Текст книги "Крылья скарабея"

– Не знаю ….

– Да, не переживай, ты так. Найдем выход из положения.

– Я бы поучаствовал

– Ты на охоте с коня не падал?! Думаю, упал и головой ударился.

– Нет, интересно же! Я так много читал о турнирах.

– Теория это одно, а практика совсем другое. Я, например, много о самолетах читала, но это не значит, что могу летать в качестве пилота. Знаешь, что, любитель старины, у нас совсем другие цели и задачи.

Друг остаток пути провел в молчании.

Наконец, мы очутились в замке. Я прошла в свою комнату. Сейчас, не помешал бы горячий душ и смена белья. Меня начал раздражать запах немытого тела, исходящий от обитателей замка. Около двери кто-то прошел. Скорее всего, это женщина – шаги легкие, не как у стражников. Я выглянула, открыв дверь. По коридору удалялся знакомый силуэт. Жанна!

Я последовала за ней, переполняемая чувством гордости. Вот ведь, какая молодец! В прошлый раз проследовала незамеченной, и в этот.

«Что Вам от меня надо? Кто Вы?», – ход нескромных мыслей прекратили вопросы, заданные объектом наблюдения. Молодая женщина стояла сбоку от меня и смотрела прямо в глаза. Вот зараза! За поворотом спряталась, в темную нишу!

«Пойдемте!», – Жанна схватила меня за руку и потащила по коридору. Она была очень сильной. Я подумала, что под ее пальцами останутся синяки. Открыв первую дверь, она втолкнула меня в комнату, которая была похожа на мою как сестра близнец.

«Ты, шпионка? Кто тебя подослал?» – задала вопрос женщина, близко подойдя ко мне. Приглядевшись, я поняла, что она намного старше Алисы, у глаз лежала тонкая сеточка морщин. Да и цвет кожи был сероватым.

«Я не понимаю о чем, вы говорите», – возмутилась я, наклонив ближе к ней лицо, Жанна ниже меня ростом. Ха, привыкла, что тебя все боятся! С чего бы начать говорить о деле, средневековье уже просто осточертело.

Женщина отошла к узкому окну, и негромко произнесла:

– Если Вы не скажите правду, я отдам приказ, и Вас убьют.

– С какой стати? Я гостья хозяйки замка.

Жанна, повернувшись ко мне, сказала: «Я знаю все». Странная женщина, слишком самоуверенная. Даже великие мудрецы Древности говорили: «Я знаю, что ничего не знаю» «Это невозможно», – сказала я вслух. На что, Жанна только ухмыльнулась. Она начинала меня злить.

– Что, например, сейчас делает Ваш муж? Может томиться в замке графа Ланкастера, мрачном Пантерфаке и ждет с минуты на минуту смерти? А Ланкастер известен своей жестокостью!

В глазах женщины промелькнули испуг и отчаяние. Но, быстро справившись с собой, она спросила:

– Откуда Вам это известно?

– Из достоверного источника, – а, она его любит, – Я могу помочь его оттуда вызволить. Сурей будет спасен спустя несколько часов, – не слишком ли я самоуверенна, у них ведь сотовых телефонов нет. Хотя, члены этой организации могут все или почти все.

– Что вы хотите?» – спросила Жанна севшим голосом.

– Манускрипт, – четко сказала я.

– Ха-Ха-Ха, – рассмеялась женщина в ответ.

Смеялась она довольно долго. Да, у нее истерика! В таких случаях обычно принято давать пощечину. Но как это воспримет воспитанница короля, жена графа, хранительница реликвий? Думаю, не совсем нормально.

– После благополучного исхода операции, я смогу предъявить Вам доказательство того, что Ваш муж спасен. А пока возьмите это, – и я протянула свиток, который дала мне Эрика. Тяжело дыша, женщина развернула послание и побледнела. Боже мой! Сейчас рыдать или смеяться будет?

Но Жанна молчала, она положила свиток на стол, и повернулась ко мне спиной.

– Зачем Вам манускрипты? – тихо спросила молодая женщина.

– Поверьте, они нужны для благого дела, – попыталась объяснить я.

