Текст книги "Прости, любимая"

– Не жалей, сестричка. Его сиятельство со временем научит нас обеих этому танцу.

Франсис вздохнула.

– Тебе ужасно повезло, Белла! Ты вышла замуж за одного из самых симпатичных джентльменов из высшего общества. Раньше я думала, что в столице живут одни красавцы, а теперь вижу, что здешние джентльмены не намного красивее наших, провинциальных. Согласна?

Арабелла рассмеялась:

– Не только согласна, но и рада этому. Иначе я точно умерла бы от страха, если бы все столичные джентльмены были так же красивы, как мой муж.

– Сэр Джон Чарлтон очень симпатичный, – заметила Франсис. – А ты знаешь, что он наследник графа Хейга? Граф – его дядя, и он уже в преклонном возрасте. Сэр Джон сказал, что сегодня после обеда нанесет мне визит. У нас нет никаких планов на это время?

– Нет, – Арабелла нахмурилась. – Тебе нравится сэр Джон? Я с ним тоже танцевала. Да, он очень симпатичный. Но тебе не показалось, Франсис, что он и сам прекрасно знает об этом?

– В таком случае у него имеется вполне резонная причина быть тщеславным. Он затмевает своим великолепием многих джентльменов.

«В том числе и Теодора», – с печалью подумала Арабелла. А ведь если бы не Теодор, она не стала бы жертвовать собой, добровольно согласившись на брак с лордом Астором. И сейчас припеваючи жила бы дома с мамой и Джемаймой, а честь доставлять удовольствие его сиятельству выпала бы Франсис. И его сиятельство, без сомнения, был бы счастлив.

Но, как ни странно, мысль о том, что она могла бы сейчас спокойно жить в Паркленде, избавленная от необходимости быть женой лорда Астора, не вызвала у Арабеллы никакого энтузиазма. Наоборот, у нее возникло довольно неожиданное чувство благодарности к провидению, которое вырвало ее из семьи и полностью изменило ее жизнь.

Арабелла постаралась, чтобы сестра не догадалась о ее чувствах.

– Ты будешь писать маме или Джемайме? – спросила она. – Надо постараться закончить наши дела до обеда. Вчера вечером я пообещала кое-кому, что во второй половине дня мы будем дома. Возможно, к нам пожалуют визитеры.

Однако все надежды написать письмо окончательно рухнули, когда распахнулась дверь и в комнату с поклоном вошел лакей, держа в руках огромный букет, присланный Франсис одним из ее вчерашних кавалеров.

Франсис разразилась восторженными возгласами, а Арабелла принялась чистить перо.

* * *

В этот же день, приехав домой после обеда, лорд Астор обнаружил, что гостиная его дома почти заполнена визитерами. Увидев среди гостей тетушку, он не удивился, поскольку леди Берри привязалась к его жене и ее сестре и редкий день проходил без того, чтобы она не заехала к ним или не пригласила с собой на какое-нибудь увеселительное мероприятие. Вполне понятно, что приехали несколько новых подруг Франсис с матерями. Совершенно очевидно, что сэр Джон Чарлтон увлекся вчера на балу Франсис, поэтому явился сегодня с визитом, прихватив с собой лорда Фарради. Но вот присутствие в гостиной мистера Хаббарда и молодого неуклюжего джентльмена, который не умел танцевать, действительно удивило лорда Астора. Что-то вчера на балу он не заметил, чтобы они уделяли излишнее внимание Франсис. И сейчас оба с большим удовольствием разговаривали с Арабеллой. Прежде чем Арабелла увидела мужа, лорд Астор заметил, что жену тоже очень увлекает эта беседа.

Он раскланялся с дамами, сидевшими в обществе тетушки Гермионы, и заставил себя несколько минут поболтать с ними. Виконт приехал домой с намерением отправиться с женой на прогулку в парк в открытом экипаже. Если бы изъявила желание поехать и ее сестра, он приказал бы подать более просторный экипаж, однако сейчас ему стало ясно, что Франсис не придется скучать.

