Текст книги "Тайный обожатель"

Оля уставилась на Хастада с немым вопросом про тело Ашсахи. Великан интуитивно прочёл её мысли и ответил:

– Нет, Хола. Я не стал бы возвращаться туда и рисковать. Её тело уже приняли другие. Скорей всего, его забрали себе белые, так что я бросил эту затею.

– Прости… – Оля наклонила голову. В сознании пронеслись воспоминания о нападении белых великанов. На глаза непроизвольно выступили слёзы.

– Хола, перестань, – мягко, но всё же потребовал Хастад.

– Вы это о чём? Что ещё за белые?

– Белые великаны, – ответил Хастад. – Их ты никогда не увидишь, потому что они не умеют перемещаться между мирами.

– А сам ты зачем проник в наш мир? – поинтересовался Демид. – Чтобы захватить его?

– Я был мальчишкой, который спасал свою задницу. Для нападения нужна армия, а серые великаны – это мелкая кучка дикарей.

– От кого же ты спасался?

– Это что, интервью? – надоело отвечать на расспросы Хастаду.

– Мне представился уникальный шанс побеседовать с русскоговорящим серым великаном. Мне интересно, что ты за существо, – Демид изобразил на лице приторную улыбку. – Если бы тебе дали право жить на земле законно, наравне с людьми, что бы ты стал делать?

Хастад посмотрел на свою женщину и ответил:

– Обеспечил бы своей семье нормальную жизнь. Занялся бы наукой.

– Наукой? – изумился собеседник.

– Да.

– Давайте уже спокойно поедим, – сказала Оля, которой тоже не нравились активные расспросы Демида. Парень он вроде бы неплохой, но слишком уж болтливый.

Хастад не стал скромничать. Пицца была что надо, желудок сгорал от голода, поэтому через полчаса обе коробки опустели.

– Спасибо за пиццу, Демид, и за то, что не вызвал полицию, – вежливо и вполне искренне поблагодарила Оля.

– Пожалуйста.

Великан поднялся на ноги и взял в руки свёрток с сыном.

– Надо подмыть и покормить, – пояснил он.

Оля кивнула.

Демид заметно расслабился, когда Хастад скрылся в ванной.

– Похоже, я ему не нравлюсь, – констатировал он очевидный факт.

– Думаю, ты достаточно уже насмотрелся на нас.

– Ладно. Не хочу быть убитым за то, что немного пооткровенничал с тобой. Но ты ведь позвонишь, когда понадобится помощь?

Оля пожала плечами.

– Что ж… – Демид встал, похлопал ладонями по карманам брюк. – Ты классная девушка. Жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах, – он почесал затылок и как-то криво улыбнулся. – Чёрт, я, наверное, тысячу раз пожалею, что не вызвал полицию и оставил тебя в лапах этого… монстра.

– А ты не жалей. Мы как-нибудь разберёмся, – спокойно и уверенно ответила Оля.

– То есть ты реально его не боишься? Совсем?

Она покачала головой.

– Ну, пока. Сохрани визитку, – с этими словами Демид ушёл.

***

– Прости, Хола, я подвёл тебя, – сказал Хастад, когда вернулся в комнату. При постороннем человеке великан остерегался говорить о личном.

– Что произошло? – спросила Оля.

– Я переместился в гостиничный номер, и там были люди. Проход через портал отнял у меня остаток сил, и я не смог уйти. Спрятался за креслом. Едва не попался.

– Тогда тебе стоит хорошенько отдохнуть и больше так не рисковать.

– Знаешь, лёжа там, я подумал: если бы меня схватили, то это был бы не худший для вас с ребенком вариант. Этот человек, – Хастад имел в виду Демида, – симпатизирует тебе. Он бы помог.

– Тебе точно нужно перезагрузить мозг, – скептически отнеслась к такой перспективе Оля. – Ты говоришь ерунду.

– Я прятался, пока не пришла уборщица. Сил на перемещение у меня не было. Но потом я понял, что готов совершить невозможное, лишь бы не оставлять вас с ребенком в этом мире одних, – он взял свою женщину за руку. – Верь мне, Хола. Я постараюсь больше так не рисковать.

***

Хастад с Олей временно заняли очередной гостиничный номер, из тех, что берут редко.

Уколы подействовали: температура у Оли нормализовалась, появился аппетит, дышать стало легче. Врач своё дело знал. И Оля снова почувствовала, что жива. Болезнь медленно, но верно отступала, и это было приятно.

