Текст книги "Вкус моего голода"

***

В кафе с Марком я заказала салат и кофе. Нормальный перекус. Конечно, он не входил в мой план, но я просто подвину следующий прием пищи. Потому что в салате было масло, а в масле много калорий. Не буду же я объяснять Марку, что у меня специальная диета. Он не поймет. Лучше минимизировать такие походы в кафе. Я и так сама себе все готовлю и ношу контейнеры. Нужно просто отказываться от этих походов в кафе. Буду говорить, что занята. Неважно, чем. Придумаю.

Марк стал спрашивать, как моя поездка, что и как прошло. Его глаза горели так, словно мы давние друзья. Словно мы давно-давно знакомы и безумно близки. Словно сейчас я расскажу что-то интересное, что-то особенно интересное, важное и секретное.

– Марк, мы просто сотрудники. Не веди себя так, будто бы ты в меня влюблен.

Он покраснел и смутился. Я клянусь, мой сексуальный шеф смутился и покраснел.

– Вика, он обернулся и потянулся через стол ко мне, – я гей.

Мне хочется провалиться под землю. Ну конечно, он голубой! Как я могла подумать вообще, что он может влюбиться в меня? Этот сексуальный молодой и горячий Марк. Заботливый, вежливый и добрый. Конечно, он гей. Как я могла подумать о том, что он влюблен? Я не верю в гендерные стереотипы, но после признания я поняла, что он и правда голубой, его выдавали многие вещи. А я даже не подумала об этом.

– Прости. Спасибо за честность. Тогда я спокойна.

Я постаралась улыбнуться и перевести все в шутку. Мне хочется оправдаться, но я понимаю, что оправдание приведет к новым неловким моментам. Кому это было нужно? Никому. Будем коллегами, может быть друзьями. Как здорово, что он гей, как здорово, что между нами нет никакого сексуального напряжения!

Я рассказала ему, что подруга беременна и что ее грудь похожа на две огромные дыни. Он посмеялся. После его признания мне гораздо легче. Потому что я могу расслабиться и не думать о том, что меня можно понять как-то не так. Могу не думать о том, что наша близость помешает работе.

Это один из лучших обедов. Жаль, их больше не будет. Максимум перерыв на кофе. Кофе можно всегда, как и чай. Лишь бы без сахара. Молоко уже включено в калораж. Конечно, лучше пить цикорий или зеленый чай, но мы все неидеальны. Никто не идеален: я могу позволить себе слабости в виде сигарет, чая и кофе. Алкоголь совсем редко. А лучше никогда. К черту выпивку, она портит фигуру, настроение и внешность.

***

Как-то в пятницу вечером я пошла на тренировку после работы, а потом пошла в клуб и напилась. Но мне не хотелось заниматься сексом. Я просто флиртовала. Не знаю, что случилось со мной, но мое либидо было нулевым. Мне не хотелось заниматься сексом ни с собой, ни с кем-то еще.

Я даже пыталась переспать с парнем, но он не смог в меня войти – я была сухой. Хотя с этим проблем никогда не было. Ну и плевать. Месячных до сих пор нет. Но меня это не волнует. Меня волнует лишь моя фигура и мой внешний вид. Я идеальная. Осталось лишь поддерживать то состояние, в котором я была сейчас.

Так даже лучше, что нет либидо. Значит, можно не ходить в клубы и не напиваться. Буду проводить выходные как-то более правильно и интересно. Чем тратить их на какие-то случайные связи.

***

Как-то решила почитать тематические сообщества в интернете. Все эти девушки, которые худеют и сидят и на диетах. Они создают мотивационные сообщения и чаты. Как это смешно и нелепо. Слабовольные дурехи. Здорово, что мне это не нужно. У меня своя сила воли, и мне не нужна никакая мотивация извне. Значит, они не так уж и сильно хотят похудеть, вот и все. Вот и все!

Интересно, что они могли бы мне написать? Что я жирная или что мне нужно поправиться? Я не буду выкладывать свою фотографию. Я не больная, как они. Я не больная, как Мелисса. Со мной все в порядке. Я же ем? Ем. Вот и все. Мне не о чем переживать. Я веду здоровый образ жизни, если не считать сигарет. Я совсем не больная.

