Текст книги "Две капли – одна судьба. Серия «Лживые близняшки»"

Глава двадцать девятая

Он упал в кусты, разорвал рубашку, ободрал руки о камни и подвернул ногу на влажной земле. Взвыл от боли, стащил обувь и запустил ими в куст.

По ту сторону кустов ничего не изменилось. Парни играли с радиоуправляемыми машинками, девушки хихикали, передавая друг другу блестящую фляжку. Галина и Елена, стоя в нескольких шагах от его укрытия, что-то горячо обсуждая громким шепотом. На их лицах застыло удивление.

Стеклянная дверь открылась, из дома вышли Гарри и Лизавета. Кирилл быстро потерял Гарри из виду, но Лизавета, знаком подозвав Любу и Вику, осталась возле живой изгороди. Стараясь не шуметь, Кирилл прислушался.

– Он прятался наверху? – Любу было слышно, несмотря на шум музыки.

– Нет. Я проверила даже комнату Вики, – ответила Лизавета. – Он сбежал.

– Не мог он сбежать! – возразила Люба.

Девушки повернулись к воротам. Воспользовавшись этим, Кирилл переполз к соседнему кусту, потом к тому, что рос еще дальше. Гравий, которым была посыпана земля, больно царапал голые колени. Добравшись до ограды вокруг дома, он поднялся на ноги и перелез через нее, ободрав руки и ноги, спрыгнул на гравиевую дорожку с другой стороны и огляделся, чувствуя себя затравленным зверем. Без денег. Без телефона. Даже без обуви. Куда идти?

Прямо перед ним тянулись ряды припаркованных машин, преграждая проход к улице: Jeep, Toyota, Subaru. Озираясь, он наконец заметил узкий проход между Subaru и соседским забором. Если обойти машину, его уже никто не заметит. Все внутри у него скрутило от страха, но Кирилл все равно двинулся вперед, проскользнув мимо зеркала заднего вида. Насколько чуткая здесь сигнализация? Включится ли она, если случайно задеть автомобиль?

Звон открывшейся створки ворот заставил его замереть на месте. Возле выхода стояли трое. Свет прожекторов над танцевальной площадкой очерчивал их силуэты: одна высокая и складная, с золотистой кожей и темными волосами, вторая ниже ростом и полненькая, светлокожая и рыжеволосая, третья изящная, с узнаваемым светлым хвостиком на голове. Девушки оглядывали парковку, водя фонариком из стороны в сторону.

– Савва! – крикнула Люба, голос ее звучал недружелюбно.

– Вон он! – вдруг выпалила Вика, направляя луч фонарика туда, где стоял Кирилл. Подруги тут же кинулись к нему, сминая цветы на клумбах. Вздрогнув, он снова двинулся по узкому проходу, сулившему спасение.

– Савва! – теперь Лизавета, Люба и Вика кричали одновременно, размахивая руками. – Вернись!

Кирилл не выдержал и бросился бежать, хотя ступни горели при каждом шаге. Всего несколько метров отделяло его от темной пустынной улицы. Но как только он выбрался из прохода между машиной и стеной, как в ногу ему вонзилось что-то острое. С криком боли Кирилл рухнул на колени.

– Вставай! – беззвучно кричал я над его ухом. – Поднимайся!

Кирилл с трудом выпрямился и обернулся. Преследовательницы уже нырнули за Subaru и теперь тоже пробирались вдоль стены. На секунду он встретился взглядом с Викой, которая мрачно на него смотрела. Хромая и всхлипывая, Кирилл выскочил на дорогу.

Над его головой неожиданно что-то щелкнуло, и парковка погрузилась во тьму: сработал автоматический датчик движения. От страха у Кирилла едва не подкосились ноги. Собравшись с духом, он метнулся к краю бетонного забора, окружавшего дом, и спрятался за ним.

– Савва? – крикнул кто-то в темноте. Каблуки туфель звонко цокали по асфальту, приближаясь к укрытию Кирилла. Еще несколько шагов, и преследовательницы поравняются с ним.

