Автор книги: Наталья Ерофеева
Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Английская комедия эпохи Реставрации
С 1660 по 1688 год продолжался период Реставрации английской монархии. Карл II, вернувшийся из Франции, привез с собой придворную элиту, находившуюся под огромным французским влиянием. Пуританские добродетели были объявлены смешными и нелепыми. Распущенность нравов стала нормой не только при дворе, но и в обществе в целом. Буржуа с его стремлением к состоянию и спокойному быту выставлялся на смех. Казалось, мир рухнул. Особенно остро приближение катастрофы ощущалось в возрождавшемся театре, на сцене которого бушевали неприличные страсти. Либертинаж стал своеобразной философской и нравственной категорией времени. Традиция «wit» (остроумия) приобрела экзальтированные формы выражения и прямо была направлена против буржуа. Слово «либертинаж» пришло в Англию из Франции еще в начале столетия и имело в XVII веке двойное значение: с одной стороны, «вольнодумство», «свободомыслие», с другой – «игривость души», «динамика страстей», «распущенность». С. С. Мокульский так характеризовал это явление: «Отождествление свободомыслия и половой распущенности шло из реакционных, дворянско-церковных кругов, пытавшихся объяснить всякое отклонение от церковной догмы и авторитарной морали самыми низменными побуждениями, и прежде всего стремлением сбросить с себя узду в области частной жизни и личных отношений. Правда, среди части аристократической молодежи уже в первой трети XVII века появляется обыкновение афишировать свое презрение к религии и церкви и демонстративно кощунствовать, в то же время отдаваясь своим низменным, порочным инстинктам. Такое «озорное» безбожие не имело ничего общего с настоящим философским либертинажем, продолжавшим лучшие традиции ренессансного вольнодумства»[74]74
Мокульский С.С. История французской литературы. М.; Л., 1946. T. I. С. 350.
[Закрыть].
Утверждению подобных настроений во многом способствовали философы Томас Гоббс (1588–1679) и Фрэнсис Бэкон (1561–1626). В частности, Т. Гоббс в 1651 году в своем «Левиафане» разработал оригинальную теорию государства. «В этом Левиафане верховная власть, дающая жизнь и движение всему телу, есть искусственная душа; должностные лица и другие представители судебной и исполнительной власти – искусственные суставы; награда и наказание (при помощи которых каждый сустав и член прикрепляются к седалищу верховной власти и побуждаются исполнить свои обязанности) представляют собой нервы, выполняющие такие же функции в естественном теле; благосостояние и богатство всех частных членов представляют собой его силу, salus populi, безопасность народа, – его занятие; советники, внушающие ему все, что необходимо знать, представляют собой память; справедливость и законы суть искусственный разум (reason) и воля; гражданский мир – здоровье, смута – болезнь и гражданская война – смерть. Наконец, договоры и соглашения, при помощи которых были первоначально созданы, сложены вместе и объединены части политического тела, похожи на то «fiat», или «сотворим человека», которое было произнесено Богом при акте творения»[75]75
Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Избранные произведения: В 2 т. М., 1964. Т. 2. С. 149.
[Закрыть].
Согласно теории Гоббса, государство с помощью давления на общество, используя тактику поддержания равновесия индивидуальных волеизъявлений, может укротить царящий в обществе хаос. Правителю государственному необходимо в самом себе познать не только себя, но и все человечество в целом. Но при этом Гоббс сильнее других моралистов подчеркнул эгоистическую природу человека. Цинизм и скептицизм, проповедуемые в учениях Бэкона и Гоббса, пользовались популярностью лишь в дворянской среде. Однако учение Гоббса о «материальном» человеке оказало серьезное влияние на художественную сферу и для многих писателей стало философской основой их творчества.
