Текст книги "Нужен муж! Срочно!"
Автор книги: Наталья Жарова
Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 13
Княжна и нищий
Отец вызвал меня ближе к вечеру. Долго говорил о княжеской чести, о традициях, которые теперь даже ему кажутся глупыми, об обязанностях, возложенных на наследницу, о роли любящего родителя… Он был откровенен и не считал нужным скрывать нервные пятна на щеках или прятать бутылку с выпивкой, которая так нелепо смотрелась на пустом столе.
Я мимолетно отмечала детали, но совершенно не вслушивалась в речь. Это казалось не важным.
– Камелия. Камелия, дочка! – Отец возник прямо передо мной. – А может быть, все к лучшему?
– Может быть, – послушно ответила я.
– Ты ведь не хотела замуж. Признаюсь, было ошибкой с моей стороны настаивать. – Князь замолчал, будто не знал, что еще сказать.
– Папа…
– Но кто из нас не ошибается? – скупо улыбнулся он. – Ты оказалась права: глупый обычай, пора его отменить и ввести другой. Как насчет полной свободы? Заключишь брак, когда захочешь и с тем, кого сама выберешь. А не найдешь никого – тоже не страшно. Ну же, Камелия… Дочка…
Он поднес руку к моему лицу и провел пальцем по щеке.
– Ты плакала?
– Нет.
– Плакала, я же вижу. Из-за него? Напрасно выгнал?
Я закрыла глаза. Отвечать не хотелось, да и что ответить…
– Любишь? – продолжал допытываться отец.
– Не знаю, – жалобно всхлипнула я и сама не поняла, как оказалась в его объятиях.
– Маленькая моя, глупая девочка! – Отец дотронулся губами до макушки. – Разве можно этого не знать?
– Можно.
– Нет, нельзя. Ведь если любовь настоящая, то никаких сомнений нет.
– Значит, у меня ненастоящая.
– То есть все-таки любишь? – печально усмехнулся отец.
– Не знаю, – повторила я. – Он хороший, очень хороший, но…
– Но?
– А если ошибаюсь? Если все на самом деле не так и он мне не пара? Ты ведь его выгнал.
– Ну, это не беда, как выгнал, так и позову обратно.
– Правда призовешь? – Я взглянула на отца. – Не шутишь?
– Я же тебя люблю. – Князь погладил меня по голове, словно маленькую, заплутавшую девочку. – Глянь, что происходит на улице.
– Папа, мне сейчас не до развлечений.
– А ты все-таки глянь, – настаивал он. – Вон туда… Дальше, еще дальше. Смотри на дорогу, что за забором.
Я нехотя бросила взгляд туда, куда указывал отец, и тут же вцепилась в подоконник, боясь упасть. За пределами двора замка, очень далеко, около выхода в город, стоял беловолосый мужчина. Я не разбирала черт лица, но сердце непроизвольно сделало сальто и, трепыхаясь, как подбитая птица, улеглось обратно.
– Бастиан? Это Бастиан?
– А кто же еще? Ходит туда-сюда, на окна поглядывает, но зайти не может, стража не пропускает. Кстати, он нарушил мой приказ, ты заметила? Я просил покинуть пределы АрМонта.
– Он настойчивый.
– Да, умеет добиваться своего. Хочешь совет?
Я кивнула.
– Давай.
– Прекрати анализировать. Отключи ум и позволь сердцу самому все решить, – серьезно сказал князь. – Поверь, милая, рассудок хорош, но только в фальшивом браке, а ты, как я понял, жаждешь совсем иного. Бастиан тебя любит, я читал это в его глазах, но история с бывшей невестой, признаться, меня, как отца, весьма настораживает. Слава Вайду, берийский шах все еще наш гость и уже пообещал к завтрашнему дню разузнать, что там такое приключилось на самом деле. Дождешься результатов и примешь решение, поняла?
– А если…
– Если Бастиан окажется виновен по всем статьям? Ну что ж, ты хотя бы будешь знать, кому чуть не отдала сердце.