Взгляд Хастада день за днём светлел, страх потерять любимую уходил.

– Хола, у нашего сына до сих пор нет имени, – напомнил великан.

– Да, было как-то не до того.

– Как ты хочешь его назвать?

– Может быть, Хас? – предложила Оля. – Других вариантов у меня нет.

Великан растерянно посмотрел на свою женщину, глаза его заблестели, и он согласно кивнул.

– Тогда решено, – улыбнулась Оля и погладила своего мужчину по щеке. – Хас!

– Я так тебя люблю… – признался он. – Ещё пара недель – и мы поселимся в собственном доме. Обещаю.

– Я тоже тебя люблю. Но, Хастад, береги силы. Мы с малышом подождём, ничего страшного.

Хастад притянул Ольгину ладонь к своим губам и закрыл глаза. Запах её тела был для него ориентиром в этом мире. Великан знал, что отныне и до самой смерти его дом там, где Хола.

Глава 39

После первой встречи с Ольгой Демид по памяти записал их диалог в отдельный файл на планшете. Максимально припомнил каждое слово и даже в скобках выделил интонации, с которыми говорила избранница великана. Главное ничего не забыть. Его информация бесценна.

Идея вернуться в квартиру с камерой в кармане сверкнула в мыслях яркой вспышкой.

В тот же день Демид купил оборудование. Торопился и не экономил на качестве. Он не знал, подвернётся ему удача или нет, но попытал счастья снова увидеть необычное семейство. И ему повезло!

Верзила по какой-то причине не забрал из квартиры свою женщину и ребёнка. И Ольга, и Хастад выглядели изрядно побитыми жизнью и несчастными, но отчаянно держались друг за друга.

Когда Оля в порыве злости взяла Демида за грудки, он едва не спалился. В пуговицах рубашки были спрятаны камера и микрофон. Но пронесло. Да и что хилая женщина может противопоставить здоровому мужчине?

Хастад был настолько измотан, что тоже ничего не заподозрил. Великан на этот раз вовсе не выглядел грозным. Его даже удалось разговорить, но бдительная Ольга не дала устроить развёрнутое интервью.

Но и те крохи, что записал Демид, выльются в сенсацию. Один эфир с Гретой – и Демид богат! Всё-таки встреча с серым великаном судьбоносная.

***

Демид вышел из квартиры, где остались Ольга со своим великаном, спустился на лифте на первый этаж и станцевал на площадке дикий танец ликования. Эмоции вылились радостным возгласом, но Демид тут же взял себя в руки. Дело пока не сделано. Надо сперва связаться с Гретой.

Хорошенько подумав, Демид написал ей письмо: "Есть новый материал про Хастада и Ольгу. Подробности при личной встрече". Этого ему показалось достаточно. Грета хоть на Северный полюс прилетит за сенсацией. Это её хлеб.

Самая известная в мире блогерша ответила на странное сообщение в тот же день.

«Чем докажешь, что не врёшь?» – тоже кратко осведомилась она.

Демид сделал снимок кадра с видео, где Ольга и её серый уродец едят пиццу, и отправил Грете.

Грета Нильссон прилетела в Минск этой же ночью. Упустить такой блестящий материал – преступление.

– Веди меня к ним! – потребовала Грета, явившись домой к Демиду. Он сначала растерялся и принял её за мошенницу, но вовремя одумался.

Внешне она изменилась. За те полгода, что прошли с её возвращения из великаньего плена, Грета остригла и перекрасила волосы, набила несколько татуировок, сделала себе пластику на лице. Словом, всеми силами меняла своё отражение в зеркале, чтобы не напоминать себе затраханную до полусмерти женщину.

Грета Нильссон после спасения не изменила отношение к серым великанам, она по-прежнему их ненавидела.

История русской девушки Ольги приводила Грету в недоумение. Сколько ни пыталась, блогерша не могла понять, как можно испытывать чувства к серой твари, и как уродец до сих пор не убил Ольгу за неподчинение?

В любом случае, эта странная парочка спасла Грете жизнь. И уж что кривить душой, после возвращения на Землю бывшей пленнице жилось гораздо слаще и богаче. Когда-то Грета только мечтала о мировой славе, и вот… Мечта сбылась. Взамен Грета лишь поставила крест на своей гетеросексуальной ориентации. Но Грета не жаловалась. Работа заменила ей любовь. Скучать не приходилось.