Погода стояла чудесная, просто грех было сидеть дома. Поначалу виконт планировал провести час-другой с Джинни, но мысль о ее уютном, благоухающем духами будуаре не вызвала у него обычного восторга. И лорд Астор решил, что навестит ее в какой-нибудь другой день, возможно, когда будет идти дождь или когда Арабелла будет занята.

Немного погодя виконту удалось встретиться взглядом с женой. Они обменялись любезными улыбками, и Арабелла, слегка покраснев, оборвала свой оживленный разговор с джентльменами. В эту минуту к виконту обратилась миссис Соумз, и он переключил свое внимание на нее, испытывая прилив раздражения. Почему Арабелла так пугается его? Ведь он всегда был добр с ней. Почему она не разговаривает с ним, за исключением тех редких случаев, когда, похоже, забывает, кто он такой? А вот с другими она беседует весьма охотно. Но он ведь все-таки ее муж! Неужели Арабелла считает его неинтересным собеседником?

А Арабелла в это время убеждала мистера Браунинга в том, что если бы даже камзол ему шил не Уэстон, он все равно выглядел бы замечательно. В конце концов, резонно заметила она, если все джентльмены будут пользоваться услугами исключительно Уэстона, то как станут зарабатывать себе на жизнь другие портные? Ни для кого не секрет, что иногда репутация может быть и не вполне заслуженной. Другие, неизвестные, портные, возможно, шьют не хуже, чем знаменитость. Эти рассуждения и улыбка Арабеллы смутили мистера Браунинга.

– Лично я больше не хожу к Уэстону, – вступил в разговор мистер Хаббард. – В нашу последнюю встречу он посмотрел на меня, как на плебея, когда я предложил оплатить счет за пальто сразу после доставки. Видимо, по его мнению, настоящий джентльмен не платил бы по счету как минимум полгода, да и потом рассчитывался бы частями.

– Все это очень забавно, – сказала Арабелла. – Я не осуждаю вас за то, что вы отказались поддержать эту нелепую традицию. Вот видите, мистер Браунинг, не надо бояться того, что вы будете выглядеть немодным. Не забывайте, что мистер Хаббард шьет одежду не у Уэстона, но никто не скажет, что она у него немодная. Разве не так?

На этот раз слова Арабеллы обрадовали мистера Браунинга. А мистер Хаббард на секунду скривил губы в усмешке.

– Разрешите сесть подле вас, мадам? – спросил подошедший к ним лорд Фарради, указывая на свободное кресло рядом с Арабеллой. – Я все утро ходил пешком… и снова по Бонд-стрит. Даже не знаю, чем занимаются мои дамы во всех этих магазинах. Они могут восхищаться каким-нибудь веером, потом пройти всю улицу, восторгаясь еще дюжиной вееров, а затем вернуться к первому, и лишь для того, чтобы обнаружить, что он не так хорош, как им показалось ранее.

– Прошу вас, садитесь, – пригласила Арабелла. – Нам непременно надо узнать, ваше сиятельство, пользуетесь ли вы услугами Уэстона. Если не пользуетесь, то, значит, мы правы в своих рассуждениях, потому что на вас очень модный камзол.

– В этот камзол его заталкивают два лакея и камердинер, – предположил мистер Хаббард.

Все рассмеялись, и в эту минуту Арабелла снова встретилась взглядом с мужем, который находился в другом конце гостиной.

Гости начали постепенно разъезжаться, собралась уезжать даже леди Берри, предварительно пообещав на следующее утро заехать за своими подопечными в карете и отвезти их в библиотеку, чтобы поменять книги.

К, Арабелле подошла Франсис, на лице ее застыло мечтательное выражение.

– Сэр Джон Чарлтон обещал вернуться попозже в фаэтоне и отвезти меня в парк, – сообщила она. – Какую из новых шляпок мне надеть, Белла? Может быть, голубую? Ваше сиятельство, как вы считаете, тот голубой зонтик, который я привезла из Паркленда, он достаточно модный для Гайд-парка? – обратилась Франсис к лорду Астору.

Успокоив все тревоги свояченицы, виконт с улыбкой повернулся к жене.

– Арабелла, не надеть ли и вам новую шляпку, пока я вызову экипаж? – спросил он.

Лицо Арабеллы залилось краской.

