Текст книги "Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга восьмая. Январь, февраль"

Не ограничившись одними словами, Василий сам подал пример истинного человеколюбия: продав все свое имущество, он использовал все вырученные от продажи средства на закупку продовольствия и раздачу его голодающему люду. При этом еда раздавалась всем, вне зависимости от вероисповедания: наряду с христианами Василий кормил голодающих иудеев и язычников, не делая никакой разницы между теми, кому он помогал. Этот пример христианской любви привлек к Василию – а через него и ко Христу – сердца многих нехристиан. Христиане же окончательно встали на его сторону, так что проповедь ариан в их среде уже не имела никакой силы, разбиваясь о духовный авторитет кесарийского пресвитера, как морская волна о прибрежные скалы.

И снова, отцы, братья и сестры, святитель Василий Великий собственной жизнью показывает нам, как важен благой личный пример в деле христианской проповеди. Многие из нас часто жалуются на то, что наши близкие, друзья, знакомые, несмотря на все наши усилия, не хотят принять Христа как своего Господа и Спасителя… Да, разумеется, невозможно обратить человека к Богу Истинному против его желания, как бы ни был хорош проповедник. Но бывает и так, что в этом нежелании уверовать есть и большая доля нашей с вами ответственности. В чем состоят наши попытки донести до окружающих нас людей Истину Христову? В том, что мы говорим им правильные слова? Но откуда они знают, что слова эти – правильные и истинные? Если мы говорим одно, а сами живем, ведем себя в повседневной жизни совсем по-другому – разве не вправе они решить, что слова наши в лучшем случае просто красивая сказка, а в худшем – обман?

Да, приходить в Церковь нужно не ради любви к какой-то конкретной живущей личности или к какой-то общине, а ради любви ко Христу. Но как человеку встретиться со Христом? Как увидеть Его, если Он не ходит больше по земле в телесном облике? Как убедиться в том, что написанное в Евангелиях – правда?

Явить образ Христа еще не знающим Его людям должны мы с вами. Это о нас и нам сказано: Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5, 13–16). Мы с вами – христиане, то есть, по слову апостола Петра, царственное священство, избранный народ (ср. 1 Пет. 2, 9), – но в чем состоит наша избранность? В том, что мы лучше других и получаем от Бога всяческие привилегии? Нет! Но в том, что Бог нам доверил. Наша избранность – в нашей особой ответственности. Мы избраны для того, чтобы нести людям Свет Христов, Христову любовь – являть ее собственным примером. Святитель Василий Великий в полной мере исполнял это предназначение христианина – и результатом стали сотни и тысячи спасенных человеческих душ. А мы с вами? Спросим себя честно: всегда ли мы во всех ли наших поступках руководствуемся Христовой заповедью любви? А если нет, если мы являем собой и своим поведением не слишком привлекательный образ, то что же нам удивляться, что люди вокруг нас не спешат присоединиться к Церкви, – может, чтобы не стать похожими на нас?..

В следующем, 370 году скончался престарелый епископ Евсевий. Своим преемником он назначил пресвитера Василия, которого хотела видеть на кафедре и большая часть кесарийской паствы. Однако у Василия нашлись и противники: некоторые из влиятельных горожан (вероятно, те самые, кто во время голода пытался нажиться на продаже продовольствия голодающим и кого Василий обличал в своих проповедях) и ряд каппадокийских епископов. Однако большинство епископов, священников и мирян Каппадокии поддержали избрание Василия. Одним из главных его сторонников в этом деле был будущий священномученик Евсевий Самосатский.

Епископство святителя Василия пришлось на весьма тяжкое для Православной Церкви время. Ариане, поддерживаемые императором, жестоко преследовали православных христиан. Православных изгоняли из храмов, домов и городов, оскверняли их храмы, конфисковывали их имущество, даже убивали. Вот что рассказывает об этом сам святитель Василий в своих посланиях «К италийским и галльским епископам» и «К западным епископам»: «Народ оставил молитвенные дома, собирается в местах пустынных. <…> Женщины, дети, старцы и другие немощные бедствуют под открытым небом при проливных дождях, снеге, ветрах, зимнем инее или, летом, на солнечном зное. И все это терпят потому, что не хотят приобщиться лукавой Ариевой закваски».