Это был уже второй визит Греты в Минск. Первый раз она брала интервью у врача, который помог Ольге родить, и медсестёр. К сожалению, ни видео, ни фотоматериалов тогда не было, но даже на словах выпуск получился бомбический. Грета была счастлива вдвойне: во-первых, она неприлично разбогатела; во-вторых, героиня её выпусков жива!

Видеовыпуски, которые снимала Грета Нильссон, призывали детальнее изучать каждый случай контактов человека с пришельцами. Конечно, власти так сразу не дадут согласия на легальное проживание на Земле серого великана по имени Хастад. Но мир должен узнать, что среди серых уродцев есть хотя бы один, способный подстроиться под жизнь людей, то есть условно человечный серый великан.

***

Демид хотел изобразить перед звездой галантного джентльмена, но та не оценила. Грету больше не интересовали мужчины, хоть они и ни при чём в её трагедии. Поэтому от любезностей сразу перешли к делу.

Такси домчало их к новостройке в считанные минуты.

В квартире оказалось пусто. Ни вещицы. Исчезли даже коробки из-под пиццы. И зачем они великану?

– Ушли… – разочарованно выдохнул Демид.

– Чёрт! – прошипела себе под нос Грета. – Тогда веди меня смотреть твой материал.

А материала было много. Больше часа записи. Можно разбить на три выпуска. Это будет фурор! Миллиарды просмотров! Это первая полноценная запись диалога человека и пришельца.

Грета посмотрела запись с английскими субтитрами четыре раза. Русского языка она не знала. Демид сидел рядом, сонно зевая.

На видео серый великан сидел в сером плаще и вязаном свитере. Любопытно, что вещь была ему по размеру, значит, связана специально для него. Крючком. Заботливо смастерить свитер могла только чокнутая на всю голову Ольга.

На щеке Хастада неровным уродливым узором бугрился шрам. Грета помнила, как Ольга зашивала порез великану. Тогда рана выглядела куда аккуратнее. Вероятно, после смертельной драки с Хрфрыхом (Грете до сих пор снился уродливый громила в кошмарах) Хастаду досталось от кого-то ещё. Помотало их, однако. Вот бы расспросить Ольгу лично…

Шрамы не красили Хастада, хотя он, без сомнения, был не настолько противен, как проклятый Хрфрых.

«Как можно было полюбить этого… – по-прежнему недоумевала Грета. – Как вообще Ольге удалось приручить серую тварь? Жаль, было мало времени поговорить с ней наедине… Но мы ещё встретимся. Я уверена в этом».

Великан смотрел на свою женщину с неприкрытым обожанием и страхом потерять. На видео и без перевода было заметно, как эти двое обмениваются тревожными, но не лишёнными нежности друг к другу взглядами.

Ольга сидела бледная, словно на терминальной стадии лейкимии, но говорила бойко и совершенно не боялась пришельца. Её локоть собственнически лежал на колене великана, который сидел, скрестив ноги.

И Ольга, и её великан выглядели какими-то пришибленными. Несладко им приходится: в одном мире варвары и мор, в другом они враги человечества. Но Грета была уверена, что теперь-то эта колоритная парочка останется жить на Земле. Их пути ещё обязательно пересекутся.

– О боги! – выдохнула Грета, когда четвёртый круг записи кончился. – Теперь я должна помочь им. Это перевернёт мир.

– Это ещё не всё. У меня есть стенограмма знакомства с Ольгой и Хастадом, – Демид забрал у собеседницы планшет, чтобы открыть на нём новый файл. – А ещё можно разыскать врача, которого великан похитил и притащил в мою квартиру. Возможно, в аппарате диагностики ещё остались данные о состоянии Ольги и её сына.

– Так-так-так, давай! – с энтузиазмом, словно ни капли не устала, протянула руку Грета.

Она пробежала глазами по тексту на планшете, затем ещё раз… Она то хмурилась, то поджимала губы. Не похожа жизнь её героев на счастливую лавстори, а жаль.

Грета за то, чтобы эту неформатную семью оставили в покое. Пусть себе живут. Всё, что она может сделать, – настроить человечество на любовь к Ольге и Хастаду, зародить сочувствие и лояльность в людях. И это у неё получается. Грета Нильссон знает своё дело. Только бы великана и Ольгу не поймали…

– Пригласим на интервью врача, – наконец, вынырнула из своих мыслей Грета. – С этого и начнём первый выпуск из серии с тобой.

– Погоди-ка, – Демид снова отнял у Греты планшет. – Сначала обсудим условия: я хочу половину выручки.

Грета посмотрела на Демида, как на насекомое.