– Простите, ваше сиятельство, но я только что пообещала мистеру Браунингу, что поеду в его экипаже.

Лорд Астор наклонил голову, разглядывая носки своих туфель.

– Искренне беспокоясь за вас, я надеюсь, что мистер Браунинг управляет экипажем лучше, чем танцует.

– О, я уверена, ваше сиятельство, что он умеет управлять экипажем, – с совершенно серьезным видом заверила мужа Арабелла. – Понимаете, танцевать он не умеет потому, что его воспитывал дедушка, который не пускал его в школу и не позволял дружить со сверстниками.

Но я не сомневаюсь, что он научился скакать верхом и управлять экипажем.

– Что ж, в таком случае вам пора собираться.

– В этом нет ничего неприличного? – Арабелла с тревогой посмотрела на мужа. – Леди Берри заверила меня, что замужней женщине допускается появляться в публичном месте в открытом экипаже в обществе джентльмена. По ее словам, замужнюю даму могут посчитать невежественной, если она не будет поддерживать знакомство с мужчинами, да и мужу быстро наскучит постоянно повсюду сопровождать ее. Вы не сердитесь, ваше сиятельство?

– Разумеется, не сержусь, Арабелла. Отправляйтесь на прогулку. Возможно, вечером я отвезу вас с сестрой в театр. Там сегодня новая пьеса.

– Боже!.. – На лице Арабеллы появилось испуганное выражение, пальчики взметнулись к губам. – Миссис Харрис пригласила Франсис и меня поехать вместе с ней и Аделаидой – это ее дочь, подруга Франсис – в литературный салон миссис Шелдон. Она сказала, что там ведутся очень умные беседы, хотя, боюсь, мне они могут показаться скучными. Я бы с большим удовольствием посетила театр, ваше сиятельство. Но я уже не могу отказаться, да?

– Совершенно верно, не можете. – Лорд Астор церемонно поклонился жене. – Я доволен. что вы не оставлены без внимания, Арабелла. И если у вас запланированы развлечения до конца дня, то я отправлюсь на обед, который намеревался отменить.

– Ни в коем случае, ваше сиятельство, – воскликнула Арабелла, испытывая облегчение. – Я не хочу, чтобы из-за меня вы нарушили свое обещание.

Менее чем через час лорд Астор уже направлялся к дому своей любовницы, поздравляя себя с тем, что в его распоряжении целый вечер, который он с удовольствием проведет в обществе Джимни. И ему даже не придется испытывать чувство вины, думать о том, что Арабелла может сидеть дома и скучать. Через парк виконт не поехал, хотя эта дорога была и короче, и значительно живописнее. Он как-то совершенно забыл о том, что небо голубое, что светит теплое солнце, а деревья, трава и цветы так по-весеннему свежи.

Глава 8

Арабелла сидела в своей комнате за секретером, снова пытаясь написать письмо матери, которое вчера так и осталось ненаписанным. Если бы не рой мыслей в голове, ее задача была бы значительно проще. Бал у маркиза Рейвнскоурта она все-таки описала, однако еще очень о многом надо было рассказать. Бедная мама и Джемайма никогда не были в городе. Отец никуда не выезжал из поместья, даже когда они с мамой были молодыми.

Но, по правде говоря, Арабелла не могла сосредоточиться на описании прелестей светского сезона, потому что испытывала массу противоречивых чувств, о которых вообще не следовало сообщать родным. И радостное возбуждение, и подавленность, и удовольствие, и печаль – и все это одновременно, поэтому ей трудно было разобраться в себе. А прошлая жизнь в Паркленде вспоминалась, как необычайно спокойная и безмятежная пора.

В последние несколько дней Арабелла с удовлетворением убедилась в том, что высшее общество принимает ее хорошо. А ведь она боялась, что оно отвергнет ее, как слишком молодую и скучную особу, претендующую на равное положение в свете, была убеждена, что ее будут считать какой-нибудь самозванкой, играющей роль леди Астор.

