Текст книги "Нужен муж! Срочно!"

Николас же ласково трепал зверушку по боку и спокойно насвистывал противную мелодию.

– Почувствуй это! Почувствуй свободу! – крикнул он.

Я честно попыталась расслабиться. Высоты никогда не боялась, даже в детстве, но сейчас под ложечкой предательски засосало.

– Посмотри, как красиво, – указал герцог на сад. – Чудесный день!

О да, денек и впрямь выдался чудесным. Было прохладно, но подбитая мехом накидка надежно укрывала от мороза, в воздухе пахло смолой и свежестью.

– Снежить, неси к лесу! – велел Измирский, и дракон, грозно рыкнув, поспешил вперед.

Я зажмурилась. Нет, определенно полеты не мое…

Над лесной опушкой мы начали спускаться. Медленно и плавно, словно извиняясь за доставленные неудобства, дракон ссадил нас прямо в сугроб.

– Камелия, ну как? – Измирский лучился довольством и гордостью за питомца.

– Вели… кх… Великолепно, – просипела я, отплевываясь.

Под ногами, прямо по снегу, бегали муравьи. Это было неожиданно. Почему-то мы с Настишей полагали, что если выпадает снег, то насекомых быть не должно, но нет, представители фауны чувствовали себя прекрасно и вовсе не намеревались впадать в спячку.

– Тут снег лежит большую часть года, они привыкли, – пояснил Измирский. – Пойдем, покажу кое-что…

Дракон остался на полянке, а мы прошли дальше, до самой кромки леса. Там, среди кустов и корней деревьев росли чудесные бело-лиловые цветы. Их крохотные круглые головки, облаченные в ледяную корку, весело искрились на солнце.

– Это ландилии, растут только в Северных землях. Они символ нашего края – не особо большие и ценные, расцветающие, только когда идет снег, но, если присмотреться, можно заметить, что именно это и отличает их от остальных. Север точно такой же. Холодный, временами дикий и непривлекательный, но стоит выпасть снегу… Посмотри, Камелия, как меняются холмы под белым покровом. Какой нежной и чистой становится земля. Как играет на солнце лед, как сладок морозный воздух, как прекрасно небо! – Измирский подставил лицо под медленно падающие снежинки. – Чтобы полюбить наш край, надо его понять.

Он сорвал веточку и протянул мне. Цветы источали тонкий, но очень приятный аромат.

– Ты очень любишь Север, это видно. – Я внимательно посмотрела на мужчину. – Но тем не менее был готов жениться на наследнице АрМонта и переехать туда. Почему?

– А что в этом плохого? – Николас пошел по снегу вдоль деревьев. – Ты красивая женщина, я неплохой кандидат в мужья. У нас могли бы выйти достойные дети.

Я прищурилась.

– А мне кажется, все дело в том, что это герцогство наследует твой брат, а ты остаешься без земли.

Измирский смерил меня тяжелым взглядом, но ничего не ответил.

Я его не понимала. Он так бережно и любовно относился к снегу, что странно представлять его хозяином солнечного княжества. Ему было бы плохо в АрМонте, неужели не понимает?

Вдруг Николас потянул за ветку дерева. Снежная лавина, мирно покоившаяся на кроне, резко всколыхнулась и рухнула вниз, рассыпавшись мельчайшей пылью. Я улыбнулась и провела рукой по волосам, стряхивая снежинки.

– В детстве ты точно так же дергал за ветви, когда я проходила мимо. Помнишь, после дождя?

– Помню, – кивнул он. – И ты очень злилась.

– Еще бы! Ты умудрялся направить капли прямиком мне за шиворот!

Временами, вот как сейчас, он казался вполне нормальным. Но иногда… Я постоянно чувствовала подвох, что-то не давало покоя.

– Почему ты хотел на мне жениться? – повторила я.

– Потому что влюблен. – Измирский ухмыльнулся. – Этого мало?

Серые глаза внимательно следили за выражением моего лица, словно для него было важно, чтобы ему поверили. Но, увы, я знала, что он лжет.

– А где мой супруг?

Измирский поморщился. Кому понравится, что такое романтическое времяпрепровождение и объяснение в любви прерывается словами о законном муже!

– Откуда я знаю? – рявкнул он и отвернулся. – Наверное, по бабам пошел, девки на Севере хорошие.

