Текст книги "Магма"

Металлическая лестница, по которой сейчас карабкался Кузнецов, содрогнулась. Женя посмотрел вниз. Мдраг запрыгнул на лестницу и карабкался вслед за Кузнецовым. Внутри у Жени все похолодело, и он стал перебирать руками и ногами быстрее. Гостиница была восьмиэтажной. Он преодолел всего лишь треть стены, а уже почувствовал усталость в мышцах. Если так будет продолжаться, то где-нибудь этаже на шестом мышцы застопорятся. Об этом даже не хотелось и думать. Он старался карабкаться быстро, но от волнения и страха ноги соскальзывали со ступенек. Кузнецов вновь оглянулся. Мдраг двигался быстро, металлическая лестница дрожала от его шагов.

Женя был на середине стены. Крыша казалась недосягаемой, когда он почувствовал, как металлические ступеньки лестницы стали нагреваться. Сначала он не придал этому значения, посчитав, что от постоянного движения нагрелись его ладони. Кузнецов преодолел еще десять ступенек и понял, что лестница стала обжигающе горячей. Ему пришлось остановиться. Сквозь тонкие подошвы ботинок ступни также чувствовали жар. Женя посмотрел вниз.

Мдраг поднимался вверх как паровоз, его руки светились. Такое же свечение рук он наблюдал у Элен, когда она проткнула Рене Жино. Но Мдраг это и была Элен. И сейчас его руки светились, Женя даже сказал бы, что они раскалились, как сталь в горне кузнеца. Эти раскаленные руки касались ступеней, а те, в свою очередь перенимая жар рук, раскалялись тоже. Мдраг поднимался вверх, а за ним на ступенях оставался светящийся шлейф. Мдраг поднял голову. Лицо его было красным и слегка светилось в темноте.

Если продолжать подниматься по раскаленной лестнице, можно спалить ладони. Женя натянул на ладони рукава пиджака, и когда огненные руки Мдрага схватились за ступеньку в метре от его ног, Кузнецов вновь рванулся вверх. Он чувствовал нестерпимый жар, исходящий от Мдрага.

Лестница обжигала даже сквозь ткань. Кузнецов уже не думал ни о чем, кроме того чтобы быстрее оказаться на крыше. Что будет дальше – решит по обстоятельствам. Метров десять Кузнецов поднимался по лестнице, чувствуя под собой движение и жар Мдрага.

Внезапно лестница кончилась, и он оказался на крыше. Мдраг преодолевал последние метры лестницы, над краем крыши уже показалось его пылающее лицо. Кузнецов побежал.

Небоскребы со всех сторон окружали здание гостиницы, освещая крышу огнем из окон. Шелестели расставленные на крыше вентиляционные устройства. Спрятаться было негде. Впереди только две двери, служащие выходом на крышу. Кузнецов добежал до одной, но, как он и ожидал, дверь оказалась запертой изнутри. Женя поспешно оглядывался, пытаясь что-нибудь придумать. Тем временем Мдраг оказался на крыше. Руки его больше не светились и были самыми обычными. Женя находился от него в нескольких десятках метров. Он стоял у края крыши, с которого открывался вид на улицу. Поток машин был по-прежнему плотным, неоновая реклама надрывалась изо всех сил, призывая обратить внимание на продукты компании «Нестле», аппаратуру «Мазарач» и телекоммуникационные системы. Прямо напротив висели оранжевые гигантские буквы, образующие слово «Сони». Мдраг что-то прокричал ему, Женя не расслышал – шум с проспекта заглушил слова. Но этот голос Женя вспомнил – низкий, хрипящий, не похожий на человеческий. Именно этот голос слышал Кузнецов, когда прятался под столом в библиотеке графа Бисбрука.

– Кто вы?! – закричал Кузнецов.

Мдраг приближался, расстояние между ними сокращалось. Жене очень не хотелось, чтобы Мдраг оказался рядом. Он стал отступать вдоль края крыши. Тем временем Мдраг заговорил:

– Интересно получилось, ты близко подобрался сразу по двум направлениям.

– Я не понимаю, о чем вы! – закричал Женя. Край крыши кончался, образуя угол с другим краем. За ним начиналось здание жилого дома.

