Текст книги "Когда ее не стало"

24

Уезжая с фабрики, Пичугин велел остановиться у кафе. Федорчук получил простое задание: зайти в забегаловку и позвонить в полицию с таксофона. Логика понятна. На фабрику нога человека ступит не скоро, Брылев со своими головорезами уже смылся. Его словам верить нельзя. Мэр хотел удостовериться в том, что киллеры мертвы и никто больше не угрожает ему расправой.

Трупы должны найти полицейские, и эта новость тут же просочится на телевидение и в прессу. О результатах он узнает из официальных источников, а не от Брылева, которому придется заплатить полмиллиона за услуги. Ради таких денег Борис может пойти на любую фальсификацию.

Федорчук позвонил дежурному по городу и, прикинувшись бомжем, сообщил о перестрелке на фабрике «Красное знамя».

Ночью Олег Иванович так и не смог заснуть. Пару месяцев назад он бросил курить, но сегодня сорвался и выкурил целую пачку сигарет, расхаживая по кабинету и с нетерпением ожидая теленовостей.

В восемь утра Пичугин сидел в своем любимом кресле возле включенного телевизора. Федорчук стоял у дверей кабинета. Мэр всегда смотрел новости в присутствии кого-то из приближенных, комментируя события вслух. Раньше мальчиком для битья был Ордовский. Теперь его заменил телохранитель. Хорошие новости кончались бокалом красного марочного вина, плохие, выводившие мэра с его кипучей натурой из себя, имели неприятные последствия. В Ордовского летели разные предметы, в том числе и бутылки с дорогим вином. Секретарь с годами приобрел невиданную ловкость и научился уворачиваться от обстрела. Федорчук такого опыта не имел. Но знал, что его ждет, а потому всегда соблюдал дистанцию и дальше дверного проема не проходил.

Ночной звонок в полицию сделал свое дело, и новости начались с показа общего плана полуразвалившейся фабрики.

«Сегодня ночью на территории фабрики «Красное знамя» произошла очередная трагедия. Фабрика прекратила свою работу больше семи лет назад и по символической цене была продана с молотка местным предпринимателям. Те собирались открыть там ресторан и отель, так как фабрика находится в лесопарковой зоне, но в черте города. Поэтому вредное предприятие и было закрыто. Но предприниматели до сих пор ничего не предприняли, руины высятся и по сей день. Район пользуется дурной славой, там нередки бандитские разборки, поэтому горожане вряд ли захотят проводить свой досуг в подобных местах. Очередная бандитская разборка подтвердила низкий рейтинг района. Полиция прибыла на место происшествия, как только получила сигнал от неизвестного о стрельбе, доносившейся из здания фабрики, где расположены главные цеха».

На экране появился майор Балабанов, репортер подал ему микрофон. Фоном служил цех.

– Мы нашли только одного погибшего. И тот погиб не от пули, а подорвался на мине.

Камера показала лежащий на цементном полу труп, накрытый окровавленной простыней, из-под которой торчали только ноги.

– Лицо и грудь этого человека изуродованы до неузнаваемости, так что мы не будем шокировать зрителей неприятным зрелищем.

В кадре появился раскуроченный стальной чемоданчик. Майор продолжил свой комментарий.

– В нем лежали фальшивые доллары и мина. Вероятно, кто-то таким образом решил избавиться от шантажистов, – Балабанов показал в камеру несколько обгорелых купюр. – Деньги сгорели, а эти купюры при взрыве угодили в лужу. Для нас это важная улика. В цеху немало пулевых отверстий по обеим сторонам цеха. Мы полагаем, что есть раненые, но их увезли свои же. Просьба ко всем врачам и больницам тут же сообщать о лицах с огнестрельными ранениями, обратившихся за медицинской помощью. Огонь велся с двух сторон, а это значит, что существуют две противоборствующие группировки. Полицейское управление города приступило к расследованию, а прокуратура возбудила уголовное дело. Мы надеемся опознать убитого по отпечаткам пальцев. Большего на сегодняшний день я не могу вам сказать.

Репортер задал вопрос:

– Расследование будете вести вы, Тимур Вениаминович?