– Красиво звучит, – тихо сказала Жанна, глядя перед собой. Немного подумав, она произнесла: «Я согласна».

Честно сказать, я была очень удивлена. Так просто, взяла и согласилась. Хотя нет, на кон поставлена жизнь любимого человека. Но, все равно, что-то не так. Может, она просто подменит манускрипты, и у меня окажется пустышка? Так, надо найти управляющего.

«Только их получите, как спасете Сурея», – твердо заявила Жанна. Договорившись о встрече, я вышла. Надо найти управляющего! Встретившиеся слуги указали дорогу. Я нашла его в огромной кладовой, где хранились сушеные фрукты и овощи, а также запасы вина.

Я передала ему информацию и поинтересовалась, как проверить подлинность манускрипта. Управляющий, улыбнувшись, ответил, что, пообещав отдать документы, Жанна отдаст подлинные. «Но…» – начала, было, я. «Слову дочери английской принцессы Элеоноры Плантагенет и герцога Анри де Бар, потомка третьего Великого Магистра тамплиеров Эврара де Бара можно верить», – перебил меня мужчина, – Хозяин замка устроил пир, вас искали, но не могли найти.

Поняв, что спорить бесполезно, я пошла обратно по темным коридорам замка. Надо найти главный зал. Чем ближе я подходила, тем сильнее слышалась музыка, крики и смех гостей. По коридору сновали слуги с подносами и кувшинами.

Я постаралась незаметно прошмыгнуть, прячась за спины двух юношей, которые важно несли фаршированных лебедей, выглядевших как живые. Мне, сначала, показалось, что слуги внесли два чучела бедных птичек, но по одобрительным возгласам гостей, я поняла, что это едят.

Зал был залит светом. Свечи повсюду: в канделябрах, на стенах. Гостей развлекали жонглеры, ловко подбрасывающие в воздух множество разноцветных шариков. Несколько человек, как драконы изрыгали огонь. Короче, как в нашем цирке. Музыка, на мой взгляд, была скучновата. Но гостям нравилось, хотя, судя по раскрасневшимся лицам и блестящим глазам присутствующих, большинство были пьяны.

На возвышении находился стол, за которым сидели хозяин и хозяйка замка, их приближенные. Чуть ниже шли три ряда столов. За которыми, видимо, сидели люди проще так, как вместо тарелок на досках столешницы, не покрытой скатертью, лежали большие ломти хлеба. Но вино они пили из серебряных кубков. На столах валялись рыбьи кости. По залу бегали кошки и собаки, подбирая объедки.

Мимо меня прошел гимнаст на руках, в пестром костюме.

Я присела с края, у одного из столов. Тут же мне вручили кубок с вином. Я огляделась. В зале ни Жанны, ни Алисы не было. Где же подруга?

В этот момент кто-то положил мне руку на талию. Повернувшись, я увидела обладателя нахальной конечности. Очень полный мужчина, с огромным животом. На его красном одутловатом лице белели брови и ресницы. Жидкие светлые волосы слиплись от пота. Цвет глаз меня поразил, такого я никогда не видела – светло– желтый. Человек был очень пьян. Глаза не могли сфокусироваться. Веки медленно опускались, казалось, что он вот-вот уснет. Но рука держала крепко. Мужчина громко отрыгнул.

Ужас, какой! И это итальянцы! Мне казалось, что в этой стране все красиво: и природа, и люди, и отношения. Хотя, может это гость с севера. Человек положил руки на стол, уронив на них голову, захрапел.

Почувствовав что-то горячее на коленях, я посмотрела вниз. Это была голова большой собаки, покрытой темно каштановой шерстью. Два больших карих глаза преданно смотрели на меня. Пес, переминаясь на лапах, попрошайничал. Тяжело вздохнув, он положил мне лапу на колени. «А, ты, наглец!», – сказала я. Собака, завиляв хвостом, облизнулась. Я взяла кусок мяса на косточке и отдала животному. Схватив добычу, пес удалился.

