Текст книги "Похождения студентки Зины. Жизнь под гипнозом. Книга 2"

V Под стук колёс

На Зининой нижней полке плацкартного вагона сидела женщина.

– Встаньте, пожалуйста, это моё место, я поставлю портфель, – робко попросила студентка, показывая железнодорожный билет.

– Ты молодая, лезь на верхнюю полку.

Молча уступив, девушка залезла на верхнюю полку, попыталась заснуть. Воспоминания, одно сменяя другое, проносились перед ее глазами. Она тихо заплакала. Громко рыдать ей было стыдно.

Всю ночь тихие рыдания сменялись ласковыми красивыми сновидениями. Зинка то и дело просыпалась и плакала. Проснувшись в очередной раз утром, шмыгнула носом, готовясь заплакать, но из носа пошла кровь. Бедняжка нехотя слезла с верхней полки и, стесняясь своего распухшего от слез лица, пошла в уборную. Туалет был занят. Она стала около раскрытого окна, ожидая своей очереди. Прощаясь с прошлым, вдыхала свежий воздух. Рядом стоял коренастый парень и пристально смотрел на нее.

Когда Зина возвращалась в свое купе, парень преградил ей дорогу:

– Проводник принес нам лишний стакан чая. Садитесь у окна.

На столике стояли стеклянные стаканы в красивых массивных подстаканниках, не позволяющих сдвигаться от тряски. В каждом стакане бултыхалась чайная ложечка, рядом лежал рафинад в упаковке по два кусочка. Крепкий горячий чай издавал приятный аромат.

Обманутой в радужных ожиданиях стыдно показаться на глаза умудрённым опытом кумушкам, свидетелям её ночных слёз, наверняка осуждающим её поведение. Подавив подступившие слёзы, апатично приняла приглашение, разместившись около столика. В молодёжной компании легче переносить досадное поражение в личной жизни.

– Виталий, – представился парень, – кушайте картошку, печенье, не стесняйтесь. Мы едим в командировку. Я работаю монтажником. Наша бригада строит дома и другие здания.

Студентка вспомнила, что мать Вадима положила что-то съестное в ее портфель. Она пошла в свое купе. Женщины с любопытством смотрели на нее. Все нижние места заняты. Пряча глаза, быстро порывшись на своей полке, Зина возвратилась в купе Виталия со свертком; выложила на столик курицу, лимон, рыбу, булочки. Она даже не ожидала такой щедрости от свекрови. Может быть недотёпа всё-таки зря не послушавшись бабушку, покинула в общем то гостеприимное жилище, окончательно не выяснив отношения с его интеллигентными хозяевами?

На глаза снова наворачивались слёзы, есть не хотелось; парни из бригады Виталия с удовольствием все скушали.

– Не обращайте на них внимания, даже если они будут материться, они немного выпили, но я с ними не пил.

Зину не пугали маты, ее брат иногда загибал «трехэтажные», да и сама студентка, когда ей встречались хулиганы, могла такое сказать… Но сейчас она, съежившись, сидела у окна, изредка отпевая мелкими глотками чай, смотрела на меняющиеся пейзажи, а видела Вадима, слушала мелодичный звон подстаканников, а слышала голос Вадима.

– Я в Ленинграде заезжал к своей знакомой, думал на ней жениться. А у нее уже другой. Я молча развернулся и ушел.

– Так вам всем и надо, изменщики, – злорадно прошептала Зина. Слезы вновь затуманили её глаза, но ей было приятно, что не одну её бросили и обманули.

Монотонно стучали колеса, проводник унёс пустые стаканы. Зина не заметила, как случайный попутчик ее обнял, сначала по-дружески, а потом…

Парни из бригады, изрядно выпив, громко гоготали, рассказывая друг другу анекдоты, на Виталия с девушкой они не обращали внимания.

Поезд приближался к станции Н, студентка собирала в своем купе вещи.

– Один тебя провожал, когда ты в поезд садилась, а когда выходишь, уже другой провожает, – с осуждением заметила одна из женщин.

Виталий взял зелёный портфель, они вышли в тамбур:

– Возьми вот, я это вез своей знакомой.

Попутчик что-то положил в карман её пальто, притянул растерявшуюся к себе и целовал взасос, пока поезд не остановился.

