Текст книги "Бизнес с русскими или без?"

Что нам сулит работа с немцем?

• возможность подтянуть свою дисциплинированность, научиться ценить время;

• возможность научиться ценить себя, как специалиста, по какой бы специальности ты не работал;

• возможность научиться неподражаемым немецким ругательствам и фразеологическим оборотам.

Немец же, работая с русским, может научиться:

• гораздо более замысловатым ругательствам, чем те, которые произносит сам и знанием которых гордится;

• весело и быстро делать неприятную часть работы;

• брать на себя ответственность за изменения в ходе работы;

• начать задумываться, наконец, о конечном результате: каков он будет и нужен ли вообще.

– Русский, нельзя менять план работы!

– Но старый не годится! Давай сделаем так…

Из двух характеров русский более мобильный. Наш характер сформировался в результате слияния двух начал – финно-угорского и степного. Немецкий – принадлежит к монокультуре, которой, по своей сути, присуще ригидность.

Русский нацелен на результат, немец – на процесс, потому нам роль начальника более подходит, чем им, хотя, конечно, из русского начальник – не идеальный.

Коллективизм, стремление к определенности и трудолюбие представляют единое целое в немецком характере. Но при этом в нем присутствует и амбивалентность, которая раскачивает три архетипа «на качелях» – в сторону стремления к идеалу, неуверенности в себе и сумрачности.

Немцы не любят себя – так же как и мы! Но ценят!

Как нам работать с немцами?

– Русский, надо обо всем договариваться с самого начала. Разграничить зоны ответственности, назначить правила и процедуры. Надо, чтобы все-все было ясно, тогда можно работать!

– Зет, можно работать, когда есть доверие друг к другу, понимание цели и принятие этой цели. Тогда можно работать!

Мы с трудом можем понять, что нам хотелось бы перенять у немцев. Возможно, нам и следует работать вместе, но только при условии разграничения сфер ответственности.

Совместная артель или команда – не для наших народов – все утонет в попытках немца установить правила и попытках русского хоть когда-нибудь начать, «а там – посмотрим». Но работать в соседних отделах – это обогатило бы и немцев и русских!

Темой, в которой немец с его открытостью и бестактностью может «наломать дров», разговаривая с русским, является сексуальная жизнь последнего. Для немца подобной «скользкой темой» будет обсуждение – почему он все еще ездит на старом «Опеле».

Наши народы не раз вставали рядом на полях сражений, не раз бились друг против друга. С немцами мы воевали больше, чем со всеми другими народами вместе взятыми.

Немцы научили нас сражаться в последнюю войну с ними. Можно сказать определенно – нам лучше не быть врагами!

Мы смущаемся, когда сделали что-то не так. Немец в аналогичной ситуации ждет: не поругали – значит, все отлично. Или пойдет, переделает работу. А скандинав не стал бы вообще брать это в голову! Сделано – и забыто!

– Зет, ты не можешь объяснить это короче, одной фразой?

– Русский, объяснить одной фразой – значит не уважать себя. Такое дело, как объяснение, требует уважения!

Не удивляйтесь, если немец будет докладывать о каждой выполненной им мелочи. Много докладываешь – много работаешь! Работая с немцами, все время говори, что ты уже сделал.

– Зет, ты не можешь просто говорить ни о чем? Тебе обязательно пускаться в рассуждения? Давай поговорим о футболе. Какой клуб ты любишь?

– Знаешь, Русский, я недавно прочел у одного футбольного эксперта, что он написал книгу, в которой он доказывает, что…

– При встрече принято пожимать руку. Но если ты спросишь меня «Как дела, Зет», я расскажу тебе все: как я сплю, что я ем, и другое, так что запасись терпением, Русский и не перебивай. Или не спрашивай, скажи просто «Guten Tag!».

– Чего еще нельзя делать при немцах?

– Русский, нельзя делать то, чего делать нельзя. Немец обязательно тебя остановит! Нельзя переходить улицу на красный свет, нельзя…

– Понятно! Запрещено все, что не разрешено, так?

– Правильно.

– А у нас разрешено все, что не запрещено.

– Зет, кем мечтает стать каждый немец?

– Профессором университета.

– А русский – «новым русским».

– Новые русские – это бандиты?

– Сам ты бандит! Новые русские – это единственные люди в стране, у которых в головах что-то осталось!

– (Не дослушав…) Я бандит? Да ты сам такой же!

– Вот так, значит?