В этот момент сзади раздался шорох, и кто-то схватил Кирилла за руку. Он дернулся и тихо вскрикнул. Вырваться не удалось: неизвестный держал его и тянул за собой в глубь соседнего участка. Камешки на земле царапали ему голые колени, обдирали ладони. Слезы жгли ему глаза. Внезапно в ноздри ударил резкий запах табака, а движение прекратилось. Кирилл уставился на нападавшего, ожидая увидеть лицо Лизаветы, искаженное гримасой ярости, или испытующий взгляд Вики.

– Что тут у вас происходит? – прошептал вместо этого знакомый голос.

– Илья? – Кирилл сморгнул слезы. В темноте с трудом можно было различить ежик коротких волос и высокие скулы. В одной руке Илья держал сигарету, ее кончик светился ярким красным огоньком. Бросив ее на землю, он снова наклонился к Кириллу, окинув взглядом испачканное лицо, разорванную рубашку, босые ноги.

– Какого черта?

– Савва? – прокричала Люба где-то в темноте, отделенная от них лишь невысоким бетонным забором. – Где же ты?

Кирилл вцепился в руку Ильи:

– Можешь увезти меня отсюда? Прямо сейчас?

– Что?

– Пожалуйста, – отчаянно прошептал он. – Помоги мне.

Илья не сводил с него внимательного взгляда. Кирилл не мог разобрать выражение его лица, но в конце концов он кивнул:

– Я оставил машину через два дома отсюда.

Не выпуская руки Ильи, Кирилл двинулся вслед за ним в темноту.

Я мог только надеяться, что он успеет его спрятать до того, как Лизавета, Люба и Вика догадаются, в чем дело.

Глава тридцатая

Илья привел его к облезлой красной Honda: трещина пересекала ветровое стекло, одна дверца была от другой машины и была похожа на серую заплатку. Внутри пахло фаст-фудом и старыми кроссовками, на переднем пассажирском сиденье валялись тетради и газеты. Кирилл перекинул их на заднее сиденье, сел и пристегнулся. Илья сел за руль. В зеркале заднего вида маячила фигурка Вики, выбежавшей на дорогу и водившей фонариком из стороны в сторону.

Стоило Илье включить зажигание, как ожил проигрыватель. Из колонок зазвучала громкая музыка, но Илья тут же выключил музыку. Руль слегка скрипнул, когда он осторожно вывел машину на проезжую часть и направился прочь от дома Морозовых. Кирилл сжимал кулаки, не сводя глаз с зеркала заднего вида, пока не убедился, что особняк скрылся за поворотом.

– Так что произошло? – нарушил тишину Илья.

– Так сразу не объяснить, – вздохнул Кирилл.

Они миновали парк с теннисными кортами. Он и сейчас был залит светом прожекторов, но там никого не было. На другой стороне улицы показался салон, куда Кирилл и Вика ходили на маникюр. Еще один поворот – и впереди появился торговый центр: здесь они были вместе с Любой. Большая туя на развилке служила указателем к школе.

– Куда поедем? – спросил Илья.

Кирилл вцепился в сиденье. Действительно, куда? В полицию? Поверят ли ему теперь? Может, удастся убедить их обыскать комнату Вики, показать им папку с видеозаписями?

– На автовокзал, – решился он.

– Возле отеля «Центральный»? – Илья поднял брови.

– Ага.

– Уезжаешь?

– Да.

– Босиком? – Илья кивнул на его ноги.

– Об этом я подумаю позже.

Он покосился на него, но ничего не сказал. Свернув налево, выехал на шоссе. В это время оно всегда пустовало. По сторонам мелькали неоновые вывески мелких отелей и закусочных. Вдалеке виднелся лес, редкие фонари освещали склон. Грохоча лопастями, над дорогой проплыл вертолет.

– Могу я узнать, почему ты сбежал с собственной вечеринки? – спросил Илья.

– Мне захотелось… просто… – Кирилл устало откинул голову на подголовник. – Ты не поймешь.