Зина быстро выскочила из вагона, побежала к автобусной остановке. Автобус уже отходил, она махнула водителю, тот остановился, подоспевшая втиснулась в переполненный салон.

– А, приехала, вертихвостка, – встретила ее мать, – позоришь меня на все село. Людям стыдно в глаза смотреть. Поехала сама к жениху, жених должен сам первым приезжать, сватать невесту.

Зина ела борщ и слушала наставления матери.

– Ну хватит, вместо того, чтобы пожалеть дочь, ты масла в огонь добавляешь, мне и без того тошно. Дай мне лучше пятьдесят рублей, я у подружек заняла.

Получив от расстроенной матери деньги, студентка побежала на остановку автобуса, чтобы успеть на вечернюю электричку в город Р, трусиха боялась встречи с братом.

В электричке Зина наконец достала из своего кармана красивое кольцо. Это кольцо было первым ее золотым украшением. Оно ей понравилось. Приехав в общежитие, зашла вымыть руки в общественный умывальник. Кольцо ей мешало. Растяпа положила его на полку и забыла. Вспомнив о нем через час, рассеянная побежала в умывальник. Кольца на месте не было. Ничто больше не напоминало ей о Виталии.

Зато о Вадиме настойчиво напоминал ей плод их любви. Зина запустила учебу, сессию сдавала с трудом.

– Так и быть, поставлю Вам троечку, – посочувствовала ее положению преподаватель математики, – но с условием, что вы после сессии оформите декретный отпуск.

С большим трудом сдав сессию, Зина собрала свои вещи и поехала домой.

VI Знакомство с родственниками

На остановке автобуса студентку встретила взволнованная мать:

– Ждем тебя, не дождемся, твой муж приехал!

У Зинки подкосились ноги. Она была без прически, без маникюра, не накрашенная. Что подумает Вадим? А, будь что будет. Главное, он за ней приехал. «Милая Зинка, родная моя, единственная», – звенел в голове голос Вадима. Казалось, у нее выросли крылья. Глаза заблестели, на лице появилась восторженная улыбка.

Оставив багаж матери, счастливица стремительно побежала домой. Около порога сняла шапку, поправила волосы и осторожно открыла дверь.

На столе бутылка дорогого коньяка, экзотические фрукты, которые в это время года на рынке стоили очень дорого, разные деликатесы. Работал черно-белый телевизор «Горизонт». С экрана известный экстрасенс проводил сеанс гипноза. За столом сидели Андрей с Виталием, пили самогонку, закусывали домашними маринованными огурцами прямо из трехлитровой банки, и холодцом из петуха.

– Здрасте, – оторопела Зина.

Виталий с Андреем ей кивнули, продолжая громкий разговор. Перекрикивая телевизор, брат поведал, что ему выделили участок под строительство дома, хорошо, что Виталий строитель, теперь они вместе построят дом на два хозяина. Только где брать деньги? Мать, работая уборщицей в конторе, получает сорок пять рублей. Андрей, работая чабаном, чуть более сотни. Хорошо было раньше, разрешали воровать комбикорма, но сейчас колхозное начальство стало строго относиться к «несунам».

– Бригадир отобрал у меня комбикорм, который я нес домой, сказал, что в следующий раз оштрафует. Напарник тоже ворует комбикорм, ему с рук сходит.

– А ты поменьше с начальством ругайся, – вставила подоспевшая мать, – напарник вежливый, тихий, вот ему и позволяют. А у нас корм заканчивается, скотину кормить нечем, корову пришлось продать. На зарплату корм не купишь, больно дорого.

– А, уволюсь и пойду на завод в город Н работать. Служебный автобус работников развозит, зарплата там больше. Колька, сосед, хвастал, в том месяце сто восемьдесят рублей получил.

Мать с Зиной сели за стол и тоже выпили самогонки. Дорогой коньяк, привезенный Виталием, хозяйка спрятала в буфет.

– Зачем ты этот виноград купил? Разной ерунды набрал, у нас это никто есть не будет, – упрекнула гостя, – зря только деньги переводишь.

– Ма, хватит, надоела, – одернула её дочь. Молодая с удовольствием ела персики, бананы, киви.

Виталию с Зиной мать постелила вместе. Близость между ними произошла сама собой.

Утром решили резать поросенка.

