Текст книги "Сладкое лето"

Глава 9

– Куда мы пойдем сегодня? – весело спросила Эбби. Она решила, что будет вести себя именно так.

Не спрашивать, почему он вчера ушел так внезапно. Скорее всего так лучше для них обоих. Его страстные поцелуи чересчур взволновали ее. Она фактически не спала всю ночь.

Эбби напомнила себе, что приехала сюда, чтобы провести время не только с Кайлом, но и с Гвен.

– Идем в Бруклинский ботанический сад, чтобы посмотреть девятьсот сортов роз.

– Звучит романтично. Где Гвен?

– Она к нам присоединится во второй половине дня, когда закончатся занятия на ее бухгалтерских курсах.

Эбби надела шорты, легкую кофточку и вязаный жилет. Вполне готова к прогулке на свежем воздухе.

Там кругом будут люди, подумала она, не решится же он при них обнимать ее, а шум и болтовня вокруг вообще будут отвлекать его внимание.

Легче сказать, чем сделать. Эбби порхала от одного куста роз к другому.

– Красный Пиноккио, Желтый Рыцарь, Камелот. А вот Миранда! Мой папа выращивал розы. Никогда не видела столько прекрасных цветов одновременно.

Кайлу нравилась ее увлеченность. Нравились и ее ноги, изгибы… Он почувствовал, как у него густеет кровь в венах, и был вынужден напомнить себе о своем решении.

Они перешли в японский сад. У входа, окруженного гостями, стояли жених и невеста. Эбби взглянула на невесту. Интересно, у нее когда-нибудь будет такой красивый и влюбленный муж, как у этой девушки?

Нечего мечтать впустую и ждать красивой сказки, прервала Эбби свои фантазии. Кайл, казалось, потерял к ней всякий интерес. Он шутил, улыбался, но больше не старался прикоснуться к ней. Ну почти. Пока они обходили большой пруд в изысканном японском саду, он все-таки время от времени дотрагивался до ее руки или бережно поддерживал под локоть. Не более того. Она поймала его какой-то чуть ли не траурный взгляд, но он быстро отвел глаза.

Они проехали на метро в порт, где в ресторане на молу к ним присоединилась Гвен. Кайл нарочно запланировал все так, чтобы у них не осталось ни времени, ни сил для… Об этой альтернативе Кайл думать не хотел. Он и так играл с огнем, пригласив эту красотку в Нью-Йорк. Он сделал это ради Гвен – так по крайней мере он сказал Эбби и самому себе. Что ж! Теперь надо как-то разрядить ситуацию.

– Я так рада, что ты приехала, – искренне сказала Гвен, когда они втроем садились на прогулочный пароход, чтобы объехать Манхэттен. – Я страшно скучаю по Брэду, но надеюсь, что лето в деревне хорошо подействует на него. Потому что, да видит Бог, все остальное ему не помогло. – В ее глазах заблестели слезы.

Эбби похлопала Гвен по руке:

– Мы с Генри так легко не сдадимся. У нас полно идей, как помочь Брэду. Дай нам еще пару недель, тогда сама увидишь. Как продвигаются твои занятия?

Гвен вздохнула:

– Я, кажется, взяла на себя слишком много. Но все равно намерена получить этим летом диплом. Потом мы с Брэдом попробуем начать новую жизнь на новом месте.

Кайл был доволен взаимоотношениями между Эбби и своей сестрой. Доволен в большей степени, чем сам себе в этом сознавался. Он показал своей гостье с борта парохода несколько интересных строений на берегу Гудзона.

Эбби незаметно рассматривала его строгий профиль, линии чувственного рта. Эти губы, думала она, могут заставить женщину забыть обо всех правилах приличия. Она почти ощущала после вчерашнего их вкус на своих губах. «Остановись!» – приказала она себе.

Его страсть к ней, казалось, иссякла. Но и она тоже ни за что не дотронется до него.

