Текст книги "Дельфин в стеарине"

33

На работу мы отправились как обычно – в районе девяти утра.

Принадлежащая соглядатаю песочная «ауди» ждала нас на вчерашнем месте. Мы с Катей переглянулись, подмигнули друг другу.

– Как думаешь, зачем они за тобой следят?

– Не знаю, – сказал я. – Это богатая сыскная контора, они могут себе позволить слежку и на всякий случай. Вдруг я на какой-либо факт их наведу… Впрочем, скоро я с ним все равно разберусь.

Филер вновь покатил за нами, но не проехали мы и квартала, как он вдруг набрал скорость, обогнал нашу «забаву» и в конце концов со свистом пролетел мимо Вавилонской башни, исчезнув за поворотом. Похоже, слежка была снята.

Мы опять переглянулись.

– Кажется, произошло что-то неожиданное, – сказала Катя. – Куда это он так рванул?

– Не знаю, – сказал я. – Похоже, я не оправдал возлагаемых надежд. Или заказчик вдруг отказался от услуг Буряка с партнерами.

Мы вошли в фойе Вавилонской башни, показали охранникам документы и были благополучно пропущены. Я поинтересовался вчерашним вечерним гостем. Охранники проверили журнал регистрации посетителей и сообщили, что вчера ко мне приходил господин Андриан Чертков из детективного агентства «Буряк и партнеры». Мы с Катей в третий раз переглянулись, поднялись на лифте, поприветствовали этажного охранника (сегодня дежурил Мишаня) и произвели привычные утренние манипуляции с дверями и сигнализацией.

Почти тут же рассыльный из ближайшего отделения «Экспресс» принес бумажную почту, и Катя окунулась в каждодневную рутину. А я позвонил Антону Константинову и коротко доложил об результатах, которые принесла расследованию бессонная ночь. Он согласился с выводом, что происшествие ни на шаг не приближает нас к преступнику. Разве что теперь из числа подозреваемых можно исключить Карачарова. Да и то лишь по сегодняшней аварии. В первых двух он вполне мог быть замешан.

Я предположил, что бессмысленно снова беседовать с руководством «Бешанзерсофта», и он полностью со мной согласился. Потом я хотел рассказать ему о соглядатае и его неожиданном исчезновении, но снова меня что-то остановило. Причины я по-прежнему не понимал – она ускользала от меня, как вчерашняя вечерняя идея, и я просто не стал насиловать извилины. Придет время – все возникнет в голове само собой. Именно так и работает интуиция…

Константинов смотрел на меня с дисплея странным взглядом. Будто догадывался, что я скрываю от него некие ужасные тайны. Впрочем, говорят, выражение глаз по видеосвязи передается с искажениями – пусть и не слишком большими, но достаточными, чтобы правильно оценить видеофонный взгляд было невозможно. Врут, наверное…

– Слушайте-ка, Максим! – сказал Константинов. – А может, вам придумать что-нибудь эдакое, что могло бы спровоцировать преступника на активные действия? Сами понимаете: где активные действия, там и ошибки.

Это была неглупая мысль, и я положил ее на полочку, хотя и не представлял себе, какой характер должно носить «эдакое».

– А ведь вы правы, – сказал я, ощущая себя сторожевым псом, который проспал воришку. – Обязательно что-нибудь придумаю!

Константинов задумчиво покивал, и мы распрощались.

Некоторое время я сидел за столом, перетряхивая белье в кладовых собственных намерений. Потом вывел из режима спячки Поля. Можно было, конечно, спросить у него, какими побуждениями руководствовался филер, отказываясь от слежки за мной, но тогда пришлось бы для начала рассказать сетевому агенту, что такое филерство и чем оно отличается от старой доброй слежки, а я после беседы с Константиновым не был расположен к такому пустому времяпрепровождению. Поэтому я просто попросил Поля разузнать адрес детективного агентства «Буряк и партнеры».

Через минуту данные были на триконке дисплея.

Когда Поль научится абстрактно мыслить так же успешно, как собирает информацию, ему просто цены не будет. Так что у Полины Шантолосовой еще имеется фронт работы на программой «СА Полина v3.1»…

Изучив полученную информацию, я встал и вышел в приемную.

