Текст книги "Юлиана – мама из будущего"

К нам уже, свистя, бежали полицейские, и, по-моему, даже ехала патрульная машина. Я схватила Илонку за руку, и втолкнула её в какую-то дверь. Это оказался не подъезд, а перекрытая арочка. Через неё мы вышли во дворик. Дворик был маленький, но очень симпатичный вымощённый камнем и с большими горшками из-под цветов. Растения на зиму, видимо, были перенесены в помещения. И тут острая боль в пояснице заставила меня присесть на один из цветочных горшков. В глазах потемнело.

– Мой малыш, – ужаснулась я. Илонка присела на колени около меня.

– Анна, Анна, что с тобой?

Боль отпустила, а ребёнок внутри так толкался, как будто тоже кому-то ногой в челюсть давал, как его мама.

– Прости дорогой, впредь буду думать. Я тебе обещаю. Только потерпи в этот раз. Прошу тебя, – я почти шептала вслух.

Перепуганная Илонка гладила меня по голове. Я достала из нагрудного кармана своего термокомбинезона лекарства для снятия стресса, которое много лет назад рекомендовали беременным женщинам. Сколько же Интернета мне пришлось проштудировать в моём времени, чтобы скомплектовать свою аптечку! Найти мне удалось меньше половины лекарств, которые я хотела бы иметь. Я проглотила две таблетки и успокоила Илонку.

Снаружи всё успокоилось, и мы услышали, что патрульная машина уехала. Только тогда вышли из нашего укрытия и заторопились на широкую освещённую улицу с идущими по ней машинами. Ну, уж нет! Больше не рискуем. Решили подойти к полицейскому спросить дорогу, и он объяснил, что наша гостиница совсем рядом – в двух кварталах от этого места. Затем, видя наши страдальческие лица, он подозвал своего коллегу. Им оказалась молодая женщина в форме, и она проводила нас почти до отеля.

Второй день в Париже закончился без особых потерь. Даже духи оказались целы. Они были в сумочке у Илонки. Видимо поэтому она так самоотверженно сражалась за неё. Но как же они не разбились, когда она молотила парня по голове? Это для нас осталось загадкой. Что касается меня, я очень осторожно умывалась и переодевалась. Илонка всё время удивлённо наблюдала за мной. Когда я, наконец, улеглась, осторожно натянув на себя покрывало, она села на краешек моей кровати и гладя мою руку, спросила что у меня болит. Тут я не выдержала и рассказала, что я беременна. Илонка была так поражена, что даже ладонь прижала к губам.

– Матка боска! И что ж мы творим! Дай бог, чтобы всё обошлось.

Больше никаких вопросов она мне не задавала, но по возвращению в Краков, я пообещала сходить с ней к её доктору.

На следующий день я чувствовала себя нормально. В планах у нас был Нотр-дам де Пари, а вечером – поход в Мулен Руж на представление. Но в Мулен Руж мы решили не ходить ещё вечером, после нашего разговора. Но и Нотр-дам увидеть нам тоже было не суждено. Когда утром Илонка позвонила в Краков, то трубку взяла Басенька. Бедный ребёнок поведал, что дедушке опять плохо. Что всю ночь он собирался к бабушке на небо.

А Яцек вчера вечером срочно улетел в Гданьск – его мама в тяжёлом состоянии. Срочно рассчитавшись в гостинице, едем в аэропорт. Через пару часов мы вылетели на Варшаву. Там пересаживаемся на местный самолёт до Кракова. В общем, к 10-ти вечера мы были уже дома. Вацлав нас узнал, но бормотал что-то очень плохо понятное. Решили ночью скорую не вызывать, а сделать ему успокоительное. Я занялась точечным массажем, который помогает восстановить душевное равновесие. Собственно говоря, я уже делала это, когда мы нашли Вацлава там, возле лечебницы. Вместе с Илонкой проводим манипуляцию, и профессор спокойно засыпает.

Утром он проснулся абсолютно нормальным человеком и страшно обрадовался нашему приезду. Позже я научила Илонку этому массажу и даже показала ей ещё некоторые вещи из области «помоги себе сам». Она, тщательно всё записала и даже зарисовала.

После всех этих событий, я стала почти членом семьи. Мы с Илонкой сходили на приём к её знакомому гинекологу. Никаких отклонений у меня не обнаружили. И угрозы выкидыша, о которой говорила Илонка, не было. Однако матка находилась в возбуждённом состоянии и мне прописали покой.