А вот это было грубо.

– Хам.

– Просто искренний и честный человек, – возразил Измирский. – Я не вызывался следить за твоим благоверным. Сама за него замуж вышла, сама и на цепи держи. А может, он вообще застрял в снежном буране, который ночью был? Слышала, как ветер завывал?

– Нет, не слышала. – Я скрестила руки на груди. – Ты последний, кто видел Бастиана, и не нужно врать, я прекрасно знаю, что вы знакомы.

Герцог напрягся. Его спина, всегда такая ровная, вдруг ссутулилась, но тут же вновь распрямилась, а нос стремительно взлетел вверх.

– Конечно, знакомы, ты же сама нас и познакомила, забыла? – усмехнулся он, медленно оборачиваясь. – Или ты о чем-то другом, радость моя? Что за глупости лезут в твою прекрасную головку? Решила сравнить меня и этого воришку?

– Я никогда не говорила, что он вор.

– О Вайд, это не нужно говорить! С первого взгляда понятно, что твой муженек не кто иной, как оборванец, которого в цивилизованное общество и пускать-то нельзя. Грязь всегда останется грязью!

– Ну ты и сволочь, – не выдержав, сказала я, понимая, что зря раскрыла карты, надо было и дальше играть роль наивной и доверчивой княжны.

Праздничный ужин с обширной танцевальной частью назначили на шесть часов вечера. Слишком рано по привычным меркам, но вполне традиционно для герцогства. Вообще, обычаи здешних мест казались странными, и, если бы я заранее не ознакомилась с большинством из них, могла бы попасть впросак.

Платье, которое предоставили для бала, тоже выглядело странно: серо-розовое, с воротником-стойкой, тугим корсетом и узкой длинной юбкой, закрывающей туфельки. Платье было неудобным и совершенно мне не шло. Возможно, будь я блондинкой, как местные девы, сочетание светлых волос и бледного одеяния смотрелось бы великолепно, но с черной шевелюрой – просто отвратно.

– Госпожа хочет традиционную прическу? – поинтересовалась служанка, заметив, с каким недовольством я гляжусь в зеркало. – Можно вплести в косы украшения и набросить покрывало. Будет смотреться хорошо.

– Покрывало?

– Да, у нас всегда так делают. – Служанка закивала. – Богатые дамы прячут волосы под расшитым серебром покрывалом, это выглядит красиво и достойно.

Я еще раз осмотрела себя в зеркале, повернулась одним боком, другим… и согласилась.

– Заплетай.

Надо отдать должное, у прислуги оказались очень умелые руки. Буквально через полчаса мою голову украшала сложная прическа, почти полностью скрытая под легкой тканью. На лбу красовались серебряные цепочки с маленькими хрустальными каплями, на шее тяжелое колье, на запястьях парные браслеты.

Я довольно улыбнулась. Если не приглядываться, меня можно принять за северянку. Забавно.

До праздника оставалось сорок минут, которые хотелось провести в одиночестве. Предстояло решить, как правильнее вести разговор с Великим герцогом, что стоит говорить, а что лучше утаить или подать в другом свете. Дипломатия – слишком тонкая наука для беспечной беседы.

– Спасибо, можешь быть свободна, – кивнула я служанке.

За окном вновь начался снег. Он бился об стекла, кружа, словно чумные белые мухи, и опадал на балконный пол. Это выглядело красиво. Живи я тут всю жизнь, наверняка бы полюбила Северные земли, как любит их Николас.

Младший герцог внушал опасения. Всегда такой язвительный и самовлюбленный, он стал иногда сбрасывать маску, показывая истинное лицо. Вот только я никак не могла понять: чего от него ждать? К чему готовиться? Тайны, которые витали в воздухе, могли составить конкуренцию какому-нибудь книжному романчику, которые так любила моя матушка.

Казалось, вот-вот я все разгадаю, пойму и сделаю правильные выводы, но каждый раз случалось что-нибудь из ряда вон выходящее, что сбивало напрочь все мысли.

Я поправила налобное украшение и внимательно всмотрелась в зеркало. Еще и Бастиан со своим исчезновением… Интересно, где он?

Вдруг в стекле мелькнуло отражение чьего-то силуэта. Я резко обернулась. На балконе, прямо под снежными хлопьями, стоял мой обожаемый супруг.