Я закусила губу и кивнула. Отец был прав, сперва надо все разузнать, а потом уже бросаться в омут с головой.
Ждать ответа от шаха оказалось долго и волнительно. Я сидела возле окна и смотрела на одинокую фигурку северянина, до сих пор маячившего за забором. Он стоял до самого вечера, и даже ночью, когда пошел дождь, светлые волосы все еще мелькали в свете фонарей. А потом исчез.
Я понимала, что стоять вечно он не сможет. Бастиан – человек, а не мифическое создание, способное вынести все причуды непогоды, ему нужно есть, спать, но так хотелось опять увидеть широкую, немного дерзкую улыбку и синие глаза.
Дракоша сидел рядом; он, как и я, грустно взирал на стекающие по оконному стеклу капли и молча подрагивал хвостом, выражая то ли осуждение, то ли поддержку.
– Ты его любишь, – в тишине раздался голос Настиши. Она вошла в комнату и осторожно прикрыла за собой дверь. – Точно любишь.
– Почему ты не с женихом? – Я обернулась.
– Тамир спит. Да и вообще, не пристало проводить ночи в его покоях до свадьбы. – Она села на диван и поджала под себя ноги. – Твой влюбленный северянин все еще ждет?
– Нет. Ушел.
– Значит, умный. Я бы расстроилась, если бы он и дальше стоял, сгорая от безответного чувства.
– Почему? Разве это плохо?
– Что? Стоять под дождем?
– Любить.
– Любить хорошо. – Настиша хмыкнула. – Но любить тебя то еще испытание. Кстати, Тамир обещал к утру дать ответ, что случилось с несчастной Валесией.
– Я знаю, отец сказал.
– Не рада?
Я пожала плечами и вновь уставилась в окно. Меня одолевали печальные мысли.
– Камелия, скажи честно, – попросила Настиша. – Если шах подтвердит, что Бастиан виновен, ты его примешь обратно?
– Конечно, виновен. Он сам признался, – угрюмо заметила я, не желая давать сердцу надежду.
– Понимаю, но все же ответь.
– Не знаю. Это важно?
– Очень важно. – Настиша подсела ближе. – Я говорила с Тамиром, и он сказал замечательную фразу: «Когда по-настоящему любишь, можешь простить что угодно». И я поняла, что он прав, действительно, если человек тебе дорог, то простить ошибку не так сложно.
– Это не просто ошибка.
– Нельзя судить о человеке по одному поступку.
– Не хочу его оправдывать! – Я порывисто встала и отошла от окна. – Это ничего не изменит.
Настиша проводила меня внимательным взглядом.
– Хорошо, оставим этот разговор. Как насчет чашечки крепкого кофе?
– Посреди ночи?
– А почему нет? Мы обе не спим и, как понимаю, спать не будем. Дождемся ответа моего всесильного жениха. – Она усмехнулась. – Так почему бы не потратить время с пользой и не выпить кофе?
Я кивнула. Настиша вызвала служанку и приказала принести кофейник. Подвинула маленький столик, поставила на пол блюдечко с молоком для Пакости и уже собиралась позвать дракошу, как вдруг тот яростно захлопал крыльями.
– Что такое? – Настиша нахмурилась.
– Бастиан! – ахнула я, разглядев за спиной Пакости сосредоточенное мужское лицо. Оконная створка распахнулась, и на подоконник с самодовольным видом уселся северянин.
– Не Бастиан, но тоже, надеюсь, не чужой, – с усмешкой сказал он.
– Николас, – поморщилась Настиша, – иди-ка ты подобру-поздорову, пока стражу не позвали.
– Эй! Я с благими намерениями. – Герцог поднял обе руки вверх. – Честно! Поклясться?
– Не надо. – Я скрестила руки на груди. – Чего хотел?
Измирский вмиг стал серьезным.
– Поговорить надо. О Бастиане.
– Зачем?
Он покосился на Настишу. Та, хмыкнув, пожала плечами.
