Текст книги "Солги ей"

Глава одиннадцатая

Заняв пассажирское сиденье во внедорожнике шерифа, Мэтт не стал тратить времени даром. И пока Бри вела машину к оптовой базе, он проверил в бортовом компьютере запись по транспортному средству водителя:

– Его зовут Кент Бароун. В службе доставки работает восемь лет. Пару раз был оштрафован за превышение скорости. Больше на него ничего нет.

Бри свернула на стоянку при огромном складском ангаре рядом с выездом на межштатную автомагистраль.

– Припаркуйся возле офиса. Начальник базы позовет Бароуна на разговор с нами, пока его грузовик будут загружать.

Бри проехала мимо погрузочных площадок, занятых развозными фургонами, и остановилась перед офисом. Они с Мэттом вошли внутрь. Директор базы уже поджидал их в вестибюле. И сразу же повел вперед по коридору, освещенному флуоресцентными лампами.

– Кент ждет вас в комнате отдыха, – ткнул он большим пальцем в дверной проем.

– Мы не задержим его надолго, – сказала Бри.

Мэтт первым вошел в типовую комнату отдыха. В углу скучал в одиночестве холодильник. Рабочий стол был заставлен микроволновками. Пластиковые стулья обступали несколько небольших круглых столиков.

За одним из них сидел высокий, худощавый афро-американец в серой униформе. При виде гостей он сразу поднялся. Бри с Мэттом устремились к нему по протертому линолеуму, покрывавшему пол.

– Мистер Бароун? – уточнила Бри, остановившись перед мужчиной.

– Он самый. Можете называть меня просто Кентом, – ответил тот.

– Я шериф Таггерт, – Бри указала на Мэтта: – А это Флинн, следователь по уголовным делам.

Опустившись на стул напротив Кента, Бри подождала, пока он сядет. Мэтт подтащил к столику еще один стул и сел рядом с Кентом.

Взгляд водителя заметался между шерифом и следователем:

– Что-то случилось?

– Нет, – поспешила успокоить его Бри. – Нам надо лишь задать вам пару вопросов по поводу вчерашней доставки.

– Почему мне? – еще больше насторожился Кент.

Проигнорировав его вопрос, Бри зачитала почтовый адрес Дина Унгера.

– Вы доставили вчера вечером пакет к этому дому?

– Да, – кивнул Кент.

– Вы часто доставляете заказы по этому адресу? – спросила шериф.

Явно почувствовавший себя неловко, Кент заерзал на стуле:

– Раза два в неделю. А в чем дело, черт возьми?

– Вы не заметили вчера вечером ничего необычного?

– А что вы подразумеваете под необычным? – голос Кента повысился почти до крика. – Я оставил там пакет и уехал. У меня очень плотный график, особенно в эту пору года. В канун праздников всегда много работы. Все спешат, всем нужно срочно. Что вас интересует конкретно? Скажите, что произошло, – потребовал Кент.

Бри с Мэттом переглянулись. Они надеялись опросить водителя беспристрастно, но Кент слишком сильно разволновался.

– В доме напротив был убит человек, – сказал Мэтт.

Кент побледнел?

– Убит?

– Да, – подтвердила Бри.

Кент резко вскочил, отодвинутый стул с пронзительным скрежетом проехался по линолеуму.

– Я не имею никакого отношения к этому убийству.

– Мы и не подозревали вас в причастности к нему, – Мэтт постарался, чтобы его голос прозвучал как можно спокойней.

Кент вздернул подбородок:

– Вы не повесите его на меня!

– Конечно же, нет, – озадачилась странной реакцией водителя Бри. – Уверяю, мы вас не подозреваем.

Губы Кента выгнулись в сомнении.

«Пора прекратить ходить вокруг да около», – решил Мэтт.

– Вы явно встревожены. Почему?

– Две недели назад меня ни с того ни с сего тормознули местные патрульные, – еле выдавил из себя Кент. – Они выволокли меня из машины и заставили пройти все тесты на алкоголь, какие пришли им на ум. Они пытались спровоцировать меня, вынуждали наделать глупостей. Слава Богу, я не дурак.

– Они заставили вас дуть в алкометр? – спросила Бри.

