Текст книги "Ланселот, мой рыцарь"

Артур встречал их в тронном зале, так про себя для удобства Хелен называла большой зал, где король восседал на огромном, изукрашенном резьбой и золотом стуле. Вечером зал превращался в обеденный и танцевальный. Впрочем, он был так огромен, что места хватало для всего.

Когда они всей процессией – впереди Гвинивера, за ней Ланселот и Гавейн, а потом уже остальные рыцари и Хелен – вошли туда, Артур не встал. Придворные, которые, как всегда, толпились здесь, уставились на них и зашептались, украдкой поглядывая на двух королей и королеву, стоящую между ними. Хелен это подозрительное поведение придворных сплетников совсем не понравилось.

Артур дождался, когда Гвинивера приблизится к нему, и неожиданно сказал:

– И где же ты была, дорогая?

Гвинивера слегка опешила, это видела даже Хелен из-за спин рыцарей. Ланселот и его воины тоже застыли. Придворные зашушукались с новой силой.

– Мне нужно поговорить с тобой наедине, Гвинивера. И с тобой, Ланселот, – сказал Артур, затем встал и величественно направился к дверям позади трона.

Гвинивера и Ланселот поспешили вслед за ним. Гавейн отпустил рыцарей, и придворные, видя, что продолжения не последует, удалились под холодным взглядом Гавейна. В зале кроме него и Хелен остались только Тристан и Персиваль. Она взволнованно прошептала:

– Помните, что я вам рассказывала? Возможно, мы и спасли их, но кто-то уже успел рассказать Артуру другую версию истории.

Гавейн с сомнением посмотрел на закрытые золоченые двери, но вдруг оттуда вылетел красный от гнева Ланселот.

– Что случилось? – Гавейн и остальные сразу устремились к нему.

Ланселот застыл на месте, от ярости словно потеряв дар речи. Он только сжимал и разжимал кулаки, желваки так и ходили на его точеных скулах. Хелен объяснила:

– Думаю, Артур обвинил Ланселота.

– В чем? – не понимая, спросил Тристан.

– В прелюбодеянии.

– Вот именно! – взревел, наконец, Ланселот. – Чертова ведьма…

Гавейн поспешно перебил его:

– Мы сейчас все пойдем к Артуру и объясним ему, что это не так. И с чего это вдруг он так подумал?

– Мне тоже интересно, – сказала Хелен, но Ланселот так посмотрел на нее, что она прикусила язык.

– Ты ведь с самого начала знала, что так будет! Почему ты не предупредила меня? – заорал он на нее, понимая, что не прав. Она предупреждала его, и не раз.

– Мы все: и ваши рыцари, и рыцари сэра Гавейна, поклянемся, что вы и минуты не были наедине, так что вас не в чем будет обвинить, – сказала она, пытаясь успокоить его.

– Нужно сказать сейчас же, пока Артуру еще чего-нибудь не донесли, – сказал Гавейн. – Рыцарей не нужно. Я не хочу, чтобы этот скандал раздули во всем королевстве. Ждите здесь, я схожу за Артуром и королевой.

Через несколько минут взбешенный король сидел на своем троне, Гвинивера не появилась.

– Мы знаем, Артур, в чем ты обвинил нашего друга и короля Бенвика Ланселота, – начал Гавейн. – И все подтверждаем, что этого не было. Ни минуты Ланселот и королева не находились наедине. Возможно, они находились одни в замке Мелеганта, когда он освобождал королеву, но, согласись, им нужно было убежать оттуда, а не заниматься… хм, в общем, у них не было времени на эту ерунду.

Тристан с Персивалем подтвердили слова Гавейна, и Хелен тоже присоединилась к ним. Артур продолжал хмуриться, но затем кивнул:

– Хорошо, я верю вам. Приношу свои извинения, Ланселот.

Но он не спустился к другу, не обнял его и даже не поблагодарил за спасение жены. Вместо этого поспешно встал и удалился в свои покои.

Ланселот тоже развернулся и направился прочь из тронного зала. Он шел впереди, гордо подняв голову, а придворные, что толпились в длинных коридорах, в молчании расступались перед ним и склоняли головы, точно так, как если бы шел Артур. Хелен подумала, как хорошо, что она заставила его побриться. Он выглядел как король, чего ему не удалось бы с этой ужасной бородой. И именно этот его гордый королевский вид заставлял злые языки умолкать.