– Где Иттла?

– Она в надежном месте! Вам до нее не добраться!

– Значит, ты не хочешь сказать?

– Зачем она вам?

– Мне нужно знать, где произойдет землетрясение, чтобы не допустить туда людей вроде тебя.

– Что значит «вроде меня»?

– Вроде тебя, вроде Фишера, вроде Баркера!

– Зачем ты убил их?

– Я ответил на твой вопрос.

Кузнецов не понимал, о чем говорит Мдраг, но он пытался запомнить сам разговор, чтобы потом по крупицам восстановить истину.

– Ты дьявол?

Мдраг расхохотался. Его хриплый хохот на миг заглушил шум улицы. Кузнецов поежился и посмотрел на свою обожженную кисть. Она покраснела и покрылась пузырями. Боли Кузнецов не чувствовал – наверное, от страха.

– Ты жил под именами Марика, Даниела, Роальфа, Адольфа, Гильяма, и усадьба Бисбрука принадлежала тебе! Всю ту коллекцию, что находится в подвале у Бисбрука, собрал ты. Только зачем ты продал ему усадьбу?

– Он мой слуга. Он никто.

– Что будет, когда произойдет землетрясение? Оно уничтожит крупный город?

– Целый город ничто для меня, – надменно произнес Мдраг.

– Так что же произойдет там?

– Не слишком ли много информации для человека, которому осталось жить считанные минуты?

Кузнецову вновь пришлось подавить комок в горле. Но внезапно он заметил этот предмет. Расправленный пожарный шланг, распластавшийся по крыше, словно кожа питона. Один конец шланга был закреплен на водопроводной трубе. Небольшая задвижка перекрывала воду. Женя тут же вспомнил о тренировке, которую буквально час назад проводили пожарники здесь, на крыше. Мдраг приближался. Его руки вновь налились краснотой, светящейся в темноте. Женя бросился к брандспойту и поднял его, направив на Мдрага. Тот остановился, словно оценивая опасность. Женя воспользовался этой задержкой и крутанул рукой маховик задвижки. Шланг напрягся в его руках, наполняясь водой, Кузнецову потребовалось приложить усилие, чтобы удержать его. Вода еще не полилась, Женя видел, как накалилось лицо Мдрага. Оно было раскаленно-красным, и в этом мареве черты лица начинали пропадать. В какое-то мгновение Кузнецов понял, что восстанавливает лицо Мдрага только по памяти. Самого лица не было. Нос исчез, рот склеился, глаза закрылись. Подбородок Мдрага стал округляться. Женя бы сказал, что лицо Мдрага стало… жидким?

Мощная струя воды ударила Мдрагу в живот и оттолкнула его на шаг назад. В то же время Женя почувствовал, как струя упирается в тело Мдрага и отталкивает Кузнецова. Ступни Евгения вросли в поверхность крыши. Брызги воды попадали на лицо, руки Мдрага и с громким шипением превращались в пар. Женя поднял струю выше, направив Мдрагу в лицо. Получился сильный удар, порция воды превратилась в облако пара с таким звуком, словно прозвучал взрыв тротиловой шашки. И Женя услышал крик Мдрага, Это был не человеческий и не звериный крик. Это был скрежет гигантской несмазанной машины, визжащего двигателя на предельных оборотах. Звук, не переносимый человеческим ухом. Кузнецов закричал сам и не услышал себя.

Облако пара окружило Мдрага и Кузнецова, Женя уже не видел, куда попадает струя (он даже с трудом различал конец брандспойта), но по сопротивлению струи и по пронзительному крику Мдрага он чувствовал, что попадает в цель.

Внезапно сопротивление струи ослабло. Вода продолжала хлестать из шланга под напором, но Женя чувствовал, что она льется свободно. Одновременно с этим крик Мдрага растворился в шипении испаряющейся воды. Кузнецов стал водить концом шланга из стороны в сторону, пытаясь нащупать струей тело Мдрага. Однако во всех направлениях выпушенная из брандспойта струя не встречала никакого сопротивления. Шипение воды пошло на убыль и прекратилось совсем. Женя протянул в тумане руку и закрыл задвижку. Шланг в его руке обессилено упал. Кузнецов бросил его и отбежал назад, за пределы облака пара. Стоя у края крыши, он наблюдал, как пар растекался в разные стороны и уносился вверх, разгоняемый воздухом от вентиляционных устройств. Руки Кузнецова дрожали от пережитого волнения, а обожженная кисть начала пульсировать болью. Облако растворилось полностью. Мдрага на крыше не было.