Начинается потасовка. Зету помогает Йорген, вдвоем они едва выдерживают против мощного Русского. В ход идут благородные кулаки, до подручных предметов никто из сторон не опускается. Это первая драка на острове!

На шум прибегает Самураич с мечом. Он принимает сторону Русского (хотя бы для того, чтобы уравнять силы сторон). Вдвоем Русский и Самураич быстро заканчивают схватку. Зет и Йорген недовольны, что Самураич вмешался.

Русский:

– Спасибо, Самураич…

Зет:

– Ну что ты вмешиваешься? Тебя просят? (Куда подевалась немецкая сдержанность?)

Самураич:

– Ты бы вспомнил 1942 год, когда мы предлагали вам закончить войну (это – правда).

Зет:

– Ну и что тогда случилось бы?

Самураич:

– Подумай, чего бы тогда НЕ случилось!

Зет:

– Русский, прости!

Русский:

– И ты меня прости!

Зет:

– Ладно, забыли…

Из этой истории следует сделать весьма неожиданный вывод: наши характеры пересекаются в своей маскулинности и дистанции власти и амбивалентности. Последняя делает почти невозможным наше сотрудничество плодотворным. Но не во всех сферах. Есть области, в которых нам прямо-таки очень желательно сотрудничать. Что это, если не бизнес?

А это армия!

Если со скандинавом мы создавали комплементарную пару (взаимно дополняя друг друга), то с немцами мы можем создать союз только при условии строгого разграничения прав и полномочий. А это как раз по части армии.

Стиснутые дисциплиной, мы не сможем амбивалентно проявляться, и тут наши сильные стороны смогут взаимодействовать. Русская креативность и немецкая процессность, взаимная маскулинность – что может быть лучше для элитной профессиональной армии?

Такое взаимодействие возможно и желательно и в области науки. Хоть мы и указываем на процессность немцев, они являются великими изобретателями – но, как и мы, в ограниченном спектре научных дисциплин: в искусстве войны, физике, химии. Процессность немцев проявляется здесь в том, что они не фиксируются на акте творчества, а стараются поскорее перейти к этапу формализации открытия, а еще лучше – к этапу практического освоения открытия. Изобретения немцев всегда носят практический характер – цель их изобретений – практическая польза. Для русского же главным является придумать… поэтому идеальной схемой работы была бы следующая: 1 русский придумывает, 2–3 немца придают идее практический характер и реализуют ее.

– Русский, мы заканчиваем работу ровно в пять!

– Что, даже здесь, на острове?

– Даже здесь.

– Но ведь пойти некуда?

– Все равно!

– Нет, я останусь еще, поработаю….

– Йохо, иди сюда!

– Ну?

– Йохо, мы тут с Зетом решаем, какие сложности мы переживаем в работе друг с другом. Давай представим, что нас – трое, что мы – команда! Может, станет легче? А то нам с Зетом все никак не распределить, работу не распилить…

– Ну, стало легче?

– Йохо, ты знаешь, мне с тобой или Зету с тобой непросто. Но мы как-то нашли общий язык.

– Я понял. Слушайте: ты, Зет, будешь работать.

– А Русский – будет отдыхать?

– Не перебивай! Ты будешь делать ту работу, которая у тебя получается лучше, чем у Русского.

– Да я…

– Молча!

– А я? А мы с тобой будем делать всю остальную работу. Ты будешь придумывать, как ее сделать, и начнешь ее выполнять. Я буду делать, когда ты устанешь, и доделаю ее до конца.

– И это называется команда?

– Что поделаешь – ведь нас только трое!

– Черт, полегче вроде, чем в одиночку или вдвоем работать!

– Конечно! Мы используем свои плюсы и не видим минусы, потому что их заменяют плюсы других. Вот только мы не любим руководить…

– Да Зету только дай поруководить!

– А кем?

– Да, действительно…

– Нам бы руководителя от Бога…

– Это кого же?

– Да какого-нибудь Англосакса или Японца.

– Ну, руками размахивать умею.

– Да, но не любишь. А тут надо, чтобы человек это дело любил!

Резюме

1. Немецко-русское взаимодействие не является комплементарным (дополняющим друг друга) из-за взаимной амбивалентности. Оно также не носит характер усиливающего (когда архетипы совпадают) во всех областях, за исключением армии.

2. Эффективное сотрудничество (в качестве усиления позиций друг друга) возможно только в трех ситуациях:

• работа в условиях строгой подчиненности;

• работа над общим проектом в составе раздельных отделов;

• работа в коллективах с привлечением «третьей» стороны. (В качестве таковой может вполне быть скандинав.)