– На твою долю хватит и десяти процентов.

Тот неторопливо и угрожающе покачал головой:

– Половина.

– Ты всего лишь случайный везунчик, которому посчастливилось уцелеть после знакомства с серым великаном! Без меня ты запорешь сенсацию и прекрасно знаешь об этом. Тебе невдомёк, что мне пришлось пережить, чтобы стать известной на весь мир! Ты хочешь нажиться за счёт моей славы и моего бренда!

После оживлённого спора договорились, что Грета получит шестьдесят процентов от выручки, а Демид – сорок.

В тот же день двое заключили договор о партнёрстве и заверили его у нотариуса.

Демида тяготило, что вместо желанной половины гонорара он получит лишь сорок процентов. Но только до того момента, пока на его счёт не прилетели первые отчисления.

***

За публикацию подлежащих засекречиванию данных Демида сначала уволили с работы, разжаловали, а потом, спустя год, восстановили в должности. Слишком большую известность и авторитет в обществе он приобрёл.

В конце концов Демид собрал блестящий материал про неуловимого пришельца. На основе этих данных можно сделать некоторые выводы, которые в будущем помогут в поимке серого великана. А Демида лучше держать ближе, вдруг пригодится.

Демид вернулся на службу не просто так. Теперь, когда ему хватит денег на всю жизнь вперёд, он желал власти. А строить карьеру лучше через военное дело. А там и генеральский чин, и больше привилегий, и все дороги открыты.

***

За тот год, что провёл не на службе, Демид работал в партнёрстве с Гретой. Они неплохо сработались. Даже когда совместный проект исчерпал себя, они не прекратили общение и регулярно обменивались новостями. Каждому из них что-то подсказывало: тема серого великана и человеческой женщины ещё не закрыта.

Грета продолжила по крупицам собирать данные о Хастаде. То он мелькнул на камерах слежения гипермаркета, то появлялся на строй-площадке. Но всё это были мелочи, которые не тянут на сенсацию.

Прошёл год, за ним ещё, и Грета, чтобы не закрывать свой видеоканал, переключилась на репортажи о вторжениях других пришельцев. Она будет ждать нового «привета» от своих героев. И дождётся.

Глава 40

Место дислокации пришлось поменять ещё трижды, просто из-за предосторожности.

Хастад мотался от новостроя в гостиничный номер и обратно едва ли не каждый час и смертельно уставал. Ему настолько не терпелось закончить работу, что он выкладывался свыше своих сил.

И вот, наконец, наступил день, когда Ольга ступила на порог свежесрубленной избы. Домик был одноэтажный, но с потолком в три метра. Имелся маленький чердак, но как жилое помещение он не рассматривался.

Единственная комната была отгорожена от прихожей большой кирпичной печью и бревенчатой стеной.

Вокруг витал ароматный запах сосновой стружки, и от этого пространство казалось ещё более тёплым и уютным.

Как Хастаду удалось в столь короткие сроки возвести и обустроить целое жилище, не укладывалось в голове. Ольга оцепенела от удивления.

Великан с волнением заглянул в лицо своей возлюбленной: нравится ли? А она снова заплакала.

– Хола, что? – испугался Хастад. – Я могу переделать. Хочешь вернуться в гостиницу?

Она активно замотала головой и рассмеялась сквозь слёзы.

– Это я от счастья, – шмыгнула она носом. – Теперь у нас есть свой дом!

– И нет злых людей вокруг, – добавил он, обняв любимую женщину громадными лапами.

К прибытию хозяев печь уже была жарко натоплена, а в комнате стояла самая настоящая кровать, только большая, сделанная специально под рост великана.

За печью уместилась небольшая кухонька с массивным прямоугольным столом и такими же стульями. Вместо шкафов были полки, пока ещё девственно пустые.

– Я не успел приготовить еду, но взял кое-что из магазина, – сказал Хастад.

– Иногда мне кажется, что я тебя придумала, и всё это происходит только в моей голове, – призналась она.

– Всё по-настоящему, Хола, – великан прижался щекой к щеке своей женщины.

С этого дня для них началась другая, более спокойная и радостная жизнь. Некоторое время Оля по привычке вздрагивала, когда хлопала дверь или поскрипывал пол, но вскоре убедилась, что теперь они в безопасности.

У судьбы своеобразное чувство юмора. Жизнь подарила Оле замечательного мужчину, но, не желая разуверять её насчёт людей, сделала его не человеком.

