Текст книги "Юлиана – мама из будущего"

Глава 12. Новая Эра

Дебют (или лучше Надежда)

Наконец-то я взялся вести дневник.

Во-первых, Эни постоянно пыталась меня уговорить на это. По её словам, ведение дневника помогает упорядочить свои мысли и учит хорошему литературному языку. Кроме того – копиться жизненный опыт, который всегда может пригодиться.

Во-вторых, достало грузить Анюту своими проблемами, а бумага, говорят, всё стерпит.

Итак, в последнее время я начал побаиваться выходных, а всё самое плохое случилось в среду, сразу после того вечера, когда я бесславно удрал от Ильи из клуба «Глория». Маму «скорая» увезла прямо с работы. Её доставили в специальную клинику, куда предварительно позвонил главврач госпиталя, где она работала. Примчавшемуся с работы отцу объяснили, что приступ ей сняли уколами, но положение серьёзное – требуется полное обследование. Отец тут же съездил домой и привёз результаты обследования в московской клинике с заключением врачей. Просматривая все полученные документы, врач принявший маму помрачнел.

– Вас, видимо, поставили в известность о необходимости срочной операции, – обратился он к отцу.

– Да, конечно, я в курсе, – отец поник.

– Что же вы тянете? Уже идёт вторая неделя после заключения, положение явно ухудшается. Тянуть нельзя, вас же предупреждали! Вы знаете, что такую операцию делают только в Москве или за рубежом?

– Знаю. – Отец опустил голову ещё ниже и сжал руки в кулаки.

– Я даже знаю, сколько она стоит. Поэтому и протянули.

– Понятно. – Доктор вздохнул и склонил голову к бумагам. – Всё, чем мы можем вам помочь – это поддержать её в более-менее нормальном состоянии, пока вы найдёте деньги. Это не больше 5–7 дней. И то, мы идём навстречу, так как, она – наша коллега и за неё просил главврач госпиталя. Решайте вопрос. Пока, до свидания. Ваша жена сейчас спит, вам лучше поехать домой. Силы ещё пригодятся, – он встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Вот почему в конце дня отец зашёл за мной на работу. Я хотел сразу ехать к маме в больницу, но он меня удержал.

– Нам надо решать вопрос – где брать деньги, – сказал он. Я вернулся к шефу и отпросился на завтра, чтобы оформить кредит. Процент был очень большой, но деньги выдавали сразу. Домой я с отцом не поехал. Отправился в «Глорию» к Илье.

Деньги сразу не выдали. Не хватало кое-каких справок. Получить нужную сумму мы должны были в понедельник. С клиникой в Москве отец созвонился, и маму там ждали во вторник. Перевозить её должна была машина скорой помощи. А в субботу в 12 ночи был мой первый выход на помост. Откуда только у меня силы взялись!

После работы все последние вечера Илья работал со мной по 3–4 часа индивидуально, а в субботу днём я уже репетировал с тремя другими парнями. Правда у каждого из нас была своя «сольная» партия, если можно так выразиться. В мой первый вечер я не должен был выходить в зал и идти на контакт с клиентками клуба.

А все вечера после репетиций я наблюдал, как это делают другие ребята. Иногда я еле сдерживал смех. Не все посетительницы знали, что в этом клубе ночной стриптиз. Иногда дама, оставшаяся одна за столиком, была просто шокирована, когда танцующий в серебряных или золотых плавках парень подходил и пытался доставить ей удовольствие, то прижимаясь к ней спиной в ритме танца, то приседая у её ног, поглаживая ей колени.

Был и такой случай. Димка, мой коллега по подиуму уселся на колени к одной из толстых дамочек, оставшихся в гордом одиночестве за столиком, она ахнула, вскочила на ноги, и бедный Димочка загремел на пол. Ему помогли подняться охранники, а тут же неизвестно откуда появившийся муж или спонсор дамы, срочно засунул ему в его серебряные плавки зелёную стодолларовую банкноту. Даже, если Диман и получил «производственную» травму, «больничный» ему оплатили сполна и сиюминутно. В общем, оказалось, что надо быть ещё и психологом, чтобы не попасть в такую ситуацию. Но инструктаж говорил именно о том, что в первую очередь ублажать дам, оставшихся в одиночестве за столиком.

