Текст книги "Смерть Британии! «Царь нам дал приказ»"

Часть 3
«Балканский гамбит»

– Что вы делали, когда встречали врага лицом к лицу?

– Я ему улыбался.

Дважды Герой Советского Союза Виктор Николаевич Леонов

Глава 1

2 марта 1885 года. Вена. Хофбург. Заседание Лиги Наций по вопросам предотвращения возможной гражданской войны в Югославском царстве

– Брат мой, – обратился австрийский король Максимилиан I[62]62
  Максимилиан I – 1832 года рождения. В реальной истории погиб в 1867 году во время революции в Мексике. В реалиях книги после развала Австрийской империи и гибели семьи брата стал монархом Австрийского королевства.


[Закрыть] к русскому Императору, – мы все переживаем из-за возникших беспорядков в Югославском пределе. Думаете, что моему многострадальному государству радостно видеть на своих границах такое кипение страстей? Не удивлюсь, если какие-то из участников будут вступать в столкновение с моими пограничниками. Австрия – миролюбивое государство, и у нее слишком слабая армия, чтобы сдерживать этих шалунов.

– Тогда почему мой брат придерживается столь странной позиции? – с хорошо наигранным удивлением спросил Александр. – Ведь мы все знаем, что залог стабильности в Европе – это борьба со всевозможными бунтами, которые очень многим принесли слишком много вреда. Не вам ли, брат мой, знать, что такое дикий бунт под предводительством беспринципных популистов? Или вы забыли, как два десятилетия назад Вена оказалась охвачена пожаром революции? Не ваши ли кровные родственники умерли на столбе от рук грязных бандитов?

– Грешно такое поминать, – покачал головой резко помрачневший Максимилиан. – Вы же должны понимать, что одно дело – социалисты-анархисты, а другое дело – претензии на престол со стороны уважаемых дворян.

– Но позвольте, какие претензии? – все так же наигранно удивился русский Император. – Официальный и единственный законный наследник Югославского царства – Данило, сын почившего царя Николы. Ему осталось всего четыре года до совершеннолетия. При чем тут вообще эти Обреновичи и Карагеоргиевичи?

– А чем они плохи? – поддержал австрийского короля премьер-министр Британской империи Уильям Гладстон.

– А чем плохи вы, сэр, в роли Императора Британии?

– Что?

– Может быть, тем, что у Британии уже есть правящий род, и вы с претензией на престол Ее Величества будете выглядеть нелепо?

– Но позвольте! – слегка задохнувшись от неудобного и несвоевременного сравнения, попытался оправдаться Гладстон.

– Или вы планируете ее отравить и предъявить свои права на Британскую империю? – с легкой усмешкой произнес Александр, заставляя премьер-министра оправдываться.

– Нет! Что вы?! Конечно, нет!

– Тогда почему в подобной ситуации поддерживаете заговорщиков? Или для всех присутствующих факт отравления царя Николы ни о чем не говорит? Кто и зачем убил мирного и спокойного правителя? Он ведь вел весьма мягкую политику, проводил земельную реформу, упорядочивал законы и финансы. Кому это пришлось не по вкусу?

– Ваше Императорское Величество, – обратился к Александру канцлер Германской империи Лео фон Каприви, – кто именно отравил Его Царское Величество Николу, никому из нас неведомо. Думаю, нужно быть осторожнее в высказываниях, чтобы не обвинить случайно невиновных.

– Да, брат мой, мне кажется, вы приняли слишком близко к сердцу гибель Николы, – вновь активизировался Максимилиан. – Видит бог, мы все по нему скорбим, но не нужно так переживать. Тем более что в наших силах расследовать это преступление. Ведь так, сэр Уильям? – обратился он к премьер-министру Британской империи.

– Безусловно, – кивнул Гладстон. – Лига Наций не то что может, она должна расследовать это вопиющее преступление.