После всех этих событий, она стала ко мне относиться с каким-то особенным уважением, а когда бывала дома, не позволяла мне заниматься «тяжёлой работой» типа мытья полов.

– Успокойся, Илонка. Беременность – не болезнь, – возмутилась я.

– Но диагноз – парировала моя верная подруга

Профессор спал сном праведника, Бася была в школе, а сидела за компьютером, когда ко мне подошла сзади Илонка и, обняв меня, спросила:

– Ани, ты кто? Твоё это «реалити» уже кончилось в любом случае. И вообще, ты то шарахаешься в аэропорту, как деревенская лошадь, то дерёшься как Джеймс Бонд. А эти твои уникальные познания в медицине – я столько всего читала, и мы ездили на консультации к специалистам – папе ничего не помогало. Потом ты так странно одеваешься. Этот нательный скафандр или комбинезон, который ты думаешь, что я не замечаю. Это что ж такой бандаж, чтобы беременность не была заметна? Но почему он тогда закрывает тебя с ног до головы и такого странного телесного цвета, как маскировка? Анна кто же ты? Неужели я не заслужила твоё доверие?

Для меня всё это было неожиданно. Я думала, что очень хорошо шифруюсь.

– Илонка, ты меня боишься?

– Да что ты Ани, ты так много хорошего нам сделала. Ты нам, как родная, но хотелось бы узнать правду о тебе.

– Ну что ж, кое в чём ты права. Моё реалити-шоу давно закончилось, но, боюсь, что я не готова рассказать тебе всё. Вернее ты не готова всё это воспринять. Да и не ты одна. Никто из живущих на Земле в ваше время. Понимаешь, если я начну тебе всё объяснять, боюсь, что попаду в ту же клинику, где периодически бывает твой отец.

– За это, Ани, можешь не переживать. У меня была возможность убедиться в твоей адекватности. Попробуй, объяснить, если ты мне доверяешь.

– Ну, хорошо! Попробую. Можешь ты допустить, что существуют другие миры. Параллельные или как угодно называй. Слышала ли ты когда-нибудь про машину времени? Можешь ли ты поверить, что она существует в самом деле?

В общем, я рассказала ей правду. Причём очень спокойно, аргументировано, приводя доказательства. Особенно мне помогла картина Дега – она была живым свидетелем, точнее не сама картина, а анализ красок, который сделала Мария. Состав 18 век, а возраст картины около года.

– Теперь ты понимаешь, что роман, который мы пишем вместе – это не совсем выдумка. Я хочу попробовать издавать свои книги, как фантастику и обеспечить как-то своего ребёнка. Останусь ли я здесь или найду приёмных родителей – я ещё не решила, но в любом случае я должна думать о его будущем.

Илонка слушала меня очень внимательно с широко открытыми глазами. По выражению её лица я не могла понять верит она мне или нет. В конце я сказала:

– Вот и всё, моя дорогая. Понимаю, тебе это всё надо переварить. И даже если ты мне не поверишь, оставь всё как есть. Не спрашивай меня больше. Я думаю, у тебя будет возможность убедиться, что всё это правда. И ещё. Я рассказываю тебе всё это потому, что кто-то должен мне помочь в этом вашем мире, хотя бы родить. И более подходящего человека, чем ты мне не найти.

Илонка подошла и обняла меня, а я чуть не расплакалась от переполнивших меня эмоции. Или от усталости, накопившейся за последние дни. Всё равно в этом мире я не была дома. Всё равно мне было очень трудно. Я всё время была в напряжении. Даже мой английский был не совсем таким, на котором говорили все в это время. Я это чувствовала, по удивлённым взглядам и повторным вопросам. В общем, рассказав всё Илонке, я даже почувствовала облегчение.

Глава 22. Новая Эра

Месть

Следующая неделя проходила без особых потрясений и новостей. «No News is good News» Так говорят англичане. «Нет новостей – это хорошо» я с ними солидарен в этом. Никто из клуба меня не уволил. Старший менеджер провёл со мной беседу, но никакого гонорара за тот вечер я естественно не получил. Ну, и, слава богу!