– Нет, – помотал головой Кент. – Они видели, что я не пьян. Это напоминало форменное издевательство.

Брови Бри сдвинулись:

– Это были люди шерифа?

– Нет, – поджал челюсть Кент. – И я вам не скажу, из какого департамента они были. Не хочу нажить себе неприятностей. Но теперь вы знаете, почему я так болезненно реагирую на ваши расспросы.

– Я сожалею, Кент, что вам пришлось такое пережить, – смягчила голос Бри. – Заверяю вас: нам только нужна ваша помощь.

Мэтт оценил «диспозицию». Он хотел сидеть так, чтобы наблюдать за языком тела водителя, а сам непреднамеренно загнал того в угол. Мэтт был рослым и накаченным, его брутальный вид порой действовал на других устрашающе. И обычно это играло ему на руку. Но временами суровая внешность мешала.

Как сейчас.

Мэтт откинулся назад, решив дать Кенту больше свободы. Его вторжение в личное пространство человека, которого недавно третировали полицейские, явно не располагало того к сотрудничеству.

Придвинув стул, Кент снова сел – на большем расстоянии от Мэтта, чем раньше. А потом долго и пристально смотрел на него и Бри, словно взвешивая что-то.

– Я видел кое-что на той улице, – наконец, прервал он молчание.

Бри и Мэтт не стали подгонять его с разъяснением.

Кент облизал губы.

– На противоположной стороне улицы стоит дом. Он продается и уже с год как пустует. Я никогда никого в нем не видел. Но вчера я заметил на его подъездной аллее машину, – пожал плечами в недоумении Кент.

– Вы можете ее описать? Что за марка, какой цвет? – спросила Бри.

Кент прикрыл глаза:

– Она была белого цвета.

– Седан, внедорожник…? – попытался оживить его память Мэтт.

Глаза Кента раскрылись:

– Она была больше седана. Может быть, внедорожник или минивэн? – ответил он полу-утвердительно, полу-вопросительно.

– Вы не уверены? – заметила Бри.

– Нет, – несколько секунд Кент оставался задумчивым. – Извините. Я не обратил особого внимания. Я заметил машину, когда уже отъезжал. И не стал останавливаться, чтобы рассмотреть лучше. Лишь отметил про себя, что это странно, и поехал дальше, – лицо Кента вдруг просияло: – Точно! Она была белая, я почти уверен.

«Почти уверен…»

– Все хорошо, – подбодрил водителя Мэтт. – Нам ценна любая информация.

Вытащив из кармана визитку, Бри положила ее на стол:

– Если вы вспомните что-то еще, позвоните мне, пожалуйста.

Кент взял визитку и кинул:

– Мне пора возвращаться к работе.

– Благодарим вас за помощь, – протянула ему руку Бри.

Кент пожал ее, бросил настороженный взгляд на Мэтта, но подал руку и ему.

Уже в машине Бри в сердцах стукнула по рулю.

– Как же я ненавижу подобных копов! Из-за таких придурков нам не доверяют люди!

Мэтт пожал плечами:

– Придурки встречаются везде, в любой профессии. К сожалению, это часть человеческого бытия.

– Знаю. Но иногда скотское поведение людей, призванных блюсти порядок, только усложняет нам работу.

Мэтт достал мобильник:

– Плюсы тоже есть: благодаря тебе Кент приобрел положительный опыт общения с представителями правоохранительных органов, а мы – важную информацию.

Бри завела мотор:

– Надо связаться с риэлтерской компанией и выяснить, не собирался ли вчера осматривать пустой дом какой-нибудь потенциальный покупатель.

– Уже звоню, – набрал нужный номер Мэтт.

Через несколько минут он получил ответ. Опустив телефон на колени, он произнес:

– Ни подготовки того дома к показу, ни самого показа запланировано на вчера не было. На самом деле, в этот дом никто не заглядывал уже несколько месяцев. По факту – полное отсутствие интереса к его приобретению.

– Давай вернемся и расширим зону осмотра, включив в нее соседний дом, – предложила шериф и, развернувшись, направила автомобиль к месту убийства.

Бри припарковалась у дома Спенсера, и они с Мэттом пошагали по подъездной аллее к пустующему дому.