Но все оказалось иначе. Арабелла получала уйму приглашений на всякие светские мероприятия, иногда ее даже приглашали одну, без мужа. Она понимала, что у его сиятельства совсем другие интересы. И кроме того, леди Берри заверила ее, что мужьям не нравится, когда они вынуждены много времени проводить вместе с женами. Живым примером этому мог служить лорд Берри. Поэтому Арабелла обрадовалась, когда поняла, что может жить собственной жизнью, освободив супруга от обязанности постоянно находиться в ее обществе. Вчера, отклонив два предложения мужа, Арабелла почувствовала себя виноватой, однако потом с облегчением узнала, что сделаны эти предложения были только из вежливости, поскольку его сиятельство был приглашен на обед, который не хотел пропустить.

И все же Арабеллу не оставляла грусть. В дни своей юности она думала, что брак – это духовное единство. Рисовала в своем воображении мужа, который всегда рядом, с которым можно поделиться всем сокровенным, как с самым близким другом. И теперь она с сожалением осознавала, что брак не имеет ничего общего с ее мечтами. Во всяком случае, ее собственный брак был таким. Конечно, лорд Астор был добр с ней, всегда следил за тем, чтобы она не скучала в одиночестве и была прекрасно одета. Покупал ей подарки. Но, тем не менее, между ними не было духовной близости. Да и как эта близость могла возникнуть, если, похоже, Арабелла была безразлична мужу?

Она продолжала худеть, но потеря нескольких фунтов не превратила ее в красавицу.

Затачивая перо и готовясь написать матери о вчерашней прогулке в экипаже по парку, Арабелла пришла к выводу, что все дело в том, что она выдает желаемое за действительное. И еще она слишком упряма. Всегда чувствует себя неловко в присутствии его сиятельства, потому что постоянно думает о собственной невзрачности. Однако ее должно удовлетворять нынешнее положение вещей. Каждому из них предстоит жить своей жизнью. Так стоит ли тогда огорчаться?

Во время прогулки в парке ей было очень легко общаться с мистером Браунингом. Бедняга был так неуверен в себе, что, находясь в его обществе, Арабелла ни разу не подумала о своей невзрачной внешности. Ну и зачем жалеть о том, что мужа нет постоянно рядом, если в его присутствии она мучительно думает о том, как с ним разговаривать. Вчера в литературном салоне она долго и непринужденно беседовала с лордом Фарради, поэтому не слушала нудного поэта, который изо всех сил старался казаться печальным романтиком, каким, как говорят, был лорд Байрон. А что бы она делала, если бы вместе с ней находился муж?

Сегодня ночью лорд Астор не пришел к ней в спальню. Когда они с Франсис вернулись домой, встретивший их лакей сообщил, что его сиятельства нет дома. Арабелла долго лежала без сна, ожидая его и терзая себя вопросами. Может, он подумал, что она уже спит, поэтому и не пришел к ней? А может, его до сих пор нет дома? Она скучала без него, потому что уже начала привыкать к его визитам. И они ей нравились.

Решительно приступая к письму, Арабелла подумала, что надо закончить его до того, как к ней зайдет Франсис. Иначе на письме уже можно будет ставить крест. Сестра либо слишком обрадуется, либо слишком огорчится, узнав новости, ожидающие ее. В любом случае слез не избежать.

Нынче утром, когда Арабелла собралась на прогулку с Георгом, его сиятельство снова вызвался сопровождать ее. Она вручила мужу поводок, и они отправились в парк. С его сиятельством Георг действительно стал послушнее. Арабелла признала это уже в парке.

Разговаривали они мало, но это обстоятельство не помешало Арабелле наслаждаться прогулкой. Его сиятельство сам захотел пойти с ней в парк, поэтому она не винила себя в том, что оторвала его от завтрака.

– Как вам понравился вчерашний вечер, Арабелла? – спросил виконт.

– Очень понравился. Вы знаете, все сидели и разговаривали, не было ни музыки, ни танцев. Поэт читал стихи, его последняя книга произвела сенсацию, хотя сейчас я даже не вспомню ни его имени, ни названия книги. Франсис его стихи показались весьма проникновенными, но я их не слушала. Я разговаривала с лордом Фарради.

– Вот как?