Я решил для себя, что буду внимательней наблюдать за реакцией посетительницы, до того, как плюхнуться к ней на колени. А, в общем-то, было полно женщин, которые сами рвались к подиуму и танцевали в экстазе, повторяя движения своих любимцев. Эти были завсегдатаями клуба. У каждого из стриптизёров имелись свои фанатки. Я ужасно боялся первого выхода, хотя Илья предупредил, что дебютанты пользуются особым спросом. Часто, даже незаслуженно. И в первый выход бывает очень много чаевых. С танцами у меня получалось неплохо. Хуже было с раздеванием. Илья постоянно ругал меня за отсутствие артистизма и сексуальности в движениях при снятии очередной детали туалета.

– Загадочней, загадочней, – кричал он. – Не показывай всё сразу. Расстегнул верхние пуговицы брюк, приспустил штаны, а потом как бы передумал. И так далее, завлекай, завлекай! Ну что, ты женский стриптиз не видел? Она ещё не разделась, а её уже все хотят. Когда разденется, может, и желание всё пропадет… а вот пока раздевается. Вот и ты также заводи их!

Спал я эти дни не больше 5 часов в сутки. К маме ездил в обеденный перерыв. И вот пришла суббота. Я волновался, как юная дебютантка. Говорят, все артисты волнуются, выходя на сцену, но я ещё и боялся, что меня увидит кто-нибудь из знакомых. Успокаивал себя тем, что вероятность мала, так как клуб очень дорогой. Освоить искусство «сексуально снимать штаны» в ритме танца за три дня я так и не смог, поэтому было решено для первого выхода применить упрощённый вариант.

Мой «концертный костюм» состоял из серебряных спортивных штанов кроя «шаровары» с кнопками по бокам по всей длине штанины. А волосы были стянуты серебряным обручем. В общем, что-то среднее между «корсаром» и «Шамаханской царицей» из «Золотого петушка». Зато кнопки по бокам я расстёгивал лихо, в одну секунду протаскивая серебряные шароварчики между ногами. И оставался в плавках, размахивая в воздухе снятой одеждой. В зал, слава богу, штаны не бросались, и я удалялся со сцены лунной походкой Майкла Джексона, левой рукой крутя своё серебряное одеяние, а правую – держа на том самом месте, где обычно держит король попсы.

Успех был оглушительный! Шквал аплодисментов сопровождал моё исчезновение с помоста. Дальше события развернулись совершенно неожиданным образом.

В этот вечер был «заказ» на Лёву, известным под именем Лайэн. Сейчас поясню, что значит «заказ». Бывает так, что какая – нибудь компания или персона устраивает сюрприз – дарит своей подруге стриптиз-шоу. При этом ублажать даму должен конкретно указанный стриптизёр. Заказ оплачивается клубу заранее и 25 % получает, тот, кого выбрали. Лайэн был самым популярным в нашем шоу, а заказ на него самым дорогим. Так вот, в этот вечер гуляла какая-то крутая компания и поздравляли, видимо, богатую даму, если работал Лёва. Я последний покидал сцену, в то время как ребята работали в зале.

В раздевалке я был один и не успел ещё снять грим с лица и влезть в свои джинсы, когда дверь открылась, и ввалился сердитый Лев, то есть Лайэн.

– Ну, ты, малый, силён, – кинул он, падая на стул перед зеркалом. – Моя гостья требует тебя.

– Как меня? – опешил я.

– Вот так, молодой да ранний! Да, ладно, мне всё оплатили, даже «неустойку» или «отступные». Так что вали. Не стесняйся!

– Ну, уж нет! – возмутился я. – Это мы не проходили, это нам не задавали. Никуда я не пойду!

– Остынь, малый. Мы можем отказаться от приглашений домой, но от приглашений подойти к столику не имеем права. Тебе разрешили одеться и ждут за средним столиком справа у стены прямо перед помостом. Так что вперёд и с песней! Тётка вроде ничего – с чувством юмора. Давай, давай. Иди, не дрейфь. Удачи, дебютант!

