Текст книги "Соседкины проблемы в наследство"

– А я, может, не за вами еду, – надулась Натка, – я за Юлей еду.

– Откуда ты ее знаешь? – изумилась я.

– Узнала по твоему описанию. Это было легко – такая яркая особа. Да и машина у нее приметная. У тебя точно все в порядке?

– Говорю же. Натка, брось эту затею. Юля едет в направлении дома отца, так что это вовсе не интересно. А мы едем не за ней, а к Андрею на работу, он обещал мне показать место, где тренирует своих олимпийских чемпионов, – неожиданно для самой себя выпалила я и снова украдкой посмотрела на Андрея.

Андрей изумленно поднял брови, немного подумал, а потом утвердительно кивнул головой, как будто соглашаясь с моим предложением.

– Ну, как знаешь, – обиженно проворчала Натка, – я как лучше хотела, за тебя переживала.

– Наташ, все нормально, мне ничего не грозит, – более уверенно отозвалась я.

Глава 15

– Ты действительно хочешь посмотреть, где я работаю? – с сомнением спросил Андрей, когда я попрощалась с Наткой и выключила телефон.

– Почему бы нет? – неопределенно пожала я плечами.

– Ты уверена, что наблюдение за Юлей не нужно? С чего ты взяла, будто она едет к отцу?

– Уверена. Поверь мне, дорогу к своему дому я знаю хорошо, а она едет именно в этом направлении. Бедная девушка, сколько на нее всего навалилось.

– Себя пожалей, – заметил Андрей, – будешь жалеть всех кроме себя, никогда не выберешься из передряги.

– Юля здесь ни при чем. Она, конечно не права, обвиняя во всех бедах меня, но понять ее можно.

– Зачем же мы за ней едем?

– Не знаю?

– Тогда куда?

– К тебе на работу, – уверенно заявила я.

– Тогда нам в другую сторону, – Андрей принял предложение совершенно спокойно.

Он сбавил скорость, развернулся и поехал в противоположном направлении. Навстречу нам пронеслась машина Натки. Та успела помахать мне рукой. Ее жест означал одно: «Вы как хотите, а я еду дальше – за Юлей». Я лишь устало вздохнула. Юля почему-то сразу не понравилась Натке, поэтому та и ищет любую возможность усмотреть в поведении девушки любую подозрительность. Что ж, пусть ищет, все равно ее не остановить, устало подумала я.

Андрей остановился возле спортивного комплекса и пригласил меня следовать за ним. Дежурная вахтерша приветливо заулыбалась, увидев Андрея. Он вежливо поздоровался с ней, но останавливаться для разговора не стал, а прошел в глубь здания, увлекая меня за собой. Мы шли по длинному коридору. Навстречу то и дело попадались мужчины в спортивной одежде. Андрей здоровался с ними по-мужски, пожатием руки, успевая на ходу переброситься парой фраз, из обрывков которых я поняла: Андрей действительно здесь работает, но сейчас в отпуске; мальчишек – его подопечных, временно тренирует другой тренер; отдыхать Андрей будет еще целую неделю, а потом начнутся тренировки и подготовка к соревнованиям.

В спортивном зале, куда привел меня Андрей, никого не было. Я немного удивилась. Мы прошли в зал, свернули направо и оказались в небольшом помещении. Скорее всего, это была тренерская комната. Повсюду висели фотографии спортивных команд, различные грамоты в рамках и еще много разного. Все свидетельствовало о большом опыте хозяина комнаты на спортивном поприще. На многих фотографиях я увидела Андрея, как спортсмена. Но имелось несколько снимков, где он был вместе с командой мальчишек подростков. Одного беглого взгляда хватило, чтобы убедиться в правдивости всего, что рассказал о себе Андрей. С души свалился камень, я как будто физически ощутила облегчение и заулыбалась.

– Ты, я смотрю, чемпион, – я с удовольствием разглядывала фотографии.

– В прошлом, – поправил Андрей.

– А почему ушел в тренеры, ты ведь еще молодой?

