Текст книги "Давид Аркин. «Идеолог космополитизма» в архитектуре"

Иофан и журнал L’Architecture d’aujourd’hui

Параллельно с событиями вокруг публикации в The Architectural Review во Франции разворачивался аналогичный скандал. Во Франции, как и в Англии, после войны интерес к советской архитектуре возобновился, и по тем же причинам – реконструкция городов. Статьи на эти темы регулярно появлялись в журнале L’Architecture d’aujourd’hui510510
  См., например: Kouznetzov [A. V.]. Crise du logement et reconstruction en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1945. № 2. Juillet-août. P. 46–49; Lavrov V. A. Urbanisme en U. R. S. S. Comment est élaboré le projet de reconstruction d’une ville // L’Architecture d’aujourd’hui. 1946. № 7–8. Septembre-octobre. P. 138; A. P. [Persitz A.] U. R. S. S. L’Habitation collective dans le cadre de la reconstruction // L’Architecture d’aujourd’hui. 1947. № 16. Décembre. P. 100–101.


[Закрыть], московским корреспондентом которого – напомню – числился Аркин.

В июльском номере за 1947 год (то есть спустя два месяца после английских публикаций Аркина, Бунина и Былинкина) в качестве передовицы была напечатана статья Бориса Иофана «Архитектура в СССР», посвященная также проблеме послевоенной реконструкции. «Я глубоко убежден, – подчеркивал Иофан, – что города, в которых живут и работают граждане СССР, будут иметь особый советский характер с архитектурной точки зрения. Простая и лучезарная511511
  Случайно ли здесь использован лекорбюзьеанский термин «лучезарный» – radieuse?


[Закрыть] архитектура, которая выражает животворящую и триумфальную идею коммунистического общества»512512
  Yofan B. L’Architecture en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1947. № 12. Juillet. [Б. п.].


[Закрыть]. Публикация сопровождалась фотографиями (предоставленными парижским представительством Совинформбюро) проектов и новостроек в Сталинграде, Новосибирске, Челябинске и др.

Представив Иофана как «одного из самых видных архитекторов России» и пояснив сам факт публикации его статьи «озабоченностью по поводу объективной информации», редакция L’Architecture d’aujourd’hui (вероятнее всего, Александр Персиц513513
  Персиц родился в Москве в 1910 году; в 1919‐м с семьей уехал из России. Учился в Берлине, затем в Париже у Огюста Перре. В 1947–1965 годах – главный редактор L’Architecture d’aujourd’hui, где опубликовал множество статей, в том числе о советской архитектуре. См., например, выше примеч. 1 на с. 229.


[Закрыть], сменивший Пьера Ваго на должности главного редактора), так же, как и редакция The Architectural Review, позволила себе небольшой комментарий, написанный c тех же позиций, что и английский:

Архитектурная доктрина, а это именно доктрина, явно выходит за рамки всех тех концепций, которые известны в мире: общий возврат к историческим и фольклорным источникам, использование репертуара форм и объемов, взятых из всех эпох истории искусства, но с предпочтением тех, которые в разные периоды были освоены в России. Эта архитектура тем более изумляет, что ее масштабы поистине беспрецедентны.

Мы не будем подробно анализировать те первопричины, которые породили эту концепцию, официально провозглашенную выражением социалистической архитектуры. С одной стороны, причины политические и социальные (явное желание материализовать в глазах народа эпоху «дворцов», которые теперь являются его собственностью). С другой – причины технические (невозможность строить иначе, как из кирпича, со штукатуркой и шпаклевкой). Как бы то ни было, советская архитектура сознательно отвергла все уроки, все тенденции, все пластические формы Запада и саму возможность их использования или развития на территории России. Взаимность, увы, неоспорима: из огромных творческих усилий, из той гигантской работы, которая ведется в СССР, мы не можем выделить ничего стоящего для нас в архитектурном плане, разве что завидные размеры работ и поистине грандиозные масштабы планов514514
  N. D. L. R. [Note de la rédaction – редакционное послесловие к статье Б. Иофана]: Yofan B. L’Architecture en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1947. № 12. Juillet. [Б. п.].


[Закрыть].

Через некоторое время Иофан прислал в редакцию гневное письмо, которое было опубликовано в апрельском номере L’Architecture d’aujourd’hui за 1948 год (спустя месяц после публикации «Письма из СССР» в The Architectural Review) также на первых страницах журнала. Иофан писал:

<…> стремясь определить советскую архитектурную доктрину, вы приписываете нам «применение репертуара форм и объемов, заимствованных из всех эпох истории искусства».

На самом деле, заявленное вами стремление к беспристрастной информации предполагает более точное изложение предмета! Что следует заключить из вашего комментария? Архитектура в СССР является совершенно эклектичной. Действительно ли это так? Безусловно, современная русская архитектура возникла не на пустом месте. Она имеет свои исторические корни. Но означает ли это, что мы механически заимствовали формы и объемы «из всех эпох истории искусства»? Ни в коем случае! Мы, в первую очередь, опираемся на многовековой опыт классической русской архитектуры и народов СССР, а также внимательно изучаем архитектурное искусство других стран, и на этой основе советские архитекторы создают новый стиль – стиль социалистической эпохи.