Я надел джинсы, кроссовки и тенниску. Куртку оставил в раздевалке. При выходе столкнулся с Анютой. Она была в смене. Специально поменялась, чтобы остаться на мой первый выход, и урвала минутку, чтобы меня поздравить. Она повисла у меня на шее: – Андрюха! Молодец! Справился.

– Не то слово, – я поцеловал Анюту. – Иду в зал по требованию клиентов, – сказал я не очень весёлым голосом и вздохнул.

– Вот это да! – удивилась Анюта. – Растёшь на глазах. Может сейчас взять автограф? Потом будет не подойти.

– Ань, да ладно, мне не так весело, как тебе.

– А что, станешь знаменитым – напишу мемуары, что спала с тобой бесплатно. Может, тоже разбогатею!

– Да ладно тебе, – я рассмеялся. Опять она мне подняла настроение. Мой «талисманчик». Я поцеловал её ещё раз и пошёл в зал.

Идя по залу, я отыскивал глазами столик, который мне назвал Лёва, когда увидел, что мне машут рукой, приглашая подойти. Похоже, что столик был тот самый, а дама мне показалась знакомой.

– Здравствуй, Андрей, не узнаёшь? – Улыбалась она. – Присаживайся, я всех своих отправила в бильярдную. Надеюсь, они ещё в состоянии кием по шарикам попадать. Нам надо поговорить.

Слава богу, я вспомнил – это была Надежда, подруга Эни, с которой я возвращался из Лондона. А вот отчество я не помнил.

– Надежда… Надежда…

– Николаевна, – подсказала она.

– Ну да, конечно, Надежда Николаевна. Извините.

– Да ладно, за что извинять – то, ты меня не обидел. Выпить хочешь? За моё здоровье. У меня сегодня день рождения. Полтинник стукнул. Вот подруги мне сюрприз сделали. Мужской стриптиз подарили.

– Спасибо – не могу. На работе не положено. Я ещё контракт не подписал. Сегодня у меня пробный выход, но порядки нарушать не хочу. Мне очень нужна эта работа.

– Слушай, Андрюш, так это что, призвание у тебя такое? Получается неплохо. Я даже не поняла, что ты новичок. Бабы просветили. Они здесь частенько бывают. А сейчас думают, что я на тебя запала, – она рассмеялась.

Было видно, что приняла она уже изрядно. Бутылка коньяка была почти пуста, но какая это была по счёту и сколько человек принимали в ней участия, догадаться было невозможно.

– Да нет, какое призвание, шутите. Мне просто очень нужны деньги. Пытаюсь здесь подработать. Хотя танцевать люблю. А вот всё остальное. Придётся привыкать. Надежда стала серьёзней.

– Так, так, так. Вот с этого момента поподробнее, пожалуйста. Деньги нужны всем и всегда, но этот заработок довольно тяжёл, для такого парня, как ты. Так?

– Знаете, Надежда Николаевна, это не ресторанный разговор, – я встал из-за стола.

– Если вы не возражаете, я, пожалуй, пойду домой. Утром мне на свою постоянную работу. Я оттуда не увольнялся, пока. Вы уж извините.

– Да что ты извиняешься каждые пять минут, как китайский болванчик. Не ресторанный – так пошли, выйдем на улицу. Я чувствую, что-то стряслось. У меня нюх на такие дела. Одевайся. Я подожду тебя в фойе, – она тоже встала из-за столика.

Высокая, хорошо сложенная, в чёрном трикотажном платье на бретельках с лифом, усыпанным стразами. Со спинки стула взяла пиджак, лацканы которого тоже были в мелких стразах. Это была двойка и, похоже, из дорогого бутика. Ну, на 50 она явно не тянула. Выглядела гораздо моложе. Я не стал упираться. Спорить мне не хотелось, хотя я не понимал, о чём мы будем говорить. Когда я вернулся за курткой в нашу раздевалку, Лёва был уже одет, и собирался уходить.

– Ты что так быстро? Разочаровал гостью? Я так и думал, ты для неё слишком прост. Бабы сами не знают, что хотят, – победоносно завершил он.

– Ладно, Лёва успокойся! Это подруга моей матери.