Глава 2

Три месяца спустя. Москва. Кремль. Николаевский дворец

– Наша разведка докладывает, что сторонники Обреновичей и Карагеоргиевичей в качестве своей столицы выбрали город Нови-Сад, в котором активно пропагандируют новомодную итальянскую философию – фашизм, – докладывал Плотников Императору. – И надо сказать, небезуспешно. Под их знамена становятся все больше и больше жителей севера Югославского царства. Формируются народные дружины. Идут погромы.

– Погромы? – удивился Александр. – Кого? Ведь им сейчас нужно набирать очки среди населения.

– Они громят крупных помещиков, подвергая конфискации их имущество, чем зарабатывают огромную популярность среди простых крестьян, – Павел Ильич пожал плечами. – Помещиков мало кто любит. Особенно сейчас, когда перед бедняками рисуют молочные реки с кисельными берегами. Весь север Югославии бурлит. Если все так пойдет и дальше, то мы только силой оружия сможем установить за ней контроль. Силой оружия и очень большой крови. Я думаю, нам придется вырезать практически все местное население.

– Хорошо, – кивнул Император. – А что Данило? Он как себя ведет?

– Окопался в Цетине и держит за собой южную часть Югославии. Особенно приморскую. Тут Петровичей ценят и уважают, а потому не стремятся променять на весьма сомнительное учение.

– А центр?

– Там умеренные беспорядки. Грабежи. За те несколько месяцев, что идет восстание, Белград совершенно обезлюдел и сильно разграблен. На дорогах валяются трупы людей, и никому нет до них дела. Только бездомным псам, которые стали сбиваться в довольно крупные стаи.

– Как обстоят дела с подготовкой нашего воинского контингента?

– Мы потихоньку завозим в земли, контролируемые Данилой, продовольствие и помогаем малоимущим, что сильно стабилизирует положение на юге. Под видом гуманитарной помощи активно создаются армейские магазины и дерево‑земляные огневые точки для их прикрытия. Завозятся охранные гарнизоны. Уже сейчас мы смогли легализовать три тысячи «добровольцев».

– Вооружение?

– Самое современное. Мы завозили слаженные роты и батальоны со всем штатным вооружением. Если карабины, револьверы и пулеметы завезти не составило труда, впрочем, как и прочее оборудование, то с артиллерией имеются затруднения.

– Вы про тот протокол, который нам пришлось заключить с остальными участниками Лиги Наций?

– Именно так. Мы вправе продавать Петровичам артиллерийские системы и боеприпасы к ним, но только официально. А у них для этого нет денег. Вообще. Они едва сводят концы с концами из-за утери контроля над большей частью царства. Дать им в долг мы не можем как заинтересованная сторона.

– Хорошо. Какая сумма нужна?

– Вот, – Плотников протянул Императору листок из папки. – Тут расписаны все необходимые выплаты, которые им надлежит произвести, дабы соблюсти пункт договора.

– Вы хотите завышать цены?

– Да. Нам же нужно выглядеть максимально незаинтересованной стороной в этом деле. Хотя бы формально. Как вы говорили… «it’s only business»…

– Я думаю, наш друг в Испании сможет осуществить выдачу кредита Петровичам под залог крупных землевладений.

– Вы имеете в виду агента эль Мачо?

– Именно. Он, если мне не изменяет память, очень активно участвовал в спекуляциях последних лет. Думаю, подобная рискованная схема окажется вполне реальной.

– В спекуляциях, Ваше Императорское Величество, – поправил Александра Плотников, – а не в самоубийственных авантюрах.

– Почему же «в самоубийственных»? – улыбнулся Александр. – Вот, – он выложил перед Павлом Ильичом несколько листов с набранным текстом.

– Что это?

– Обзорная статья, которая выйдет в ряде уважаемых еженедельных изданий. В ней неизвестный, представившийся эль Гаспачо из исследовательского центра Shirehari, сделает доходчивый разбор сложившейся обстановки.

– Эль Гаспачо? – скептически переспросил Плотников.