– Так и быть, подожду за дверью. Обидишь мою подругу, пожалуюсь берийскому шаху, и он сотрет Северные земли с лица земли, понял? – ласково предупредила она.
– Яснее ясного.
– Вот и чудно.
Настиша вышла, но Измирский еще некоторое время косился на входную дверь, словно проверял, не подслушивает ли.
– У тебя интересная подруга, – сказал он наконец.
– Самая лучшая.
– И она на самом деле может пожаловаться шаху?
– Да, он ее жених со вчерашнего дня.
Измирский присвистнул.
– Ничего себе…
– Ты хотел поговорить. – Я пристально посмотрела в его глаза. Бывший жених вызывал не самые приятные чувства. – Что-то с Бастианом?
– Почти. – Николас прошел в комнату и, спросив разрешения, сел в кресло. – Я не успел с него снять обет молчания.
– И что же?
– Но раз я тут, то готов исправить недоразумение, – поморщившись, пояснил герцог.
– Почему?
– Почему? Хороший вопрос. – Он откинулся на спинку кресла. – Даже не знаю, как ответить…
– Попробуй ответить честно. – Я уселась напротив. – Зачем тебе это?
– А в добрые намерения не веришь?
– Уж прости, но тебе я вообще не верю.
Измирский усмехнулся.
– У нас с тобой не задались отношения с самого начала, – пробормотал он. – Грустно, не находишь?
– Николас, не испытывай мое терпение.
Мужчина опять усмехнулся, но на этот раз более грустно, на мгновение я даже почувствовала жалость, но тут же отогнала подобные мысли прочь.
– Бастиан не виноват, – неожиданно сказал он.
– В чем именно?
– В том, что случилось с моей сестрой. Валесия сама все устроила. – Измирский немного расслабился, видя, что я не собираясь его прогонять. – Их обручили в детстве, но любви никакой не было – легкая привязанность, не более. Кажется, они даже ни разу не целовались.
– И зачем ты мне это рассказываешь? – Я опустила взгляд.
– Мне казалось, ты хотела услышать правду. Разве нет?
– Хотела…
Герцог потянулся вперед и взял со столика мою чашечку. Отхлебнул, поморщился.
– Никогда не нравился армонтский кофе, – признался он.
– Другого нет. – Я вновь посмотрела на мужчину. – Так что с Бастианом и твоей сестрой?
– Да ничего особенного… В наших землях появился посланник шаха, молодой наследник благородной ветви берийской знати, красавец Тэх Оолат. И Валесия влюбилась.
– Слишком сказочно звучит.
– А то ты не знаешь, как это бывает у подростков! – Измирский хмыкнул. – Любовь с первого взгляда – и на всю жизнь. Но самое интересное, Тэх тоже начал проявлять интерес к девочке, но мой отец был против. Война с Берией только разгоралась, и визит посланника прошел впустую, о мире никто слышать не хотел, поэтому о браке Валесии и речи не было.
– А Бастиан?
– А что Бастиан? – В глазах Измирского мелькнула грусть. – Они с ней были друзьями и не имели тайн друг от друга, поэтому секрета из запретной любви не делали. А потом было несколько лет мечтаний, обмена тайными письмами и маленькими подарками. Валесия выросла и ее любовь тоже. О семейной жизни с Басти она даже не думала, все время стараясь уговорить отца послать переговорщиков в Берию.
– Он не согласился? – недоверчиво спросила я.
– Конечно нет. Какому отцу захочется отдать дочь во вражеское государство? Тэх явился сам, под покровом ночи, переодетый в северную одежду. Тогда берийцы уже повадились таскать наших девиц в гаремы, поэтому план Валесии был до смешного прост. Она решила, что любимый ее просто украдет.
– А при чем тут Бастиан? – нахмурилась я.
Николас улыбнулся.