– Да. – Арабелла улыбнулась, наблюдая за Георгом, обнюхивающим деревья. – Он рассказывал мне об университете и о тех переделках, в которые попадали он, вы и мистер Хаббард. Никогда в жизни я так не смеялась. Удивительно, ваше сиятельство, как это у вас все обошлось без серьезных неприятностей.

– Я рад, что вы хорошо провели время. Не хотите взять меня под руку, Арабелла?

Арабелла повиновалась, и это напомнило ей о том, что рядом с ней не друг, с которым можно делиться всем, а муж.

– А как у вас прошел вечер? – спросила она.

– Простите? – Лорд Астор бросил на жену равнодушный взгляд. – Ах, вы имеете в виду обед? Благодарю вас, все было хорошо.

И больше они не обмолвились ни словом. По возвращении домой Арабелла не передала Георга лакею, а сама отвела его на кухню. А когда она появилась в столовой, муж с улыбкой протянул ей письмо. Он знал, как она любит получать весточки из дома.

В письме почти не содержалось ничего необычного, но Арабелла прочла его с большим интересом. Все же там было кое-что новое, и когда, закончив читать, она подняла голову, то увидела, что его сиятельство с любопытством наблюдает за ней.

– Ну, что там, Арабелла? – поинтересовался он. – Хорошие новости?

– Теодор приезжает. Сэр Теодор Перрот едет в Лондон. Как здорово!

– Я встречался с ним, – припомнил лорд Астор. – Такой светловолосый и широкоплечий, да?

– Да. – Арабелла подумала, что когда Теодор приедет в Лондон, он вновь покорит сердце Франсис. Славный, надежный Теодор! Он при первой же встрече продемонстрирует сестре, что он гораздо лучше сэра Джона Чарлтона или любого другого из ее кавалеров. – Милый Теодор…

Лорд Астор поднял брови:

– И когда он осчастливит нас своим присутствием?

– Думаю, в любой день. – Арабелла прижала письмо к груди и устремила на мужа сияющий взгляд. – А можно пригласить его на обед? А потом взять с собой в театр и представить всем нашим знакомым, чтобы и они пригласили его бывать у них? Прошу вас, ваше сиятельство.

Прежде чем ответить, виконт взял чашку с кофе и сделал глоток.

– Все будет так, как вы пожелаете, дорогая.

Час спустя Арабелла сообщила эту радостную новость Франсис и немало удивилась реакции сестры.

– Теодор приезжает? – равнодушным тоном переспросила Франсис. – Но почему сейчас?

– Наверное, хочет развлечься во время светского сезона. А скорее всего, чтобы увидеть тебя.

– Ума не приложу, зачем он так быстро собрался в Лондон? Белла, мы же здесь всего две недели, и я с Теодором не помолвлена.

– А я думала, что ты любишь его, – упавшим голосом промолвила Арабелла.

Глаза Франсис наполнились слезами.

– Я и сама так думала. Но у меня никогда не было возможности познакомиться с другими джентльменами. Имею я право сделать более подходящий выбор? У тебя есть лорд Астор, и Мелинда Сойер говорит, что все ее подруги считают тебя счастливейшей из женщин. А Теодор… Ну, он просто Теодор. Разумеется, он мне нравится, но всего лишь.

– Может быть, когда ты снова увидишь его, то разберешься в своих чувствах? – с надеждой предположила Арабелла.

– Да, я буду ждать эту встречу. – Франсис вытащила из кармана носовой платок. – Милый Тео, он такой преданный!.. Как некрасиво и неблагодарно с моей стороны считать его приезд нежелательным.

Франсис уткнулась лицом в кружевной носовой платок и опустилась в ближайшее кресло.

* * *

Через два дня утром посыльный доставил в дом на Верхнюю Гросвенор-стрит послание, в котором сэр Теодор Перрот испрашивал позволения нанести визит лорду Астору перед ленчем. Арабелла, которая в это время завтракала вместе с мужем в столовой, взяла с него обещание после визита проводить Теодора в ее гостиную и выпорхнула из столовой в хорошем расположении духа.

Лорд Астор ждал гостя в своем кабинете, просматривая бумаги, присланные управляющим имением из Паркленда. Он решил разобраться с положением дел в поместье и даже провести там часть лета.