Синие глаза, так не похожие на бесчувственные глаза Измирского, пристально смотрели прямо на меня, а губы раздвинулись в широкой улыбке.

– Подлец.

Я отошла от зеркала и направилась к балкону. Медленно, словно сомневаясь, стоит ли запускать его внутрь.

Бастиан нахмурился и настойчиво постучал.

– Какой же ты подлец! – повторила я, распахивая стеклянную дверь.

– И тебе добрый вечер, дорогая.

– Я, между прочим, волновалась! Ты хоть подумал, как это выглядит со стороны? Всем сообщили, что княжна отправилась в путешествие с мужем, а приехала с бывшим женихом. Это пятно на репутации!

– Камелия, тише, тише… – Мужчина провел рукой по волосам, смахивая снежинки, и зашел в комнату. – Я жутко замерз, есть чем согреться? Дай плед, пожалуйста, снег в этом году особенно ранний.

Он протянул руку, а я шумно вздохнула. Кажется, ругаться бесполезно.

– Тебе-то откуда знать, ранний или нет? – пробубнила я, отходя в сторону. – Возьми одеяло, оно теплее. И кстати, ты всегда отрицал, что северянин!

– Нет, я просто не подтверждал. – Бастиан блаженно растянулся на кровати.

Я в шоке смотрела на супруга, который вел себя так, будто никуда и не исчезал. Если бы не намокшие от снега волосы, приняла бы все за дурной сон.

– Ты где пропадал целые сутки?

– Не сутки, не преувеличивай. – Голос Бастиана звучал мягко и удовлетворенно. – Чуть меньше. И, между прочим, я соскучился.

– Неужели? – Я скептически усмехнулась. – Оно и видно. Сбежал, ни слова не сказав.

– Можно подумать, ты расстроилась. – Бастиан повернулся на бок, подпер кулаком подбородок, поправил одеяло и вновь воззрился на меня. – Насколько мне помнится, ты успела неплохо сдружиться с герцогом. Зачем тебе теперь бедный вор?

Я удивленно приподняла брови.

– Ревнуешь к Измирскому?

– Глупости, – отмахнулся Бастиан, но его голос прозвучал как-то не слишком убедительно.

– Ты сам не пошел за мной в мираж.

– Я физически не смог этого сделать. Твой разлюбезный жених лишил меня возможности геройствовать.

– А мне кажется, ты не особо-то и хотел, – фыркнула я.

Бастиан откинулся на подушку и прикрыл глаза.

– Я старался найти тебя как можно быстрее. Просто герцог действовал проворнее. Вайд тебя подери, Камелия, я был связан! С кляпом во рту! Ты это вообще заметила?

– Заметила. А еще я заметила, что ты просто так, без объяснения, исчез вчера вечером, бросив меня одну в незнакомой стране.

– Ты путешествовала с охраной, – возразил он. – А мне надо было уйти.

– Куда?

Я села на стул подальше от кровати и приготовилась слушать. Хочет или нет, но ему придется сказать правду.

– Куда тебе надо было уйти? – повторила настойчиво, не позволяя ему отмолчаться.

Бастиан сдвинул брови.

– Тебя это не касается.

– Касается. Когда мы заключали договор, обговаривали, что ты не имеешь права причинять мне вреда.

– От моего отсутствия вреда нет, – вскинулся он.

– Я пострадала морально!

Мужчина медленно стянул одеяло и встал с кровати. Я видела, как напряглись его плечи, как сжались губы, как тяжело поднялась грудь. Тайны мешали нам обоим, Бастиан не мог этого не понимать. Хочет или нет, но когда-нибудь придется все расставить по местам.

– Сегодня ты опять была с Измирским, – неожиданно произнес он. – И, насколько знаю, прогулка вышла крайне романтичной.

– Ты следил за мной? – Я усмехнулась. – Значит, все-таки ревнуешь.

– Просто желал знать, куда моя законная жена отправилась с бывшим женихом. Имею право.

– Тогда и я имею право знать обо всех твоих секретах.

– Поверь, в них нет ничего увлекательного.

Я верила. Ничего увлекательного и правда нет, но необходимого и обязательного в избытке.