Гавейн вдруг усмехнулся, Тристан с Персивалем толкнули друг друга в бок, а Ланселот обернулся, заметил Хелен, шедшую вслед за ним, и предложил согнутую в локте руку, а она автоматически вложила туда свою. Ей было ужасно приятно пройтись с ним под руку перед всеми. Ведь они уходили как победители.

Хелен полагала, что они уедут из Камелота в тот же день, но Ланселот все не присылал за ней. Стало ясно, что сегодня они останутся здесь. Теперь нужно удержаться от ссор с королем и королевой. Ведь сейчас они не будут рады ни ей, ни Ланселоту. Артур хоть и принес извинения, не сможет так быстро забыть ту грязную ложь. Червячок сомнения все еще будет бередить ему душу, и Хелен должна сделать все от нее зависящее, чтобы Артур ни на минуту не усомнился в честности Ланселота.

Селина красиво причесала ее, и Хелен надела к ужину свое коронное красное платье.

За ужином их посадили подальше от Артура, но все же спустить их вниз король не посмел. Просто рядом с ним сегодня сидел не Ланселот, а Гавейн. А Хелен и вовсе досталось место с краю стола. Но она была рада этому, так как сюда не доносились язвительные смешки королевы, на удивление быстро пришедшей в себя после похищения и обвинения в прелюбодеянии.

Но Хелен было не до королевы. Она удивлялась произошедшим с Ланселотом переменам. Обычно мрачный и даже злой, вечно насмехающийся над ней, после того, как он признал ее правоту у ручья, Ланселот перестал говорить ей гадости. Он даже не рассердился на нее, когда она вмешалась в его разговор с королевой на обратном пути. Не сказал, что она сует нос не в свое дело, когда она буквально заставила его побриться. И сейчас он был с ней весьма любезен и галантен. За нижним столом на расстоянии руки от нее сидели Персиваль с Тристаном, так что собеседников у Хелен сегодня хватало. Они рассказывали ей истории, шутили и смеялись, будто ничего не произошло, а когда объявили танцы, Ланселот пригласил ее.

– Вы уже научили всех рыцарей вашему новому танцу, леди Хелен. Остался только я, – сказал он, и она с удовольствием принялась его учить.

Музыканты не забыли мелодию и тотчас же принялись наигрывать ее. Вокруг них закружились пары.

– А вы неплохо танцуете, – сказала Хелен, чтобы скрыть смущение. Ведь вальс – это такой танец, где партнеры обнимают друг друга, а она слишком хорошо помнила его объятия.

– У меня хороший учитель, – ответил Ланселот, сильнее прижимая ее к себе. – Не хотите подышать свежим воздухом после танца?

– Да, конечно, – пробормотала Хелен, чувствуя, как уши начинают гореть.

В двадцатом веке, кто бы ни говорил ей комплименты, с кем бы она ни встречалась и ни танцевала, она никогда не краснела. Да она не краснела, даже когда ей было стыдно! А здесь, похоже, это становится нормой для нее. Хелен поспешно отвела взгляд и стала смотреть на других танцующих.

После танца Ланселот действительно повел ее на открытый балкон-террасу, причем как раз на тот, откуда она наблюдала за его тренировками. Хелен покраснела еще больше, вспомнив, как шпионила за ним. Хорошо, что темнота скрыла яркую краску на ее щеках.

– Не хочу сегодня говорить о том, откуда вы знаете все, что происходит с нами, – сказал он полушепотом, склоняясь над ней, отчего Хелен шарахнулась в сторону.

– И о чем же вы хотите поговорить? – слегка дрожащим голосом осведомилась она.

– Ну, может, я захочу узнать, почему, когда вы на меня смотрите, мне хочется одновременно наорать на вас и обнять вас?

Хелен отошла от него еще дальше, но Ланселот не стал приближаться к ней. Он подошел к краю балкона и посмотрел вдаль.

– Ну, что ж, не говорите, я и без вас знаю ответ на этот вопрос, – сказал он, отвернувшись от нее. – Сейчас меня интересует другое. Что будет дальше?