Марина не появлялась в клубе всю неделю. Матвей при встрече со мной отворачивался и делал вид, что меня не видит. И тоже, слава богу! Анюта готовила реферат к семинару по истории. Я вызвался ей помочь. Тема была – период смуты в Российской истории. Это времена Бориса Годунова, Ивана Сусанина и т. д. Моему предложению Анюта страшно обрадовалась. Она бедная и так зашивалась. И училась, и работала, и дома ещё пыталась готовить. Когда она уходила на работу, я садился к компьютеру и рыл для неё материал. Потом я так увлёкся, что сам начал писать этот реферат. Это порадовало её ещё больше. Когда моя работа была закончена – это был не просто реферат. Работа тянула на нечто большее. Я не только излагал факты, я делал выводы и строил догадки. Прочитав мой труд, Анюта была удивлена и сказала, что мне просто необходимо восстанавливаться на исторический и заниматься этим серьёзно.

Я был рад, что ей понравилось, и я смог ей помочь. Сам, кстати, тоже получил определённое удовольствие от этого небольшого мозгового штурма.

31 октября мы выбрались с ней в один из клубов. В этот вечер был карнавал по поводу Хэллоуина. Этот праздник из англоговорящих стран добрался и до нас, так же, как и День Святого Валентина или День Всех Влюблённых.

Вечеринка была так себе. Валяли дурака, и отрывались под всё ту же музыку. Костюмы не отличались большой оригинальностью. Сплошные вампиры, ведьмы и скелеты. Диск жокей в костюме Черного кота. Кстати маски и костюмы можно было получить при входе, чтобы не нарушать дресс-код. К нам присоединились несколько ребят из моей бывшей, а Анютиной настоящей группы. Сначала было даже весело, но ближе к полуночи тучи начали сгущаться. Напитки в баре в основном – крепкие. Это наш чисто русский стиль. Потом чувствовалось, что многие даже накурились травки. Начали вспыхивать конфликты и потасовки. Охрана не успевала разнимать выясняющих отношения. Мы с Анютой ушли около полуночи.

* * *

В воскресенье позвонил отец и сказал, что они скоро приезжают. Мама будет продолжать лечение в своём госпитале в Питере. Это было предложение руководства госпиталя. Мама просила передать, чтобы Анюта не уходила от нас, если, конечно, её не смутит присутствие отца.

Когда я рассказал Анюте о маминой просьбе, она ответила, что, безусловно, поживёт у нас, пока мама будет в стационаре, но потом вернётся домой. Я особо не настаивал. Во-первых, до возвращения родителей была целая неделя, во-вторых, я не представлял себе нашей «семейной» жизни на одной жилплощади с родителями. Поживём – увидим.

* * *

Всё обрушилось на меня в среду. Я был в торговом центре на своём рабочем месте, когда на мобильник пришёл неизвестный абонент. Нажимаю кнопку и слышу Викин голос:

– Привет, Андрон! Мы тут прессу прочитали. Неужели всё это правда?

Я думал, что как-то случайно всплыла та, первая статья в которой Марина расхвалила меня, не жалея красок.

– Я думаю, что автор слегка приукрасил мой светлый образ, – глупо пошутил я.

В трубке захихикали. Вика продолжала:

– Ну, а посмотреть представление можно бывшим товарищам по учёбе?

Я ответил ей, что вход свободен для всех совершеннолетних, кто при деньгах.

Следующим позвонил из клуба Илья, наш постановщик танцев.

– Андрей, не забыл, что сегодня ты работаешь?

Я заверил, что буду вовремя.

– Мне, кстати, сегодня досталось от шефа. Я уже признал свою ошибку – нам с тобой надо разучить новый номер с большой сольной партией для тебя. Так что вечером поговорим. Подумай пока, когда ты сможешь приходить на репетиции!

Я обещал.

Потом позвонил наш директор Александр Львович, собственной персоной. Он сказал, что доволен моей работой и предложил приехать часа на два пораньше, чтобы обсудить новые условия контракта.

Только он отключился, как телефон снова запел. На сей раз, он напомнил мне, что сердце красавицы склонно к измене. Это Анюта! Она должна быть на занятиях:

– Андрей, привет, а сам-то ты читал последний шедевр Мэри Блэк?

– То есть как это последний?

– Тогда срочно купи вчерашнюю «Вечёрку» и прочти, а потом перезвонишь.

Я рванул на первый этаж – у нас там киоск с прессой. Работающая там тётя Зоя, как все её называли, не скрывала своего удивления:

– И тебе «Вечёрку», миленький? Держи, предпоследняя. Мало взяла. Надо же и себе оставить почитать раз так разобрали!

Пока я шёл назад на рабочее место я уже рассмотрел очередную свою фотографию в костюме Шемаханской царицы и заголовок «И снова всё о нём».