– Поеду поговорю с тем, кто за мной следил, – сказал я Катерине. – С Буряком и партнерами.

– А позвонить? – предложила она.

– Не-е… Нюхом чую, что по телефону они меня отфутболят. С живым человеком сложнее, от него так просто не избавишься, трубку не повесишь… Кстати, знаешь, что мне посоветовал Константинов?

И я рассказал Кате об «эдаком».

Катя вдруг обозлилась:

– Он что, издевается над тобой? Как можно придумать провокацию против человека, о котором ты не имеешь ни малейшего представления?

Я пожал плечами:

– Придумать-то наверняка можно. Теоретически выход всегда есть. К примеру, можно устроить провокацию против всего руководства компании «Бешанзерсофт».

– Ага, – саркастически сказала Катя. – К примеру, лишить их собственности и работы. Только для этого надо быть как минимум в штате налоговой инспекции. Или хотя бы иметь одного из инспекторов в близких друзьях. У тебя есть такие друзья?

У меня таких друзей пока что не было. Такие друзья наверняка могли быть у Константинова, но обращаться к нему за такой помощью было бы очень глупой мыслью. И дело тут даже не таскании каштанов из огня…

– Ладно, черт с ним, с АНТом-25! – сказал я. – Поехал… Может, Буряк с партнерами вытащит мне маленький такой каштанчик.

Катя не поняла.

А я не стал объяснять.

34

У «Буряка» и при личном визите меня попытались отфутболить.

Я попал на прием к одному из младших партнеров, неприметному типу, отдаленно напоминающему Сола Пензера, каким я того помнил. Рассказал, что обнаружил слежку за собой, что вычислил их сотрудника. И поинтересовался, почему слежка так неожиданно была снята сегодня.

– А не покатился бы ты куда подальше! – грубо ответил мне младший партнер.

Ведь я не был клиентом, и со мной вполне можно было разговаривать в подобном тоне. Не сиди мы за столом в офисе, я бы просто дал ему в глаз. А потом добавил – в ухо. Или по шее. Но здесь такие действия могли привести к столкновению с законом – у них наверняка видеозапись ведется. Поэтому я зашел с иного направления.

– Да запросто! – сказал я. – Я покачусь к моему адвокату, и он вчинит вам иск о незаконной слежке.

Это был выстрел наугад (более того, у меня даже своего адвоката нет), но как оказалось весьма удачный.

Младший партнер оставил меня в одиночестве и явно удалился посовещаться. Вернулся он гораздо более любезным.

– Мы бы послали твои угрозы подальше, – сказал он, – да у нас, к сожалению, не стало клиента.

Ого! Вот так номер! При наличии клиента они бы заткнули мне пасть без всяких проблем. При наличии клиента они бы даже ментам пасть заткнули. Как это не раз проделывал Ниро Вульф в отношении инспектора Кремера…

– А что с вашим клиентом случилось? Отравлен алкОголем?

– В аварию попал. Разбился сегодня ночью.

У меня отвисла челюсть.

– Погодите-ка, – сказал я. – У вас клиентом случайно был не Георгий Карачаров из «Бешанзерсофта»?

Младший партнер не стал разыгрывать из себя шишку на ровном месте вперемешку с собакой на сене.

– Ну да, – сказал он. – Несколько дней назад Карачаров пришел к нам и попросил заняться двумя авариями, которые произошли некоторое время назад. По его мнению, это не были несчастные случаи.

У меня ушки стали топориком и хвост пистолетом.

– Слушайте, – взмолился я. – Я занимаюсь этим же делом. Раз у вас не стало клиента, вам информация не нужна. Продайте ее мне.

Теперь и у него ушки стали топориком.

– Я этой информацией не владею. В курсе пока только оперативник, который занимался этим делом. А теперь, после смерти клиента, он один в курсе и останется.

– А могу я с ним поговорить?

Младший клиент пожал плечами и поинтересовался у интеркома:

– Марина! Чертков на месте?

Чертков оказался на месте. Через минуту он вошел в кабинет. Наступило время отвалиться еще одной челюсти.

– Он тебя вчера вычислил, – «порадовал» младший партнер своего оперативника. – И теперь хочет купить имеющуюся информацию. У тебя ведь собрана какая-то информация.