– Ну, это для тебя молодой, а для спорта я ветеран, – вздохнул он.

– Не говори ерунды. Разве тридцать три года – предел для легкой атлетики?

– Нет, конечно, только это грустная история, я ее тебе как-нибудь в другой раз расскажу.

Я хотела, было спросить, почему не сейчас, но, взглянув на Андрея, передумала. Андрей отрешенно смотрел в сторону и глаза его в этот момент наполнились грустью. В тот момент я еще не знала, о чем он задумался. Узнала гораздо позже: он вспомнил, как на самом пике успеха, когда, наконец, стал занимать только призовые места, однажды на тренировке сорвался с брусьев и получил серьезную травму позвоночника. Само собой, эти воспоминания не доставляли удовольствия. Врачи тогда сказали и ему и жене, что вряд ли он когда-нибудь будет ходить. Счастливая, благополучная жизнь рухнула в одночасье. Полгода он был прикован к постели. Жена не выдержала и ушла, передав его на руки родителям. Но, как говорится, нет худа без добра. Именно новый удар – уход жены, заставил Андрея, превозмогая себя, подняться с постели и заново научиться ходить. Вот только жену простить не смог и сам подал на развод. Жизнь вернулась на круги своя, правда, дорога в большой спорт оказалась закрыта. Зато неожиданно тренерская работа стала приносить удовлетворение…

– А почему в зале никого нет? – решила отвлечь его от грустных мыслей.

Андрей, как будто стряхнул с себя воспоминания, вернувшись в реальность.

– Так рано еще. Пацаны в школе. Уроки заканчиваются в два часа. Тренировки начинаются после трех и до позднего вечера. А утренние уже закончились. Вот и затишье. Вообще-то такое бывает редко. У нас здесь не только подростки занимаются. Три раза в неделю с двенадцати до двух полицейские проводят свои занятия по силовой борьбе. Кстати у них сейчас должна тренировка начаться, так что нам, наверное, лучше убраться.

– Это точно, – желания встречаться с коллегами неприятного следователя Завьялова у меня не было.

– Но теперь ты убедилась, что я говорю правду? – решил поставить точки над i Андрей.

– Посмотрим, – неопределенно ответила я, хотя в душе поверила ему на все сто, – пойдем отсюда.

Мы вышли из зала и вновь оказались в длинном узком коридоре. В это время из раздевалки вывалила группа мужчин в спортивной одежде.

Они, балагуря, шли нам навстречу. Я немного стушевалась, но избежать встречи было невозможно. Поравнявшись с мужчинами, Андрей кивнул в ответ на приветствие, кое с кем даже поздоровался за руку, а я постаралась отвернуться. Но один из встречных мужчин все же бросил на меня более пристальный взгляд, чем все остальные. На это обратил внимание даже Андрей, он как-то сразу напрягся, чуть замедлил шаг. К счастью, мужчина все же отвел взгляд и, довольно дружелюбно поздоровавшись с Андреем, проследовал вместе с остальными в спортзал.

– Вот и полиция, нельзя про них вспомнить, – перевел дух Андрей, как только они удалились на безопасное расстояние, – Видела, как на тебя Валерка смотрел?

– Ты его знаешь?

– Я их всех более или менее знаю, – простодушно ответил Андрей, но видно заметил мое замешательство и остановился. – Ты что, тоже его знаешь?

– Как тебе сказать…, – я раздумывала, – Как, говоришь, его зовут?

– Валера. Фамилию не помню. Он регулярно тренируется, вот и познакомились. Что-то не так?

– Это Паня, – я внимательно следила за реакцией Андрея.

– То есть…?

– А то и есть. Помнишь, я тебе рассказывала про телефон Артема? Артем ему звонил, да и Паня звонил Артему в последний день утром, до того как его убили.

– Паня, – Андрей стал очень серьезным, – точно, вспомнил, у него фамилия Панов. А ты его откуда знаешь?

– Пойдем в машину, расскажу…

– Думаешь, он тебя узнал, – задумчиво спросил Андрей, когда я закончила говорить.

