Текст книги "Юлиана – мама из будущего"

Глава 17. Новейшая Эра

Авария!

Сознание возвращалось очень медленно. Страшно мутило. Свет снова померк. Потом появился солоноватый привкус во рту и первая мысль – вроде жива! По сигналу ожил мой чип и моим голосом доложил: в результате слишком сильной перегрузки нарушена координация движений, отёки рук и ног от долгой неподвижности. Необходимо срочно принять меры для восстановления кровообращения.

Зову Сандро. Реакции нет. Мгновенный ужас. Неужели погиб? Нажимаю изо всех сил аварийную кнопку – кресло освобождает меня от пут. Встать получается не сразу. Не слушаются ноги, страшно болит голова. Что же случилось с Машиной? Мы возвращались из Парижа. Такой простой (самый простой) маршрут! Наконец мне удалось выбраться из кресла. На коленях ползу к креслу Сандро. Живой! Рука тёплая, пульс, правда, слабенький. Нажав аварийную кнопку, освобождаю его, и он сползает ко мне на пол.

Пытаюсь оказать первую помощь. Из нагрудной аптечки, которая по инструкции прикрепляется к комбинезону перед перемещением во времени, достаю всё необходимое на случай потери сознания. Сначала через обоняние, вдох… теперь трём виски. Сандро начинает стонать и кого-то звать. Понять ничего невозможно.

– Я здесь! – Мне кажется, я кричу, сжимая руку Сандро. А голоса нет, так полушёпот какой-то. Он открывает глаза Я целую его лоб, волосы. Я и не думала, что Сандро мне так дорог!

Его взгляд становится осмысленным, и он пожимает мне руку.

– Живы! Оба живы! – шепчу я ему на ухо. Буквально отползаю от Сандро.

Так, что там, в инструкции про аварийную ситуацию? Надо проверить энергетический блок! Да, плохо дело. Батарея почти разряжена. Никуда не долетим. И скоро останемся без еды, света и тепла. А потом и воздуха – система регенерации и вентилляции тоже работает от батареи. Теперь мне понятен смысл выражения ТИХИЙ УЖАС. Вот он, ужас! И кругом тишина.

Так. Надо взять себя в руки. Возвращаюсь к Сандро. Он уже пытается приподняться на локтях. Помогаю ему сесть. Нахожу запас питьевой воды. Сначала пою раненного, потом пью сама жадными, но мелкими глотками.

– Сейчас организую перекус. Ты как? – спрашиваю своего спутника.

– Почти нормально, а ты? Ну, и имечко у тебя, еле вспомнил. Юлиана, кажется?

Я улыбнулась. Раз шутит, значит и правда нормально.

– Можешь звать меня Ана. Так Софья меня звала. Когда я была маленькой. Только последние буквы имени.

Поев и приняв ударную дозу стимуляторов, смогли передвигаться по кабине. Куда же мы попали? В какое время? И вообще, кто виноват, и что делать?

Посовещавшись, понимаем, что никто не виноват. Просто мы попали в те самые легендарные временные провалы. А раз путники передают сведения о них друг другу – значит, выжить – возможно. Сколько же путников не вернулось, именно из-за таких временных провалов, никому не известно.

Составляем план на ближайшие сутки:

1. Выяснить, где мы и в какое время.

2. Срочно запустить наносинтезатор.

Еды у нас примерно на две недели. Если наносинтезатор исправен – сделаем и еду, на случай долгой отсидки. То, что смогли – мы проверили. Машина на первый взгляд в порядке. Просто нужна срочная подзарядка батареи.

Ещё двое суток принимаем по схеме иммуностимуляторы и делаем друг другу все виды массажа, которые знаем и на которые хватает сил.

На третьи сутки я уже чувствую себя неплохо и нормально передвигаюсь. А вот у Сандро плохо сгибается левая нога, а в его красивом лице появилась небольшая асимметрия, и лицо временами замирает, как от нервного тика.

