Текст книги "Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии."

Если Бог Слово единосущен человеческому телу Христа, продолжает Афанасий, «то излишне упоминание о Марии и служении Ее, потому что тело могло быть прежде Марии, и оно вечно, как вечно само Слово». В таком случае «какая нужда в пришествии Слова, чтобы Ему или облечься в единосущное Себе, или, изменившись в собственном естестве, сделаться телом?» Энергично отстаивая православное понимание Боговоплощения, Афанасий восклицает: «Не Себя воспринимает Божество, чтобы облечься в единосущное Себе, и согрешает не Слово, искупающее грехи других, чтобы Ему, пременившись в тело, Самого Себя принести в жертву за Себя и искупить Себя»[192]192
  Афанасий Александрийский. Послание к Эпиктету 4 (PG 26, 1057 АВ). Рус. пер.: Ч. 3. С. 294.


[Закрыть].

Современному читателю порой сложно бывает как оценить пафос борцов с ересями IV века, так и воспринять богословскую аргументацию, приводимую ими в защиту своей позиции. Суть позиции, которую излагает Афанасий, может быть сведена к следующим простым утверждениям: Иисус Христос является воплотившимся Богом, добровольно воспринявшим на Себя человеческое тело; будучи по природе Богом, Он со-вечен Отцу, тело же было воспринято Им во времени, и оно не со-вечно Богу; человеческое тело Христа иноприродно Богу, а единоприродно нам; оно было воспринято Им от Девы Марии, и Она почитается в Церкви как Та, Которая дала Богу Слову человеческое тело; при этом Бог Слово и Человек Иисус – одно и то же Лицо. Можно говорить о том, что некоторые изречения Священного Писания («уничижительные») относятся к Нему как Человеку, другие (более возвышенные) к Нему как Богу. Но нельзя говорить о том, что Бог Слово и Человек Иисус – два разных субъекта.

Четкое разделение между божественной и человеческой природами Христа важно для того, чтобы избежать еретического понимания Троицы. Если, говорит Афанасий, человеческое тело Христа было со-вечно Его божественному бытию, или если Само Божественное Слово превратилось в плоть и кости, или если по Своему телу Христос имеет одну сущность с Отцом, тогда следует признать, что Троица превратилась в четверицу, потому что к трем Лицам Троицы прибавится еще одно – тело Христа[193]193
  Афанасий Александрийский. Послание к Эпиктету 8 (PG 26, 1061 C–1064 C). Рус. пер.: Ч. 3. С. 298.


[Закрыть]. На самом же деле принятие Сыном Божиим на Себя человеческого тела ничего не прибавило к Его Божеству: «Скорее, для самого человеческого тела произошло великое прибавление от общения и соединения с ним Слова. Ибо из смертного сделалось оно бессмертным; будучи душевным, стало духовным; быв от земли, прошло небесными вратами. Троица же, и по восприятии Словом тела от Марии, есть Троица, не допускает ни прибавления, ни отнятия, но всегда совершенна»[194]194
  Афанасий Александрийский. Послание к Эпиктету 9 (PG 26, 1065 В). Рус. пер.: Ч. 3. С. 299–300.


[Закрыть].

В своих рассуждениях Афанасий предвосхищает христологические споры V века, разгоревшиеся вокруг ереси Нестория. В ходе этих споров к писаниям Афанасия будут обращаться защитники православного учения о Христе как Богочеловеке, равном, со-вечном и единосущном Отцу по Божеству, единосущном нам по человечеству.

Преподобный Ефрем Сирин был современником Афанасия и умер в один год с ним. Он происходил из сирийского Нисибина и, согласно сирийским источникам, был рукоположен в сан диакона святым Иаковом Нисибийским. В 363 году, после взятия Нисибина персами, Ефрем в числе многих других христиан бежал в Эдессу[195]195
  Ныне г. Урфа в Турции.


[Закрыть]. Там он основал так называемую школу персов (то есть беженцев из Персии). Основным предметом преподавания в школе было Священное Писание, большое внимание уделялось также церковному пению и чтению.

Литературное наследие Ефрема обширно. Оно включает толкование на книги Ветхого Завета, толкование на Четвероевангелие, написанные в прозе гомилии на богословские и нравственные темы, а также огромное количество поэтических текстов. Наряду с подлинными творениями Ефрема, среди сочинений, дошедших до нас под его именем, есть немало более поздних, приписанных ему в силу его авторитета: большая работа проделана учеными для отделения подлинных сочинений Ефрема от псевдоэпиграфов[196]196
  Подробнее о Ефреме и его сочинениях см. в: Брок С. Ефрем Сирин. С. 79–94.


[Закрыть]. Большой корпус сочинений, надписанных его именем, существует на греческом языке[197]197
  О «греческом Ефреме» см.: Ефрем (Лэш), архимандрит. «Греческий Ефрем». С. 94–99.


[Закрыть].

Мануил Панселинос. Ефрем Сирин. Фреска. XIII–XIV век. Греция. Афон. Протат

В поэзии Ефрема глубина богословской мысли сочетается с блеском и изяществом ее литературного выражения, а точность догматической терминологии – с яркостью образов.