Красный свет на светофоре сменился зеленым; Илья еще раз свернул налево. Несколько минут они ехали в полном молчании. Дорога то взбиралась на холмы, то спускалась в низину, редкие фонари почти не давали света. Ни машин, ни домов. Моргнув, Кирилл уставился на ленту шоссе. Огни города остались позади.

– По-моему, ты перепутал поворот.

– Нет, все верно.

Вскоре свет городских улиц стал почти неразличим, а шоссе зазмеилось по холмам и низинам. Илья опять свернул, выбрав еще более пустынную дорогу. По днищу машины застучали мелкие камешки. Кусты росли так близко к обочине, что едва не задевали кузов длинными ветками. Кирилла накрыло волной страха.

– Илья, это не та дорога, – твердо сказал он.

Он не ответил: все его внимание было занято очередным крутым склоном. Город остался далеко позади, теперь свет окон невозможно было отличить от ярких горошин звезд на небе. Кирилл нервно потер отметины, оставшиеся на шее после нападения. В горле пересохло. Повернувшись к Илье, он пристально смотрел на него: прищуренные глаза, сжатые зубы, руки, вцепившиеся в руль.

– Кирилл, – в отчаянии простонал я. Что-то было не так.

К счастью, он тоже это почувствовал и медленно потянулся к дверной ручке.

Щелк. Замок на двери закрылся сам собой. Или подчиняясь воле водителя. Кирилл нажал на кнопку, но ничего не произошло.

– Останови машину! – крикнул он. – Немедленно останови машину!

Илья послушно нажал на тормоз: так резко, что Кирилла швырнуло вперед, и он больно ударился рукой о бардачок. Громко рычал двигатель. Оглядевшись, Кирилл понял, что они стоят посреди поля – в полной темноте.

– Что такое? – спросил Илья. – Что случилось?

– Я хочу выйти, – слабым голосом произнес Кирилл, пытаясь подавить дрожь, слезы катились по его лицу. – Пожалуйста, открой двери. Пожалуйста.

– Успокойся, – мягко попросил Илья, отстегивая ремень и поворачиваясь к нему лицом. Затем положил руку ему на плечо, сжав не слишком сильно, но и не давая вырваться. – Я просто хотел уехать подальше, чтобы нас никто не услышал и не увидел.

– Почему? – прошептал Кирилл. Самые худшие сценарии развития событий мелькали уже у него в голове.

– Кажется, я знаю кое-что, чего не знают остальные, – Илья понизил голос. – И похоже, ты не хочешь, чтобы об этом догадался кто-то еще.

– О чем ты?

Илья сглотнул:

– Ты не тот, за кого себя выдаешь.

– И-извини?

– Ты не Савва. Ты просто не можешь быть им.

Его слова были для Кирилла как удар грома. Он открыла рот, пытаясь что-то сказать, но не произнес ни звука. «Как он узнал?» – билась в голове единственная мысль. Не сводя с него глаз, он снова нащупал дверную ручку. Дверь была по-прежнему заблокирована.

– Ты ошибся. Я Савва, – голос дрожал.

– Ты ведешь себя совершенно иначе.

– Почему… Почему ты так решил? – у него начала кружиться голова.

– Сначала я думал, что Савва решил измениться, – сознался Илья, наклоняясь ближе. – Именно так я решил, когда ты вдруг появился возле моего дома. Но сегодня… Ты не он. Ты кто-то другой, – голос его звучал печально. – Это пугает меня. Поэтому лучше объясни, что происходит.

Кирилл молча смотрел на него, парализованный страхом. Зато в моей памяти начали всплывать исчезнувшие образы. Робкая улыбка Ильи. Запах цветов и пыли. Чья-то рука, срывающая с моих глаз повязку, снимающая с шеи тонкую цепочку. Смех.

Сменяясь все быстрее, эти картинки выстроились наконец в стройную цепочку. И перед моим внутренним взором развернулось новое воспоминание. Оставалось только смотреть…

Глава тридцать первая

Человек, чьи очертания я едва различаю, хватает меня за плечи и грубо вытаскивает из багажника. Выбираясь, ударяюсь коленом, а потом подворачиваю ногу, едва она касается земли. Сильные руки заставляют меня выпрямиться, подталкивают в спину, направляя вперед. Я наклоняю голову в надежде разглядеть землю, но вокруг слишком темно. Откуда-то тянет дымом – горит что-то, – но это ни о чем мне не говорит. Все это может происходить где-то вдалеке – или на Луне.