Реставрация дала название целому этапу в истории английской комедии, продлившемуся примерно с 1660 до 1720 года. По замечанию И. В. Ступникова, «школа, сложившаяся в 60-70-е годы XVII века, сохраняла свои эстетические признаки на протяжении еще нескольких десятилетий»[76]76
Ступников И. В. Как в зеркале отразили свой век… // Английская комедия XVII–XVIII веков: Антология. М., 1989. С. 16.
[Закрыть].
Комедиографы Реставрации пристально вглядывались в жизнь, стараясь выделить наиболее характерные приметы времени, отметить достоинства и пороки своих современников. Наиболее удобным жанром для яркого выражения авторского отношения к действительности и нравам общества стала комедия. Естественно, что в конце XVII века остро встал вопрос о ее содержании, о том, какой быть комедии, каковы ее цели и задачи. Одним из первых за решение данных вопросов взялся Джон Драйден (1631–1700), который вопросам драмы вообще посвятил несколько работ – «Опыт о драматической поэзии» (1668), «Опыт о героических пьесах» (1672). Его относят к представителям классицизма в английской литературе. Однако, как отмечает В. Г. Решетов, Драйден не все принимал в классицистской эстетике и многое понимал по-своему. Например, три знаменитых драматических единства, возведенных французской академией в абсолют, довольно часто не удовлетворяли его, и не случайно в предисловии к «Клеомену» он пишет, что в необходимых случаях лучше «нарушить единство, чем разрушить красоту»[77]77
Подробнее см.: Решетов В. Г. Был ли Джон Драйден классицистом? // Барокко и классицизм в истории мировой культуры: Материалы Международной научной конференции. Серия «Symposium». Вып 17. С. 94.
[Закрыть]. Он считает, что англичанам не свойственно слишком строгое следование «трем механическим правилам единства», так как три единства – это нечто застывшее. В учении Аристотеля не говорится о единстве места, значит, нет необходимости всегда соблюдать единство и время. Поэтому в предисловии к пьесе «Всё за любовь» он прямо заявляет, что решил следовать в ней традициям своей страны.
«Вероятно, по подобным соображениям в своем знаменитом сравнении Чосера и Овидия в предисловии к «Рассказам» Драйден отдает предпочтение первому. Он отходит от классицистической традиции уже в том, что проводит подобное сравнение: английский средневековый поэт оказывается превосходящим классического во многих отношениях»[78]78
Dryden J. The Works / Ed. by Sir Walter Scott and George Saintsbury. Edinburg, 1882–1893. Vol. VIII. P. 221.
[Закрыть]. Драйден активно отстаивал жанр трагикомедии, был убежден, что этот жанр разработали именно англичане, поскольку в нем сочетается и серьезное и веселое. Удовольствие занимает не последнее место в числе категорий драмы, отстаиваемых Драйденом. Его знаменитые трагикомедии «Тайная любовь, или Королева-девственница» (1666), «Торжествующая любовь» (1693) стали своеобразным ответом оппонентам. Он на практике утверждал, что комический элемент необходим для эмоциональной разрядки.
Такую же функцию выполняет музыка. Он не соглашается с тем, что высокие страсти и веселье не совместимы в одной пьесе и разрушают одно другое, но предупреждает от неумелого смешения комических и трагических сцен, при котором трагикомедия не даст должного результата. В посвящении к своей трагикомедии «Испанский монах» в 1681 году он пишет, что нарушил здесь правила ради удовольствия, доставляемого разнообразием. И в этом Драйден – продолжатель ренессансных традиций. «Воистину, публика утомляется от продолжительных грустных сцен, – утверждает он, – и я отважусь на рискованное предсказание, что не многие трагедии, исключая трагедии в стихах, преуспеют в наше время. Если они не будут смягчаться весельем». В 1690 году в предисловии к «Дону Себастьяну» он вновь заявит, что «англичане не выносят сплошное трагическое действие, а предпочитают, чтобы оно смягчалось побочной веселой интригой»[79]79
Dryden J. The Works. Vol. VII. P. 316.