Здесь нет необходимости вдаваться в подробные объяснения относительно нашего стиля. Скажу только, что его характер присущ советской системе, самой прогрессивной в мире, системе социализма, подлинной народной демократии. Перед архитекторами СССР стоит великая цель: создавать здания не для «сильных мира сего», а для всего советского народа, созидающего социалистическую жизнь. Разве не очевидно, что «доктрина», изложенная в вашем обзоре, не имеет и не может иметь ничего общего с истинной доктриной социалистической архитектуры.

<…>

Мне кажется странным ваше пренебрежительное замечание по поводу исторических и фольклорных источников архитектуры СССР. В стране, где архитектура не служит золотому тельцу, где люди впервые в мире строят для себя, совершенно логично стремиться к развитию архитектурных идей народа. Изолироваться от него – значит неизбежно прийти к кастрированному искусству и впасть в формализм.

<…>

А разве не народные формы составляют основу архитектуры античной Греции и Средних веков, готического искусства и архитектуры эпохи Возрождения515515
  L’Architecture en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1948. № 17. Avril. [Б. п.].


[Закрыть]?

И так далее.

Причину же критики советской архитектуры в редакционной заметке Иофан увидел в следующем:

Должен сказать, что я не сразу понял причину, побудившую вас так прокомментировать мою статью. Я понял ее только тогда, когда внимательно изучил содержание рассматриваемого номера вашего уважаемого журнала: он целиком посвящен стране, в которой в последнее время безудержная пропаганда против моей страны в определенных кругах превратилась в навязчивую идею. Это позволяет предположить, что долларовая пропаганда бросила свою тень и на журнал французских архитекторов516516
  Ibid.


[Закрыть].

Темой того номера журнала была американская жилая архитектура и урбанизм.

Публикацию письма Иофана журнал сопроводил фотографиями советских новостроек с выставки «Архитектура народов СССР» в Лондоне, которыми пользовались и в The Architectural Review, а также репродукциями из журналов «Архитектура СССР» и «Архитектура и строительства». Однако, в отличие от англичан, французские редакторы не рискнули подвергнуть эти проекты едкому комментированию. А их ответ на письмо Иофана был весьма кратким:

1. Великолепное историческое наследие русской архитектуры никоим образом не ставится нами под сомнение.

2. Публикация статьи мсье Иофана именно в этом номере журнала является чистым совпадением. Статьи, не имеющие отношения к главной теме номера, публикуются в разделе «Информация» по мере их поступления.

3. Вопреки тому, что, по-видимому, вообразил себе мсье Иофан, L’Architecture d’aujourd’hui может громко заявить о своей полной независимости. С момента своего основания в 1930 году наш журнал, с которым сотрудничают лучшие архитекторы и инженеры из всех стран, стремится лишь к одной цели: ПОИСКИ СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЫ, ОТВЕЧАЮЩЕЙ УСТРЕМЛЕНИЯМ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА.

Наш журнал никогда не руководствовался никакими другими соображениями, своим существованием он обязан непрестанному и часто неблагодарному труду его директоров, сотрудников и друзей, без официальной или неофициальной помощи или поддержки, будь то из нашей страны или из других стран517517
  L’Architecture en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1948. № 17. Avril. [Б. п.].


[Закрыть].

Ответ журнала кажется гораздо более мягким, чем ответ редакции The Architectural Review: здесь нет недоумения, как у англичан, скорее чувство обиды… В самом деле, в последующие годы публикаций о советской архитектуре в L’Architecture d’aujourd’hui почти не было518518
  Редкими исключениями были: François P. Le Palais des pionniers de Leningrad // L’Architecture d’aujourd’hui. 1949. № 25. Août. P. 62; Jdanov P. Grands immeubles à Moscou // L’Architecture d’aujourd’hui. 1950. № 29. Mai. P. 74–76 (статья посвящена московским высоткам).


[Закрыть], но журнал, конечно же, следил за ситуацией в СССР. В 1955 году здесь вышла небольшая статья, посвященная докладу Анатоля Коппа, рассказавшего о Всесоюзном совещании архитекторов и строителей в декабре 1954 года, на котором Хрущев начал борьбу с «архитектурными излишествами». Вслед за докладчиком журнал «констатировал изменения» в советской архитектуре и подчеркнул, что, если эти изменения «приведут к созданию архитектурных произведений, демонстрирующих подход мировой современной архитектуры, мы будем счастливы выделить советской архитектуре много места на наших страницах»519519
  A. G. H. Conférence sur l’architecture en U. R. S. S. // L’Architecture d’aujourd’hui. 1955. № 59. Avril. P. IX.