Я оглядела стол и поняла, что ничего не смогу съесть, из-за бардака царящего вокруг. Взяв яблоко и гроздь винограда, пошла к себе в комнату. У двери, столкнулась с высоким мужчиной лет тридцати. На его крепкой фигуре прекрасно сидел черный бархатный жакет, отделанный беличьим мехом. Выглядел он немного мрачно, чулки – шоссы, обувь с удлиненными носами и берет на голове – были тоже черного цвета. Спину незнакомец держал прямо. Легкий золотистый загар ровно лежал на коже, большие карие глаза смотрели, открыто, с некоторым превосходством. Обладатель светлых волос, имел черные брови и ресницы, нос с горбинкой и красиво очерченные губы. Залюбовавшись, я почувствовала запах фиалок, исходящий от него. Мое поведение становилось неприличным, спохватившись, я вышла из зала.

Дорогу в комнату нашла самостоятельно. Легла на кровать, мысленно вернулась к незнакомцу.

Интересно, кто это? Явно представитель знати. Это видно по тому, как он держится, и как одет…

Разбудил меня стук в дверь. Это был управляющий. Удивившись тому, как быстро удалось провернуть операцию по освобождению Сурея, я взяла доказательства того, что все прошло благополучно. Это был ларец и письмо. Управляющий проводил меня до комнаты, куда позже пришла Жанна. Она молча взяла ларец и письмо и повернулась ко мне спиной. Через некоторое время, женщина произнесла: «Да, это рука моего мужа. Подождите меня здесь» Сказав, она удалилась.

Я присела на стул. Минуты тянулись очень медленно. Нет ничего хуже, чем ждать или догонять. Как плохо, что здесь нет часов. Ложатся с заходом солнца, встают с рассветом. С каждой минутой я была менее уверенна, что Жанна вернется. Хотя, как говорила моя мама: «Пока не все ясно. Думай о человеке хорошо».

Наконец, Жанна вернулась, держа в руках деревянный ларец. Она молча открыла его, продемонстрировав манускрипты, и удалилась. Взяв ларец, я побежала к управляющему, провожаемая удивленными взглядами стражников. Ах, да! Средневековые дамы еле шевелились! Дальше, я старалась идти медленнее. Управляющий сказал, что переброска свершится утром, за мной придут. Скорее бы!

Интересно, чем занимались мои друзья в этой экспедиции, особенно Алиска. Казалось, никакой замены не требовалось. Ни Жанны, ни Алисы не было в местах скопления народа. Хотя, может, я ошибаюсь. Я остановилась, и поглядела в узкое окошко. Внизу кипела работа. В этот момент в руку ткнулось что-то холодное и мокрое. Это был нос моего знакомого мохнатого Попрошайки. Собака, лизнув ладонь, завиляла хвостом. «Милый, к сожалению, у меня ничего нет», – сказала я. Пес, потоптавшись на месте, тявкнул на прощание и убежал.

Как только я вошла в комнату, то услышала стук в дверь. Это были управляющий и Андрей. Мы прошли к хозяйке, и, поблагодарив ее за прием, отправились в сторону леса.

Я успокоилась, увидев Алискин силуэт на лошади. Подруга была в своем длинном плаще, голову прикрывал капюшон.

Управляющий нас поторапливал, постоянно оборачиваясь. Складывалось ощущение, что он чего-то боится. На прощание, я вздохнула полной грудью чистейший лесной воздух, и тут провожатый меня втолкнул в шалаш. Я очень удивилась его грубости. Друзья спустились по лестнице вниз, я поспешила за ними. Когда закрывала дверь, то послышался странный шум, топот лошадей и мужская перебранка.

Заняв кресла, очень скоро мы оказались дома. «Море кайфа!» – произнес Андрей, улыбаясь. «А, я твоего восторга не разделяю. Первое, что я сделаю – это буду мокнуть в ванне – час, предварительно налив туда ароматических масел», – сказала я. «А, ты?» – обратилась я к подруге, та не снимая капюшона, пожала плечами. Мы поднялись наверх по лестнице.