[Закрыть].
«Вряд ли следует говорить о специфическом английском классицизме в его лице. Были в Англии другие авторы и апологеты этого направления, достаточно вспомнить Томаса Раймера. Как профессиональный писатель Джон Драйден прежде всего заботился об успехе своих творений: «Мои главные усилия, – писал он в «Защите «Опыта о драматической поэзии», – направлены на то, чтобы доставить удовольствие эпохе, в которую я живу… Любовь или нелюбовь народа дает пьесам наименование хороших или плохих. Нравиться народу – такова цель поэта»[80]80
Dryden J. The Dramatic Works. London, 1762. Vol. I. P. 116, 120.
[Закрыть].
Драйден прославился не только в жанре трагедии, но и комедии. Его «Необузданный поклонник» (1662), «Мартин-недотепа» (1667) и «Испанский монах» (1679) пользовались популярностью. Как и в трагедии, драматург отстаивал английскую национальную традицию в художественном творчестве. Он был поклонником Мольера, но в большей степени продолжал разрабатывать идеи, высказанные Беном Джонсоном. Вслед за Джонсоном и Буало Драйден настаивал на внимательном изучении античных драматургов, но также и опыта английских «драматических писателей прошлого века» – Шекспира, Флетчера, Джонсона. Сравнивая Джонсона с Шекспиром, он писал: «…я должен признать, что язык его правильнее, но Шекспир талантливее, Шекспир был Гомером или отцом наших драматических поэтов, а Джонсон был Вергилием – образцом обработанного писания, и перед ним я преклоняюсь, но Шекспир мне дороже»[81]81
Цит. по: История всемирной литературы. Т.4. С 20.
[Закрыть].
Говоря о комедии, Драйден, например, считал, что воспитательная роль комедии, по сравнению с трагедией, невелика. Комедия, с его точки зрения, не должна карать или наказывать, ее основное назначение – развлекать, «изображая слабости человеческой природы и необузданные порывы молодости»[82]82
Dryden J. The Dramatic Works. Vol II. P. 286–287.
[Закрыть]. В этом Драйден сходился с французским писателем и теоретиком классицизма Рене Ле Боссюэ, который призывал драматургов умело приспосабливать художественные средства к заранее намеченным эмоциональным результатам и утверждал, что «на долю комедии приходится радость и приятное изумление»[83]83
Гилберт Я., Кун Г. История эстетики. М., 1960. С. 241.
[Закрыть].
Многие современники Драйдена не разделяли его точку зрения на комедию. Ричард Блекмур полагал, например, что цель комедии более серьезная, нежели простое развлекательство. «Назначение комедии, – писал он, – высмеивать пороки, выставлять их на посмешище, осуждение зрителей, заставлять людей стыдиться своих грязных и низких поступков»[84]84
Подробнее см.: Ступников И. В. Уильям Конгрив и его комедии // Конгрив У. Комедии. М., 1977.
[Закрыть].
Драматургические взгляды Драйдена оказали серьезное влияние на развитие английской литературной традиции, в том числе в комедии.
Однако наибольшую славу комедии Реставрации принесли Джордж Этеридж, Уильям Уичерли и Уильям Конгрив.
Точное место рождения и смерти Джорджа Этериджа (1634–1691) неизвестны. Приблизительно в источниках указывают местом рождения Лондон, графство Оксфордшир или Бермудские острова. Считается, что умер Этеридж в Париже. Не менее скупы данные о его жизни. В юности, возможно, учился в Кембридже, путешествовал по Франции и Фландрии; вернувшись в Лондон, вел светский образ жизни. В 1668–1671 годах служил секретарем английского посла в Турции, женился на богатой вдове и купил себе рыцарское звание; с 1685 по 1689 год был английским посланником в Ратисбоне (Регенсбурге) в Германии.