– Да. Начальник криминальной полиции доверил это дело мне.

– Вероятно, потому, что вы занимаетесь делом о взрыве «мерседеса» на улице Пушкина, известной также под названием «Кишка». Почерк похож?

– Пока ничего сказать не могу. Не будем забегать вперед.

На экране вновь появилась ведущая новостей.

Мэр уже скрипел зубами и сжимал кулаки.

– Черт! Значит, второй киллер уцелел?!

– Без напарника он не очень страшен, – чуя беду, обронил Федорчук.

– Идиот! Из винтовки стреляет один, а не двое.

Мэр замолк, увидев новую картинку, сопровождаемую комментариями ведущей.

«А эту запись мы получили сегодня по электронной почте от неизвестного лица. Похоже, часть разборки в цеху кто-то снимал с галереи, и мы уже можем назвать имя одного из участников бойни».

В кадре появился человек в черном. Он шел через цех к конвейеру от лестницы. Шел медленно, озираясь. Мощный объектив камеры приблизился, и зритель мог разглядеть его лицо.

Пичугин вздрогнул и выкрикнул одно слово: «Нет!»

Комментатор продолжил.

«Этого человека в городе знают многие. Одно из его прозвищ – Любитель цветов. Так его прозвали потому, что он владеет ресторанами с «цветочными» названиями. Трижды арестовывался по подозрению в распространении героина и трижды освобождался за недостаточностью улик. Имеет четыре судимости. Человек с большим криминальным прошлым – Борис Васильевич Брылев».

Пока ведущий давал характеристики, Брылев подошел к конвейеру, снял с ленты стальной чемоданчик, присел на корточки, положил его на пол и открыл. Тут же последовал взрыв. Человека в черном отбросило назад, деньги взлетели в воздух и огненным дождем посыпались вниз.

Пичугин с силой ударил кулаком по подлокотнику кресла и заревел, как раненый зверь. Телохранитель зажмурился и потому не мог видеть, как хозяин вскочил, схватил со стола большую бутылку с вином, подбежал к нему и что было сил обрушил сосуд на его голову. Федорчук покачнулся и упал, а в руках мэра осталось только горлышко.

Он пробкой вылетел из кабинета и побежал на улицу. Вряд ли его последующее поведение могло расцениваться как здравомыслящее.

Мэр нещадно вытаптывал огромную поляну с высаженными цветами. Потом добежал до выстроенных в ряд теплиц и ворвался в одну из них. Все оранжереи строились по спецпроектам – с искусственным климатом, специальной почвой, купленной за рубежом за сумасшедшие деньги. Там, куда ворвался мэр, выращивались уникальные сорта орхидей. Страшно было смотреть, как Пичугин топчет цветы и ревет нечеловеческим голосом.

В конце концов мэр выдохся и упал – то ли от бессилия, то ли от сорокаградусной жары, необходимой орхидеям для роста. Он еще долго скрипел зубами, уткнувшись носом в землю. Веерные поливальные установки то и дело обрызгивали его своим дождиком.

Из теплицы всесильный мэр вышел через час, жалкий, мокрый и разбитый. У входа стояли трое телохранителей.

Один тихо сказал:

– Хозяин. Афоня умер. Череп проломлен.

– Кто как работает, тот так и подыхает! Чего уставились? Тут места, что ли, мало? Закопайте!

Охранники замерли, не решаясь выполнить приказ хозяина. Пичугин, перепачканный землей, направился к своему роскошному замку.

25

Следователь Зубко выглядел чрезвычайно озабоченным. Майор Балабанов прибыл к нему по первому требованию и скромно сидел по другую сторону стола. Зубко долго его разглядывал и наконец спросил:

– Ты специально показал раскуроченную консервную банку в эфире новостей?

Как Балабанов понял, под «банкой» подразумевался стальной чемоданчик.

– Не без того. Должен же Пичугин понять, что его беспределу рано или поздно наступит конец. Он не знает, что такой же чемоданчик находится в ваших руках, Тарас Романович. А теперь и этот попадет к вам как лишнее доказательство.

– Доказательство чего?