Из упавшего на крышу конца шланга вытекали остатки воды. Большая часть ее, которой Кузнецов окатил Мдрага, сходила в крохотное отверстие водостока.

Мдраг.

А собственно, был ли он? Происшедшие за последний час события казались настолько невероятными, что Женя сейчас уже с трудом верил в них. Может ли происходить такое наяву, когда знакомая ему женщина превращается в скалоподобного громилу за какие-то минуты? Может ли рука человека раскалиться настолько, что станет способна пронзить тело!

Теперь стало понятно, как погибли Фишер и Баркер. Хоть Мдраг и говорил, что объяснил причину их гибели, для Кузнецова причина по-прежнему оставалась загадкой, но в способе убийства он теперь не сомневался. Внутренности обоих были выжжены, и Женя своими глазами видел, как это делает Мдраг. Так были убиты Рене Жино и Жан-Люк Перье. Страшные раны Фишера и Баркера Мдраг попытался скрыть, представив смерть ученых как несчастные случаи при работе с высокотемпературной средой. Фишер был убит во время проведения опытов с разогреванием магматического вещества, а Баркер сброшен в действующий вулкан. Да, Мдраг хитер! Но Уолкер еще во Франции сказал о том, что ранения ученых носят весьма странный характер. Теперь Кузнецов знал, как они были убиты.

Внизу проспект казался живым, движущимся и издающим звуки. Неиссякающий поток машин (в это позднее время!) и поток людей. Шум, издаваемый и теми, и другими, накладывался друг на друга, создавая своеобразную атмосферу нью-йоркских улиц. Вот уж действительно каменные джунгли!

Когда Женя минут пятнадцать назад встретил в переулке Элен, это была не она. Это был Мдраг, неизвестным образом воплотившийся в доктора Граббс. Теперь ему стало понятно, почему она так настойчиво требовала сказать, где спрятан Иттла.

Нет, поправил себя Кузнецов! Надо мыслить правильно.

Не Элен требовала сказать, где находится Иттла, а Мдраг в образе Элен. Это по-прежнему не укладывалось в голове, но Женя видел превращение, и нужно принимать его как факт. Мдраг, превратившись в Элен, требовал сказать, где находится Иттла. Он утверждал, что его самого, Мдрага, задержало ФБР, что являлось ложью. Но стоп!

Кузнецов похолодел. Боже! Что он наделал!

В номере гостиницы Уолкер убедил Кузнецова, что Мдраг задержан и для его допроса необходимо «солнце». Кузнецов лично ему в руки отдал диск. Но если Элен лгала, что Мдраг задержан, так как она и являлась Мдрагом, то, следовательно, лгал и Уолкер! Если Мдраг смог превратиться в Элен, то он мог превратиться и в Уолкера. Тогда в номере Женя разговаривал с Мдрагом в обличье Уолкера и именно Мдрагу отдал «солнце». Необходимый предмет, который с таким трудом добыт в Бельгии, Кузнецов собственными руками отдал Мдрагу!

Да, тогда в номере в образе Уолкера перед ним предстал Мдраг, и это превращение Мдрага в Уолкера не было единственным. Еще на бензоколонке под Лиллем, когда Женя и Элен ожидали вестей от ее матери, Мдраг пытался выдать себя за Уолкера. Тогда Кузнецов заподозрил неладное и удрал. Сейчас Мдраг выполнил все безошибочно.