[Закрыть]. И это действительно произойдет, но уже после того, как Аркин осенью 1955‐го перестанет быть московским корреспондентом журнала.

Пока же, в 1948 году, L’Architecture d’aujourd’hui вел полемику с Иофаном, скорее всего, не зная, что сам Иофан оказался в это время в опале, был обвинен в космополитизме, хотя, как кажется, вовсе не за эту статью и, в отличие от Аркина, не за редакционный комментарий французских архитекторов520520
  Об опале Иофана см.: Седов В. Архитектор Борис Иофан. М.: Кучково поле; Музеон, 2022. С. 192–205.


[Закрыть].

Аркин – «идеолог космополитизма в архитектуре»

Борьба с антипатриотизмом перетекла в борьбу с космополитизмом достаточно плавно: уже 17 января 1948 года, спустя всего три недели после Суда чести, в газете «Советское искусство» вышла статья «О ложной концепции книги „Градостроительство“»521521
  Б. п. О ложной концепции книги «Градостроительство» // Советское искусство. 1948. № 3. 17 января. С. 2. Речь шла о кн.: Бунин А. В., Ильин Л. А., Поляков Н. Х., Шквариков В. А. Градостроительство. М.: Изд-во Академии архитектуры СССР, 1945.


[Закрыть], в которой авторов обвиняли в «некритическом отношении к зарубежному опыту», что привело их к «ошибочным оценкам русского градостроительства». По иронии судьбы, среди авторов книги были и В. А. Шквариков, председатель Суда чести, и А. В. Бунин, один из обвиняемых.

Подобные статьи будут появляться на протяжении всего 1948 года. Одна из самых важных – статья А. В. Власова, тогда действительного члена Академии архитектуры и главного архитектора Киева, «Назревшие вопросы советского зодчества», вышедшая в «Правде»522522
  Власов А. Назревшие вопросы советского зодчества // Правда. 1948. № 269. 25 сентября. С. 2–3.


[Закрыть]. Здесь был обозначен круг будущих космополитических институций: Академия архитектуры, которая демонстрирует «нетерпимое отставание архитектурной науки от требований жизни», а в «главнейших вопросах архитектурной теории» – «идеологические пороки», а также журнал «Архитектура СССР», орган Союза архитекторов, в статьях которого «нашли выражение порочные, антимарксистские идейки». Поименно названы и первые жертвы: члены-корреспонденты Академии А. В. Бунин, Н. Х. Поляков и В. А. Шквариков, авторы «антимарксистского», «аполитичного» и «формалистского» тома по истории градостроительства523523
  Четвертый автор, Л. А. Ильин, погиб в 1942 году.


[Закрыть]; «безыдейные и аполитичные» А. Г. Цирес и А. Г. Габричевский, чьи работы «отмечены печатью буржуазного объективизма и формализма»; «идеалистическая так называемая школа Жолтовского» (М. О. Барщ, Г. А. Захаров, Ю. Н. Шевердяев), которая «способствовала росту формалистических тенденций, развитию чуждой нам идеологии» в Московском архитектурном институте, где «рождались псевдо-Парфеноны вместо современных зданий»; А. К. Буров с его «ярко выраженной антинародной идеологией неоконструктивизма» и «рабским преклонением перед упадочным искусством архитектуры Америки»; а также архитекторы П. Н. Злобин, Л. М. Поляков, З. О. Брод, А. Ф. Хряков, «извращенно понимающие» вопрос освоения классического наследства. Имя Аркина пока не упоминалось.

Характерно, что самого термина «космополитизм», уже бывшего тогда в ходу, Власов, как и другие авторы статей 1948 года, не использовал. Он войдет в архитектурный дискурс весной 1949-го, когда прозвучит новая «пулеметная очередь» статей. Их главной мишенью станет Академия архитектуры СССР. Перечислю их в хронологическом порядке.

19 марта: «Против космополитизма в архитектурной науке и критике» в газете «Советское искусство»524524
  Б. п. Против космополитизма в архитектурной науке и критике // Советское искусство. 1949. № 12. 19 марта. С. 2.


[Закрыть].

Того же 19 марта был подписан в печать (но сдан в производство еще 2 февраля) номер журнала «Архитектура и строительство», в котором опубликовано сразу две статьи: анонимная «Разоблачить носителей буржуазного космополитизма и эстетства в архитектурной науке и критике» и статья Ю. Шапошникова «Против ложного историзма в научных исследованиях»525525
  Б. п. Разоблачить носителей буржуазного космополитизма и эстетства в архитектурной науке и критике // Архитектура и строительство. 1949. № 2. С. 7–10; Шапошников Ю. Против ложного историзма в научных исследованиях // Архитектура и строительство. 1949. № 2. С. 11–13.


[Закрыть].