– Умышленного убийства местного крестного отца Брылева. Таким образом, вся свора, хозяйствующая на «Кишке», знает, что пахана завалили, кроме того, им известно, кто это сделал. Пичугин обрастает врагами, как гнилой пень мхом. Его парализовал страх, он уже не способен принимать трезвые, разумные решения.

– Где ты взял запись с взрывом?

– Мне так же, как и телевизионщикам, кино прислали по почте. Но только не сокращенную версию, а полную. Вот вам диск с записью. Посмотрите на досуге. Чемодан привез Пичугин лично. Положил его на конвейер, перед этим открыл и показал кому-то деньги, а потом опять захлопнул. В этот момент включился механизм замков, связанных с бомбой. Когда чемодан снова был открыт, сработал детонатор и произошел взрыв. Перед тем как отправлять видео телевизионщикам, оператор вырезал кадры приезда мэра, а нам прислал весь фильм целиком.

– Если Брылев находился за стеной, то кому Пичугин предъявлял содержимое кейса? – допытывался дотошный следователь.

– Звука на видео нет за исключением момента взрыва. Микрофон видеокамеры отключили. На галерее первого цеха мы обнаружили радиорубку. Оборудование было включено. Думаю, что мэр получал инструкции по громкой связи, но мы их не слышим. Пичугин испугался последствий и, оставив чемодан на конвейере, тут же уехал.

Зубко подумал и сказал:

– Я знаю, к какой мысли ты меня подводишь, Тимур. Но «мерседес» взрывали с помощью радиосигнала. Здесь же бомба находилась в самом чемодане.

– Я вас не к этой мысли подвожу. Мы нашли поставщика хитроумных бомб и изготовителей чемоданчиков. Их делали в подмосковном военном КБ. Визгунов вел одно дело, связанное с торговлей оружием. Тогда попались многие конструкторы в ранге профессоров. Он связался с Москвой и попросил помощи. Бывших гениев допросили. Сейчас они отбывают пожизненные сроки. Такие напичканные опасными начинками чемоданчики-контейнеры предназначались для терактов. Восемь из них продали через фирму одному из дагестанских боевиков. Когда того поймали, то контейнеров у него не нашли. Их вообще не нашли, хотя по всем собранным фактам стало ясно, что передать их сообщникам боевик не успел. Куда же они делись? Тем более что боевик сидел в одиночке и мог общаться только со своим адвокатом, который впоследствии проиграл процесс. Так вот, адвокатом террориста выступал Михаил Танаевский. Нынешнее доверенное лицо Пичугина и его душеприказчик. Прослеживается связь?

– Конечно, Тимур. Но это лишь теория. Легенда, где нет никаких фактов.

– Да, – согласился Балабанов, – к Танаевскому на кривой козе не подъедешь. Крепкий орешек. И последняя опора Пичугина. Истребляя своих врагов, мэр лишь обзаводится новыми. Смерти Бориса Брылева «Кишка» ему не простит.

– Кто снимал кино, майор? Не разыгрывай из себя дурачка, ты же знаешь.

Балабанов усмехнулся:

– Первых врагов Пичугин нажил, убив Светлану Бартеньеву. Теперь вся журналистская братия копает ему яму. Думаю, они наснимали немало материала, а нам швырнули косточку для затравки. И если мы оставим ее незамеченной, то и нас включат в списки неблагонадежных. Озлобленный репортер страшнее динамита. Бомба имеет радиус действия, скандал в прессе охватывает страны и континенты.

– Ладно, иди. Составь полный отчет и сдай мне не позднее завтрашнего дня. А потом продолжим разговор.

Майор встал, надел фуражку, козырнул и вышел из кабинета.

В одном Зубко не сомневался: Визгунов начал открытую войну против мэра и делает свое дело продуманно и правильно. Но самое страшное, что в команде мэра не остается никого, кто смог бы протянуть ему руку помощи. Следующая очередь – адвоката Танаевского.

Глава третья
Иллюзионисты

1

Пичугин в костюме Бэтмена стоял у окна своего кабинета и наблюдал, как к подъезду особняка подъезжают дорогие машины гостей. Рядом стоял полковник Визгунов в черной накидке, наброшенной на фрак.