– Он привел ее к маленькой калитке у черного хода, помог донести тюк с одеждой и передал с рук на руки берийцу. А Тэх сунул ему монетку, как велят традиции его родины. Нельзя привести женщину в дом, не отдарившись деньгами, иначе счастья не будет. Вот и получается, что Бастиан продал ее за… – Измирский задумчиво провел пальцами по подлокотнику. – Если мне не изменяет память, за половину золотого. Мелкая монетка, совершенно символическая плата.
Я удивленно распахнула глаза.
– Но почему тогда обвиняют Бастиана?!
– А кого еще? В любом добром деле должен быть козел отпущения. Отец не стал разбираться, кто виноват и в чем. Басти нарушил волю герцога, попрал доверие нашего дома, собственноручно отказался от невесты, этого достаточно, чтоб обвинить во всех грехах.
– Но ты знаешь правду! – воскликнула я.
– Знаю. Он мне поклялся магией, что не виновен.
– Почему же не оправдал друга в глазах отца?
Измирский помолчал, а потом ответил:
– Ты наверняка не поймешь, но для дочери правителя Северных земель куда лучше быть похищенной, нежели сбежавшей с берийцем.
– Глупости!
– Но Бастиан согласился. Он никому и никогда не расскажет подробностей без моего на то разрешения.
– Если все правда, то ты великий идиот! – в сердцах воскликнула я.
– Мне это казалось верным решением. – Николас встал, нервно сделал пару шагов к окну, потом вернулся. – Да, быть может, я сглупил. В очередной раз подумал о репутации семьи, а не о лучшем друге. Как ты меня назвала? Эгоистичным? Ты права, наверное, так и есть. – Измирский достал из кармана вчетверо сложенный листок бумаги. – Это от Бастиана.
– Что там? – Я с подозрением воззрилась на записку.
– Прочти.
– Нет.
Герцог несколько мгновений смотрел прямо в глаза, а потом развернул листок и кинул мне прямо на колени.
– Читай! – рявкнул он, вновь усаживаясь в кресло. – Читай, это важно.
Я нехотя взяла записку и всмотрелась в строчки. Буквы – неровные и чуть смазанные, написанные в большом волнении, твердили о любви. Нежно, заботливо и очень сиротливо. Бастиан раскрывал чувства, даже не надеясь на взаимность.
Я люблю тебя в тьме полуночной,
В тусклом комнатном свете огня,
Между букв на редеющих строчках,
Сквозь страницы, абзацы, слова…
Я закусила губу. Бывший супруг даже через расстояние сумел затронуть струны моего сердца.
Я люблю тебя – тихо, нетленно,
Словно жаркие капли росы.
Я люблю, и любовь эта ценна
Мягким, теплым кусочком души.
Дыхание перехватило, горло сдавил спазм, который никак не хотел отпускать.
Я люблю тебя в жарких мечтаньях,
В тот незримый, таинственный миг,
Когда руки в горячих дерзаньях
Заплетутся в объятьях немых…
Признание растянулось на целых десять четверостиший. Я дочитала последние строки и поняла, что по щекам текут слезы, а сил их вытереть нет.
– Ты его любишь? – спросил Николас, все это время не сводящий с меня глаз.
– Тебя это касается в последнюю очередь.
– Знаешь, я немного поразмыслил над словами твоего отца, и понял, что он прав. Во всем прав… Ты бы никогда не вышла за меня, верно?
– По своей воле – ни за что, – решительно сказала я, бережно сворачивая письмо.
– А за Басти?
– С чего вдруг тебя это интересует?
– Я видел вас с Настишей за колонной – там, в зале, когда Басти дал развод, – признался Измирский. – Он много хорошего о тебе сказал.
– Слышала, – не стала скрывать я.
– А ведь он тебя любит, – хмыкнул герцог. – Правда любит. Я только тогда понял, что с его стороны это не шутка, не просто соперничество, не желание заполучить в жены богатую наследницу. Он тебя по-настоящему любит. Я как услышал все эти слова про кофе, про любовь к голубому цвету, про все твои привычки… Я же этого не знал! Понимаешь? Я никогда даже не задумывался о таких мелочах.
