Текст книги "Миссия «Амброзиталька». роман-пародия"

II
Эротико-фантастический антитриллер

Издатель долго щурился, сопел, потом недовольно сморщился

– Слушай, старина, я тебя знаю уже давно, ты ж писал по нормальному, а тут у тебя как бы крыша прохудилась, вот тебя и заливает, или ты заливаешь чрезмерно, а?

– Да деньги нужны, – смутился автор.

– Ты давай бросай это, деньги ему нужны, видите ли. Творческий человек должен быть голодным, даже обязан быть голодным. И потом, тут объём маловат, а для детектива крови маловато, да и с эротикой как-то не очень, о каких деньгах может идти речь!

– Да мне б пока на пиво, а объём, кровь и эротику я сделаю, – просяще глянул автор на издателя.

– Ну, на пиво я тебе дам, – издатель достал портмоне.

Автор посмотрел на часы. Издатель тоже.

– А, вообще-то, рабочий день уже кончился, – расслабился издатель, – может?..

– Так я мигом, – обрадовался автор.

– Ну, давай, действуй по своему, так сказать, усмотрению, – протянул деньги издатель.

Чрез полчаса беседа шла полным ходом. Автор бурно жестикулировал, издатель удивлённо приподнимал брови…

– Во дают, – негодовал Владимир Ильич, – во дают, а! Мы тут брошены на произвол судьбы, а они вон чего! У нас тут такое творится, такое!!!

Появился автор.

– Слышь, ты, недоумок, – выпалил Владимир Ильич, – вы там пьянствуете, а у нас абы что творится, вот послушай.

Автор прислушался.

Раздавались глухие удары в обшивку звездолёта.

– Как тебе это нравится, а? За бортом почти абсолютный ноль, полный вакуум, одна космическая пыль да всякое излучение, а к нам кто-то стучится! Погляди, как ты красавицу с Кергом напугал, ты что удумал, паршивец?

Керг и Красавица забились под одеяло и ритмично содрогались.

– Ладно, ладно, чего уставился или не знаешь старой восточной мудрости: что снаружи то и внутри, что сверху то и снизу, – смягчился Владимир Ильич, – ничего нового ты там не увидишь, это они от страха так возбудились. Иди лучше подумай, кто бы это мог к нам стучаться!

После пьянки с издателем автор неважно соображал и пошёл спать.

– Ты что это дрыхнешь, а работать кто будет, я что ли? – появился в комнате издатель. – Двери закрывать, вообще-то, надо. А ну вставай. Что тут у тебя?.. – издатель подошёл к компьютеру. – Да… сюжетец-то белыми нитками шит, сразу можно догадаться, что это Нечто стучится, и ничего тут страшного нет, нету тут ничего триллерского, подумаешь, набегался по девкам и припёрся восвояси.

Автор потёр глаза и сказал «бр-рр».

И тут удар страшной силы последовал в иллюминатор, за ним ещё один и ещё. Иллюминатор разлетелся на осколки, и в кают-компанию просунулась голова Нечто. Она была огромных размеров, с красными буграми, со вздувшимися жилами. Нечто тяжело дышал.

– И совсем не страшно, – скривился издатель, но на всякий случай спрятался за спину автора.

– Лапочка, да кто ж тебя так, – запричитала красавица.

– Стоп, не подходить, – завопил Владимир Ильич, – он подхватил какую-то амброзитальктическую болезнь! Тьфу, ты, и не выговоришь. Толи дело Венера, и звучит красиво, и болезни легко произносятся. А говорили, что нет на Амброзитальке болезней, а вот вам и, пожалуйста.

Из Нечто что-то капало. Пол в кают-компании начал дымиться.

– У-тю-тю-тю! Так не пойдёт. Слышь, автор, ты давай придумай что-нибудь другое, такое уже было, я в кино видал. И потом, – Владимир Ильич показал пальцем на дыру в полу, – эдак дыра сквозная будет, и весь воздух выйдет, а тут и так уже дышать нечем, вон как Красавица развздыхалась! – Вздыхай через раз, лапуша, а то мы позадыхаемся тут. Правда ж, автор?

Автор поморщился.

– А и правда, сюжетец-то тиснутый. Слышь, издатель, может пивка для рывка, а то башка трещит, вчерась мы с тобой малость увлеклись. И леща бы неплохо. Вяленого, жирненького, а пиво чтоб холодненькое, пенистое, глядишь, и мысли появятся.