Среди отцов Церкви IV века Ефрем занимает особое место, обусловленное прежде всего тем, что он принадлежал к традиции, весьма отличной от той, которую представляли современные ему греческие отцы. Развитие греческого богословия этого периода было движимо стремлением найти максимально точное и емкое выражение христианской доктрины, установить границы, отделяющие православие от ереси. Для достижения этой цели необходимо было, во-первых, выработать четкую богословскую терминологию, и, во-вторых, выразить основные истины христианской веры на языке догматических определений. Именно эти задачи решали греческие отцы и Вселенские Соборы, противостоявшие ересям и формулировавшие христианскую доктрину в специальных вероучительных документах.

Ефрем ставил перед собой ту же задачу, что и его греческие современники: он тоже противостоял ересям и формулировал для своих сирийских читателей богословское учение Церкви. Но арсенал средств, которым он пользовался, был иным: он облекал богословские истины не в доспехи четких догматических дефиниций, а в пестрый наряд поэтических символов и метафор[198]198
  Brock S. The Luminous Eye. P. 10–11.


[Закрыть].

За различием в выборе средств стояло и различие в самом богословском методе. Для Ефрема богословие – не попытка что-либо определить или обосновать; богословствовать для него не значит говорить о Боге или размышлять о Боге; богословствовать – значит воспевать Бога в молитве. Истины христианской веры должны быть не столько осмыслены, обдуманы, определены и обоснованы, сколько пережиты верующим в молитвенном опыте. Именно такой подход будет характерен для авторов большинства богослужебных текстов Православной Церкви.

Гораздо чаще, чем греческие отцы, Ефрем Сирин пользовался различными образами и метафорами для объяснения богословских истин. Характерными для богословского языка Ефрема являются метафоры и образы, связанные с одеждой, одеванием и раздеванием. Вся история спасения описывается им при помощи этих образов: «невидимый, неприступный, непостижимый Творец “облекается” в сотворенную Им природу, чтобы стать доступным творению»; восприняв на Себя человеческую природу в Боговоплощении, Христос «облекся в Адама»; «при сотворении Адам и Ева (то есть человечество) были облечены в одеяние славы (или света), однако они лишились его в грехопадении»; после грехопадения первых людей «цель Бога по отношению к человечеству состояла в том, чтобы снова облечь его в это одеяние славы»; в Ветхом Завете Бог «надевает на Себя человеческие имена», а в Новом Завете «облекается телом»[199]199
  Селезнев Н. Н., Брок С. Ефрем Сирин. Богословие. С. 102.


[Закрыть].

Ефрем Сирин. Книжная миниатюра. Византия. XIII век. Греция. Афонские библиотеки

Канон евангельских чтений. Миниатюра Евангелия Рабулы. VI в. Сирия

Творения Ефрема Сирина отличаются от сочинений современных ему греческих отцов не только языком, общей тональностью, богословской методологией, образным строем. Они также отличаются тематикой. Мы видели на примере Афанасия и увидим на примере других греческих отцов IV века (Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского и Иоанна Златоуста), что мариология их специально не интересовала: они упоминали о Деве Марии лишь в контексте учения об Иисусе Христе как Боге воплотившемся, принявшем от Нее человеческую плоть. Для Ефрема дело обстояло иным образом: он гораздо чаще обращает внимание на Саму Деву Марию, посвящает Ей отдельные беседы и гимны. Проникновенные размышления о Марии содержатся как в поэтических текстах Ефрема, так и в его прозаических беседах и толкованиях.

Некоторое количество произведений Ефрема относится к жанру «мемре» (сир.  mēmrā «слово», мн. ч. mēmrē) – поэтических бесед, написанных в форме куплетов по 7+7 слогов (этот семисложный размер даже получил в традиции название «размера Ефрема»). Однако большинство гимнов Ефрема относится к жанру «мадраша» (; от сир. ܕܪܫ draš – рассуждать, беседовать[200]200
  Ср. евр. מדרשׁ miḏrāš – толкование, учение.


[Закрыть]), который характеризуется четким силлабическим ритмом, делающим гимны пригодными для пения. Строфы определенного размера чередуются с рефреном, проходящим через весь гимн.

К жанру «мадраша» относится цикл «Песнопения на Рождество», в котором большое внимание уделяется Деве Марии.

Знакомая нам по трудам священномученика Иринея Лионского тема Марии как Новой Евы раскрывается Ефремом в целом ряде поэтических образов и сравнений:

Адам был причиной болезни происшедшей от него жены; ныне отъята болезнь его[201]201
  То есть болезнь, принесенная Адамом.


[Закрыть], потому что Дева родила ему Спасителя. Родительницу Еву родил муж, никогда не рождающий. Насколько же вероятнее, что Дщерь Евы родила Сына без мужа! Девственная земля родила Адама – владыку земли; ныне Дева родила Адама – Владыку небес[202]202
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 1, 14–16 (CSCO 186, 3). Рус. пер.: Ч. 5. С. 104.


[Закрыть].

В девстве своем листьями бесславия прикрылась Ева; Матерь же Твоя – Дева – облеклась ризой славы, которая покрывает всех. Малый покров плоти дала Она Тому, Кто все покрывает.

Блаженна Та, у Которой в сердце и уме обитаешь Ты! Чрез Тебя, Сын Царев, Она – палата Царева; чрез Тебя, Архиерей, Она – Святое святых. Нет у Нее забот и попечений о доме и о муже.

Норой и пещерой проклятому змию послужила Ева, потому что вошел и вселился в нее лукавый его совет, а потом, став прахом, сделалась она и пищей ему. Ты – наш хлеб, Ты – наше благородство, наша риза славы[203]203
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 17, 4–7 (CSCO 186, 87–88). Рус. пер.: Ч. 5. С. 150–151 (в русском переводе это песнопение имеет номер 11).