Виконта несколько удивила и озадачила радостная реакция Арабеллы на приезд в Лондон этого Перрота. Он припомнил, что это друг семьи его жены, которого характеризовали как уравновешенного, солидного и надежного мужчину. И хотя Теодор и Франсис не проявляли открыто признаков взаимной симпатии, кое-какие наблюдения позволили виконту сделать вывод, что подобная симпатия существует.

Что ж, Франсис – старшая и самая красивая дочь в семье. Еще в Паркленде Арабелла как-то упоминала, что Франсис планировала выйти за кого-то замуж. И этот кто-то наверняка их сосед, поэтому вполне понятно, что Перрот последовал за Франсис в столицу и теперь намерен нанести визит в тот дом, где она проживает.

И в свете этих фактов кажется совершенно естественным то, что Арабелла обрадовалась за сестру, а также счастлива возможностью увидеть старого знакомого.

Так что лорду Астору непонятна была та тревога, которая закралась в его душу. Если бы Арабелла испытывала какие-либо романтические чувства к Перроту, она наверняка скрыла бы свою радость. Узнав о его приезде, она разочаровалась бы при мысли о встрече с мужчиной, который отныне для нее потерян. А если этот Перрот питает к Арабелле нежные чувства, то после того, как она вышла замуж, он не посмел бы отправиться за ней в Лондон и явиться с визитом в дом ее мужа.

«Глупо даже думать об этом!..» – уже в который раз повторил себе лорд Астор. И глупо гадать, о чем Арабелла целый вечер разговаривала с Фарради, почему она выглядела такой довольной, когда два дня назад вернулась с верховой прогулки с хромым Линкольном. Или почему согласилась поехать в парк в экипаже с этим молодым увальнем, как бишь его?

А вот общество мужа ей, похоже, не очень нравится.

«Но отчего, собственно говоря, меня это тревожит?» – с удивлением спросил самого себя лорд Астор. Арабелла вовсе не красавица, и он женился на ней исключительно ради того, чтобы разом уладить все дела с наследством. И этот брак не принес ему ни духовной близости с женой, ни плотского удовольствия. На самом деле он не принес ничего, кроме забот и ответственности. Пожалуй, он даже обрадовался бы, если бы его жена увлеклась другим мужчиной, но вела бы себя при этом прилично, не давая поводов для слухов или скандалов.

Однако, как ни странно, виконт был вынужден признать: ему хочется нравиться Арабелле. И у него совершенно не было уверенности в том, что он ей нравится. Она разговаривала с ним только тогда, когда он втягивал ее в разговор, брала под руку только тогда, когда он предлагал ей. Повсюду сопровождала его только тогда, когда он этого желал. Однако все эти факты свидетельствовали лишь о том, что она послушная жена. А Арабелла, еще будучи невестой, говорила ему, что будет послушной женой.

Арабелла никогда не отказывалась выполнять свой супружеский долг. Никогда не притворялась спящей, хотя иногда он заходил к ней в спальню довольно поздно и тихонько подходил к постели, готовый удалиться, если она спит. Но Арабелла всегда открывала глаза и улыбалась. Признаться, он не мог понять, почему ему так нравятся эти короткие, лишенные страсти интимные свидания с женой. Она отдавалась ему молча, с безропотной покорностью. Виконт не знал, что она чувствует в эти минуты. Всего лишь один раз, когда он предложил, что уйдет, если она слишком устала, Арабелла сказала, что хочет доставить ему удовольствие.

И он стал прибегать к маленьким хитростям. Понемногу затягивал любовные акты, чтобы еще хоть минуту чувствовать под собой ее теплое маленькое тело. Арабелла не протестовала, ничем не показывала, что понимает его уловки.

Но ведь в этом не было никакого смысла, поскольку он мог удовлетворять любые желания с Джинни. И, кроме того, Джинни была красива и прекрасно сложена.

Лорд Астор отбросил в сторону непрочитанные бумаги и резко вскочил из-за стола. В этот момент в дверь постучал дворецкий и доложил о прибытии сэра Теодора Перрота.