Какая жалость! Сандро расстроен до такой степени, что не желает больше даже смотреть на себя в зеркало.

– Оставь, пожалуйста, это не смертельно, – говорю я. – Такого красавчика, как ты, трудно испортить.

– Вот видишь, Ани, артист из меня никакой. Это я Квазимодо изображал на камеру при подъёме на колокольню, помнишь? Вот и получил! Я всегда чувствовал – это не моё!

– Не будешь бриться – и вправду будешь похож на этого персонажа.

Его красивая тёмная бородка на глазах превращается в неряшливую щетину. Кажется мои слова возымели успех. Он взялся за бритьё.

На третьи сутки надеваем защитные термкомбинезоны – будем выходить наружу.

Сандро открывает вход универсальной карточкой – плита отъехала и вот мы на поверхности.

Сюрприз! Лес, заснеженное поле. На этот раз зима! В комбинезонах не холодно, небо чистое, солнышко. А воздух свежий – им просто не надышишься. «Окно» – на холме. Вдали видим линию электропередач. Судя по её виду – конец 20-го века. Недалеко от нас – маленький посёлочек. Странно! Одно– и двухэтажные здания огорожены высоким серым забором. На тюрьму не похоже – нет ни вышек, ни колючей проволоки.

Пока я осматривалась, Сандро вытащил маячок и достал почту. Последние путники, которые здесь были, улетели два года назад. Их цель – научный симпозиум по стволовым клеткам в Кракове. Эта информация – весьма ценная для нас. Значит век точно XX. И мы в Польше или рядом с ней. Опять открываем плиту и спускаемся в машину. И подводим итоги.

Самое плохое с нами уже не случилось – мы живы и не угодили в период катастроф. Пора начинать действовать.

Первое, что мы делаем – пробуем запустить наносинтезатор. Сырьём для него может быть любая твёрдая органика. Наилучший вариант – сухая древесина. Принесли немного сухих веток, грузим их в измельчитель и… Процесс пошёл! На табло нашей батареи медленно пошли цифры. Ура!!!

Начала заряжаться.

Это очень хорошо, что наносинтезатор не пострадал. Хвороста вокруг вполне достаточно. Во всяком случае, мы сможем ждать спасателей спокойно, обеспечивая свою жизнь.

Теперь второе. Необходимо дать сигнал SOS спасателям и сообщить им наши координаты. Чтобы нас быстрее нашли и сделали дозаправку батареи надо оставить ВЕШКИ-письма с сигналом SOS и нашими координатами в разных наиболее часто посещаемых «окнах». Выводим на табло навигатор по всем «окнам» в Европе. Вот мы где! Недалеко Германия, почти рядом Россия. Ближайшее часто посещаемое окно в Германии – около Баден-Бадена. Самый большой кружок пульсирует там, откуда мы прилетели – Париж. Кроме Германии такой же величины кружок по карте посещаемости это Рим.

Сандро кроме Франции был много раз в Германии, как раз через то «окно» около Баден-Бадена. Но всё-таки, добираться до «окон» и ставить там вешки – предстоит мне. Привожу несколько аргументов:

1. Сандро необходима срочная и серьёзная медицинская помощь – ему и улетать первому.

2. Мне легче затеряться в толпе. У Сандро кроме 2-х метрового роста прибавились ещё и особые приметы – хромота и тик.

Поразмыслив, Сандро смирился «с этим моими доводами» и согласился, что вешки буду ставить я, а он останется создавать продуктовый и энергетический запас и дожидаться спасателей.

– Я думаю, что ты справишься. Может даже лучше меня. У нас в комплекте есть поисковик, который начинает пищать примерно в полукилометре от «окна» и по интенсивности звука легко определить приближаешься ты или удаляешься от нужного места. Вешки заготавливаются и пакуются заранее. А вот как попасть в нужные точки, если учесть то, что трансхавера у нас нет?