– Опа! Вот это попал! А мать-то знает, где ты работаешь?

– Смотря, какая мать, – чуть было не сказал я. Но вовремя одумался.

– Нет, не знает. Иду договариваться с её подругой, чтоб не заложила.

– Вот это да! Далеко пойдёшь Андрон!

– Оставь, это вовсе не то, о чём ты думаешь!

– А откуда ты знаешь, о чём я думаю, – крикнул он вслед, но я уже вышел и прикрыл дверь.

Надежда ждала в вестибюле уже одетая в красивое кашемировое пальто цвета топлёного молока.

– Пошли в мою машину, поговорим, – сказала она.

Мы вышли на улицу. Её машиной оказалась серебристая «Ауди» с довольно просторным салоном.

– Ну, что, Андрей, рассказывай. Я вовсе не пьяна, и уже выкурила сигарету, которая меня быстро в чувство приводит. Что-то с Линой или с Павлом?

Я был потрясён её проницательностью.

– Почему с ними? – спросил я просто, чтобы собраться с мыслями.

– Ну, ты на больного не похож. Карточный долг я тоже отметаю, зная тебя и твою семью. Что же остаётся? Кроме того, я видела недавно Лину. Она выглядит неважно.

– А Эни вы давно видели последний раз? У вас есть её адрес? – Я сам не ожидал от себя такого вопроса, а уж Надежда и подавно. Глаза у неё округлились.

– А почему ты спрашиваешь?

– Потому, что она единственная, кто сможет нам сейчас реально помочь, а мы не знаем, где её найти.

– Если я тебе скажу, что я тоже не знаю, ты мне всё равно не поверишь. Но это действительно так. А вот насчёт «помочь», расскажи мне подробно в чём дело. Я перед Эни в долгу. Она меня когда-то очень выручила. Можно сказать спасла. Теперь, видимо, моя очередь. Ты ей не чужой. Значит и мне тоже. Колись!

Не знаю сам, как это получилось, я не собирался ничего рассказывать Надежде, но рассказал ей абсолютно всё. Про мамин диагноз, про Скорую, про наши с отцом планы – брать кредит. Пока я рассказывал. Надежда курила.

– Ясно, – сказала она, потушив сигарету в пепельнице, когда я замолчал.

– Какая сумма нужна?

– 10 тысяч евро. 7 на операцию и 3 на реабилитационный период.

– Такую сумму надо заказывать заранее. Ну да, ладно. Найдём ходы. В общем так. Никакого кредита в этой вашей конторе «ООО» вы не берёте. Вы не понимаете, с чем связываетесь. Вы должны будете выплатить раза в три больше, чем берёте. Деньги будут во вторник утром. Мы с Эни потом разберёмся. Я поеду с Линой в Москву. Устрою её сама. Павел только с вами герой. Всю жизнь живёт своими воспоминаниями об Афгане, а в настоящей жизни профан. Я знаю – он меня не переносит. Ничего. Потерпит пару дней. Сейчас я тебя отвезу домой, только с девчонками попрощаюсь. Нехорошо получилось, они мне устроили сюрприз, а я смылась ничего не сказав, – с этими словами она вышла из машины.

«Как она поведёт?» – ужаснулся я про себя, но оказалось, что недооценил Надежду. Из клуба она вышла с одним из наших охранников, в обязанности которого входила и доставка домой погулявших клиентов. Разумеется, за дополнительную плату.

Вот так всё получилось. Сейчас мама в Москве. Надежда звонила, что всё в порядке отец останется до операции. Я опять дома один. Вернее не один, а с Анютой. Пока отца нет, мы поживём у нас. Это просто чудо, что Анюта придумала этот стриптиз, что я не струсил, а решился попробовать, и что Надежда оказалась там в эту субботу. Есть счастье в жизни. Теперь только бы операция прошла благополучно!

Кстати, – что делать со стриптизом я ещё не решил. Илья меня уговаривает, хотя бы на 3 дня в неделю. Пожалуй, соглашусь. Деньги всё равно надо будет возвращать.

Перечитал первые страницы своего дневника. Совсем не плохо. Может, Анюта права, мне в литературный податься? Мне даже понравилось писать. Наверное, это гены. Что-то у меня есть от моей мамочки – писательницы Анны Лакпол. Или Эни Поллак. Что правильней выясню при встрече.