Эбби разорвала пакет с сырными чипсами.

– Кто-нибудь будет? – спросила она.

Гвен отказалась. Кайл кивнул.

Эбби хотела протянуть ему весь пакет, но протянула в руке один, завороженно глядя на его губы и читая приглашение в глазах.

Он, взяв губами чипс, не отрывал их от ее запястья. Пульс у нее участился. Наклонившись, Кайл поцеловал ей руку, но затем заставил себя отпустить ее.

В нем бурлили чувства, которые пробудила Эбби. Ничего подобного никогда с ним не было. Ему хотелось быть с ней постоянно, хотелось касаться ее нежной кожи и густых волос, держать в своих объятиях, заниматься с ней любовью до тех пор, пока оба они не устанут от страсти. Жизнь без нее казалась ему одинокой и бессмысленной. Жениться? О нет! Но ему все чаще приходится повторять это заклинание. И об этом он ей, конечно же, не скажет.

Эбби, совершенно измученная, лежала в номере на кровати, глядя в потолок.

– Вечером пойдем ужинать. Заеду за тобой в семь часов, – сказал Кайл, перед тем как уйти.

Они собирались в Ле-Бернардин, а затем должны были ехать на вечеринку с его деловыми партнерами. Гвен отказалась от приглашения.

– Мне сегодня нужно заниматься, – сказала она, хитро поглядывая то на брата, то на Эбби. – Обойдетесь без меня.

Он должен приехать меньше чем через час. После холодного душа Эбби пересмотрела туалеты, которые привезла с собой, и остановилась на несколько вызывающем платье для коктейлей. Правда, уж очень оно ее облегает, но… Может, в этом наряде ей удастся разогреть ледяного мистера Таннера.

Эбби натянула платье. Весьма соблазнительно. Закрытое спереди и открытая спина.

Теперь волосы. Кайл не раз просил не стягивать их французским узлом. Сегодня она распустит их, пусть свободно падают на плечи. Туалет завершали длинные висячие серьги из черного янтаря, довольно яркая губная помада в тон маникюру и туфли на высоких каблуках.

Посмотрев на себя в большое зеркало, Эбби довольно усмехнулась. Кайл может просто не узнать ее.

В дверь нетерпеливо постучали.

Нервно кашлянув, Эбби пересекла комнату и остановилась у дверей. Интересно, как он на нее прореагирует?

Она открыла дверь.

Голубые глаза Кайла восхищенно расширились, какое-то время он не мог произнести ни звука.

Ему нельзя выдавать себя. Иначе…

– Ты выглядишь… мило, – сказал он нарочито равнодушным голосом.

Эбби обескураженно посмотрела на него. Он казался безразличным, погруженным в себя и даже вроде бы обеспокоенным. Это ее взволновало.

– Кайл, – спросила она, – тебя что-то тревожит?

– Нет, – почти проворчал он.

– Ты какой-то не такой, как всегда. Я подумала, может быть…

Он взял ее под руку и повел к лифту, заговорив о какой-то ерунде.

В ресторане он с трудом понимал, что написано в меню. Его дитя природы внезапно превратилось в роскошную женщину, и он с трудом владел собой. Он хотел бы взять ее тут, прямо на месте, каким бы безумием это ни казалось. Еще больше ему хотелось отвезти ее в отель и заниматься с ней любовью всю ночь напролет. Может быть, все-таки можно что-то сделать, чтобы она навсегда принадлежала ему?.. Брак? Нет! Заковать себя в цепи на всю жизнь? Это невозможно.

Незаметно наблюдая за Эбби, Кайл небрежно ковырял вилкой салат из креветок.

Нет. Он примет холодный душ, выпьет полынной водки и возьмет себя в руки. Он не готов раскрыть свою душу ни перед ней, ни перед какой-то другой женщиной.