Начинаем выполнять первую часть нашего плана. Каждое утро мы выходим на поверхность и заготавливаем сухие ветки, складывая их так, чтобы было легко достать, не удаляясь от «окна». Пока мы вдвоём надо сделать запас сырья для наносинтезатора. Даже за одну неделю наши запасы очень хорошо прибавились.

Серьёзно мы занимались и своим здоровьем. Мне очень помогал мой новый чип.

Дусины рекомендации и предписания насчёт приёма иммуностимуляторов сыграли свою роль, и я чувствовала я себя совсем хорошо. А вот у Сандро стоял послешкольный чип. Он теперь был вообще вне зоны достигаемости, как мой в Питере. Я рассказала о моём новом и предложила ему, когда вернёмся не пожалеть денег и поставить такой же как у меня. Записав координаты Рустэма, Сандро мне кое в чём признался.

– Знаешь, я всегда думал, что излишек физической силы – это недостаток для женщины. Но сейчас я рад, что ты такая сильная и мужественная и мне не приходится с тобой нянчиться.

– Да, скорее мне приходится с тобой! Я улыбнулась и погладила его по голове, как маленького, чтобы он не обиделся на мои слова.

– А что же тогда тебе во мне понравилось? – спросила я как бы, между прочим.

– Твоя непосредственность и открытость. Помнишь, как мы веселились и прыгали через костёр. Да и попочка твоя над костром мелькала очень симпатично. Я тогда ещё не знал, что ты способна двух амбалов с лестницы спустить. Это было позже, если ты помнишь.

– Я-то помню всё. Слава богу, память и к тебе вернулась окончательно. А то ты меня с моим именем напугал. Я не поняла, шутишь ты или, в самом деле, забыл, как меня зовут.

– А что вспоминаешь ты из нашей первой поездки? – спросил Сандро, не глядя мне в глаза.

– Я помню как, глядя на тебя прыгающего через костёр в набедренной повязке, думала: «Какой красавчик! Настоящий языческий бог». Даже занимаясь с тобой любовью, я восхищалась твоим телом и не верила, что ты со мной, такой молодой и такой красивый.

Лицо Сандро посветлело, и он протянул ко мне руки. Я села рядом с ним и мы обнялись. Теперь он гладил меня по голове, как маленькую девочку, а я вдруг разревелась у него на груди.

– Ну-ну Ана, что с тобой?

– Да так, ты же больше любишь слабых женщин, – улыбнулась я сквозь слёзы. «Как же мне надоело быть сильной», – это я подумала про себя.

Сандро очень нежно поцеловал меня в губы, я ответила и почувствовала, что он опять меня хочет. Значит, синдром у него прошёл. Мы занялись любовью, впервые после поездки в Питер. Он был очень нежен и внимателен, в то же время требователен по-мужски. Я почувствовала себя просто школьницей с первым сексуальным опытом. Готова была прямо опять расплакаться от накативших чувств. Может, я его правда, люблю?

После секса днём мне всегда хочется есть. Голодные, но счастливые и опять влюблённые, мы устроили небольшой пир по поводу возобновления наших отношений. Перебрав наши запасы, мы съели самое вкусное – суфле из лосося с фенхелем и пюре из каштанов.

Прямо парижский ресторан! На десерт мы обнаружили нугу с карамельным соусом. Не крем-брюле, конечно, но по вкусу чем-то похоже.

Свободного времени было ну просто слишком много. Пересмотрели до дыр весь отснятый в Париже материал, которым мы так гордились. Вспоминали и учёбу на курсах, и школьных учителей. Некоторые из них преподавали нам обоим. Развлекались мы своими силами ещё и так:

Вечером, перед сном я как Шехеразада рассказывала Сандро сюжет очередной оперы с музыкальными темами, которые напевала вполголоса. Сандро это очень нравилось. Только в отличие от знаменитой сказочницы, сюжеты по заказу «султана» иногда повторялись. Особенно он любил слушать «Иоланту» – сказку о слепой красавице.