Хелен немного успокоилась. Он весь ужин соблазнял ее взглядами, улыбками, и теперь она боялась, что он перейдет в более основательное наступление, а она не знала, сумеет ли устоять перед ним.

– Я не знаю, – сказала Хелен. – Думаю, мы сумели немного изменить историю. Если бы все пошло как раньше, то вас с королевой уже судили бы и заперли в темнице.

– Но почему Артур посчитал, будто мы с Гвиниверой… были вместе?

– Думаю, ему кто-то донес. И нам нужно узнать, кто это был. В легенде это тот же самый человек, который потом захочет захватить трон Артура.

– Вы сказали, что это был его племянник. Но у Артура нет племянников.

– У него нет ни сестер, ни братьев?

– Есть сестра, но она не замужем и никогда не была. У нее нет детей.

Хелен задумалась. По другой версии легенды, у Артура был сын, о существовании которого он даже не подозревал. И этот сын был как раз от его сестры. Хотя, опять же по легенде, Артур не знал, что девушка, с которой он провел ночь, была его сестрой. Хелен заколебалась, выдавать ли Ланселоту столь шокирующую версию, и не решилась.

– А у него нет каких-нибудь внебрачных сыновей? – уклончиво спросила она. – Может, он встречался в молодости с кем-то, и девушка утаила от него факт рождения сына?

– Ну, леди Хелен, ваша фантазия снова работает, – недоверчиво усмехнулся Ланселот. – Даже если и так, то как мы узнаем о существовании этого самого сына?

– Да, вы правы, – признала Хелен. – Тогда нам нужно приглядеться ко всем при дворе Артура, кто может управлять его армией. Или у этого человека была своя армия. Или за ним могли пойти враги Артура и предоставить ему армию. Я запуталась, – сказала она наконец.

– Похоже, найти его будет довольно трудно, – подытожил Ланселот, и Хелен кивнула.

Ее интересовал еще один вопрос, и она, конечно, задала его.

– Если бы мы уехали сегодня, леди Хелен, весь двор говорил бы только о нас, – ответил Ланселот. – И все ваши старания предотвратить создание легенды – ведь вы утверждаете, что сегодняшние события создадут легенду, которую вы с таким упорством рассказываете мне, – пошли бы прахом. Мы пробудем здесь, по крайней мере, еще неделю, чтобы слухи утихли и все увидели, что между мной и королевой ничего нет. К тому же я обещал леди Кассандре сдать вас с рук на руки.

– Да кто такая эта леди Кассандра? – не удержалась Хелен от вопроса.

Она должна наконец выяснить, что за таинственная благодетельница у нее в этом мире.

– Не говорите мне, что не знаете ее. Она ведь вас знает, – заметил Ланселот.

– Нет, я ее не знаю. И мой отец – единственный ребенок в семье, поэтому у меня нет ни теть, ни дядь, – парировала Хелен.

– Может, это ваша двоюродная тетя, – упорствовал Ланселот.

– Нет, – твердо повторила Хелен.

Ланселот покачал головой. Как всегда, Хелен не переубедить.

– Но при дворе хотя бы этого не отрицайте. У леди Кассандры огромное влияние здесь. В Камелоте вас приняли лишь потому, что вы ее племянница.

Хелен кивнула головой, она поняла это еще в первый день.

– Так что будем делать дальше? – с улыбкой продолжил Ланселот.

– Что вы имеете в виду? – Хелен попятилась назад, видя, что Ланселот вновь собрался очаровывать ее.

– Может, нам вернуться к танцам? А заодно заняться поисками таинственного «племянника» Артура?

Хелен чересчур облегченно выдохнула, и Ланселот понимающе улыбнулся.

– А вы что подумали? – сказал он, за что получил легкий тычок в плечо.

– А вы бы что хотели услышать? – ответила она и вышла с террасы в коридор.

Он догнал ее в коридоре и, обняв за плечи, шутливо чмокнул в щеку.

– Вы не поверите, – прошептал он и быстро поцеловал ее в ушко.

Хелен попыталась вырваться и оказалась в его объятиях. Его глаза откровенно сказали ей, что бы он хотел услышать, но тут в коридоре раздались голоса, и они поспешно отпрянули друг от друга. Ланселот искрящимися весельем глазами посмотрел на нее и чинно предложил руку:

– Леди Хелен, позвольте проводить вас в зал.

