Текст книги "Anthropos phago"

– Ну вот. Теперь будет держаться вечно. Держите! – и протянула ему пиджак.

– Все?

– Все.

– А можно…

– Нет… Франк, мы договорились, что вы за мной не ухаживаете и не морочите голову, – она улыбнулась и снова эти веселые огоньки вспыхнули в ее глазах, – а если в следующий раз появитесь с цветами – я вас прогоню. Хорошо?

– Да.

– Да? – громче переспросила она.

– Да, – и замолчал, желая спросить что-то еще.

– Что?

– А почему – Франк?

– Не знаю… Почему – не знаю. Сегодня так. Сегодня – вы Франк. Спокойной ночи.

– Да.

19

Книга была закончена. Рональд дописал те последние строки, которые оставил на сегодня, потом аккуратно сложил рукопись, с сожалением посмотрел на нее в последний раз и отправился к Майклу. Эти два месяца пролетели для него, словно один день, и теперь он не знал, что будет делать. Сейчас он отдаст эти страницы Майклу и расстанется с ними навсегда. Навсегда потеряет друзей, эту удивительную работу и… Вивиан. Впрочем, Вивиан он потерял уже.

С такими мыслями он вошел в дверь, над которой висела табличка “Новая литература”. Почему – новая, он не понимал. Майкл с радостью его встречал, он взял рукопись и начал дочитывать последние страницы…

– Хорошо!.. Очень хорошо!.. Замечательно! – приговаривал он. Потом захлопнул папку и посмотрел на Рональда.

– Все? – пробормотал Рональд.

– Да, дружище! Все! Ты сделал это!

Рональд встал, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. Сейчас ему выплатят гонорар и они расстанутся, – подумал он.

– Оставшиеся деньги я положил на твой счет в банке.

– Счет? – удивился он.

– Да! Я открыл для тебя счет! Вот сведения!

И Майкл протянул ему бумагу с информацией.

– Теперь у тебя, Рональд Дойл, есть счет в банке.

Рональд покрутил бумагу в руке и рассеянно повторил:

– Все?

Майкл сидел и молча испытывающе на него смотрел. Долго так сидел. Рональд уже повернулся, желая уйти, вдруг услышал:

– Нет не все, Рональд! Сядь!

Он снова сел.

– Не все! – радостно повторил Майкл, – а теперь мы поиграем в одну игру.

На минуту задумался и спросил:

– Рональд, скажи пожалуйста, у тебя раньше было много друзей?

Тот удивился.

– Только отвечай честно! Это такая игра!

– Нет… Не очень…

– Я сказал – честно! Абсолютно честно!

– Не было друзей, – пробормотал Рональд.

– Хорошо, – сказал Майкл. – А сколько у тебя было девчонок? Скольких женщин ты любил до нашей встречи?

Рональд покраснел.

– Мы друзья, Ронни, не валяй дурака, отвечай откровенно. Мне ты можешь сказать все!

– Нисколько.

– И ты никого не любил?

– Нет.

– Отлично!.. А семья? Твои отец и мать, чем они тебе помогли? Где они сейчас? Почему ты не живешь с ними?

Рональд промолчал.

– Можешь не отвечать. Знаю сам. Ничем! Они сами едва сводят концы с концами. Дальше. Пойдем дальше. Церковь. Твой бог. Ты веришь в него?

– Конечно! – удивился Рональд.

– Он тебе когда-нибудь помогал?

– Не знаю, – посмотрел на Майкла и добавил, – наверное, да… Нет… Не знаю…

– Вот!

– А школа, колледж, противные старики, которые вешали тебе на уши всякую ерунду и давали подзатыльники. Что дали они тебе. Ты любил их? Ты помнишь о них, жалеешь о годах, которые ушли безвозвратно?

– Нет, Майк. Не жалею! – уже громче отозвался Рональд.

– А детство. Оно было у тебя счастливым?

– Нет.

– Так, какого черта ты все это написал? Была ли в твоей книге хоть капля правды? За что ты держался, Ронни? Что было в твоей жизни? Кому ты был нужен?

Рональд в недоумении молчал. Потом спросил:

– Я не понимаю, Майк. Ты же говорил, что тебе нравится книга. Нравится, как я пишу.