***

Оля не заметила, как прошёл год. Казалось, она только недавно ступила на порог дома, и вот…

Ход времени был заметен только по подросшему Хасу и меняющейся обстановке в убранстве дома.

Хастад всё что-то мастерил в доме и на участке возле него.

В избе стояли современные пластиковые окна. Их великан без угрызений совести утащил с выставки новинок. Пришлось, конечно, повозиться, чтобы подогнать оконные проёмы под пластиковые рамы, но с обновками зимой в избе стало теплее.

За прошедший год вокруг дома вырос частокол и теперь можно было выходить на улицу, не опасаясь нападения диких зверей.

Со временем Хастад научился всему необходимому. Для него не существовало разделения на женские и мужские обязанности: он мог испечь хлеб и почитать ребёнку книгу, а также зашить дырку на одежде или прополоскать бельё в реке.

***

Счастье омрачала лишь болезнь Хаса. К году малыш не научился ни ходить, ни ползать, ни сидеть. Вместо «мама» и «папа» он говорил «ма» и «па». Все его слова состояли из одного слога. Более сложные артикуляции ему не давались.

Хастад раздобыл руководство по уходу и развитию больных ДЦП. Ежедневные занятия с Хасом были расписаны по часам. Массаж, речевые упражнения, прогревания, гимнастика, еда, купание, сон… Эффект от занятий был, но каждое маленькое достижение давалось титаническим трудом.

Оля плакала по вечерам – настолько ей было жаль сына. Если бы в тот роковой день Хастад отправил её в больницу раньше… Может, тогда Хас был бы здоров. Олино упрямство вылилось в неизлечимую болезнь сына.

***

За год мирной жизни в уединении у Оли с Хастадом ни разу не было близости.

В первые месяцы жизни в доме они по очереди дежурили по ночам у кроватки Хаса. Потом, когда риск удушья у малыша снизился, начались бессонные ночи с прорезыванием зубов и истериками.

Сон превратился в роскошь. К концу дня сил не оставалось даже на улыбку. Оля потеряла счёт дням. Целый год для неё слился в один долгий и безумно утомительный день.

Внезапно ночные детские истерики сошли на нет.

Первым ощутил прилив сил Хастад. Ему в голову пришло построить возле дома баню. Помывочная в избе – это, конечно, хорошо, но от сырости чернеет пол в углах. Если вода часто будет проливаться на пол, утеплитель отсыреет и перестанет сохранять тепло.

Как ни крути, нужна баня.

От идеи до дела прошла одна ночь. С утра Хастад отправился на поиски материалов для строительства, оставив заинтригованную Олю гадать, что же он опять задумал.

А спустя пару недель они все вместе впервые в жизни парились в бане и пили морс в предбаннике. С непривычки у Оли закружилась голова, а Хас, наплюхавшись в ванночке, уснул прямо на лавке, завёрнутый в полотенце.

– Я уложу его и вернусь к тебе, – сказал Хастад.

– Может, все вместе вернёмся? Вдруг Хас проснётся, а нас нет? – затревожилась Оля.

– Если он проснётся, я услышу, – ответил великан, взял сына и исчез.

Оля уже забыла, когда последний раз оставалась наедине с собой. Всё находились дела по дому, Хас вечно на руках то у Хастада, то у неё. Ни минуты свободного времени.

А теперь Оля сидит в предбаннике за столом и не знает, куда себя деть. Непривычно. Всё кажется, что ребёнок вот-вот проснётся, хлеб в печке подгорит или белья нестиранного накопится гора. Может, пол подмести лишний раз, пока Хастад не вернулся?

Великан застал свою женщину за уборкой.

– Хола-Хола… – протянул он и отнял у неё метлу. – Ты совсем разучилась отдыхать. Давай присядем. Иди ко мне.

– Да, что-то я… – не договорила она и стыдливо поджала губы.

– Я хочу поговорить с тобой, – он усадил Олю себе на колени и обнял. – С тех пор как родился Хас, мы перестали уделять время себе. Да, сложно выкраивать время на себя, но если так будет продолжаться, мы сойдём с ума. А я хочу, чтобы мы все были счастливы.

– Я чувствую себя виноватой в том, что Хас болен, – призналась Оля.

– Это я принял решение слишком поздно, – покачал головой Хастад. – Но сожалеть бесполезно и даже вредно. Особенно тебе.

Оля прижалась щекой к груди великана.

– Я постараюсь, – пообещала она.

– Хола, ты помнишь, когда у нас в последний раз была близость?