– Разумеется, – сказал Чертков.

– Вот и побеседуй с ним. Сговоритесь – прошу ко мне. Пустим все официально, заключим договор на продажу информации.

– Слушаюсь! – Чертков встал.

Я последовал его примеру, подумав, как неплохо все-таки быть самому себе хозяином. Не надо подчиняться такому вот младшему партнеру. Я представил себя на месте Черткова, и ушки у меня превратились в лопухи, а хвост – в веревочку. Нет, младший партнер – не Ниро Вульф, я бы его послал на три буквы через три дня.

Мы перебрались в общую комнату, разгороженную невысокими стенками на персональные закутки. Неясный шум голосов говорил о том, что в каждом таком закутке есть обитатель. Мы проследовали в один из закутков. Андриан Чертков сел за стол, а мне предложил утвердиться в кресле для посетителей. Он оказался мужиком не злопамятным. Во всяком случае, не затаил обиду на меня за то, что я вычислил его, хотя в будущем ему еще не раз об этом напомнят, стоит только попросить у хозяев прибавки.

Впрочем, разговор все равно получился сложным, потому что он боялся продешевить, а я – заплатить за ненужный информационный мусор. В конце концов он предложил мне рассказать, что я уже наковырял, и он таким образом определит, есть ли у них то, что «Макмезу» неизвестно.

– Ага! – сказал я. – Держи карман ширше! А может, вы все еще занимаетесь этим делом! На халяву раздобыть информацию и я не дурак…

Любезная улыбка Черткова сделалась ледяной.

– Слушай, – сказал он. – Информация нужна тебе, ты и решай. Либо рассказываешь, что знаешь, а я продаю тебе, чего не знаешь, либо покупаешь все скопом. Третьего не дано. Кстати, есть такая хорошая поговорка – скупой платит дважды.

Я хотел сказать ему, что я вовсе не скупой и платить дважды не собираюсь, что у меня сложная ситуация и я вынужден экономить, но понял, что ситуации мои ему по барабану. И нет у меня иного пути, кроме как заплатить им, что просят…

Послышалась приглушенная мелодия – «Полонез Огинского».

Чертков вынул из ящика стола мобильник и нажал кнопку:

– Да… Да… Беседуем… Нет еще… Ясно… Понял, исполняю! – Он убрал мобильник в нагрудный карман пиджака. – Извини, приятель! Ничего не выйдет, информация уже продана.

– Как! – возмутился я. – Ты же мне обещал.

Чертков развел руками:

– Извини… Я тебе обещал, но начальство распорядилось по-другому. Так что… Извини, приятель!

Он явно испытывал неудобство – мы с ним были на одном служебном уровне, можно сказать, свои, одно дело делаем… хотя и конкуренты.

– Слушай, Андриан! А ты не сможешь узнать, кто купил информацию?

Он некоторое время размышлял. Потом пожал плечами:

– Если узнаю, позвоню. Давай свой телефон.

Мы обменялись номерами мобильников и расстались. Фраза «довольные друг другом» – была бы сказана не о нас.

35

Когда я вернулся в офис, Катя, увидев мою физиономию, сразу все поняла.

– Похоже, им все-таки удалось тебя отфутболить.

– Черта с два Максима Мезенцева отфутболишь! – сказал я, еле сдерживая бешенство. – Но толку от поездки никакой. Кто-то меня опередил.

И я коротко рассказал ей, что произошло.

– Введи в ситуацию Поля, – посоветовала Катерина. – Он наверняка сможет помочь.

Я не стал говорить, в какой именно части ее тела хотел бы видеть Поля – в конце концов, она-то если в чем и виновата, то только в том, что купила его, а бешенство мое по ходу рассказа сошло на нет. К тому же, обучать ИскИна все равно нужно. Так почему бы и не последовать Катиному совету?

Я прошел в кабинет и скормил Полю все случившееся со мной у «Буряка». А в конце дал задание:

– Определить наиболее вероятного покупателя собранной ими информации.

Поль сражался с поставленной задачей недолго. Прошло минуты три, и бесполый голос доложил:

– С вероятностью двадцать процентов покупателями информации являются Полина Шантолосова, Михаил Громадин, Анита Зернянская и Антон Константинов. С вероятностью десять процентов – Владимир Брызгунов и Константин Ромодановский. Других предположений нет.