– Вон там я нашел в траве чей-то след, – указал Мэтт на участок, огороженный желтой лентой, примерно в тридцати футах от них.

– А вот частично сохранившийся отпечаток протектора, – Бри присела на корточки у кромки подъездной аллеи. – Похоже, машина была припаркована криво. Видишь – внешний край шины угодил в грязь.

Мэтт присел рядом с Бри:

– Это совсем маленький фрагмент рисунка протектора.

Присяжные любили вещественные доказательства, напоминавшие им эпизоды из телесериала «C.S.I. Место преступления», но реальность была прозаичней.

– Его недостаточно даже для сравнения рисунка протектора с рисунками шин в базе; модель шин по нему не определишь, – выпрямилась Бри.

Следом за ней поднялся и Мэтт:

– Зато мы теперь знаем, где припарковался убийца.

Глава двенадцатая

Опершись бедром о стол в комнате совещаний, Бри подула на дымящийся кофе и сосредоточила взгляд на стенде улик. Тодд, сев за стол, открыл перед собой ноутбук. А Мэтт продолжил расхаживать взад-вперед по узкому проходу между стульями. На столе грудились стопки папок и документов.

С фотографии на водительском удостоверении шерифу улыбалось лицо жертвы. Спенсер был довольно красивым мужчиной, но что-то в его облике Бри отталкивало. Она перевела глаза на снимок рядом – голову Спенсера, обмотанную полиэтиленовой пленкой. Бри представила себе последние мгновенья его жизни и передернулась; по спине пробежали мурашки ужаса. Подавив отвращение, шериф внимательно изучила фотографию.

– Зачем так много слоев пленки? Хватило бы и нескольких, но убийца продолжал наматывать ее на лицо Спенсера до тех пор, пока его черты стали неузнаваемыми.

– Явно не для того, чтобы скрыть личность убитого, – сказал Мэтт. – Иначе убийца не оставил бы тело в доме жертвы, а перетащил его куда-нибудь. Иногда убийцы накрывают лицо жертвы – не хотят напоминаний о том, кого они убили. Но в этом случае, мне кажется, причина в другом. Такое впечатление, что у убийцы было другое намерение: уничтожить Спенсера как личность.

Бри попробовала представить, как убийца наматывал пленку на голову Лафоржа – слой за слоем, снова и снова – наполненный до краев решимостью и… яростью.

– На такое способен только человек, движимый сильными эмоциями, – добавила она. – Гневом, обидой, ревностью…, – Бри отхлебнула большой глоток кофе; горячий напиток обжег ей язык, но начал растекаться по телу приятным теплом. – А это подводит нас к женщинам в жизни Спенсера. Нам известно, что он активно посещал сайты знакомств. Давайте начнем с Эвери Леджер. Что мы о ней знаем?

Пока Тодд искал информацию о девушке, Бри прикрепила магнитиком ее фотографию к доске улик.

Пальцы Тодда застучали по клавишам ноутбука:

– У Эвери Леджер вполне чистая биография. Она сыграла несколько второстепенных ролей, но основным местом ее работы является «Get Fit Apparel»; Эвери – создатель контента в социальных сетях. Офис компании находится в Скарлетт-Фоллз. На дорогу до него у Эвери уходит около десяти минут, – Тодд прокрутил страничку. – В день убийства, по словам девушки, она ушла с работы в пять вечера. Я позвонил в компанию. Но там никто не смог подтвердить точное время ее ухода. Хотя менеджер указал примерно то же время.

– В половине шестого Спенсер был уже мертв. За сколько времени Леджер могла доехать до его дома? – спросила Бри.

– Минут за десять, – ответил Тодд.

– Значит, у нее было только десять минут на то, чтобы вырубить и убить Спенсера, – взяв легко стираемый фломастер, Бри записала на доске временной график Эвери.

– А что, если она поехала к Спенсеру прямо с работы, не заезжая домой? – предположил Мэтт.

Бри прикинула в голове такой вариант.