Кузнецов вновь посмотрел на маленькое отверстие водостока на крыше. Он подошел ближе и откинул носком ботинка пустой шланг. Отверстие было диаметром сантиметров десять. Края отверстия почернели и даже обуглились. Куда на этот раз подевался Мдраг? Испарился под струей воды, как Снегурочка? Женя сильно в этом сомневался. Когда Мдраг в образе Элен исчез из пустой ванной комнаты. Женя нашел там обгоревшее вентиляционное отверстие. В институте штата Индиана, в лаборатории, где убили Фишера, найдено точно такое же обгоревшее вентиляционное отверстие. Здесь, на крыше, Кузнецов нашел обгоревший водосток. Означает ли это, что Мдраг может просачиваться сквозь отверстия?

Горя желанием покинуть крышу, Кузнецов еще раз подергал ручку двери, ведущей вниз. Бесполезно. Дверь по-прежнему была закрыта.

Значит, Мдраг может не только превращаться в кого угодно, но и проникать в закрытые помещения. Так он покинул лабораторию в Блюмингтоне, ванную в номере Кузнецова, туалетную комнату в ресторане и крышу.

– Что ты за тварь? – спросил Кузнецов пустое пространство.

Нужно выбираться отсюда. Покинуть крышу можно было только по пожарной лестнице, по которой Кузнецов поднялся сюда. Женя пересек крышу, приблизившись к лестнице, и заглянул вниз. В переулке, откуда он только что сбежал, стояла непроглядная тьма. Женя прикоснулся к лестнице и с криком отдернул руку. Металлические ступени по-прежнему были горячими.

Это вернуло его к реальности. В сознании Кузнецова Мдраг вновь обрел свои необычные и страшные черты, раскаленная лестница подтвердила его существование. С момента исчезновения Мдрага в облаке пара и до момента прикосновения к лестнице Женя пребывал в прострации и воспринимай Мдрага как нереальное существо.

Женя раскатал рукав пожарного гидранта. Рукав оказался коротким, и струя воды в любом случае не доставала до лестницы. Охладить лестницу не удастся. Кузнецов бросил шланг и, подойдя к краю крыши, открывающему вид на проспект, закричал. Его крик утонул в шуме автомобилей и треске неоновой рекламы.

– ПОМОГИТЕ!!! – повторил Кузнецов. Но люди внизу его не слышали. Кузнецов стал обходить крышу по периметру и наткнулся на кирпичную арку, перекинувшуюся на крышу соседнего дома. Арка была шириной в два кирпича, по ней, конечно, можно было перебраться на соседнюю крышу, как по тропинке. Можно, если бы Кузнецова преследовали два десятка разъяренных бандитов и у него не было другого пути. Преодолевать по этой арке метров двадцать на восьмиэтажной высоте Кузнецову не хотелось. Можно было дождаться, пока остынет лестница.

Женя вновь вспомнил, что «солнце» находится не у него, и тяжело вздохнул. Все эти странствия не прибавляли лет к отпущенному ему жизненному сроку. В любой стране мира каждая находка давалась тяжело, будь то маленький амулет или вещь размером с сундук. Но он никогда не унывал, потому что вела его мысль о том, что совершенное им открытие сделает прорыв в человеческом существовании. Люди по-новому взглянут на мир и на себя. Его роль в данном случае была не важна. Главное – открытие.

Однако никто не понимал Кузнецова, даже такие люди, как Фишер или Баркер. Женя снова вспомнил о том, что он последний из трех живущих на Земле ученых, которые занимались этой проблемой.

– И всех их убил Мдраг, – произнес он. – И он сказал почему. Только я не понял.

Кузнецов вновь подошел к краю крыши, ведущему на проспект, и без особой надежды закричал:

– Помогите!

Однако на этот раз крик его был услышан. Из глубины отеля кто-то откликнулся. Мужской голос крикнул нечто вроде «Хей!».

– Хей! – обрадовано вторил Кузнецов.

– Помогите! – вдруг закричал женский голос. В этом возгласе Кузнецову послышались вопросительные интонации. Его изволили передразнивать? Или переспросили?

– Да-да, помогите! – подтвердил он. Секунд пять не было отклика, а затем из глубин последнего этажа отеля раздались испуганные мужские и женские возгласы. Крики становились все громче и разрозненней, превращаясь в гам.