[Закрыть].

Еврейские дщери, воспевавшие некогда плачевные Иеремиины песни, вместо этих горестных песнопений, заключавшихся в письменах их, стали теперь из тех же священных книг воспевать песни радости. Сокровенная в их словах сила так пророчествовала: «Возведи из шеола очи свои, Ева, и возвеселись в день сей, потому что Сын Дщери твоей, как врачевство жизни, нисшел [с небес] воскресить матерь Своей Матери. Благословенный Младенец попирает ныне главу уязвившего ее змия»[204]204
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 13, 1–2 (CSCO 186, 73–74). Рус. пер.: Ч. 5. С. 141–142 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 7).


[Закрыть].

Утроба Девы сравнивается с храмом, обителью, одеждой, оружием, чертогом:

Благословен Обитающий в [Материнской] утробе, в которой устроил Себе и храм, чтобы обитать там, и обитель, чтобы пребывать в ней, и одежду, чтобы украшаться ею, и оружие, чтобы победить им![205]205
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 3, 20 (CSCO 186, 24). Рус. пер.: Ч. 5. С. 115 (в русском переводе это песнопение имеет номер 2).


[Закрыть]

Покойся в тишине на лоне Матери Своей, о Сын Превознесенного! Детское веселие неприлично Сынам Царевым. О Сын Давидов, Ты досточтим! Ты, Сын Марии, в сокровенном чертоге соблюдаешь пристойность[206]206
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 14, 1 (CSCO 186, 77). Рус. пер.: Ч. 5. С. 144 (в русском переводе это песнопение имеет номер 8).


[Закрыть].

Богородица с младенцем Христом. Миниатюра Евангелия Рабулы. VI в. Сирия

Иосиф является хранителем девства Марии. Поэт сравнивает его роль со служением священника в Иерусалимском храме. Иосиф сравнивается также с Моисеем:

Жена служит мужу, потому что он глава ее. Иосиф же предстоит и служит Господу, Который – в недрах Марии, и служит как священник пред кивотом Твоим ради обитающей в нем святыни Твоей.

Моисей принес каменные скрижали, начертанные Господом. Иосиф изнес на среду чистейшую скрижаль, в которой обитал Сын Творца. Моисеевых скрижалей не стало, потому что Ты наполнил вселенную учением Своим[207]207
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 16, 16–17 (CSCO 186, 86). Рус. пер.: Ч. 5. С. 149–150 (в русском переводе это песнопение имеет номер 10).


[Закрыть].

Говоря о девстве Марии, Ефрем обращается к сюжету, который знаком нам из «Протоевангелия Иакова»: о проверке девства Марии при помощи «воды обличения». В этом древнем обычае поэт видит таинственное предзнаменование событий новозаветной истории:

Если муж ненавидел жену свою, то должен он был дать ей разводную и потом отпустить ее (Втор. 24:1). Если подозревал ее в нарушении верности, то обличали ее водой обличения (Чис. 5:18). Если обвинял напрасно, то представляли «признаки девства отроковицы», то есть «девическая» (Втор. 22:15). Перед Марией умолкает всякое обвинение, потому что Она была пренепорочная Дева.

«Вода обличения» и «признаки девства» еще прежде вразумляли Иудеев, чтобы, когда придет Господь всякого чревоношения и они будут клеветать на чрево, в которое вселится Он, удостоверило их в пришествии Господнем самое девство, сохранившееся по рождении[208]208
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 14, 12. 14 (CSCO 186, 79). Рус. пер.: Ч. 5. С. 145 (в русском переводе это песнопение имеет номер 8).


[Закрыть].

Образом девства Марии является незасеянная земля, в которую ввергается божественное зерно, чтобы принести плод. К этому образу Ефрем постоянно возвращается:

Девственная земля родила Адама – владыку земли; ныне Дева родила Адама – Владыку небес[209]209
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 1, 16 (CSCO 186, 3). Рус. пер.: Ч. 5. С. 104.


[Закрыть].

Из земли жаждущей забил Источник, Которого достаточно, чтобы утолить жажду всех народов.

В утробе Девы, как на камне, прозябло Семя и принесло обильные плоды…

Посеянное в землю пшеничное зерно в третий день взошло и наполнило собой житницу жизни…

Зимой, которая бесплодной делает землю, Дева познала рождение.

В месяц Канун[210]210
  Имеется в виду месяц ассирийского календаря Канун I, который соответствует декабрю.


[Закрыть], когда перестает рождать земля, рождает Дева[211]211
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 4, 31 (CSCO 186, 28). Рус. пер.: Ч. 5. С. 120–121, 123 (в русском переводе это песнопение имеет номер 3).


[Закрыть].

Видя, что Мария, земля жаждущая, произрастила из Себя Плод – Сына, дивного и чудного, сугубо да восхвалит Она Того, Кто есть великое море всех благ. Ему – прославление![212]212
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 18, 13 (CSCO 186, 93). Рус. пер.: Ч. 5. С. 154 (в русском переводе это песнопение имеет номер 12).


[Закрыть]

«Я – земля, Ты – делатель. Ты, посеявший Себя во чреве Матери Своей, посей во Мне слово Свое!»[213]213
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 15, 1 (CSCO 186, 93). Рус. пер.: Ч. 5. С. 146 (в русском переводе это песнопение имеет номер 9).