Пытались ариане принудить к покорности и святителя Василия. Префект префектуры Востока Модест вызвал святителя к себе и, угрожая, потребовал, чтобы тот подчинился императору, то есть принял арианское исповедание. Однако святитель Василий без тени страха, уповая на Господа, так ответил могущественному чиновнику: «Не могу поклониться твари, будучи сам Божия тварь и имея повеление быть богом. <…> Вы правители, и не отрицаю, что правители знаменитые, – однако же не выше Бога. И для меня важно быть в общении с вами (почему и не так? И вы Божия тварь); впрочем, не важнее, чем быть в общении со всяким другим из подчиненных вам, потому что христианство определяется не достоинством лиц, а верой».

Конечно, эти смелые слова не могли не вызвать ярости у вельможи, привыкшего к повиновению со стороны всех. Он вновь начал угрожать Василию конфискацией имущества, ссылкой, пытками и смертью. Но все эти угрозы не пугали святителя. «Не подлежит описанию имуществ, – ответил Модесту святитель, – тот, кто ничего у себя не имеет, разве потребуешь от меня и этого волосяного рубища и немногих книг, в которых состоят все мои пожитки. Изгнания не боюсь, потому что не связан никаким местом; и то, на котором живу теперь, не мое, и всякое, куда меня ни кинут, будет мое. Лучше же сказать, везде Божие место, где ни буду я странником и пришельцем (Пс. 38, 13). А истязания что возьмут, когда нет у меня и тела, разве имеешь в виду первый удар, в котором одном ты и властен?» – Здесь святитель имел в виду свою крайнюю телесную немощь, из-за которой он скончался бы при первом же ударе палача и тем избегнул бы пытки. «Смерть же для меня благодетельна – она скорее препошлет к Богу, для Которого живу и тружусь, для Которого большей частью себя самого я уже умер и к Которому давно спешу».

Видя такую веру и стойкость, Модест изумился, признавшись, что никто еще не говорил с ним так смело и свободно. «Вероятно, ты никогда не встречался с епископом», – спокойно ответил Василий, – то есть с настоящим православным епископом.

Проникнувшись уважением к святителю, Модест оставил Василия в покое и сообщил императору, что в данном случае совершенно бессилен, ибо православный епископ Кесарийский «выше угроз, тверже доводов, сильнее убеждений».

Видя, что обычные сила и власть не могут совладать с Василием, ариане решили прибегнуть к политической хитрости и расколоть Церковь изнутри. Император Валент разделил провинцию Каппадокия на две части – Каппадокию Первую и Каппадокию Вторую, с центром в городе Тианы. Этим, как и следовало ожидать, решил воспользоваться епископ Тианский Анфим – прежде подчинявшийся Василию, а ныне независимый и пожелавший утвердить свою власть на территории своей епархии, а если удастся, то и на территории всей Каппадокии. В этих замыслах против святого Василия он смело мог рассчитывать на поддержку императора. Опасаясь в связи с этим еще большего распространения арианства, святитель Василий решил увеличить число хорепископов (сельских епископов, подчиняющихся епископу главного города) в своей епархии, чтобы они проповедовали каппадокийской пастве православное учение и не давали простым людям уклониться в ересь. Замысел Василия увенчался успехом, и Каппадокию удалось отстоять от натиска еретиков.

Вообще, святитель Василий придавал очень большое значение пастырству, тому, чтобы священник был не просто требоисполнителем (как это, увы, случается и в наше время), но наставлял паству в истинной вере и подлинной христианской жизни – наставлял не словом только, но и собственным примером. Святитель составил краткое «Наставление к священнику, которому предстоит служить Святую Литургию» и распорядился, чтобы копию этого текста каждый священник его епархии получал сразу после рукоположения. В этом произведении, несмотря на его краткость, удивительно точно и полно описаны и предназначение священства, и то, каким должен быть истинный пастырь. Слова святителя как нельзя более актуальны и в наши дни – ведь суть христианского пастырства не изменилась: «Старайся, священник, быть безупречным деятелем, право правящим слово истины. Никогда не приходи на церковную службу, если с кем-нибудь находишься во вражде, чтобы Дух Святый не покинул тебя в день службы. Не судись и не ссорься в тот день, а, пребывая в Церкви, молись и читай, пока не придет время совершить Божественное Таинство, и тогда сокрушенно и с чистым сердцем приступи к святому алтарю, притом не озирайся кругом, а с трепетом и страхом предстань пред Небесным Царем. Ради угождения людям не спеши и не сокращай молитв, не обращай внимания на людей, а обращай взор твой к присутствующему тут Царю и предстоящим вокруг небесным силам. Будь достойным исполнителем святых правил. Не служи с теми, которым это воспрещено. Смотри, пред Кем стоишь, как служишь и кого причащаешь. Не забывай Господней заповеди и заповеди святых Апостолов, которая говорит: не дадите святая псом, ни пометайте бисер ваших пред свиниями (Мф. 7, 6). Берегитесь псов и пр. (Флп. 3, 2). Смотри, чтобы не пасть, боясь человека, и не давай Сына Божия в руки недостойные. В тот час не бойся земных вельмож и даже того, кто носит диадему. Тех, кто достоин Божественного Причастия, причасти даром, как даром и сам получил; а тех, которым Божественными правилами это воспрещено, не причащай, ибо они как язычники, и, если не обратятся, горе и им, и тем, которые причащают их. <…> Если всегда будешь иметь в уме это и подобное, то будешь в состоянии спасти себя и слушающих».