– Очень! Ты очень хорошо пишешь! Ты талантливый человек и книга твоя замечательная, но есть одна маленькая деталь. Все это неправда. Ты создал крошечный придуманный островок, который при небольшом шторме смоет волной и погребет на дне океана.

– Сказка!

– Что?

– Ты говорил, что это будет сказка!

– Да, Ронни. И ты ее написал. Она у тебя получилась! Только, нельзя жить на розовых облаках. Почему мы должны делать людей идиотами, пускать мыльные пузыри, обманывать? Мы должны им дать больше. Дать то, за что они смогут держаться! А что это такое? – и замолчал. Долго молчал, испытующе глядя на Рональда. Потом снова заговорил:

– Дать свободу! Абсолютную свободу от всего и всех! Только, когда человек свободен, он счастлив! И ты знаешь, что я прав! Верно?

– Да, Майк, – пробормотал Рональд. Он с интересом смотрел на Майкла, ничего не понимая.

– Теперь смотри. Для того, чтобы дать ему такую свободу, мы с тобой должны написать правду. Должны уничтожить ложные ценности, за которые столетиями держался человек. Все эти понятия – семья, вера, дружба и любовь, детство, юность, учителя, прочая ерунда превращают человека в раба. Это якорь, который весит на шее и не дает задуматься о главном – о том, что нужно сделать, чтобы стать свободным!

Майкл был очень заразителен. У него светились глаза, в этот момент он источал столько сил и энергии, что не поверить ему было невозможно.

– Что же нужно сделать? – громко спросил Рональд. Он все больше заводился.

– Для начала сбросить цепи, висевшие у него якорем на шее многие столетия. Он должен освободиться от всего, от предрассудков, а, значит, отрицать абсолютно все! Рутину, в которой он прозябал с самого рождения.

– А как же культура? – вдруг спросил Рональд.

– Что – культура?

– Как быть с канонами, на которых она держится? Есть правила и люди поневоле должны им подчиняться – иначе они не смогут жить вместе! Что скажешь, Майк?

– Что скажет Майк? – уже кричал тот. – А Майк спросит, хорошо ли было Ронни с девками, с которыми он проснулся пару месяцев назад?

– Да.

– Громче! Я не слышу!

– Да! Черт возьми.

– Так! Майк спросит еще, хорошо ли ему было с девушкой по имени Вивиан?

– Черт возьми, ДА!

– Тебе нравилась музыка тех парней?

– Да!

– А когда мы таскались по кабакам, прожигали минуты и часы, которые нам даны были свыше? Нравились они тебе?

– Да!

А когда ты проснулся с Томом и тремя девками?

– С двумя.

– С двумя? Куда же делась третья? Черт. Вот черт! Она меня надула?! – и он захохотал. Смеялся и Рональд.

– Надула, как щенка! Взяла деньги и сбежала!.. Было хорошо?

– Да!!!

– А когда ты курил марихуану с Филом, а потом лег с ним в постель?

– Ты и это знаешь?

– Я знаю все – это моя работа!!! Отвечай!

– Не знаю…

– Врешь!!!

– Да, черт возьми!!!

– А когда ты писал эту книгу, когда мы дружили, когда жили этой оторванной жизнью – было ли тебе хорошо, Ронни?

– ДА! ДА! ДА!

– Вот!.. Теперь смотри сюда, – и он показал на рукопись. Что нужно сделать с этим?

– Сжечь!

– Немедленно! – поддержал его Майкл.

– Давай!

– И пусть она горят ярким пламенем! Ты готов?

– Да!

– Ты согласен?

– Да, черт возьми, Майк. Я готов сжечь свою рукопись, и гори она огнем.

– Стоп, – Майкл остановился и перевел дух. Потом спросил:

– Ты идиот?

– Что?

– Ты два месяца трудился, не покладая рук, а теперь готов все это сжечь? Развеять пепел по ветру?

– Но, ты сам только что это сказал! Там все неправда! Там нет ни единого слова истины! – опять не понимал Рональд.

– Так допиши эти слова!

– Как? – опешил Рональд, – написать новую книгу?

– Она уже написана! Написана прекрасным, талантливым языком, от нее исходит божественный аромат, ее хочется читать, засыпать с ней, как с любимой женщиной, ставить на полке на самое видное место.

– Но…

– Сколько глав в твоем романе?