Этеридж написал три комедии, которые создали ему отнюдь не бесспорную репутацию родоначальника комедии Реставрации. Пьеса «Комическое мщение, или Любовь в бочке» (1664), написанная прозой вперемежку с героическими двустишиями, представляет собой смесь местного колорита, галантности, любовных интриг, плутовских проделок и остроумия. В прологе, обращаясь к читателю, автор просит забыть об искусстве Джонсона и Флетчера, потому что его задача – «поднести зеркало к лицу своей эпохи». Именно в этой комедии Этеридж впервые наиболее точно представил лондонцев, их нравы, их отношение к социальному положению.
Пьеса «Она хотела б, если бы могла» (1668) показывала зрителю самые неожиданные ситуации, сюжет пьесы изобилует непристойными выходками. Именно в этой комедии Этеридж впервые заговорил о социальной лестнице, о праве человека вторгаться в жизнь тех слоев общества, к которым не принадлежит ни по происхождению, ни по социальному положению.
В 1676 году Этеридж написал свою самую известную комедию «Щеголь, или Сэр Порхающий модник»[85]85
Существуют другие переводы названия – «Раб моды» и «Модный мужчина, или Сэр Фоплинг Флаттер».
[Закрыть], в которой добродушно высмеивается беспутная жизнь светских бездельников. Правда, добродушие здесь нередко соседствует с едкой сатирой, потому что драматург затрагивает в пьесе много актуальных тем для своего времени: от дуэли влюбленных сердец и поединка остроумцев до конфликта поколений и борьбы между Англией и Францией. В центре действия – аристократ Доримант, который открыто презирает законы буржуазного общества, гордится тем, что ведет независимый образ жизни. Манеры и причуды Дориманта характеризуют его как либертена, в поведении которого небрежность вольнодумца сочетается с добросердечием и искренностью.
Ярко представил мир английской аристократии периода Реставрации Уильям Уичерли (1640–1716) – крупнейший комедиограф эпохи. Уичерли – сын знатных родителей. Он получил юридическое образование во Франции, учился в Оксфорде, участвовал во второй англо-голландской войне. В 1669 году выпустил анонимно сборник стихов «Осмеяние Геро и Леандра». Первая комедия – «Любовь в лесу, или Сент-Джеймский парк» (1671) – принесла Уичерли успех. Комедии «Джентльмен – учитель танцев» (1671–1672), «Деревенская жена» (1675) и «Прямодушный» (1676) отразили дух эпохи «веселого» короля Карла II, прославляли умение устраиваться в жизни. Уичерли с удовольствием и беспримерной откровенностью изображает пороки аристократии, не стремясь при этом к их осуждению. Однако благодаря остроумию, блеску языка и элементам реализма пьесы Уичерли не только памятник своему времени, но и провозвестники классической английской комедии нравов.
Уже первая комедия Уичерли показала, что драматург стремился представить жизнь во всей ее наготе. Английскую знать он показывает жадной до плотских наслаждений. Кристине и Валентину трудно устоять перед соблазнами света, в котором нормой становится отношение к браку как условности, открывающей дорогу многим плотским наслаждениям. Супружеская верность – понятие устаревшее, потому что измена не считается грехом. Напротив, жене позволено то, что не дозволено невесте, а муж не стыдится новых побед и увлечений. Цинизм и распущенность царят в свете. Здесь разврат выдается за любовь, а эгоистический расчет – за житейскую мудрость. Те же настроения определяют содержание комедии «Джентльмен – учитель танцев». А в пьесе «Деревенская жена» зритель оказывается в богатой английской усадьбе, где предаваться разврату еще удобнее, чем в Лондоне. Пронизанная национальным колоритом, типичными для английского быта сценами, комедия противопоставляет нравам светского общества подлинное человеческое чувство, носителями которого выступают Каркорт и добродетельная Алитея. Прикрываясь маской «беспомощного» джентльмена, Каркорт ловко срывает маски с безнравственных ханжей, глупцов и различных негодяев типа Хорнера, которые именуют себя благородными или добропорядочными супругами.