– Вдоль периметра всего забора стоят машины с оперативниками, – тихо говорил полковник. – Там даже мышь не проскочит. Въездные ворота патрулируют ребята-таможенники, присланные мне в помощь. Этих не обхитришь. Другими словами, оружие сюда пронести невозможно. Киллеры сочтут, что все меры предосторожности сконцентрированы на воротах. Если они проскочат пункт проверки, то будут уверены, что дальше могут действовать по своему плану, им уже никто не помешает. Дело свое они сделают, но вот как собираются уходить?

– Во дворе стоят четыре автобуса. Их тоже досмотрели? – спросил мэр.

– Разумеется. К тому же аккредитацию получили только известные и проверенные репортеры и телевизионщики. Единственная категория лиц, не считая официантов, которые будут без масок. В них работать трудно. Все камеры и фотоаппараты проверены. Наш план должен сработать, Олег. Что еще тебя смущает?

– Ты же видел списки, полученные мной из всех городских ателье. Мы знаем, кто какие костюмы заказывал, кто скрывается под масками. В залах и на поляне установлено более двухсот видеокамер. А смущает меня, Андрюша, то, что костюмы заказывали триста двадцать четыре человека, – да ты же видел списки, – а на маскарад приглашено четыреста семьдесят шесть. Сто тридцать рыл, скрытых под масками, нам неизвестны. Где они взяли костюмы?

Визгунов отмахнулся:

– Воспользуются старыми. Это же недешевое удовольствие, Олег. Меня другой вопрос интересует. Все предусмотреть нельзя. Но я ставлю себя на место осведомителя. Дураку понятно, что киллеров консультирует человек, хорошо тебе известный. Знающий твои привычки и слабости.

– Ты прав. Речь может идти только об Ордовском. Они его похитили и выжали как лимон. Лишь Эдик знал, что я езжу на прием в онкоцентр. Там мне и устроили засаду.

– Ты его видел на этой неделе?

Пичугин подошел к письменному столу, налил рюмку коньяка и залпом выпил.

– Разве этот подонок решится показаться мне на глаза? Нет, Андрей. Киллеры получили от него все, что им нужно, и наверняка замочили Что ж, туда ему и дорога. Помнишь петлю на этой люстре? Ты же сам докопался, каким образом убийцы могли попасть в кабинет. Кто еще мог такое придумать? Только Ордовский. Он знает дом и участок лучше меня. Строительством я не занимался. Я лишь принимал объекты и делал замечания.

– Это я уже слышал. Кто бывал у тебя в доме в последнее время? В пределах недели.

– Ну, если не считать охрану и прислугу, то у меня был адвокат Танаевский. Но он практически каждый день приезжает.

– Так. Его костюм нам известен. Кардинал Ришелье. Заметный костюмчик. Кто еще?

– Директор банка «Транс-инвест» Родион Сухинич. Он будет в костюме черта, что соответствует его натуре. Руководитель фармацевтического центра Женя Потоцкий. Привозит мне лекарства на дом. Обычный подхалимаж. Доктор Мухачевский из онкоцентра. После покушения он сам ко мне приезжает. Вот, кажется, и все. Мухачевский очень маленького роста, поэтому, наверное, выбрал костюм гнома. Ну, еще курьеры всякие, но их в дом не впускают. Тебя тоже считать?

– Мы знаем, в каких масках все перечисленные придут на маскарад. Я хотел бы знать, в каких масках они приходили к тебе. Киллеры уже проявили себя как умные люди. Я не люблю слово «профессионалы», его уже и к безмозглой шпане применяют. Профессионалов в мире криминалитета единицы. Токарь шестого разряда – это профессионал, а чемпион мира по стрельбе – спортсмен, но не профессионал. Человек должен знать свое дело досконально и работать, не допуская ошибок. Вот где проявляется профессионализм. Это прежде всего опыт, знания, способность в нужный момент отойти в сторону, используя заранее заготовленную нишу, а не устраивать киношные погони. Ставя себя на место человека, для которого выстрел – лишь эпизод общей работы, я не стал бы рисковать и проносить с собой оружие. Его легко обнаружить. На пустяках не засыпаются, Олег. Оружие должно находиться в доме. Принесенное заранее и хорошо спрятанное. Но так, чтобы его легко и быстро можно было вытащить на свет божий. Вот почему меня интересуют те, кто навещал тебя в последние дни.