Издатель потёр виски.

– Да, неплохо бы. Я, кстати, уже принёс, я ж заботливый.

– А я что, лысый? – возмутился читатель. – Вы тут мне всякую матату подсовываете, я читай, а вы пиво хлебать будете!.. А слыхали, что Владимир Ильич говорил: читатель всегда прав. Вот возьму, и не буду читать, если пивка не дадите!

Издатель заискивающе поглядел на читателя.

– Да ладно тебе, чуть что, сразу и читать не буду, вдруг дальше интересное что-то будет. А пивка мы тебе, конечно же, нальём, какой разговор.

Красавица воспользовалась замешательством в творческих рядах и направилась к Нечто. Нечто раздулся ещё больше, и обшивка звездолёта дала трещину.

– Ой-ой! – заорал Владимир Ильич. – Вы что там, дурни, офонарели что ли? Ты погляди на них, пиво пить удумали, а мы тут погибай! Корабль трещит по всем швам, а они леща трескают. Да где это видано, чтоб автор вот так вот бросал своих героев на произвол судьбы. Слышь, писака, давай думай что-нибудь, пропадём ведь! Ты тогда свой роман не допишешь и гонорар шиш получишь!

Издатель встрепенулся.

– А ведь он прав, старина, работать надо, я ведь в тебя уже деньги вложил, так что, давай, отрабатывай, сочиняй что-нибудь. Да чтоб читателю было интересно. Слушай, читатель, – издатель налил пива читателю, – тебе что интересно, а?

Читатель отхлебнул пива и сделал сосредоточенную мину.

– Да, неплохо бы что-нибудь на злобу дня, актуальное, так сказать, но чтоб сюжет был позакрученнее, и чтоб всё понятно было, чтоб язык был стоящий, чтоб посовременней, например, про отношения между полами, чтоб я мудрости набрался, но чтоб не скучно читать было…

– Да вас не поймёшь, – обиделся автор, – одному одно, другому другое…

– Хватит распотякивать! – крикнул Владимир Ильич. – Лучше придумайте, как дыры заделать. Погибаем ведь!

От пива мозгу автора слегка прояснилось.

– Керг, Керг! – сурово крикнул Владимир Ильич. – Ты где, бездельник! У нас ЧП, а ты, – Владимир Ильич заглянул под одеяло, – ах вот оно что?! Он, видите ли, отдыхает после бурной ночи.

Керг лежал под одеялом в виде Нечто, только был расслабленным, даже слегка утомлённым. От окрика Владимира Ильича Керг съёжился, потом вскочил, принял форму керга и протёр глаза.

– Вождь, а что это с ним? – спросил Керг, уставившись на голову Нечто, торчащую в иллюминаторе.

– Будешь по бабам шляться, и тебя такое ждёт, – Владимир Ильич показал Кергу кулак, – у-у бестия!.. Гляди, что творится, вишь дыра в полу уже какая, а трещину в стене видишь! Скоро нам всем капец придёт, а ты дрыхнуть изволишь!

– Так я что?.. Я ничего… Я мигом, – всполошился Керг, – а что делать-то надо?

– Если б я знал, что делать… – Владимир Ильич задумчиво опустил голову. – А мой тёзка знал, даже статья у него такая была, «Что делать» называлась, а этот недоумок, писака, так ничего и не придумал. Он пиво хлещет, бросил нас. Слушай, Керг, а залепи ты эту трещину чем-нибудь, а ты, Красавица подставь тазик, чтоб этот болван туда плевал, пока мы его не вылечим.

Керг достал из-за пазухи портативный крептонный сварочный аппарат и заварил трещину с ловкостью сварщика второго разряда, а Красавица подставила свой тазик из несгораемого, непромокаемого, непотопляемого пластика.

– Во-от, – удовлетворённо протянул Владимир Ильич, – теперь совсем другое дело. А не закусить ли и нам, как в старину? Слышь, агрегат, – постучал Владимир Ильич по микролептонному синтезатору, – сделай нам как в старину, чтоб с огурчиком солёным, ну и дальше как полагается…

Посреди кают-компании появился расшатанный кухонный стол, накрытый клеёнкой бывшего салатного цвета, в нескольких местах прорезанной, затем дюралевая подставка под сковороду, а за ней и сама чугунная сковорода, с поджаренной картошкой с луком, шмат сала, солёные огурцы, немного подржавевшая банка каспийской кильки в томате, бутылка настоящей «Московской», запечатанной «бескозыркой», луковица и четыре гранёных стакана.