– Могу поклясться сохранить все в тайне, – примирительно улыбнулась я.

Бастиан приподнял брови.

– Поклясться?

– Ну, ты так беспокоишься, что, так и быть, я готова пойти навстречу.

Он рассмеялся:

– Правда?

– Естественно.

Бастиан покачал головой и, подойдя ближе, схватил меня за руку, рывком поднимая со стула.

– Мне не нужны клятвы, – сказал он. – Некоторые клятвы можно обойти. Уж я-то знаю, поверь.

– Откуда?

– Мелкому воришке положено знать обо всем.

– Ложь, ты никогда не был вором, – возразила я.

Бастиан хмыкнул и, протянув руку, поправил покрывало на моих волосах.

– Ты потрясающе выглядишь, Камелия.

– Не уводи разговор в сторону. Ты не был вором!

– Откуда тебе знать? – Он очертил пальцами мои скулы и слегка дотронулся до губ. – Я когда-нибудь говорил, что ты поразительно красива?

Он всего лишь хотел уйти от объяснений, не допустить откровений, но его пальцы, такие сильные и нежные одновременно, не позволяли мне вымолвить ни слова.

– Ничего не говори, – предупредил Бастиан. – Просто молчи.

И поцеловал.

Этот поцелуй оказался совершенно не похож на предыдущий. Тогда он действовал с напором, не терпя отказа, желая как можно скорее заглушить огонь в груди. А сейчас Бастиан дотрагивался до губ ласково и тягуче, медленно и сладко, обволакивая и лишая воли.

Я попыталась отстраниться, но мужчина с силой прижал меня к своему плечу.

– Не смей больше оставаться с ним наедине, – прошептал он. – Не смей…

Его дыхание, горячее, как армонтское солнце, опаляло кожу, вызывая трепет и головокружение. Неожиданно я поняла, что в этом хмельном водовороте чувств Бастиан стал моей гаванью, единственным причалом, способным утолить жажду. Он пробудил такие чувства, о которых раньше и не подозревала.

– Остановись… – Я старалась взять себя в руки.

– Нет.

– Но это неправильно.

– Почему?

– Мы не должны…

– Глупости, если я хочу тебя целовать, то я буду тебя целовать.

И он опять прильнул к губам.

Каждое движение, каждое слово сводили с ума. Сама не замечая, я подалась ближе, плотнее, вполуха слушая, как он вновь что-то пробормотал.

Бастиан целовался великолепно, так, как и подобает целоваться молодому, полному сил мужчине. Он не оглядывался на правила и приличия, не пытался сделать все красиво и по традициям. Он просто брал то, что хотел, и предлагал в ответ себя, полностью и без остатка. И именно в эти минуты Бастиан казался абсолютно честным.

– Я не хочу давать тебе развод, – неожиданно сознался он, и его губы стали еще более жадными, а прикосновения – трепетными и горячими. Язык легко касался контура моих губ, руки медленно оглаживали плечи и шею под воротничком, чуть задерживаясь пальцами на ямке, в которой бешено бился пульс. – Не дам.

– Как понять – не дам? – шепнула я, нежась под поцелуями.

– Ты моя жена, и это надолго.

Бастиан вновь потянулся к губам, но я успела отстраниться и внимательно взглянула ему в глаза.

– Но ты же обещал развестись по первому требованию, помнишь?

– Камелия, тогда все было по-другому, не так, как сейчас. – В его глазах бушевала страсть. – Я не хочу тебя отпускать!

Во рту внезапно пересохло. О Вайд, что происходит? Мне нравилось смотреть на него, нравилось целовать, нравилось просто находиться рядом. И это пугало.

– Но я по-прежнему хочу развестись, – твердо сказала я, и чуть не упала, когда он внезапно опустил руки и отошел назад.

– Прямо сейчас?

– Нет, когда вернемся в АрМонт. Измирский останется тут и досаждать больше не будет, а с родителями я как-нибудь договорюсь.

– Вот, значит, как… – Бастиан криво усмехнулся. – Чего-то такого я ожидал.

– Ты получишь деньги, как и договаривались.