Марк говорит, что у меня очень изменилось тело, я стала очень поджарой. И худой. Шутит про мисс Бикини. Я ему показала фотографии этих уродливых женщин. Они были очень страшными. Потому что в них не было ни вкуса, ни тонкости, ни красоты. В них не было женщин. Даже Марк сказал, что они не очень. Марк сказал, что я выгляжу лучше, чем они. Но лучше бы мне поправиться. Еще чего!

Я смотрю на себя в зеркало и не могу понять, что со мной не то. Да, действительно, мышц слишком много. Они слишком видны. Не как у женщины, а как у мужчины. У меня грудь стала меньше. Нет, не хочу быть как эти страшные бабы, которые нуждаются в имплантатах. Придется на время завязать с качалкой и начать ходить только в бассейн, растяжку и попробовать йогу. Я хочу, чтоб я была с мышцами, но с такими торчащими везде – нет. Зато у меня пресс. Как же его сохранить? Загадка века. Нужно будет качать его отдельно. И попу. Я смогу придумать что-то комплексное, чтобы сохранить подтянутое тело, но не быть слишком перекачанной.

***

Я все еще пропускаю приемы пищи. Я не успеваю поесть, приношу домой заполненные контейнеры. Некоторая еда просто портится в холодильнике. Ну и пусть портится, выкидываю ее, даже не думая. Я могу купить себе новые продукты и приготовить новую еду. На сбор контейнеров уходит все свободное время. Но мне даже нравится, ведь теперь этого свободного времени у меня нет. А это значит, нет времени думать о еде, о смерти и еще каких-то глупых чувствах.

Я продлила абонемент на год в тренажерном зале. Приятно проходить мимо башен в Москва-сити. Очень приятно смотреть на них. Почему в Нью-Йорке высотки так давили на меня и вызвали панику? А здесь небоскребы просто стоят. Красивые, величественные и роскошные. Я много думала об Америке. Я жалею, что поехала туда. Ведь тогда бы я не поругалась с Лизой. Мне очень не хватает ее. Теперь у меня никого нет. Совсем никого. Нет Мелиссы, нет Ламиры. Нет Лизы. Есть только Марк. Но Марк – это так. Больше начальник, чем друг.

Я не могу позвонить ей первой. Потому что она пыталась контролировать мою жизнь. Потому что она пыталась сделать меня такой же, как она сама. Не удивлюсь, что Лиза за моей спиной уже искала мне женихов.

Потому что она не сдержала обещаний и променяла меня на ребенка, мужа и удобный городок рядом с океаном. Зона комфорта, классическая зона комфорта. Мне это противно. Она отказалась развлекаться со мной дальше, потому что у нее там какой-то Майзл. Ну мне все равно, кто у нее. Я ехала в такую даль, повелась на уговоры Лизы, а она… Просто предала меня!

Я почти везде ходила с Марком. Он брал меня с собой на любые выезды. Думаю, я стала посимпатичнее, и он стал таскать меня везде. Теперь уже не так позорно таскать тощую блондинку. Теперь я подкачанная блондинка.

***

На одном мероприятии я опять упала в обморок. Это случилось в туалете. Разбила голову об унитаз. Я только успела встать и надеть брюки, но сделала это слишком резко. Ноги подкосились, сломала каблук. Последнее, что я слышала – это журчание смываемой воды.

– Не двигайтесь, я вас осмотрю.

– Это мой босс, он убьет меня.

Голос слаб, в горле стоит ком. Тошнит.

– Вас убьет то, что вы падаете в обморок в таких местах.

Смеется.

– Ну, я пойду. Незнакомая женщина встала.

Она нашла меня в кабинке. Она позаботилась обо мне. И зачем-то сидит и ждет, чтобы узнать, что я жива. Видимо, ей совсем делать нечего.

– Спа… – у меня начинается кашель, и я не могу закончить.

– Спасибо вам. – Сказала незнакомка за меня. – Я пойду. Выздоравливайте.

Женщина встала, кивнула мне и вышла из кабинета.

Голова болит, тошнота подкатывает к горлу. Хочется блевануть, но как я могу блевать на эту маленькую медсестричку?