– Не помню. Десять… или двенадцать.

– Вот! А теперь мы сделаем одну простую вещь. В конце каждой главы мы дописываем всего несколько слов, предложений. Твой герой задаст себе один простой вопрос – ты сам веришь в это? Ты веришь в дружбу и любовь, в семью, которая вышвырнула тебя на помойку, первой девушке, которая бросила тебя, потому что… Да потому что не перебесилась… Потому что кто-то поманил ее пальцем. А ты уже готов лезть из-за нее в петлю. Мы сделаем простую вещь. Всего в нескольких словах разрушим сказку, те замки, которые ты построил на песке. И тогда твои талантливые главы заиграют и оживут. Нужно отрицать все и вся, закатать эти призрачные идеалы в бак для мусора, спустить в унитаз, освободиться от этого ярма. Ты меня понял, Ронни?

– Понял. Но есть вопрос.

– Давай! – азартно спросил Майкл.

– Как быть с религией, с богом? Мы не можем его отрицать. Это кощунство.

Майкл прищурил глаза и внимательно посмотрел на Рональда. Потом медленно спокойно заговорил:

– Наша цель, Ронни – сделать человека свободным! А бог? Он есть в каждом из нас, только мы не знаем этого или забыли. Бог – это наше ХОЧУ! В каждом человеке есть божественное хочу! А то, что он хочет – священно! Бог – это и есть свобода от всего и всех!!! Об этом и будет твоя книга, Рональд Дойл. Книга с названием – “Когда ты свободен”. Ты меня понял?

– Да, Майк. Понял… Я тебя понял… Пойду, – и он взял рукопись со стола.

– Куда? – удивился Майкл.

– Домой. Пойду работать.

– Ерунда, – улыбнулся тот. Здесь нечего делать. Сейчас мы поедем в кабак, закажем море выпивки и пройдемся по твоей рукописи с косой. Говоришь, двенадцать глав?

– Двенадцать.

– Двенадцать ножек у табуретки, которые нужно отпилить? Ерунда! Справимся. И сделаем это прямо сейчас. Поехали! – воскликнул Майкл, схватив рукопись со стола и увлекая Рональда за собой. – Едем, дружище! Сегодня с твоей книгой мы переспим последнюю ночь и сделаем это талантливо и красиво, дьявол нас побери! Да, Рональд?

– ДА!

– Майк, а почему ты не говорил мне об этом раньше? – спросил Рональд, когда они ехали в машине.

– В этом вся хитрость, Ронни. Я немножко тебя обманул. Мне нужен был чистый, незапятнанный парень, который широко откроет глаза и будет босыми ногами ходить по жизни. Он раним и трогателен, он, как девушка, которая собралась на первое свидание, и пока еще не догадывается, что ее ждет впереди. А ждет ее… Сам знаешь – сказок не бывает!

– Майк, а что будет потом?

– Потом мы напечатаем твою книгу, и ты станешь величайшим писателем современности.

– Ты в этом уверен?

– Рональд. Слишком длинные юбки носят наши женщины, слишком чопорные сегодня наши мужчины. Сейчас не средневековье. Нужно дать им то, о чем они мечтают давно, и сделаешь это ты.

– Уверен?

– Конечно!

– Можно еще один вопрос? Вивиан!

– Что?

– Она будет сниматься в кино?

– Вивиан работает в другой конторе. Это не моя забота. Но, я слышал, что сегодня она уехала на съемки.

– А что будет, если после выхода фильма журналисты раскопают ее прошлое. Что будут говорить простые домохозяйки? Как они буду смотреть на нее? Вивиан отправляют на провал?!

– Я не работаю в кино и не знаю тонкостей их бизнеса. Скажу лишь одно. За Вивиан не беспокойся, Ронни! В любой домохозяйке есть обыкновенная женщина – в этом смысл. Черт возьми, каждая вторая домохозяйка, уходя из дома, мечтает, чтобы по дороге в лавку за куском мяса ее прижали в темном углу, задрали юбку и напомнили ей о том, что она баба. Просто, баба, которая хочет всего! Хочет той самой свободы, о которой я тебе только что говорил! Ты меня понял?

– Да, Майк!

– Больше вопросов нет?

– Нет!