В конце концов даже сам император-еретик Валент проникся невольным уважением к святителю. Он перестал пытаться преследовать его, поручил ему в 373 году уладить возникшие в провинции Малая Армения церковные нестроения (что святитель, конечно, использовал на благо Православия, не только примирив тамошних епископов, но и убедив их принять Никейский Символ веры) и даже пожаловал Василию обширное земельное владение. Святитель использовал все доходы от этого землевладения (а также пожертвования своих друзей – например, праведного Кесария, брата святителя Григория Богослова) на основание и поддержку крупного благотворительного заведения, включавшего в себя бесплатные больницу, лепрозорий, гостиницу и богадельню. Это благотворительное заведение, впоследствии получившее название «Василиада» (в честь своего основателя), продолжало действовать и долгое время после кончины святителя Василия – по крайней мере, до VI века, то есть более ста лет (а возможно, и дольше). По примеру святителя Василия подобные заведения стали устраивать и в других областях империи.

В 378 году в битве с готами под Адрианополем бесславно погиб император Валент, так и не отказавшийся от арианских заблуждений. Его преемником стал православный император Феодосий Великий (347–395), что открывало дорогу окончательному возрождению Православия в империи. Но святитель Василий уже не успел принять в этом участия: его здоровье, и без того хрупкое (уже в сорок лет святитель называл себя стариком, оцепеневшим от лет и телесной немощи), теперь ухудшилось окончательно, и в конце декабря 378 года, всего через несколько месяцев после гибели Валента, святитель сам лежал на смертном одре. Но даже приближающаяся кончина не могла заставить Василия думать только о себе: он еще нашел в себе силы составить прощальное слово к пастве и рукоположить нескольких своих учеников.

Святитель отошел ко Господу 1 января 379 года, в день праздника Обрезания Господня. На погребение его собрались огромные толпы народа: здесь были не только православные христиане, но и иудеи, и язычники, – ведь при земной своей жизни святитель, движимый любовью Христовой, оказывал многочисленные благодеяния всем страждущим и нуждающимся, вне зависимости от их вероисповедания, и тем обращал многих ко Христу. Его собственный лечащий врач, иудей Иосиф, после кончины святителя Василия принял Крещение: убедиться в истинности Христова учения врачу помогло многолетнее общение со своим святым пациентом.

Пастырский голос святителя Василия и поныне звучит в его многочисленных сочинениях и посланиях, из которых мы и сейчас можем черпать истинно христианскую мудрость. Как уже упоминалось, святителем были составлены толкования на различные книги и отрывки из Священного Писания: Шестоднев, псалмы, различные стихи Евангелия. «Когда я читаю его толкования, – говорит об этих произведениях своего друга святитель Григорий Богослов, – я не удерживаюсь на простой внешней букве, а глубоко проникаю в дух и слышу, как бы это был один глубокий призыв к другому, и я вижу свет, стремящийся к Свету, и таким образом постигаю возвышенное значение Священного Писания».