– Ух, ты!.. – глаза Керга вылезли из орбит, – это ещё что такое.

Красавица глядела на всю эту роскошь с некоторым замешательством.

– А это, – заулыбался Владимир Ильич, – как в старину, как в самой что ни на есть ленинградской коммунальной квартире. Эх, золотые были времена. – Владимир Ильич принялся открывать кильку и порезался. – Эй, издатель, – закричал он, – ты ж хотел крови, вот она гляди сколько.

Кровь и правда текла не на шутку.

– Вождь, ты того… не дури, а вдруг вся вытечет, кто нами руководить будет, – заволновался Керг

– При таком лекарстве не вытечет, ну-ка, открывай её родимую! – указал Владимир Ильич на «Московскую».

Керг повертел бутылку в руках.

– А как?

– Эх, неуч, бери за ушко и тяни. Аккуратнее. Ушко не оторви. Вот-вот. О! Вишь, как всё продуманно, просто и со вкусом, и ножа не надо, умные люди раньше жили.

Владимир Ильич взял бутылку и полил рану на руке. К удивлению Керга и Красавицы кровь остановилась.

Владимир Ильич налил по трети стакана себе, Кергу и Красавице, четвёртый стакан остался пуст.

– А ему? – робко спросила Красавица, указывая на Нечто.

Владимир Ильич нахмурился.

– Как бы чего не вышло, кто его знает, что у него за болезнь такая. А средство-то сильнодействующее! Ну-с, будем.

Владимир Ильич залпом опустошил стакан, смачно крякнул, откусил огурец, утёр рукавом рот и принялся старательно жевать. Керг и Красавица, глядя на довольную физиономию командира, не заставили себя ждать и одновременно выпили.

Керг ловко поддел вилкой кильку, положил на хлеб, откусил добрый кусок от этого бутерброда и, жуя, спросил:

– Вождь, а что это за город такой – Ленинград?

Владимир Ильич с удовольствием наминал жареную картошку и, казалось, не слышал вопроса. Керг переспросил.

– О, это великий город, – ответил, прожевав, Владимир Ильич, – великий город великой страны, город-музей, можно сказать, колыбель…

Нечто недовольно сопел, глядя на пирующих.

– А ты, болван, не дёргайся, а то опять стена лопнет, – прикрикнул на него Владимир Ильич.

– А причём здесь кобель? – недослышала Красавица.

– А при том, – Владимир Ильич потыкал вилкой в сторону Нечто. – Если б твой любимец не болтался по девкам на Амброзитальке, не было б у нас сейчас никакого ЧП. Кстати сказать, и ты хороша. Его-то и не было всего ничего, а ты уже Керга к себе под одеяло затянула. Это как понимать, а?

– Владимир Ильич, командир, – заёрзала на стуле красавица, – я и сама не знаю, как такое получилось, Керг такой весёлый, такой ласковый и, потом… одиночество меня достало.

– Вот тебе и отношения между полами, никакой верности, никакой любви, один секс! – Владимир Ильич разлил по стаканам оставшуюся водку. – А ты, бездельник, что скажешь?

Керг принял вид пай-мальчика.

– Вождь, а я думал, она меня полюбила. Что, меня разве и полюбить нельзя, – Керг обиженно выпятил нижнюю губу. – Пусть я и керг, но я тоже «человек», мне тоже ласка нужна…

– Нет, нет, – залепетала Красавица, – я Нечто люблю, он такой большой, сильный, он обязательно выздоровеет, а ты, Керг… ты хороший, ты мне тоже нравишься, но… но по другому, даже не знаю как сказать…

Владимир Ильич захмелел и был в приятном расположении духа.

– Ладно, шут с вами, но чтоб больше ни-ни. А то этот болван приревнует, глядишь, натворит чего.

Водка кончилась, и Владимир Ильич задумался.

– А не выпить ли нам ещё? – то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал он. – Эй, агрегат, повтори.

На столе появилась бутылка плодово-ягодного вина. Керг и Красавица многозначительно переглянулись.

– А это что? – вкрадчиво спросил Керг.

– Это величайшее изобретение человечества – плодово-ягодное вино, – ответил Владимир Ильич.