Если бы только она не была столь дразняще привлекательна! Ее бесхитростное лицо излучало свет и радость. Когда он стоял рядом, то чувствовал исходящий от нее аромат летних цветов. Он вспомнил вкус ее кожи, когда поцеловал ее на острове, и слишком уж короткий момент их близости.

Кайл понимал, что слабеет, и изо всех сил боролся сам с собой. Он не будет обращать внимания на восторг в ее газельих глазах и сосредоточится на еде. «Да держи ты как следует вилку, тупица, – приказал он себе. – Сконцентрируйся на блюде из палтуса. Очень хорошо, действуй дальше так же. Попробуй розмарин и луковый соус! Да. Вот так. Отлично!» У нее красивые руки. И ноги, которые иногда под столом случайно касаются его ног, великолепны. Больше он себя таким мукам, черт возьми, подвергать не будет.

После ужина они отправились на вечеринку на Восточной Шестьдесят второй улице.

– В какой-то степени бизнес, в какой-то удовольствие, – сказал он Эбби. – Тут все перемешано – клиенты, агенты, хищники и жертвы – в зависимости от дня недели. Могут затесаться и вполне приличные люди.

Кайл почувствовал, что напряжение отпускает его; внимание Эбби будет сосредоточено не только на нем. Да и он отвлечется.

Трехэтажный каменный особняк принадлежал богатому бизнесмену, за домом раскинулся прекрасный сад.

Надежды Кайла оправдались. Войдя в обставленный дорогой мебелью дом, Эбби почувствовала, что все вокруг обратили на нее внимание. Толстый мужчина с квадратной головой и квадратными плечами схватил ее за руку.

– Меня зовут Сэл, дорогая. Занимаюсь главным образом недвижимостью. Можно предложить вам что-нибудь выпить? – У него был невыносимо громкий голос.

Эбби почувствовала облегчение, когда он подошел еще к кому-то.

Шведский дипломат по имени Роберт, не обращая внимания на жену, бродил по залу следом за Эбби.

– Если меня оставить наедине с самим собой, – откровенничал он с ней, – то я напьюсь.

Она сумела отделаться от дипломата до того, как вернулся Кайл. Рядом с ним была темноволосая невероятно красивая женщина. Роскошные волосы обрамляли овальное лицо с прекрасными тонкими чертами. На ней было дорогое платье, великолепно облегавшее фигуру.

– Эбби, – сказал Кайл, – познакомься, пожалуйста, с Евой Макколл.

Эбби почувствовала, как в животе растет холодный ком. Рядом с этой великолепной женщиной она, наверное, выглядит как деревенская кузина. Ее маленькое черное платье, в котором она чувствовала себя такой шикарной, ничто по сравнению с изысканным голубым туалетом Евы. Значит, вот кто ее соперница.

Пальцы Евы с алым маникюром плотно обхватили руку Кайла. Эбби отметила, что собственнические манеры этой роскошной женщины отнюдь не неприятны Кайлу. Ева смерила Эбби взглядом с головы до ног.

– Приятно познакомиться, – сказала она, что звучало не очень искренне, и вновь сосредоточила свое внимание на Кайле. – Отлично поработал в Сан-Франциско, дорогой. Я тебе рассказывала, что мы вот-вот договоримся с…

– Вот ты где, Кайл! – воскликнул весело мужчина с мясистым лицом. – Можно тебя на минутку? Элани должна обсудить с тобой обложку.

Кайл вежливо извинился перед дамами.

Наедине с Евой Эбби почувствовала себя неловко.

– Как вы познакомились с Кайлом? – спросила та.

«Зачем тебе это знать?» – подумала Эбби, но вежливо ответила:

– Я соседка его тети, Этель Грофф.

– Ах да, у него ведь есть родственники где-то в провинции. Наш Кайл не теряется, – лукаво добавила она. – Он… О! Вот и Адриан! Я должна поговорить с ним, пока он не исчез. Приятно было поболтать с вами, Э…

– Эбби. Эбби Мартин. – На этот раз вежливость далась ей с трудом. Манеры Евы были далеко не столь изысканны, как ее внешность.