Двухсоткилограммовый поросенок бегал по двору, радуясь, что его отпустили из хлева на волю, и весело хрюкал.

Нехотя покинув кровать, Зина растопила печь, поставила на плиту кастрюлю воды. Чем она лучше этого хряка? Провела сегодня ночь молча, как простейшее животное. Ей стыдно объяснять матери и брату свои запутанные похождения.

Услышав пронзительный визг, пожалела крупного борова, вспомнив его маленьким поросёнком: она три раза в день его кормила, подкладывала свежую солому, убирала за ним навоз. Он обожал свою хозяйку, радостно ластился к ней, счастливо похрюкивал, когда она чесала ему за ухом между жёсткой шёрсткой покрытую жирной липкой перхотью кожу.

Такова участь домашних животных. В диких условиях эта скотина не смогла бы выжить. Люди выкормили свиноматку, помогли ей опороситься. Суетились целый год, ухаживая за животным. А он только ел и спал, постепенно превращаясь в упитанного борова. Райская жизнь! Вполне справедливо вознаградить тяжкий труд крестьян качественным продуктом.

Но Вадим… Пожалел ли её? Нет, обрюхатил и бросил. Поступил с ней по-свински. По заспанному лицу Зины покатились слёзы.

Стояла ясная солнечная погода, тело животного лежало на досках, Виталий смолил его паяльной лампой.

Мать с тазиком стояла рядом, готовясь забрать печёнку, почки, кое-какие обрезки сала и мяса; она торопилась сразу пожарить на чугунной сковородке изумительно вкусную свеженину.

Затем брат острым ножом без содрогания привычно срезал с туши сало, а Виталий, от нечего делать, тщательно поджаривал паяльной лампой хвостик.

Мать окрикнула через забор соседского пацана:

– Это тебе, – протянула ему хвостик. Счастливый сосед побежал домой хвастать какой у него невероятно вкусный деликатес.

Видя в окно повеселевшие лица матери и брата, Зина прогоняла грустные мысли. Умылась, скрыв остатки слёз, дико засмеялась. Долго перед зеркалом подводила карандашом глаза и красила тушью ресницы; сентиментальная не хотела видеть убойные подробности превращения своего любимца в продукт питания.

Наконец, молодая вышла во двор; спросила, кокетливо рисуясь перед Виталием:

– Ма, что делать?

Подошёл сосед Колька. Обычно он помогал забивать кабанчика, получая за это кусок мяса и приглашение вместе с женой на праздничную свеженину. У него была самодельная коптилка, где коптил окорока, хранил их подвешенными в кладовке. Но сегодня ему предложили только купить свежего мяса, в тёплой семейной компании сосед оказался лишним.

Зинке досталась самая неприятная работа, она в алюминиевой ванне мыла кишки. Взяв деревянную палочку, вывернула кишки наизнанку, еще раз их промыла, затем сменила воду и промыла еще раз. Кишки предназначались для колбасы. Они набивались мелко нарезанным мясом, клались на сковороду и медленно томились в русской печи. Для приготовления изумительно вкусного сальтисона тщательно вымытый свиной желудок фаршировали мясными обрезками с салом, мелко их нарезав.

Мать посолила сало, натушила полную кастрюлю мяса, нарезанного крупными кусками, сварила большую кастрюлю борща.

Сели за стол.

– Под свеженину полагается, – Андрей поставил на стол трёхлитровую банку с настоянной на чабреце самогонкой, разлил по гранёным стограммовым стаканчикам, – поехали!

Закусывали солеными крупными розово-зелеными помидорами, приготовленными матерью по своему особому рецепту. Борщ ели с чесноком и вкусным белым хлебом, испеченным матерью в русской печке. Так как хлеб пекся в кастрюлях, готовые буханки напоминали большие белые грибы. Из большой чашки каждый брал себе куски мяса. На десерт пили компот с пирожками. Мать затянула: «Распряхгайте, хлопци, кони». Все ее поддержали.

После обеда, играя в «подкидного дурака», щелкали тыквенные семечки. Дверь была раскрыта настежь, так как в комнате было очень жарко.

Рано утром брат уехал на работу. Мать разбудила Зину.

– Я ухожу, Виталию с собой я собрала сумку. Потешьте друг друга.

Они остались одни. В углу стояла сшитая из вышедшей из моды юбки, сумка с салом, яйцами, хлебом, тыквой.