Те же руки заставляют меня остановиться и сесть. Подо мной оказывается поверхность, напоминающая сиденье складного стула. Полузадушенный крик ничего не меняет, только увлажняет кляп во рту слюной.

– Заткнись! – шипит кто-то прямо в ухо.

Я пытаюсь пнуть этого человека, но нога бьет лишь воздух. Слышу скрип гравия, звук шагов и едва слышный писк. Через повязку видно, что прямо напротив меня зажегся маленький электронный глазок. Впиваюсь зубами в кляп.

– Давай! – Голос едва слышен, но я уверен, что он принадлежит девушке. Снова скрипит гравий. В следующую секунду чьи-то руки касаются моей шеи, находят медальон, который я ношу, не снимая, натягивают цепочку поперек горла. Голова будто сама собой запрокидывается назад. Дергаю связанными руками, пытаясь освободиться, но я связан крепко. Ноги то и дело теряют опору на холодной земле.

– Сильнее! – командует кто-то.

– Чуть выше, – присоединяется к нему второй голос.

Цепочка врезается в кожу. Я пытаюсь сделать вдох, но горло так сжато, что ничего не выходит. Легкие горят. Все тело требует кислорода. Дернув головой, снова замечаю красный огонек и две фигуры позади него. В агонии кажется, что можно различить их широкие улыбки, позвякивание браслетов на руках. Я умираю. Почему они убивают меня?

Перед глазами появляются яркие круги, почти ничего не вижу. Запрокинув голову, пытаюсь сделать вдох, пробую сопротивляться, но нет сил даже биться или выворачиваться из хватки душителя. Легкие сжимаются. Я уже готов сдаться. Может быть, давно стоило сдаться. Тело мне больше не повинуется. В голове появляется странная легкость, будто я могу наконец отдохнуть после тяжелого дня или теннисного матча. Звуки почти не достигают моих ушей. Перед глазами пылает огненный тоннель. Даже цепочка, впивающаяся в шею, больше не причиняет боли. Голова падает на грудь, я уже не в состоянии держать ее. На смену огненным кругам приходит темнота. Никаких образов, никаких видений. Мне все еще страшно, но чувство страха притупляется. Сопротивляться нет сил.

Словно сквозь вату до меня доносятся приглушенные голоса. Кто-то произносит мое имя. Слышится сдавленный крик и быстрые шаги; потом на землю падает что-то тяжелое. Спустя секунду какой-то частью сознания ощущаю, что повязка исчезла с моих глаз, чьи-то пальцы касаются щеки.

– Савва? – мягко окликает меня чужой голос. Мужской голос. Ветер освежает лицо, треплет волосы. – Савва?

Сознание постепенно возвращается. Ощущаю покалывание в пальцах, делаю глубокий вдох. Пелена перед глазами проясняется. Открыв веки, оглядываюсь по сторонам, чувствуя себя как после глубокого наркоза. Где я?

Несколько раз моргнув, вижу упавший штатив и видеокамеру на нем; ее красный огонек все еще мигает. Вокруг пусто, не видно ни машин, ни фонарей. Пахнет табаком. Повернув голову, замечаю скорчившуюся подле меня фигуру и снова замираю от ужаса.

– Ты в порядке? – кажется, он плачет. Касается моих связанных рук. – Боже мой!

Я присматриваюсь к нему, все еще плохо понимая, что происходит. Это молодой человек с коротко остриженными волосами и яркими зелеными глазами, одетый в ничем не примечательную футболку, джинсы и кеды. В левой руке он держит черную повязку, закрывавшую мне глаза. Вздрагиваю, решив, что он и есть мой похититель, но по выражению ужаса и беспокойства на его лице понимаю – это не так.

– Я не очень хорошо тебя вижу, – голос у меня хриплый и сдавленный после удушья. – Кто ты?