Ил. 67. Анонимная статья «Против космополитизма в архитектурной науке и критике» в газете «Советское искусство». 1949. № 12. 19 марта. С. 2

Ил. 68. Анонимная статья «Буржуазные космополиты в архитектурной теории и критике» в газете «Культура и жизнь». 1949. № 8. 22 марта. С. 4

Ил. 69. Анонимная статья «Изгнать буржуазных космополитов из советской архитектурной науки» в газете «Вечерняя Москва». 1949. № 70. 24 марта. С. 3

21 марта: статья Г. Крисько «На ложных позициях» в «Правде»526526
  Крисько Г. На ложных позициях // Правда. 1949. № 80. 21 марта. С. 3.


[Закрыть].

22 марта: «Буржуазные космополиты в архитектурной теории и критике» в газете «Культура и жизнь»527527
  Б. п. Буржуазные космополиты в архитектурной теории и критике // Культура и жизнь. 1949. № 8. 22 марта. С. 4.


[Закрыть].

24 марта: «Изгнать буржуазных космополитов из советской архитектурной науки» в «Вечерней Москве»528528
  Б. п. Изгнать буржуазных космополитов из советской архитектурной науки // Вечерняя Москва. 1949. № 70. 24 марта. С. 3.


[Закрыть].

Наконец, 13 апреля был подписан в печать (сдан в производство 24 февраля) номер журнала «Архитектура и строительство» со статьями М. Рзянина «Улучшить работу научно-исследовательского института истории и теории архитектуры Академии архитектуры СССР» и А. Перемыслова «„Идеолог“ космополитизма в архитектуре Д. Аркин»529529
  Рзянин М. Улучшить работу научно-исследовательского института истории и теории архитектуры Академии архитектуры СССР // Архитектура и строительство. 1949. № 3. С. 4–5; Перемыслов А. «Идеолог» космополитизма в архитектуре Д. Аркин // Архитектура и строительство. 1949. № 3. С. 6–9.


[Закрыть]. Главным редактором журнала был В. М. Кусаков – общественный обвинитель на Суде чести530530
  Несмотря на активное участие журнала в борьбе с космополитизмом, в конце 1949 года он и сам стал объектом критики: «Журнал не ведет должной борьбы против формалистических извращений в архитектуре. В течение десяти месяцев нынешнего года он не поместил ни одной статьи [sic!], критикующей формализм и прочие извращения в архитектуре <…> В ряду научных работ, изданных Академией архитектуры СССР: „Образы архитектуры“ Д. Аркина, „Градостроительство“ под редакцией В. Шкварикова, „Всеобщая история архитектуры“ (1‐й том) под редакцией Д. Аркина и других были допущены серьезные формалистические ошибки. Журнал не подверг своевременно эти работы критике, не помог авторам статей исправить свои ошибки» (Казиатко А. В стороне от важных задач (О журнале «Архитектура и строительство») // Культура и жизнь. 1949. № 32. 20 ноября. С. 3). В 1951 году журнал будет закрыт, просуществовав всего пять лет.


[Закрыть].

Во всех этих статьях Аркин – уже один из главных героев. Он – «наиболее активный „идеолог“ космополитизма в архитектуре», «усердно пропагандировал наиболее махровые конструктивистские бредни» и «пытался представить советскую архитектуру лишь как одну из „разновидностей“ выдуманной им „мировой современной“ архитектуры, клеветнически приписывая ей пороки, свойственные загнивший буржуазной архитектуре» («Культура и жизнь»). Он – автор «клеветнической концепции о якобы подражательности русской архитектуры, ее несамостоятельности, ее зависимости от культуры буржуазного Запада», он «блуждает по „мировой“ архитектуре, пытаясь найти или изобрести какой-либо архитектурный мотив, якобы повторенный русскими архитекторами» («Советское искусство»). Он, «выдавая себя за ученого „теоретика“ <…> одновременно бил по двум фронтам: по изобразительному искусству и архитектуре. Охаивание советской архитектуры было его излюбленным методом. Двурушническая борьба с советскими зодчими было его любимым приемом. Курс на архитектуру империалистической Америки был его прямым курсом. <…> Возводя клевету на великих русских зодчих, Аркин фальсифицирует историю, всячески стараясь провести „теорийку“ о якобы иноземном происхождении русской национальной архитектуры» («Вечерняя Москва»). Он – «самоуверенный и глубоко беспринципный делец, которому не дороги и чужды интересы русской, советской культуры, лжеученый, вросший всеми своими корнями в гнилую почву фальшивого буржуазного космополитического „искусствознания“» («Разоблачить носителей…»). Наконец, он «сознательно уклоняется от марксистской разработки проблем, связанных с освоением прогрессивного национального наследия в архитектуре» и «не придерживается партийной линии, <…> продолжает активно отстаивать буржуазное содержание и формалистическую методологию космополитической „науки“» (М. Рзянин).