До обеда Виталий то и дело привлекал Зину в свои сладострастные объятья.

На дворе оттепель. По грязной дороге Зина провожала Виталия до остановки, он оживленно фантазировал, как ручной нелёгкий крестьянский труд заменить работой роботов, она лениво поддакивала.

Беседуя о надуманном, дошли до асфальтированной трассы. Заметив на остановке знакомую женщину, Зина подошла к ней, сделав вид, что Виталий для неё посторонний; ответила на её несколько привычных вопросов о том, где учится, кем станет после окончания техникума и как здоровье матери.

Подъехал небольшой дребезжащий автобус. Виталий, не прощаясь, пропустив впереди себя Зининых односельчан, которые думали о том, как успеть занять лучшие места в автобусе, уехал.

Уставшая Зина, вернувшись домой, обнаружила, что закончилась вода. Колонка на другой улице. Зинка принесла два ведра воды, принесла уголь, растопила печь, с трудом отмыла свои сапоги от липкой грязи, снова пошла за водой, около колонки споткнулась и упала. У нее разболелся низ живота. Изнемогая от боли, донесла воду до хаты. Боль усиливалась.

VII Последствия необузданной страсти

Невыносимая боль пронзила всё тело. Бедная Зина упала на колени, прижав руки к пояснице. Она думала, что умирает. Руководимая животным инстинктом самосохранения, выбралась на улицу. Хотела присесть на стоявшую около дома лавочку, но не смогла, так как ноги подкосились. К её спасению мимо проезжал Артур, недавно поселившийся в их районе. Заметив полулежащую, державшуюся за лавочку Зину, вышел из машины. Услышав душераздирающие вздохи, понял, что женщине нужна медицинская помощь, и затащил её в машину.

От его доброты, жалости к себе и жгучей боли, беременная заплакала. Темнело. Боль то отпускала её, то усиливалась.

Машина остановилась. Артур куда-то ушёл, но вскоре вернулся, помог Зине выбраться из машины. Страх неизвестности сковывал неопытную, она оказалась одна перед взрослыми проблемами и не знала, как себя вести; боль и стыд терзали её тело и душу.

***

– Вы стали на учёт по беременности в женской консультации? – Этот вопрос заставил студентку сжаться от стыда; хотя подруги настоятельно твердили, что нужно обратиться к гинекологу, она так и не решилась сходить в женскую консультацию.

– Нет, не стояла, – дрожащим голосом призналась бедняжка, – я студентка, учусь в техникуме.

– Ты замужем?

– Он меня бросил, – Зина хотела заплакать, но вместо этого закричала:

– Ой, больно!

– Нужно срочно сделать укол, давай руку. Вены хорошие? Так, спокойно…

***

Зина открыла глаза. Где я? Ах да, в больнице или роддоме. Её утроба была пуста. Она лежала в подавленном состоянии, отвернувшись к стене, тупо разглядывала трещины в штукатурке и облупившуюся краску. Воспоминания о невыносимой мучительной боли ещё жили в её памяти. Как злобное эхо, в голове звучал приговор: «Ты потеряла своего ребёнка!».

Зинка прощалась с мечтой о красивой жизни. Вадим к ней уже не вернётся. Да и любила ли она его? Виталий сильнее, проще. Это её мужчина. Только жить ей с ним в деревне всю свою жизнь, копаться в навозе, ходить по местной грязи в галошах, носить воду вёдрами из колонки, видеть насмешливые ухмылки завистливых соседок. Ребёнок, которого недотёпа хотела потерять, оказывается, был единственной связью с мечтой о роскоши, красивой богатой жизни. Зинка вспомнила большую трёхкомнатную квартиру с ванной и унитазом, где собиралась жить. Обида и досада мучили её. От перенесенного наркоза болела голова. Путались мысли. Она не уверена, что все происходящее было реальностью, а не выдумкой.

– Вы выписаны, можете собирать свои вещи, освобождайте койку, – официальный голос прервал горестные мысли.

– Я? – Зина осмелилась повернуться от стены.

– Я потеряла ребёнка? – Ни то утвердительно, ни то вопросительно прошептала она.

– У тебя был выкидыш, скажи спасибо, что тебя саму удалось спасти. Намучились с тобой. Нагуляете, а нам с вами возиться. Езжай домой и сюда больше не попадай!