– Не знаю, вчера я была блондинка, если только по одежде.

– Мог и по одежде. Пальто у тебя приметное, не обычное, да и взгляд у ментов наметан, – Андрей был озабочен, – хотя, если он узнал в тебе лишь симпатичную девушку, которую вчера случайно видел в кафе, а сегодня неожиданно встретил в спортклубе, то ничего страшного. Лишь бы не опознал по полицейской ориентировке, которые развешивают на доске «Их разыскивает полиция», – попытался он успокоить и себя и меня.

– Скажи, вот ты его знаешь, как он тебе? Что за человек?

– Да что ответить. Я ведь не могу сказать, что знаком с ним очень близко. Так: привет – пока. Но, на мой взгляд, парень не плохой, только немного замкнутый, не многословный. Зато не трепло.

– Как ты думаешь, мог бы он человека убить?

– Он?! Нет, никогда. Почему ты спрашиваешь?

Немного подумав, я выложила свою версию относительно Пани. В ответ Андрей скептически заметил:

– Я конечно не буду опровергать народную мудрость про чертей в тихом омуте, но чтобы Паня… Нет, не верится. Думаю ваша с Натальей версия неверная. Убийцу надо искать где-то в другом месте.

– Где, скажи?

– Я не знаю конкретного ответа на этот вопрос. Давай думать вместе.

– Давай.

– У нас не так много исходных данных. Круг общения Артема мы можем изучать лишь по его телефонной книге. Он не такой уж широкий, так что давай по порядку. Юля, как ты говоришь, ни при чем, хотя я бы так однозначно не утверждал.

– Оставь ее в покое, – отмахнулась я. Я искренне сочувствовала Юле и не понимала остальных, подозревающих несчастную девушку, а дискутировать с Андреем на тему «сострадание» мне почему-то не хотелось, – дальше.

– Второй подозреваемый – Панов, но тут я очень сомневаюсь. Поэтому давай его тоже пока оставим в покое и пойдем еще дальше.

– Хорошо, – согласилась я, – тем более, им хотел заняться Коля. По крайней мере, вчера он запретил нам с Наткой заниматься самодеятельностью и обещал сам выяснить все о нем.

– Это замечательно! – одобрительно кивнул мой спутник.

– Что именно? – упустила я нить его мыслей.

– То, что Николай запрещает вам рисковать, хотя, я смотрю, не очень-то вы его слушаете, – назидательно добавил он.

– Хм! Наверное, все мужчины одинаковы. Вам кажется, будто без вас мы и шаг самостоятельно ступить не можем, – я сердито поджала губы.

– Да ладно, не обижайся. Просто мы, мужчины, хотим оградить вас от лишних неприятностей, а вовсе не для того, чтобы показать свое превосходство, – примирительно ответил Андрей.

– Убедил, – усмехнулась я, – давай дальше.

– Идем дальше. Нотариус Седой оказался общим знакомым Юли и Артема, вполне возможно, что и он не имеет отношение к смерти парня, хотя это надо непременно проверить.

– Как?

– Надо подумать. Думаю, для начала, следует выяснить, какие дела связывают его с Юлей.

– Может она хотела узнать не оставил ли Артем завещание?

– Все возможно, только я думаю – вряд ли. Артем был слишком молодым, чтобы задумываться о том, кому достанется после него наследство, да и наследства, вероятно, никакого нет. Кто он? Чем занимался? Ты же сама говорила – он нигде не работал, жил за счет родителей.

– А как же бабушкина квартира? Мне баба Фая как-то поведала, что оформила на Артема дарственную на квартиру, только она уверяла, будто Артем ничего об этом не знает. Насмотрелась передач разных, как стариков обманывают, вот и боялась, чтобы широкий жест против нее не обернулся.

– Странно, ты ведь говорила, будто бабушка во внуке души не чаяла, а тут такое недоверие.

– Поведение и поступки стариков часто противоречат обычной логике, так что нет ничего удивительного в том, что баба Фая не рассказала внуку о дарственной.