– Хм, а я думал, что вино из винограда делают, – с умным видом сказал Керг.

– И я тоже, – подхватила Красавица.

– И я тоже когда-то так думал, – глубокомысленно произнёс Владимир Ильич, – но теперь я так не думаю. И всё же это отличная штука, в этой жидкости вся таблица Менделеева, не считая мышьяка!

– А если мышьяк посчитать? – удивилась Красавица.

– То на один элемент больше! – резюмировал Владимир Ильич.

– О как! – поддакнул Керг.

Нечто начал предпринимать некоторые телодвижения.

– Что, болван, тоже выпить хочешь? – ласково спросил Владимир Ильич.

Керг предостерегающе поднял палец.

– Вождь, а градус понижать нельзя! Чего-то этот агрегат напутал, – кивнул Керг в сторону микролептонного синтезатора.

– Эх, ты, темнота. Он же всё как в старину делает. А в старину, пока были деньги, начинали с серьёзных напитков, а потом, когда деньги кончались, на оставшуюся мелочь вот эту «гнилушку» пили, – Владимир Ильич ласково погладил винную бутылку.

Владимир Ильич был растроган воспоминаниями, да и водочка подействовала на него расслабляюще.

– Слушай, Кергуша, а принеси-ка секретный чемоданчик, – хитро сощурился Владимир Ильич.

Керг замахал руками.

– Ты что, вождь, а вдруг автор узнает! Скандал будет

– Да не узнает он. Эй, писака, слышь, недоумок! – крикнул Владимир Ильич автору.

– Не мешайте, – отозвался автор, – у нас серьёзнейшее дело, сидите смирно, я скоро освобожусь.

– О! – поднял брови Владимир Ильич. – Я же говорил, ему не до нас, дело у него, видите ли, архиважное. Он уговаривает издателя, чтоб тот издал его поганый роман, а читателя, чтоб тот читал. Тащи чемодан, бездельник.

Керг принёс чемоданчик. Владимир Ильич его тут же открыл.

– Ну-с, что там нам положили. Ага, записочка: миссия не окончена. Ну, на это мы плевать хотели, а вот это уже кое-что. – Владимир Ильич достал из чемоданчика плавленый сырок. – Ух, ты, – обрадовался он, – даже в табачных крошках, как будто только что из кармана, – он развернул сырок, – и подплесневел чуть-чуть. Всё-таки автор о нас иногда думает

– А не угостить ли нам и этого мученика, – мутно глянул Керг на Нечто.

– Ну, конечно же! – обрадовалась Красавица за своего любимца. – А то ж ему, поди, холодно, за бортом почти абсолютный ноль.

Владимир Ильич налил полный стакан плодово-ягодного, отломил кусочек сырка и поднёс Нечто.

– На, болван, подогрейся.

Нечто залпом осушил стакан, закусил сырком, и ему тут же сплохело.

– Эх, ты, размазня, пить не умеешь, а туда же, по девкам шляться! – Владимир Ильич хотел выругаться, но постеснялся Красавицы.

– Ой, смотрите, смотрите, – обрадовалась Красавица.

Нечто на глазах принимал свой естественный вид.

– А и правда, чудодейственный напиток. – Керг удовлетворённо развалился в кресле.

– Полундра! – заорал Владимир Ильич. – Спасайся, кто может!

– А что такое, командир, – пожала плечами Красавица, – он же выздоравливает.

Но Владимиру Ильичу было не до дискуссий.

– Эй, недоумок, хватит пьянствовать. Сейчас этот болван сдуется, и мы все вылетим в трубу! Тьфу, зараза, в иллюминатор! Ты что, физики не учил!

– Ты, браток, не заносись, а пиши как надо, чтоб ему вот, – издатель ткнул пальцем в грудь читателю, – интересно было, и чтоб я заработать мог.

– А я?.. – робко спросил автор.

– А ты в этом деле лицо третье, – отрезал издатель.

– Да вы что там сдурели?! – орал Владимир Ильич. – Тонем! Сос! Тьфу, горим! А, нет, разгерметизация! Полундра! Эй, автор, голубчик, давай думай скорее!

Красавица бросилась спасать своего любимца, с трудом втащила его в кают-компанию, но под давлением сама влипла в иллюминатор самой главной своей прелестью наружу. Иллюминатор пришёлся впору. Утечка воздуха прекратилась.