Хорошо, что я сразу ушёл в подсобку и сел. Такие вещи надо читать сидя.

Автор (конечно, Мэри Блэк) сообщал, что получено много писем с просьбой написать ещё что-нибудь интересное о восходящей звезде мужского стриптиза Андрее Колосове. Пожелания читателя – для них закон, и вот редакция поручила автору серьёзно заняться этим феноменом. Что будет целый цикл статей, и вот первая из них: «Детство Ангелочка».

Автор нарыл для любимых читателей много интересного! Оказывается мать нашего героя, незадолго до беременности, похищали инопланетяне. Но этот факт, как это у нас бывает, хранился в тайне. Ребёночек получился очень хорошенький и очень спокойный. Разговаривать он, правда, начал лишь в три года, но сразу целыми предложениями и совсем не коверкал слова, как это делают дети. То, что он особенный выяснилось, когда Андрюша пошёл в первый класс. На уроке ему было скучно, и он часто мечтал или спал с открытыми глазами, а когда учительница его ругала – вообще впадал в нирвану. Пришлось перевести его в школу для дебилов. В наших школах невозможно работать с ребёнком индивидуально.

Но всё изменилось к лучшему. Родителей очень беспокоило, что он каждую ночь «ловил рыбку» – ну, вы понимаете, о чём идёт речь. Это заболевание называется энурез. Не получив в поликлинике нормальной медицинской помощи, они отвели ребёнка к народной целительнице. Она, сделав ему обряд, заодно раскрыла чакры и поправила ауру. В общем, исчезло не только то, что всех волновало – ребёнок стал совершенно другим. Из школы для дебилов его вскоре перевели в школу для особо одарённых детей. Дальше автор описывал успехи в учёбе и в спорте и обещал, что следующая статья будет ещё интереснее.

Меня как громом по башке ударило, когда я представил, что всё это уже почли мои одногруппники и, может быть, уже читают мои родители. Тут опять позвонила Аня, не дождавшись моего звонка:

– Зачем ты рассказал про маму из будущего этой акуле пера? Какие у тебя с ней тёплые отношения! Я-то понимаю, что такая пиранья, сожрёт любого нормального мужика. Просто хотела переждать, когда у тебя откроются глаза, а ты, оказывается, выбрал её в свои поверенные. А я у тебя в какой роли? Рыжего в цирке? Не думала Андрюша, что тебя так легко купить!

Анюта отключилась, не дождавшись ответа. Я молчал. Не знал, что ей сказать. Я тоже подумал об утечке информации. Но знала об этом только Анюта и если не от неё, то откуда? Нахожу в мобильнике Марину. Она долго не берёт трубку, наконец, сонный голос:

– Алло!

Я спрашиваю её, зачем она это сделала. Она прикидывается, что ничего не понимает – всё ещё спит, бедняжка, после вчерашней гулянки.

– Может, поговорим, – предлагаю я.

– А это срочно? – издевается Марина, делая вид, что зевает.

Прошу её назначить время и место.

– Если срочно – приезжай ко мне. Я пока буду дома, ну, часа два. А потом у меня встреча.

Хотя бы перестала прикидываться. Отпрашиваюсь с работы и еду к ней. Вот он, этот дом.

Узнаю по мобильнику код, поднимаюсь на второй этаж. Открывает Марина. Такой я её никогда не видел: джинсы драные на коленках и простая чёрная маечка, с какой-то рок группой. Лицо совсем без макияжа. Волосы небрежно рассыпаны по плечам. Но всё равно хороша, чертовка. Вот только выражения лица какое-то злое. На губах играет усмешка.

– Почему-то мне кажется, что ты меня не убьёшь!

– Очень хочется это сделать, но не убью! Существуют другие методы.

– Ну, и что ты сделаешь? В суд на меня подашь? Будешь доказывать, что не писал в постель и не учился в школе для дебилов? Вот, смеху-то будет!

– И, всё-таки, зачем ты это сделала?

– Хороший вопрос. Считай это пробой пера. Чтобы отомстить тебе по настоящему, придётся сочинить что-нибудь про корыстную однополую любовь. Не угодно ли такую роль на себя примерить?

– Это ты корыстная стерва!