Андрей и Алиса ушли в другие кабинеты, а я осталась с Юргеном. Мужчина принял манускрипт и заставил писать доклад, подробно излагая, что со мной происходило эти дни. Закончив, я, переоделась и выскочила на улицу. Там меня ждал Андрей. «А, где Алиса?», – удивившись, спросила я. «Да, ну ее! Наорала ни с того, ни с сего и убежала», – ответил друг. Андрей возмущенно засопел, как в детстве, когда обижался. «Да, не обижайся ты, – успокоила я, – Может, у нее проблемы какие-нибудь личные» «Да, ладно. Пойдем, подвезу», – сказал друг, щелкнув брелком сигнализации. Машина приветственно моргнула.

«Тебе ничего не показалось странным в этой экспедиции?» – спросила я, пристегиваясь ремнем безопасности.

Андрей замер, а затем, фальшиво рассмеявшись, спросил: «А, что?»

– Странная реакция на мой вопрос. В чем дело?

– Да, ни в чем! Просто устал, – слишком быстро ответил друг.

– Ага… Во– первых, я слишком быстро выполнила свое задание. Во – вторых…. Алиса.

– А, что Алиса?

– Да, мы не сталкивались с ней в экспедиции. И поведение у девушки очень странное.

– Ну, я тоже не всегда был в поле твоего зрения.

– А, ее я вообще не видела!

Друга лихорадило, на лбу выступил пот.

– Андрей, ты не заболел? В твоем милом средневековье заразы было предостаточно.

– Нет, здесь другое, – буркнул друг и сосредоточился на дороге.

Остаток пути Андрей молчал. Вскоре машина подъехала к моему дому, я вышла, помахав на прощание однокласснику.

Надо же, как бывает. Прошло меньше часа, а я уже успела в средневековье двое суток прожить. Ну и жуткая еда была в то время, хотя, может просто непривычная. Для обитателей замка Санторе, наверное, наши бульонные кубики, лапша быстрого приготовления и растворимый кофе, тоже показались бы несъедобными.

Я с удовольствием вошла в свою квартиру. Вот, они блага цивилизации – электричество, газовая плита, телевизор и много всяких приятных мелочей.

Глава 8

На следующее утро, в университете, я выслушивала замечания однокурсников, по поводу моей фигуры. За одну ночь, так постройнела! Знали бы они, какой ценой это далось.

У окна, в конце коридора, я увидела Машу.

Не было желания с ней общаться. Девушка, обернувшись, изобразила радость встречи и быстрым шагом направилась ко мне. Я посмотрела по сторонам. В коридоре, как ни странно, я оказалась одна. Однокурсники уже были в аудитории. Маша раскинула руки и заключила меня в объятья. Более гадкого ощущения, ранее, мне не удалось испытать. Я увидела свое отражение в зеркале, на стене, – руки висели вдоль тела, а на лице застыла гримаса отвращения.

Маша старалась вести себя так, словно меж нами ничего не произошло. Увидев мое выражение лица, девушка покраснела. «А, что случилось?» – фальшиво возмутилась бывшая подруга. «Да, в общем, ничего», – пожав плечами, ответила я и отправилась в аудиторию.

Девушка, появившись после звонка, села рядом. «Если кое-кто, совсем один, то может строить из себя героиню. А у меня семья, и я должна думать, прежде всего, о близких людях», – Маша говорила уверенно, с такой интонацией разговаривают воспитатели с провинившимися детьми.

Приглядевшись, я увидела всю неправильность черт ее лица. Глаза слишком близко посажены. Видимо, она сегодня торопилась, поэтому линия бровей была не до конца прорисована, и видны светлые волоски. Белые ресницы и брови! Курносый нос и узковатые губы. А ведь раньше, я считала ее красавицей!

Наконец, Корнилов начал лекцию, и все присутствующие зашуршали тетрадями. «Светлова, зайдите ко мне в кабинет», – сказал профессор по окончании занятия. «И девочек наших ведут в кабинет», – пропела Маша, а затем громко произнесла: «Я не позволю тебе быть его любовницей!» Однокурсники, сидящие рядом начали заинтересованно прислушиваться. Улыбнувшись, я взяла сумку и пошла к выходу.