– Именно так. Пусть ни у кого не будет сомнений в природе этих псевдонимов, – усмехнулся Александр. – В этом обзоре мы дадим наши разведывательные данные по вооруженным силам NATO.

– Но зачем?

– И проведем их детальный анализ, весьма реалистично смешивая с грязью. После чего опишем события в Югославии, представив их борьбой Российской империи и блока NATO за доминирование в регионе.

– Чего вы хотите добиться этой статьей?

– Самого что ни на есть простого, – улыбнулся Александр. – Расставить все точки над i в международной прессе до начала кампании. Вы понимаете в чем дело – газета-то испанская. И информация будет подана весьма необычно. Этот эль Гаспачо даст справку не только по вооруженным силам блока, но и по России, и придет к выводу, что открытого столкновения между лондонской песочницей и Москвой не будет. Хотя бы потому, что сил у NATO не хватит быстро смять русских, а любая затяжная война ставит Британскую империю на колени, так как Тихоокеанский флот Российской империи завершит дело французов и окончательно отрежет Туманный Альбион от Индии. После чего обобщит, сведя конфликт в Югославии к небольшому противоборству на условно нейтральной территории, расписав, кто за кого и почему. И предложит делать ставки в этой партии в покер. Карты ведь будут раскрыты далеко не сразу.

– Вы думаете, этот шаг подействует? – задумчиво произнес Павел Ильич.

– Убежден. По крайней мере, после этого и последующих забавно-сатирических обзоров и аналитических заметок, которые будут стараться получить все более-менее крупные нейтральные издания из-за популярности у читателей, нашим заклятым друзьям будет намного сложнее говорить о «кровавом режиме пингвинов», который процветает под руководством Петровичей.

– О чем? О кровавом режиме пингвинов? – с удивлением переспросил Плотников.

– Это я так шучу, – усмехнулся Александр. – Или вы не заметили, что наши «заклятые друзья» стараются в прессе залить помоями те режимы, которые им неугодны? Это, в общем-то, правильно. Только работать нужно тоньше. Явная пропаганда может в конечном счете дать сбой и обратный эффект, выставив ее авторов болванами.

После окончания общего совещания к Александру обратился Плотников.

– Ваше Императорское Величество, позвольте…

– Да, Павел Ильич, вы что-то хотели спросить?

– А зачем мы вообще ввязываемся в эту игру? Сейчас мы скорее всего выкрутимся и ограничимся небольшой войной в Югославии, которая, впрочем, не оставит там камня на камне. Но что потом? Англичане, итальянцы и немцы начнут серьезно готовиться к войне с нами. Большой войне. Тотальной войне. Разве она нам нужна? Почему мы не можем, как и раньше, лавировать между сталкивающимися силами в Европе? Что нам мешает? Зачем вообще нам война? Принимая дела, я не раз натыкался на ситуации, которые позволяли нам предотвратить образование NATO. Кроме того, операция «Щит и меч»[63]63
  «Щит и меч» – кодовое имя агента Йогана Вайса на начальном этапе его внедрения, после занятия им поста начальника специальных служб Германской империи его псевдоним был преобразован в название операции, а ему лично выдан индекс из набора букв и цифр согласно новой моде именования.


[Закрыть]…

– И что там?

– Мы фактически контролируем все спецслужбы Германской империи. Почему вы не хотите устроить в ней государственный переворот и взять под свое крыло?

– А вы думаете, вся остальная Европа будет смотреть на это с флегматичным презрением? – улыбнулся Александр. – Вы поймите, Павел Ильич, в Германии сейчас мощный патриотический подъем, и нам туда лучше пока не соваться. Ну, устроим мы революцию или дворцовый переворот. И что дальше? И к власти в Берлине придут новые пангерманские пассионарии, вместо тех, которых мы очень хорошо уже успели изучить и обследовать. Мы поменяем шило на мыло, потратив большие ресурсы и рискнув репутацией на мировой арене.