Сохранилось немалое число написанных святым Василием «Бесед» (слов-проповедей), затрагивающих самые различные темы: от богословских, догматических (как, например, «О Крещении», «О том, что Бог не виновник зла») до житейских (например, «Против пьянствующих»). Множество бесед посвящено полемике с еретиками: арианами, савеллианами, аномеями. Святителем также был написан ряд сочинений по аскетике, составлены устав и правила монашеского общежития. Как говорилось выше, святитель Василий составил чин Литургии и написал немалое число молитв, которые и поныне используются Церковью. Письма Василия, написанные им в течение жизни различным людям: родственникам, друзьям, духовным детям, клирикам и государственным чиновникам, – также представляют немалый духовный, богословский и исторический интерес. Святитель Григорий Богослов, первый из богословов, издавший собрание своих писем, считал, что письма святителя Василия гораздо интереснее и значимее его собственных.

Канонические постановления святителя Василия вошли в канонический корпус Православной Церкви в виде 92 правил. В первом из них святитель, проводя разграничение различных церковных нестроений, пишет, что «древние отцы иное назвали ересью, иное расколом, а иное самочинным сборищем. Еретиками назвали они совершенно отторгшихся и в самой вере отчуждившихся; раскольниками – разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных и о вопросах, допускающих уврачевание; а самочинными сборищами – собрания, составляемые непокорными пресвитерами или епископами и ненаученным народом».

В 15-м правиле святой Василий, обращаясь ко святителю Амфилохию Иконийскому, предостерегает его от излишне буквального понимания Писаний.

В 26-м правиле великий святитель провозглашает: «Блуд не есть брак и даже не начало брака. Посему совокупившихся посредством блуда лучше разлучать, если возможно. Если же всемерно держатся сожития, да примут епитимию блуда, но да оставятся в сожитии брачном, да не горшее что будет».

В 45-м правиле он грозно предупреждает нас, что «если кто, приняв имя христианина, оскорбляет Христа, – таковому нет никакой пользы от наименования».

Особо важное значение для христиан имеет 91-е правило святого Василия Великого. В нем он провозглашает: «Из сохраненных в Церкви догматов и проповеданий некоторые мы имеем от письменного наставления, а некоторые приняли от Апостольского Предания, по преемству втайне, и те и другие имеют одну и ту же силу для благочестия. <…> Ибо если предприимем отвергать неписаные обычаи как невеликую имеющие силу, то неприметно повредим Евангелию в главных предметах или, более того, сократим проповедь в одно лишь имя без самой вещи. Например, прежде всего упомяну о первом и самом общем, чтобы уповающие на имя Господа нашего Иисуса Христа знаменались образом Креста, кто учил этому Писанием? К востоку обращаться в молитве какое Писание нас научило? Слова призывания при преложении хлеба Евхаристии и чаши Благословения кто из святых оставил нам письменно? Ибо мы не довольствуемся теми словами, о коих упомянул Апостол или Евангелие, но прежде и после оных произносим и другие, как имеющие великую силу в Таинстве, приняв их от неписаного учения. Благословляем также и воду Крещения и елей Помазания, еще же и самого крещаемого по какому Писанию? Не по Преданию ли, умалчиваемому и тайному? Откуда и троекратное погружение человека? и прочее, бывающее при Крещении: отрицаться сатаны и ангелов его, из какого взято Писания? Не из сего ли… учения, которое Отцы наши сохранили в недоступном любопытству и выведыванию молчании, быв здраво научены молчанием охранять святыню Таинства. Но недостанет мне времени повествовать о неписаных Таинствах Церковных. Оставляю прочее. Самое исповедание веры, дабы веровать во Отца и Сына и Святого Духа, из каких Писаний имеем мы? Итак, поскольку столь много есть неписаного и оно имеет столькую силу в Таинстве благочестия, то одного ли не попустит нам речение, которое дошло до нас от Отцов, которое мы обрели оставшимся от невымышленного обыкновения в неповрежденных Церквах и которое имеет немалую важность и немалую приносит пользу силе Таинства?»

Остальные правила святого Василия Великого в основном посвящены вопросам наложения епитимий за различные согрешения (преимущественно против каких-либо из заповедей Десятисловия). Все они были одобрены соборным разумом Церкви на Святых Вселенских и Поместных Соборах, усвоивших святителю Василию Великому статус Вселенского наставника православных христиан.

Конечно, в одном слове невозможно отразить всю глубину и разносторонность богословских изысканий и поучений святителя Василия: на эту тему исследователями его литературного наследия написаны целые тома! Но стоит, пожалуй, отдельно остановиться на одном из самых известных произведений святителя – «Беседах на Шестоднев», так как книга эта имеет прямое отношение к дискуссиям о соотношении христианства и науки, ведущимся в наше время во всем мире, в том числе и в Православной Церкви.