Профессор изложил информацию, касающуюся предстоящей поездки. Работа предстояла очень интересная.

У кабинета меня ждала бывшая подруга. «Ну, что было?» – спросила девушка с интересом. «В Германию еду», – обронила я. В глазах Маши вспыхнул огонек зависти. «Он тебе это просто так предложил, не потребовав ничего взамен?» – выдавила она из себя. «Да. Извини, мне некогда», – сказав, я побежала на первый этаж, боясь, что девушка последует за мной.

Через неделю я еду в Германию! Радость от предстоящей поездки переполняла. Семь дней пролетели незаметно. И, вот, я на земле Бетховена и Гетте. Улицы поражали своей чистотой, водители дисциплинированностью, а речь краткой резкостью.

Однажды, я смотрела интервью с нашими ветеранами. На юбилей второй мировой войны, немцы выделили поезд, для того, чтобы бывшие солдаты Советской армии съездили в Германию. Вернувшись, многие старики впали в депрессию. Они, герои – победители, имели пенсию, на которую можно только существовать, многие жили в коммуналках, увидели, как живут немцы, их ровесники. Разница поражала. Многие обитали в аккуратных домиках, а на свои сбережения вместе с женами путешествовали по миру.

После войны, ФРГ очень быстро восстановилась, бросив вызов США и Японии. К 1960 – м годам стала бесспорным экономическим лидером Европы. Экономисты называют это западногерманским чудом.

Я пригляделась к людям, спешащим по улицам. Все одеты в удобную практичную одежду. Не видно норковых шуб, бриллиантов и умопомрачительных шпилек, как в Москве. У европейцев не принято выпендриваться.

В аэропорту меня никто не встретил, а обещали. Странно, пунктуальность немцев – притча во языцех.

Оглядевшись, я заметила маленькое кафе. Внутри оказалось очень уютно. На небольших круглых столиках белели накрахмаленные скатерти, в вазах стояли аккуратные букеты из голубых цветов, а в воздухе витал аромат кофе и корицы. Улыбающаяся розовощекая девушка, в белом фартуке, предложила меню. Вскоре принесли заказ – капучино с корицей.

Мне позвонили, это оказался человек, который должен был меня встретить. Мужчина, говорил по-русски чисто, без акцента. Незнакомец поинтересовался, где я нахожусь.

Перед поездкой, Корнилов, сказал, что мне повезло так, как я буду работать с известным ученым, профессором. Интересно. Как он выглядит? Может маленький толстый старикашка с лысой головой, или поджарый седовласый мужчина, средних лет, с бородкой. Размышляя, я увидела на пороге кафе молодого мужчину. Своими внешними данными он бы очень порадовал идеологов нацизма, его внешность соответствовала эталону истинного арийца – высокий примерно 1, 90, с широкими плечами и узкими бедрами. Цвет кожи – розово белый, волосы золотистые, густые, губы узкие, верхняя выступала меньше, чем нижняя, нос прямой, начинающийся с переносицы. У посетителя кафе были очень красивые глаза – насыщенного синего цвета.

Улыбаясь, мужчина подошел ко мне и представился: «Ганс Дизендорф. Прошу прощения, на дороге произошла авария, было остановлено движение машин, поэтому не мог прибыть вовремя. Я, тот человек, который будет вас сопровождать во время визита» Расплатившись, я оказалась на улице. Ганс проводил меня до зеленой Ауди А 3, и мы отправились в путь.

Боже, мой! Какие в Германии великолепные дороги! Машина шла ровно по своей полосе и не подпрыгивала на ухабах и ямах. Фантастика! В городе, где я живу, изобилие выбоин и открытых люков. Думаю, что половина аварий, происходящих у нас, случается из-за такого дорожного покрытия.

Ганс оказался очень дисциплинированным водителем. Ехал, не превышая скорости, указанной на дорожных знаках.

– Давай перейдем на ты, работать вместе будем, так проще, – предложил ученый.

– Хорошо. А, тебе удобнее говорить на каком языке? – решила уточнить я.

– Без разницы, они оба для меня родные, – улыбнувшись, произнес собеседник.