Лорд Астор увидел перед собой мужчину одного с ним роста, но более плотного телосложения. Его светлые волосы уже начинали редеть, хотя их обладателю было не больше двадцати пяти, серые глаза смотрели на мир спокойно и приветливо. Теодор поблагодарил виконта за оказанный прием, поинтересовался здоровьем леди Астор и мисс Уилсон и попросил разрешения поговорить с ними.

Лорд Астор тут же отвел его в гостиную жены, где Арабелла и Франсис занимались вышиванием. При появлении мужчин они встали и поспешили навстречу гостю.

Арабелла в знак приветствия протянула Теодору руки. На ее лице сияла улыбка.

– Теодор! – воскликнула она и остановилась, едва ее ладони оказались в ладонях Теодора. У лорда Астора создалось впечатление, что, будь ее воля, Арабелла бросилась бы в объятия гостя. – Как здорово, что вы здесь! Мне кажется, мы не виделись целую вечность. Где вы остановились? Вам там удобно? Сегодня мы приглашаем вас на обед. Придете? А вот и Франсис, а то я что-то заболталась и не даю вам возможности поговорить с ней.

– Здравствуйте, очаровательная кошечка!.. – с улыбкой поздоровался Теодор, пожимая ладони Арабеллы. – Вы по-прежнему много болтаете? Здравствуйте, Франсис. – Он отвернулся от Арабеллы и протянул руку ее сестре.

Франсис сделала реверанс, словно не заметив его протянутой руки.

– Как поживаете, Теодор? Доехали хорошо, надеюсь?

Арабелла взяла Теодора под руку, провела через гостиную и усадила рядом с собой на диван.

– Мы с огромным нетерпением ждали вашего приезда, правда, Франсис? А сегодняшнее утро вообще показалось нам бесконечным. Вы не ответили ни на один из моих вопросов, а у меня их еще целая тысяча. Вы не находите, что мы с Франсис выглядим настоящими дамами в наших новых нарядах? Могу вас заверить, что они самые модные. Хотя, разумеется, украшают они только меня. Франсис всегда великолепна в любом наряде. А я постригла волосы. Вам нравится? А вы знаете, что его сиятельство приказал доставить сюда для меня Георга и Эмили? Георг живет на кухне, и он наверняка разжиреет, если кухарка не прекратит кормить его так обильно. Как раз сегодня утром я сделала ей замечание по этому поводу.

Лорд Астор, стоявший возле, заложив руки за спину, подумал, что все обстоит именно так, как он и предполагал. Франсис рада приезду сэра Теодора, хотя почти не смотрит на него и произнесла всего несколько слов. А сэр Теодор, можно сказать, пожирает ее глазами, но успевает при этом еще слушать болтовню Арабеллы и довольно остроумно отвечать ей.

Арабелла тоже рада видеть сэра Теодора, но просто потому, что это сосед и друг семьи, которого она очень хорошо знает. Любовных чувств к нему она не испытывает.

Глаза лорда Астора остановились на руке жены, которая теребила рукав камзола сэра Теодора Перрота. Потом он вгляделся в ее оживленное лицо и сверкающие глаза, устремленные исключительно на гостя.

«Нет – решил виконт, – ее поведение напрочь лишено кокетства. Однако совершенно ясно, что ей очень нравится этот мужчина, в его обществе она чувствует себя необычайно легко».

Лорд Астор не мог ожидать, чтобы его жена и с ним вела себя так по-дружески. Ведь до свадьбы они были знакомы всего месяц, а женаты менее трех недель. Потребуется время, чтобы завоевать доверие и дружбу Арабеллы. И возможно, когда-нибудь она будет и на него смотреть так же, как смотрит сейчас на гостя, а в разговоре с ним перестанет внезапно замолкать, краснеть и опускать глаза.

Впрочем, какое это имеет значение? Она всего лишь супруга, с которой он связал свою жизнь по велению долга чести. Виконт прошел от двери в глубь гостиной.

– Послушайте, Перрот, вы так и не сказали, принимаете ли наше приглашение на обед? – обратился он к Теодору. – Что скажете? Надеюсь, сегодня вечером дамы свободны и мы пойдем в театр? Вы не против присоединиться к нам?