– На месте преступления у меня не возникло ощущения, будто убийца действовал в спешке. Наоборот, мне показалось, что все было продумано. Давайте попробуем достать какие-нибудь физические доказательства того, что Эвери покинула офис именно в пять, а не раньше. В идеале было бы найти снимки – посмотреть, переодевалась ли она перед свиданием или нет. Несколько минут могут иметь огромное значение в хронологии убийства. У компании наверняка есть парковка или камеры видеонаблюдения.

– Я пошлю полицейского, – сказал Тодд.

Бри ввела его в курс дела о водителе из службы доставки:

– Хотелось бы, конечно, получить от него более точное описание внедорожника или минивэна, но кроме того, что он белый, Кент Бароун ничего больше вспомнить не смог.

– Все лучше, чем быть чрезмерно самоуверенным и сообщить ложные сведения, – заметил Тодд.

– Это точно, – согласилась Бри.

Нет ничего хуже неверной информации, способной направить расследование по неправильному пути.

– А вот то, что отпечаток протектора не пригоден в качестве улики, действительно, плохо.

Иногда бывало, что одна туманная улика обеспечивала в деле натуральный прорыв. Но чаще работа полицейских оборачивалась скучной рутиной: опросами свидетелей, сопоставлением показаний на предмет нестыковок, написанием и чтением рапортов, изучением фотографий и анализом любых вещественных доказательств в надежде на то, что, сведенные воедино, они укажут на одного подозреваемого. В основном расследования строились на скрупулезной бумажной работе и дотошном изучении малейших деталей.

Дошедший в очередной раз до конца прохода Мэтт резко развернулся на каблуках:

– Эвери Леджер ездит на «Приусе», ей не надо было парковаться в стороне от дома. Она ехала на свидание со Спенсером.

Бри постучала пальцем по фотографии Эвери:

– А кто сказал, что она убила его в одиночку? Возможно, ей кто-то помогал.

– Возможно, – сделав паузу, Мэтт в раздумье наклонил набок голову. – Двоим убить человека легче. Это бесспорно.

Бри отвернулась от фотографии Эвери:

– У нас уже есть распечатки телефонных звонков или отчет о состоянии счетов и вкладов Спенсера Лафоржа?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Тодд. – Но запросы на них уже подписаны и отправлены. Ответы начнут поступать ближе к вечеру.

Некоторые компании шли на сотрудничество охотней других. Банки, как институты со специфическими и довольно жесткими методами регулирования правоотношений, нередко вставляли палки в колеса дознавателям.

Мэтт наклонился над столом и открыл папку для файлов.

– Криминалисты вскрыли огнестойкий сейф Лафоржа. Он хранил в нем копии налоговых деклараций. У него не было своего бизнеса. Единственный доход – от работы в «Электроникс Депо», – Мэтт переложил бумаги. – Но, глядя на счета-фактуры от фирмы, производившей ремонт его кухни, я ожидаю увидеть в его финансовых отчетах прорехи. Спенсер должен быть по уши в долгах, если только на него вдруг не свалились с неба деньги – в виде неожиданного наследства или выигрыша в лотерею.

– Брат Спенсера упомянул, что тот жил не по средствам, – отпила кофе из кружки Бри.

Мэтт остановился и потер подбородок:

– Его налоговые декларации удостоверяют, что он работал в «Электроникс Депо» несколько лет. Никаких доходов от самозанятости в них не указано.

– Значит, он не только цифровой маркетолог, – поставила чашку Бри.

– Он и о других вещах врал, – постучал по своему ноутбуку Тодд. – Спенсер был пользователем двух приложений для знакомств: TechLove и Cool Beans. Обе компании всесторонне сотрудничают с полицией. Мы уже получили полный доступ к его аккаунтам.

Большинство людей не читают условия предоставления услуг перед тем, как кликнуть маленький значок внизу экрана. Но многие приложения для смартфонов содержат предупреждения о том, что компания может предоставлять личные данные правоохранительным органам.

– Я, конечно, еще покопаюсь, – сказал Тодд, – но на данный момент я уже нашел девять женщин, которым Спенсер назначал свидания в последний месяц.

– Активный парень, – хмыкнул Мэтт.

– За какой период предоставляют данные приложения? – поинтересовалась Бри.