– У вас явное сотрясение, рана очень глубокая. Я ее обработала, но вам нужно ехать в больницу. Я могу вызвать скорую. Но мне нужно ваше согласие.

Ее слова отдавались во мне, как звук гонга. Больница. Скорая. Сотрясение. Бам-бам-бам-бам. Я попыталась потрогать голову, но не вышло. Очень-очень тяжело. В теле такая слабость, словно я была на тренировке три часа. На какой-то очень тяжелой тренировке. Одновременно меня мутит.

– Мне нельзя в больницу, у меня мероприятие.

Мой голос хриплый и неживой. Хочу спать, но мне нельзя это делать. Если Марк узнает, что я упала в обморок, то он будет недоволен. Поймет, что я не такая уж и спортивная. Поймет, что я пропускаю приемы пищи. Голова гудит, словно по ней кто-то бьет молотком. Медленно и размеренно с завидным упорством.

– Я не имею права вас отпускать в таком состоянии. Если я вас отпущу, вы можете умереть. Даже то, что я спрашиваю вас про скорую – уже нарушение правил. Но вдруг вас кто-то сможет отвезти сразу в больницу. Возможно, это будет быстрее.

Я понимаю, что в словах медсестры есть правда. Если я встану в таком состоянии и попытаюсь пройтись, тогда я упаду еще раз. Глаза болят. Свет ярко бьет в глаза.

– Возьмите телефон и позвоните начальнику. Его зовут Марк. – Я даже двигаться не могу толком, как бы я сама достала телефон, даже не могу думать.

Она полезла в карман и позвонила Марку. Медсестра рассказала ему, что у меня большая рана в голове и что мне нужна госпитализация. Он что-то ответил, а женщина сбросила звонок. Телефон убран обратно в карман брюк. Ее руки, нежные и мягкие, я чувствовала это даже через ткань брюк. Возможно, будь мне лучше, я бы оценила ее прикосновения еще ярче.

Она смочила бинт чем-то вонючим и приложила мне на голову. Больно защипало и зашипело. Я выдохнула со стоном. Хотелось спросить «за что мне все это?», но этот вопрос так и останется без ответа. Мне остается лишь тяжело дышать и терпеть жгучую боль. От боли в глазах темнеет. Ну нет! Еще раз сознание я не потеряю. Заставила себя открыть глаза и смотреть в одну точку.

– Радуйтесь, у вас точно нет трещины. Думаю, вам повезло, и операция не понадобится. Но нужно пройти осмотр в больнице с рентгеном. Вам не будут брить голову налысо, не смотрите так на меня!

Эта женщина видела все, что написано на моем лице. Голова болит очень сильно, я на грани. Не могу делать вид, что мне все равно. Чувствую, как мир уплывает. Но медсестра смотрит на шаг вперед – она поднесла нашатырь к моему носу.

В дверь постучали. Марк. На нем нет лица. Бледный. Сразу выглядит старше на пять лет.

Марк подошел ко мне и сел напротив на кушетку. Он выглядит взволнованным, но все еще идеальным. Как ему это удается? Почему я не могу быть такой же идеальной в любом виде? Что это за удивительный навык?

– Виктория, поднимайся – мы едем в больницу. У меня есть знакомый доктор, тебя осмотрят вне очереди.

Голос спокойный и четкий. Сразу видно, Марк руководитель большой фирмы – ему нельзя быть нервным, ведь это сказывается на подчиненных. Или, может он совсем не волнуется обо мне и ему просто все равно? Приехал из вежливости, просто так. Ну, или потому что должен, а не потому что волнуется.

Я попыталась подняться, но голова начала кружиться.

– Просто дышите ровно. Будет плохо, но дыхание поможет продержаться. А вы, – она указала на Марка, – возьмите девушку на руки. Я вызову такси.

Марк взял меня на руки. Снова.

– Вика, ты стала еще легче!

«Марк, ты шутишь? Зачем ты издеваешься надо мной?» – мне хочется все это спросить, но у меня нет сил разговаривать. Очень хочется спать. Закрыть глаза и погрузиться в мир без головной боли и тошноты.