– Но…

– Что «но»? Вы сами мне докладывали, что наш старый друг Отто готовит смену Фридриху в лице Вильгельма, который уже сейчас горит идеями фашизма, как сухие поленья ярким пламенем. Кого мы можем в сложившихся условиях заменить в Берлине? Махнем придурковатого либерала на идейного и весьма неглупого фашиста? Спасибо, дорогой мой друг. Спасибо. Лучшего вы и не могли предложить.

– Мы можем устроить им то, что в свое время устроили англичане вашим родственникам в Санкт-Петербурге, – слегка боязливо произнес Плотников.

– И к чему это приведет?

– Мы вырежем всех Гогенцоллернов.

– А дальше?

– Дальше будет русская рулетка с непредсказуемым итогом, – пожал плечами Плотников.

– Вот именно, – улыбнулся Александр. – Мы сейчас не можем так рисковать. Фридрих хотя бы предсказуем. Кроме того, положение агента «Щит и меч» позволяет нам не только полностью контролировать ситуацию в Германской империи с точки зрения разведки, но и быть в курсе очень многих «телодвижений» их союзников по блоку.

Плотников был спокоен и задумчив.

– Именно поэтому мы занимаемся сейчас весьма спокойными и «непыльными» делами. Те же проекты «Аладдин» и «Заря». Внешне – мелочи. Однако их шаг, «направленный на стабилизацию и стандартизацию денежного обращения внутри альянса», позволяет нам потихоньку вымывать из их обращения золото и серебро. Небольшая червоточинка, но и она им вредит, а нам помогает. Да и других игр хватает. Или вы считаете, что те спекулятивные операции, которые мы вот уже пятнадцать лет производим на рынках Европы, – все тлен? Сколько получилось разорить крепких заводов? Молчите? И правильно. Нам сейчас ни к чему шумные дела. Не пришло их время. Мы сейчас вымываем кальций из их костей…

– А когда придет их время? – спокойно спросил Павел Ильич.

– Вы имеете в виду Германскую империю? – переспросил Император.

– Хотя бы. Обстановка на Балканах тоже очень сложная, но она хотя бы разрешима и не столь опасна для нас.

– Ситуация с Германией будет решена после начала Большой войны и нанесения им серьезного поражения на фронте. Вести многолетние боевые действия на истощение я не желаю, поэтому нужно будет совместить мощный, сокрушительный удар на фронте с паникой в Берлине. Нужно не просто сместить Гогенцоллернов, нужно ликвидировать в обществе всякие «ястребиные» чувства. Всему свое время. Тут главное не спешить. Это ясно?

– Вполне, – Плотников задумался. – Но NATO.

– А что NATO?

– Как получилось так, что вы допустили его создание? Ведь были хорошие шансы…

– Есть мнение, что было бы неплохо бить врага по частям. В этом есть рациональное зерно. Однако кроме собственно военной подоплеки у Большой войны есть еще очень важные, политическая и идеологическая, составляющие. Обе они сводятся к тому, что в нашем обществе до сих пор, несмотря на все усилия нашего Главного управления пропаганды, сохраняются весьма неудобные взгляды на французов и англичан. Благодаря обширной и неприятной практике многих прошлых лет, когда все уважаемые люди в России считали нормой изъясняться на французском языке и почитать все британское – лучшим в мире. Отчасти это так и есть – британская промышленность долгое время была впереди планеты всей. Но… но… – Александр задумался.

– Ваше Императорское Величество? – спросил слегка встревоженный Павел Ильич.