Тодд сверился со своими записями:

– Сообщения сохраняются тридцать дней, если пользователь их не стер. По истечении месяца сообщения удаляются.

– А с кем-нибудь из женщин Спенсер встречался повторно? – спросил Мэтт. – По-моему, одного неудачного свидания недостаточно, чтобы возбудить в женщине такую ярость, которая подвигла бы ее замотать лицо обидчика несколькими слоями полиэтилена.

Пальцы Тодда снова заплясали по клавиатуре.

– Знакомство Спенсера с шестью женщинами ограничилось одной встречей за чашечкой кофе. Судя по сообщениям в приложениях, три женщины отказались от второго свидания. Еще с тремя порвал сам Спенсер. Одной из них он написал, что вживую она не настолько хороша собой, как на снимках, выложенных в приложении. Он обвинил ее в редактировании фотографий.

– Ничего себе! – приподняла брови Бри. – Это же грубо и даже жестоко.

– Да уж, – тяжело вздохнул Тодд.

– А он не обменивался с этими женщинами сообщениями с помощью мобильного? – спросила Бри.

Тодд покачал головой:

– Спенсер был крайне осмотрителен. И никому из женщин не давал номер мобильного до третьего свидания. Только три женщины удостоились приглашения на третье свидание, и обмен сообщениями с ними в приложениях прекратился. Скорее всего, дальше они общались со Спенсером по мобильному телефону.

– Тогда в распечатках его телефонных звонков эти контакты всплывут, – допустил Мэтт. – Правда, большинство сотовых провайдеров не хранят долго текстовые сообщения.

– У нас будут хотя бы даты и время их отправления, – подняла руку Бри. – А там – как повезет. Будем надеяться, что и содержание сообщений мы тоже узнаем.

– Просматривая переписку в приложениях, я заметил один примечательный факт, – заявил Тодд. – Спенсер не только лгал обо всем, но и ловко подстраивал свое придуманное прошлое под то, что женщины хотели услышать.

– Например? – решила уточнить Бри.

Ножки стула противно заскрипели – Тодд качнулся назад и вытянул шею.

– Во время первого разговора Эвери рассказала Спенсеру о своей племяннице. В ответ Лафорж поведал ей байку о детях брата, хотя у Джаспера детей нет. Еще одна женщина поделилась с ним историями о своей собаке. Спенсер не преминул ее разжалобить рассказом о своем золотистом ретривере, умершем год назад. Смерть любимца якобы разбила ему сердце. Да так, что он решил больше никогда не заводить собак.

– А Джаспер вроде бы говорил, что Спенсер был слишком помешан на чистоте и порядке, чтобы держать в доме животных, – припомнил Мэтт.

– Да, он говорил такое, – кивнула Бри.

– Короче, Спенсер врал всем женщинам, с которыми встречался, – Тодд снова подался вперед. – Лафорж прикидывался мужчиной, который, как он думал, мог им понравиться.

– Как можно врать и не проколоться? – вопрос Мэтта прозвучал риторически. – По-моему, это очень трудно.

– По-моему, тоже, – согласилась Бри. – Я бы наверняка не уследила за языком и допустила промашку.

Тодд пожал плечами:

– Судя по тому, что Лафорж ни с кем из женщин не встречался больше пяти-шести раз, это не имело большого значения. Он не искал серьезных, длительных отношений.

– Ревность – возможный мотив, – сказала Бри.

– Как и злость, и обида, – добавил Мэтт.

Бри нахмурилась:

– А что нам известно об этих трех женщинах?

– Эвери Леджер мы уже обсудили, – прокрутил экран компьютера Тодд. – Моника Линфилд – модель и актриса. Фара Рок – писательница, популяризатор научных и технических идей. Обе местные жительницы. И обе красивы. Я распечатаю их фотографии, – Тодд провел пальцем по тачпаду; через секунду принтер в углу запыхтел и выплюнул два снимка.

Мэтт извлек их из лотка и прикрепил к доске улик рядом с фотографией Эвери Леджер.

– Похоже, Спенсер падок на особый типаж.

Все три женщины были лет двадцати пяти, стройные, с длинными темными волосами.

– А брат Спенсера, Джаспер, все еще остается у нас подозреваемым? – спросил Тодд.