Представляю, как это выглядит со стороны. Босс и помощница, он идет и несет меня на руках до машины. Что будут обо мне говорить? Что я напилась? Или что у нас роман? Представляю, что будет в офисе, когда я снова начну работать. Опять это напряженное молчание и перешептывания обо мне за спиной. Мир недвижимости маленький. Что случилось на мероприятии будет известно везде-везде-везде.

***

Подремала в такси, но лучше мне не стало. Опять оказалась на руках у Марка. Слабо помню, как оказалась на больничной койке и что говорили врачи. Полноценно я очнулась на следующий день. С перевязкой вокруг головы. Меня затрясло, когда я ее почувствовала и сразу же полезла проверять, на месте ли мои волосы. Да, они на месте. Не хватало мне быть лысой или на половину лысой. Я и так растеряла часть волос.

Я потянулась к телефону, но мне не дала это сделать капельница. И зачем я проснулась именно в тот момент, когда мне ее поставили? Черт возьми нельзя было положить телефон поближе ко мне? Стала искать глазами кнопку вызова медсестры. Если это частная клиника, то здесь она однозначно должна быть. Кнопка оказалась в пределах моих возможностей – не пришлось напрягаться, чтобы нажать на нее.

Долго ждать не пришлось. Маленькая девочка (все малышки идут в медсестры, или это совпадение?) зашла в мою палату. Пара вопросов, отказ дать телефон, и минутная заминка на просьбу получить стакан воды. Медсестра отошла и сказала, что позовет лечащего врача. Серьезно, даже телефон нельзя получить? Что же со мной такое произошло?

Зашла она уже с доктором и со стаканом воды. Она помогла мне попить воду через трубочку, двигаться по-прежнему больно. Даже больнее, чем до этого.

– Нам нужно с вами обсудить кое-что и сдать еще анализы. Поэтому я не предлагаю вам поесть. Часть анализов мы взяли у вас, пока вы были без сознания. Вы очень долго не приходили в себя, Виктория.

Врач, взрослый мужчина с бородой и усами. Такой грустный и серьезный, словно его действительно волнует моя судьба… Стоп. Значит, со мной что-то не так?

Да и какая еда? Удивительно, впервые в жизни мне не хочется есть. Я не голодная – не могу думать о еде. Быть может, нахождение в больнице пойдет мне на пользу – я еще сильнее похудею, но не так, как Мелисса. Нет, это не обо мне. Я могу еще похудеть и не выглядеть так, как она. Во мне еще много веса, который можно сбросить без вреда для здоровья.

Доктор расспрашивает меня о том, как я получила травму. Я рассказала, что упала в обморок и ударилась об унитаз. Он стал докапываться, почему я упала, как часто я падаю, как питаюсь. Ох уж эти вопросы врачей. Сейчас скажет, что я мало ем, закормит меня тут до жирной смерти. Я рассказала, как ем: я правильно питаюсь, хожу в тренажерный зал, плаваю, курю и иногда выпиваю. Сказала, что может быть, из-за сигарет произошли какие-то проблемы в организме. Или, из-за алкоголя. С едой у меня нет проблем. Уверена, что все анализы в норме.

– Нужно сдать анализы, потом уже делать выводы. Многие показатели базовых анализов ниже нормы, а некоторые выше нормы. Но выводы делать рано. Нужно понять всю картину. Самое главное ясно – ваша голова не нуждается в операции, нужно просто делать перевязки – рана глубокая, но не смертельная.

– Когда я смогу выйти на работу?

– Я бы настаивал на полном лечении и обследовании. Если вы падаете в обмороки – это плохой знак. На вид вы истощены.

– Нет-нет, я отлично питаюсь. Я просто не ем вредную еду. Доктор был спокоен, словно он каждый день это говорит. Грусть с его лица пропала.

– У вас на вид недостаток массы тела. Поэтому сейчас мы идем с вами на анализы и сдаем кровь. Потом вы встаете на весы, измеряем ваш вес и делаем УЗИ органов. Это минимум. Дальше будем смотреть, что вам нужно. Возможно, понадобится МРТ.

Меня затрясло. Если меня начнут кормить насильно, я точно не похудею и даже не смогу сохранить свой вес! Что делать? Что происходит? Я могу отказаться? Видимо мое недовольство отразилось на лице.