3. Традиционно сильные в науке и в армии, в этих областях мы можем плодотворно сотрудничать. Наука использует сильный ограничивающий инструмент в виде научной методологии, в армии это – дисциплина. Только в подобных условиях русская и немецкая амбивалентности будут нивелированы, и появится возможность для сотрудничества. В области же бизнеса, несмотря на существование немецко-русских предприятий, мы не предполагаем удачного взаимодействия. Насколько эффективны немецко-русские компании – надо проверять: что там и как в действительности. Но только кто же нам позволит это сделать?

10 истин, которые помогут русским понять немцев

1. Немцы – самая несчастная нация на свете, потому что вокруг нее – не немцы.

2. Немецкие автомобили – самые лучшие. Особенно марки «Мерседес».

3. Немецкие ученые давно изобрели атомную бомбу, но не дали ее нацистам – пожалели мир.

4. С немцем лучше сразу согласиться и делать то, что он скажет. Сэкономишь время.

5. Немцы – отличные друзья, только у нас не было возможности в этом убедиться.

6. Немецкая трава растет прямо.

7. На любое предложение немки лучше сразу ответить «да».

8. Германия не воевала с Россией. В любом случае – забыли, ладно?

9. В Германии живут гномы. Они и научили немцев всему.

10. Когда ты покинешь Германию, тебе захочется сделать у себя на родине так же.

Глава 4
Как нам работать с англосаксами?

Те, кто работает с англичанами и американцами, отмечают необычайно большую, по сравнению со всеми другими нациями, амбициозность и заносчивость англосаксов. Имеет ли она под собой основания и что делать нам, русским, считающим именно себя, а не кого-то иного, лучшими?

Ответ непрост. Англосаксы так уверены в своей исключительности, что достичь взаимопонимания подчас невозможно. Психологически конструктивным стилем поведения была бы уступка. И именно такой стиль преобладает в нашей совместной работе с англосаксами. Допустим, компания «Лента» тратит энную, большую сумму денег для того, чтобы поставить у себя систему учета и прогнозирования запасов SAP. Этак система является частным случаем системы МРП, которая представлена в России рядом замечательных программ, названия которых не приводим, поскольку не хотим быть обвиненными в рекламе. Суть в другом: берется и копируется американский опыт – тогда, когда есть возможность воспользоваться своим.

О менеджменте и маркетинге вообще умолчим. Наши предки торговали тогда, когда англичане еще ходили в шкурах, а американцев еще не было никаких – даже индейцев. Было это 10–12 тысяч лет тому назад и торговали наши предки бивнями мамонтов, которые водились на Русской равнине.

Так почему же мы слепо копируем англосаксонский опыт?

Не последнюю скрипку в этом оркестре играет англосаксонское качество, которое можно обозначить словом «напористость» и которое начисто отсутствует у нас и отсутствовало у охотников за мамонтами. Мамонт убежал? – Ничего не поделаешь, надо искать нового или выслеживать убежавшего.

Напористость хороша, когда имеешь дело с людьми, убеждаешь, воюешь. Для индоевропейцев, живущих на территории Европы (и в Англии), такой стиль жизни естественен. Для нас – нет. Мы более молчаливы, сосредоточены на себе, одиноки. И в этом – наша перед ними слабость.

Если немцы были нашими явными противниками на протяжении последних столетий, и за это мы их уважаем (такие мы, русские! Не подерешься – не подружишься! Во времена СССР именно с Западной Германией у СССР был максимально большой из всех стран Европы товарооборот, с большим отрывом от всех остальных стран, не говоря уже о бывших «союзниках» – Англии и США), то к англичанам у нас уважения нет. Англия способствовала уменьшению влияния Русской империи все время. И что же, англичане – наши враги?

Но если даже так, то согласно тому, что мы тут сказали про амбивалентность, наши враги больше всех нас развивают! Что тогда англичане развивают в нас? Предоставим слово островитянам.

– Стив (Стив – американец. Почему для нас он – то же самое, что и англичанин? Ответ таков: возьмите англичанина, лишите его врожденных манер, английской беспечности, сплина и унылости. Дайте взамен этого ему непомерную заносчивость и чудовищную невоспитанность, самомнение и все прочее у него уже есть. Возможно, ирландская кровь еще добавит получившейся фигуре горячности, но до страсти французов или нас все равно не дойдем. Оставим так. Получается американец. Стив – из лучших!), иди сюда!

– Да, Русский?