– Да, да. Так вот. Важнейшим побочным эффектом преклонения перед всем французским и английским, а с недавних пор и германским стал синдром тотального чужедомства, который никак и ничем не вытравить из нашего народа, кроме как Большой войной, густо смешанной с пропагандой. Нам нужно показать просвещенной части нашего общества в самых ярких красках, что пришел тот момент, когда все русское стало намного лучше французского, британского и германского, не говоря уже о всяких там австрийцах и итальянцах. Преклонение перед Западом нужно ликвидировать. Но не только словами, а и делом. Кроме того, перед нами стоит объективная задача проявки наших врагов, ведь тот же Туманный Альбион редко открыто позиционирует себя врагом. Он всегда действует исподтишка. Поэтому нужно создать условия, в которых этот вековой враг проявит себя в самом натуральном виде.

– Вы хотите положить ради формирования образа врага несколько сотен тысяч человек?

– И даже больше, – усмехнулся Александр. – Но не для того, чтобы сформировать образ врага, а для того, чтобы привить нашим соотечественникам уважение и любовь ко всему отечественному. К тому, чтобы они искренне воспринимали Россию как свою Родину, которой им и хочется и можется гордиться. И так, чтобы переубедить их в этом не мог никто, особенно говоруны из числа образованной братии. Поймите, Павел Ильич, мы с вами имеем дело с очень застарелой болезнью, которая не раз нам очень сильно портила жизнь и не раз повторит свой «подвиг», если мы ее не вытравим.

– Болезни? Что же это за болезнь такая страшная? – недоверчиво произнес Плотников.

– Вы, в связи со своим профилем, в курсе, что страсть чиновничьего люда к личным «гешефтикам» неистребима. Ее можно только остудить, но никак не пресечь в корне. А теперь сложите два плюс два.

– В каком смысле? – слегка смутился Плотников.

– В прямом. О чем мы говорили? – улыбнулся Александр. – Мы говорили о том, что в России у многих образованных людей традиционной модой является чужедомство, то есть почитание и превозношение всего иностранного несмотря ни на что. Наверное, пословицу про отсутствие пророка в своем Отечестве вы слышали не раз. В чиновничьем люде это приводит к тому, что «товарищи» начинают воспринимать Россию как средство обогащения, дабы потом приобщиться к «европейским ценностям и культуре». А это очень плохо. Я бы даже сказал – чрезвычайно плохо.

Плотников молча повернулся и посмотрел в окно.

– Вы не согласны?

– Нет, отчего же. Вполне согласен. Признаться, я никогда не смотрел на этот вопрос в таком ключе и не понимал многих проворовавшихся чиновников. На что они надеялись?

– На то, что потом смогут вкусить красивой жизни в Париже или Лондоне. Сколько наших аристократов и крупных чиновников уезжало за пределы Отечества, отслужив свое? И жили там на широкую ногу. А с каких средств? Вы в курсе проверок, учиненных по итогам Крымской войны?

– Конечно, – кивнул Плотников. – Как и в курсе того, сколько голов полетело постфактум за преступления перед царем, народом и Отечеством. Перед простыми солдатами и моряками. Вы не забыли и не пропустили даже такие мелочи, как поставки сапог с картонными подметками и гнилого леса для ремонта кораблей. Одних бывших интендантов разных мастей почитай сотни три пошло под трибунал. Помню едва удержавшиеся под контролем волнения ветеранов, которые, несмотря на все предпринимаемые усилия, спалили несколько домов этих негодяев. Вместе с семьями.

– И книгу «Первая мировая война», наверное, тоже видели?

– Безусловно. Хотя название несколько неожиданное, конечно, – задумчиво кивнул Плотников.

– Почему неожиданное? Война шла не только в Крыму, но и по многим театрам боевых действий. В Европе, в Азии…

– Да, это так. Но все же, – пожал он плечами, – как-то непривычно. И потом, слишком жесткими и хлесткими там были факты. Слишком честными и циничными оказались выводы. С фотографиями, картами, обширными техническими и историческими справками, данными в контексте происходящего. Мне достоверно известно, что в Букингемском дворце после выхода этой книги был натуральный скандал. Ее Королевское Величество… – Плотников запнулся.

– Не стесняйтесь, – улыбнулся Император.