[Закрыть]

В шестнадцатое лето[214]214
  В этом гимне преподобный Ефрем последовательно перечисляет годы жизни Христа до Его выхода на проповедь.


[Закрыть] да славословит пшеница, таинственно изображающая собой Делателя, Который в неплодную землю посеял плоть Свою. И она возросла выше всего и дала новый хлеб. Благословен Чистый![215]215
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 18, 20 (CSCO 186, 95). Рус. пер.: Ч. 5. С. 155 (в русском переводе это песнопение имеет номер 12).


[Закрыть]

На целомудрии Марии и Ее девстве Ефрем делает особый акцент. Девство отличает Марию от героинь ветхозаветной истории:

Кому подобен Ты, радостный и достолюбезный Младенец? Матерь Твоя – целомудренная Дева, Отец Твой незрим, даже и серафимы не могут видеть Его. Кому Ты подобен? Поведай нам это, о Сын Милосердного[216]216
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 14, 2 (CSCO 186, 77). Рус. пер.: Ч. 5. С. 144 (в русском переводе это песнопение имеет номер 8).


[Закрыть].

Блаженна Мария, Она без обетов и моления, в девстве Своем зачала и родила Господа всех, которые рождались и будут рождаться от жен[217]217
  Букв. «детей Ее подруг, которые были и будут». Под «подругами» понимаются все женщины. Использование терминов родства и дружбы для указания на наличие общего признака характерно для многих семитских языков.


[Закрыть], – Господа всех целомудренных и праведных, священников и царей[218]218
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 8, 16 (CSCO 186, 61–62). Рус. пер.: Ч. 5. С. 138–139 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 6).


[Закрыть].

Фамарь в доме Давидовом поругана Амноном, – и погибло девство обоих. Но Моя жемчужина не погублена, она сокрыта в Твоей сокровищнице, Ты ею украшен[219]219
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 16, 12 (CSCO 186, 85). Рус. пер.: Ч. 5. С. 149 (в русском переводе это песнопение имеет номер 10).


[Закрыть].

Приснодевство Марии, то есть сохранение Ею девства после рождения Христа от Духа Святого, не вызывает сомнений у святого Ефрема:

Мария, зачавшая Его, возгнушалась браком; да не любодействует и душа, в которой обитает Он.

Поскольку Мария ощутила Его в Себе, то не коснулась брачного ложа; так обитает Он в целомудренных, если ощутят Его в себе[220]220
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 4, 132 (CSCO 186, 37). Рус. пер.: Ч. 5. С. 123 (в русском переводе это песнопение имеет номер 3).


[Закрыть].

Прежде пришествия Твоего невестой была Она Тебе по естеству. По пришествии Твоем, Святой, зачала Тебя сверхъестественно и, родив Тебя, свято пребыла Девой[221]221
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 11, 3 (CSCO 186, 69–70). Рус. пер.: Ч. 5. С. 141 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 7).


[Закрыть].

Ложесна Марии, оставшиеся запечатанными, сирийский богослов и поэт сравнивает с запечатанным гробом, из которого воскрес Христос:

Воскресением Своим уверяешь Ты неверующих в рождество Твое, потому что чрево Матери Твоей пребыло заключенным, как запечатан был гроб. Чистым пребыл Ты во чреве и живым – во гробе. О Тебе свидетельствуют и заключенное материнское чрево, и запечатанный гроб.

Материнское чрево и гроб вещают о рождении и воскресении Твоем. В заключенном чреве Ты зачат, запечатанный гроб родил Тебя. Преестественно (чудесно) и материнское чрево родило Тебя и гроб возвратил.

Запечатан был гроб, в котором положили и стерегли Мертвого, девственно было чрево, не познавшее мужа. Девственное чрево и запечатанный гроб, подобно трубам, оглушают слух глухих Иудеев.

Заключенное чрево Матери и запечатанный камень гроба обличают клеветников, которые зачатие производят от мужа и в воскресении видят похищение тела. Печать девства и печать гроба уверяют, что пришел Ты с неба. Иудеям заграждаются уста и рождением, и воскресением Твоим. Когда клевещут на рождение Твое, осуждает их смерть Твоя. Когда отрицают воскресение Твое, низлагает рождение Твое. И рождение, и воскресение, как два борца, принуждают умолкнуть клеветнические уста[222]222
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 10, 9–10 (CSCO 186, 68). Рус. пер.: Ч. 5. С. 139–140 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 7).


[Закрыть].

Пребывание Иисуса в утробе Матери сравнивается с Его смертью на кресте. И в том, и в другом случае Он оставался Богом, сохранялось Его Божественное вездеприсутствие:

Смотри, весь Он был на кресте, и в то же время весь был повсюду.

Так весь Он был и в материнском чреве, и в то же время весь пребывал во всем.

Как на кресте оживотворял мертвых, так созидал и младенцев, будучи Младенцем.

Умерщвленный, отверз Он гроб и, будучи в материнской утробе, отверзал утробы матерей.

Слышите, друзья мои, о Сыне Сокровенного; видима была плоть Его, но незрима сила Его.

Ничем не удержима сила Сына; ее не заключало в себе материнское чрево, как заключало плоть.

Когда сила Его пребывала в материнском чреве, тогда созидал Он младенцев во чреве матерей.

Его сила обнимала и державшую Его в Своих объятиях. А если бы отнял Он силу Свою, разрушилось бы все.