– Пожар! – закричал кто-то, и в следующее мгновение Кузнецов был вынужден отскочить от края крыши, так как внезапно взметнувшееся пламя из окон восьмого этажа поднялось над ним. Кузнецов оглянулся. Над задним краем крыши также поднималось пламя. Дверь, ведущая на крышу, которую Женя два раза пытался открыть, вылетела под огненным напором. Языки пламени высовывались из дверного проема, словно из пасти. Только две стороны крыши оставались неохваченными огнем. Та, на которой находилась раскалившаяся металлическая лестница, и та, с которой на соседний дом вела кирпичная арка.

– Все-таки придется лезть по этой арке! – выдохнул Кузнецов. Он подбежал к этому краю и поглядел вниз. Что и говорить, восьмой этаж! Женя поднял ногу и был готов вступить на кирпичную тропинку, как поднявшееся снизу пламя заставило его отпрыгнуть назад. Путь к тропинке был прегражден. Крыша полыхала с трех сторон. Только сейчас гул улицы перекрыл рев сирены пожарных машин. Успеют ли они спасти его?

«Это Мдраг устроил пожар», – вдруг подумал Евгений. Он устроил пожар на восьмом этаже, чтобы выкурить Кузнецова с крыши.

– О боже!

Ему оставалось только дожидаться пожарных. Языки пламени со всех сторон увеличивались. Казалось, что основания небоскребов, окружавших отель, горят в пламени, как будто город Нью-Йорк за все свои грехи попал на адскую кухню.

Четыре пожарные машины и две машины с длинными лестницами перекрыли движение по проспекту. Пожарные в черных форменных куртках с желтой полосой высыпали на тротуар, оценивающе глядя на пламя. Лестницы уже поднимались, пожарные шланги разворачивались Женя наблюдал за ними с незанятого огнем края крыши, того, где находилась раскалившаяся лестница.

– Эй! Я здесь! – изо всех сил закричал Кузнецов, но в суете его никто не слышал. Пожарные разворачивались по фасаду здания, где находились окна, из которых вырывалось пламя. Кузнецов же кричал со стороны переулка. Из-за пламени его было не видно, к тому же в темноте он сливался с крышей. Подвинься он ближе к фасаду – и пламя могло бы его осветить, но опалить тоже могло. Кузнецов в растерянности оглядывал крышу, и взгляд его вновь остановился на пожарном шланге. До лестницы его не хватило, но до этого края крыши длины будет достаточно.

Женя бросился расправлять шланг. Руки его не слушались, к тому же обожженная кисть сильно болела. Он расправил шланг и перекинул конец брандспойта через незанятый огнем край крыши, ближе к фасаду. Он подошел к пожарному трубопроводу и, открыв задвижку, бегом вернулся на край. Схватив брандспойт, Кузнецов направил струю воды на пожарных, стоящих внизу. Струя была мошной, и двое пожарных, попавших под нее, были опрокинуты на асфальт. Этот жест заставил их поднять головы. Кузнецов отбросил шланг в сторону и замахал руками. Кажется, его заметили. Пожарные смещались с проспекта в переулок и показывали на него пальцами.

– Снимите меня! – кричал Кузнецов. Один из пожарных показал на раскаленную лестницу, предлагая спуститься по ней.

– Они думают, что я тупой. Попробуй сам по ней заберись! – комментировал Кузнецов, глядя на до сих пор светящиеся от высокой температуры металлические ступени.

– Эй! – закричал пожарный, привлекая внимание Кузнецова.

Женя демонстративно вытянулся, показывая, что готов выслушать его. Пожарный, увидев, что привлек внимание, беспечно похлопал рукой по лестнице и неожиданно для себя с криком отдернул руку.

– Вот так! – поучительно произнес Кузнецов.

Пожарные внизу указывали на лестницу, словно на чудо света. Пламя над крышей дома поднялось еще выше. Теперь небоскребы были почти не видны.

Пожарные тащили шланг. Похоже, они собирались поливать лестницу водой.

– Ну, половину лестницы вы, допустим, остудите. Но до верха вам все равно не достать. Сколько пройдет времени, чтобы они это поняли! – возмущался Кузнецов.

Бесполезность своего предприятия пожарные поняли еще до того, как открыли воду. После минутных размышлений они наконец подогнали машину с раздвижной лестницей.