– Ты жил в России или здесь так язык хорошо выучил?

– Мои предки еще в восемнадцатом веке отправились из Германии в Россию. В то время тысячи немцев заселили юг Российского Поволжья. Откуда их во время Второй мировой войны депортировали в Казахстан, Киргизию и юг Сибири. Мои дедушка с бабушкой оказались в Челябинске.

Я учился в Университете, на историческом факультете, когда родители решили вернуться на Родину предков.

– Тяжело было привыкать к Германии?

– Нет. К хорошему привыкать всегда легче.

Эта фраза меня неприятно резанула.

– В России, сейчас, многое изменилось. А, во времена моего детства, заставляли ходить строем, в форме и красном галстуке под барабанную дробь. И говорить вместо я – мы. Даже в Университете навязывали определенные курсы, история партии, например.

– В Германии курсы не навязывают?

– Нет. Профессорско-преподавательский состав и студенты пользуются большой свободой. Это традиционная немецкая университетская система. Профессора ведут те лекционные курсы, какие они считают нужными, а студенты имеют право слушать то, что захотят.

Главной задачей, для большинства учащихся, является сдача экзамена по избранной специальности, к которому приходится готовиться на протяжении восьми семестров.

– Просто – мармелад в шоколаде!

– Да, не совсем. Специалистам, в области гуманитарных и социальных наук, очень сложно устроиться на работу. Аспирантам, после окончания Университета, требуется несколько лет для написания докторской диссертации. Желающие и далее продолжить академическую карьеру должны в течение нескольких лет преподавать в Университете, прежде чем получают возможность защитить вторую диссертацию, необходимую для занятия должности профессора.

– Я не знаю, как точно у нас с этим обстоят дела, но, думаю, прежде чем профессором стать, нужно пройти ряд испытаний.

– Грезишь об академической карьере?

– Пока нет.

Я так поняла, твои научные работы посвящены периоду второй мировой войны, а точнее, что интересует?

– Была такая загадочная организация в Третьем рейхе – Ананербе.

От волнения сердце забилось чаще. Сам Бог его послал! Был бы специалистом по военно-морскому флоту или занимался историей ГЕСТАПО. А тут такая возможность! Постараюсь из него выжать информации, как можно больше.

– Мы приехали, – произнес Ганс, останавливая машину у аккуратного домика.

– Это недорогая, но вполне приличная гостиница. Устраивайся, я за тобой заеду через два часа, покажу город.

Совершив все необходимые в этом случае действия, я оказалась в уютной комнате гостиницы. В помещении витал приятный запах, чего-то знакомого с детства. Лаванда! Мама перекладывала мешочками с ней белье. Быстренько разобрав вещи, я оказалась под душем. Прохладные струйки, бодря, стекали по телу. Я мысленно вернулась к разговору – тайная организация Ананербе, которая благодаря поддержке Гитлера и невиданному усердию Генриха Гимлера стала научно – исследовательской структурой в рамках СС. Может, я смогу узнать что– нибудь об Эрике и Юргене.

Я услышала звонок телефона, Ганс уточнил, когда я освобожусь.

Быстро собравшись, я оказалась на улице. Молодой ученый ждал меня у машины. Приветливо улыбнувшись, он сделал приглашающий жест рукой. Я села в автомобиль, и мы, выехав на широкую улицу, плавно влились в мерный поток транспортных средств.

Ганс рассказывал о городе интересно, тонко приправляя речь шутками. От его повествования оставалась целая картина, а не пестрая мозаика из обрывочных сведений, которую оставляют некоторые экскурсоводы.

Даже на время я забыла о своей цели, узнать как можно больше о таинственной организации.

Мы остановились у маленького кафе. Сделав заказ, я спросила: «Ты много знаешь об Ананербе?» Ганс, улыбнувшись, произнес: «Все относительно. Относительно тебя, я, может, знаю и много, а вот относительно ее воплотителя Гимлера, почти не знаю ничего»

– Слово Ананербе переводится с немецкого языка, как наследие предков?