Ил. 70. Журнал «Архитектура и строительство». 1949. № 3. Обложка

Поражает общий истеричный тон авторов, иногда переходящий в откровенное хамство: «беспринципный делец», «лживое перо», «наглая клевета», «люди без рода и племени» – такого сам Аркин в своих обвинительных статьях 1930‐х все же не допускал. Характерны также некоторые текстологические особенности этих статей. Их уничижительная лексика: «статейка», «теорийка», «идейка», «книжонка»… Их почти физиологические описания: «усердно пресмыкался», «копался в сомнительных литературных источниках»… И наконец, обилие кавычек, в которые заключались самые разные слова: «идеолог», «труд» (в значении – статья, книга), «творчество» (по отношению к Леду), «искусствознание» (буржуазное), «теоретик» (про Аркина) и т. д. Кавычки не только пародировали, но и разоблачали. По замечанию В. Паперного, кавычки в архитектурном дискурсе того времени «появляются всякий раз, когда слово так или иначе связано с миром Зла. Кавычки как бы подчеркивают, что в том антимире все наоборот… Такое употребление кавычек в каком-то смысле можно уподобить употреблению ритуальных магических знаков… Кавычки призваны лишить вражеское слово его силы»531531
  Паперный В. Культура «два». Ann Arbor: Ardis, 1985. С. 225–226.


[Закрыть].

Ил. 71. Статья А. Перемыслова «„Идеолог“ космополитизма в архитектуре Д. Аркин» в журнале «Архитектура и строительство». 1949. № 3. С. 6

Но что самое примечательное – все эти статьи написаны будто под копирку: одни и те же цитаты, одни и те же обвинения, одни и те же формулировки. Впрочем, были, конечно, и отличия: например, в «Культуре и жизни» Р. Я. Хигер «лакейски пресмыкался», а в «Вечерней Москве» – «холуйски пресмыкался».

Что касается непосредственно Аркина, то практически все обвинения во всех публикациях повторяют тезисы А. И. Михайлова, подготовленные для Суда чести! В особенности это касается статьи Перемыслова в «Архитектуре и строительстве» – большом обзоре творческой деятельности Аркина начиная с 1920‐х годов. Она подвела итог всем предшествующим публикациям, при этом – была сдана в печать уже после решения об увольнении Аркина из Академии архитектуры. Здесь говорилось и про статью «Вещное искусство», и про Тугендхольда, и про Грабаря с Юоном, и про «апологию человеконенавистнической „культуры“ фашизма», и про «монопольное положение Аркина» в Академии архитектуры, и, конечно, про Баженова и Захарова как «интерпретаторов» французской архитектуры. И т. д. и т. п. И вновь те же цитаты и те же формулировки. Статья Перемыслова выглядит как слегка измененный вариант отзыва Михайлова. Но как так получилось, что она подписана именем Перемыслова?

В 1939 году Перемыслов окончил Киевский строительный институт и «был направлен на строительство Дворца Советов в Москве, где работал в должности архитектора, затем старшего архитектора в композиционном секторе проектной мастерской, принимал участие в разработке проектов Малого зала и Зала правительственных приемов Дворца Советов»532532
  Диссертационное дело Перемыслова А. С. РГАЭ. Ф. 293. Оп. 4. Д. 182. Л. 131.


[Закрыть]. В 1942 году он был призван на военную службу в органы НКВД, а в 1946‐м неожиданно направлен на работу в только что созданный журнал «Архитектура и строительство», где стал заведующим архитектурным отделом. В 1950 году, после увольнения Аркина из Академии архитектуры, он поступил в аспирантуру Академии и в 1954‐м защитил диссертацию на тему «Вопросы развития архитектуры колхозного села в послевоенный период». Характерно, что в своей статье Перемыслов обвинял Аркина и в том, что он «тлетворно влиял на диссертационную практику Института теории и истории, пытаясь оторвать диссертантов от изучения богатейшего опыта советского зодчества»533533
  Перемыслов А. «Идеолог» космополитизма в архитектуре. С. 9.


[Закрыть]. Научным руководителем Перемыслова был… А. И. Михайлов534534
  См. его отзыв в Диссертационном деле Перемыслова. РГАЭ. Ф. 293. Оп. 4. Д. 182. Л. 54–55. После защиты Перемыслов работал младшим научным сотрудником Института архитектуры сельских зданий при Академии архитектуры. Позже он написал две книги – «Дом будущего (Заметки архитектора)» (М.: Госполитиздат, 1962) и «Коэффициент будущего» (Новосибирск: Наука, 1968).


[Закрыть].

А что же сам Михайлов? 16 апреля 1949 года, через несколько дней после увольнения Аркина из Академии, он возглавил Сектор теории архитектуры, которым руководил до 1953-го, в 1950‐м был избран членом-корреспондентом Академии архитектуры, а 30 июня того же года Ученый совет Академии, в котором опять же уже не было Аркина, присудил ему степень доктора искусствоведения без защиты диссертации.