– Зачем же Юля к нотариусу ходила? – размышлял вслух Андрей, – Допустим, она все же узнала о дарственной и решила прибрать к рукам квартиру твоей соседки…

– Бред. Как она могла узнать, если сам Артем об этом не знал? И как она может претендовать на квартиру бабы Фаи, если они с Артемом не были мужем и женой? Она и наследницей его быть не может – у него есть родители.

– Вот тут ты по своей наивности сильно ошибаешься. Не хочу сказать ничего плохого обо всех нотариусах. Но встречаются и среди них продажные, готовые за определенную сумму преступить кодекс чести, а порой и закон. Допустим, я говорю, допустим, – сделал Андрей ударение на слово «допустим», предугадывая мою реакцию, – твоя соседка оформляла дарственную у нотариуса Седого, он в свою очередь поделился тайной с Артемом или Юлей, таким образом, это стало их общим тайным интересом. А то, что у парня есть наследники по закону, я имею в виду его родителей, тоже не является большой проблемой, если за нее хорошо заплатить. А если допустить, что Седой поделился своей информацией только с Юлей, то…

– Хочешь сказать: Юля была заинтересована в смерти Артема?! Чепуха! Зачем ей это? Она достаточно самостоятельная женщина. Зачем ей убивать Артема? Ради бабушкиной квартиры? У нее своя есть, и отец живет в отдельной квартире. Словом, нет, эта версия еще хуже, чем «Паня – убийца». И потом, не забывай, все началось с фальшивых купюр, оказавшихся в шапочке бабы Фаи.

– Хорошо, давай искать другой вариант, – неохотно согласился Андрей, – чьи еще телефоны вы нашли?

– Остается Мирон, но о нем вообще ничего не известно. Мы пока не знаем даже полного имени этого абонента. Вот Коля узнает, тогда…

– Когда он узнает? – в голосе Андрея послышалось недоверие.

– Не знаю. Сказал, как будет результат, так позвонит, – оправдывалась я.

Андрей, барабаня пальцами по рулю, задумался. Я не решалась прервать его размышления и терпеливо ждала. Наконец он спросил:

– Какой номер у этого Мирона?

Я поспешно порылась в сумке и извлекла лист бумаги, на который вчера аккуратно выписала все номера абонентов из телефона Артема. Андрей посмотрел на номер Мирона, недолго о чем-то размышлял, а потом завел машину и поехал.

– Мы куда? – не смогла удержаться я от вопроса.

– В офис сотовой связи, – коротко ответил он.

– Думаешь, нас там ждут и торопятся поделиться информацией?

– В любом случае попытаться стоит.

Глава 16

– У тебя есть здесь знакомые? – спросила я, когда машина остановилась напротив салона сотовой связи. Я вовсе не разделяла оптимизм Андрея, но, конечно, и не отговаривала.

– Пока нет, но я мужчина обаятельный, познакомлюсь – не проблема, – весело отозвался он и подмигнул мне.

– Кто тебе такое сказал?

– Что обаятельный? Сам знаю. Ты будешь спорить?

Я решила не отвечать на вопрос. Шутливо-игривый тон Андрея не располагал к скучным рассуждениям о достоинствах и недостатках друг друга. К тому же в душе я была абсолютно согласна с его самооценкой.

– Пойдем, – в тон ему ответила я, – продемонстрируешь свое обаяние на деле.

– Нет-нет, ты оставайся в машине, – остановил он.

– Это еще почему?

– Как же, не могу ведь я очаровывать постороннюю девушку на глазах у любимой.

– А кто – любимая?

– Танечка, не задавай глупые вопросы. Если мы войдем с тобой вместе, а вместе мы очень даже смотримся, то все непременно подумают, что… Ну, в общем, я пойду один, – почти смутился Андрей, а я развеселилась.

– Нет, я хочу посмотреть, как ты будешь заводить новое знакомство, – настаивала она.

– Зачем?

– Чтоб сравнить и сделать вывод.