– Ах да, Эбби… – Тон Евы свидетельствовал о том, что это имя ей ничего не говорит. Она растворилась в толпе.

Возле Эбби тут же появился чересчур общительный лысый мужчина. От него пахло джином и сигаретами.

– Привет, – сказал он ей. – Вы сегодня здесь самая красивая женщина. Меня зовут Мюррей. – Его беспокойные пальцы, казалось, существуют отдельно от его тела. Рука его неожиданно оказалась сначала на талии, потом на плече Эбби, потом сжала ее локоть.

Эбби отстранилась и, извинившись, отошла. Тут как раз появился Кайл.

Он обрадовался, когда его отвлекли от Эбби. Но как он ни старался освободиться от ее воздействия, ничего у него не выходило.

И не выйдет никогда.

Мир, в котором он вращался, был полон искушенных стильных женщин. Но ни одна из них не могла сравниться с Эбби. На них были дорогие туалеты, но не было в глазах солнечных зайчиков. И их кожа не источала аромата сосен и цветов.

Эбби Мартин ставила под угрозу его холостяцкую жизнь. Он сдавал позиции дюйм за дюймом. Ему хотелось отвезти ее в свой дачный домик, подальше от этих претенциозных людей, и признаться в своей страсти. Он вспомнил, как был намерен держать дистанцию. Нет, он не должен приглашать ее в свой дом. Иначе он не устоит.

Передернув плечами и нахмурившись, он опять попытался взять свои эмоции под контроль.

Эбби не понимала его отчужденности. Зачем он пригласил ее сюда, если не хотел, чтобы их видели вместе? Компания других женщин, казалось, импонировала ему больше, чем ее общество. Особенно этой женщины, женщины в облегающем голубом платье – Евы.

Должно быть, она значит для него значительно больше, чем он говорит. Эбби подумала об этом, когда увидела, как Ева вцепилась своими наманикюренными пальцами в руку Кайла. Именно с этого момента Кайл, казалось, и потерял интерес к Эбби.

Она быстро перебрала в уме события этого уик-энда. Он показал ей Нью-Йорк, как старательный гид, и она получила большое удовольствие. Но он не предложил ей побывать там, где они могли бы остаться одни. Не пригласил ее в свой дом. Подробности своей личной жизни он скрывает, это ясно. Как и то, что у него на сердце.

Эбби тяжело вздохнула. Она надела свое лучшее платье на эту вечеринку, а зачем? Ну и пусть, тут же решила она. Даже если она не выдерживает сравнения с Евой, она все равно будет развлекаться и радоваться жизни. Эбби пустилась болтать с каким-то мужчиной. Надо взять от этого вечера все, что можно, иначе от него останутся слишком болезненные воспоминания.

Всю обратную дорогу в отель они молчали.

– Зайдешь чего-нибудь выпить? – предложила Эбби у входа скорее из вежливости. Она была готова к тому, что он откажется, и удивилась, когда он согласился.

– С удовольствием, – ответил Кайл столь равнодушно, что она не могла понять, что он на самом деле думает. Он расплатился с таксистом и пошел за ней в холл.

В номере Эбби нашла в холодильнике маленькие бутылочки минеральной воды и ахнула, посмотрев на цену:

– О Бог мой! Ничего себе, всего лишь пять долларов за унцию. Такое бывает только в Нью-Йорке. Может, нам хватит одной на двоих?

Кивнув, он взял из рук Эбби стакан с водой и чокнулся с ней.

– За все настоящее. Кстати, тебе понравилась вечеринка? – Хоть он постарался произнести эту фразу непринужденно, напряжение между ними не спало.

– Мне всегда нравится встречаться с новыми людьми. Ты… все время куда-то пропадал.