– Сэр Ланселот, это честь для меня, – в тон ему ответила Хелен и, не выдержав, рассмеялась.

Хелен проснулась на следующее утро с ощущением счастья. Они с Ланселотом танцевали вчера допоздна, а потом он проводил ее до покоев и поцеловал, правда, в щеку.

– Доброе утро, леди Хелен, – поздоровалась Селина, и Хелен повернула к ней сияющее лицо.

– Доброе утро, Селина! – восторженно сказала она. Пятый век больше не казался ей мрачным и враждебным. Наоборот, в нем можно найти много приятного. Особенно если это приятное – мужественный прекрасный рыцарь, ухаживающий за тобой. Она с удовольствием потянулась.

– Сэр Ланселот уже присылал за вами слугу. Он приглашает вас на прогулку.

– В такую рань? – Хелен вскочила и, наскоро умывшись, поспешно надела первое попавшееся платье. Селина, улыбаясь, спросила:

– А вам очень нравится сэр Ланселот, правда, леди Хелен?

Хелен счастливо взглянула на нее и выбежала из комнаты.

Все утро они с Ланселотом катались на лошадях. Ей иногда приходило в голову, что она поступает неразумно, ведь ей не следовало заводить здесь близких отношений. Но стоило ей взглянуть на Ланселота и увидеть его счастливые глаза, и она тут же забывала, где находится. Он рассказывал ей о своем королевстве и о рыцарях, но о сражениях, как она его ни просила, он говорить не захотел. Вместо этого стал расспрашивать ее о будущем. Хелен тоже заупрямилась, отчего Ланселот пообещал перекинуть ее через седло и отшлепать. Она, смеясь, ускакала от него, а он попытался ее догнать. Оба они не замечали, что за ними напряженно следит пара холодных голубых глаз.

После обеда Ланселот повез Хелен показывать город, и она восторженно носилась в лавках, выбирая себе ткани на платья, забыв, что, возможно, они ей и не понадобятся. Вместе с ними ходил и Тристан, который просил совета у Хелен, что подарить девушке, и Персиваль, который смеялся и говорил ему, что его девушка уже успела его разлюбить: так много времени он проводит в походах с Ланселотом. Они подтрунивали друг над другом, а Хелен и Ланселот лишь с улыбкой переглядывались. Так непривычно было смотреть на других спорящих, ведь обычно это была их прерогатива.

Гавейн с ними не поехал, и Хелен знала почему: сейчас их друг старался больше времени проводить с Артуром. Легендарный король общался с Ланселотом лишь через Гавейна, и за эти два дня ни разу не присылал за своим верным соратником и другом. Даже во время трапезы он лишь кивком приветствовал Ланселота, видимо, никак не мог простить его до конца, хотя прощать было не за что. Гвинивера тоже оставила свои шуточки, она даже не смотрела на рыцаря. Зато Хелен несколько раз ловила на себе ненавидящий взгляд королевы и задумывалась: а не рассказать ли Ланселоту об их с Гвиниверой разговоре в лесу? Но каждый раз останавливала себя. Вряд ли Ланселот поверит ей. А если поверит, то ему будет еще сложнее налаживать отношения с Артуром.

Главная роль сейчас была у Гавейна. Ведь стоит ему узнать, кто подсунул королю ложную информацию, и сразу станет ясно, кто этот предатель, скрывающийся в легенде под видом племянника Артура, Мордреда. Но разговоры Гавейна с королем пока успеха не имели. Артур не желал об этом разговаривать, потому что стало ясно, что его выставили дураком, и хорошо, что Ланселот не стал позорить его на всю страну, а ведь мог.

Весь этот день и следующий Хелен даже не задумывалась о своих изысканиях на благо истории. Вместо этого она тщательно собирала информацию обо всех приближенных Артура, с помощью Ланселота, Гавейна, Тристана и Персиваля узнавая в некоторых реальных людях персонажей легенды. Но ни один из них пока не подходил на роль Мордреда.