По теням на асфальте было видно, что у фасада здания идут активные действия по тушению пламени и спасению людей. Кузнецов видел только тени. Рев сирен извещал о приближении новых машин. Между тем лестница поднялась и остановилась в метре от крыши.

– Ну что же вы! Приблизьте ее к краю, и я спущусь! – закричал Кузнецов. Но его крика не слышали. Более того, по лестнице навстречу ему зачем-то лез пожарный. Он уже преодолел половину пути и мог услышать голос Кузнецова в вое сирен и треске пламени.

– Не надо лезть за мной! – закричал Женя. – Я не боюсь высоты и сам спущусь.

Пожарный не реагировал на его крики и поднимался вверх. Метрах в пяти от Кузнецова он поднял голову, лестница наконец коснулась края крыши.

– Я сам могу спуститься! – повторил Женя.

– Нет, мистер, – возразил пожарный, – Я помогу вам.

– Я не годовалый ребенок и не домохозяйка! Меня не надо спасать.

– У вас шок. Я помогу вам. – Он был уже в метре от Кузнецова.

– Как же мы вдвоем будем спускаться? – недоумевал Кузнецов.

– Очень просто, мистер. Не волнуйтесь, я помогу вам.

Лицо пожарного вдруг стало меняться. Фигура его тоже менялась, черный бушлат терял форму, желтая полоса поблекла и растворилась. Вместо нее на груди проступило белое пятно, рассеченное посередине. Чуть позже Кузнецов понял, что это галстук и рубашка. Когда превращения закончились, Женя обратил внимание, что рубашка была белоснежной.

Мдраг вступил на крышу. Оцепенение спало с Кузнецова, и он бросился бежать. Дыхание куда-то пропало, Женя стал задыхаться. Его ступни чувствовали, как крыша нагрелась от пожара на последнем этаже, а еще они чувствовали слоноподобные шаги Мдрага, преследующего его.

– Тебе некуда бежать! – раздался хриплый голос позади Кузнецова.

Но эти слова остановить Женю не могли. Пламя бушевало по краю крыши. Женя ориентировочно помнил направление. Он прикрыл лицо руками и, криком пытаясь превозмочь боль, прыгнул сквозь пламя. На короткий миг он почувствовал себя ягненком на вертеле. Но в следующий момент огонь кончился.

Он пролетел сквозь пламя и упал на кирпичную тропинку, простирающуюся над улицей к соседней крыше. От удара его тела кирпичная тропинка вздрогнула. Пара кирпичей вывалилась у основания горящей крыши. Женя не удержался и свалился с тропинки, успев схватиться за нее руками. До соседней крыши оставалось метров двадцать. Женя висел над пропастью многоэтажек, вырывающееся из окон восьмого этажа пламя жарило.

Дыхание сбилось. Чтобы взобраться на тропу, Кузнецову нужно было как минимум восстановить его, но сделать этого не удавалось. Отчасти из-за шока, отчасти из-за того, что его ноги болтались на высоте восьмого этажа. С трудом он смог забросить на тропу ногу и, помогая себе руками, сумел залезть на тропу и лечь на ней. Хриплое и отрывистое дыхание постепенно становилось более спокойным. Однако вдыхаемый воздух был слишком горяч! Кузнецов начал медленно ползти в сторону крыши соседнего дома.

Там находился вертолет. Его лопасти вращались, огни на концах шасси мигали. Вертолет готовился к взлету. «Эх, успеть бы на него», – подумалось Жене. В этот миг тропа содрогнулась. Женя оглянулся. Из пламени появилась фигура Мдрага. Он стоял в огне на краю крыши, но его одежда не загоралась, лицо не краснело и не покрывалось пузырями ожога второй и третьей степени. Огонь облизывал его, и казалось, что Мдраг наслаждается этим. Женя сжал зубы и, быстро перебирая руками и ногами, пополз по тропинке.

Удар по тропинке заставил Кузнецова замереть. Из арки, на которой находился Кузнецов, вниз посыпались кирпичи.