Ученый довольно улыбнулся. Видно было, что я коснулась его любимой темы. Посмотрев на улицу, в огромное окно кафе, он начал: «Тайная организация, под названием «Ананербе» (Ahnenerbe) была основана в 1935 году. С 1939 года стала входить в состав СС. Более полусотни институтов сотрудничало с ней. Основными задачами считались – разработка новых технологий, управление с помощью магических манипуляций сознанием людей, генетические методы создания сверхчеловека.

Ананербе имела три направления – технологическое, магическое, генетическое.

Члены этой организации совершали экспедиции на Килиманджаро за чашей Грааля и ящиком Пандоры, на поиски потерянной Атлантиды, за хрустальными черепами богини смерти в Бразилию“ Ганс замолчал. „Звучит как-то странно– магическое управление. Понимаю – технологическое и генетическое, а вот магическое… Мне немцы всегда казались здравомыслящими людьми“, – сказала я. „Второе управление Ананербе – магическое, имело свои подразделения.

– «Синее». Оно занималось предвидением и изменением будущего. Использовало знания скандинавской и майянской мифологии и магии. Изучали рунику.

– «Коричневое» Стремилось возродить утерянные магические знания Запада.

– «Черное» Звучит фантастически, но ученые этого подразделения занимались уничтожением и воскрешением недочеловека колдовскими методами, йорубанской и магрибской магией, зомбификацией и оборотничеством. Существует документ, за подписью Гимлера, в котором это отражено.

– Не верится, что взрослые люди верили в сказки…

– В какие сказки?

– А, что магия это не сказки?!

– Думаю, нет. Многое фантастическое становится потом обыденным.

– Например?

– Ковер– самолет, чудо-зеркало, показывающее, что происходит в другом королевстве.

– Понятно, самолет и телевизор. Но не магия!

– Думаю, к наследию предков надо относиться с большим вниманием. А нацисты с большим трепетом относились даже к старинным календарям. Например, день нападения Германии на СССР совпадает с праздником Митсуммер – день летнего солнце стояния.

– Может, просто, совпадение.

– Не думаю. Адольф Гитлер был пламенным почитателем оккультных течений и магических ритуалов. Это ему очень помогало в течение всей жизни.

С 1933 по 1939 год, когда Германия вторглась в Польшу, Гитлер не допустил ни одной ошибки во внешней политике. Он принимал потрясающе точные решения.

– Ага, начал войну на два фронта, например. Роковая ошибка, я бы сказала, для мага и провидца.

– Вера в свои феноменальные возможности иногда мешала, а в конце войны сыграла с ним злую шутку.

Еще в 1942 году фюрер обещает немецкому народу чудесное оружие, которое «повергнет союзников в оцепенение». Немецкие специалисты проводят эксперименты с беспилотным бомбардировщиком и боевой ракетой, соответственно Фау-1 и Фау-2, на острове Пенемюнде. Фау-2 была предшественницей нынешних межконтинентальных баллистических ракет. Но работа приостанавливается. Гитлеру приснился сон, что применение Фау-2 не дало результата и, если ракеты будут применены, то это повлечет за собой жестокое наказание. И это не единственный случай, когда военным приходилось уступать мистическому предвидению фюрера.

– Думаю, британские ВВС при остановке испытания также посодействовали. Знаешь, что меня всегда поражало?

– Что?

– Как такой человек пришел к власти? Немецкий фюрер выглядит комично. Он кажется маленьким ранимым человечком с зализанными волосами и усишками щеточкой под носом. Мне запомнилась одна из его фотографий, датированная 1927 годом. На ней Гитлер стоит в темной рубашке, шортиках по колено и светлых гольфиках рядом с деревом. Стилизованная маска и ходульная поза – вот, что бросается в глаза.

Я читала, что его школьные учителя не могли впоследствии что-либо вспомнить об ученике – ни хорошего, ни плохого. Так, серая незаметная мышь, которая позже превратилась в монстра – людоеда. Современники отмечали, что Гитлер не был хорошим оратором. Его речь была путанной, он часто повторялся, не мог сконцентрироваться. Обыкновенная посредственность.