Хорошо, что я Надежде не сказал, что всё знаю. Как это я удержался – сам удивляюсь. А в дневнике я, пожалуй, прибавлю несколько страниц с более ранними событиями. Начну с того момента, когда я обнаружил письмо в компьютере. Попробую описать все свои ощущения. Может пригодиться когда-нибудь.

Да и из приезда родителей может получиться клёвая сцена. Ну, всё, меня понесло. У меня новое хобби. А на сегодня всё. Пока-пока.

Глава 13. Новейшая Эра

Школа проводников

Всё, откладывать больше нельзя. Еду глушить Дору. Она, бедненькая, как чувствует, что с ней сделают что-то нехорошее. Притихла после вчерашней истерики по поводу не нормально высокого гормонального фона. Адрес я давно нарыла в сети, а вчера договорилась конкретно и получила подробные инструкции кого спросить, чтобы меня впустили.

В ответ на мой условный сигнал сота открылась. Внутрь меня пригласил высокий худой юноша. Видимо далёкие предки его были из Индии: смуглая матовая кожа, европейские черты лица, тёмно-каштановая шевелюра и такого же цвета ухоженная бородка.

Частные клиники по определению не могу иметь разрешение на манипуляции с чипами. Даже в государственном учреждении получить разрешение на вмешательство такого рода почти невозможно. Именно поэтому, всё это делается в таких приспособленных помещениях – чьих-то личных сотах. Какие гарантии? А никаких. Прочитала на форуме сайта отзывы клиентов и всё.

Уложив меня в кресло, как у стоматолога и надев мне на голову какой-то шлем с дырками, Рустэм, как он представился, начал просматривать изображение на экране.

– На что жалуетесь?

– У моего чипа, наверное, что-то вышло из строя. Нудит по 2–3 раза подряд свои поучения. Не могу больше этого выносить! Заглушите мне его.

– Чип старинный. Этой модели уже лет 15. Лет 7 как сняли с производства. Вам его поставили сразу после школы?

– А что, бывает по-другому?

– Юлиана, но вы же не ходите 10 лет во всё тех же ботинках, даже если они ещё совсем целые? И телесистема в вашей соте наверняка уже другая, не та, что прилагалась к ней бесплатно…

– Если бы чипы продавались в торговых центрах или, хотя бы, их можно было поменять по месту медицинского наблюдения, я купила бы новый!

– Я думаю, в ближайшие 2–3 года этот вопрос будет решён. Сопротивляются только умники из Системы Безопасности. Хотя себе, любимым, меняют чипы каждый год. Им, видите ли, бесплатно положено иметь светлую голову и железные нервы. А всем остальным – нельзя даже за деньги. Опасно! А вдруг? Но, если бы всё это было официально, то они могли бы поставить свои цацки и в новые чипы…

– Какие такие цацки?

– А вы не в курсе, что постоянно находитесь под колпаком? Ха! Ничего не бойтесь! Теперь вы действительно отправитесь в свободное плавание. У меня есть последняя модель. Хотите посмотреть характеристики?

– Рустэм, а с чем же я могу их сравнить?

– Так, достаём из архива вашу модель. Вот смотрите – показатели по физическому здоровью: у вас 12 параметров, а здесь – 80! Объём памяти в 3 раза больше, быстродействие в 1,5 раза. Отдельная опция – интуиция. Это – новинка. Кратковременное предвидение будущего! До 2-х часов!

А теперь о том, что вас волновало. Все монологи, то есть доклады о проделанной работе слушаете только по желанию. Голос запрограммируем ваш – практика показала, что это наименее раздражающий вариант. В любой момент вы сможете включать и выключать доклад по вашему сигналу.

– И сколько же стоит этот чудо-чип?

– Только для вас со всеми скидками.

Он назвал сумму, равную одной трети всех моих денег. Увидев, что моё настроение сразу упало, Рустэм продолжал:

– Копите на переход в элиту? А может лучше жить полной жизнью здесь, а не в раю?