Ее по-прежнему поражало изменившееся к ней отношение Ланселота, но Хелен решила, что он пересмотрел свои взгляды, оттого что понял: она ему не враг. Более того, она начала замечать, что действительно нравится ему. Хотя это началось еще в Солсбери и продолжалось здесь, никогда он не показывал своих чувств к ней на людях. А тут и вечерами он сидел лишь рядом с ней, осыпая комплиментами, и танцевал только с ней, и на прогулку ходил только с ней. Из мрачного и грозного военачальника он превратился в настойчивого ухажера. Придворные рыцари теперь старались особо не любезничать с Хелен, ловя на себе тяжелый взгляд короля Бенвика, а дамы вовсе перестали разговаривать с ней. Хелен даже пожаловалась Селине, на что служанка со смехом ответила:

– Что же вы хотите? Вы не только переманили на себя внимание всех рыцарей Камелота, но еще и украли лучшего жениха, которого здешние дамы могли себе найти.

– Украла лучшего жениха?

– Сэра Ланселота. После того, как Гвинивера его бросила в свое время, все придворные незамужние дамы только и ждали, когда он оправится и начнет вновь приезжать в Камелот. А тут появились вы и захватили его.

Хелен рассмеялась, но тут же другая мысль пришла ей в голову. Если простые придворные дамы, с которыми Ланселот не более чем здоровался при встрече и которым вовсе не на что было рассчитывать, так невзлюбили ее, то что же королева? Хелен вспомнила ее слова: «Он все равно будет моим». Теперь, когда стало понятно, что Ланселот отдает предпочтение неизвестно откуда взявшейся сопернице, демонстрируя это всему Камелоту, она должна быть в ярости. Хелен все же решила рассказать Ланселоту о разговоре с Гвиниверой в лесу.

Ланселот вопреки ее ожиданиям не начал обвинять ее в бурной фантазии, а вновь стал таким же, каким был раньше – мрачным и серьезным.

– Значит, она не оставит меня в покое, – проговорил он. – И что же еще она вам сказала?

– Сказала, что хочет от вас ребенка, поскольку детей от Артура иметь не может.

Ланселот закрыл глаза, словно ужасно устал от всего этого. Неудивительно, если это было на самом деле так – столько интриг, а вокруг непрекращающаяся война с саксами.

– Что еще она придумает? Почему не оставит меня в покое? – прошептал он.

Хелен покачала головой. Неужели одна женщина может так исковеркать судьбу двух королей и целого континента? Но, похоже, Гвинивере это с легкостью удается.

– Леди Хелен, – сказал вдруг Ланселот, – вы должны помочь мне. Станьте моей женой. Тогда она отстанет от меня.

Хелен в недоумении уставилась на него. Выйти замуж в пятом веке? Нет-нет, она и в двадцатом больше не подумает о замужестве. А уж здесь…

– Я должен остановить ее. Вы сами сказали – от этого зависит судьба Британии. Соглашайтесь. Нам ведь хорошо вместе, мы будем счастливы, – продолжал Ланселот, беря ее руки в свои. Затем, видя ее нерешительность, опустился на одно колено. – Леди Хелен, – торжественно сказал он. – Я прошу вас стать моей женой.

В таком виде их и застали Артур, Гавейн и Тристан.

Мужчины, открыв рот, смотрели на них, а позади уже собиралась толпа. Хелен не знала, как реагировать. В замешательстве она вырвала руки и убежала в гардеробную, служившую комнатой служанки. За ее спиной раздались голоса:

– Что она сказала, Ланселот?

– Она согласна?

Как сквозь сон до нее донесся его ответ:

– Она согласна.

Хелен не знала, что ее удержало тогда не выскочить и не опровергнуть это заявление Ланселота, но потом, когда она обдумала все, то поняла, что он был прав. Гвиниверу нужно остановить, к тому же ей не обязательно выходить замуж. Они могут быть помолвлены несколько месяцев, а потом она, возможно, вернется к себе домой.

Когда все ушли, она тихонько вышла из своего убежища и размышляла, пока не пришла Селина с охапкой выстиранных платьев и не зажгла свечи.