– Марк Карлович настоятельно попросил меня за любые деньги вылечить вас. Вы можете подписать бумаги об отказе в лечении, об отказе от всего и пойти домой. Но Марк Карлович попросил вам сообщить, что пока вы не будете здоровы полностью, он вас не допустит до работы, потому что он не имеет права пользоваться вашими услугами, пока болеете. Я же должен помочь вам выйти в такое состояние, когда вы сможете самостоятельно ходить, не падать в обмороки и показатели придут в норму или будут к ней близки.

Чертов Марк. Если я лечусь – меня кормят насильно. Если я не лечусь – теряю работу. Чертов обморок, в следующий раз я буду умнее. Я растянула губы в фальшивой улыбке. Я должна подыграть им.

– Да, конечно, мы пойдем на анализы! У меня даже в мыслях не было отказываться.

Врачи должны верить мне. Думать, что я играю на их стороне. Пусть лечат голову, но никто не заставит набрать меня вес. Я что, зря его сбрасывала все это время? Я зря страдала ради идеальной фигуры, чтобы вот так вот легко от нее отказаться? Еще чего! Когда смогу нормально вставать, буду тренироваться, чтобы поддерживать форму.

***

Во время забора крови я чуть не упала в обморок. Из меня выкачали литра три по ощущениям. Обычный анализ, биохимия, анализ на сахар, витамины, гормоны анализ на множество непонятных-мне-слов. Я старалась держаться. После крови надо идти на УЗИ.

– Со мной все в порядке? – Все молчат, никто ничего не говорит. Я должна знать, что происходит и надолго ли я тут застряла.

– У вас опущение внутренних органов. Если вы наберете вес, есть шанс вернуть их в прежнее положение. Но, скорее всего, это необратимое изменение. Возможно, вам поможет физиотерапия, но без жировой ткани органы не встанут на место.

Этот врач ходил со мной во все кабинеты. Смотрел узи и хмыкал. Не могу же я быть совсем запущенным случаем!

Я ахнула. Кивнула. Будто бы я правда согласна набирать вес ради каких-то органов. Они работают? Работают. Вот и все.

После остальных замеров и анализов меня направили в палату и принесли обед из трех блюд: салат, горячее, суп. Я согласилась на суп. За мной все равно никто не следит. В этой клинике не лечат от анорексии. Которой у меня нет. Врач ушел, сказал что придет, когда будут готовы анализы.

После обеда я поспала. Мне все время хотелось спать. Особенно после капельниц. В основном я ходила на перевязки, немного ела и спала. К концу недели мне стало лучше. Я могла встать без головокружения, голова болела не так часто. Значит, совсем скоро смогу тренироваться.

В тот день врач не пришел, и не пришел на следующий. Но в мой рацион добавились какие-то таблетки и уколы. Таблетки я не пила. От уколов не смогла отказаться. И почему этот врач посчитал, что может не согласовывать лечение со мной, может не говорить, что с моей кровью?

***

Марк заходил ко мне через день и приносил цветы. Приносил конфеты, фрукты. Я ела только фрукты, конфеты выкидывала, а всем говорила, какие они вкусные. По своей пижаме, которую мне привез Марк из магазина, чувствовала, что она мне стала велика за неделю. Отличный ход – лечь в больницу, отдохнуть и похудеть. Лучший вид антистресса. Я совсем немного похудею и мне станет лучше. Я буду выглядеть лучше и врач выпишет меня раньше времени.

Доктор зашел один раз, сказал, что результаты анализов очень плохие. В ближайший месяц из больницы меня точно не выпишут. Еще чего не хватало. Я возьму себя в руки и выпишут меня очень быстро!

***

В конце недели меня отправили на взвешивание и повторный анализ крови. Видимо, мою худобу заметила не только я. Женщина, которая взвешивала меня, сообщила, что я вешу сорок килограммов и явно больна. Все знают, что я чем-то больна, все видят мои анализы, одна я не в курсе! Хочется кричать и плакать. Я же ем! Я не больна, я не умру голодной смертью, как Мелисса! Но в ответ я просто упала в обморок.