Зина испугалась, как будто её собирались побить плёткой, быстро соскочила с кровати, оделась и выбежала на улицу. У простушки кружилась голова, всё нутро болело, позор и стыд жгли её сердце. Бедолага не знала, что ей теперь делать.

Как спасение, встретился Артур:

– Садись в машину, я как раз в село еду, подброшу тебя.

Зина забилась в угол заднего сиденья. Водитель молчал. Когда они подъезжали к селу он, глядя на неё испепеляющим взором, мрачно промолвил:

– Забудь, что это я тебя подвозил, и где ты была. Ты опозорила себя. Меня в свои грязные похождения не вмешивай.

Охваченную унынием Зину обрадовало такое заявление, так как боялась, что Артур расскажет всей деревне, где она была. А теперь трусиха была уверена, что тайна будет сохранена и ей удастся избежать позора.

VIII Нежданные деньги

– Две тысячи! За две тысячи в нашем селе можно дом купить, – рассуждал Андрей, держа в руках извещение о переводе из Ленинграда на имя своей сестры Зины. Он планировал, куда потратит эти деньги. В измученном воображении стоял дом на два хозяина с металлическими воротами, солиднее, чем у местного богача Артура. Только почему из Ленинграда? Муж сестры Виталий, как ему было известно, находился в командировке в Магаданской области. Быть может, это ошибка?

Андрей проверил почтовый ящик. Там он нашел письмо для своей сестры, которое незамедлительно прочитал. Письмо было от какой-то бабушки. Это ввело мечтателя в крайнее изумление, изумление перерастало в негодование.

В это время сама Зина, измученная и похудевшая, с темными кругами под глазами, появилась на пороге.

– Кто такой Вадим? Твоего мужа, насколько я помню, Виталием звали, – заскрежетал брат.

– Вадим мой муж, – жалобно пробормотала сестра, она испугалась, Андрей был в ярости.

В детстве, их родители с утра до вечера работали, старшие дети обязаны присматривать за младшими. Малышка очень любила брата, крутясь рядом, ему мешала. Разозлившись, он безжалостно привязывал её к кровати или сажал в холодный погреб.

Взрослая Зина вся дрожала, слишком много ей пришлось испытать за последние сутки.

– Я не понял, – свирепо заметил брат, – а кто тогда Виталий? Почему ты нас водила за нос? А ну, показывай свидетельство о браке!

– Но вы у меня не спрашивали, кто такой Виталий. Я думала, он вам всё сам рассказал.

– Он подъехал на такси и спросил Зину. Я даже не предполагал, что ты такая… Быстро собирайся, едим на почту за деньгами, – закричал неистово.

– Где твой живот? Знает кто-нибудь, что ты не брюхатая? Подлюга!

– Нет, в больнице не было знакомых. Маму я ещё не видела, – дрожа, как в ознобе, угодливо оправдывалась провинившаяся. Она ещё не понимала, о каких деньгах говорит брат, но сообразила, что нужно делать вид, что беременна.

– Это хорошо, что никто не знает, матери тоже не смей говорить. Она быстро своим подружкам по секрету всё разболтает. Через день всё село будет знать.

Андрей внимательно изучил свидетельство о браке, проверил штамп о браке в паспорте. Убедившись, что документы в порядке, подбодрил впавшую в отчаяние:

– Что-нибудь придумаем. Такие деньги упускать нельзя. Они на пелёнки выслали две тысячи! А потом…

Что будет потом, Андрей даже не мог придумать, у него не хватало фантазии. Повеселев, пошёл заводить свой мотоцикл «Урал».

Сестра нашла старое ватное одеяло, отрезала лоскут, обмотала свою талию, надела свободное пальто, села в люльку. Взревел мотор, они помчались за деньгами, юля на поворотах и разбрызгивая грязную воду из луж.

***

Зина сидела на лавочке около своего дома, читала письмо от бабушки и плакала:

«Внученька, прости нас, мы не знали, что вы с Вадимом зарегистрированы, в нашей семье не принято проверять чужие документы, а сам внук ничего об этом не говорил. На днях я случайно заметила в его паспорте штамп о вашей регистрации.