– Илья, – говорит он. – Илья Литвинов.

Я снова моргаю. Илья Литвинов. Мысли двигаются медленно, будто увязая в грязи. Наверное, почти минуту не могу понять, кто он такой. Потом вспоминаю мрачного парня, с которым сталкивался в коридорах школы. Его глаза, с надеждой провожающие меня на парковке. Это именно тот, с кем лучше не связываться. Хулиган, который в страхе держит почти всю школу, но мои друзья считают его неуравновешенным психопатом…

– Ч-что случилось? – бормочу я.

– Не знаю, – Илья возится с веревками на моих руках. – Увидел, что кто-то тебя душит. Выбежал к ним и, кажется, спугнул.

– Они бросили меня в багажник, – шепчу в ответ. – Привезли сюда.

– Ты видел, кто это был?

Качаю головой и снова принимаюсь разглядывать Илью, пытаясь вспомнить о нем что-нибудь еще. Почему-то он мне не нравится. Наверное, по инерции – мы с друзьями считаем его странным так давно, что уже и не помним, с чего все началось. Однако в эту секунду мне кажется, что у меня нет друга ближе, чем он.

Позади раздается треск веток. Оборачиваюсь и вижу три фигуры, бегущие к нам.

– Попался! – кричит Лизавета, выходя на свет. Следом за ней появляется Люба. Из-за ее плеча выглядывает Вика с лыжной маской в руках. Вид у нее такой, будто сейчас заплачет.

– Это что, была шутка? – набрасывается на них Илья.

– Ага, – Люба наклоняется, чтобы подобрать с земли камеру. – Савва сразу догадался, что к чему.

– Вы едва не убили его, – он стоит передо мной, защищая от их взглядов.

Девушки смотрят друг на друга. Вика нервно кусает губу. Люба делает вид, что поглощена камерой. Лизавета фыркает, перекидывая волосы через плечо:

– Лучше скажи, почему ты следил за нами? Ты шпион!

Илья смотрит только на меня. Не в силах выдержать его взгляд, отворачиваюсь, чувствуя себя одновременно пристыженным и уязвимым. В конце концов, раздраженно махнув рукой, он разворачивается и уходит в темноту. Люба наклоняется, чтобы освободить мои руки. Поверх ее головы я смотрю в глаза Илье и одними губами шепчу: «Спасибо». Он кивает: «Не за что».

И тут воспоминание меркнет. Моя память, кажется, снова зашла в тупик.

Глава тридцать вторая

– Объясни, что происходит? – повторил Илья, не сводя с Кирилла пристального взгляда.

– Я Савва, – ответил он, дрожа. – Клянусь.

– Ты не он, – парень грустно улыбнулся. – Поэтому просто скажи правду.

Кирилл впился взглядом в его лицо, потом огляделся. Темнота за окнами машины казалась бесконечной и пугающей. Куда более пугающей, впрочем, была мысль, только что начавшая оформляться в его мозгу. Илья пребывал в абсолютной уверенности, что он – не Савва. Но единственный, кто точно мог знать, кого из близнецов он видит перед собой, – это убийца.

– Так это ты… ты убил его? Поэтому так уверен? – прошептал он.

Илья отшатнулся, будто его ударили, моргнул. Его лицо посерело:

– Убил его? Савва… мертв?

Кирилл прикусил губу. Парень явно выглядел потрясенным.

– Его убили, – повторил он. – Скорее всего, задушили. Кто-то, кого он хорошо знал. Я видел видеозапись.

– Задушили? – переспросил Илья.

– Цепочкой от медальона, – Кирилл вытащил подвеску, чтобы он мог разглядеть ее. – Где-то в лесу. Его друзья записали все это на видео. Даже выложили в Сеть.

Илья отвел глаза. На его лице появилась гримаса.

– Ах, это…

– Что?

Откинувшись на сиденье, он закрыл лицо руками и спросил:

– На той записи, что ты видел, у него были завязаны глаза?

– Да.

– Я был там, – Илья повернулся и посмотрел на Кирилла.