– Ты нам нужен.

– Я? Вам?

– Да, нам нужен менеджер. Ты же менеджер?

– Да, я – менеджер.

– Мы тут с ребятами решили, что нам не хватает менеджера. Будешь им?

– Почему вы решили, что не справитесь без меня?

– Твоя нация издавна занимается вопросами руководства, построения систем управления, маркетингом. Что-то в вас есть такое, что способствует этому.

– А у вас этого нет?

– Может и есть, только нас не вдохновляет что-то руководить. Вон, немцам только работу подавай, а Йохо вообще сам себе голова. Ну, меня ты знаешь! В общем, все без тебя разваливается!

– Конечно, ведь только у меня есть МЕТОДИЧНОСТЬ, которая в немцах заменилась просто ПОРЯДКОМ выполнения операций. У русских методичности я вообще не замечал, так же как и у финнов.

– А что такое методичность?

– Это умение разрабатывать структуру решения задачи. Например, самая простая структура решения – это линейная последовательность действий. Но случись непредвиденное – и вся работа встанет. Нужна методика.

– Научишь? Покажешь?

Англосаксы сильно отличаются от нас с вами и от немцев. Прежде всего, типом мышления. Они помешаны на методологии. Если проблема решается не тем методом – значит, она решается неэффективно, значит, ее вообще не стоит решать. Поэтому англосаксы зациклены на искусстве управления как науке поиска оптимального алгоритма решения задачи.

– Научитесь сначала работать под руководством менеджера.

– А как это?

– Первое: менеджер всегда прав. И немцам лучше заткнуться, если они не согласны – не надо лезть в команду.

– А у нас команда? Я думал, команда – это когда все равны!

– Нет. Команда – это структура, в которой у каждого есть незаменимая (или труднозаменимая) роль и своя зона ответственности, куда никто не суется. Но центральное управление!

– Понятно. А кто принимает решение? Ты?

– Это зависит от процедуры принятия решений. Как пропишем процедуру, так и будем работать. Хотите, я буду принимать решения, хотите – все вместе.

Это называется «системный подход» или просто «система».

– Да, все англичане помешаны на системе!

– Верно! В качестве примера можно привести метод Шерлока Холмса по поимке преступников. Его метод – это система!

– Ну хорошо, давай, руководи нами! Как и что надо делать?

– Для начала – вводный инструктаж. Сели на песок, взяли в руки карандаши… черт, я забыл, что мы не в офисе. Ладно, так запоминайте!

Манера общения:

– Приходя, здороваемся со всеми без исключения. Можно спросить – «как дела?» и на этот вопрос не надо отвечать получасовой лекцией на тему своего пищеварения, как у вас (кивок в сторону Немцев), или бурчать под нос, что могли бы быть и получше, как это делаете вы (кивок в сторону Русского). Это демотивирует. Вопрос «как дела» означает, что вы видите перед собой своего коллегу и рады этому.

– О, так вы – высококонтекстны?

– Мы – среднеконтекстны. То есть, если заглянешь в наш словарь, там найдешь многозначность слов, которая указывает на высокий контекст. В то же время мы изобрели особый «бизнес-язык». Он низкоконтекстный, чтобы нас мог понять человек любой нации, любой культуры. Но бизнес-язык описывает небольшое пространство смыслов – в основном, смыслов, которые приносят денежные и торговые отношения. Но с точки зрения бизнес-языка, делового общения, мы – низкоконтекстны.

– Принцип второй: все делаем сообща. Это означает – все знают, кто что делает и не делают лишнего.

– Значит, коллективизм?

– Да, именно он. Без этого – никуда.

Интересное сочетание: высокий контекст и коллективизм. В данном случае первое не препятствует развитию второго, потому что отсутствует амбивалентность, и присутствует феминность, которая способствует сплочению коллектива (рис. 13).

Вот так располагаются группы архетипов английского характера.

Что мы видим?

Хоть подробное рассмотрение архетипов английского (как и немецкого до этого) характера не входит в задачу нашей книги, мы все же должны кратко обрисовать их – иначе нам не от чего будет отталкиваться в рекомендациях русским по работе с англичанами.

Мы видим, что большинство английских архетипов работают на группу и только некоторые – на личность, но в поле «развития». Там же находятся родственные друг другу архетипы: феминность (которую некоторые исследователи трактуют как процессность), собственно процессность, диалогичность как непременное условие любого процесса, коллективизм, долгосрочность прогноза и стремление к определенности, которое в этой конфигурации работает больше на группу, чем на личность.