– Конечно, получу деньги… – Он провел рукой по лицу, словно желал снять наваждение. – Знаешь, Камелия, иногда ты не видишь дальше собственного носа, и это жутко раздражает. Но ты права, развод – идеальное завершение нашей истории. Четкое и абсолютно законченное. Надеюсь, что твое пребывание в Северных землях не затянется, и мы оба скоро получим свободу, – сердито произнес Бастиан и, пнув стул, который так неудачно оказался на дороге, вышел на балкон.

– Постой, ты куда? – кинулась я следом.

– Я не собираюсь отчитываться перед будущей бывшей женой. – Он со стуком закрыл стеклянную дверь и, перемахнув через перила, вновь исчез.

Глава 10
Любите врагов, они от этого страдают

Бал в Северных землях имел свои особенности, и это неудивительно.

Жизнь на Севере вообще текла иначе. Более размеренно, просто и безыскусно.

Даже Бастиан вел себя совсем не так, как я привыкла. Ему наша ситуация виделась по-другому. Он воспринимал ее без страстей, эмоций и напряжения. Но я-то горячая армонтка! Княжна, в жилах которой бушует кровь предков-завоевателей, наследница великого государства. Сейчас Бастиан казался чересчур прямолинейным.

Губы до сих пор горели от поцелуев, а сердце трепетало от малейшего воспоминания о синеглазом супруге. Это удивляло и заставляло задуматься. Неужели бедный воришка с базарной площади стал что-то значить для меня? Разве это правильно? В голове роилось множество мыслей, но ни одна из них не давала ответа на извечный женский вопрос: что теперь делать?

Мы с Настишей, обе облаченные в местные платья и спрятавшие волосы под головными уборами, решительно вышли из комнат и направились к большой, уставленной цветами лестнице. Из бального зала слышался говор гостей и осторожное дребезжание струнных инструментов. Музыканты только-только входили во вкус и еще опасались играть что-то более громкое и энергичное. Хотя, кто знает, вдруг тут приняты только медленные танцы? Надеюсь, нет, иначе нас ожидает скучный вечер.

Настиша как раз объясняла важность дипломатического этикета (как дочка посла, она знала об этом не только в теории), когда незнакомый старичок с отвисшим брюшком, жидким хвостиком волос у самой шеи и тремя рядами тщательно завитых буклей на висках столкнулся с нами на лестнице. Его лошадиное лицо выражало нетерпение, видно, что человек куда-то спешил. Он посторонился, позволяя нам пройти вперед, а потом громко причмокнул сморщенными губами и, что-то прошептав, отправился дальше.

Мы с Настишей изумленно переглянулись.

– Что это было? – спросила она. – И кто это был?

– Понятия не имею. Тут не принято представлять обитателей замка, я даже с герцогиней еще не знакома, – пожаловалась я. – Приходится широко улыбаться всем женщинам подходящего возраста, не приведи Вайд, оскорблю ненароком.

– А я, кстати, видела ее портрет в картинной галерее. Беловолосая, светлоглазая, с квадратным подбородком и родинкой на левой щеке.

– Под это описание подходит вся прислуга и половина благородных дам.

– Вот-вот! Все северяне на одно лицо. – Настиша потерла лоб. – Между прочим, я тоже улыбаюсь каждому мужчине брачного возраста.

– Тебе-то это зачем?

– Дядя Николаса, – многозначительно шепнула Настиша. – Забыла?

– Который не женат и весьма симпатичный? – вспомнила я.

– Насчет внешности не уверена, портрета не нашла. О Вайд, сделай так, чтоб он был красавчиком и отличался от остальных северян! А то могу и перепутать. И почему тут не принято знакомить гостей с хозяевами? Ужасные обычаи.

– Согласна, совершенно отвратительные.

– Что же тут отвратительного, позвольте спросить? – послышался голос. Старичок вернулся и теперь стоял за нашими спинами, с интересом прислушиваясь к разговору.

Я аккуратно выдохнула.

– Ничего, господин. Все просто прекрасно, Северные земли весьма гостеприимны, и даже самый привередливый гость будет чувствовать себя как дома.

– Вот это правильно, – кивнул он, внимательно разглядывая мое лицо. – А ты ведь, девочка, не местная?

– Я армонтка.

– Вот как! А у нас по какому делу?

– А вы, простите, кто? – влезла Настиша, с возмущением поглядывая на не в меру любопытного старика. – В АрМонте не принято разговаривать с незнакомцами. Пойдем, Камелия!