– Какой?

– Как какой? Может, ты и со мной специально познакомился, чтобы получить какую-нибудь информацию.

– Вот я так и знал, – удрученно развел руками Андрей, – Хорошо, пошли. Только сделай, пожалуйста, вид, будто мы не знакомы.

Я охотно согласилась. Как только мы переступили порог салона, сразу разошлись в разные стороны. Я направилась к витринам с моделями сотовых телефонов, а Андрей, немного огляделся и подошел к молоденькой симпатичной девушке, сидящей за компьютером. Я как будто рассматривала телефоны и одновременно тайком поглядывала на Андрея и девушку, стараясь расслышать их разговор. От этого занятия меня отвлек молодой паренек – консультант, обратившийся ко мне с дежурной фразой: «Вам подсказать что-нибудь?». Я ткнула пальцем в первый попавшийся телефон, якобы желая узнать, что он из себя представляет. Паренек принялся расхваливать новую модель, но я его не слушала. Правда, из-за болтовни паренька также не удавалось услышать разговор Андрея и девушки оператора. Одно было понятно без слов – они действительно не были знакомы раньше, Андрей старательно очаровывал красотку, и той это очень даже нравилось. Тем не менее, мое присутствие явно сковывало Андрея, он то и дело бросал короткие взгляды в мою сторону. Пришлось признать: мое присутствие мешает ему сосредоточиться. Наступив на горло своему неуемному любопытству, граничащему с необъяснимой ревностью к практически незнакомому парню, а также во имя благой цели, я поспешила избавиться от назойливого консультанта и вышла на улицу. Машина Андрея была заперта. У меня был выбор: либо стоять возле машины и, сквозь стеклянные витрины наблюдать за воркующими Андреем и его новой знакомой, либо прогуливаться вдоль ярких витрин других магазинов, расположившихся поблизости. Я выбрала второе, тем более было вполне вероятно, что девушка будет провожать взглядом Андрея и совсем ни к чему, чтобы она видела, как, распрощавшись с ней, он тут же усаживается в машину с другой. Поэтому я пошла вдоль витрин, надеясь, что долго ждать не придется. Ждать действительно пришлось не долго, минут пятнадцать-двадцать. Но на холодном осеннем ветру мне показались эти несколько минут бесконечностью. Я уже начала злиться не только на Андрея, но и на девушку, так легко поддающуюся чарам первого встречного.

– Сколько можно?! – гневно восклицала я про себя, и если бы произнесла этот вопрос вслух, то любой человек услышал бы в нем ревнивые нотки. От осознания такой нелепости своего поведения, я злилась еще и на себя. С какой стати мне его ревновать? Я его практически не знаю. Мне нет до него лично никакого дела. Просто не терпится получить результат, а потом пусть хоть женится на ней! Такими рассуждениями я старалась успокоить себя, но почему-то заводилась еще больше.

Наконец услышала, как, подъезжая, Андрей легонько посигналил, приглашая в машину.

– Замерзла? – заботливо спросил он. В его голосе не слышалось игривости, он, по всей видимости, действительно испытывал чувство вины за столь долгое отсутствие, – Я ведь предлагал оставаться в машине. Налить тебе пять грамм для согрева?

От такой трогательной заботы злость как ветром сдуло, сразу расхотелось ворчать. К тому же на память пришли недавние воспоминания. Вспомнилось, как в первый день нашего знакомства я хлебнула из фляжки, любезно предложенной Андрем, и чуть не задохнулась от обжигающей жидкости, как потом слезы брызнули из глаз и, как напугался Андрей, увидев отслоившуюся кожу на моем лице. Воспоминания невольно вызвали улыбку.

– Нет, спасибо не надо, лучше рассказывай о результатах.

– Вот, – Андрей гордо протянул лист бумаги.

– «Мироненко Сергей Александрович, 1968 года рождения…», – прочитала я и с восхищением посмотрела на Андрея, – Надо же, и адрес есть. Как тебе это удалось? Впрочем, можешь не отвечать, убедил.