Бесспорно, прав был Хигер, когда в 1968 году писал вдове Аркина, что «борьбой с космополитизмом» воспользовались в первую очередь «конъюнктурщики» – им Аркин просто мешал. Перемыслов сам говорил об этом прямым текстом:

Когда А. Михайлов передал в редакцию журнала «Архитектура СССР» статью, написанную им на основе своей работы о социалистическом реализме, то заместитель ответственного редактора журнала Аркин так и не допустил ее публикации. Она увидела свет, против воли Аркина, в киевском журнале «Архiтектура Радянськоï Украïни»535535
  Перемыслов А. «Идеолог» космополитизма в архитектуре. С. 9.


[Закрыть].

Но и на этом история отношений Аркина и Михайлова не закончилась. Я к ней еще вернусь.

Отзываясь на статью Перемыслова/Михайлова, Аркин написал письмо М. А. Суслову, который после смерти Жданова фактически курировал борьбу с космополитизмом:

Должен заявить Вам, глубокоуважаемый Михаил Андреевич, что мне ни разу не приходилось встречать в советской печати подобную недобросовестную, нечестную статью. Вся она наполнена передернутыми и подтасованными цитатами, сознательными искажениями смысла моих текстов, грубыми и глупыми выдумками, наконец – недостойными выпадами персонального характера.

Совершенно ясно для меня, что человек, писавший эту статью, задался целью – не подвергнуть критике, пускай самой резкой, мои действительные ошибки, – что могло быть только полезным мне и нашему делу, а злостно опорочить и дискредитировать работу всей моей жизни в советской науке.

<…>

С той же целью – злостной дискредитации меня как советского ученого и человека, – автор упомянутой выше статьи доходит до того, что называет меня «лидером антипатриотической группы в архитектуре», даже не считая нужным сказать, что это за группа и на каком основании он возводит на меня подобное грязное и нелепое обвинение.

<…>

Я обращаюсь в Центральный Комитет Партии с просьбой о защите и помощи. <…> Я прошу Вас поручить кому-либо рассмотреть мои работы в свете настоящего письма, вызвав, если нужно, меня, и сделать соответствующие выводы. Я прошу вернуть меня к исследовательской работе <…> (см. Приложение 16).

Ил. 72. Черновик письма Аркина М. Суслову. Май–июнь 1949. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 148. Л. 1

Ил. 73. Черновик письма Аркина М. Суслову. Май–июнь 1949. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 148. Л. 4–5

Признавая некоторые свои прошлые ошибки, Аркин тем не менее отвергал обвинения в космополитизме и для наглядности приложил к письму «сводку некоторых (далеко не всех) извращений и подтасовок» – сравнительную таблицу собственных текстов с «фейковыми» цитатами, приведенными Перемысловым. Кроме того, он подчеркнул свои заслуги в борьбе с формализмом в 1930‐е и, в частности, раскрыл свое авторство статьи «Какофония в архитектуре», о чем, например, на Суде чести умолчал: то, что Аркин в письме Суслову напоминает об этой статье и использует ее как спасительный аргумент, как алиби, свидетельствует о его неподдельном страхе в 1949 году.

Ил. 74. Выписка из протокола заседания президиума Академии архитектуры СССР об увольнении Аркина. 8 апреля 1949. РГАЭ. Ф. 293. Оп. 2. Д. 142. Л. 53

Мне неизвестно, отправил ли Аркин это письмо и дошло ли оно до адресата: в архиве Суслова в РГАНИ (Ф. 81) письма Аркина я не обнаружил.

В любом случае кампания по борьбе с космополитизмом закончилась для Аркина фактическим запретом на профессию. В апреле 1949 года его уволили из Академии архитектуры с формулировкой «за проявленные им космополитические концепции в его теоретических и критических работах»536536
  Выписка из протокола № 9 заседания Президиума Академии архитектуры СССР от 8 апреля 1949 года. РГАЭ. Ф. 293. Оп. 2. Д. 142. Л. 53.


[Закрыть]. Правда, он оставался ученым секретарем Правления Союза архитекторов537537
  Аркин уйдет с этой должности только в 1955 году.


[Закрыть], однако без Алабяна, который, напомню, был освобожден от должности ответственного секретаря Союза еще в марте, функции Аркина были, скорее всего, номинальными. Кроме того, он лишился возможности публиковаться: согласно списку работ Аркина в «Образах скульптуры» (1961), в 1949 году он не напечатал ни одной статьи, а в 1950–1951 годах – лишь три статьи в газете «Советское искусство».

Ил. 75. Аркин в 1949–1950. Фотограф неизвестен. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 1. Ед. хр. 168. Л. 8

Характерна в этом смысле история со вторым выпуском «Архитектурного архива». Первый сборник вышел под редакцией Аркина в 1946 году538538
  Архитектурный архив. Вып. 1 / Под ред. Д. Аркина (отв. ред.), Н. Брунова, И. Маца, Д. Сухова, А. Щусева. М.: Изд-во Академии архитектуры СССР, 1946.