Как видно из названия произведения, «Беседы на Шестоднев» заключают в себе толкование на те главы и строки Книги Бытия, где рассказывается о сотворении Богом мира и человека за шесть дней. «Беседы» написаны достаточно простым языком, так как являются не специальным богословским трактатом, а сборником проповедей к пастве, в числе которой были не только люди образованные, но и совсем неученые. Однако, как и во всех произведениях святителя Василия, за этой внешней простотой кроется глубокое богословское содержание. С одной стороны, святитель выступает против слишком буквального прочтения Книги Бытия. В то же время святитель отвергает и полностью аллегорическое толкование, принятое у некоторых философов-богословов поздней античности, которые буквально все в Книге Бытия трактовали как аллегорию. Святитель же Василий иронично называет подобный подход «мудростью, перетекшей в глупость», и в своих собственных толкованиях опирается в том числе на современный ему естественно-научный опыт. «Известны мне правила иносказаний, – говорит он, – хотя не сам я изобрел их, но нашел в сочинениях других. По сим правилам, иные, принимая написанное не в общеупотребительном смысле, воду называют не водою, но каким-нибудь другим веществом, и растению, и рыбе дают значение по своему усмотрению, даже бытие гадов и зверей объясняют сообразно с своими понятиями, подобно как и снотолкователи виденному в сонных мечтаниях дают толкования, согласные с собственным их намерением. А я, слыша о траве, траву и разумею, также растение, рыбу, зверя и скот, все, чем оно названо, за то и принимаю».

Кроме того, в «Беседах на Шестоднев» святитель Василий впервые высказывает очень важную для последующего православного богословия мысль о различии образа и подобия Божия в человеке. Образ Божий, по мнению святителя, присущ каждому человеку изначально, так как представляет собой человеческий разум и стремление к духовному и Божественному – или, вернее сказать, способность к такому стремлению. Подобие же Божие человек может стяжать в течение жизни собственными усилиями, соблюдая заповеди, живя жизнью Церкви и участвуя в ее Таинствах, – иными словами, «подобие» в понимании святителя Василия есть добродетели и высшая цель человеческой жизни – обожение.

Дорогие во Христе отцы, братья и сестры! Что такое – почитание святых? Заключается ли оно в том, чтобы воздавать им всяческие почести, строить храмы в память о них, сочинять и петь в их честь красивые и трогательные песнопения? Да, все это тоже и важно, и нужно – но нужно только для нас самих, для того, чтобы нам самим не забывать о великих святых и получать назидание из тех примеров, которые дает нам их жизнь и учение. Что же касается самих святых, то им и во время земной жизни вовсе не были нужны почести; и тем более не нужны они им теперь, когда они наслаждаются вечной жизнью и богообщением в Царствии Небесном.

Чем же можем мы в таком случае по-настоящему порадовать святых?

Конечно, подражанием их жизни во Христе, уподоблением им в христианских добродетелях. Еще апостол Павел призывал своих учеников: Подражайте мне, как я Христу (1 Кор. 4, 16). И точно того же, несомненно, желает каждый искренний, подлинный христианский пастырь – чтобы люди следовали его призывам словом и делом исполнять заповеди Господни.

Конечно, «подражать» не означает слепо копировать жизненный путь святителя Василия Великого: у каждого из нас собственное призвание в жизни, мы не можем все стать монахами, епископами, просиять аскетическими подвигами или подвизаться на ниве духовной литературы. Но главное не в этом – подражать нужно не внешнему, а внутреннему содержанию подвигов святых. Чему же мы с вами можем научиться у святителя Василия? Конечно, его искренней и деятельной любви к Богу и людям, горячей вере и верности Православию, мудрости и трудолюбию, добродетели рассуждения. Эти добродетели можно стяжать на любом жизненном пути – было бы только у нас искреннее желание, усердие и упование на Бога, Который, несомненно, не оставит без помощи стремящихся к Нему.

Будем же, отцы, братья и сестры, по мере наших сил учиться у святителя Василия Великого, будем восклицать вместе со всей Православной Церковью: «Явился еси основание непоколебимое Церкве, подая всем некрадомое господство человеком, запечатлея твоими веленьми, небоявленне Василие преподобне!»

Аминь.