– Ты был там? – эхом повторил он, не веря ушам.

– В ту ночь я ехал на велосипеде и заметил знакомую машину – узнал ее по наклейке на багажнике, – начал он. – В прошлом году у нас с Любой были соседние места на парковке, за это время ее дурацкая балерина отпечаталась у меня в мозгу, – он помолчал, а потом продолжил: – Не знаю, почему я вдруг решил поехать следом за ними, но я так и поступил. Они остановились на поляне. А когда я добрался до нее, они уже установили камеру и начали душить Савву. Я не мог понять, что происходит, но со стороны это выглядело так, будто его пытались убить.

Кирилл слушал не перебивая, пока Илья рассказывал: о том, как выскочил на поляну, заметив, что Савва потерял сознание, а девушки убежали и спрятались, уронив камеру со штатива; о том, как он пытался освободить пленника.

– Он постепенно приходил в себя, – закончил он. – И точно был жив.

– Так это ты был тем человеком, который снял с него повязку? – ошарашенно пробормотал Кирилл. – Ты спас его?

– Видимо, да, – он прокашлялся. – Но, видишь ли, в чем дело. С той ночи я ни разу с ним не разговаривал. Понимаю, Савва мне ничем не обязан, но… не знаю, просто «спасибо» было бы достаточно. Когда ты подошел ко мне в ночь вечеринки у Нины, я решил, что наконец дождался его внимания. Однако все вышло иначе. То, как ты рассказывал про звезды… твое чувство юмора. Каждый раз при встрече ты был… другим. Забавным. Интересным. Было видно, что иногда тебя мучает совесть. Савва, которого я знаю – которого все знают, – никогда и ни в чем не раскаивался. В какой-то момент я решил, что у него раздвоение личности. Или, может быть, его постигло великое откровение, сделавшее его… другим. – Илья устало потер глаза. – И он начал мне симпатизировать, я захотел подружиться.

– Это был я, – тихо сказал Кирилл, глядя на свои колени. – Тогда, на вечеринке, и потом. Не Савва. Я.

Илья медленно кивнул:

– Итак… ты – это кто?

Конец фразы заглушил грохот взорвавшегося фейерверка. Когда шум затих, Кирилл набрал в грудь побольше воздуха:

– Я близнец Саввы. Мы никогда не знали друг друга. Даже ни разу не виделись.

– Погоди минутку. Настоящий близнец? – Илья непонимающе смотрел на него. – Давай еще раз с самого начала.

Эти слова будто прорвали плотину: Кирилл начал рассказывать и говорил долго, только сейчас понимая, как отчаянно все это время нуждался в слушателе. Добравшись до эпизода с запиской о смерти Саввы, он начал оправдываться:

– Тогда я попытался уехать! Не хотел больше играть его роль. Но убийца заметил меня на автовокзале. Когда мы поехали на ночевку к Лизавете, на меня кто-то напал и пригрозил убить, если я откажусь продолжать игру, – он закрыл глаза, борясь с воспоминанием об ужасе, обуявшем его тогда, и о холодной цепочке, сжимавшей шею. – Подруги Саввы и его сестра были единственными, кто знал о моей попытке сбежать. К тому же дом Лизаветы охраняется не хуже крепости! Напасть мог только тот, кто все это время находился внутри. Кто-то из девчонок. Меня даже душили так же, как его на том видео. Уверен, в ту ночь они все-таки убили Савву.

Илья покачал головой:

– Не отрицаю, они могли его убить, но не в ту ночь, когда был записан ролик с удушением. Это случилось за две недели до твоего приезда. И после моего вмешательства они ушли. Савва тоже. С ним все было в порядке.

– Он ушел с ними? – поразился Кирилл.

– Савва и его команда вечно устраивают дурацкие розыгрыши вроде этого, – поморщился молодой человек.

– Знаю, – Кирилл растерянно потер виски. – Только мне не приходило в голову, что они решились бы на такое.

В машине повисла тишина. На лобовое стекло упали первые капли дождя. Звук был такой, как будто вдалеке разорвались десятки маленьких бомб. Кирилл вздохнул и снова посмотрел на Илью:

– Мне нужно бежать отсюда.