– В самом деле, Теодор? – поддержала мужа Арабелла. – Соглашайтесь. Франсис, скажи Теодору, чтобы он согласился.

Этим вечером, сидя в театральной ложе с сестрой и двумя самыми симпатичными джентльменами из тех, кого она знала, Арабелла испытывала необычайную гордость. За обедом его сиятельство и Теодор разговаривали между собой так непринужденно, словно дружили всю жизнь, а Франсис в зеленом платье выглядела просто потрясающе. Сама Арабелла в разговоре почти не участвовала, однако чувствовала себя как никогда спокойно.

Сейчас она сидела рядом с мужем, они почти касались друг друга, и Арабеллу охватывало предвкушение чего-то очень хорошего.

– Арабелла, вы заметили вой того щеголя внизу? – спросил виконт, наклоняясь к жене так, что ее плечо уперлось ему в руку повыше локтя.

– Какого? Я не люблю смотреть в партер, ваше сиятельство, потому что джентльмены, сидящие там, кажутся мне слишком наглыми. Некоторые из них бесцеремонно оглядывают все ложи в монокли.

– Но вам непременно надо взглянуть на обладателя бледно-лилового камзола, И особенно отметить его волосы и чулки.

Арабелла посмотрела вниз и тут же увидела того человека, о котором говорил виконт.

– Бедняга! – промолвила она. – Должно быть, его не любила мать, поэтому он привлекает к себе внимание таким способом.

Лорд Астор, запрокинув голову, разразился смехом.

– Арабелла, если бы мы с вами наблюдали, как вешают убийцу на Тайберие, вы, наверное, тоже пожалели бы его и нашли его поступку какое-нибудь оправдание.

– Вполне возможно, – согласилась Арабелла. – Понимаете, грешно смеяться над несчастьями людей.

Лорд Астор снова засмеялся, но уже более сдержанно. Он взял руку Арабеллы и положил ее на рукав своего камзола.

– Похоже, начинается спектакль, – заметил он.

Арабелла слегка обиделась на мужа, предположив, что он смеялся над ее детскими рассуждениями. Какими наивными и провинциальными, должно быть, кажутся ему ее мысли! Весь первый акт она сидела тихо, не шевелясь, наслаждаясь спектаклем, но ее ладонь ощущала сквозь ткань камзола мускулистую руку мужа. Ладно, пусть смеется, сколько ему вздумается, но она не допустит, чтобы такой прекрасный вечер был испорчен. И Арабелла вновь почувствовала счастье и гордость оттого, что сидит рядом с мужем, а публика в театре видит их вдвоем.

Арабелла начала осознавать, что ей все больше и больше нравится муж, она постепенно убеждалась в том, что он по крайней мере не презирает ее, не испытывает жуткой антипатии. И пусть он не восхищается ею, однако и не избегает.

Арабелле так хотелось нравиться мужу! Как бы она тогда была счастлива! Ведь не такая уж она и некрасивая. Ей шли и короткие завитые волосы, и модные платья, которые она сейчас носила, и теперь, когда она похудела на несколько фунтов, лицо начало утрачивать свою детскую округлость. Конечно, если бы ей удалось побороть свою робость и почаще разговаривать с мужем, она смогла бы понравиться ему.

– Пьеса очень смешная, правда, ваше сиятельство? – с ласковой улыбкой обратилась Арабелла к мужу. – И актеры хорошо играют.

– Гм… – Виконт легонько погладил ладонь жены, не отрывая глаз от сцены, а затем засмеялся над шуткой одного из актеров.

– Наверное, очень трудно играть убедительно, – продолжила Арабелла, – и помнить весь текст.

Лорд Астор, Франсис, Теодор и вся публика, за исключением Арабеллы, разразились смехом. А Арабелла прикусила губу.

Когда в антракте в их ложе появился лорд Фарради, Арабелла обрадовалась, несмотря на то, что он привел с собой сэра Джона Чарлтона. Арабелла подумала, что сильный, надежный Теодор имеет явные преимущества перед сэром Чарлтоном, и Франсис должна это видеть. Она облегченно вздохнула, увидев, что лорд Фарради вступил в беседу с ее мужем, потому что ее собственная попытка завести с ним разговор провалилась.