– Не сомневаюсь, ты всегда был самовлюбленным идиотом.
Измирский рассмеялся.
– Верно. И этот брак был необходим, чтоб не остаться с пустыми руками, когда старший братишка займет отцовский трон. – Он вдруг наклонился, пристально заглядывая в глаза. – Простить сможешь?
– О браке забудь, – предупредила я.
– Да я понял! Просто… Что бы ты ни думала, но Бастиан мой друг. И я бы очень хотел, чтобы его жизнь стала хоть немного счастливее. А его счастье – в тебе.
– Сватаешь? – усмехнулась я, не веря собственным ушам.
– А почему нет? Я идиот, ты сама сказала, а он славный парень. Образованный, умный, верный… Что там еще интересует девушек? Бастиан никогда тебя не обидит.
Я покачала головой. Его слова тревожили сердце и бередили душу. Очень хотелось поверить и дать семейной жизни шанс, но стоит ли?
– Ты подумай, – сказал Измирский, понимая, что разговор окончен. – Жизнь старой девы явно не для тебя.
– Тебе пора. – Я поднялась с кресла и настойчиво указала на окно. – Возвращайся, как пришел. Выпускать через дверь, уж извини, не стану.
– Не страшно. Прощай, Камелия АрМонт, может быть, когда-нибудь еще встретимся.
– Надеюсь, это произойдет не скоро.
Герцог улыбнулся.
– Ну почему же? Если выйдешь за Бастиана еще раз, я стану свидетелем ваших клятв.
Утро следующего дня ознаменовалось быстрым топотом женских ног, громким стуком в дверь и визгом Настиши:
– Камелия! Камелия! Валесия прислала письмо! Слышишь?! Открывай! Шах передал письмо от нее! Камелия!
Я буквально слетела с кровати, услышав такую новость. Вырвав свернутый лист пергамента из рук подруги и вглядевшись в первые строчки, без сил упала обратно.
– Он не врал… О Вайд, он не врал!
Настиша усмехнулась.
– Хорошая новость?
– Великолепная! – Я расплылась в улыбке. – Бастиан не виновен!
– О, тогда это надо отпраздновать, но сначала покажем письмо князю. Не против?
– Нет, конечно не против! Он должен знать!
– Вот и славно! – Подруга обернулась к Пакости. – Эй, крылатый, будь добр, слетай в княжеские покои, отнеси письмецо. Что? Не хочешь? Ну и наглая у тебя рожа, драконище! Придется идти самой. – Настиша демонстративно тяжело вздохнула, но, видя, что это не производит никакого впечатления на питомца, тихо фыркнула: – Камелия, тебе не кажется, что Пакость не отрабатывает те печенья, что ты каждый день ему скармливаешь?
– Нет, не кажется, – рассмеялась я.
– Странно. А я уверена, что от него нет никакой пользы. Ладно, быстренько сбегаю к князю, потом обратно.
Она выскользнула за дверь, но тут же вернулась и, остановившись в проеме, серьезно спросила:
– Препятствий больше нет? Ты определилась с желанием и любовью?
– Да, – решительно кивнула я.
– И каков же ответ?
– Ты будешь свидетельницей на моей очередной свадьбе?
– Что за вопрос? – радостно воскликнула девушка. – Конечно!
Наконец Настиша убежала, а я, обхватив подушку, зарылась в нее лицом. Счастье переполняло сердце, норовя выскользнуть наружу и осветить мир янтарным светом.
– Бастиан… Мой хороший Бастиан, – шептала я, представляя, что скажу ему при встрече.
Дракоша посматривал на меня с интересом. В какой-то момент он даже подошел ближе и, приблизив мордашку почти вплотную, заглянул в глаза. Его зрачки расширились, а из ноздрей повалил дым, едва не закоптив все вокруг.
– Что ты делаешь?! – расхохоталась я.
– Грх! – выдал дракоша, ласково тыкаясь мордочкой. – Грррх!