– Куда? – нахмурился он.

– Куда угодно, – парень понял, что снова плачет. – Сяду на первый же рейсовый автобус. Здесь нельзя оставаться дольше, это просто безумие.

Илья оперся спиной о сиденье:

– Ты уверен, что это хорошая мысль?

– Что ты имеешь в виду?

– Просто… ты ведь уже пытался однажды уехать, верно? – парень повернулся к нему, прикусив губу. – Ничего хорошего не вышло. Кто сказал, что в этот раз все будет иначе?

– Это мой единственный шанс, – Кирилл отвел взгляд, разглядывая высокие кусты за окном.

Несколько секунд они сидели в тишине. Где-то далеко, по шоссе, с которого они свернули, промчалась полицейская машина; темноту разорвали красно-синие всполохи мигалки.

– Хорошо, – кивнул Илья. – А если убийце как раз и нужно, чтобы ты уехал?

– Нет, – Кирилл скрестил на груди руки. – Ему нужно, чтобы я оставался тут и продолжал играть роль.

– Послушай, если Савва действительно мертв, не исключено, что тебя хотят подставить. Ты сирота. У тебя была сложная жизнь. Если уедешь, все поймут, что Савва пропал. Тут-то убийца и сообщит полицейским, что ты две недели выдавал себя за него. Естественно, они заподозрят тебя.

Кирилл уронил руки на колени. Возможно ли такое?

– Савва жил как в сказке, – Илья тоже смотрел в окно. – Всеми любимый, богатый парень, который получает все, что только пожелает. Из твоего рассказа я понял, что ты о таком и мечтать не мог. У Саввы был прекрасный дом, а ты переезжал от одного опекуна к другому. Это несправедливо. На твоем месте любой поменялся бы с ним местами.

– Я бы ни за что не стал его убивать! – в отчаянии крикнул Кирилл.

– Знаю, знаю, – Илья поднял руки, как бы сдаваясь. – Но… не все такие, как ты. Большинство заподозрят именно тебя. И они будут делать выводы, не пытаясь понять, какой ты на самом деле.

Кирилл закрыл глаза. Ему казалось, будто стены машины стали сжиматься вокруг него. Сотни раз он сталкивался с тем, о чем говорил Илья. Достаточно вспомнить Екатерину, сразу обвинившую в воровстве Кирилла, а не родного сына только потому, что приемные дети нередко попадались на кражах.

– Боже мой, – признав правоту Ильи, Кирилл обхватил голову руками. Помедлив, Илья наклонился к нему и обнял, прижав к себе и уткнувшись лбом ему в плечо. Тело Кирилла сотрясали рыдания.

Так они просидели несколько минут. Я молча наблюдал, страстно желая оказаться на месте брата. Если бы только и меня кто-нибудь так обнял, хоть раз и выслушал!

Потом Илья разжал руки, выпрямился и посмотрел на Кирилла, в его светлых глазах светилась забота, он сочувствующе ему улыбался.

– Так странно, – произнес Илья задумчиво. – Ты выглядишь точь-в-точь как он.

– Мы ведь близнецы, – Кирилл попытался улыбнуться, но горло снова сдавили рыдания.

– Останься, – Илья мягко коснулся его плеча. – Если Савву действительно убили, мы выясним, кто это сделал.

– Не уверен.

– Ты не можешь оставить его смерть безнаказанной, – настаивал он. – Я помогу тебе, обещаю. Мы найдем доказательства и предъявим их полиции. Тогда-то они поверят.

Повисла пауза. Кирилл неожиданно понял, что дождь закончился. Где-то вдалеке завыла собака.

– Хорошо, – прошептал Кирилл, глядя Илье прямо в глаза – Я останусь.

– Здорово, – он потянулся и обнял его за плечи. Кирилл подался вперед, от прикосновения его рук по коже побежали мурашки. Закрыв глаза, он думал только об одном: «Пожалуйста, пусть это не станет моей самой большой ошибкой!»

Я молился о том же.