Женя застыл недалеко от середины и видел, как она, толщиной всего в два кирпича, обрушилась вниз. Впереди на тропинке образовался провал шириной около метра. Кроме того, с той половины арки, на которой находился он сам, вниз обрушились несколько кирпичей, и Женя всем своим телом ощущал, что она уже не так монолитна.

Тем временем к вертолету на соседней крыше бежали два человека с сумками. Они сейчас погрузятся, и вертолет взлетит. Кузнецов оглянулся. Мдраг стоял у основания тропинки. Удар его ноги пришелся по ней, это и привело к обрушению. Кузнецов знал, что шаги Мдрага тяжелы, он понимал, что еще одного удара эта часть арки не выдержит.

Кузнецов пришел к выводу, что придется прыгнуть. Он может оттолкнуться от той части арки, на которой находится, и от этого толчка она рухнет вниз. Слишком ненадежной она сейчас была. Вместе с этим Кузнецов потеряет импульс. Он может не допрыгнуть. Или не попасть на тропинку, либо не зацепиться за нее руками. Мдраг может вновь ударить по арке и разрушить ее окончательно, тогда Кузнецов полетит вниз. Тело его напряглось, готовясь к прыжку, когда сзади раздался голос Мдрага:

– Неужели ты думаешь, что я хочу твоей смерти? Ты забыл? Мне нужна лишь информация об Иттле.

Было трудно отказаться от прыжка, и в то же время тело было готово, но разум – уже нет. Хотя даже и тело теперь охватило оцепенение. Нет, если он и прыгнет, то точно свалится вниз.

– Кто ты? – закричал Кузнецов сквозь треск и рев пламени.

– Я тот, кого ты искал всю свою жизнь!

– Этого не может быть!

– Разве я не доказал тебе?

– Ты не тот, кого я ищу!

– Значит, тебе нужны презренные питаки!

Оба человека на соседней крыше уже забрались в вертолет, и его лопасти ускорили вращение. Вертолет готовился взлететь. Кузнецов неожиданно для себя принял решение, оттолкнулся от каменной арки и прыгнул вперед, через пропасть. От толчка ногами часть отвалилась от крыши и полетела вниз. Кузнецов попал на оставшуюся часть арки, которая соединялась с соседней крышей. Он попал на самый край, на тропинке лежала лишь половина корпуса. Однако руки скользили по кирпичной поверхности, безуспешно пытаясь найти, за что зацепиться, и тело съезжало вниз. В конце концов он, обняв руками край обломленной арки, вновь оказался висящим над городской многоэтажной бездной. В этот момент другая часть арки упала на припаркованный к зданию гостиницы «шевроле». Грохот сотряс улицу, осколки стекла автомобиля разлетелись, осыпав пожарных. Это и заставило их поднять головы.

Вертолет уже поднялся над крышей. Все! Теперь Кузнецову на него не успеть. Ему не только не успеть на вертолет, но и не выбраться из положения, в котором он оказался. Зацепиться ногами за каменную арку было невозможно, отпусти он одну руку – и его ждет недолгий полет и жесткая встреча с асфальтом.

От отчаяния Кузнецов готов был заплакать. Столько раз ему приходилось бывать в трудных ситуациях, и каждый раз он умел найти выход из них. Сейчас положение было безвыходным. Он не мог выбраться из-под этой арки. Он мог только свалиться вниз. А ведь Мдраг утверждал, что ему не нужна смерть Кузнецова. Ему нужна информация об Иттле. Всего лишь! И ради какой-то статуэтки Женя вынужден страдать? Только Мдраг может выручить его и вытащить отсюда, если Женя скажет, где Иттла, конечно.

Как он может выручить Кузнецова, если их разделяют добрые десять метров пропасти? Мдраг сейчас находился на соседнем здании.

– Неужели я отдам ему то, что искал долгие годы?

Но неужели ЭТО стоит жизни Кузнецова! В другой момент Женя сказал бы, что ДА! Но сейчас он думал, что его смерть остановит все поиски! Он единственный на Земле, кто догадывался, получая косвенные доказательства. Если он умрет сейчас, свалившись с крыши многоэтажного здания, его исследования оборвутся и затеряются. Он не оставил после себя ни опубликованных работ, ни дневников. Тот, кто может продолжить его работу, должен будет заново по крупицам собирать информацию об исследованиях Фишера и Баркера, заново искать предметы!