– Спасительница ты наша, поцеловал её Владимир Ильич. – Ну, ничего, помёрзни немножко. Автор что-нибудь придумает.

III
Эротико-фантастический антивестерн

Издатель от пива слегка подобрел, удовлетворённо улыбался и неспешно курил.

– А, вообще-то, надо бы что-нибудь захватывающее, – рассуждал он. Вот скажи, читатель, ты любишь захватывающее, с погонями, мордобоем, стрельбой…

Читатель, согласно кивал, ему ещё хотелось пива, поэтому он не решался перечить издателю. Автор пытался возражать, но издатель властно поднял руку.

– Ты, старина, не суетись. Помни – читатель всегда прав! Ты работаешь для читателя, и будь любезен, уважать его мнение. – Издатель налил пива читателю. – А тебе, писака, пива больше не положено, не заработал ещё. Иди, пиши!

В бесконечном космическом пространстве, среди жуткого холода и пугающей пустоты со сверхсветовой скоростью нёсся космический корабль особого назначения. Экипажу предстояло выполнить секретную миссию, настолько секретную, что никто не знал, в чём же она заключается. В кают-компании за столом сидели Керг и Владимир Ильич. Нечто валялся на кровати.

– Ну, что, болван, как самочувствие? – спросил его Владимир Ильич.

Нечто сморщился.

– То-то, весело глянул на Нечто Керг, – будешь знать, как по инопланетянкам шляться. А, скажи, дружок, эти амброзитальки лучше, чем наша Красавица?

Нечто заулыбался.

– Ах ты, паразит, – возмутилась Красавица, – я, можно сказать, своей задницей спасаю ему жизнь, а он об инопланетянках мечтает!

– Прекратить прения! – вмешался Владимир Ильич.

– Мне холодно, – заплакала Красавица. – Пусть, писака, придумает что-нибудь. Не могу же я, голой попой наружу торчать.

– Ох-ха-ха-ах! – засмеялся Владимир Ильич

– Вождь, ты чего это заливаешься? Она ж права, ещё и замёрзнет. Что мы тогда делать будем, а? По инструкции на корабле должна быть женщина, а то этот болван ещё сбесится! Ох, нам тогда и достанется! – Керг передёрнул плечами. – Так что давай её вытаскивать.

– А ты представь картину, – успокоился Владимир Ильич, – несётся наш звездолёт в открытом космосе, пустота, холодина, а из иллюминатора голая задница торчит! Ха-ха-ха!

Нечто напрягся.

– Эй, вождь, ты гляди, этот истукан, злится. Ему ж без Красавицы никак нельзя. – Керг направился к Красавице, – да и мне её жалко, сейчас я тебя вытащу, голубушка.

– Стоять!!! – заорал Владимир Ильич. – Ты, неуч, что, не понимаешь, если мы её вытащим, нас всех в открытый космос выдует. Физики не знаешь! Это у неё прелести подходящих размеров, а мы-то пожиже будем, так и вылетим в трубу, тьфу ты, в иллюминатор, не задержимся. Тут думать радикально надо! То бишь, как следует!

Керг потёр руки.

– Вождь, так давай двери откроем, вот давление и выровняется!

– Ну, ты и профан! – покачал головой Владимир Ильич, – А чем же мы дышать будем? Это тебе, животине, всё до лампочки, а нам человекам воздух необходим.

– Тогда давай снаружи поднимем давление, а? – вслух размышлял Керг.

– Во неуч, – насупился Владимир Ильич, – ты как себе это представляешь, а? В открытом космосе давление поднять! Ты, что совсем спятил. Не лезь не в своё дело, бездельник.

Владимир Ильич уселся в кресло.

– А не плохо бы сейчас на природу, на шашлычки, с песнями, с цыганами, – задумчиво произнёс он, – кстати, о природе, надо бы нам где-нибудь высадится, а то надоело сидеть в четырёх стенах… да и давление выровняется! – обрадовался Владимир Ильич. – Эх, пока сам не решишь проблему, никто её за тебя не решит. То-то!

– А где же драки, погони, стрельба?! – обиделся читатель. – Чего матату разводить, давайте подинамичнее там!

– Ишь ты, разумник, – сказал Владимир Ильич читателю, встал с кресла, стремительно подошёл к Кергу и с правой врезал тому в челюсть.

– Вождь, за что?! – заорал Керг.