Она постаралась произнести это равнодушно. Кайл ответил тем же:

– Извини, дела. Для этого подобные вечеринки в Нью-Йорке и устраивают. И еще доходы от них идут на благотворительность и всякие там социальные нужды. Так завязываются знакомства.

Нахмурившись, Эбби поставила на стол пустой стакан.

– Да, я слышала об этом, – резко сказала она. – Я не такая уж деревенщина, какой ты меня представляешь. Я просто понимаю, когда мной пренебрегают.

– Я не…

– Коль скоро мы об этом заговорили, то послушай меня. Я хожу на вечеринки, чтобы встречаться с друзьями, а не для того, чтобы завязывать знакомства. Если в Нью-Йорке под этим подразумевается, что надо слишком много пить, слишком много говорить и клеить женщин…

– Я не…

Гнев в ее красивых глазах убеждал Кайла, что спорить бесполезно. Черт побери! Она что, до сих пор не понимает, какие чувства он испытывает по отношению к ней? Она должна была почувствовать страсть в его поцелуях. Неужели не может понять, что другие женщины для него больше не существуют? И что сила его желания пугает его самого?

Он больше не мог травмировать ее, притворяясь равнодушным. Пора рискнуть и признаться. Он все ей объяснит. Признается, что любит ее. Сейчас!

Кайл протянул к ней руку.

– Эбби, – прошептал он.

– Этот уик-энд – ошибка, Кайл. Ты прекрасный хозяин. Но не стоит нам больше транжирить время. Нью-Йорк не для меня, я чужая ему, как чужая и тебе. Я люблю слушать птиц, вдыхать аромат сосны, смотреть, как распускаются цветы. Мне казалось, что тебя это тоже радует. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – Там, в Тукане, ты был другим, Кайл. Ты был там… настоящим. Здесь ты какой-то искусственный, фальшивый.

Кайлу показалось, что ему дали пощечину.

– Мы слишком разные, Кайл. У нас никогда бы ничего не получилось. Я уезжаю завтра утром. – Она подошла к двери и распахнула ее. – Спасибо за все.

«Держись, ну продержись совсем немного, пока он не уйдет», – уговаривала она себя.

Кайл, так и не сказав слова, которые застыли у него на губах, вышел в ночь.

Она видела в окно, как он решительно перешел улицу, сел в машину и уехал. Тут самообладание изменило ей, все переживания выплеснулись наружу, и она, рухнув на постель, зарыдала.

На следующее утро телефон зазвонил ей прямо в ухо. Она посмотрела на часы. Восемь утра.

– Эбби?

Мужской голос был хриплым от волнения.

– Кайл? Если ты думаешь… – начала она сердито.

– Я звоню тебе, чтобы попросить об одолжении.

– Одолжении? – удивилась она.

– Да. Гвен получает истинное удовольствие от твоего общества, и ей нужно немного отвлечься. Она хотела бы позавтракать с нами в «Уиндоуз-уорлд». Я знаю, что ты ненавидишь меня и что твои вещи упакованы. Но ей очень нужно, чтобы ты пришла.

Возникла неловкая пауза, которую первым нарушил Кайл:

– Клянусь, что буду таким, как раньше. Эбби?

– Да?

– Клянусь, клянусь, клянусь. Ты слышишь меня? Беру назад все глупые слова, сказанные вчера. Прошу прощения, что оставлял тебя одну. Могу тебя порадовать: у меня несварение желудка от всех этих пирогов.

– Зачем тебе тогда идти на завтрак?

– Я должен. Ну, что ты скажешь?

Скоростной эскалатор поднял их на сто седьмой этаж Всемирного торгового центра, и Кайл повел Эбби и Гвен в «Уиндоуз-уорлд».

– Нам сегодня повезло, леди. Столик у самого окна, и погода отличная. Видно на мили вокруг. Гвен, помоги мне сориентировать Эбби, – добавил он, чтобы как-то отвлечь сестру.