А арию её отца «Дар чудесный» мы даже разучили и исполняли вдвоём. У Сандро оказался очень приличный музыкальный слух и приятный низкий голос.

Всё это хорошо, но надо было что-то предпринимать. Если положиться на случайность, то быстрее всего придётся очень долго здесь сидеть. Случайно путники могли пролетать через это окно и через год и через два. Я предлагала проникнуть в посёлочек, мимо высоких серых стен которого, мы ходили каждый день, собирая хворост. Но что-то нас останавливало. Польского языка не знаем. Одежды подходящей нет. Да и учреждение это было явно не простое, хотя ни собак, ни вооружённых людей мы не приметили. Пару раз мы видели, как ворота открывались, и внутрь въезжала белая с большим красным крестом машина. Автомобиль скорой помощи – догадались мы.

Загадка разрешилась, как всегда неожиданно. В тот день опять выпал снег. До этого несколько дней было совсем тепло, и земля даже просохла. А вот в тот день похолодало и навалило снегу. Собирая сушняк, мы подошли почти вплотную к забору и вдруг, буквально метрах в пяти от нас под забор упал человек. Это был мужчина в полосатой куртке и таких же штанах. Подбежав к нему, мы обнаружили, что он без сознания. Седые волосы до плеч, свалявшаяся бородка, босые худые ноги. Всё это было весьма странно. Пощупав пульс, мы поняли, что он жив. Стряхнув хворост с куска брезента, который мы использовали как санки, мы погрузили на него человека и повезли к себе, чтобы оказать помощь. После интенсивного сеанса массажа определённых точек и введения иммуностимуляторов человек ожил. Сначала он бормотал что-то непонятное – видимо по-польски. Потом я спросила его, говорит ли он по-английски. Yes, I do.

Для нас он был прямо как подарок судьбы этот профессор Вацлав, как он нам позднее представился!

Странный посёлочек за высоким бетонным забором оказался лечебницей для душевнобольных. Той самой психушкой, которой пугал меня когда-то Сандро. Профессор лечился здесь уже не в первый раз. Жена его трагически погибла в авиакатастрофе, и Вацлав так и не оправился от этого страшного удара. Дочка, вместе с которой он живёт в Кракове, как только у него начинается очередное ухудшение самочувствия, устраивает его в эту клинику на месяц-другой, а потом забирает домой.

Почему он оказался верхом на заборе, а потом загремел вниз, профессор не помнил. Удар головой, кроме очевидных отрицательных последствий – вокруг глаза профессора расплывалась гематома, имел и положительные. Рассуждал Вацлав вполне здраво. Через несколько дней, уже вполне окрепнув, он нас в свою очередь спросил, кто мы и откуда Я изложила такую версию:

Мы – американцы. Муж и жена из Сан-Франциско. Участники реалити-шоу. Передвигаемся на летающих тарелках. У нас есть конкуренты. Из-за их происков наша тарелка разрядилась. Мы не можем обратиться к официальным властям, так как сразу должны будем выйти их игры.

К моему удивлению, Вацлав не очень удивился. Он заявил, что достаточно читал в жёлтой прессе о всякой этой ерунде. Выходит, что зря он спорил с дочкой. Это она подрабатывает, торгуя такими газетами. Нам профессор был очень благодарен и обещал всяческое содействие. Более того, улучшение самочувствия он связывал с «американскими уколами». С большим интересом он рассматривал и другие «американские диковинки» в нашей кабине, удивляясь достижениям прогресса. Сам профессор занимался английской филологией и от техники был весьма далёк.

Обсудив новую ситуацию, принимаем решение, что я вместе с профессором поеду в Краков. Там я попробую найти какие-нибудь возможности, чтобы попасть в нужные нам места и оставить вешки с сигналами SOS.

Оставался один непростой вопрос – одежда. Его больничную пижаму мы даже не пытались восстановить. Худенькому профессору подошёл мой размер, и он у нас щеголял в термозащитном комбинезоне серо-зелёного цвета. Эта одежда Вацлаву очень понравилась. Хорошо, что в комплекте Машины их было несколько. Но если мы вдвоём будем так одеты – нас точно сдадут в полицию – не успеем добраться до Кракова.