– Но это до того момента, когда он впадал в раж. Заводясь, он входил в экстатический транс, и моментально перерождался, заряжая слушателей энергией. То, о чем он говорил, не имело значения.

Можно привести пример, один британец, истинный патриот, не знавший немецкого языка, присутствовал на выступлении фюрера. Речь диктатора произвела на него такое впечатление, что он начал вместе со всеми отдавать нацистский салют и кричать «Хайль Гитлер!» Просматривая кинодокументы того времени, поражаешься тому, какое воздействие он оказывал на толпу. Люди впадали в истерию.

Гитлер мог подавлять и человека в отдельности. Геринг, наверное, наиболее приближенное лицо, говорил, что при виде фюрера душа его уходит в пятки. А адмирал Денниц, главнокомандующий германским военным флотом, заявил на Нюрнбергском процессе, что старался появляться у Гитлера реже, так, как рядом с ним полностью утрачивал инициативу, более того после визита долго не мог придти в себя. Но были и немногие люди, у которых хватало сил противостоять влиянию фюрера. Один из них – Альберт Шпеер, рехсминистр вооружений и военной промышленности, говорил о том. Что коллеги из ближайшего окружения Гитлера находились под его гипнозом, и были безвольны в своем подчинении. А самого Шпеера, присутствие в одном помещении с фюрером утомляет и опустошает.

Этот необычайный дар заинтересовал многих историков. Алан Буллок сравнивал способность Гитлера вводить в бешенство толпу с оккультным искусством африканских знахарей и азиатских шаманов.

Сталкиваясь с различными фактами, историки говорят о «новом язычестве» или, четче «сатанизме» так можно было охарактеризовать происходящее в Германии эпохи Гитлера. Об отношении нацистов к религии хорошо говорит замечание Мартина Бормана, относящейся к 1941 году: « Национал– социализм и христианство непримиримы». Хотя еще в 1933 году Гитлер лицемеря, высказывал надежду на улучшение отношений с Святым престолом. Но через десять лет он Муссолини заявил: «Я пойду прямо в Ватикан. Вы думаете, я боюсь Ватикана? Этого сброда?»

Партийный философ Альфред Розенберг не раз писал о национал– социалистической церкви. В его статьях звучат призывы к запрету Библии в Германии и рекомендации «безжалостно истребить чужую и враждебную «христианскую церковь. На алтарях церквей нового рейха не должно оставаться ничего, кроме новой «священной книги» – «Майн Кампф». Слева от алтаря должен лежать меч. Последний абзац статьи «Церковь националистического рейха» гласит: «В день 55 (церкви) основания христианский крест должен быть убран из всех церквей, соборов и часовен и заменен единственным непобедимым символом – свастикой»

– Мне кажется все предвидение и феноменальные способности воздействия на людей Адольфа Шикльгрубера, то есть Гитлера, объяснимо с точки зрения науки, и чудеса здесь не причем. Думаю, выступления были для него своего рода спектаклем, тщательно спланированным.

Он доводил толпу до крайней степени напряжения, ожиданием появления своей персоны. Затем, выходя, долго молчал, пока гробовая тишина не накроет всех участников митинга. И уже потом начиналось выступление, тщательно отрепетированное перед зеркалом.

– Может быть.

Фюрер заводился от ненависти и крика. В наше время биохимическому анализу таких состояний уделяется значительное внимание. Как результат любой из сильных эмоций, содержание адреналина в крови значительно повышается. Концентрация диоксида углерода в крови повышается от продолжительного крика, которым так часто сопровождались речи Гитлера. Сталкиваясь с такими химическими изменениями, мозг вынужден изменить свою работу, что иногда проявляется в выходе на новые уровни сознания. За Гитлером закрепилось прозвище Teppichfresser (Ковроед). Он мог броситься на пол и начать жевать край ковра – такое поведение наблюдалось у гаитян, отдавшихся во власть духов при исполнении магических ритуалов.

– Ты упомянул о «черном» управлении Ананербе. Неужели ученым этого подразделения удавалось воскрешать людей?

– Источники указывают на это. Нацистам нужна была рабочая сила, находящаяся в безропотном подчинении.