С новым чипом вы сможете меньше спать, более продуктивно работать, в конце концов, с большим комфортом отдыхать. Я могу и просто поставить заглушку на ваш старый чип. Это намного дешевле. А кто будет следить за вашим здоровьем? По-моему вам это совершенно необходимо.

Тут он попал в самую точку! Подумав о предстоящей мне новой работе, я решилась.

Чип Рустэм внедрил, заглушенная Дора тоже осталась со мной, не знаю на какой случай.

– Можно совсем убрать, но лучше пусть продолжает сигналить тем, кого это интересует.

Посоветовал Рустэм.

– Заряда вам хватит примерно года на три. Потом приедете – сделаем подзарядку, а заодно и профилактику. Возможна даже докомлектация этих новых чипов. Например, увеличение объёма памяти. Странно, что ваш старый чип пуст. Вы что не занимались умственным трудом? Давайте сразу проверим новую опцию. Ну-ка предположите, что у меня вон там за ширмой?

– Зеркало.

– Подробнее – форма, размеры, наличие рамы…

– Круглое, в темной металлической раме.

Я показала размер, разведя руками. Рустэм с видом триумфатора раздвинул штору.

– Если вас что-то будет беспокоить – прошу ко мне. В течение недели – бесплатно. Ну, как берёте?

Расплатилась я с ним здесь же. Я набрала свой счёт, приложила палец к прозрачному плато и сумма, обозначенная на титуле, перекочевала на его счёт.

С этого момента ничего меня не беспокоило, а главное – никто не пилил, как школьницу. Отчёт о проделанной работе я принимала, будучи в хорошем настроении и тяга к здоровому образу жизни у меня только возросла.

* * *

Итак, мы заключили договор, как положено в офисе, который оказался не менее красивым, чем в «Тайм Тур». Мартин при заключении присутствовал, но поблажек никаких я не получила. Условия договора были очень жёсткими. Я отказывалась от прочей деятельности на полный срок обучения в школе. Даже мобилайзер оставался на вахте при входе в школу. По стандартному варианту за двухразовое питание с моего счёта должны были снимать деньги. По моему варианту – полный пансион был включён в договор, но присутствовать в школе я должна была не по 7 часов, а по 10. Занятия начинались на следующий день.

Оставшуюся часть дня я провела с Грей, окончательно передавая дела.

* * *

А вечером Мартин пригласил меня в клуб. Закрепить наш творческий союз. В этот вечер я оделась по принципу «от противного», памятуя своё фиаско в прошлый раз.

Изысканное длинное чёрное платье должно было служить «рамой» для моей драгоценной харизмы. Розоватый жемчуг, завязанный в узел, повторял форму глубокого треугольного декольте, сумочка на тон ярче жемчуга и чёрные бархатные туфельки, украшенные жемчужинами на довольно высоком для меня каблуке.

Мартин настроен был чисто по-деловому. «Изысканную даму» никак не оценил. Явился в «00», и извинился за неожиданно возникшие дела.

– Если дождёшься – я появлюсь после 11 вечера.

В качестве компенсации он протянул мне дисконтную карточку на бесплатное обслуживание с сегодняшней датой. Я взяла и пообещала угостить всех своих друзей, которых здесь встречу. Мартин, рассмеявшись, заверил меня, что он не боится разориться, так как друзей у меня не так много, особенно среди посетителей его клуба.

И всё-то он про меня знает! Он исчез, а моё настроение резко упало. Похоже, я действительно интересую его только как деловой партнёр. Обидно! Какого чёрта так вырядилась? Даже в бильярд поиграть не могу. На каблуках. А впрочем, почему бы и нет? В бильярдную пойду, но сначала угощусь по полной программе за счёт заведения.

Я заказала трюфели, которые мне самой не по карману, пару деликатесных салатов, сухое красное вино к фирменному мясу и, разумеется, десерт, которым меня угощал Мартин. Черничный смузис. Съесть всё это я, конечно, не смогла, но почувствовала себя слегка отомщенной. Сытая и почти довольная я поднялась в бильярдную.