– Пока да, – ответила Бри. – Но у нас нет доказательств его причастности к преступлению. Как, впрочем, и его связи с братом.

Тодд указал на экран ноутбука:

– У нас есть его компьютер и его мобильный телефон. Техники работают над тем, чтобы получить к ним доступ уже сегодня.

– Вскрытие назначено на половину двенадцатого, – Бри проверила время на телефоне. Было почти одиннадцать. – Мы с Мэттом поприсутствуем при нем, а ты, Тодд, покопайся в прошлом тех трех женщин, с которыми Спенсер встречался не меньше трех раз за последнее время. Посмотрим, получится ли исключить хоть одну из них, – взгляд Бри скользнул по доске улик. – Мотивов для убийства у нас достаточно. Теперь необходимы доказательства.

Глава тринадцатая

В одиннадцать тридцать Мэтт, облаченный в защитный костюм, замер в прозекторской, глядя сквозь прозрачный пластиковый экран на тело, лежавшее на секционном столе из нержавеющей стали. Вставшая рядом с ним Бри, скрестив руки, тоже постаралась сфокусировать свой взгляд на трупе. Медэксперт начала производить вскрытие раньше намеченного времени. И их глазам предстало уже обнаженное, не накрытое простыней тело Лафоржа; только голова оставалась все еще обмотанной полиэтиленовой пленкой. Татуировка, протянувшаяся от его плеча до кисти, не произвела на Бри впечатления – сборная солянка из разобщенных, заурядных чернильных наколок. Потолочные светильники горели ярко, немилосердно высвечивая все темные тайны покойного. Ничего нельзя было скрыть.

Мэтт не любил наблюдать за аутопсией. Но отталкивала его не запекшаяся кровь, а холодная, стерильная обстановка. Разумом Мэтт понимал: человек уже мертв, но при вскрытии ему до сих пор становилось не по себе. Каждое мертвое тело было еще недавно чьим-то то мужем или женой, братом или сестрой, чьим-то сыном или дочерью. Мэтт старался этого не забывать.

Однако узнать, как именно человек умер, можно было только таким способом. Доктор Джонс относилась к каждой жертве с должным почтением, но для того чтобы установить истинную причину, способ и механизм насильственной смерти, ей нужно было препарировать тело убитого.

– Вы немногое пропустили, мы пока еще производим наружный осмотр, – махнула рукою над трупом доктор Джонс.

Перед тем, как снять с тела одежду, его фотографируют с разных ракурсов и изучают на предмет наличия биологических следов других людей и посторонних веществ. Одежду жертвы отправляют для проведения дальнейших анализов в криминалистическую лабораторию. А обнаженное тело также изучают на предмет вещественных доказательств. С поверхности тела собираются подчас немаловажные «проводные» данные: волоски, волокна, мелкие фрагменты из пластика, краски или стекла, возможно, исходящие от орудия убийства или места преступления. Грязь, почва на теле или одежде тоже могут послужить ключом к фактическому месту убийства, если допускается, что жертву потом переместили. Лишь после наружного изучения тела медэксперт приступает к его расчленению и обследованию внутренних органов.

– Жертва – мужчина в хорошем физическом состоянии. При наружном осмотре я не обнаружила никаких признаков сексуального насилия, – доктор Джонс очертила пальцем в воздухе круг над тазобедренной зоной. – Как мы уже обсуждали на месте преступления, эти ожоги – следы от применения электрошокера, с целью сделать жертву неспособной к сопротивлению.

Мэтт кашлянул:

– Лафоржа ударили током три раза.

– Что объясняет, почему следы связывания такие бледные, – сказала Бри.

– Он практически не сопротивлялся, – доктор Джонс указала на левый локоть жертвы. – Синяки и ссадины на левой части тела, скорее всего, получены в результате падения и удара о твердую, шероховатую поверхность после обездвижения, – медэксперт указала на царапину на нижней стороне челюсти жертвы.

– Ей могла быть брусчатка патио? – спросил Мэтт.

– Да, – вооружилась ножницами доктор Джонс. – Я собираюсь разрезать полиэтиленовую ленту и аккуратно размотать ее слой за слоем. Это лучший способ определить способ намотки и сохранить возможные следы на каждом слое.