– Знал бы за что, вообще б, прибил, – Владимир Ильич потёр ушибленный кулак. – Ну, да это из старого анекдота… но всё же читателю надо угождать. Он же просил драку, пусть получит. Как читатель, сойдёт для начала, или ещё разок врезать?

Керг забился под кровать.

– Вождь, так не честно, мало ли что читателю захочется. Почему мне отдуваться?

– Почему, почему, – забубнил Владимир Ильич, – а почём я знаю? Больше некому. Не бить же мне Красавицу. А этому болвану щелбан отпустишь, так он сразу в землю врастёт, одна голова и будет торчать.

Нечто заёрзал на кровати.

– Ладно, не егози, – махнул на него рукой Владимир Ильич, – тебе и так от амброзиталек досталось.

– Владимир Ильич, командир, – захныкала Красавица, – мне холодно.

– Эх, что б вы без меня делали, – сказал Владимир Ильич и пнул ногой микролептонный синтезатор. – Слышь, агрегат, подыщи-ка нам планетку подходящую.

На стене кают-компании появилось панно, имитирующее амброзитальктическую систему с разноцветными лампочками. Одна лампочка была зелёная.

– Это ещё что такое? – поразился Владимир Ильич. – Ты, агрегат, чего это, по-русски разучился говорить? Так я тебе сейчас задам!

– Правильно, вождь, врежь ему по первое число, – обрадовался Керг, – не одному ж мне битым быть!

Читатель удовлетворённо потёр руки.

– Ага! Начинается! И стрельбу давайте, как обещали!

Владимир Ильич ловко крутанулся на носке левой ноги и пяткой правой ноги влепил синтезатору прямо в то место, где должно было быть ухо.

– Ой, больно! – завопил тот.

Ребром ладони правой руки из-за своего левого уха Владимир Ильич нанёс резкий удар по воображаемой шее синтезатора.

– Ах, так! – разозлился синтезатор и выдал такую трёхэтажную тираду, что покраснела даже Красавица.

– Гляди-ка, – остановился Владимир Ильич, – заговорил! То-то, в следующий раз неповадно будет! Ну, так что у нас на примете?

– Тхеквондо запрещено инструкцией, – обиженно сопел синтезатор, – нечего ноги распускать. А вдруг я сломаюсь?

Владимир Ильич опять сжал кулаки.

– Я тебе сломаюсь, иждивенец ты эдакий. Тебе б только энергию расходовать, а работать Пушкин будет?

– А вы б меньше киряли, так и расход был бы меньше, – ворчал агрегат.

– Ну, ты мне поговори, недоделок, – пригрозил Владимир Ильич, но всё же смягчился. – Ладно, докладывай, как положено, а то Красавице совсем попку заморозили.

– Ближайшая планета пригодная для жизни Амброзиталька-М. Насчитывается два миллиарда особей мужского пола. Ровно два. Женских особей нет. Труд полностью автоматизирован. Население, в целях сублимации половой энергии занимается искусствами, проводит время в учёных диспутах. Государств нет, войн нет, болезней нет, смертности нет, голода нет, правителей нет, угнетённых нет…

– Да что ты заладил, того нет, этого нет, – перебил его Керг, – ты лучше скажи, почему женщин нет?

– Женщины перевелись за ненадобностью. Мужчины решили, что всё зло на планете от женщин. Самоизолировались, построили идеальное высокоинтеллектуальное общество, а женщины вымерли в связи с невостребованностью.

– Хватит болтать, – остановил их Владимир Ильич. – Высаживаемся! Напиши-ка, бездельник транспарант: «Мир! Труд! Май!» – приказал он Кергу.

– Да какой же труд, вождь, у них же никто не работает. Всё роботы делают.

– Хм! – наморщил лоб Владимир Ильич. – Тогда напиши: «Да здравствует…» нет, напиши просто – «Да здравствуете!»

Керг превратился в Рембрандта, схватил вместо кисти Нечто и написал транспарант.

– Вот, настоящий шедевр, – похвастался он.

– Да, сразу видно, чем написан, – подтвердила Красавица.

– Слушай, старина, – заглянул в рукопись издатель, – ты не особо-то, а то сам знаешь… общественное мнение… и всё такое прочее, давай поделикатнее.

– Давай динамичнее, давай сюжет развивай, закручивай сюжетец-то, а то брошу читать, – пригрозил читатель.