Туфли я скинула и к столу встала босиком. Пол бильярдной был с мягким покрытием зелёного цвета, как и столы. Моё платье, правда, как бы это сформулировать, немного не соответствовало некоторым игровым позам. Но моим партнёрам видимо нравилось заглядывать в глубины декольте через розовый жемчуг и к 11 очередь из желающих сыграть ещё не рассосалсь. Когда я в очередной раз выпрямилась после удачного удара, мне, смеясь, аплодировал Мартин, знаком показавший, что я могу продолжать партию. На сей раз – я проиграла, непрерывно ощущая его взгляд. И разозлилась сама на себя. Юлиана! Что с тобой? С каких это пор тебя стали волновать оценивающие взгляды разных мужланов?

Мартин всего лишь отвёз меня домой в своей капсуле и пожелал спокойной ночи. А я в отместку вернула ему карточку, хотя она и была с фиксированной датой.

На следующий день начались мои трудовые будни.

* * *

Моим куратором оказался высокий, худой мужчина в кругленьких тёмных очочках с прямыми седыми волосами до плеч. Он был специалистом именно по самой Машине.

Уроки его были, пожалуй, самыми интересными для меня Я даже не ожидала, что настолько заинтересуюсь технической стороной вопроса. Вообще я к технике равнодушна и отношусь к ней чисто потребительски. Параллельно я узнала очень много. Как действует наше метро, мобилайзеры и другие технические средства, о чём раньше не задумывалась, как нормальный обыватель. Уж очень увлечённый учитель мне попался. Об устройстве Машины рассказывал, как о творчестве Рафаэля, с горящими глазами и красным от возбуждения лицом. Как будто он сам её изобрёл!

C французским же – это было что-то с чем-то! Мне скачали прямо на мой чип полный курс: словарь, лексику, грамматику. Оказывается возможности чипа, как и человеческого мозга, большинство из нас не использует даже наполовину. Теперь осталось ввести эти знания в актив. Я делала кучу упражнений, писала сотни диалогов и сочинений, но самое трудное было с произношением и интонацией.

Моя преподавательница – Эльвира, дама весьма преклонного возраста, порой теряла всякую надежду. Возвращаясь в капсуле домой, я постоянно была в наушниках и занималась аудированием. Через месяц Эльвира начала меня хвалить. Она меня уже понимала – я её тоже, и на бытовые темы мы общались исключительно на французском. На втором месяце обучения мы начали расширять лексику и вводить термины, связанные с живописью. Однако, компьютер меня, как носителя языка ещё не воспринимал. Но я уже не отчаивалась. Я стала понимать не только Эльвиру, но и фильмы и даже песни из далёкого прошлого. А опера «Кармен» для меня теперь звучала, как нечто знакомое и родное. Пробовала даже почитать в подлиннике Бальзака и Флобера, но классика давалась трудно, и Эльвира сказала, что на такой язык времени нет. Нужно штудировать разговорный, а язык классической литературы я могу изучать и дальше, окончив курсы. Она меня заверила, что на улицах Парижа никто не говорил, как герои произведений Бальзака, Флобера, Мольера и Дюма, даже в их время. Я была в глубине души не согласна, так как на своём языке, я говорю достаточно правильно (литературно), если, конечно не использую сленг или шуточный язык в кругу своих коллег или друзей.

История на курсах преподавалась весьма примитивно. Про Россию я практически не узнала ничего нового. А может быть, эта была вина преподавателя? Его звали Алан, и он не читал курс, а просто бубнил, наводя на меня ужасную тоску. Лучше бы он говорил только о фактах и не давал своих оценок произошедшему. По многим вопросом я могла бы с ним поспорить, но жалела свои силы, и иногда исподтишка надевала наушники, слушая французскую речь вместо его занудного голоса.

Историю Франции преподавала та же Эльвира, и тут уж было не спрятаться, т. к. иногда она просто переходила на французский и говорила, что высший пилотаж – если мы не заметим, что она сменила язык. Да, кстати, курс истории и тот и другой я слушала с группой курсантов, а все остальные занятия у меня были индивидуальными. Так, что школе я влетала в копеечку. Чувствую, что на меня возлагают большие надежды в будущем!