[Закрыть], второй он подготовил в 1947‐м и в 1948‐м подписал в печать, но «типография, ссылаясь на загрузку, не отпечатала сборника, и вернула его в сверстанном виде в Издательство. С того времени этот ценный материал лежал без движения». Об этом Аркин сообщал президенту Академии архитектуры А. Г. Мордвинову в письме от 21 августа 1950 года, обращаясь к нему с просьбой включить книгу в издательский план Академии539539
  Письмо Д. Е. Аркина А. Г. Мордвинову, 21 августа 1950. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 144. Л. 1.


[Закрыть]. Спустя два месяца он узнал, что сборник «недавно» передан в издательство, но его имя – составителя и редактора – «снято, а к тексту прибавлены без моего ведома некоторые материалы, не имеющие отношения к идее и характеру сборника, – писал Аркин Мордвинову 20 октября. – Заявляя свое решительное возражение против этого недопустимого обращения с научным и литературно-редакторским трудом <…> [прошу] дать указание о восстановлении моих прав»540540
  Письмо Д. Е. Аркина А. Г. Мордвинову, 20 октября 1950. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 144. Л. 2–2 об.


[Закрыть].

Раздражение Аркина было вызвано не только желанием всякого ученого сохранить свой труд в целостности (аркинский сборник был посвящен Москве, а новые материалы касались Ленинграда), но, вероятно, и тем фактом, что готовил эти новые материалы… А. И. Михайлов, который обвинял Аркина на Суде чести и стоял за публикациями 1949 года, да к тому же осуществил то, чего Аркину не удалось, – получил докторскую степень по совокупности работ.

В конце концов, руководство Академии решило пойти на компромисс и издать материалы, составленные Аркиным и Михайловым, под одной обложкой. Об этом обоим авторам 3 марта 1951 года писал М. И. Рзянин – в 1949 году обвинявший Аркина в космополитизме, а теперь ставший директором Института истории и теории архитектуры:

Ознакомившись по поручению Президиума со сборником «Наследие русского зодчества» (Архитектурный архив) в объединенном варианте (статьи, подготовленные к печати Д. Е. Аркиным и А. И. Михайловым), дирекция Института не считает возможным снова производить разделение этого сборника на два отдельных выпуска (как на этом настаивает тов. Аркин Д. Е.), т. к. это повлекло бы за собой вторичную рассыпку набора, новое редактирование и новый набор. Это было бы недопустимо с точки зрения бережного отношения к государственным средствам. <…> С целью удовлетворения личных интересов т. т. Аркина Д. Е. и Михайлова А. И., работавших над подготовкой и редактированием материалов сборника, считаю возможным и того, и другого включить в состав редколлегии как ответственных редакторов. <…> В конце сборника, в выпускных данных, особым примечанием будет отмечено – какие статьи подготовлены архивной группой Института под руководством Д. Е. Аркина и какие под руководством А. И. Михайлова541541
  Письмо М. И. Рзянина Д. Е. Аркину (копия А. И. Михайлову). РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 224. Л. 5.


[Закрыть].

«Объединенный» сборник уже был подготовлен к печати, но Аркин, вероятно, возражал, и книга так и не вышла…

***

После увольнения из Академии архитектуры Аркин, «невежда в марксизме»542542
  Перемыслов А. «Идеолог» космополитизма в архитектуре. С. 9.


[Закрыть], был отправлен на повышение политического образования – как и предлагал Алабян еще в 1947 году на Суде чести (см. Приложение 11): в 1949 году он поступил в Вечерний университет марксизма-ленинизма543543
  Там же учился и Бунин; см.: Автобиография Бунина А. В. РГАЭ. Ф. 293. Оп. 2. Д. 61. Л. 4.


[Закрыть]. Здесь Аркин, сдавший в 1951 году все зачеты и экзамены на «отлично», судя по всему, «исправился»: в Академию он не вернулся, но в 1953 году был принят на работу в Строгановское училище544544
  По иронии судьбы, в 1955 году ректором Строгановки был назначен З. Н. Быков – один из членов Суда чести над Аркиным в 1947 году. Возможно, именно из‐за назначения Быкова Аркин – «для страховки» – в 1956 году устроился на работу по совместительству в Институт истории искусств (ныне – ГИИ).


[Закрыть], в том же 1953‐м вышла его брошюра «Захаров и Воронихин», а в 1954-м – монография о Растрелли.