– Что с вами, госпожа? – Селина снова перешла на «госпожу», и это напомнило Хелен, где она находится. Она опять почувствовала себя совсем чужой в этом странном мире, где везде враги, и друзья лишь кажутся друзьями, а на самом деле готовы использовать тебя в своих целях. Эти два дня, наполненные смехом, весельем и страстными взглядами Ланселота, – неужели они тоже были неправдой? Может, он использовал ее влечение как ширму от королевы? И решил идти до конца, объявив о помолвке, чтобы Гвинивере стало совсем уж ясно, что ей ничего не светит?

– Ничего, Селина, – сказала она. – Сегодня я не пойду вниз ужинать. Принеси мне еду сюда.

– Ты пойдешь, – раздался с порога голос Ланселота. – Иначе все подумают, что я лгал.

Служанка, увидев сердитое лицо хозяина, опрометью выскочила из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Но ты лгал, – спокойно возразила Хелен, продолжая сидеть на кровати.

– Раньше ты хотела мне помочь. А теперь, когда твоя помощь необходима, прячешься в кусты? Разве не ты заварила всю эту кашу?

– Какую? Ту, где твоя бывшая невеста старается испортить тебе жизнь? Это твои проблемы, а я здесь ни при чем! Разбирайся сам, мне все надоело! Ты даже не верил мне сначала, а теперь, оказывается, тебе нужна моя помощь!

– Да, нужна! – Ланселот схватил платье, которое приготовила Селина, и подошел к ней. – Если тебе не безразлична судьба Британии, ты сейчас же оденешься и пойдешь со мной вниз. И будешь разыгрывать из себя счастливую невесту!

– Нет!

– Тогда мне самому придется тебя одеть!

Он схватил ее в охапку, перевернул на живот, придавил коленом, чтобы она не вырвалась, и принялся развязывать шнурки на платье. Хелен отчаянно сопротивлялась, и, по мере того как завязки развязывались, она все больше освобождалась. Наконец она перевернулась на спину, но не учла того, что смогла освободиться лишь потому, что платье с нее сползло. Ланселот посмотрел на нее таким страстным взглядом, что ее будто током ударило.

– Ты, пожалуй, права, – глухо прошептал он, – мы никуда не пойдем.

Хелен, внезапно поняв, на что он так восхищенно смотрит, дернула вверх сползшую сорочку, выхватила из его рук платье и принялась лихорадочно одеваться. Ланселот закрыл рот и отошел от кровати.

– Это в последний раз, когда я тебе помогаю, – гневно сказала Хелен, не глядя на него. – А потом ты отвезешь меня в замок леди Кассандры, и я постараюсь найти там выход обратно в свой мир. Тебя я больше знать не хочу!

Ланселот все еще смотрел на нее невидящими глазами и машинально кивнул. Перед его взором все еще стояла восхитительная картина обнаженной груди Хелен. Он вспомнил тот прекрасный день на старинных развалинах, когда они чуть было не занялись любовью, и подумал: а не жениться ли на Хелен по-настоящему? Завести детей и зажить спокойной жизнью? Но тут он вспомнил о саксах. Для окраинных земель, таких, как его Бенвик, спокойная жизнь – только мечта. Но разве это может помешать его браку стать счастливым? Вот Гавейн вполне счастлив в браке, хотя бывает дома очень редко. А он в отличие от Гавейна сможет бывать дома почти все время, ведь его лагерь находится в Солсбери.

К тому моменту, как Хелен закончила натягивать платье, он уже все обдумал.

– А может, нам действительно пожениться? – сказал он, но Хелен с такой яростью посмотрела на него, что он понял: сейчас не время для таких разговоров. Вот когда он увезет ее из Камелота, тогда посмотрим…

Первое, на что обратила внимание Хелен, войдя в зал, был сияющий Артур, спустившийся с трона навстречу Ланселоту с распростертыми объятиями. Видно, наконец, успокоился, поверив в безгрешность своей жены.

– Дорогой брат, как я рад за тебя! Леди Хелен не только прекрасна и добра, но и умна. Тебе безмерно повезло, впрочем, как и вам, дорогая леди Хелен.

– Да уж, – проворчала Хелен, но Ланселот толкнул ее в бок, и ей пришлось широко улыбнуться королю и всем остальным, чтобы у них не осталось никаких сомнений, что она действительно счастлива.

Королева делано улыбнулась в ответ, но, следуя примеру мужа, приобняла соперницу и поцеловала в щеку.