Медэксперт разрезала пленку снизу доверху и осторожно развела края в стороны. В прозекторской воцарилась гробовая тишина. Жертвой действительно оказался Спенсер. Мэтт запомнил его лицо по фотографии на водительском удостоверении. Рот Лафоржа был залеплен куском клейкой ленты. Но не это стало самым большим потрясением.

На лбу Спенсера было вырезано слово «лжец».

Мэтт сглотнул; в горле у него пересохло.

Бри откашлялась:

– Это сделано до или после смерти?

Доктор Джонс изучила внутреннюю сторону полиэтиленовой пленки:

– Здесь есть кровь. Так что, судя по всему, до смерти.

Если бы раны нанесли после смерти Лафоржа, крови было бы гораздо меньше. Когда сердце останавливается, кровь перестает циркулировать, а начинает скапливаться в самых низких частях тела.

– Края ран ровные и чистые, значит, наносили их остро отточенным лезвием, – констатировала доктор Джонс, продолжая разматывать полиэтиленовую пленку. – Видите – здесь влага? Это результат еще не прекратившегося дыхательного процесса.

Бри переступила с ноги на ногу:

– Значит, и полиэтиленовую пленку наматывали на Спенсера, пока он был жив и дышал?

– Скорее всего, – согласилась доктор Джонс. – Ее наличие поддерживает версию асфиксии из-за нарушения функции внешнего дыхания, как вероятной причины смерти. Удушение подтверждает и наличие цианоза, – дефицит кислорода в крови спровоцировал посинение кожного покрова. – А также петехиальные кровоизлияния на веках, – медэксперт указала на красные точки, появившиеся, когда кровеносные сосуды кожи лопнули из-за сильного давления; подобные кровоизлияния были типичны при смерти в результате удавления руками, повешения или удушения каким-нибудь предметом, закрывающим дыхательные отверстия. Дав своему ассистенту время, чтобы сделать фотографии, медэксперт сорвала со рта жертвы клейкую ленту. – Я наблюдаю множественные кровоизлияния в ротовой полости. А это что? – схватив лупу, доктор Джонс склонилась над полиэтиленовой лентой: – Похоже на шерсть какого-то животного, – ловко подцепив находку пинцетом, она двинулась к микроскопу в другом конце комнаты. Подставив кончики пинцета под линзу, медэксперт сказала: – Не ловите меня на слове. Надо отправить этот образец на экспертизу ДНК, но кошачий волос обычно тоньше собачьего или человеческого. Этот похож на волос длинношерстной черной кошки.

Положив волосок в пакетик, доктор Джонс взяла скальпель и подошла к телу Спенсера с боку. Теперь ей предстояло сделать Y-образный разрез и приступить к изучению внутренних органов жертвы.

Мэтт отступил от секционного стола в сторону. Перехватив его взгляд, Бри кивнула: «На выход!» Похоже, они оба подумали об одном – побыстрее убраться из прозекторской. Мэтт остался бы на вскрытии до конца, если бы посчитал, что это поспособствует раскрытию преступления. Но аутопсия – зрелище неприятное, а расследование ограничено во времени.

– Спасибо вам, док, – поблагодарила Бри.

– Я извещу вас, если обнаружу еще что-нибудь интересное, – доктор Джонс приставила кончик скальпеля к ключице жертвы.

Мэтт повернулся к выходу. В несколько шагов он пересек предбанник; Бри вышла следом за ним. Не успели двери прозекторской закрыться за ними, как до ушей донесся пронзительно-высокий вой пилы.

– Кошачий волос мог взяться откуда угодно, – сорвала с лица маску и защитный экран Бри. – Если держишь домашних животных, их шерсть повсюду. Я нахожу шерсть Милашки и Вейдера в самых неожиданных местах. Даже чаще, чем блестящие безделушки Кайлы.

Мэтт бросил спецкостюм в контейнер с соответствующей надписью:

– Подшерсток Броди липнет почти ко всему, как будто намагниченный. Я даже в бардачке держу валик для снятия ворса с одежды.