Покончив с едой, Эбби тяжело вздохнула:

– Все было великолепно. Почему вы не остановили меня, когда я вцепилась в этот шоколадный торт?

– Чтобы ты вместо него воткнула вилку в меня? – засмеялся Кайл. – Я бы ни за что не встал между тобой и тортом. Я видел, как жадно светятся твои глаза.

Несмотря на грустное настроение, Гвен улыбнулась. Кайл наклонился и погладил сестру по руке. Его план сработал: Гвен уже не выглядела такой мрачной. Он выдвинул предложение:

– В музее «Метрополитен» открылась роскошная выставка. Может, сходим?

– Спасибо, Кайл, но у моего друга сегодня днем какой-то праздник, – ответила Гвен. – Я обещала заскочить. Ты, как всегда, великолепный большой брат. Спасибо, что не оставлял меня все это время одну. И, Эбби, большое спасибо тебе, что приехала сюда на уик-энд. Вы очень мне помогли. Я звоню Брэду каждый день… но все равно… передайте ему от меня привет. Хорошо?

Эбби пообещала.

– Вот увидишь, Гвен, постепенно все войдет в норму. Обязательно! А пока я за ним послежу.

С влажными от слез глазами Гвен кивнула. Кайл проводил сестру к лифту. Как они близки, подумала Эбби. Она была рада, что тоже хоть чуть-чуть сумела помочь Гвен.

Ведя машину в направлении южного Манхэттена, Кайл повернулся к Эбби:

– Ну что, мисс Мартин, поможете мне скоротать длинный одинокий вечер?

Голос Кайла звучал тоскливо. Ветер шевелил его голубую рубашку, в открытом вороте виднелась сильная грудь, поросшая черными волосами.

Она заметила в его глазах выражение грусти. Это ее удивило. Ему, казалось, было грустно, что она скоро уедет. И ей хотелось протянуть руку и прижать его к себе, утешить. Они ведь, в конце концов, всего лишь друзья. Разве он не употребил это слово?

Улыбнувшись ему, она заговорила дружеским, но чуть холодноватым тоном:

– Мистер Таннер, вы продолжаете делать столь интересные предложения, что я не в силах отказаться.

Они остановились у здания «Метрополитен» и поднялись по массивной мраморной лестнице. Ее плечо нечаянно коснулось его твердой руки, и она почувствовала желание, которое так хотела превозмочь. О Господи! У них нет будущего, как бы он там мило ни извинялся за свое поведение на вечеринке. Она должна сделать так, чтобы эта последняя экскурсия прошла легко и небрежно. Концентрироваться на картинах. На великолепии здания. На чем угодно, только не на нем.

Кайл также почувствовал, как от легчайшего прикосновения Эбби запульсировала его кровь. В его жизни никогда не было такой женщины, как Эбби Мартин. Все остальные казались ему теперь безжизненными, скучными и глупыми.

Но ведь Эбби сказала ему, что они совершенно разные люди и различия между ними непреодолимы.

Он не согласен с ней, но теперь уже не повернуть назад. Он должен убедить ее в своей искренности. Это будет нелегко: Эбби упряма, она слушает лишь свой внутренний голос. Кайл представил себе, сколь медленным и мучительным будет путь ухаживания, прежде чем он сумеет заставить ее изменить представление о нем. Он усмехнулся.

Они поднимались по мраморным ступеням музея, и Эбби чувствовала, как тепло смотрит на нее Кайл. Или ей только кажется? Его крепкие пальцы искали ее руку. Ну вообще-то для того, видимо, чтобы она увереннее держалась на лестнице.

Картины. Да, концентрируй свое внимание на картинах.

Эбби осматривала шедевр за шедевром. Она таяла от восторга, пока они переходили от экспоната к экспонату.