График учёбы был достаточно хорошо продуман. От теоретических предметов голова отдыхала на физподготовке. На уроках самообороны инструктор был мной доволен и даже хвалил иногда. Я у него была первой курсанткой. Поначалу он отнёсся ко мне с недоверием, как к барышне, но после пары удачных подсечек, когда сам оказался поверженным, Арсэн взялся за меня всерьёз. Он оказался к тому же специалистом по иглоукалыванию, точечному массажу и другим восточным премудростям. Я оплатила ему факультатив и занималась с большим интересом. Всё это нравилось мне гораздо больше, чем броски и подсечки. Хотя пригодилось потом и то, и другое.

Очень интересным для меня был курс техники безопасности. Я даже смогла оценить, какие ошибки мы с Сандро совершили в прошлой поездке и чем рисковали.

Хотя, я абсолютно в этом уверена, «нарушать» буду и в следующей поездке, учитывая мои далеко идущие планы.

Иногда в моём расписании были «окна». Мне давали возможность передохнуть, т. к. мой учебный день был не восьмичасовым, а десяти. Я могла заниматься самоподготовкой. Сказать проще – учить уроки. В это время я упорно лазила по Сети, читая всё, что попадалось о беременности и родах. Информации было немного (за ненадобностью). Я даже перечитала у Голсуорси главу «Рождение Форсайта» из его «Саги». Кто читал, тот поймёт, что оптимизма мне это не прибавило. Однако всяческие серьёзные статьи убедили меня, что беременность – это не болезнь, но… диагноз. Так что бояться нечего, но следить за собой стоит ради будущего ребёнка.

Переутомление было нежелательно. Требовалось правильно питаться. Я послушно перешла на витамины и соки. А вот угощаться пирожными прекратила, боясь растолстеть раньше времени. Кстати, за два месяца никаких особых изменений с моей фигурой не произошло. Правда, слегка изменились мои приоритеты в еде. Иногда хотелось солёненького. Я читала, что так бывает. Приходя домой, я сразу принимала душ и ложилась спать. Засыпала я моментально, как младенец. Уставать, конечно, уставала не без этого, но я открыла в себе что-то новое. Оказывается, мне нравится учиться. И мне это совершенно не в тягость, а даже наоборот!

На третьем месяце обучения меня ждал сюрприз. К моему курсу присоединился Сандро. Не по всем дисциплинам, конечно. Мы вместе занимались изучением съёмочной аппаратуры и овладевали операторским мастерством. Сандро был уверен, что он здесь с моей подачи, но, тем не менее, был доволен. Однажды даже попытался поблагодарить меня за участие в проекте. Я ответила, что такая возможность у него ещё будет и одним «спасибо» ему не отделаться.

Ещё я узнала, что Сандро оплатил факультативный курс по истории оперного искусства. Мне это понравилось. Так что зря компьютер забраковал меня, как педагога! О моей беременности мы не сказали ни слова. Он, видимо, решил, что я вняла здравому смыслу и всё позади, или очень боялся узнать, что это не так. Так, что отношения у нас были чисто деловые.

Инструктор по самообороне – другое дело. Он сразу положил на меня глаз, но скоро ему намекнули, что я протеже самого хозяина, и его многообещающие взгляды тут же прекратились. А мне вообще было не до секса. Кроме того, в Сети я прочитала, что секс в первые три месяца повышает вероятность выкидыша. Это не входило в мои планы!

Я должна быть готовой к первому полёту уже через месяц. А решать это будет приёмная комиссия, а не Мартин. Кстати, сам Мартин начал появляться на наших с Сандро занятиях и ставил перед нами задачи.

Через две недели мы отсняли первые пробные «ЖИВЫЕ КАРТИНЫ». Это была моя идея. Приближался бал в Бейбилоне, на подготовку которого я потратила столько сил. Сначала меня предупредила Ингиборга, а вслед за этим пришло официальное приглашение от Софьи. Я решила, что это прекрасный повод испытать наши с Сандро приобретённые умения. А заодно и проверить возможность маскировки. Однако график занятий в школе был довольно жёсткий, и мне со своим предложением пришлось обращаться в учебный совет. Но сначала я заручилась поддержкой Мартина. Так как всё это было в рамках его проекта, он помог нам с Сандро получить свободный день «для практических занятий».