Они сидели в дешевом кабаке. Вовсю играла музыка, народу было множество, люди входили и выходили, толкались, шумели. Их стол был заставлен пустыми бутылками, а эти двое занимались делом. И пили! Беспрестанно пили, снова и снова исправляя последние строчки каждой главы. Уже безумно хохотали. Это был восторг. Все получалось, так, как говорил Майкл. Стоило только прикоснуться к тексту, он начинал играть другими цветами, красками. Это было волшебство! Получалось талантливо до тошноты. Временами хотелось заползти в грязную лужу, изваляться в ней целиком. Им нужна была полная свобода, протест, отрицание всего и вся! И сейчас они сходили с ума!

Оставалось совсем немного, вдруг Рональд уронил кусок кровавого бифштекса на последнюю страницу рукописи! Он быстро схватил его, убрав на тарелку, но там осталось огромное красное пятно. Рональд испугался.

– Отлично! – вдруг закричал Майкл. Он был уже изрядно пьян, взял кружку пива и плеснул на лист бумаги.

– Стой, глупый! Стой! – засмеялся Рональд. – Размоешь чернила! Больше не надо! Остановись! – кричал он.

Майкл задумался и прошептал:

– А ведь как красиво получилось… Черт возьми, кто бы видел и знал, как рождается гениальное творение!.. Как это красиво!

– Да, очень, – согласился Рональд. Он взял со стола солонку и посыпал кровавое пятно, – так будет лучше.

Тогда Майкл взял перечницу и сделал то же самое.

– Все, теперь все! – сказал он. – Последний штрих! Нравится?

– Очень! – ответил Рональд. Теперь они, не отрываясь, заворожено смотрели на законченную рукопись. Вдруг Майкл стал серьезен:

– Нет, и это еще не конец… Финал! Ты отобрал у этих людишек все. Да, Ронни?

– Я отобрал?

– Конечно ты! А кто еще? Это же твоя книга!

– Похоже. Отобрал, – прошептал Рональд.

– Так, дай им что-нибудь взамен!

– Что? – недоумевал тот.

Майкл бросил на стол деньги за выпивку и, вставая, сказал:

– Поехали!

Они снова приблизились к знакомому пустырю, где находилось их здание, но внутрь заходить не стали. Майкл увлекал Рональда все дальше, и вдруг за небольшим холмом появилась небольшая открытая площадка, на которой собрались люди. Здесь была в основном молодежь. Эти парни и девушки смотрели куда-то вдаль, где возвышалась небольшая эстрада, а на ней стояли инструменты и трое музыкантов. Это были Джерри, Том и Фил. Толпа в ожидании замерла.

– Завтра у них начинаются первые гастроли, – сказал Майкл. – А сегодня они играют для нас.

Рональд снова огляделся. Люди были в странных нарядах, на многих были надеты длинные рубахи, которые спускались до колен. На головах были повязаны тонкие бечевки. На шеях были видны нитки и бусы, на плечах нелепые сумки, которые напоминали торбы. У многих были длинные волосы.

– Хипстеры? – спросил Рональд.

– Они, и просто молодежь. Все эти ребята приехали сюда из разных городов.

Три удара барабанными палочками, и пронзительная мелодия огласила окрестности вокруг. Рональд замер. Какое-то время он слушал, ничего не понимая. Это была удивительная мелодия, она проникала в душу, в мозги, помогала оторваться от земли, забыться, словно притяжение исчезло и теперь все эти люди парили в воздухе. Рональд был потрясен. Он никогда ничего подобного не слышал и не видел таких людей. А музыка все продолжала источать звуки божественной мелодии, которая заканчивалась, но начиналась снова. Это был целый концерт. Музыканты пели и играли, делали они что-то невероятное, необычное, и зрители в восторге внимали волшебству. Еще несколько минут назад эта пестрая толпа представляла собой разношерстную неоднородную массу, но теперь их объединяла какая-то волшебная сила. Их глаза – тысячи, миллионы глаз были устремлены туда, где три парня творили чудеса. Так продолжалось какое-то время, солнце успело прикоснуться к земле и на мгновение улеглось на горизонт, отдавая последнее тепло. И вдруг, в какой-то момент, словно брызнуло последними лучами, а длинные волосы музыкантов и зрителей окрасились багряным оттенком. Этот огонь полыхал, а музыка все продолжала звучать. Через несколько минут стало темно, только кровавый закат напоминал об ушедшем дне. Тот день закончился, но у собравшихся начинался удивительный вечер.