Ил. 76. Свидетельство об окончании Аркиным Вечернего университета марксизма-ленинизма. 6 июля 1951. РГАЛИ. Ф. 2606. Оп. 2. Ед. хр. 286. Л. 1а-2

Ил. 77. Книга Аркина «Захаров и Воронихин». М.: Госстройиздат, 1953. Обложка Ираиды Фоминой

Ил. 78. Книги Аркина «Растрелли». М.: Госстройиздат, 1954. Обложка И. Ф. Рерберга

В книге о Захарове и Воронихине Аркин, как говорилось выше, не упоминает имени Леду и вообще отказывает русской архитектуре начала XIX века в каком-либо французском влиянии. Растрелли же вновь стал «Варфоломеем Варфоломеевичем»545545
  Русификация имени Растрелли, конечно, отвечала повестке позднесталинского времени, однако имела свою традицию, восходящую к самому Растрелли (в прошении о приеме на службу он назвал отца «ворфоломеем дерастрелии» – см.: Малиновский К. В. Бартоломео и Франческо Растрелли. СПб., 2017. С. 103) и к исследователям XIX века (см., например: Божерянов И. Н. Граф Варфоломей Варфоломеевич де-Растрелли // Русская старина. 1882. Т. 35. С. 605–608), вплоть до «Истории русского искусства» Грабаря (т. III, 1912). После революции архитектора стали называть «Б. Растрелли» или «Ф. Б. Растрелли», в том числе и сам Аркин с своей довоенной статье (см.: Аркин Д. Из документов Ф. Б. Растрелли // Архитектура СССР. 1940. № 4. С. 73–74). Возможно, вернуться к русифицированному написанию Аркину посоветовал как раз Грабарь, или же это стало результатом редакционной цензуры Госстройиздата. Я признателен А. С. Корндорф и Ю. Г. Клименко за консультации по этому вопросу.


[Закрыть], чье творчество самобытно и не связано с европейским контекстом: «Обозначая стиль Растрелли – стиль русской архитектуры 30–50‐х годов XVIII века условным термином „русское барокко“, следует поставить внятное ударение на первом слове»546546
  Аркин Д. Растрелли. М.: Гос. изд-во литературы по строительству и архитектуре, 1954. С. 87.


[Закрыть]; «анализ основных архитектурных произведений Растрелли показывает, что его ведущие идеи и приемы чужды эстетике западноевропейской архитектуры XVIII века»547547
  Аркин Д. Растрелли. С. 89.


[Закрыть].

С началом «борьбы с архитектурными излишествами» вернулся и Аркин – архитектурный критик. В 1954 году – на новом витке борьбы с формализмом – на собрании в Академии архитектуры СССР, он, в частности, говорил о том, что «неправильные представления о красоте, о стиле советской архитектуры послужили одной из причин появления украшательства в архитектуре, всей той мишуры, которая так всех коробит»548548
  Б. п. Против формализма в архитектурной практике и науке (на собраниях действительных членов, членов-корреспондентов и актива Академии архитектуры СССР) // Архитектура СССР. 1954. № 10. С. 38. В следующем номере журнала будет опубликована программная статья на эту тему, см.: Аркин Д. Новые возможности и старые приемы. О некоторых творческих вопросах архитектурной практики // Архитектура и строительство Москвы. 1954. № 11. С. 3–6.


[Закрыть]. Аркин вновь выступил с апологией пуризма, как в конце 1920‐х, когда в «правдинской» статье он восхвалял Ле Корбюзье, который «решительно срывает с железо-бетонного костяка современной постройки ветхое ручное кружево архитектурных стилизаций, всяческих украшений фасада, всяческих имитаций». Только «кружево» теперь превратилось в «мишуру», а «украшения» – в «украшательство».

Для сравнения: на собрании присутствовал и А. И. Михайлов, который также выступил против «излишеств» и «украшательства», однако «предостерегал против отклонений в сторону конструктивизма, чуждого советской архитектуре»549549
  Б. п. Против формализма в архитектурной практике и науке. С. 38.


[Закрыть].

В конце своего доклада Аркин был еще более решителен, позволив себе «космополитическое» высказывание – он обвинил Академию архитектуры в том, что она «является единственным научным учреждением, где не ведется систематического анализа того, что делается в зарубежной практике»550550
  Там же.


[Закрыть]. К слову, спустя год Академия будет реорганизована551551
  Академия архитектуры была ликвидирована постановлением ЦК КПСС и Совмина от 23 августа 1955 года; этим же постановлением вместо нее создана Академия строительства и архитектуры СССР. В ноябре того же года на втором Съезде архитекторов А. В. Власов, бывший в 1955‐м президентом Академии, назовет ее «носителем одностороннего эстетского понимания архитектуры». Цит. по: Опочинская А. И. Из истории советской науки об архитектуре (Всесоюзная академия архитектуры) // Советское искусствознание. 1986. Вып. 20. С. 287.


[Закрыть].

Впрочем, основные работы Аркина конца 1950-х – последних лет жизни – были посвящены скульптуре552552
  Итогом этих исследований стала посмертная книга «Образы скульптуры» (1961), подготовленная вдовой Аркина, Дорой Григорьевной.


[Закрыть]. А преподавание в Строгановке символически вернуло его в начало творческого пути – к художественной промышленности.