У Пичугина задрожали руки. Он опять налил себе коньяка и выпил.

– После короткого спектакля я уйду в убежище и не выйду оттуда, покуда последняя собака не покинет дом.

– Правильное решение. У тебя есть оружие?

Мэр достал из потайного кармана никелированный револьвер.

– Коллекционный «кольт» сорок пятого калибра. Слона завалит с двадцати метров.

– А выглядит игрушкой.

– Мал золотник, да дорог.

Пичугин подошел к камину и нажал скрытую кнопку. Одна из панелей стены сдвинулась в сторону.

– Здесь самое безопасное место в доме. О нем не знает никто, даже Ордовский.

– Теперь и я знаю, – усмехнулся Визгунов.

– Ты не в счет. У тебя, Андрей, имелись сотни возможностей меня пришить. Хотя бы и сейчас. Но ты слишком гордый и честный, чтобы стрелять из-за угла.

Мэр зашел в помещение за панелью. Визгунов последовал за ним.

Небольшая комната. Кровать, холодильник, телевизор, кондиционер, письменный стол, компьютер, телефон.

– Здесь все самое необходимое, – продолжал Пичугин, – кроме окон. А еще есть глазок, и я могу видеть, что происходит в моем кабинете. Так я часто наблюдал за Ордовским и даже за тобой. Вы оба знали код моего сейфа, но ни один из вас не пытался его открыть.

– Если человек не скрывает кода своего сейфа, значит, в нем нет ничего интересного, Олег. Что касается Ордовского, он и так знает о тебе все. Или почти все. А меня твои дела не интересуют. У меня своих выше крыши. Но нам пора. Народ собрался. Я слышу звуки музыки. Хозяин обязан показаться на публике. Ваш выход, Олег Иванович!

* * *

С появлением на сцене мэра в костюме Бэтмена танцующие замерли, оркестранты замолкли. Пичугин снял маску.

– Всем веселья и счастья! Хочу угостить вас своим фирменным пуншем на соках моих редчайших цветов. Каждому достанется лишь по бокалу, но вкус вы запомните на всю жизнь!

Он вновь надел маску и скрылся за кулисой. Там, по другую сторону занавеса, находилась дверь, а за ней кухня. Десятки поваров работали в поте лица. В кухню спускалась лестница из нескольких ступеней. На одной из них стоял двойник Бэтмена с огромным хрустальным сосудом, наполненным жидкостью.

– Не забудь нажать кнопку в микрофоне, иначе запись не включится.

– Понял, – ответил двойник и направился к кулисам.

Пичугин спустился вниз, прошел между плит, кивая поварам, и оказался возле продуктового лифта. Один из охранников помог ему взобраться на крышу кабины, потом захлопнул дверцу и нажал на кнопку. В кабинете его поджидал Визгунов, он вытянул канат и помог Пичугину выбраться наружу.

– Ну все, Олег. Исчезни. Я за тобой вернусь, когда все кончится.

Мэр вошел в свое убежище, а Визгунов направился вниз, где веселье шло полным ходом. Люди танцевали, смеялись, стреляли из хлопушек, пили шампанское. Один из морских пиратов взял под руку кардинала в красной шелковой сутане и отвел в сторону.

– Хочу замолить свои грехи, ваше преосвященство.

На руке кардинала появились громадные часы. Они защелкнулись, как наручники, и сдавили ему кисть.

– Спокойно, Миша, – продолжал пират с улыбкой. – Ты же разбираешься в бомбах. Можно сказать, спец! Я сниму с тебя этот браслетик, когда ты выполнишь простенькую работу.

Все еще посмеиваясь, пират достал из рукава пульт и показал испуганному кардиналу.

– Нажму красную, и тебя в клочья разорвет. От стен не отскребут. Нажму зеленую – замок сработает и браслетик с тебя слетит.

– Понял уже. Машинку у меня украли?