Было безветренно, и Рональд заметил, как в руках у многих появились свечи. Они ярко загорались во внезапно наступившей темноте, отбрасывая свет на многие километры. Наверное, если посмотреть сверху, с небес, с тучи, которая улеглась на краю холма и уходить не собиралась, все могло показаться морем огня. Люди начали равномерно в такт музыке, водить из стороны в сторону руками. И теперь это море оживало. Оно огненными волнами накатывало, а музыка, словно неустанный прибой, продолжала звучать.

Рональд был счастлив. В эти минуты он готов был забыть обо всем, снова вспоминать и прощать себе все. Он любил эту музыку, любил Джерри, с которым они так безрассудно веселились, и Тома, и ту первую сигарету, которая спасала его от Вивиан. И Вивиан! Как он любил ее, эти нежные руки, волосы на подушке. Любил последнюю их ночь, и пусть она больше никогда не повторится, но останется в его памяти навсегда! Любил Фила, дьявол его побери, с которым они оказались в одной постели. Он любил музыку, всех этих зрителей и самого себя. И уже ни за что не отказался бы от того, что эти парни принесли в его жизнь. Это была сказка! Вот она сказка! Вот свобода, о которой говорил Майкл, – понимал он. И уже не хотелось ничего, только утопать в этом море огня и слушать волшебную мелодию…

– Это не рок-н-ролл, – сказал Рональд. Они все дальше уходили от площадки. Концерт закончился и теперь сотни людей, сотни черных теней шумно проходили мимо.

– Ты прав, это совсем другая музыка, – задумчиво ответил Майкл. – Рано… Слишком рано… Для нее время еще не пришло. Нужно было подождать несколько лет. Это новая музыка, но уже завтра ее услышат в некоторых штатах… Рональд, теперь ты понял, что нам нужно?

– Кажется да.

– Зато твое время пришло! Ты будешь первым! Твой герой в последней главе не пойдет в церковь, он даже не станет открывать туда дверей, пройдет мимо, завидев жену свою, не станет подходить к ней. Но будет шагать, пока не найдет самого себя, и людей, которые обрели свободу. Тогда он зажжет свечу и будет вместе с ними.

– Хипстеры? В нашем финале мы принесем людям их философию?

– Не совсем так. Хипстеры – это временно. Это короткий эпизод. Потом они будут называться по-другому и снова по-другому. Менять формат, одежды, прически, стиль. Люди должны идти дальше. Главное, что мы позаимствуем у них ту свободу, на которую имеет право каждый человек. Хипстеры или толпы болельщиков на стадионах, шумные демонстранты на площадях или просто одинокие люди, стоящие посреди поля и взирающие на волшебный закат. Главное, чтобы человек был свободен, а больше ничего и нет. Остальное суета… Предрассудки… Фикция! Вот наш финал, Ронни, и ты должен его написать. Теперь ты возьмешь чистый лист бумаги, не станешь посыпать его солью и перцем, поливать пивом, измазывать кровью ягненка, и напишешь последнюю главу. Тринадцатую! Больше я тебе не помощник, справиться с этим можешь только ты. И тогда, Рональд Дойл, эта книга повернет ход истории…

20

– Куда собрались? – воскликнул Дойл, глядя на Франка, который направился к входной двери. Они были на кухне, только что закончив завтракать.

– Мы три дня с утра до вечера сидели за вашим столом, мне нужен перерыв! – воскликнул он.

– Никуда не уходите! – громко возразил Дойл.

– Но я не могу так работать! – вдруг Франк замолчал и внимательно посмотрел на Дойла. Он в первый раз за это утро обратил на него внимание. Тот выглядел уставшим, не выспавшимся, едва стоял на ногах, и только голос его был энергичным и злым.

– Вы заболели? – спросил Франк, – вызвать врача?

– Врача? – зарычал Дойл. – Когда уже все закончится?! Врача!.. Да, я болен! Я давно болен этой жизнью! К черту врача! Пойдемте работать!

Он встал и направился в свой кабинет, а Франк, мысленно проклиная его, поплелся следом.