Русским свойственна креативность; англичанам – процессность, то есть ориентация на процесс. Почему? Это не значит, что жители Туманного Альбиона не креативны, но все же их тяга к процедурам, предписаниям, правилам и инструкциям позволяет нам предполагать их большую процессность. Соответственно, креативность (даже если и присутствует в национальном характере – в каком народе ее нет совсем?) не играет значительной роли.

Высокий контекст создает интересный «мостик» между «личным» и «общественным» – в результате создается своеобразный «общественный договор»: все понимают всех, но при этом не хотят понимать и принимать «чужака». Это основная черта английского общества.

– Стив, а как стать «своим» в твоей среде?

– Очень трудно. Надо впитать все наши ценности, понять, что они – лучшие для тебя. Тогда – станешь «нашим».

_{Рис. 13. Английские архетипы «в лоб» (по-русски)}

_{Рис. 14. Скорректированная картина архетипов английского характера}

Близость к власти, точнее, отсутствие дистанции между властью и личностью, создает огромные возможности для развития именно личности, хотя, конечно, одновременно благотворно действует и на группу (отсутствие специфических конфликтов власти).

Многочисленные родственные архетипы образуют сообщество, кластер, который можно представлять как один значимый архетип.

В то же время есть и такие, которые находятся в деструктивной области (у кого их нет?), но это уже специфические, чисто английские архетипы, у русских таких нет.

Получается следующая картина английских архетипов (рис. 14).

Мы видим, что стремление к определенности и коллективизм слились в архетип, который можно назвать «чувство долга». Появился архетип «системный подход», состоящий из долгосрочности прогноза и системности. Феминность и диалогичность образовали архетип «контактность» или «открытость».

У нас, у русских, архетипы не сливаются в один и этому есть две причины: во-первых, действует амбивалентность, противопоставляющая архетипы друг другу даже на уровне одного квадранта; во-вторых, сами архетипы не родственны друг другу. Например, маскулинность и креативность – они оба находятся в поле «развития личности», но они – слишком «сами по себе». Креатив не обязательно выражается «мужским путем», то есть через преодоление.

Чаще он реализуется посредством договора («женский путь»). А вот диалогичность (коммуникабельность) и феминность (путь договора) – действительно родственные архетипы и их можно объединять в один.

В квадрантах деструкции (не-развития) появился архетип «косность» (излишний традиционализм), что неудивительно: любой сильный архетип «отбрасывает свою тень», то есть имеет обратную сторону. Таким образом, «системный подход» рождает архетип приверженности к традициям, консервативности, который мешает развитию личности и группы. Архетип контактность оборачивается тем, что мы называем «ни о чем», «чувство долга» – архетип «очковтирательства». В свою очередь, что очень интересно, «темные стороны» архетипов рождают один большой: каков же он? Косность, пустые разглагольствования и подтасовка фактов создают образ «проходимца», нечестного на руку человека, жулика, притом на службе группы – то есть в фирмах, и госструктурах. Поэтому мы рискнули нарисовать вместо трех один архетип – «жуликоватость».

На что же направлена энергия такой мощной структуры, изображенной на рис. 14? Основная ее часть идет ВОВНЕ, на завоевание чужого пространства.

Ангосаксы – захватчики!

– Третье правило: предлагать только подготовленные планы!

– Это как?

– А так: не выступать и не тратить время команды на всякие размышления на тему: что бы я хотел. Подготовить план действий, все прочитать и предложить.

– Это у вас от Древнего Рима, что ли?

– Да, от них.

– Четвертое правило: различать пост и человека. Вот я – ваш менеджер. Вы должны меня слушать. Но меня, как человека, вы можете не уважать и не любить. Все, что на работе – одно, после работы – другое.

– Не-е, я так не могу!

– А что, Русский, в чем проблема?

– Я не могу с тобой работать, если я тебя не уважаю!

– А я – могу! Но я тебя уважаю.

– Пятое правило…

– Все это – правила работы в команде с англичанами?

– Ну… да! Пятое правило: не лезть в чужую жизнь. У каждого из нас есть личная жизнь…

– Что, здесь?

– Стив, а какие правила работы с американцами?

– Русский, прочти правила работы с англичанами и возведи в квадрат!

– Шестое правило: уважай самого себя. Только уважающий себя человек может эффективно работать с другими.

– Седьмое правило: высказывайся, когда считаешь нужным, но делай это корректно и правильно.

– А что значит правильно?