– Она билась в истерике. Впервые в жизни. Ярость ее просто переполняла. Мне кажется, этой книгой вы наступили англичанам разом на все их мозоли. Зачем?

– Как зачем? Чтобы болело, – зло усмехнулся Александр. – Да и потом, это часть информационной войны. Большой информационной войны, которая продолжается уже не первое столетие. И именно по этой причине сейчас в Главном управлении пропаганды заканчивают создавать книгу под названием «Вторая мировая война», в которой будут ярко и дотошно описаны события, связанные с серией военных кампаний 1871–1872 годов, а также показаны военные кампании второй половины шестидесятых годов как ее подготовка. Включая попытку государственного переворота в Санкт-Петербурге, которую теперь мы без стеснения покажем как яркий провал Foreign Office и свяжем его с резней Габсбургов в Вене.

– Это ведь очень тонкая тема, – прямо смотря Александру в глаза, сказал Плотников. – Не боитесь?

– Чего? Что материалы будут поданы таким образом, что любой более-менее разумный читатель сделает сам правильные выводы? – снова усмехнулся Александр. – Поручик Ржевский – бессменный автор подобных наглых и сводящих зубы текстов, вполне сможет себе позволить такую тонкую игру. Кроме того, никто явно этого говорить не станет, так что формально никакого основания придраться не будет при всем желании.

– И когда вы собираетесь выпустить эту книгу?

– Под занавес войны в Югославии. Как и первую, сразу на всех европейских языках и приличным тиражом. Постараемся на славу. А учитывая, что этот замечательный справочник, насыщенный подробными картами, схемами, фотографиями и описаниями, будет продаваться намного ниже себестоимости, то вопрос его популярности решен. Даже если книгу попытаются запретить. Впрочем, с «Первой мировой войной» все обошлось.

– Хм… – в этот раз усмехнулся уже Плотников. – Мне бы вашу уверенность. Почему, собственно, эту книгу не запретят в NATO?

– Потому что, если убрать все формальности, она невыгодна только Британской империи. Для остальных она будет выглядеть как несколько утрированное, но очень подробное исследование всей череды кампаний. Наш агент «Щит и меч» ее вообще преподнесет Фридриху как замечательное доказательство провала Отто фон Бисмарка и его политики. Итальянцы тоже сильно возмущаться не будут, потому что Гарибальди умер, а его наследник должен показать, что он лучше, и подобная книга позволит ему вести риторику в контексте «работы над ошибками». Кроме того, у нас и там, как вы знаете, есть свои рычаги. В любом случае я уверен, что, несмотря на все потуги Лондона, книгу в Европе читать будут, даже если в отдельных странах на нее введут запрет. Это не считая того, что мы можем заказать ряду наших журналистов написать аналитические записки на базе этой книги…

– Еще одна червоточина? – улыбнувшись, произнес Павел Ильич.

– Безусловно. Из этих маленьких гадостей и состоит наша внешняя работа сейчас. Червоточины в идеологии и пропаганде, игры с деньгами и спекуляциями… Мы всемерно помогаем нашему противнику объединиться под одними знаменами, но это еще не значит, что этот единый враг должен получиться монолитным, крепким и сильным. Внешне – блок NATO должен пугать и выглядеть устрашающе. Внутри же являться колоссом на глиняных ногах с максимальным количеством точек напряжения и противоречий.

– Хм… – Плотников сел в кресло и задумчиво уставился в окно. – Признаться, мои мысли путаются. Какая-то слишком сложная и многоплановая вами ставится цель, и это при том, что вы ее никогда мне не озвучивали. Только конкретные задачи… которые не всегда кажутся логичными. Иногда даже возникали мысли о метании и затыкании дыр. А оно вон как выходит. Даже наш старый проект «Актер», который, казалось бы, давно перезрел, теперь встал на свое место.

– Вот видите, как это замечательно?

– Что именно?