Рональд Дойл остался один. Больше не нужно было писать, не нужно было приезжать к Майклу, не с кем было носиться по ресторанам и номерам отелей. Жизнь замерла. Майкл уехал. Он сказал, что будет заниматься его книгой, редактировать, печатать, выставлять в магазинах. Позвонив по телефону, он на прощанье говорил что-то еще, но Рональд всего не запомнил. Знал только одно – он снова остался один. Он сразу же забрал из банка, причитающиеся ему, триста долларов и в первое время по привычке продолжал ходить по ресторанам. Заплатил за квартиру на несколько месяцев вперед, и не заметил, как деньги закончились. Оставалось только ждать. Чего ждать – он не знал. Майкл рано или поздно должен был объявиться, позвонить, вспомнить о нем, но пока он исчез без следа. Так прошел месяц, потом второй. Рональд мучительно соображал. Что ему делать дальше, он не знал. Он так привык к той сумасшедшей жизни, но теперь, когда все его бросили, снова должен был искать какую-то работу. Думал даже написать пару рассказов и под старым именем отнести их в местные газеты. Ему срочно нужны были деньги – в кармане оставалась какая-то мелочь, которой не хватило бы даже на пару волшебных сигарет, а на кухне лежали жалкие остатки еды.

Но однажды раздался звонок. Это был Майкл! Конечно, Майкл! Кто же еще! Он снова, как добрый ангел, появился вовремя! Майкл говорил быстро и Рональд не успевал его понимать.

– Ты меня слышишь? – уже кричал тот.

– Да, Майк, слышу!

– Повторяю, купи билет до Нью-Йорка и немедленно отправляйся ко мне. Позвонишь перед выездом, скажешь номер поезда, тебя встретят!.. Еще купи пару приличных костюмов… Ты слышишь меня, черт возьми, Ронни?

– Слышу, Майк, только…

– Что?

– Майк, у меня закончились деньги! – наконец признался он.

– Деньги?! Ронни, деньги есть. Издательство выслало на твой счет несколько долларов за первые проданные книги.

– А книга уже напечатана? – вздрогнул Рональд.

– Да, Ронни. Остальное расскажу, когда приедешь. Жду тебя! И не забудь перед выездом позвонить…

– Майк, но на несколько долларов нельзя купишь костюм, даже на билет может не хватить, – но из трубки уже шли короткие гудки.

Он немедленно отправился в банк. Книга напечатана! – думал он. И сейчас она где-то стоит на полке магазина! Но рядом с ней находятся еще сотни книг, тысячи. А его никто не знает. Кто ее будет покупать? – недоумевал он. Хотя, в эту минуту это было не так важно. Главное, что она напечатана!!!

Так размышляя, он зачем-то остановился у ближайшего книжного магазина и посмотрел на витрину. Оттуда на него смотрели книги, переливаясь яркими обложками. Вдруг он замер. Показалось, что смотрит в зеркало, но отошел в сторону, а видение не исчезало. С обложки одной из книг на него смотрел… Рональд Дойл! Это был он! Ошибки быть не могло! А вот и название “Когда ты свободен”. Эта его книга! Он бросился внутрь и тут же нашел ее на полке. Полез в карман, с ужасом обнаружив, что у него не хватает денег. Он не мог купить собственную книгу! Рональд выскочил из магазина и побежал к банку, который уже виднелся неподалеку. Несколько долларов! Он знал, на что потратит их в первую очередь. А билет? Черт с ним с билетом! Главное книга!

– Сэр, сколько вы хотите снять со счета? – спросила, улыбаясь, работница банка.

– Все! – ответил он. Девушка изумилась и переспросила.

– Вы уверены?

– Конечно. А деньги пришли? Мне должны были выслать несколько долларов.

– Да, пришли! Уже неделю назад.

– Тогда я сниму их, – повторил он.

– Но, такую сумму нужно заказывать. Мы не можем сейчас выдать столько наличными. Может быть чеком?

– Нет. Дайте мне эти несчастные несколько долларов и закончим.

– Несчастные? – воскликнула она. – У господина прекрасное чувство юмора!

И тут он спросил:

– Сколько денег на моем счету?

– Около двухсот тысяч долларов, сэр.

От неожиданности Рональд задохнулся.

– Тысяч?!!!

– Да!

– И это мои деньги?

– Ваши, – удивилась она.

– И я могу их снять?