– Тебя я тоже люблю, мой хороший, очень люблю! Но и его люблю, понимаешь?
Пакость понимал. Он благосклонно кивнул, а потом, расправив крылья, перелетел на туалетный столик, покопался в шкатулке с украшениями когтистыми лапами, и вытащил из нее тоненькую цепочку со стрелой.
– Указующий перст, – прошептала я, беря в руки артефакт. – Ну конечно…
– Грх?
– Найти его сейчас? Ты думаешь?
– Грррх!
Я улыбнулась. Мысли дракоши совпадали с моими собственными, поэтому недолго думая я надела цепочку на шею и, крепко зажмурившись, попросила:
– Покажи, где Бастиан!
Стрелка дернулась и потянула к выходу.
– О Вайд, работает!
Наскоро одевшись, чмокнув Пакость в нос и крикнув возникшей на пороге Настише «скоро вернусь!», я бросилась вон из комнаты.
Стрела тянула в сторону центра города, поэтому, на ходу крикнув кучеру, что мы срочно едем прогуляться, запрыгнула в карету.
Утро любого дня было особым временем для АрМонта, особенно для столицы. Жители выходили на базарную площадь и не спеша раскладывали товары. Смешливые девочки-хиромантки занимали лучшие позиции, дабы не пропустить богатых клиентов, нищие поэты обменивались листовками с набросками последних шедевров, музыканты настраивали скрипки. Молодые купцы присматривались к товару соседей и заранее планировали, как сбить цену в течение трудового дня. Город жил собственной жизнью, и никто не обращал внимания на лихо катящуюся карету с золотым вензелем на дверцах. Никто даже не предполагал, что именно в эти мгновения решается судьба будущей правительницы и всего княжества в целом.
Я сжимала стрелу в руках, чувствуя каждое движение, каждую вибрацию. Бедный кучер уже несколько раз поменял направление, недоуменно поглядывая на взволнованную княжну.
– А потом направо, – говорила я. – Да-да, точно направо. Нет, стойте! Лучше налево… Ох! – Указующий перст дернулся в последний раз и рассыпался серебряными искорками. – Стойте! Стойте же! Остановитесь!
Кучер затормозил.
– Сюда? – с сомнением спросил он, указывая на одноэтажный домик неподалеку от главной площади. – Вы уверены, госпожа?
– Думаю, да… – Я растерянно осматривалась. – На всякий случай подождите здесь.
– Как прикажете.
Улица, на которой мы сейчас находились, была незнакомой. Абсолютно прямая, без малейшей кривизны, она красиво обрамлялась однотипными строениями с белыми низенькими заборчиками.
– Это съемные жилища, – пояснил кучер. – Их сдают приезжим. Госпожа, вы уверены, что мне не стоит идти вместе с вами?
– Нет, спасибо. Справлюсь сама.
Я решительно открыла дверцу кареты и, выбравшись наружу, направилась к дому, но не успела дотронуться до калитки, как дверь приоткрылась, и на пороге возник смутно знакомый старичок с обвислым брюшком и бараньими кудряшками над ушами.
– Княжна? Вот так встреча! – воскликнул он, придавая своему немного лошадиному лицу выражение искреннего удивления. – Какими судьбами?
Память тут же услужливо подсказала его имя: маркиз Литтал Измирский, двоюродный дядюшка Николаса, мы мельком встречались в Северных землях.
– Доброго утра, маркиз. – Воспитание заставило быстро взять себя в руки. – Простите, я ищу одного человека…
Знал ли он Бастиана? Наверняка знал.
– Могу узнать, кого именно? – Маркиз растянул сморщенные губы в улыбке. – Хотя должен признаться, я еще не успел познакомиться с армонтцами, дом снял только вчера вечером.
– Это не армонтец, я ищу северянина.
– О, тогда больше шансов, что мы знакомы. Так кого же вы ищете, милая девочка?