Да уж, тот еще помощничек у меня! Радует одно: если кто-то со стороны и проберется в содержимое его мозгов, то ничего полезного там не обнаружит.

От безысходности я попросил Поля вновь показать мне биографические данные фигурантов дела «Б@З». Для начала – мужского пола.

На триконке тут же возникли строчки и фотографии.

Бердников Петр Сергееич… 35 лет… Уроженец Санкт-Петербурга… Выпускник СПбПИ… Ага, это у нас Политехнический институт, бывший Технический университет… Один из учредителей ЗАО «Бешанзерсофт»… Погиб в автомобильной аварии…

Зернянский Василий Константинович… 35 лет… Уроженец Санкт-Петербурга… Выпускник СПбПИ… Один из учредителей ЗАО «Бешанзерсофт»… Погиб в автомобильной аварии…

Константинов Антон Иванович… 35 лет… Бывший форвард команды «Зенит» (Санкт-Петербург) и сборной России, начинал в «Спартаке» (Тамбов)… Член совета директоров ЗАО «Бешанзерсофт»…

Карачаров Георгий Георгиевич… 38 лет… Уроженец Санкт-Петербурга… Выпускник…

Стоп, машина! Константинов пришел в «Зенит» вовсе не из московского «Спартака», а из тамбовского… Что-то я про Тамбов где-то уже слышал…

– Поль, выведи-ка мне все биографические данные Константинова!

– Есть!

Итак… Константинов Антон Иванович… 35 лет… Бывший форвард команды «Зенит» (Санкт-Петербург) и сборной России, начинал в «Спартаке» (Тамбов)… Член совета директоров ЗАО «Бешанзерсофт»…

– Поль, где он родился? Почему нет данных?

– Проверяю, – отозвался сетевой агент.

Последовала пауза длительностью в полминуты.

– Доступ к данным блокирован, – доложил наконец Поль. – Наложен гриф «Только с разрешения МВД». Если сообщите пароль, доступ будет открыт…

Я мысленно присвистнул.

Ни хрена себе струна! Это еще что за гриф такой? То есть, понятно, разумеется, что за гриф, но с какой такой стати им запечатаны биографические данные Константинова? Разве информация о руководителях охранных служб частных фирм входит в компетенцию государственных органов?

– А перебором пароль нельзя подобрать?

– Нет, – сказал ИскИн. – При повторном неверном введении пароля последуют ответные санкции. Кроме того, на контроль будет взят мой «ай-пи».

Я хотел было позвать Катю, чтобы она перевела мне эту абракадабру. И тут же сообразил, что к этим дебрям Катерину не стоит подпускать и на пушечный выстрел. Ни к чему ее ввязывать в такие дела! К тому же, она все-таки не хакер. Да с таким грифом и хакер не всякий справится. Черт, что же делать?

И тут же из глубин памяти поднялась кличка – Щелкунчик.

После совместной работы с журналистом Сергеем Баклановым в прошлом году появился на моих горизонтах такой тип. Именно с его помощью я разгадал тогда загадку, которую загадали мне господа Раскатов-Поливанов и Марголин.

Где-то ведь у меня был телефон этого Щелкунчика. Где же?

Я просмотрел адресную базу программы «Голубиная почта», отечественного аналога всемирно известной «Летучей мыши». Увы, среди адресатов Щелкунчика не было.

Я фыркнул, мысленно рассмеявшись над собственной дуростью.

Вот осел! Я же никогда не работал со Щелкунчиком в официальном порядке – откуда ему оказаться в адресной книге? Он же у меня был даже не в записной книжке, а в самом обычном бумажном блокноте. А блокнот может быть только дома…

Я выскочил из кабинета, ощущая дрожь в ногах. Предчувствие удачи было столь велико, что я даже не остановился, когда Катя крикнула мне в спину:

– Ты куда?

– Скоро вернусь, – бросил я, не оборачиваясь.

В лифте я едва не приплясывал от нетерпения. Выскочил на улицу, сел в машину, тронулся, привычно глянув в зеркало заднего вида – не последовал ли кто за мною. Филеров не наблюдалось.