В комедии «Истинный друг» (1674) Уичерли выводит старого капитана Мэнли, на которого обрушиваются различные несчастья. Оказавшись в тяжелом положении, он заново узнает своих бывших друзей и знакомых. Тех кого он считал другом, оказались негодяями, а те, чью прямоту капитан принимал за холодность и грубость, помогли ему справиться с бедами как настоящие друзья. Подчеркнуть благородство в человеческих взаимоотношениях призван и образ возлюбленной капитана Мэнли, которая в мужском платье следует за ним повсюду. И хотя в комедии Уичерли есть непристойные сцены и звучит грубая речь, в ней вновь утверждается сила подлинного чувства, подвигающего человека на смелые поступки во имя спасения любимого человека.
Несмотря на то что комедии Уичерли были написаны в самый пик расцвета морали Реставрации, драматург, полемизируя с Гоббсом, который видел в человеке только грязное, эгоцентричное создание, иронизируя над светскими забавами, говорил своим современникам о высокой нравственности, противопоставляя настоящую добродетель безнравственности аристократии.
Драматургом, который в своем творчестве остро и смело выступил против нравственного падения аристократии, стал выдающийся Уильям Конгрив (1670–1729). Его творчество завершает век XVII и открывает век XVIII.
Будущий драматург родился 24 января 1670 года в деревне Бардси Грейндж, неподалеку от Лидса. С 1674 по 1678 год семья Конгрива переезжает в Ирландию и живет там. Здесь Конгрив-младший учится в начальной (грамматической) школе, в 1681 году – в школе в Килкенни. В апреле 1686 года Конгрив поступает в Тринити-колледж в Дублине. Окончив его в 1688 году, он уезжает в Англию.
Весну и лето 1689 года Конгрив проводит в родовом поместье деда Стреттон Холле в графстве Стаффордшир, где пробует себя в качестве драматурга: начинает работать над первой своей комедией «Старый холостяк».
В марте 1691 года Конгрив поступает в Миддл-Темпл; становится завсегдатаем кофейни Уилла, знакомится со многими поэтами и писателями. В 1692 году появляется в печати его роман «Инкогнита», затем переведенная XI сатира Ювенала.
1693 год ознаменован изданием переводов Конгрива из «Илиады» Гомера и премьерой «Старого холостяка» в театре Друри-Лейн. В декабре того же года состоялась премьера комедии «Двойная игра».
В 1694 году были написаны прологи и эпилоги к пьесам Драйдена, Саутерна и Джорджа Пауэлла. В 1695 году – премьера комедии «Любовь за любовь» в театре Линколнз-Инн-Филдз и написана ода на смерть королевы Марии и ода «На взятие Намюра» . В 1699 году опубликованы письма Джона Денниса, среди которых письмо Конгрива «О юморе в комедии».
В феврале 1697 года прошла премьера трагедии «Невеста в трауре» в театре Линколнз-Инн-Филдз, появилась в печати поэма «Рождение музы».
В марте 1698 года богослов-пуританин Джереми Колльер опубликовал памфлет «Краткий очерк безнравственности и нечестивости английской сцены», в котором сурово осудил существовавший в то время театр и потребовал его перестройки. Ответом послужил памфлет Конгрива «Поправки к ложным и искаженным цитатам мистера Колльера», осуждающий ханжество и провозглашающий правду основным критерием сценического искусства.
1700 год был ознаменован премьерой последней комедии Конгрива «Так поступают в свете», которая состоялась в театре Линколнз-Инн-Филдз.
Это лишь основные даты, освещающие деятельность талантливого писателя в рамках XVII века. Конгрив пришел в мир драматургии и театра на переломе эпох, когда принципы и эстетика периода Реставрации уже изживали себя, а новые идеи грядущего века Просвещения еще только зарождались. Это был мир неустроенный, стремящийся осмыслить итоги общественных перемен, происшедших в результате революционного перелома, обрести свою философию, эстетику, создать новое искусство, которое отвечало бы на проблемы современности (И. Ступников).