– Бастиана, – сказала я и замялась: – Он друг Николаса, вы могли его знать…
– Басти? Конечно, знаю, было бы странно не знать собственного пасынка. – В глазах старика мелькнули веселые искры. – Значит, это из-за вас он убивается? Ну что ж, теперь многое понятно. Так-так… Идите-ка в дом, княжна, в третью комнату по коридору. А я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Больно хорошая погодка сегодня.
И, насвистывая, маркиз пошел прочь.
А я стиснула руки в нервной дрожи. О Вайд! Как, оказывается, тяжело сделать первый шаг. Не тот нахальный и бездумный, который привел к поддельному браку, а настоящий, осмысленный и наполненный уверенностью: это на всю жизнь!
Изнутри домик оказался маленьким, но уютным. Четыре комнаты и столовая. А впрочем, что еще нужно для временного жилища? Третья комната нашлась сразу, не пришлось плутать, нервничая еще сильнее. Я подняла руку и осторожно постучала.
– Позже! – послышался хриплый мужской голос. – Не хочу никого видеть.
– Это Камелия, – тихо произнесла я. – Открой, пожалуйста.
Дверь тут же распахнулась.
– Не может быть… – На пороге стоял Бастиан. Взлохмаченный, без рубашки, но неимоверно родной. – Камелия! – воскликнул он, сгребая меня в объятия. – Ты пришла!
– Конечно, пришла. Не могла не прийти.
– Сокровище мое!
Я засмеялась и взвизгнула, когда он зарычал и подхватил на руки.
– Отпусти!
– Нет уж, теперь не отпущу! Моя, и только моя! Никому не отдам, ни Нику, ни князю, ни Вайдовым псам! – Его взгляд стал напряженным. – Ты же насовсем пришла? – спросил он так требовательно, что щеки заалели.
– Отец ведь обещал дать шанс, – сказала я и тут же смутилась. – Николас рассказал, что на самом деле случилось с Валесией, а шах сегодня утром подтвердил его слова.
– Ник снял обет. – Бастиан опустил меня на ноги, но тут же крепко обнял за талию, не позволяя отстраниться. – И даже поговорил с родителями – я вроде как восстановлен в правах.
– О да, я видела маркиза…
– Отчим был единственный, кто не отвернулся от меня, даже не зная всей правды. Жаль, мама не дожила. – Бастиан ласково обвел пальцами мой подбородок. – Я так скучал, – прошептал он.
– Мы не виделись всего сутки.
– А мне кажется, всю жизнь. Я люблю тебя, слышишь? Очень-очень люблю!
– А я – тебя, – улыбнулась я.
– Повтори! – Мужчина требовательно сдвинул брови.
– Я люблю тебя, Бастиан.
Сердце сжалось от удивления и невыразимой нежности, когда он невесомыми касаниями дотронулся до моей щеки, а потом скользнул к губам. Поцелуй обрушился безумным ураганом, оставляя после себя лишь удовольствие и уверенность, что все будет хорошо.
Внутри что-то оборвалось, отпуская на волю, позволяя ответить, обнять его за крепкую шею, попробовать на вкус, задыхаясь и торопясь, словно воруя у судьбы счастливые мгновения.
Бастиан оторвался от губ, когда воздуха уже не хватало обоим. Прислонился лбом к моему лбу и осторожно погладил по спине, словно желая успокоить. А потом снова принялся торопливо целовать шею, щеки, глаза, даже укусил за мочку уха и опять вернулся к губам, поймав ртом горячий вдох.
– Камелия АрМонт, – вдруг сказал он, резко отстраняясь. – Ты станешь моей женой? Настоящей, любимой, желанной супругой, которую всю жизнь буду боготворить и носить на руках? Соглашайся, ускользнуть тебе еще раз не позволю!
– Да, – без раздумий ответила я, вглядываясь в любимые синие глаза. – Да, согласна.
И весь мир стал не важным и далеким. Был только Бастиан и пьянящее наслаждение от беззастенчивого, сводящего с ума поцелуя.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.