Через несколько минут я уже находился в родных стенах, рылся в ящике стола, где валялись старые бумаги.

Честно сказать, мне нравятся бумажные документы. Есть в них что-то основательное, отличное от картинки на дисплее. Наверное, причина в том, что файл только глазами видишь, а бумагу можно еще и пальцами пощупать. Правда, с другой стороны, доступ к файлу с легкостью паролится, а бумагу от чужих рук спрятать много сложнее. Зато существует такая хитрая и умная вещь как шифрование. Это когда цифры или буквы заменяются другими, и только ты знаешь, как осуществляется такая замена. Так вот для шифрования номеров телефонов я использую «Справочник по элементарной математике» Выгодского, изданный московским издательством «АСТ» еще в 2003 году. Там много цифр…

Блокнот я нашел быстро. Несколько больше времени ушло на поиски справочника – он оказался в книжном шкафу во втором ряду, поскольку давно не использовался. Однако ищущий да обрящет!..

Еще пяток минут, и номер хакера был обновлен в моей памяти. Я взялся за мобильник. И тут же вспомнил, что Щелкунчик раньше двух часов пополудни не просыпается. Еще бы минута, и нарвался бы я на невежливое обращение. На «слушаю, болт вам в грызло»…

Ладно, хоть и не терпится, но придется подождать. Не всегда, увы, справедливо правило «Если нельзя, но очень хочется, то можно!»

Я вернулся в Вавилонскую башню и позвал Катерину обедать.

36

В два часа, по-прежнему изнывая от нетерпения и предчувствия удачи, я наконец позвонил. После восьмого гудка в трубке прозвучало:

– Слушаю!

Обошлось без болта в грызло… Голос был тот самый, прошлогодний, тем не менее я спросил:

– Щелкунчик?

– Он самый, – голос приобрел оттенки недовольства.

– Это Сосновоборец. Помните такого? Рад, что вы на свободе!

– О-о!.. Привет, Сосновоборец! – Недовольство сменилось явным дружелюбием. – И вас тем же концом по тому же месту! Давно не виделись! Как копыта передвигаете?

– Вашими молитвами. Живем – хлеб жуём… Есть дело!

Щелкунчик усмехнулся:

– Догадываюсь. Мне, блин, без дела не звонят. Хотя иногда бы я и просто поболтал. Впрочем, лучше, конечно, с девушкой… Так что за дело?

Я объяснил.

– Опять вы с ментурой связались? Прошлогодние ставки помните?

Я помнил.

– Сумма та же. Правда, инфляцию наше родное правительство так и не остановило, но вам, как старому клиенту, предоставлю скидку в размере инфляционной прибавки. – Хакер фыркнул. – Согласны?

– Выбора-то у меня все равно нет.

– Да уж… Хорошо, думаю, через пару часов я все добуду. Готовьте наличку. Я сразу позвоню.

– Только наличку?

– Разумеется! – Хакер прервал связь.

Черт, этого я больше всего и боялся!.. Но ведь понятно, что Щелкунчик не будет заключать с агентством «Макмез» договор или трудовое соглашение. Ведь хакерство в список официальных профессий не входит, а если бы и входило, какой смысл Щелкунчику привлекать к себе внимание правоохранительных органов?

Я выскочил в приемную:

– Катя, мне срочно нужны наличные?

– Сколько?

Я сказал.

Катя распахнула глаза:

– Ничего себе! Куда это тебе столько потребовалось?

– Оплатить незаконную работу.

– То есть оправдательных документов ты ни сейчас ни потом не представишь?

– Не представлю, Катенька. Увы!

Она почесала карандашом бровь:

– Ладно, придумаю что-нибудь. Только в офисе у нас такого количества налички нет. Надо съездить в банк – обналичить. Скатаемся?

– В банк… – пробормотал я задумчиво. – В банк… – Мне вдруг пришла в голову очередная дельная мысль. – В банк мы в другой раз скатаемся. А сейчас мне надо в другое место.

Катя посмотрела понимающе:

– Туда, где с тебя не спросят оправдательных документов?

– Точно.

– Что ж, так оно и к лучшему!

«Ой ли?» – подумал я. Но вслух о своих сомнениях говорить не стал.

– Вернусь часа через три.