– А тебе жалко? Имея такой арсенал, Миша, нельзя и стыдно жадничать. Поднимись на второй этаж. По коридору направо. Напротив кабинета мэра стоит тумбочка, на ней ваза с цветами. Откроешь ящик, достанешь из него подарочную коробочку. Точно такую же, какие парят в воздухе на надувных шариках. Внесешь ее в кабинет мэра и поставишь на стол. Кабинет открыт, в нем никого нет. Как только выйдешь из кабинета, твои часики сами отвалятся. Делов то на две минуты, а жизнь одна. Ты же еще молодой, богатый, успешный. А мы, Миша, люди серьезные и шуток не понимаем.

Под маской кардинала прятался адвокат мэра Михаил Танаевский, человек умный и расчетливый. Он понял, что охотники на Пичугина все же сумели проникнуть в дом. Мало того, был уверен в этом. Адвокат организовал тотализатор и сам сделал ставку на смерть Пичугина. Если его не убьют киллеры, то их роль сыграет кто-то из своих. Слишком большие ставки стоят на кону.

Судьба распорядилась так, что этот жребий выпал ему.

– Я все сделаю, как вы сказали, – ответил Танаевский.

– Конечно, ваше преосвященство. Жить всем охота, а Пичугин уже отрезанный ломоть. Иди, друг. Я помолюсь за тебя нашему черному флагу с костями. Ты под наблюдением, помни об этом.

– Понял. Только Пичугин не распечатает вашу коробку. Охранника заставит.

– А ее не надо распечатывать. Достаточно подойти к ней на нужное расстояние. Положи коробочку на стол бантом к двери. И гуляй. Праздник продлится до утра.

Пират проводил кардинала до лестницы и остался внизу, наблюдая, как тот поднимается на второй этаж.

Адвокат ничего не боялся. Даже если он застанет мэра в кабинете, ничего страшного не произойдет. Нельзя только близко подходить к нему, иначе их взорвут вместе. Он просто отложит коробочку с миной в сторонку и поговорит с Пичугиным о нерешенных проблемах. Уж его-то мэр ни в чем не заподозрит. Олег остался без поддержки, голым, как жертва грабежа на большой дороге. Весь город замер в ожидании, когда же эта сволочь наконец-то сдохнет! Живучий, паразит! Сколько крови из всех высосал! Но всему приходит конец. Бессмертных не бывает, лишь конец для каждого приготовлен свой.

Танаевский достал из тумбочки небольшую коробку, осмотрелся и подошел к двери кабинета. Тишина. Он осторожно открыл дверь и вошел. Свет горел везде, но, как ему и сказали, мэра в кабинете не было. На столе стоял включенный приемник. По нему шла трансляция из главного зала особняка, где народ пил пунш и кричал «Ура!».

Адвокат пересек громадный кабинет. Остановился у стола. Повернул коробку бантом к двери и осторожно поставил на стол. «Слишком яркая, – подумал он. – Может вызвать подозрение».

Танаевский повернулся, не спеша пошел к двери – и увидел Пичугина, стоявшего у камина с револьвером в руке. В стене за его спиной виднелась открытая ниша.

– Забыл, ублюдок, из какого дерьма я тебя вытащил? Сколько денег в тебя вложил? Мразь!

Адвокат и рта не успел открыть, как последовал выстрел. Пуля сорок пятого калибра попала в грудь кардинала, и его отбросило назад. Он перевернулся через стол и упал, упершись головой в кресло, а тело так и осталось на столе. Падая, он сбил коробку, и та свалилась на ковер.

Пичугин тут же скрылся за панелью. Танаевский уже не мог видеть, как браслет расстегнулся и наручные часики, напичканные электроникой, свалились с руки и закатились под стол.

* * *

На фоне взрывавшихся хлопушек никто в танцевальном зале не слышал выстрела, прогремевшего на втором этаже. Тут разыгралась своя трагедия. Мэр в костюме Бэтмена все еще стоял у сцены и продолжал разливать пунш. Очередь уже схлынула, народу подходило мало, и он с золотым половником в руках разглядывал танцующих. Мимо проплывали пары. В воздухе одновременно лопнули несколько шаров, и на головы везунчикам упали коробочки с сюрпризами. Все внимание было приковано к счастливчикам. Из одной коробки выскочил чертик на пружине, во второй лежал шоколад, в третьей – ключи от машины. Вот уж повезло так повезло. И тут воздух сотряс женский крик. Кто-то рванулся к сцене, кто-то отпрянул назад. Образовался неровный хаотичный круг.