– Да, только нужно заказать и через два дня их нам доставят. Вы действительно будете снимать все?

Он задумался.

– А если я часть оставлю и приду за ними потом,… позже, я смогу их забрать? – волновался Рональд все больше.

– Сэр! У нас солидный банк! Если вы придете через сто лет – сможете их забрать. И через двести лет тоже! С процентами!

Рональд снял со счета две…, нет, три тысячи долларов и выбежал на улицу. Еще утром он не знал, что будет есть, на что будет жить, а оказывается сумасшедшие деньги уже целую неделю лежали на его счету!

Он стремительно летел по городу. Потом махнул рукой, поймал такси и понесся на вокзал. Поезд уходил вечером. Он взял билет в вагоне первого класса. Нужно купить два костюма! – вспомнил он. Через час справился и с этой задачей, по дороге наспех пообедал в ресторане, примчался домой, собрал нехитрый скарб и снова отправился на вокзал. В Нью-Йорк! Сегодня он едет в Нью-Йорк! – громкими мощными аккордами звучало у него в голове. Наконец занял место в шикарном купе и только сейчас понял, что забыл купить книгу. Свою книгу! Он забыл это сделать! Он пробежал мимо магазина, где она его ждала! Как такое могло случиться, он не понимал.

21

Это был успех! Нет, это была настоящая слава! Нью-Йорк оглушил его пронзительным гулом разбуженной толпы, вспышками фотоаппаратов, криками газетчиков. Они с Майклом целыми днями разъезжали на шикарной машине по книжным магазинам, библиотекам, залам, где собирались сотни людей. Там проходили презентации книги. Все газеты пестрили его фотографиями и длинными колонками интервью, которые он никому и не давал. Обо всем позаботился Майкл, который теперь был его тенью. Майкл снова был рядом – на фуршетах и презентациях, в ресторанах и на конференциях, на приемах в его честь. Выходя на улицу, люди узнавали его, бросались навстречу, радуясь удаче встретить молодого, начинающего, но уже знаменитого, писателя – Рональда Дойла, книга которого покорила их сердца. Он научился писать автографы, но интервью не давал. Майкл все делал за него сам. Заметив смущение и неспособность молодого Рональда выдерживать такой напор, он легко отвечал на каверзные вопросы – о его прошлом и будущем, о творческих планах и гонорарах, о том, кто его девушка или жена. Кто любовница и сколько у него их? Есть ли дети и семья? Где находится его большой дом – в Майями или в столице? А, может быть, сразу в нескольких городах? Миллионы вопросов, автографы, вспышки фотоаппаратов и камер и беснующаяся толпа. Майкл не обманул. Всего за один месяц он сделал то, что обещал – Рональда Дойла читала и знала вся Америка. Это была настоящая слава! Они объехали всю страну…

– К черту славу!.. К черту деньги! – вдруг услышал Франк и с удивлением перестал писать, уставившись на Дойла. Потом спросил:

– Разве не это главное? Разве не ради этого вы писали? Слава и деньги – это единственный стимул для начинающего писателя.

– Поэтому к дьяволу эту главу. Не теряйте времени, Луи. У нас его слишком мало!

– Но почему? Это основное, что движет рукой писателя! Я не понимаю!?

– А вам и не нужно ничего понимать, – на секунду задумался и буркнул, – потом объясню. Давайте дальше! – и снова заскрипел своим противным громким голосом, продолжая рассказывать:

Они объехали всю страну. Побывали во многих штатах, наконец, снова приехали в Нью-Йорк и, наконец, смогли перевести дух. Оставалось еще несколько встреч, презентаций и можно будет возвращаться домой.

– Тебе понравился Нью-Йорк? – спросил Майкл. Наступил вечер, они зашли в шикарный ресторан и теперь ужинали в отдельном кабинете.

– Майк, я не видел его, – засмеялся Рональд.

– Ничего, еще увидишь. Если захочешь, скоро ты сможешь жить в любом городе, в любом штате, где только пожелаешь! Но это будет потом, а пока работать!

– Работать? – удивился Рональд.

– Да! Но, прежде хочу сказать, что за эти два месяца было продано более пяти миллионов экземпляров твоей книги. Как тебе такая новость?

– Это… Майк, спасибо!.. Это твоя заслуга!