Сила, содержащая все твари, и когда был Он во чреве, не оставляла всего.

Он Сам Себя образовал в материнском чреве, и от Него получили образование вида своего все бывшие в материнских утробах[223]223
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 4, 168–177 (CSCO 186, 40–41). Рус. пер.: Ч. 5. С. 125–126 (в русском переводе это песнопение имеет номер 3).


[Закрыть].

Мария носила безмолвного Младенца, когда в Нем были сокрыты все роды языков.

Носил Его и Иосиф, но в Нем сокрыто было естество, которое древнее всего состарившегося.

Вышний стал Младенцем, и в Нем сокрывалось сокровище мудрости, достаточное для всех.

Вышний питался молоком Марииным, а по Его благости питаются все твари…

Когда питался Он молоком Марииным, тогда источал жизнь всему.

Когда возлежал Он на лоне Матери Своей, тогда на лоне Его были все твари[224]224
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 4, 146–149. 153–154 (CSCO 186, 38–39). Рус. пер.: Ч. 5. С. 124 (в русском переводе это песнопение имеет номер 3).


[Закрыть].

В богословии Ефрема важную роль играет терминология «обмена» между Богом и человеком. Именно в этой терминологии он описывает обожение человека: Бог взял у нас человечество, чтобы нам дать Свое божество[225]225
  Ефрем Сирин. Гимны о вере 5 (CSCO 212, 38–39). В русском переводе отсутствует.


[Закрыть]. В «Песнопениях на Рождество» эта тема раскрывается также применительно к Деве Марии. Она щедро дарила Иисусу Свое материнство, кормила Его молоком, а Он умалил Свое божество для того, чтобы вместиться в Ее утробу и там облечься плотью:

Из великой сокровищницы для всей твари уделяла Ему Мария, что могла уделять.

Давала Ему молоко, которое Сам Он образовал; давала пищу, которую Сам Он сотворил.

Как Бог подавал Он Марии молоко и как человек питался Ее молоком.

Руки Ее носили Его, потому что умерил Он могущество Свое. Держало Его лоно Ее, потому что умалил Он Себя.

Кто измерит беспредельное величие Его?

И, однако же сократил Он меру его до вместимости одежды.

Прикрывала и облекала Его одежда, потому что отложил Он славу Свою; измеряла и прикрывала Его, потому что сократил Он Себя.

Умолкало и утихало море, когда носило Его на себе. Как же могли носить Его Иосифовы длани?

Принял Его в себя шеол, и расторглось его чрево. Как же могла носить Его в себе Мариина утроба?

От силы Его раскололись надгробные камни. Как же могло носить Его Мариино лоно?

На уничижение пришел Ты, чтобы всем даровать жизнь. Хвала Тебе от всех, оживотворенных Твоею рукой!

Кто может говорить о Сыне Сокровенного, Который сошел и плотью облекся в материнском чреве?

Вышел из утробы как Младенец, питался молоком, возрастал среди детей Сын Господа всех[226]226
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 4, 183–194 (CSCO 186, 42–43). Рус. пер.: Ч. 5. С. 126–127 (в русском переводе это песнопение имеет номер 3).


[Закрыть].

Та же тема раскрывается в песни, которую поэт вкладывает в уста Девы Марии:

Исполнилась восторгом Мария и воспела Ему сладкую песнь: «Кто даровал Мне, чуждой деторождения, что зачала и родила Единого и Множественного, Малого и Великого, Который весь во Мне и весь во всем?

Этот день, в который к Моему убожеству пришел Гавриил, внезапно сделал Меня из рабы госпожой. Я – Раба Божества Твоего, но и Матерь человечества Твоего, Господь и Сын Мой.

Через Тебя, Сын Царя, Я, раба, внезапно стала царской дочерью. Ради Тебя, Сын Давидов, Я, убогая в доме Давидовом, возвышена, Я, дочь земли, чрез Тебя, Небесного, вознеслась до небес.

Какое изумление объемлет Меня! Вот предо Мной ветхий днями Младенец. К небу устремлено око Его, не умолкает лепет уст Его, который представляет Мне, что молчание Его беседует с Богом.

Кто видел Младенца, Который во все проникает взором? Во взоре Его видно, что Он – правитель всей твари, и горней, и дольней. Это – взор Повелителя, Который всем повелевает.

Как источники молока открою Тебе, Первоисточник? Как буду питать Тебя, Питающий всех со Своей трапезы? Как приступлю к пеленам Твоим, Облекающийся светом?

Не знают уста Мои, как наименовать Тебя, Сын Присноживущего. Дерзну ли наименовать Тебя Сыном Иосифовым? Но ужасаюсь, потому что не его Ты семя, но боюсь и отрицать его имя, потому что он обручен со Мной.

Наименую ли Тебя, Сын Единого, Сыном многих? И тысячи имен недостаточно для Тебя: Ты и Сын Божий, и Сын Человеческий, вместе и Сын Давидов, и Сын Мариин.

Кто сделал безмолвным Господа всех уст? Пречистое зачатие Твое злые люди обращали мне в упрек. Ты, о Святой, будь заступником Своей Матери, покажи силу Твою, да уразумеют они, как Я зачала Тебя»[227]227
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 5, 19 – 6, 3 (CSCO 186, 49–51). Рус. пер.: Ч. 5. С. 131–132 (в русском переводе эти тексты относятся к песнопению 4).


[Закрыть].