Человек в костюме Бэтмена лежал на полу с ножом в горле. Удар был нанесен снизу, лезвие вошло в шею между подбородком и кадыком.

Полицейские тут же сорвали маски.

– Всем стоять на месте! – крикнул майор Балабанов. – Спокойствие, и без паники! Только что на глазах у всех произошло убийство. Прошу вас спокойно, без толкотни пройти в обеденный зал.

Народ стал невероятно послушным. В зале остались полицейские и человек в костюме лондонского трубочиста с помятым цилиндром на голове. Он снял маску.

– Я должен его осмотреть.

Стражи порядка узнали профессора Крылова из Института судебной медицины.

– Да, конечно, Савелий Аркадьевич.

Врач подошел к трупу, присел на корточки и снял с убитого маску. Перед ними лежал не мэр, а один из его охранников. Крылов не был удивлен.

– Это же не мэр! – воскликнул лейтенант Кушнир.

– Вот поэтому я и не стал с ним разговаривать, – тихо ответил профессор. – А хотелось бы. У этого человека другие ушные раковины. Одинаковых не существует, так же как нет одинаковых папиллярных линий на пальцах. Убийца плохо знал Пичугина, но удар произведен точно. Надо опросить поваров. Нож украден с кухни. Туда заходил кто-то из посторонних. Я не думаю, что повара могли быть соучастниками. Они довольны своей жизнью. Труп надо отвезти в мой морг, и как можно быстрее. На обычной машине.

– Можем использовать репортерский автобус, – предложил Балабанов.

– Хорошая идея, – подключился к разговору вошедший в зал полковник Визгунов. – Я думаю, что убийца еще в доме. Ребята осматривают участок, но вряд ли найдут улики. Вопрос в другом. Если убийца поймет, что допустил промашку, то он не успокоится, а продолжит поиски своей цели. Итак, мэр мертв, и никто не должен в этом сомневаться. Пока убийцы или убийца не будут найдены, эта версия должна оставаться главной.

Двое полицейских надели на труп маску, подняли и понесли к выходу.

– Найдите водителя автобуса! – крикнул вслед Визгунов. – Больше в машину никого не сажать!

Крылов подошел к полковнику.

– Вы считаете это нормальным? – спросил он.

– Что именно? – переспросил Визгунов.

– То, что Пичугин подставил человека вместо себя? Он же соучастник убийцы.

– Когда будете раздевать труп, Савелий Аркадьевич, вам придется снимать с парня бронежилет. Убили телохранителя мэра, в обязанности которого входила защита охраняемого лица, пусть даже ценой собственной жизни. Мы все сделали, чтобы уберечь парня от покушения. Не получилось.

– Даже ребенок догадался бы, что человек, которому грозит опасность, наденет бронежилет. У него даже маска из стали и закрывает все лицо.

– Профессионал не должен был подпускать к себе людей в масках на близкое расстояние.

– Тут было слишком тесно, Андрей Борисыч. Но сейчас уже поздно размахивать кулаками. Все кончено, – вздохнул профессор и направился к выходу.

Разыскали водителя автобуса. Им оказался Ефим Щеблыгин. Балабанов сделал вид, что не узнал его, а Крылов Щеблыгина не знал. К тому же профессор решил ехать на своей машине следом за автобусом. Все автомобили гостей отогнали на дальний участок, где устроили специальную стоянку. Идея заключалась в том, чтобы никто не мог во время праздника подойти к своей машине и что-нибудь из нее достать. Человека обыскать легко, автомобиль – труднее. Там металлоискатель не поможет. Машины пришлось отогнать подальше.

Первым к воротам поехала патрульная машина сопровождения, чтобы охрана не тормозила процессию, следом – репортерский автобус, и последним ехал профессор Крылов.