Подобно Драйдену, Конгрив считал, что комедия должна не только развлекать, но и поучать. В ответе Колльеру он подчеркивал, что «законы комедии обязывают комедиографов изображать порочных и глупых людей для того, чтобы она отвечала своему назначению». В письме Деннису 1695 года «О юморе в комедии» Конгрив изложил свое представление о смешном. Если Драйден указывал, что под юмором следует понимать какую-нибудь особую манеру поведения человека, страсть или привязанность его к кому-нибудь, резко отличающую данного человека от других людей, а Джонсон был убежден, что о юморе можно говорить, когда какое-либо особое качество настолько завладевает человеком, что заставляет все его чувства, мысли и силы устремиться в едином порыве в одном направлении, то Конгрив считал, что под юмором следует понимать некую особую и в каждом данном случае неизбежную манеру вести себя и говорить что-либо, свойственную какому-либо одному человеку, естественно присущую ему и отличающую его поведение и речь от поведения и речи других людей.
«Юмор так же соотносится с нами и со всем, что от нас исходит, как феномены соотносятся с существом, – это своего рода цвет, запах, вкус, которыми пропитаны мы и все, что мы делаем и говорим. Деяния наши не столь уж многочисленны и многообразны, все они – ветви одного дерева и по природе своей имеют единый характер»[86]86
Конгрив У. Комедии. С. 286–287.
[Закрыть]. И далее он писал: «…я не считаю юмор несовместимым с острословием, не считаю я его несовместимым и с дурашливостью, но полагаю, что проявления ее могут быть лишь такими, какие возможны при данном юморе, а отнюдь не совершенно безотносительными к умонастроению и натуре данного человека»[87]87
Там же.
[Закрыть].
Утверждая тем самым принцип правдивости в искусстве, Конгрив откровенно писал о своем времени. Вершинным произведением драматурга по праву считается комедия «Двойная игра» (1694). «Остроумие» в ней отступает на второй план, потому что на первый план выступает мораль. В письме Чарльзу Монтегю Конгрив писал: «Я весьма рад представившейся мне возможности низко склониться перед обиженными на меня дамами; но чего иного они могли ждать от сатирической комедии? – ведь нельзя ждать приятной щекотки от хирурга, который пускает вам кровь. Добродетельным и скромным не на что обижаться: на фоне характеров, изображенных мною, они лишь выиграют, а их достоинства станут более заметны и лучезарны; особы же другого рода могут тем не менее сойти за скромных и добродетельных, если сделают вид, что сатира нисколько их не задела и к ним не относится. Поэтому на меня возводят напраслину, якобы я нанес вред дамам, тогда как на самом деле я оказал им услугу»[88]88
Конгрив У. Двойная игра // Английская комедия XVII–XVIII веков: Антология. С. 338.
[Закрыть] (здесь и далее пер. М. Донского).
Уже по столь изящному извинению можно судить об остроте содержания пьесы. Не случайно Конгрива называют среди непосредственных предшественников Ричарда Шеридана. Эту комедию И. В. Ступников называет комедией-наставлением, комедией-уроком. Ее главный герой – Пройд, интриган, разрушающий счастье людей. Будучи влюбленным в невесту Милфонта Синтию, он задумал обмануть друга. Классическая ситуация превращается в интригу. Пройд решает сыграть и на чувствах леди Трухлдуб, чтобы достичь своей цели. Оставаясь один, он раскрывает задуманное, обнаруживая всю низость своей натуры:
«…Ну что ж, пусть я буду в глазах Милфонта подлецом, – заполучив кругленькое состояние и овладев предметом своей любви, я смогу устоять против бешенства отчаявшегося игрока… А вдруг он успеет разгадать меня раньше? Промедление опасно. Пораскинем умом: если милорд начнет открыто хлопотать о моей женитьбе на Синтии, все обнаружится и с глаз Милфонта спадет пелена. Это не годится. Если узнает миледи – беда невелика: тут тонкая была работа; ее ярость уже ничего не изменит и только погубит ее самое. Итак, сейчас необходима уловка: нужно еще раз обмануть Милфонта и заставить милорда действовать по моей указке. Вот и Милфонт, как нельзя кстати… А теперь я, действуя по старой своей методе, выложу ему чистую и голую правду таким манером, чтобы он в нее и на волос не поверил.