– У меня такой тоже лежит в ящике стола, – замедлив шаг, Бри наклонила голову набок: – Волос длинношерстной черной кошки пополняет список возможных улик.

– Будем надеяться, что криминалисты выудят еще больше улик из полиэтиленовой пленки.

Мэтт остановился у раковины, чтобы вымыть руки, хотя он ни к чему не прикоснулся в прозекторской.

– Сомневаюсь, чтобы там нашлись отпечатки, – последовала его примеру Бри. – Нынче все преступники знают, что надо работать в перчатках.

– Увы, – подставил руки под сушилку Мэтт. – Будем уповать на человеческий волос.

– А что ты думаешь о надписи на его лбу? – спросила Бри.

– По-моему, она подтверждает нашу версию о личном мотиве для убийства. Похоже, мы пошли по верному пути, заинтересовавшись женщинами, с которыми встречался Спенсер.

– Согласна, – проверила мобильник Бри. – Мне надо ехать на лошадиный аукцион. У нас, на самом деле, мало времени. Но я пообещала детям, не хочу их подвести.

Мэтт тоже посмотрел на часы:

– Будем считать это нашим обеденным перерывом.

– Как будто мы когда-нибудь обедаем, – фыркнул Бри.

– Расследование ведет Тодд. Не забывай: ты теперь поручаешь. А, значит, должна разделять нагрузку. Мы успеем побеседовать после аукциона и с Моникой Линфилд, и с Фарой Рок.

Они дошли до внедорожника, и Бри открыла дверцу:

– Я знаю, что работа ведется, и Тодд в состоянии все сделать сам.

– Но?

– Но мне до сих пор хочется всё контролировать. В этом проблема, – призналась Бри.

– По крайней мере, ты сознаешь свои ошибки, – покачал головой Мэтт, и оба сели в машину. – Ты же понимаешь, что не сможешь вечно занимать Тодда звонками и бумажной работой.

– Он отвечал за осмотр места преступления.

Мэтт покосился на Бри:

– Ты понимаешь, о чем я.

– Ты прав, – то ли обиженно, то ли раздраженно вздохнула Бри. – Но в последний раз, когда Тодд активнее участвовал в расследовании, его похитили и чуть не убили.

– Все так, – согласился Мэтт. – Но ему необходимо вернуться в строй прежде, чем он начнет сомневаться в себе. Это как в спорте…

– Гм… Я что – подрываю уверенность Тодда в своих силах?

– Пока еще нет, – ответил Мэтт. – Но если ты продолжишь его контролировать и оберегать, Тодд может решить, что ты утратила в него веру. И это сильно подорвет его уверенность в себе. Разве он давал повод усомниться в его способности выполнять свою работу?

– Нет, – протяжно выдохнула Бри. – А ты не замечал никаких признаков того, что он не справится со своими задачами.

– Нет. По-моему, он в полном порядке. И рвется работать.

Бри достала мобильник и набрала Тодда:

– Мы с Мэттом кое-чем заняты. Ты не опросишь начальника Спенсера и его коллег в «Электроникс Депо»? Он проработал в этой компании много лет. Возможно, нажил себе врагов. И еще – поинтересуйся там, может, кто-нибудь заметил странности в его поведении в последнее время?

– Серьезно? – в тоне Тодда прозвучало воодушевление.

– Да.

– Уже еду, – с энтузиазмом в голосе заверил Тодд.

Опустив в карман телефон, Бри наморщила в напряжении губы:

– Это было нелегко.

– Ты поступила правильно. Тодду нужно воспрянуть духом. Иначе он опустит руки и сломается.

– Я все понимаю, но мне не хочется, чтобы с ним снова что-то случилось. В нас уже один раз стреляли.

– Тодд – полицейский. Ты не можешь оградить его от того, кем он хочет быть, – сказал Мэтт. – А, кроме того, по статистике, быть патрульным опасней, чем следователем.

– Я в курсе.

Вызовы по бытовому нарушению порядка и домашнему насилию, как и поимка нарушителей на дорогах были чреваты непредвиденными последствиями.

Зажужжал мобильник Бри, и она скосила глаза на экран:

– Это снова Ник Уэст.

– Тебе придется научиться иметь дело с прессой, – предупредил Мэтт.