Кайл не хотел прикасаться к ней. Правда не хотел. Он был полон намерений вести себя как настоящий гид, чтобы не пугать ее. Но сгорал от желания прикоснуться к ее коже. Она чувствовала его прикосновения к своему локтю, к спине. Его подбородок касался ее волос. Пальцы время от времени сплетались с ее пальцами. Легкие прикосновения посылали ток по всему ее телу. Она впитывала в себя его теплую мужскую близость.

– Импрессионисты очень хороши, Кайл. Пейзажи Моне просто восхитительны. Он, видимо, любил природу так же, как я.

Кайлу удалось усмехнуться.

– Эбби, никто так не любит природу, как любишь ее ты.

Они переходили из зала в зал как в тумане, рассматривая великолепные творения искусства и задерживаясь подольше у тех, которые особенно привлекали их внимание. Его сильная рука лежала у нее на спине.

Они буквально растворились в этом мире искусства. Греческие амфоры, произведения египетских ремесленников, доспехи средневековых рыцарей, картины… Вдруг Эбби воскликнула:

– Мой поезд! Я чуть не забыла!

– А я как раз и надеялся на это.

Они вышли из музея со стороны Центрального парка.

– Не верится, что день пролетел так быстро. Но это последний поезд сегодня в Ланкастер, Кайл.

Ей показалось, что в его глазах появилась грусть. Не может быть. Она ошиблась. Красивый Кайл Таннер не может так огорчаться по поводу ее отъезда.

Или все-таки может?..

– Ты на этой неделе будешь фотографировать что-то необычное?

– Завтра улетаю в Лондон снимать драгоценности Короны.

– Кайл, ты никогда не рассказывал мне об этом. Ты, наверное, волнуешься.

– Нет. Я их и раньше видел. К тому же это менее важно, чем быть с тобой.

– Что ж, спасибо. Но я не верю, что тебя это не волнует.

Он пожал плечами:

– Да нет. Иногда мне кажется, что я был везде и видел все.

– Ты едешь с кем-то? – с трудом выдавила она.

Ему не хотелось отвечать.

– С Евой Макколл, – произнес он, стараясь, чтобы его голос звучал небрежно.

Эбби отвернулась.

– Конечно. Когда вернешься, привези мне парочку рубинов, если королева сочтет возможным ими поделиться.

– Эбби…

Кайл почувствовал себя несчастным. Он схватил Эбби за руку и прижал ее к своей груди.

– Ева всего лишь мой ассистент. Я не влюблен в нее, – проговорил он и властно поцеловал Эбби. И не мог остановиться, особенно после того, как почувствовал ее ответную реакцию.

Она зашевелилась в его объятиях. Ее руки лежали у него на груди. Их языки изучали друг друга до тех пор, пока она не почувствовала себя в состоянии эйфории.

– Ты поймал меня врасплох, – прошептала Эбби. Она оглянулась на проходящих мимо людей. – Что она подумают?

– Страсть в парке? Ньюйоркцы к этому привыкли. А я нет. Достаточно или еще? – Он снова потянулся к ее губам.

– Кайл, мой поезд. – Она колотила его по груди кулачками.

– Черт, – пробормотал он. – Самый лучший момент за весь уик-энд, а ты хочешь нестись на свой поезд.

– Ты знаешь, что я должна это сделать.

– Можешь провести этот вечер у меня.

– Да ни за что! Негодяй ты все-таки.

– Сильно сказано. Ну что же, твоя взяла. Поехали за чемоданом.

На вокзале большая рука Кайла накрыла маленькую руку Эбби. Прислушиваясь к громкоговорителю, они дружески болтали.

Прибыл, оставляя за собой специфический запах, поезд.

При виде приближающегося поезда Кайл наклонился и поцеловал Эбби в щеку. Она снова увидела это выражение одиночества на его лице.

– Пока, красавица, – прошептал он, – позвоню, когда вернусь.

Как только он упомянул о поездке в Лондон, перед глазами Эбби предстала картина: Ева Макколл в его объятиях. Эбби резко выдернула у него чемодан и вскочила в поезд.