– Правильно, Русский, это когда ты не выскакиваешь и не кричишь «я – дурак», а оповещаешь всех, что после работы ты всех созовешь, созываешь, оглашаешь повестку, длительность – и тогда, пожалуйста, кричи – но корректно, корректно!

– Восьмое правило: блюди свою выгоду. Я, как начальник, хочу, чтобы вы работали. Вы, в свою очередь, хотите за это получать деньги. Мое дело – заставить вас работать, ваше дело – потребовать свои деньги. Везде и во всем ищите свою выгоду. Если ее нет – вы будете работать плохо.

– Здесь, на острове, это правило не действует.

– Правила действуют всегда!

Отдельно хочется поговорить о феномене «демократии». И именно в этой главе!

Что сие такое?

Боюсь, мы совсем не представляем себе этого!

Либо мы копируем внешнюю оболочку, потому что нам сказали, что «это – хорошо», либо мы ругаем демократию, потому что она не подходит нам, русским.

Что же делать?

Если вы скептически настроены к тому, что мы пишем – ничего не надо делать. Надо дочитать книгу до конца и забыть о ней. Книг на свете много!

Если вы хоть немножко нам доверяете – надо посмотреть на вопрос совершенно с другой стороны.

Как это?

А вот как: вопрос не в том, что взять из демократии, и не в том, подходит ли нам она. Вопрос в том – подходим ли мы ей!

Вот так.

Демократия – это планка, к которой тянутся многие народы. Даже те, что ее придумали (хотя лучше писать: «открыли»).

Демократия – это новый способ жить.

Мы можем представить ее как два совершенно разных течения мысли. И в то же время это – одно течение.

А что тут такого?

Это же живое течение, и оно – не догма!

Почему же в ней не может быть разных точек зрения?

Может.

Так вот, первая точка зрения считает, что демократия – это форма правления, которая обеспечивает максимальное развитие индивидуальности и индивидуальных проявлений личности. Для нее актуальны и ценны именно ваши – ВАШИ! – проявления, чувства, желания. Она их пестует.

Она ими интересуется. Они для нее важны.

Но почему?

Почему бездушной структуре управления, которая по определению должна заботиться только о себе (как и любая), есть дело именно до вас?

Ответ прост и неожиданнен: потому что именно Вы – с вашими предпочтениями, с вашим мнением, с вашими умениями – именно вы нужны бездушной системе и ВАС НЕКЕМ ЗАМЕНИТЬ! Но почему меня некем заменить?

Потому что Вы – уникальны! И нужны этой системе ЦЕЛИКОМ, до печенок, до ваших фантазий и ваших комплексов, до ваших фобий и ваших прозрений!

Целиком!

Зачем нужны? Почему я – уникален?

– Каждый человек – уникален, говорит система. Надо только поставить его в такие условия, в которых он сможет проявить свою уникальность.

Какие же это условия?

– А все просто: это такие условия жизни, при которых вы ДЫШИТЕ ПОЛНОЙ ГРУДЬЮ, живете на «всю катушку».

Тогда-то вы и полезны системе – вы выдадите ЕЙ 100 % того, что вы можете!

Как видите, никаких розовых соплей! Все очень прагматично и жестко.

Вам отведена роль в системе и только вы можете исполнить ее максимально хорошо. Поэтому система БУДЕТ с Вами возиться и Вас холить и лелеять.

Вы ей нужны.

Круто, правда?

Вторая точка зрения состоит в том, что демократия – это некий договор, соглашение.

Между кем и кем?

Между людьми.

Они договариваются о следующем (дальше очень важно!).

– Есть «мы» и есть «они».

– «Они» – это не «мы».

И все!

Для «наших» – все: кредиты, работа, возможность учиться.

Для «их» – ничего: грязный труд гастарбайтера.

Для своих вы все сделаете. И он – все сделает для вас.

Для чужих – вы не шевельнете и пальцем!

Получается, как в осажденном лагере или как на острове «блаженных»: разделение людей.

И основной закон таков: все люди – НЕ братья!

А те, кто думают иначе – больные люди.

Не ругайте Стива за то, что он искренне верит в то, что мы сейчас здесь написали! Возможно, вы думаете иначе.

Что ж!

Попробуйте воплотить ВАШУ схему в жизнь!

Схема Стива – работает!

РАБОТАЕТ!

Пусть заработает и Ваша!

И не 74 года (жизнь человека от рождения и до смерти), а чуть побольше.

Лет, эдак, 500!

Или 5000.

Тогда и сравним.