Я спустился вниз, забрался в салон «забавы», выехал на улицу, завернул за угол и набрал номер Полины Шантолосовой.

– Я вас слушаю, Макс, – тут же отозвалась она.

Я не пыкал и не мыкал, я напрямик сказал ей, что мне от нее нужно.

– Для чего? – коротко спросила она.

– Оплатить незаконную работу, связанную с расследованием.

Полина долго не размышляла.

– Хорошо. Когда вам нужны деньги?

Как ни странно, именно такого решения я от нее и ожидал.

– Меньше чем через два часа.

– Они у вас будут. Где встречаемся?

Удовлетворение от ожидаемых, но так и не возникших сложностей не лишило меня осторожности.

– Встретимся мы не сразу, – сказал я. – Давайте поступим следующим образом. Возьмите наличные с собой. Через час вам надо быть там, где вы в прошлый раз освободились от возможного хвоста. Повторите те свои действия и немедленно поезжайте на Московский вокзал. А там сделаете вот что… – И я описал ей все дальнейшие необходимые манипуляции.

Пакет с париком и усами теперь лежал в «бардачке» «забавы». Я быстренько изменил внешность и оказался на месте за четверть часа до назначенного Полине срока. Машину поставил неподалеку от запасного выхода из бара, обошел квартал и дождался, пока не приехала на такси госпожа Шантолосова. Тогда я, не мозоля ей глаза, прошел сквозь бар, дождался, пока она не вышла тем же путем, и, убедившись, что хвоста за нею нет, сел в машину и покатил к Московскому вокзалу.

Мне повезло. Видимо, таксист, которого она поймала, выйдя из бара, попал в пробку, и я успел припарковаться на платной стоянке, встретить ее и сопроводить до входа в автоматические камеры хранения. Хвоста за нею по-прежнему не было, поэтому заходить внутрь я не стал. И правильно сделал – она позвонила, едва зарядила деньги в ячейку.

Хорош бы я был, если бы мне пришлось разговаривать с нею, находясь в помещении камеры! Шептать бы пришлось, иначе бы услышала…

А так никаких оснований считать, что я рядом, у Полины не было. А значит, и искать меня – тоже.

– Все сделано, как запланировано. Корреспонденция на месте. – И она назвала номер ячейки и номер кода.

– Уходите оттуда, – велел я. – Немедленно. Позже я с вами свяжусь.

Я дождался, пока Полина убралась прочь, покрутился по вокзалу еще минут десять и, убедившись, что меня по-прежнему никто не пасет, спустился в камеру хранения. Там тоже было спокойно, и я без дерготни выручил из заточения конверт с деньгами. Бояться, что хвоста приведет Щелкунчик, было уже сродни привычкам параноика (в конце концов, я противостоял не государству, а всего лишь частному лицу или группе частных лиц), поэтому, когда хакер позвонил, я назначил ему встречу безо всяких предварительных проверок.

Мы встретились возле ближайшей к его дому станции метро. Парик и усы были снова запрятаны в «бардачок», и Щелкунчик узнал меня безо всяких проблем. Мы обменялись крепким рукопожатием, я получил флэшку с информацией, а он – оговоренную ранее сумму.

Долго нам с ним разводить дебаты было незачем (он предложил обращаться к нему при первой же необходимости, а я наобещал так и поступать), и уже через пару минут мы разбежались, довольные друг другом. Преодолев многочисленные пробки часа пик, я вернулся на Голодай, ворвался в собственный офис и, брякнув Кате что-то вроде «Со щитом!», проследовал в кабинет.

Флэшка мгновенно была подключена к компьютеру, и я скомандовал Полю:

– Данные присоединенного носителя на дисплей!

Через мгновение на триконке возникли строчки: Константинов Антон Иванович, 35 лет, уроженец поселка Дубровка Тамбовского района Центрального края…

Я едва не захлопал в ладоши.

Вошедшая вслед за мной Катя спросила:

– Что случилось? У тебя лицо, как будто медом накормили…

– Еще как накормили! – Я подхватил ее на руки и закружил по кабинету. – Думаю, наконец-то я набрел на что-то стоящее.

– То есть наличку ты извел не зря.

– Еще как не зря! Это первые траты в деле, которые окупятся.