– Поздравляю вас, дорогая леди Хелен. Вы отхватили самого лучшего рыцаря на свете.

– После короля Артура, разумеется, – с улыбкой поправила ее Хелен.

– Разумеется, – подтвердила Гвинивера, улыбаясь всем присутствующим. – Я имела в виду – из свободных.

– Конечно, ваше величество.

Все уселись за праздничный стол, и снова Ланселоту с Хелен были уготованы прежние места рядом с Артуром.

Рыцари не переставая произносили тосты за будущую счастливую жизнь обрученных, и Хелен каждый раз приходилось им улыбаться и вставать, так что к концу вечера у нее заболели не только мышцы лица, но и колени. Пару раз она намеревалась принять поздравления сидя, но Ланселот железной рукой поднимал ее, не переставая улыбаться сам и принимая комплименты.

Ее слегка удивила излишне бурная радость по поводу обручения Ланселота. Рыцари не переставали благодарить судьбу за то, что он послал такому «храброму, благородному, бесстрашному и т. д.» воину такую прекрасную леди Хелен. Наконец Гавейн объяснил Хелен, в чем причина столь бурного веселья.

– Они радуются, что теперь, когда Ланселот окольцован, дамы начнут обращать внимание и на них.

Рыцари не стали опровергать это замечание, а, наоборот, горячо поддержали Гавейна, говоря, что теперь-то дамы должны образумиться, отчего сидящие рядом с ними женщины начали сердиться. Но рыцари тут же исправились и начали поднимать тосты за всех прекрасных дам. А леди, как заметила Хелен, поглядывали на нее кто с завистью, кто с враждебностью, но многие, видимо, смирились с тем, что самый лучший рыцарь достанется не им, и веселились со своими кавалерами. Даже королева не снимала с лица маску улыбки, которую нацепила с их приходом в зал.

Хелен танцевала с Ланселотом все танцы, и, когда она наконец попала в свои покои, было уже далеко за полночь. Ей показалось, что в комнате кто-то есть, но это наверняка была Селина. Она не любила полуночные танцы и всегда приходила на полчаса-час раньше своей хозяйки. Хелен решила не будить служанку и стала сама развязывать шнурки на платье, благо они были спереди. Но тут чья-то рука зажала ей рот, а другая обхватила поперек туловища. Ее мгновенно опутали веревками, а в рот вставили кляп, так что она успела лишь приглушенно вскрикнуть. На голову ей накинули мешок и потащили прочь из комнаты. Хелен попыталась вырваться, но тут ее ударили по голове чем-то тяжелым, и она потеряла сознание.

– Где леди Хелен? – взревел Ланселот, врываясь в покои Хелен. – Я посылал за ней полчаса назад.

Селина испуганно посмотрела на него.

– Сир, я думала, что она с вами… Она не пришла вчера ночевать, – краснея, выдавила она из себя.

– Конечно, она не со мной, раз я послал за ней сюда Эрика! – вновь прогремел Ланселот.

– Никто не приходил, сир…

Ланселот еще раз осмотрел пустую комнату и стремительно вышел.

Никто из слуг сегодня еще не видел Хелен, не видели ее и Гавейн с остальными рыцарями.

– Ты думаешь, она сбежала? – удивленно спросил Гавейн.

– Да. – Ланселот нервно ходил из угла в угол. – Но куда? Обратной дороги в Солсбери она не знает.

– Если она сбежала от тебя, то в Солсбери точно не поедет, – заметил Гавейн. – А почему ты думаешь, что она могла так поступить?

Ланселот замялся.

– Вы вчера снова поссорились? – спросил Тристан, за что получил легкий тумак от Персиваля.

– Вообще-то ей не понравилась идея с обручением, – наконец признался Ланселот, виновато глядя на друзей.

Рыцари удивленно уставились на него.

– То есть она не соглашалась выходить за тебя? – уточнил Гавейн.

– Нет. Она чертовски рассердилась. Сказала, что это в последний раз, когда она мне помогает, и просила… Она просила отвезти ее в замок леди Кассандры! – вспомнил Ланселот. – Сейчас же едем туда.

– Но как она могла отправиться туда одна? – удивился Гавейн.