Автор стушевался.

Через некоторое время звездолёт Владимира Ильича совершил мягкую посадку на Амброзитальке-М. Из раскрытой двери звездолёта показался транспарант: «Да здравствуете!». За ним высунулся Владимир Ильич. За его спиной боязливо стояли Керг и Нечто.

– Уважаемые аборигены, – начал торжественно Владимир Ильич.

В толпе амброзиталькцев раздалось мычание, постепенно переходящее в рёв.

– Это ещё что такое! Непорядочек! – Владимир Ильич возвысил голос. – Уважаемые аборигены, земляне рады приветствовать вас…

Но Владимира Ильича никто не слушал. Взгляды амброзиталькцев были устремлены на великолепную попу Красавицы, торчащую из иллюминатора.

– У-у-у!!! – взревела толпа и кинулась к звездолёту.

Все хотели обладать Красавицей. Началась драка. Амброзиталькцы мутузили друг друга по чём зря. В ход пошли мольберты, музыкальные инструменты, краски, кисти и прочее. Слабые стали объединятся против сильных, что по прошествии времени привело к образованию государств, со всеми вытекающими отсюда последствиями, то бишь: войны, болезни, нищета, разруха и т. д.

– Бежим! – взвизгнул Владимир Ильич и первым кинулся к звездолёту.

Звездолёт стремительно набирал скорость и уже почти скрылся из виду, но с Амброзитальки-М был запущен в погоню неопознанный летающий объект. Этот НЛО не уступал по своим техническим характеристикам звездолёту Владимира Ильича.

– Эй, агрегат, – стучал кулаком по микролептонному синтезатору Владимир Ильич, – давай быстрее, догонят же!

– Быстрее нельзя. Аэродинамические характеристика звездолёта нарушены, в связи торчащей из иллюминатора задницей Красавицы. Образуются турбулентные и ламинарные потоки!

– Давай быстрее, – не унимался Владимир Ильич.

– Даю! – ответил синтезатор.

Звездолёт закувыркался в атмосфере Амброзитальки, как турман.

– Вай! – кричал Керг

– Ой-ой! – Кричала Красавица.

– Керг! Тащи её за ноги, – бросился к Красавице Владимир Ильич, – скорее!

Керг выдернул Красавицу из иллюминатора, а Владимир Ильич ловко вставил в него тазик. Тазик был по размеру. Звездолёт выровнялся и ушёл в открытый космос.

– Фух! Оторвались, – вытер пот со лба Керг.

– Нда-а-а, – многозначительно протянул Владимир Ильич.

Красавица грустно глядела на свой тазик.

– Ничего, лапуша, обойдёшься пока без него, – успокоил её Владимир Ильич.

Издатель просматривал прессу, читатель нехотя курил и тоскливо смотрел на пустые пивные бутылки. Один автор сосредоточился за компьютером.

– Слушай, автор, – читатель погасил сигарету, – неплохо бы сексу добавить, а то как-то пресно получается… да и пивка или водочки не помешало бы.

Последние слова относились к издателю. Издатель отложил газеты и с умным видом молвил:

– Надо уважать общественное мнение. Секс не каждому по вкусу, а вот эротика другое дело. Как там у тебя с эротикой, автор.

Автор не обращал внимания ни на издателя, ни на читателя. Он упорно трудился за компьютером.

Нечто и Красавица залезли под одеяло и активно согревались. Нечто шумно сопел, Красавица сладострастно стонала. Керг сидел, как на ёжике, и ревниво глядел в их сторону.

– Вождь, – наконец не выдержал он, – это ж запрещено инструкциями, сейчас автор возмутится!

– Пусть погреются, – Владимир Ильич встал и задёрнул кровать с Красавицей и Кергом звуконепроницаемой занавеской, – нечего пялиться, – бросил он Кергу, – автор все одно ничего не узнает, он с компьютером в карты играет.

Автор открыл файл с романом.

– Это ещё что такое, – удивился он. – Половая близость в полёте запрещена!

– Так, старина, – глянул на монитор издатель, – а вот в настоящем романе должны быть и лирические места, отступления, так сказать, чтоб читатель мог насладиться СЛОВОМ, – издатель поднял указательный палец кверху, – неплохо бы что-нибудь эдакое, как в сериалах…

– Да-да, – поддакнул читатель, – иногда хочется чего-нибудь романтического, возвышенного…