Рассказ евангелиста Матфея об избиении младенцев по приказу царя Ирода и о бегстве Марии с Младенцем и Иосифом в Египет поэтически осмысливается в следующей части песни Марии:

«Ради Тебя, Который любит всех, стала Я ненавидима; гонят Меня за то, что зачала и родила Я единственное Прибежище для сынов человеческих. Да возрадуется Адам, потому что Ты – Ключ от рая.

Вот, на родившую Тебя свирепеет море, как на Иону. Вот Ирод, как мятущаяся волна, стремится потопить Владыку морей. Куда бежать Мне? Научи Меня Ты, Господь Матери Своей!

С Тобой предамся я бегству, потому что Тобой повсюду приобретается жизнь. И темница с Тобой – не темница, потому что чрез Тебя человек восходит на небо. И гроб с Тобой – не гроб, потому что Ты – воскресение»[228]228
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 6, 6 (CSCO 186, 51–52). Рус. пер.: Ч. 5. С. 132 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 4).


[Закрыть].

Избиение Вифлеемских младенцев. Мозаика. 1315–1321 гг. Монастырь Хора, Стамбул, Турция

Мария описывается в гимнах Ефрема как невеста Божия, а Иисус – как Ее Возлюбленный[229]229
  См.: Brock S. The Luminous Eye. P. 126–127.


[Закрыть]. Говоря об этом, Ефрем обращается и к евангельскому сюжету о браке в Кане Галилейской, и к библейской книге Песнь песней:

Женихи с невестами своими восклицали радостно: «Благословен Младенец, Которого Матерь сделалась невестой Святого! Блажен брак, на котором был Ты, потому что, когда иссякло вино, Ты внезапно дал его в изобилии»[230]230
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 8, 18 (CSCO 186, 62). Рус. пер.: Ч. 5. С. 138 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 6).


[Закрыть].

«У кого есть сын, пусть приходит он и будет братом Моему Возлюбленному. У кого есть дочь или сродница, пусть приходит она и будет невестой Бесценному Моему. У кого есть раб, пусть даст ему свободу прийти и служить Господу своему…

Дочь свободных – Твоя раба, если служит Тебе, Сын Мой, а раба делается чрез Тебя свободной и приемлет от Тебя утешение, потому что освобождена Тобой. Духовное яблоко (Песн. 2:5) носит Она в лоне Своем, если любит Тебя.

Желайте, непорочные [души], чтобы Возлюбленный Мой обитал в вас; желайте и вы, осквернившиеся, чтобы Он освятил вас; желайте, Церкви, чтобы украсил вас Он, Сын Творца, пришедший восстановить всю тварь»[231]231
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 17, 11 (CSCO 186, 89). Рус. пер.: Ч. 5. С. 151 (в русском переводе это песнопение имеет номер 11).


[Закрыть].

Мария – не только Матерь Иисуса и не только Его невеста, но одновременно Его сестра и дочь:

Никто не знает, как наименовать Матерь Твою, Господи наш. Наименует ли кто Девой? Но пред очами Рожденный Ею. Наименует ли имевшей мужа? Но Она не познала его. Если же и Матерь Твоя непостижима, кто в состоянии постигнуть Тебя.

Одна Она – Матерь Твоя, вместе же со всеми – сестра Тебе. Она и Матерь Тебе, и сестра, и невеста Твоя, как и все целомудренные. Всем украсил Ее Ты, Красота Матери Твоей!..

От Тебя приобрела Мария все украшения обязавшихся браком; без мужа зачала Тебя во чреве, сверхъестественно сосцы Ее наполнились молоком; Ты землю жаждущую сделал внезапно источником молока.

Когда носила Она Тебя, всесохраняющий взор Твой облегчил бремя Ее. Питала Она Тебя, потому что алкал Ты; поила Тебя, потому что угодно было это Тебе и Ты жаждал. В объятиях Своих носила Она Тебя, пламенеющий Уголь, потому что щедроты Твои охраняли лоно Ее.

Чудес исполнена Матерь Твоя: сошел в Нее Господь, – и стал рабом; сошел Велегласный, – стал в Ней безгласным; сошел Пастырь, – стал в Ней и родился агнцем[232]232
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 11, 1–6 (CSCO 186, 69–70). Рус. пер.: Ч. 5. С. 140–141 (в русском переводе этот текст относится к песнопению 7).


[Закрыть].

Какая [матерь] носимому во чреве ее могла говорить то же, что Мария? Какая матерь дерзала сына своего именовать Сыном Творца, Сыном Создателя, Сыном Всевышнего?

Какая мать дерзала сыну своему говорить молитвенно: «Ты как Бог – упование Матери Своей, как Человек – возлюбленный Ее и Сын, со страхом и любовью должна предстоять Тебе Матерь Твоя»[233]233
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 8, 17. 9, 1 (CSCO 186, 62. 63). Рус. пер.: Ч. 5. С. 139 (в русском переводе эти тексты относятся к песнопению 6).


[Закрыть].

«Я – сестра Твоя, потому что и Я из дома Давида, который отец Нам обоим. Я – Матерь Твоя, потому что родила Тебя. Я – невеста Твоя, потому что Тебе посвящена. Я – раба и дочь, потому что купил Ты Меня кровью и крестил Меня в водах.