Зиночка, мой покойный муж, ваш дедушка, завещал нашу квартиру, после моей смерти, нашему первому правнуку. Я уверена, он родится голубоглазым и светловолосым, как и мой муж. Вы непременно назовите его Александром в честь дедушки. А Вадим одумается, хотя он сейчас запретил нам разговаривать с ним насчёт его личной жизни, я думаю, он занят только своей будущей карьерой, ведь ему всего двадцать три года, он так молод и неопытен.

Мы своего родного наследника никогда не бросим. Для начала я вышлю тебе две тысячи рублей на покупку вещей и коляски для малыша. Ты должна хорошо питаться. Как родится правнук, сразу же вышлите нам его фотографию. Крепко тебя целую. Твоя бабушка».

В конверт была вложена фотография дедушки.

Подошёл Артур:

– Почему ты плачешь, я никому ничего не рассказал, – льстивой снисходительностью снискал расположение.

Зина протянула ему письмо от бабушки.

Быстро пробежав глазами по аккуратно написанным строчкам, ласково спросил:

– А где Андрей? Я к нему пришёл.

– Как где? На работе. Дома будет вечером. Где ж ему ещё быть? – Удивилась студентка.

***

– Я знаю, где взять ребёнка, – ошарашил вечером Андрей.

– Я не могу обмануть бабушку, она хорошая. – Зина снова плакала.

– Что ты говоришь? – Ехидно заметил брат, – они тебя унизили, оскорбили. Мы им отомстим за всё. За одну тысячу рублей мы достанем ребёнка.

Поздно вечером залаяла собака, кто-то постучал в окно. Брат, выйдя на улицу, увидел стройный силуэт незнакомки.

– Вы меня искали, – вежливо улыбалась она, – вы хотите усыновить ребёнка?

– Да.

– Тысяча. Сейчас триста.

Андрей отдал деньги.

– Завтра вечером ждите, – незнакомка скрылась за поворотом.

Немного погодя Андрей услышал рокот отъезжающего автомобиля.

– Кто это был? – Поинтересовалась мать.

– Заезжал сосед твоей кумы из села К, сказал, у них свадьба намечается, звал тебя помочь им готовить.

Андрей знал, что мать очень любит ездить к своим родственникам на разные торжества и тризны. Его расчёт оправдался, мать повеселела, собралась и, назавтра, отпросившись с работы, уехала в дальнюю деревню.

Вечером в окно постучали. Брат пригласил незнакомку с малышом в хату.

– Деньги давайте, – Андрей приготовился отдать ей деньги.

Молчавшая до этого Зина, взволнованно закричала:

– Разверните его сначала!

Незнакомка развернула одеяльце. Черноглазый, черноволосый малыш с любопытством смотрел в потолок.

– Нет! – Закричала Зина, – кого вы принесли? Нам нужен ребёнок, похожий на дедушку! Она судорожно показывала фотографию дедушки.

– Но мать у него блондинка. Мы же не виноваты, что девушки предпочитают жгучих брюнетов. Да и вы сами брюнетка.

– Я шатенка, – обиделась Зина, – кожа у меня белая, когда была маленькой, волосы были светлые. Бабушка об этом знает. Я его брать не буду. Отдавайте наши триста рублей!

– Нет уж, заказ сделан, деньги назад я вам не верну, найдём вам блондина, но это будет стоить на двести рублей дороже.

– Как вас звать и где вас искать?

– А это вас не касается. Я сама вас найду.

– Но я не хочу, чтобы вы сюда привозили ребёнка. Могут заметить соседи.

– Хорошо, мы вас пригласим к себе.

– Когда?

– Ждите, когда нужно, тогда и пригласим.

– Но мне нужно в течение месяца.

– Это как получится. Таких детей, как вы заказали, крайне редко оставляют родители.

Незнакомка ушла.

Шли дни. Бабушка слала телеграммы: «Зина, как твоё здоровье? Ждём известий. Может мне приехать?»

– Ещё её здесь не хватало. Ответь ей, что всё в порядке, – Андрей явно нервничал.

– Так, ещё неделя, и нужно будет сказать горькую правду.

Наконец, в воскресенье поздно ночью постучали в окно. Зина схватила приготовленные заранее вещи, выбежала на улицу, села в ожидавший её автомобиль.

Через четыре дня она вернулась с очаровательным голубоглазым младенцем.

Подробности усыновления студентка долгое время от всех скрывала.