Как ни странно, но главное оружие подлеца – правда. С помощью правды он играючи обводит вокруг пальца любого. Явно испытывая удовольствие от своих проделок, предчувствуя победу, когда убеждает Синтию принять его план действий, Пройд цинично замечает, оставшись один в комнате:
«Ну qui vult decipi decipiatur[90]90
Да будет обманут тот, кто хочет быть обманутым (лат.).
[Закрыть]. Я не виноват: растолковал яснее ясного, как мне легко их обвести. А если они неспособны расслышать змеиное шипение, их следует ужалить: чтобы набрались опыта и остерегались впредь. Теперь моя задача – получить согласие милорда. Но сначала отдам распоряжения моему попику: ведь никакой заговор – что государственный, что семейный – не может удасться, если кто-нибудь из их братии не приложит к нему руку…»[91]91
Конгрив У. Двойная игра. С. 413.
[Закрыть]
Не случайно Милфонт саркастически замечает своему «другу»:
«Хитроумнейший Пройд! Ты бы, несомненно, стал государственным мужем или иезуитом – не будь ты слишком честным для первой роли и слишком благочестивым для второй[92]92
Там же. С. 412.
[Закрыть]».
Пройд ведет двойную игру и достаточно успешно, потому что хорошо знаком с обитателями дома лорда Трухлдуба, знает все их слабые и сильные стороны. Он прекрасный актер, который за одну сцену может несколько раз поменять маску, как, например, в сцене объяснений с леди Трухлдуб (3-я сцена первого действия). И сам себя оценивает как прекрасного актера и режиссера, когда разыгрывает сцену любовного свидания в спальне леди Трухлдуб, чтобы иметь лишний козырь в борьбе за руку Синтии.
Рядом с Пройдом Милфонт воспринимается положительным героем, это «остроумец», который более морален, чем его предшественники в других пьесах. Конгрив показывает, что типы, подобно Пройду, вообще характерны для английского общества. Здесь и «благонравная» леди Слайбл, и «литературная, утонченная» невежда леди Вздорнс, и развязный фант Брехли. Примечательно, что драматург каждое действие завершает пословицей или поговоркой, точно передающей смысл происходящего. Так, первое действие заканчивается словами, следующими после реплики Пройда о готовящемся коварстве:
а пятое действие завершает прямая сентенция, обращенная взрительный зал:
Уже в комедии Конгрива была открыта тема злословия, которая найдет свое классическое выражение в комедии другого драматурга – Ричарда Бринсли Шеридана, но уже в конце следующего, точнее, уже наступающего XVIII столетия.
Комедиографы XVII века внесли огромный вклад в разработку характеров своего времени, обогатили сатиру множеством замечательных примеров, обнаруженных в жизни английского общества периода Реставрации. Их наблюдения будут активно использоваться драматургами начала следующего столетия, подготавливая появление социальной и политической комедии эпохи Просвещения.
Задания для самостоятельной работы
1. Проанализируйте особенности развития английской комедии в XVII веке.
2. Самостоятельный анализ комедии У. Конгрива «Любовь за любовь».
Творческая работа по теме
Напишите реферат по теме «Черты классицизма в английской комедии XVII века».
Вопрос коллоквиума
Английский театр эпохи Реставрации.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