– Ох… – она задумалась. – Больше года назад, ещё в хижине. А к чему ты спросил?

– Мне очень не хватает тебя, – ответил Хастад. – А тебе?

– А я… Если честно, я и забыла, что я женщина, – грустно сказала Оля.

– Так я и думал. Ты почти всё время выглядишь уставшей. Но мне хочется, чтобы мы снова были одним целым, – он заглянул в глаза своей женщине. – Ты согласна?

– Хорошо, – ответила Оля, но не почувствовала ровно никакого возбуждения.

– Тогда идём в парилку. Сначала я сделаю тебе массаж.

Массаж Оля любила. Не так безумно, как Хастад, но тоже никогда не отказывалась. Глубокие, но мягкие движения рук великана погрузили её в дрёму. В парилке уже было не жарко, поэтому можно было лежать так хоть всю ночь, не опасаясь угореть.

Внезапно прикосновения переместились в интимные зоны, и Оля напряглась.

– Тс-с, расслабься, – полушёпотом сказал великан.

– Ох, я и не помню, как это… – оправдалась Оля.

– Сейчас вспомнишь, – Хастад провёл ладонями по Олиной талии и прижался бёдрами к её бёдрам.

Осторожно, плавным движением, он вошёл членом в узкую промежность и толкнулся чуть глубже, затем ещё и ещё раз.

– Ай… – тихонько, на выдохе, произнесла Оля.

Хастад плавно отстранился и спросил:

– Тебе неприятно?

– Прости… – виновато ответила она, садясь на полке. – Мне что-то больно. Наверное, после рождения Хаса во мне что-то сломалось. Гормоны спят. Хочешь, я сделаю тебе приятно?

– Не переживай, – Хастад сел рядом и запустил пальцы в Олины влажные волосы. – Я попробую разбудить твои гормоны. Ложись обратно.

– Может, не стоит? – она почувствовала себя неловко.

– Доверься мне, – великан поцеловал Олю и ловким движением уложил её на полку.

Отвыкшая от интимных ласк Оля вздрогнула и напряглась, но тут же почувствовала, как от волнения загорелись щёки, а внизу живота появились давно забытые приятные ощущения. Спустя пять минут она уже извивалась от будоражащих возбуждающих прикосновений и не сдерживала стоны.

Первый оргазм захватил её настолько, что она на несколько минут выпала из реальности. Когда сознание начало проясняться, Оля вцепилась в Хастада и требовательно заявила:

– Хочу тебя. Прямо сейчас. Хочу!

Великан развернул свою женщину спиной к себе и вошёл в неё сзади.

– Обожаю тебя, – шепнул он ей на ухо и плавно начал двигаться внутри нее.

– Ах… – на этот раз от удовольствия застонала она, двигая бедрами вперёд-назад, задавая темп. Она до онемения вцепилась пальцами в верхнюю полку, чувствовала только нарастающее внизу живота возбуждение. Вот-вот сосуд любви переполнится и… – А-а-а! – закричала она, а следом за ней утробно зарычал в экстазе Хастад.

Но разбуженные Олины гормоны не собирались засыпать обратно.

Великан отстранился и приоткрыл дверь в предбанник, чтобы впустить свежий воздух.

– Хастад… – изнеженно простонала Оля. – Иди ко мне.

Великан сел и позволил Оле обвить свою шею руками. Вдруг Олины зубы прикусили мочку его уха. Не больно, просто неожиданно.

Затем Оля, едва касаясь, оставила дорожку из поцелуев на его шее. И Хастад почувствовал, что хочет свою женщину. Хочет так жадно, словно это не он пять минут назад обильно кончил в неё. Похоже, гормоны проснулись не только у Холы. Как это он, Хастад, смог так долго терпеть…

Любовные ласки растянулись до глубокой ночи и полного удовлетворения, пока Олин утомлённый оргазмами организм не начало клонить в сон.

– Я бы хотела, чтобы ты почаще вот так «будил» меня, – призналась Оля.

– Обещаю, – ответил великан, уткнувшись носом в её волосы.

– Это было потрясающе. Волшебно. Ох, я в раю… – уже с закрытыми глазами произнесла она и погрузилась в приятные воспоминания, которые плавно перетекли в сон.

Оля не почувствовала, как её перенесли на кровать, одели в сорочку и укутали в одеяло. Не видела, как ею, спящей, любуются.

Жизнь в очередной раз показала, что можно быть счастливыми, оставив боль и сожаление в прошлом.