Сын Всевышнего пришел и вселился в Меня, и сделал Меня Своей Матерью. И как родила Я Его новым рождением, так и Он родил Меня вторым рождением. Одежда, заимствованная у Матери, в которую облекся Он, облекла плоть Ее в славу Его»[234]234
  Ефрем Сирин. Песнопения на Рождество 16, 11 (CSCO 186, 85). Рус. пер.: Ч. 5. С. 149 (в русском переводе это песнопение имеет номер 10).


[Закрыть].

Из новозаветных экзегетических трудов Ефрема Сирина наиболее значительным является «Толкование на Диатесса́рон» – свод четырех Евангелий, составленный Татианом во II веке. Татиан был учеником святого Иустина Философа и церковным писателем: сохранились апология Татиана, а также некоторые другие его сочинения. Под конец жизни Татиан отошел от Церкви и основал гностическую секту энкратитов («воздержников»), члены которой отличались крайним аскетизмом и ригоризмом. По-видимому, Диатессарон Татиана был первым сирийским переводом Евангелия. В III–IV веках Диатессарон употреблялся в Сирийской Церкви как основная богослужебная книга и лишь в V веке был постепенно вытеснен четырьмя каноническими Евангелиями[235]235
  См.: Барский Е. В. Диатессарон. С. 629–635.


[Закрыть]. Татиан в соответствии со своими гностическими симпатиями не включил в свод Евангелий родословие Христа и некоторые другие места, указывающие на Его человеческую природу.

В полном виде толкование Ефрема на Диатессарон сохранилось только в армянской версии[236]236
  Saint Éphrem. Commentaire de l’Évangile concordant: version arménienne. Ed. L. Leloir. CSCO 137, 145, Arm. 1–2. Louvain, 1953–1954.


[Закрыть]. Однако значительная часть (примерно три четверти) сохранилась в сирийском оригинале[237]237
  Commentaire de l’Évangile concordant: Texte syriaque (Ms. Chester Beatty 709). Ed. L. Leloir. Dublin, 1963.


[Закрыть]. Произведение написано, вероятно, в поздний период жизни преподобного, так как в заключительной молитве он называет себя «умудренным опытом». Толкование отличается последовательностью, краткостью и конкретностью. Святой Ефрем защищает действительность человеческой природы Христа против мнения докетов. Основная мысль выражена во вступлении:

Для чего Господь наш облекся плотью? Для того, чтобы сама плоть вкусила радость победы и чтобы исполнилась и познала дары благодати… Господь здравою принял ту природу, здравость которой погибла, дабы человек через здравую природу Господа возвратил себе здравость первоначальной своей природы[238]238
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1. Рус. пер.: Ч. 8. С. 11–12. Начало главы 1-й на сирийском языке не сохранилось. Мы даем перевод, выполненный с издания армянского текста в серии «Творения святых отцов».


[Закрыть].

Фрагмент рукописи Диатессарона, найденный при раскопках в Дура Европос. III в. Сирия

Здесь утверждается мысль об обожении человека через воплощение Христа, выраженная современником Ефрема святителем Афанасием: «(Слово) вочеловечилось, чтобы мы обожились»[239]239
  Афанасий Александрийский. Слово о воплощении Бога Слова 54.


[Закрыть]. В дальнейшем изложении Ефрем часто опровергает мнения гностиков, манихеев, маркионитов и ариан, противопоставляя им учение Церкви. В некоторых местах своего толкования Ефрем переходит от богословских рассуждений к молитве; в конце книги также помещена молитва.

Диатессарон Татиана начинается с пролога Евангелия от Иоанна, и в толковании на этот текст Ефрем говорит о Слове Божием, Которое стало плотью. Затем переходит к включенным в Диатессарон фрагментам из Евангелий от Луки и Матфея, посвященным рождению Иисуса от Девы Марии.

Говоря о явлении ангела Захарии, Ефрем подчеркивает, что оно имело меньшую значимость, чем явление ангела Марии, которое произойдет через шесть месяцев:

Захария подошел к ангелу, дабы научить, что сын его меньше ангела. К Марии же сам ангел пришел, дабы показать, что Сын Ее есть Господь ангела. В храм пришел ангел, дабы не дать повода тем, кто лживо изыскивал повод. К Елисавете ангел не пришел, так как Захария был родителем Иоанна; и к Иосифу ангел не пришел, так как одна только Мария была родительницей Единородного. Гавриил не пришел к Елисавете, у которой был муж, к Марии же пришел, дабы своим именем заместить тайну мужа[240]240
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1, 11 (Commentaire de l’Évangile concordant: Texte syriaque. P. 8–9). Рус. пер.: Ч. 8. С. 18.


[Закрыть].

Родословная Иисуса в Диатессароне отсутствует, однако Ефрем считает необходимым объяснить, что к роду Давидову принадлежал Иосиф, «о роде же Марии Писание умалчивает, так как обыкновенно исчисляет и отмечает род мужа. Если бы было в обычае объяснять и показывать материнский род, то справедливо было бы спрашивать и о роде Марии»[241]241
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1, 25 (Commentaire de l’Évangile concordant: Texte syriaque. P. 24). Рус. пер.: Ч. 8. С. 27. Далее в русском переводе «Толкования на Четвероевангелие» читатель встретит мысль о том, что Мария, как родственница Елисаветы, происходила из колена Левия и тем самым в родословной Христа соединились царственное и священническое колена. В сирийском оригинале это рассуждение отсутствует, оно взято из армянской версии. Ефрему Сирину оно вряд ли могло принадлежать, поскольку сам Ефрем далее доказывает, что Мария и Иосиф должны были происходить из одного колена.