– Наверное, кто-то из рыцарей согласился ее сопровождать, – вмешался Тристан. – Мы сейчас же узнаем, кто выехал сегодня из замка.

Они с Персивалем ушли, а Ланселот продолжил мерить шагами комнату.

– Но почему она решила уехать так внезапно? Да еще ночью? – недоумевал Гавейн.

– Она сумасбродка. Может сделать все, что взбредет ей в голову.

– Да, когда похитили королеву, она в одиночку собралась отправиться за тобой. Постой! А если она не сбежала? Ее вполне могли похитить! – осенило вдруг Гавейна.

– Да кому она нужна? – возразил Ланселот.

– Тебе.

– Да, она мне нужна, чтобы отбиваться от королевы, но я же не мог похитить ее для себя! Она и так была рядом со мной.

Теперь уже Гавейн принялся взволнованно ходить из угла в угол. Невероятные мысли приходили ему в голову.

– Если леди Хелен уехала сама, то она в замке леди Кассандры. Это во-первых. Значит, беспокоиться нет причин. Но если предположить, что ее похитили… Кому это было нужно? Хелен никому не мешала здесь.

– Никому, кроме Гвиниверы, – мрачно подытожил Ланселот.

Гавейн ошеломленно посмотрел на друга, ведь эта мысль тоже пришла ему в голову. Но уж больно невероятной и дикой она казалась, чтобы ее озвучить.

– Ты не можешь пойти и предъявить ей обвинение. Артур едва отошел от предыдущего похищения. Я даже не знаю, что он сделает с тобой, если ты придешь к нему с такой идеей.

– Я не собираюсь совершать такую глупость. Но я могу обшарить все ее тайники.

Тут вернулся Тристан и сообщил, что сегодня замок Артура никто из рыцарей и королей еще не покидал, а Персиваль сейчас собирает рыцарей Ланселота, чтобы ехать на поиски леди Хелен. Ланселот удовлетворенно кивнул. Если Хелен не уезжала ни с кем из рыцарей и королей, значит, она покинула дворец не по своей воле. Он повернулся к Гавейну.

– Ты со мной?

Гавейн задумался.

– Если ты найдешь ее там, где предполагаешь, то тебе придется объяснить это Артуру. Тебе понадобится непричастный к произошедшему союзник здесь.

– Ты прав.

Ланселот крепко пожал другу руку, но Гавейн притянул его к себе и обнял. Стремительно развивавшиеся события все меньше нравились ему. Бывшие неразлучными друзьями, он, Ланселот и Артур сейчас оказываются по разные стороны. Если Ланселот окажется прав, то даже подумать страшно, к чему это может привести. Разлад между двумя сильнейшими соратниками, Артуром и Ланселотом, приведет к развалу Союза, мощь которого позволяет им сейчас держаться в неравном противостоянии с саксами. Все, что создавалось упорным трудом и беспрестанной борьбой против внешних и внутренних врагов, против косности и недоверия недальновидных вождей – государство-мечта, оплот справедливости и свободы, – неужели все это разрушится лишь из-за одной женщины?

– Где думаешь искать леди Хелен, Ланселот? – спросил Тристан, когда они выехали из ворот Камелота и скрылись в лесу.

– Поверни людей, но так, чтобы из города не заметили. Едем в Лодегранс.

Тристан недоуменно посмотрел на своего друга и предводителя. Лодегранс был королевством Гвиниверы. Ланселот не ответил на его взгляд. Он напряженно думал.

Когда он сообщил Артуру, что, возможно, его невесту, леди Хелен, похитили, король Британии вполне искренне удивился и огорчился. А вот Гвинивера, напротив, едва сумела скрыть улыбку. Но, может быть, она лишь радовалась его неудаче, а не ликовала от того, что ее план с похищением удался.

– Чем же ты так не угодил леди Хелен, что она сбежала от тебя? – язвительно поинтересовалась она, но умолкла под яростным взглядом Артура.

– Дорогая, вырази же немного сочувствия сэру Ланселоту. Ведь это он спас тебя от коварного Мелеганта, и леди Хелен тоже немало для этого сделала, – одернул он жену. – Я дам тебе столько людей, сколько посчитаешь нужным взять, дорогой брат.