– В чем?

– В своем безупречном обаянии.

– Это можно считать твоим признанием? – с надеждой спросил он.

– Расценивай, как хочешь, – смутилась я и поспешила сменить тему, – Может, съездим по этому адресу, вдруг повезет – познакомимся с Мироном?

– Ну, вот, как всегда, – притворно грустно отозвался Андрей, – только-только заговорили на самую животрепещущую тему, как ты опять все испортила. Хорошо, едем знакомиться с Мироном, – вздохнул он.

– Как думаешь, он дома?

– Я почти уверен – нет.

Мы уставились друг на друга, а потом прыснули от смеха.

– Зачем же мы приехали сюда?

– Этого ты хотела, – пожал плечами Андрей, – а я готов исполнять любой твой каприз, – широкая улыбка расплылась на его лице.

– Хватит шутить, – по-детски надула я губки, – что будем делать?

– Сначала, думаю, действительно следует проверить, дома ли Мирон.

– А что мы ему скажем, если он дома?

– Хороший вопрос. Не можем же мы спросить: «Уважаемый Сергей Александрович, это не вы убили Артема?»

– Вот-вот! А он нам ответит: «Да-да, это я!». Андрей, хорош прикалываться. Нам нужно вычислить этого Мирона, проследить за ним и вывести на чистую воду.

– Согласен. Какие будут предложения?

Я задумалась. Андрей тоже размышлял молча.

– Сиди здесь, я сейчас, – приняла я решение.

– Ты куда?

– Туда.

– Понятно: каков вопрос – таков ответ. Что ты собираешься предпринять?

– Спокойно, ты себя сегодня уже проявил, сейчас мой выход, – с этими словами я вышла из машины и решительно направилась в подъезд, в котором по всей вероятности находилась квартира Мирона.

Перед квартирой номер тринадцать я решительно выдохнула и нажала на звонок. Убедившись, что открывать мне никто не собирается, шагнула к квартире номер четырнадцать и так же решительно позвонила.

На этот раз повезло больше. За дверью послышался шорох, а потом скрипучий старческий голос спросил:

– Хто?

– Из поликлиники. Откройте, пожалуйста.

Я слышала, как лязгали многочисленные затворы, задвижки и крючки. Наконец дверь открылась, но всего на несколько сантиметров, цепочка не позволяла открыться шире. В просвете я увидела сморщенное старческое лицо, и пока старушка приглядывалась, я быстро заговорила:

– Здравствуйте, я из поликлиники. Третий раз прихожу к вашему соседу, а его все дома нет. Вы не знаете, когда он бывает?

Старушка продолжала разглядывать меня и не отвечала.

– Вы меня не знаете, я недавно работаю. Мне врач поручила напомнить вашему соседу, что он в этом году флюорографию не проходил, а я как не приду, его все нет и нет.

– A-а, то я хляжу лицо твое не знакомо. А Ниночка куда подевалась, то есть Нина Петровна?

– Нина Петровна? Медсестра ваша? – я ничуть не смутилась, – Никуда она не делась, не волнуйтесь, она в отпуске, я временно работаю на вашем участке.

– Жаль, а я уж обрадовалась, думаю, надо же только подумала вызвать Ниночку, а она сама пришла.

– Вам плохо? – сквозь узкую щель я разглядела голову старушки, повязанную полотенцем.

– Холова ужасно болит, давление, наверное. Ой, вы ж из поликлиники, может, померяете давление?

– Так я, это, аппарат не взяла, – немного стушевалась я, – думала, Мироненко скажу про флюорографию и все…

Старушка не слушала мои оправдания, сняла цепочку и широко открыла дверь, приглашая войти в квартиру.

– У меня свой аппарат, правда, самостоятельно никак не могу с ним пособиться, а пока не знаю какое давление, боюсь таблетку пить. Оно у меня скачет: то высокое, то низкое.