Что самое обидное – одежда была рядом. Когда больных принимают в лечебницу, их одежду складывают в отдельную комнату. К тому же в потаённом кармане куртки, лежащей в приёмном покое профессор хранил заначку. Может быть, её и нашли, а может быть, и нет.

Операция по изъятию одежды была намечена через три дня. Утром после операции мы с профессором должны исчезнуть, а Сандро выставит силовую защиту, и не будет выходить на поверхность несколько дней.

А пока надо было готовить меня в дорогу. Картины мы решили разделить пополам. Для моих делаем тайничок в приметном месте.

– Свои десять возьмёшь с собой, – посоветовала я Сандро.

– Если ты, герой – путешественник, громко, обязательно с заявлением для прессы подаришь их государственному музею, то тебя сразу переведут в элиту. Во всяком случае, я крепко на это надеюсь!

Отбираю для него те, что мы купили у Альфреда. Для музея лучше целая коллекция одного художника.

Выбираю три самых маленьких, которые возьму с собой. Остальные – упаковываем в тайничок. Эти картины – разовая акция. Снова повторить такую поездку точно не получится из-за наличия этого провала во времени.

Заготавливаем маячки – пять штук, с запасом, которые я должна буду установить. Теперь всякие мелочи – лекарства, бельё, запасная пара обуви. Возьму и запасной комбинезон, видимо эта одежда выглядит вполне адекватно, а его можно будет надеть внутрь.

В активе кроме картин, которые продать будет непросто, у меня Софьин кулончик и мой любимый перстень на пальце, который приглянулся питерскому ювелиру. Теперь парализатор. Что делать? Брать? По инструкции я не имею права им пользоваться, если немедленный отлёт не возможен. Но Сандро, который очень за меня волнуется, настоял, чтобы я всё же его взяла.

– Наплевать! В случае угрозы жизни или здоровью все средства хороши. Тем более что жертвы оклемаются примерно через полчаса. Любовью мы теперь занимались тайком, когда профессор спал. Сандро мне повторял, что я стала ещё красивее, и я сама видела, что мне идёт быть такой немножко округлившейся: грудь стала на два размера больше, талия, правда, тоже увеличилась, но комбинезон сделан из эластичной ткани и ничего пока не заметно. Уже мой котёночек начал тихонечко шевелиться. Я боялась, что Сандро это заметит. Но будущий папочка был далёк от всего этого и, по-моему, даже не подозревал, что ребёнка я сохранила.

Настал день, вернее вечер нашей вылазки. Мы с Вацлавом проникаем на территорию лечебницы. Сандро с парализатором страхует нас возле стены. В серо-зелёных комбинезонах, практически сливаясь с сумерками, мы легко проходим проходную, после въезда очередной машины скорой помощи.

Короткими перебежками добираемся до приёмного покоя и ждём, когда дверь откроется.

Хитрый Вацлав, устав ждать, начинает орать дурным голосом: «Помогите!». Изрядных размеров медсестра выходит из так нужной нам двери и, подойдя к живой изгороди, пытается за неё заглянуть. Мы уже крадёмся по стене здания к двери. Миг – и мы внутри! Дальше – всё просто. Находим комнату, в которой хранится одежда пациентов, и закрываемся изнутри, вставив в ручку двери ножку стула. Вацлав, после недолгих поисков, находит баул со своей собственной одеждой. Я останавливаюсь на длинной утеплённой серой куртке с капюшоном (да простит меня её владелица!). Открываем окно и осторожно спускаемся на снег. Ура! Всё получилось! Покидаем территорию лечебницы тем же путём с драгоценной добычей. Даже заначка оказалась на месте!