[Закрыть].

Песнь Марии «Величит душа моя Господа» (Лк. 1:46) воспринимается толкователем как пророчество о Царстве Небесном, которое будет провозглашать Ее Сын: «Итак, в сие время и сими словами Мария начала возвещать новое царство»[242]242
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1. Рус. пер.: Ч. 8. С. 29. Окончание главы 1-й, а также главы 2–8-й и половина главы 9-й на сирийском языке утрачены. Во всех этих случаях мы даем перевод, выполненный с издания армянского текста в серии «Творения святых отцов».


[Закрыть].

Сравнение между Елисаветой и Марией показывает превосходство Марии, соответствующее превосходству Иисуса над Иоанном Предтечей:

Елисавета в старости родила последнего из пророков, а Мария в юношеском возрасте – Господа ангелов. Дочь Аарона родила глас вопиющего в пустыни, дочь царя Давида – Слово Царя Небесного. Жена священника родила ангела Лица Его, и дочь Давида – крепкого Бога земли. Неплодная родила того, кто отпускает грехи, а Дева – Того, Кто изглаживает грехи. Елисавета родила того, который воссоединяет людей чрез покаяние, а Мария – Того, Кто очищает землю от нечистоты[243]243
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1. Рус. пер.: Ч. 8. С. 31.


[Закрыть].

Иоанн Предтеча и Богородица с Младенцем. Икона. XIV в. Монастырь Пантократор, Афон

На девстве Марии толкователь считает необходимым остановиться подробно, защищая его от нападок язычников и иудеев:

Ибо Ее святым зачатием открывался вход Божественному Милосердию, дабы оно обитало во всякой плоти. А что Мария прежде была обручена и приняла имя своего мужа, а потом зачала во чреве, то это произошло ради преемства царей, так как невозможно было, чтобы младенец вписывался в родословную по имени своей матери; по этому же основанию сын Давида приписан был к царям. Или это произошло ради коварных людей, которые стали бы клеветнически обвинять Марию в прелюбодеянии; посему Она дана была мужу кроткому, который удержал Ее, когда Она оказалась непраздною, и не изгнал из дома, когда родила, но жительствовал с Нею и оказался добровольным союзником подверженной клеветам. Он был свидетелем за Марию пред всеми, что Сын Ее явился не по любодеянию, но зачат был силою Духа. Родился же без мужа[244]244
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 2. Рус. пер.: Ч. 8. С. 32–33 (перевод армянской версии; сирийский оригинал не сохранился).


[Закрыть].

Толкование Ефрема содержит интересные предположения относительно того, в каком месяце происходили описываемые в Евангелиях события:

Зачала Елисавета в месяце Мархешване после того, как Захария исполнил дни своего служения и обязанности. Благовещение Марии произошло в десятый день месяца Нисана, как и возвещение Захарии было в десятый день месяца Тишри. «Это – месяц шестой после того». Закон повелевал, чтобы в десятый день месяца Нисана [отделяли от стада и] заключали [в особое место] агнца [пасхального]. В тот же день и истинный Агнец заключен был в утробу Девы, – именно в то время, когда свет утверждается в своей силе, и через это научил, что Он пришел, дабы покрыть наготу Адама. Рожден же в шестой день месяца Тевет [по греческому счислению], когда солнце начинает побеждать, показывая, что диавол побежден, а человек победил в Том, Который побеждает все[245]245
  Ефрем Сирин. Толкование на Четвероевангелие 1. Рус. пер.: Ч. 8. С. 29–30. Этот отрывок не сохранился в сирийском оригинале и приведен нами по переводу, выполненному на основе армянской версии. Поскольку Ефрем ориентируется в своем исчислении на библейский календарь, мы заменили в переводе армянские названия месяцев на те, что приняты и в ветхозаветной, и в сирийской традиции, имея для этого надежные основания. Нисан (март/апрель) был первым месяцем года; именно в этом месяце совершалась ветхозаветная пасха, и Ефрем прямо связывает пасхальное жертвоприношение с событиями Благовещения. На седьмой месяц, Тишри (сентябрь/октябрь), приходился День искупления (yōm hak-kippūrīm), в который, согласно Ефрему, Захария и совершал свое служение при явлении ему ангела. Следующим месяцем, в котором, согласно Ефрему, Иоанн был зачат, должен быть Мархешван (октябрь/ноябрь). И наконец, если Благовещение состоялось в Нисане, то Христос родился в Тевете (декабрь/январь), то есть десятом месяце ветхозаветного года.


[Закрыть].

Это толкование основывается на убеждении, восходящем к «Протоевангелию Иакова», что Захария был первосвященником. В своем комментарии на эпизод с явлением ангела Захарии Ефрем утверждает, что оно произошло не «по правую сторону жертвенника кадильного» (Лк. 1:11), а во Святом святых Иерусалимского храма, куда заходил «однажды в год один только первосвященник» (Евр. 9:7). Происходило это в день очищения, который праздновался в 10-й день первого месяца Тишри. Если Благовещение произошло шесть месяцев спустя после явления ангела Захарии (Лк. 1:36), значит, оно должно выпадать на 10-й день месяца Нисана[246]246
  См.: Brock S. The Luminous Eye. P. 109.


[Закрыть]. Но этот день находится совсем рядом с 14-м Нисана, когда евреи совершали заклание пасхального агнца.