Я обрадовалась представившейся возможности поговорить с соседкой Мирона и охотно последовала за ней. Мы прошли в комнату, старушка подсела к столу, достала тонометр и подала его мне. Точно такой же аппарат был у меня дома, остался от мамы. Последний год жизни мамы мне приходилось несколько раз в день измерять ей давление, поэтому, даже не имея отношения к медицине, управляться с тонометром я умела. Ловким движением наложила манжету на руку старушке.

– Двести на сто сорок, – констатировала я, снимая фонендоскоп и расстегивая манжету, – высокое. А рабочее у вас какое?

– Сто сорок на девяносто, – удрученно ответила старушка, – вот спасибо тебе дочка, теперь знаю, какую таблетку пить, – она потянулась к коробочке с таблетками, нашла нужную и тут же забросила в рот.

– А запить? – опешила я.

– А, – махнула рукой старушка, – я так, уж привыкла. Сил нет дойти до кухни, так я так, не запивая.

– Давайте я принесу воды, – засуетилась я, сбегала на кухню и принесла стакан с водой.

– Вот спасибо, добрая ты…

– Работа у меня такая, – смутилась я, – а как же вы сами себе давление измеряете? Не удобно ведь?

– Точно, не с руки. Раньше мне Верочка измеряла, а я ей – так и справлялись, а теперь…, – старушка горько вздохнула.

– Верочка – ваша дочь?

– Нет, дочь у меня редко бывает, все чаще по выходным. В будни ей некогда, она работает, да и сын тоже. Верочка – это моя соседка из тринадцатой квартиры.

– Из тринадцатой? Это где Мироненко Сергей Александрович живет? – ухватилась я за ниточку разговора на интересующую меня тему.

– Это сейчас в ней живет Сергей, а раньше там Верочка жила, – уточнила старушка.

– Верочка переехала?

– Верочка умерла. Уж два года как схоронили. Она ведь была старше меня лет на десять. Аккурат, восемьдесят пять лет ей справили, а на следующий день она умерла.

– Сердце? – посочувствовала я.

– Если бы! Не так обидно было бы в ее возрасте умереть от сердечного приступа. А тут… Машина сбила! Представляешь? Она мусор вышла вынести и все…, – глаза старушки наполнились слезами.

– Ой, да вы так не переживайте, все-таки два года прошло, – я заволновалась, как бы старушке не стало хуже от нахлынувших воспоминаний.

– Уж больно мне ее жаль, такая женщина была хорошая, – протирая платочком глаза, отозвалась старушка.

– Сергей Александрович Мироненко – родственник Верочки? – вернулась я к разговору о Мироне.

– Какое там, одна она была. Никаких родственников у нее не было. Сергей уж после въехал, а мне так ее не хватает…, – старушка предалась воспоминаниям о соседке.

Я не посмела прервать ее на полуслове, но как только представился удобный момент, воскликнула:

– Ой, мне пора, засиделась я тут у вас. Давайте еще раз давление измерю, посмотрим – помогла ли таблетка. А то мне еще несколько адресов посетить нужно.

Старушка покорно подставила руку, удовлетворенно крякнула, когда я сообщила ей, что давление снизилось.

– Так вы не знаете, в какое время ваш сосед бывает дома? – напоследок еще раз спросила я.

– Думаю, его утром застать можно, – очень серьезно ответила старушка, шаркая следом за мной в прихожую, – днем и вечером его точно не бывает.

– Чем же он занимается? – «пальцем в небо» поинтересовалась я.

– Хто его знает, – неопределенно хмыкнула старушка, – он со мной шибко не разговаривает, даже здоровается через раз. Но по всему видать – парень крутой.

– Почему вы так решили?

– Как же? Машина такая красивая у него, черная, блястит, глаз не оторвешь.

– Вы еще и в машинах разбираетесь? – улыбнулась я.

– Я? Да что ты! Я – нет. Сын – да. Он в машинах толк знает. Сказал что у соседа крутая тачка. Так и сказал. А еще он говорил, что Сергей целыми днями в казино пропадает.

– Это откуда известно? – удивилась я.

– Он его машину часто у казино видит.