– То, что даже вы, непосредственный руководитель всей службы Имперской разведки, не понимали всего замысла до того, как я вам связал воедино все эти разноплановые цели и задачи… – улыбнулся Александр. – Большая и сложная игра должна быть многоходовой, а решения – перекрывать сразу несколько задач. Это как раз и есть уровень геополитического планирования, о котором я вам рассказывал на кремлевских курсах. Комплексная композиция из переплетения различных политик и стратегий, направленных на решение большой, я бы даже сказал, глобальной цели. И своевременный запуск создания национальной Франции, на который мы потратили значительные средства в рамках проекта «Актер» – есть один из элементов этой многомерной партии.

– И Югославия тоже часть игры?

– Именно, друг мой, именно. Нам, главное, сейчас не спешить, не мельтешить и создавать внешнее впечатление медведя, спящего на лаврах победителя. Вот поэтому и с Югославией играем так, что англичане считают, будто бы они ведут партию, а мы догоняем. Ваш предшественник был не столь плох как руководитель разведывательной службы. Нет, ни в коем случае. Иначе я бы его давно уже заменил. Он оказался свиньей в плане личном, перепутав своих баранов с государственными. Такого терпеть невыносимо. Ни мне, ни вам.

– А ведь какое интересное решение… – хмыкнув, произнес Павел Ильич. – Вы целенаправленно готовите Европу к Большой войне, чтобы использовать ее пламя для горна Отечества. Большая, но нужная кровь. Необходимая жертва ради изменения самосознания десятков миллионов. Мне казалось, что нам, наоборот, нужно избегать войны всеми доступными средствами… а оказывается…

– Оказывается, что это только навредит. «Войны нельзя избежать, ее только можно отсрочить к выгоде нашего противника»[64]64
  Цитата из Макиавелли.


[Закрыть]. Поэтому мы должны начать войну тогда, когда будем готовы. Мы и только мы. Югославия – часть большого плана. Нам нужно там испугать NATO, заставить изменить планы. Вы ведь помните, что наши заклятые друзья планируют через два года напасть на нас. Им нужно показать, что этот шаг преждевременный и их численное превосходство недостаточно для победы.

– И как вы это хотите сделать? Боюсь, что войска «северян» не будут принципиально уступать нашим частям.

– Нам нужно показать, что пока они чесались, русская армия уже смогла перевооружиться на современные стрелковые и артиллерийские системы. Минометы мы им показывать не будем. Обойдутся. Пусть так и останутся в списках их разведок как одно из опытных исследований, которое у нас забраковали. Зато мы им покажем новейшие малокалиберные магазинные карабины с патронами на бездымном порохе, полноценные станковые пулеметы, а не их механические и громоздкие аналоги, что у них стоят на вооружении. Новые полковые, дивизионные и корпусные пушки с гаубицами. А главное – 1‑ю кирасирскую бригаду и наших соколов на аэропланах.

– Не рано?

– В самый раз. Особенно по танкам. Мы как раз смогли освоить имеющуюся технику и получить приличный опыт ее эксплуатации, а также разработать следующее поколение. Вы ведь слышали доклад Блинова о том, каким естественным будет ответ на появление указанной выше техники. Новые, мощные крепостные ружья и крупнокалиберные пулеметы, которые наши заклятые друзья смогут придумать только после применения подобных танков. Танков, которые смогут изменить ход сражения. Но мы-то будем на шаг впереди во всех отношениях. Представьте – им придется в экстренном порядке создавать с нуля новые отрасли промышленности. Новые, легкие листы броневой стали тогда, когда у них и с тяжелыми плитами для океанских мониторов еще не все освоено. И это при том, что главный и самый сложный вопрос по компактным и надежным двигателям ими до сих пор не решен. Даже в лабораториях. Думаете, почему они все еще не принимают на вооружение аэропланы, хотя не раз видели их у нас на парадах?