* * *

Светлана приехала на маскарад в автобусе. Для нее устроили специальный отсек под пологом заднего сиденья, где она могла лечь в полный рост. Но эти предосторожности оказались напрасными. Два дня трудов – кошке под хвост. Охранники на воротах автобус не осматривали. Их больше интересовала аппаратура репортеров.

Потайное местечко сделали легкодоступным, разбиралось оно на раз-два-три. Автобусы на стоянку не отогнали, они остались у входа. Когда въехали на территорию, Светлану выпустили на волю. Девушка нарядилась в костюм цыганки и выглядела очень соблазнительно. Черные линзы помогли ей скрыть цвет глаз, а маска с вуалью спрятала вздернутый носик и пухлые, словно нарисованные, губки. Она была довольна собой. Сегодня должно произойти что-то важное.

Репортеры светской хроники уже доложили о тотализаторе. Люди делали ставки на смерть мэра. Фильм, отснятый на заброшенной фабрике, доказывал причастность Пичугина к черному бизнесу Бориса Брылева. Наркобароны лишились своего смотрящего, что могло повлечь за собой войну между группировками. Городу грозил хаос.

Ефим не решался сказать Светлане только о том, что за всеми взрывами стоят ее отец и его помощник Балабанов. Родство всегда мешает трезвому подходу к делу.

Щеблыгын был недалек от истины. Стоило отважной журналистке увидеть в зале Сергея, как у нее заколотилось сердце. Голова пошла кругом, и она тут же начала делать глупости. Когда Геля обняла ее мужа и повела танцевать, Светлану затрясло. Девчонка буквально висела у него на шее.

На следующий танец она сама подошла к Сергею и потянула его в центр площадки. Он не видел ее слез, текущих по щекам под вуалью, а она не замечала его растерянности. Они не могли не узнать друг друга. Что произошло бы дальше, сказать трудно. Люди, потерявшие голову, способны на любые поступки.

Их спасли дикие женские выкрики. Светлана очнулась, будто пробудилась от наркотического сна.

Сергей обернулся, а Света просто сбежала. Выскочив на улицу, запрыгнула на подножку открытой дверцы автобуса, проскочила в конец и упала на одно из последних сидений. Скинув маску, она начала вытирать слезы, не в силах унять дрожь, но постепенно стала успокаиваться и постаралась сосредоточиться. В зале что-то произошло. Где-то возле сцены. Там, где стоял Пичугин. Неужели это случилось?

Она осторожно приподнялась и, выглянув в окно, вновь спряталась. Сергей сидел на траве у входа в дом, а вокруг бегали полицейские.

* * *

Визгунов вошел в кабинет мэра и остановился у порога. Пичугин стоял у камина. На ковре сидела растерянная Геля. А на столе лежал человек в сутане кардинала, руки и ноги его свисали с противоположных сторон стола, голова свешивалась под стол, видна была лишь спина.

– Что случилось? – спросил Визгунов.

– Я застрелил Танаевского. Предал, сволочь. Принес в мой кабинет бомбу. Вон на полу красная коробка с бантом. Нес ее, оглядываясь, шел на цыпочках. Я вышел из своей каморки, хотел поговорить, но он замахнулся, и я вынужден был выстрелить. Иначе он взорвал бы меня этой штуковиной.

– А ты как тут оказалась? – спросил полковник Гелю.

– У меня здесь свидание назначено. Через две комнаты. Я сидела, ждала и прислушивалась. Дверь оставила приоткрытой. Услышала шаги. Потом они замерли. Я подошла к двери и глянула в щелочку. Возле тумбочки против кабинета отца увидела кардинала. В коридоре никого не было, и Танаевский снял маску. Эту коробку он достал из ящика, подошел к кабинету, приложил к двери ухо, прислушиваясь, а потом вошел. Через минуту я услышала выстрел и прибежала сюда.

– Все ясно. Внизу убит твой двойник, Олег. Но это для отвода глаз. Убийцы не считают тебя дураком. Просто еще не нашли тебя. Надеюсь, весь дом минировать не станут. Сейчас я вызову своих ребят, а ты скройся. Пусть все считают тебя мертвым. Надо упростить ситуацию до банальности. А ты, девочка, иди к себе. Сейчас не до гостей. Твоего отца убили.