В эту ночь профессор, получив последний общеукрепляющий «американский» укол спал сном праведника, исполнившего свой долг. А мы собираем меня в дорогу. Картины я заделываю под подкладку куртки. Вешки пристраиваю по одной в разные места. Холщовая сумка из под художественных аксессуаров уже собрана. Парализатор прячу в нагрудный карман комбинезона. Кулончик я надену на шею, цепочки – одну на пояс, другую – как браслет на руку. Всё ли мы предусмотрели?

Теперь есть время и поспать. Но что-то не спится. Мы сидим, обнявшись, и строим гипотезы что будет и как. Быстрее всего прилетят спасатели и заберут Сандро и пустую батарею на подзарядку. А потом кто-нибудь, может быть и он сам прилетит и заберёт Машину. Хорошо бы сразу и меня.

– Меня надо будет забрать не раньше, чем через полгода.

– Почему не раньше? – удивляется Сандро.

Перед разлукой, которая ещё, неизвестно когда и чем закончится, врать не хотелось. И я рассказала Сандро всё: что я всё-таки сохранила ребёнка, и что он уже даже шевелиться, что в школу проводников пошла, чтобы попасть в нужное мне время и место, где я смогу родить. Рассказала, что в этот раз оставаться не собиралась, но раз уж судьба так распорядилась, буду использовать этот шанс. Объяснила ему, зачем мне нужны были эти картины. Даже лучше, что получилось именно так, иначе я не смогла бы их вывезти из нашей Новейшей эры.

– Что ни делается всё к лучшему, – закончила я.

Надо было видеть лицо Сандро. По моему, у него даже тик прошёл или асимметрия пошла в другую сторону и всё выровнялось. Он был совершенно обалдевший от полученной информации и не знал, что сказать.

– Всё-таки, ты потрясающая женщина, – выдавил он из себя, наконец.

– Если шеф тебя спросит, как я себя чувствовала, когда мы расстались, можешь сообщить, что я беременна. Вот так, без подробностей. Хорошо?

– Как скажешь, – покорно ответил совсем притихший Сандро. Он всё ещё переваривал услышанное.

Потом я предложила Сандро сделать стрижку и коротко остригла ему волосы. Поправила и бороду, взяв с него слово, что он и сам будет её подстригать. Выполняя все эти парикмахерские манипуляции, я посоветовала Сандро заняться чем-нибудь серьёзным, пока он будет совсем один ждать спасателей.

– Попробуй вести дневник или опиши свои предыдущие путешествия. Не так просто тебе будет держать себя в руках в состоянии полной неизвестности. Ещё неизвестно кому из нас будет труднее. И не превращайся в Квазимодо, мон шер ами!

Сандро обещал, что попробует последовать моим советам.

* * *

Пора было будить профессора.

Пока экипируемся, выслушиваю последние напутствия Сандро:

– Помни, Ана, самое дорогое на этом свете это жизнь. Если что-то не будет получаться – брось. Главное – береги себя… и его, – продолжил он, помолчав.

Я была очень тронута и, расцеловав его, уверила, что у нас обоих всё будет хорошо.

Открыв плиту, выпуская нас на поверхность, Сандро помахал рукой и скрылся в бункере.

Мы спустились с холма и очутились на обочине широкого шоссе, по которому неслись машины. Снега, практически не было, грязноватая кашица летела с колёс. Помахав рукой, Вацлав остановил нужный нам автобус и, с комфортом расположившись на мягком диванчике, мы полетели вперёд. Не прошло и часа, как леса по обоим сторонам шоссе закончились и начались предместья большого города. Вацлав тормознул автобус в нужном месте и, нырнув в арку и пройдя через дворик, мы уже входили в подъезд 3-этажного дома. Поднявшись на 2-ой этаж, профессор позвонил в дверь одной из квартир.

Высокая, статная блондинка открывает дверь и, увидев нас, почти сползает вдоль двери, шепча «Матка Бозка».

Мы с профессором, подхватив Илонку (так её зовут, как выяснилось позже) входим в квартиру.