Незнакомец прищурился.

– Камелия? Это которая княжна, что ли?

– Совершенно верно, я Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт. Чем могу быть полезна? – В моем голосе прозвучала легкая надменность. А что? Мне стыдиться происхождения нечего; в отличие от неизвестных стариков с кудрями над растопыренными ушами, я горжусь собственным именем.

– Ну-ну… – Старичок ощерился. – Не признал в нашем наряде, прости. Не узнаешь, девочка? А я ведь в гостях у вас бывал. Давно еще, правда, ты маленькая тогда была. С Николасом приезжал, неужто не припомнишь?

Я замерла, пытаясь вспомнить, кто из северян наведывался в АрМонт, а потом…

– Ой! – Кровь прилила к щекам, а губы предательски задрожали, пытаясь сдержать улыбку. – Настиша, позволь представить тебе маркиза Литтала Измирского, двоюродного дядю Николаса. Ты еще хотела познакомиться.

Настиша икнула.

Уверена, в этот прискорбный момент она желала оказаться подальше. Ну а что? Сама ведь вспомнила про неженатого дядюшку. Я тут совершенно не виновата, о чем мечтала, то и получила.

Девушка растерянно улыбнулась.

– Э-э-э… Приятно познакомиться. Настиша Кларк из свиты молодой княжны АрМонт.

Старичок оказался с юмором. Может, и слышал что-то из нашего разговора, а может, и нет, но в любом случае старался быть любезным. Подхватил нас под локотки и решительно повел в бальный зал.

Великий герцог, впрочем, как и наследник Корбан, восседал в высоком посеребренном кресле, снисходительно любуясь на приглашенных гостей. Нас особо никто не замечал, что безумно радовало – мало ли кто пришел со старым маркизом? А я в который раз порадовалась идее нарядиться в местное платье. Со спрятанными темными косами нас вообще невозможно отличить от северянок.

Старичок, попросив прощения, исчез в толпе, видимо, углядел кого-то из знакомых. А мы дружно решили не обращать внимания на странности правящей семьи, иначе никаких нервов не хватит.

– Пойдешь к Николасу? – спросила Настиша, подхватывая бокал с бледно-золотым вином. – Тебя ведь должны официально представить гостям. Хотя в этом безумном замке возможно что угодно, но нарушать этикет они не станут.

– Подождем с представлением. Давай лучше прогуляемся среди народа, послушаем, о чем говорят. – Я оглянулась по сторонам. – Заодно герцогиню издалека рассмотрю, хоть буду знать, с кем придется иметь дело.

– Думаешь, она имеет влияние при дворе?

– А почему нет?

– Она из низов, – напомнила Настиша.

– Но при этом сумела взобраться на самый верх. Уверена, у этой дамочки волчья хватка.

Мы умело лавировали среди гостей и стеснительно улыбались, если вдруг кто-то из мужчин пытался завязать беседу. У Настиши, правда, блестели глаза, когда она слышала очередной громкий титул, тогда как мне приходилось старательно уводить разговор в сторону, не позволяя перейти на личные темы.

– Ты что творишь? – возмущенно зашипела я, когда подруга принялась громко вздыхать при виде очередного северного барона.

– Тебе жалко, что ли? – Она невинно улыбнулась. – Ты замужем, а я все еще в поисках подходящего жениха, так что не мешай строить личную жизнь.

– А как же дядюшка-маркиз?

– Камелия! Не шути так! – Настиша поправила покрывало, старательно пряча выбившиеся темные локоны. – «Маркиз», конечно, звучит великолепно, и было бы ему лет на двадцать меньше, я бы даже не раздумывала. Но, увы, он мне в дедушки годится.

– А как же любовь? – поинтересовалась я, хотя прекрасно знала, какие у нее жизненные ценности.

– А что любовь? Любовь прекрасная вещь, но брак должен быть по расчету. Иначе можно выйти замуж за совершенно неподходящего человека, повинуясь глупому, щемящему чувству в груди. А оно нам надо? Нет уж! Лучше с трезвой головой взвесить все плюсы и минусы предстоящего союза, убедиться, что человек достойный и мы действительно подходим друг другу, а уж потом, после свадьбы, влюбляться сколько душе угодно.

– Влюбляться в собственного мужа?