– Двигатели, – уверенно сказал Плотников. – Они не могут создать в достатке даже двигателей для дирижаблей, не говоря уже об аэропланах. Отдельные опыты идут, но нашему парку они ничего противопоставить не смогут ни сейчас, ни через год, ни через два. Даже если в их руки попадет образец наших бензиновых карбюраторных движков, которые стоят на наших «богатырях»[65]65
  «Богатыри» – три типа аэропланов, принятых на вооружение в Российской империи к указанному времени: четырехмоторный тяжелый бомбардировщик ТБ‑1 «Илья Муромец», двухмоторный легкий бомбардировщик ЛБ‑1 «Добрыня Никитич» и одномоторный самолет-разведчик Р‑1 «Алеша Попович».


[Закрыть].

– Вот. О чем это говорит? О том, что вместо скорого нападения блок NATO сильно начнет чесать пятую точку и пытаться родить хоть какой-то достойный ответ нашим танкам и аэропланам. А это не один год работ. Плюс учить личный состав. Плюс придумывать их тактику применения на поле боя. Да и с иными аспектами вооружения, я убежден, нашим «заклятым друзьям» придется повозиться. Новые винтовки, пулеметы, пушки… их все придется разрабатывать, налаживать производство, заготавливать большие стратегические запасы боеприпасов и так далее. Объем дел не только велик, но и весьма сложен. Он займет много лет. А в сложившейся обстановке каждый год, выигранный нами до Большой войны, есть огромная отсрочка, которая позволит нам лучше подготовить тылы, грамотней нарастить армию, отбраковывая оттуда всякий шлак, считающий себя чиновниками от военного ведомства, а не солдатами и офицерами и так далее. Даже патронов к карабину лишний миллиард произвести – и то дело. Вы понимаете, о чем я? Генеральная цель – не только выиграть Большую войну в том контексте, что я вам описал, но выиграть ее там и тогда, когда нам это будет угодно. Сейчас мы не готовы к Большой войне, поэтому должны показать зубы, выиграв малую. Пустить пыль в глаза.

– Вы уверены, что реакция будет такой, какую вы описали?

– Да. Великобритания в этой игре ставит на кон сам факт своего существования как Великой державы, поэтому они будут рисковать только тогда, когда смогут быть уверенными в том, что Россию уже можно победить. Основной вектор их усилий, безусловно, уйдет в аспект создания массовой армии. Они будут тупо наращивать дивизии, насыщая их оружием, и накапливать боеприпасы к войне, не уделяя особого внимания подготовке личного состава. Они уже пошли этим путем, и им нет резона сворачивать. Их кадровая армия оказалась совершенно небоеспособной, из чего англичане сделали неверные, хоть и бросающиеся в глаза, выводы. Думаю, остальные участники блока последуют этому примеру. Особенно когда увидят танки. Их, я убежден, изначально попытаются тупо скопировать и «наклепать» столь много, сколько получится. А это огромные ресурсы. Много лет ударной подготовки. Они будут создавать гигантскую армию и многочисленный флот. Но все это будет весьма рыхлым. «Бог на стороне больших батальонов» только, как показал Александр Васильевич Суворов, если сравниваемые батальоны одинаково плохо обучены. Одна прекрасно обученная наша дивизия уже сейчас без лести стоит одного, а то и двух корпусов наших противников. А что будет дальше? Особенно когда мы введем ручные пулеметы, минометы, в том числе реактивные и многие другие заготовки? Технологическое преимущество, ложащееся на серьезную выучку личного состава – это фактор, который посылает к лешему все эти «большие батальоны».

– Хм…

– Я ответил на все ваши вопросы?

– Вполне, – кивнул с задумчивой улыбкой Плотников. – Рискованную комбинацию вы затеяли.

– А у нас есть выбор?

– Выбор есть всегда.

– Увы… – развел руками Император. – У меня не то положение, чтобы искать альтернативы. Мне нужно побеждать, причем настолько сокрушительно и решительно, чтобы не потребовались новые грандиозные войны. А другого способа я не вижу.