– Ну не только моя. Работало целое издательство, – скромно признался он, потом добавил, – но и ты немного приложил руку. Да, Ронни? – и засмеялся. – Теперь мы не только друзья, но и партнеры. Сейчас на твоем счету находится кругленькая сумма. Что будешь делать с деньгами?

Рональд задумался.

– Пока не знаю, – помолчал немного, потом спросил:

– Ты не знаешь, где сейчас Вивиан?

Майкл нахмурил лоб, отхлебнул большой глоток виски и с грохотом поставил бокал на стол.

– Не валяй дурака, Ронни. У нее свои дела, у тебя свои. Да и зачем она тебе нужна? Здесь масса прелестных женщин, обернись – стоит только щелкнуть пальцем! Сегодня же найдем тебе красотку. Хочешь?

– А Вивиан?…

– Забудь о ней! Еще вопросы есть?

– Есть, – с сожалением произнес Рональд, – где в этом городе можно купить сигареты?

– Кури! – и протянул ему пачку.

– Нет, не эти. Другие.

– И об этом забудь. Нам нужны твои мозги. Теперь у тебя будет много работы, Ронни. Больше никаких сигарет. Ты меня понял?

– Да.

– Теперь слушай, – и он снова налил по полному бокалу. – Нет! Сначала за успех! – и они выпили.

– До дна, черт возьми! – засмеялся Майкл. – Разучился?

– До дна! – ответил Рональд, опрокинув бокал и заметно повеселев.

– Другой разговор. К делу, Ронни, к делу!.. Сколько глав в твоем романе?

– Тринадцать, – ответил тот.

– Значит, мы подписывает с тобой контракт ровно на тринадцать книг!

Глаза у Рональда загорелись.

– Ты серьезно?!

– Да! Именно на тринадцать, и я не шучу. Ты будешь обеспечен работой на несколько лет, а деньгами, как я понимаю, на тысячелетие. Устраивает?

– Ну, Майк!.. Да!!! – и оба счастливо засмеялись.

– О чем я буду писать? Почему тринадцать? – все больше заводился Рональд.

– Сначала выпьем! – и Майкл снова наполнил бокалы…

– Тринадцать книг – это тринадцать твоих глав. Каждой маленькой главе теперь мы посвятим целую книгу. Понимаешь?

– Не совсем. Книга уже написана. Будем повторяться?

– Нет! Ты придумаешь новые истории, новые сюжеты. Никто и не внимания не обратит. На самом деле, почти все великие литераторы пишут об одном и том же. Берут разные истории, но суть одна – идея, и то, что они хотят с ее помощью сказать.

Рональд энергично закивал головой, уже мысленно начиная придумывать возможные сюжеты.

– Да! Я понял!

– Вот и получится тринадцать книг!

– Тринадцать! – ликовал Рональд. – Я согласен!

– Еще бы ты не был согласен!

– А идея?…

– Смотришь в корень! Какая у нас будет идея!?

– Снова длинноволосые ребята с их философией?

– Нет, Ронни. Мы пойдем дальше! Намного дальше. Теперь слушай меня внимательно!.. Нет, еще по пятьдесят грамм! – и плеснул виски. Они снова выпили и Майкл горячо заговорил. Он был уже заметно навеселе, глаза его блестели незнакомым огнем, Рональд видел его таким впервые.

– Каждый человек имеет право быть свободным, – энергично продолжал тот, – мы с тобой уже писали об этом. А теперь задумайся, что такое “иметь право”? – и он внимательно посмотрел на Рональда. – Скучные разглагольствования о бесплатном начальном образовании, о семье, о безопасности, о жизни? Абстрактно и неинтересно. Все это прошлый век! Демократия! Права граждан! Вот наша тема! Человек должен с высоко поднятой головой шагать по жизни! Он должен делать то, что хочет – это главное. Он имеет на это право, черт возьми! Имеет право носить длинные волосы, играть ту музыку, которую хочет, одеваться, как хочет. Имеет право курить траву и покупать ее в магазине, а не у торговца на углу.

– Но это запрещено! – удивился Рональд.

– Придет время и многие страны изменят эти законы. Человек самостоятельная единица, нужно к его желаниям относиться с уважением. Он имеет право на уважение! – все громче говорил Майкл. – Он сам решит, нужно ему это или нет! Согласен?