– Конечно, в мужа! Я за благоразумный расчет и верность до гроба.

– А так бывает? – Я взглянула на подругу. Настиша всегда была слишком рациональной.

– Без сомнения. Если супруг подходящий, то в него легко влюбиться, – твердо заявила она.

– Ну, тогда… – Мне в голову вдруг пришла изумительная идея. – Тогда тебе не стоит тратить время на местную знать, а сосредоточиться на наследном герцоге. Господин Корбан весьма любим народом, достаточно умен, хорошо воспитан и абсолютно свободен. – Я подмигнула.

Настиша недоверчиво оглянулась и нашла глазами упомянутого наследника.

– Наследный герцог, говоришь…

– Именно. Тем более он высок и бородат, что выгодно отличает герцога от остальных, не перепутаешь у алтаря.

Подруга пристально осмотрела мужчину, оценивающе прищурилась и…

– Северным землям явно не хватает родовитой герцогини, а я, вот удача, могу похвастаться благородными корнями. Как думаешь, не пора ли нам поздороваться с сиятельными господами?

– Пора, – усмехнулась я, понимая, что у Корбана мало шансов остаться неженатым.

Тяжело быть княжной. Особенно тяжело представлять свою страну на балу в другом государстве.

Я скучала третий час подряд и не могла дождаться завершения вечера.

Настиша вовсю флиртовала с наследником, Великий герцог отсиживался в кресле, а мне для развлечения был отдан Николас.

– Совсем как в детстве, – в который раз припомнил он. – Я вновь обязан тебя веселить. Чего же угодно нашей армонтской гостье?

– Армонтской гостье угодны нормальные танцы и полный бокал вина. Мой почти опустел.

– Не по душе общество бедных северян? – хохотнул Николас.

Я поморщилась. Иногда он бывал особенно отвратителен.

– Я ни слова не сказала о северянах, мои жалобы направлены только на музыку.

– Это национальные мелодии.

– Сочувствую.

Николас с интересом вскинул брови, а потом прищурился.

– Хорошо, специально ради княжны АрМонт музыканты сыграют южные напевы. И мы с тобой будем танцевать.

Хотелось возмутиться, но в этот момент какой-то скрипач извлек особенно заунывный звук.

– Согласна! – воскликнула я. – И убери скрипку, она фальшивит.

– Уверяю, все точно по нотам, – с поклоном ответил Николас и направился к оркестру.

– Такое ощущение, что в наших странах разные ноты, – пробормотала я, залпом допивая вино.

Измирский что-то шепнул музыкантам, те нахмурились, но стали играть веселее и чище. Слава Вайду!

– Пошли! – Герцог вернулся и настойчиво протянул руку. – Всего один танец.

– Прямо сейчас?

– А почему нет? С Бастианом ты танцевала, чем я хуже?

М-да, не поспоришь…

Николас обнял меня за талию и притянул ближе.

– Ну же, Камелия, расслабься. Я не кусаюсь, – прошептал он.

– Ты целиком глотаешь, не разжевывая, – пробурчала я, пристраивая ладони на его плечах. – Не отдави мне ноги.

– К твоему сведению, я великолепно танцую.

– Может, поверю на слово и проверять не буду? Ясно – буду.

Танцевал он и впрямь неплохо. Первый приз не возьмет, но вполне достойно. По крайней мере, туфли остались целыми, и даже подол не испачкал.

Единственно, мешали слишком крепкие объятия и некая интимность движений, которые сильно смущали.

– Не прижимай меня! – шипела я, стараясь отойти на шаг.

– А ты не вырывайся, – отвечал он. – Будешь вертеться, люди подумают, будто я тебя прилюдно насилую.

– Это именно так и выглядит!

– И пусть! Твоего мужа здесь нет, значит, можем немного расслабиться. – Николас нагнулся и горячо зашептал мне прямо в ухо: – Твоя подруга обрабатывает моего брата. Если хочешь, чтоб у них все получилось, будь добра, прояви хоть каплю снисхождения к бедному и несчастному поклоннику.

Его уже порядком надоевшая самоуверенность все больше меня раздражала.

– К тебе, что ли? – усмехнулась я. – Это шантаж?

– Ну что ты, милая. Всего лишь просьба.