– Сам-то понял что сказал? Стерва думает всегда о себе, любимой, а остальных – гнобит, чтобы было не скучно. А я, можно сказать, в поте лица бесплатно тебя раскручиваю. Ну, и сама получаю удовольствие, – мерзко хихикнув, она продолжала: – Знаешь такой рецепт? Чтобы уничтожить трагедию, надо сделать из неё фарс. Неразделённая любовь – это настоящая трагедия. Тем более для стервы. Рецепт правильный. Подействовало. Теперь ты свободен! – Марина расхохоталась, глядя мне в глаза.

– И я тоже свободна. Всё. Окончен балл, погасли свечи. Уходи.

Марина открыла дверь.

– Дома, надеюсь, тебя тоже ждёт сюрприз.

Я вылетел из её квартиры. Ответные фразы одна лучше другой ещё приходили мне в голову, когда я ехал обратно в торговый центр. Надо было позвонить Ане, рассказать ей честно всё, но, признаюсь, не хватило духу. Как всегда меня нагнала эсэмэска от Марины:

 
«Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
– Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна».
 

Ну, что ж она в своём репертуаре. В чувстве юмора ей не откажешь. И в чувстве стиля тоже. Цитирует отличную поэзию. Как может в одном человеке сочетаться и любовь к таким стихам, и способность писать всякую гадость в жёлтой прессе. Вечный вопрос «Гений и злодейство» Сам я, конечно, тоже не овечка. Хотя бы по отношению к Анюте. Да и Матвею лишнего наговорил. В общем – «сам дурак»! Кое-как отработав, я поехал прямо в клуб.

* * *

Там меня сразу взяли в оборот. Наш директор Александр Львович поведал мне, что статья, конечно, глупая и обидная, но дело своё она сделала. Телефон ему сегодня просто оборвали. Он сообщил также, что хозяин клуба собирался потратить немалые деньги на рекламу, а теперь надо просто ловить момент и ковать железо пока горячо.

– Для начала ты должен выступать каждый день!

– Но я не хочу бросать свою основную работу!

Шеф поморщился.

– Хорошо, Андрей! Не хочешь бросать ту работу – не надо. Но отпуск ты можешь взять на 2–3 недели, чтобы заработать столько, сколько ты там и за год не заработаешь? Давай, соглашайся! А то я подумаю, что ты и, правда, инопланетянин. Всё будет по первому классу – программа, костюмы, афиши. Артист, ты, или нет?

Душа моя вопила: «Нет!» Но сам я дал себя уговорить. Не могу я отказаться, когда на меня так давят. Тем более что во многом он был прав. Тогда он вызвал Илью, и уже все втроём мы прикинули программу, костюмы, музыку, рекламу. Даже не верилось, что на меня делают такую ставку и хотят вложить в это дело кучу денег. Чувствуя мою нерешительность, шеф меня подбодрил:

– Не дрейфь! Кроме денег, которые тебе совсем не помешают, что-нибудь подвернётся и для карьеры – могут пригласить сниматься в клипах, а может и в кино.

– Но я не уверен, что хочу делать такую карьеру! Я думал о том, что буду восстанавливаться в университете.

– Если захочешь уйти – уйдёшь! – отрезал шеф.

– А пока надо поработать в полную силу!

Вплоть до моего выхода после 12 ночи мы занимались с Ильёй. Он уже понял как надо и как не надо со мной репетировать. И всё получалось совсем неплохо. Когда я спохватился и вышел в зал, мне сказали, что Анюта сегодня поменялась, и будет работать завтра. Шоу было пока по старой программе, но в эту ночь шло с большим успехом. Меня всё время награждали аплодисментами. Лайон уже даже не подкалывал меня, чувствовалось, что ему не до шуток. Матвей опять здоровался и даже организовал мне отъезд на такси, под охраной проведя меня мимо ждущих на крыльце фанаток.

* * *

Несмотря на успех, домой я возвращался с каким-то нехорошим чувством. Маринины слова, что дома меня ждёт сюрприз не выходили у меня из головы. Света в окнах не было – значит, Анюта легла спать. Я тихо разделся в прихожей и прошёл на цыпочках в нашу комнату. Даже не включая свет, я понял, что Ани в комнате нет. Я повернул выключатель, свет загорелся. Комната действительно была пуста, и даже диван не разобран. На нём россыпью лежали фотографии. Я подошёл ближе и понял всё. На фотографиях был я с Мариной в тот самый момент в гримёрке, когда мы занимались любовью, если это выражение уместно в данном случае. Я бы назвал это по-другому. Снимки были отличные. Они могли украсить любой из порно-сайтов в Инете. Так вот зачем ей нужен был свет! Воистину – «Гений по злодейству».

Конец первой книги