Очнулась я в палате, возле меня сидел лечащий врач. Он очень серьезен. Брови хмурые, рот поджат.

– Я рад, что вы пришли в себя. Потому что ваш пульс показывал, что могли и не прийти. Ваше сердце бьется очень медленно. Нужно было сразу отправить вас на более детальное обследование сердца. Вы мерзнете?

– Да, бывает. Сейчас не мерзну.

Я и правда перестала мерзнуть. Я просто ничего не чувствую.

– Вам необходимо поставить зонд. Иначе вы умрете от истощения. Я получил все ваши анализы, в том числе повторные. Попросил ускорить исследования, которые можно ускорить. У вас сильный дефицит витаминов, минералов и гемоглобина. Воспаление всего организма, плохие гормоны, щитовидная и поджелудочная железы. Я бы сказал, что удивлен, что вы все еще живы. В больнице вы похудели еще сильнее, питательные вещества не усваиваются. Ваша голова очень плохо заживает. Такая рана заживает за неделю в больнице с основным уходом и, за месяц затягивается полностью. Кость не повреждена, только кожа, у вас даже залысины не останется. Но у вас лишь чуть меньше стал течь гной. За это время – это очень плохой показатель. Это неутешительно. Конечно, мы можем кормить вас большим количеством еды, но через зонд полезные вещества будут лучше усваиваться. Проще кормить вас так. Это неприятная процедура, но это самый быстрый способ вернуть вас к жизни. Ваш желудок не усваивает пищу. Вы едите, но вы худеете при этом. Это ненормально. Вам нужно будет пропить курс лекарств, заселить в желудок ферменты, в кишечник тоже. Если не получится, придется делать колоноскопию и гастроскопию… Я позвонил Марку Карловичу, он сказал, чтобы я делал все, чтобы вас спасти.

– Марк…

Мне захотелось рыдать. Я подставляла всю компанию. Как же он без меня? Как он сможет работать без меня? У нас же столько дел, столько задач. У меня лично расписан был каждый час, и теперь этот чудной мужик требует, чтобы я лежала здесь с зондом? Еще чего! Мне просто нужен мой режим, тогда у меня все быстро восстановится. Тогда, в режиме, у меня будет все-все усваиваться!

– Я не хочу. – Слезы сами полились по щекам, голос тихий и слабый.

– Вы сами знаете, что Марк Карлович передал мне. Если вы не лечитесь, он не имеет права держать вас на рабочем месте. Я не могу насильно поставить вам зонд, как и держать против вашей воли, но мы с Марком Карловичем давние знакомые, поэтому он попросил передать то, что я вам передал.

– Ладно, давайте ваш чертов зонд. Марк приедет, я ему все скажу.

Но я не злюсь. Я не чувствую злость так, как обычно. Я не могу понять, что чувствую вообще. Что я могу ощущать? Все меня бросили. Марк хотел мне помочь, вынудив согласиться с лечением. Но он даже не понимает, как мне важно держать вес! Сорок килограммов это даже больше, чем я мечтала! Я достигла даже больше, чем идеал! У меня ничего нет, кроме моей идеальной фигуры и работы. Жаль, я не могу посмотреть на себя в зеркало во весь рост. Сорок килограмм. Я никогда не стремилась к этому весу, но могла бы дойти и до цифры тридцать восемь. Просто ради красивого числа. Приятнее говорить: «Я вешу тридцать восемь, чем «я вешу сорок».

Доктор такой глупый, он правда думает, что я буду есть все эти пакеты через трубку. Он правда думает, что я дам медсестре контролировать мое питание? Он правда думает, что меня, взрослую женщину, будет кормить медсестра? «Я сама со всем справлюсь» – говорю доктору и прошу оставить меня. Мне хочется спать. Я спала по десять часов, по пятнадцать. Самый долгий сон – около двадцати часов в начале моего лечения.

Как так вообще вышло, что я ударилась головой, а в итоге меня пытаются лечить от какого-то мнимого истощения? Мелисса умерла с весом в двадцать девять килограммов. Мне до этого далеко. Буду весить сорок и нормально. Как вообще так вышло, что Марк контролирует мою жизнь? Я не разрешаю ему это делать! Но и без работы оставаться я не могу…