И, вновь широко улыбнувшись, Николас повел меня на новый круг.

– Признайся честно, – сказал он, когда танец закончился и мы отошли к стене. – Зачем ты приехала в Северные земли?

– Договориться о поставке новых товаров. Торговые дела давно не пересматривали. – Я вновь потянулась за бокалом.

– И все? Только ради этого?

Я внимательно посмотрела на Измирского. В его глазах отражался огонь свечей, даря серой радужке неестественные золотые блики. Это по-своему было красиво, но увы, – ни в какую не выдерживало сравнения с бездонными очами Бастиана.

Николас нахмурился.

– Мне показалось или ты сейчас вновь вспомнила драгоценного супруга? – Он недовольно качнул головой.

– Показалось, – солгала я.

– Объясни, Камелия, может, я чего-то не понимаю… Между вами нет огромной любви, да и не было никогда, почему же ты вновь и вновь его вспоминаешь? Зачем? Вор, бедняк, вытащенный тобою из каталажки. Что ты в нем нашла? Почему он, а не я?

– Бастиан не бедняк. – Я поставила бокал на высокий столик и расправила плечи. – Бастиан мой супруг, которого я уважаю и которым дорожу.

– А как же любовь?

– Любовь прекрасная вещь, но брак должен быть по расчету, – повторила я слова Настиши. – Иначе можно выйти замуж за совершенно неподходящего человека, повинуясь глупому чувству.

– Значит, я был для тебя неподходящим? – Николас стиснул зубы.

– Значит, да.

– А Бастиан?

Я на мгновение запнулась.

– Бастиан другой. Мне с ним хорошо.

Разговор казался глупым и совершенно неуместным, но Измирский словно задался целью расставить все по своим местам.

– Ты же сама в это не веришь, – вдруг сказал он. – Вы разведетесь в самое ближайшее время, могу поспорить на все свое имущество.

– И останешься нищим. – Я взглянула прямо ему в глаза. – В моих планах развод не предусмотрен.

Это было неправдой, но, видит Вайд, почему-то именно сейчас захотелось продлить брак как можно дольше.

Настиша хихикала над глуповатой шуткой наследника, когда я нарушила их уединение.

– Прошу прощения, – мягко улыбнулась я. В отличие от Николаса, его брат был мне симпатичен. – Настиша, можно тебя на пару слов?

– Конечно. Корбан, я вернусь, никуда не уходи, – проворковала девушка.

Мужчина послушно кивнул.

– Вы уже на «ты»? – спросила я, когда мы отошли на достаточное расстояние. – Лихо!

Конечно, Настиша своего не упустит, но такое форсирование событий ставило в тупик.

– А зачем зря время терять? – Подруга остановилась у дверей, оглянулась и быстро скользнула в коридор. – По правде говоря, мы неплохо общаемся, но друг другу абсолютно не подходим, так что дальше дружеского флирта отношения не зайдут.

– И ты с ним столько времени просто общалась?

– Не просто, а весьма целенаправленно, – поправила меня девушка. – Тем более я кое-что узнала… – Она вновь огляделась, придвинулась чуть ближе и шепнула: – Ни наследник, ни его отец не знают, кто именно стал твоим мужем.

– Это вполне естественно, они же его не видели.

– Ты не поняла. – Настиша придвинулась еще ближе. – Они не знают имени твоего супруга, но они точно знакомы с Бастианом. Когда мы беседовали, я, как бы между делом, упомянула нашего воришку, естественно, не связывая его с тобой.

– И?..

– И Корбан тут же взорвался! – Настиша потянула меня в сторону лестницы. – Он говорил что-то о предательстве и змее, пригретой на груди.

Я недоверчиво покачала головой. Неужели мы коснулись той самой тайны? Так внезапно?

– Может, это не тот Бастиан? Просто тезка?

– Ты сама-то в это веришь?

Нет, я не верила. Слишком много совпадений для одного незначительного северянина.

– Корбан еще упомянул западное крыло. Что, мол, именно с тех пор оно закрыто, – продолжала Настиша. – И я вдруг подумала… – Она нерешительно остановилась на верхней ступеньке. – Я понимаю, что это неправильно, но… Камелия, как думаешь, будет очень плохо, если две любопытные гостьи прогуляются по замку и неожиданно дойдут до западного крыла?