– У какого?

– Вот этого не скажу – не знаю. Хотя сын как-то говорил название, но я не запомнила. Помню только что-то с водой связано, аккурат напротив работы сына.

– А сын ваш где работает?

– Охранником в супермаркете «Бест-Маркет», – гордо ответила старушка.

– Может, сын перепутал? – недоверчиво спросила я, – сейчас столько крутых машин кругом.

– Машину Сергея не перепутаешь, у него на капоте леопард нарисован, прям как живой, – поведала она.

Распрощавшись с соседкой Мирона, довольная собой я вернулась в машину.

– Ну, и как? – Андрей, как видно, сгорал от нетерпения услышать о результатах моего похода.

– Ты знаешь супермаркет «Бест-Маркет» и чтобы напротив него было казино? – вместо ответа спросила я.

– Знаю, – опешил Андрей, – а что?

– Как называется это казино? – не унималась я.

– «Водолей», – автоматически ответил Андрей.

– То, что надо! Поехали в «Водолей», по дороге все расскажу.

– Танюшка, сегодня твой день! – воскликнул Андрей, припарковавшись на стоянке возле супермаркета.

Я не поняла, чему так радуется мой спутник, и вопросительно уставилась на него.

– Везет, говорю, нам сегодня! – веселился Андрей, как ребенок.

– Ты о чем?

– Оглянись. Ничего не видишь?

Я обвела взглядом стоянку автомашин, внимательно прочитала вывески на всех близлежащих зданиях и в недоумении вновь повернулась к Андрею:

– Ты страшно рад, что без труда нашел место для парковки? Согласна, машин действительно очень много, но…

– Парковка ни при чем. Неужели не заметила?

Я неопределенно пожала плечами.

– Плохо! Надо тебе, Татьяна Сергеевна, наблюдательность тренировать, – назидательно заявил Андрей, – выйди из машины и внимательно посмотри туда.

Я послушно выбралась из машины и стала смотреть в указанном направлении.

– Что видишь?

– Машины.

– Какие?

– Разные.

– Перечисляй, – распорядился Андрей.

– Красная Тойота, темно-зеленая десятка, серебристая машина, какой марки не знаю, я мало понимаю в марках машин…, – монотонно заговорила я.

– Дальше, – не унимался Андрей.

– Черная Ауди… Ой, Андрей, леопард! Это же машина Мирона! – от радости я взвизгнула, села обратно в машину и от избытка чувств бросилась Андрею на шею, – Он здесь! Мы его вычислили! Класс! Чего молчишь? Или ты не рад? – только тут я опомнилась и поняла, почему Андрей не отвечает. Я все еще обнимала его, а он от удовольствия прикрыл глаза и также крепко обнимал меня и прижимал к себе, – Э-э-й, ты чего? Обалдел что ли? – отпрянула я. Андрей открыл глаза, все еще блаженно улыбаясь, – Что ты себе позволяешь?

– Я?!

Щеки мои вспыхнули алым пламенем, чтобы скрыть смущение я схватила сумку, выскочила из машины, коротко бросив на ходу:

– Пошли, чего сидишь?

Андрей, пряча улыбку, последовал за мной. Пара минут понадобилась мне, чтобы привести мысли в порядок. Мне было стыдно за свою неожиданную выходку, но и смешно одновременно. Еле сдерживаясь, чтобы не выдать себя, я шагала впереди, боясь даже взглянуть на Андрея.

– Ты бывал здесь? – с трудом взяв себя в руки, не поворачиваясь к нему, по-деловому поинтересовалась я.

– Пару раз. А ты?

– А я – нет. Лишних денег у меня никогда не водилось, поэтому я понятия не имею, как следует вести себя в таких заведениях. Ты мне подсказывай.

Я все еще не избавилась от неловкого чувства, поэтому старалась не смотреть на Андрея, и говорить как можно равнодушнее. Спасибо ему: он не стал заострять внимание на моем смущении, хотя, даже спиной я ощущала его самодовольную улыбку и лукавый взгляд.