Но будет поздно! Осталось двенадцать дней до того момента, когда произойдет землетрясение. Необходимо узнать, где оно произойдет. Если Женя отдаст Иттлу, это еще не поражение. Он останется жив и сможет продолжить исследования. А может быть, удастся вернуть Иттлу.

Мышцы рук начали болеть. Захват ослабевал. И Женя охрипшим голосом крикнул:

– Мдраг! Спаси меня!

– Где находится Иттла? – откликнулся Мдраг.

– Что? – Кузнецов не расслышал вопроса. Он не лукавил. Шум пламени заглушал слова Мдрага.

Женя повернул голову, чтобы посмотреть на Мдрага, и увидел, как тот оттолкнулся от края крыши и, непостижимым образом взлетев в воздух, преодолел двадцатиметровое расстояние между домами. От приземления Мдрага, казалось, содрогнулось все здание. Женя едва не отпустил руки. Сердце в его груди на миг замерло.

Сколько же весил Мдраг? На глаз – килограммов сто двадцать. Судя по шагам – гораздо больше. Какой же силой ног нужно обладать, чтобы перепрыгнуть двадцатиметровое пространство между крышами с таким весом!

Мдраг подошел к краю арки, на котором висел Кузнецов, и присел на корточки. Каждый его шаг сопровождался содроганием этого куска арки, и Женя думал, что вот-вот полетит вниз. Но арка выдержала.

– Ты готов сказать мне? – спросил Мдраг. Его безжизненные глаза сверлили Кузнецова.

– Да, – ответил Женя. – Кто бы ты ни был, помоги мне выбраться.

– Мой вопрос ты прекрасно знаешь. Стоит ли его повторять? – Он не протягивал руки. Он ждал ответа.

– Нет, не стоит… «Солнце» у тебя?

В ответ Мдраг вытащил из внутреннего кармана пиджака «солнце» и показал его Кузнецову. Отблески пламени отражались на диске. Мдраг держал его на виду всего секунду. Затем снова убрал в карман.

– «Солнце» у тебя, Иттла тоже будет у тебя. – Каждое слово Кузнецову давалось с трудом. – Значит, ты найдешь пещеру.

– Нечего тянуть время, Кузнецов. Я и так на тебя потратил его слишком много.

– Иттла находится в кабинете Мигранова.

– Ты меня обманываешь! Кабинет был осмотрен полностью!

– Нет, вы не нашли. Иттла находится… – В этот момент кирпич, за который держался Кузнецов, лопнул, раскрошившись в пальцах Евгения.

Мдраг быстро протянул руку, но схватил лишь воздух.

Женя почувствовал, что с аркой его уже ничто не связывает. Сердце провалилось куда-то, в душе была пустота.

«Вот она – смерть!» – в последний раз подумал Кузнецов, падая вниз.

* * *

Несколько ранее, гостиница «Роллтон-Плаза»

Уолкер стоял над изувеченными телами своих сотрудников, чувствуя страшные боли в затылке. Боли преследовали его последние два года, с непонятной периодичностью они то появлялись, то исчезали. Томография головы ничего не давала. У него не было опухоли где-нибудь в районе теменной области головного мозга. И все-таки врачи до сих пор не могли понять причину его головных болей.

Однако теперь Уолкер мог сказать, что у него появилась еще одна головная боль. И это подтверждали два трупа его сотрудников, в скрюченных позах застывшие на кафельном полу туалетной комнаты ресторана.

– Менеджер отеля позвал наших агентов, дежуривших в холле, – пояснял агент Спигги.

– Людей опросили?

– Да, музыканты в ресторане утверждают, что первыми в туалет вбежали наши люди. Вслед за ними вошел доктор Кузнецов. Он вернулся буквально через минуту, перевернул стол и покинул ресторан.

– Так что же получается… – Фотограф попросил отойти Уолкера в сторону. – … Доктор Кузнецов убил наших людей?

– Я не знаю.

– Тут что-то не так. Получается, что сразу оба агента вошли в туалет? При наблюдении за объектом это не допускается инструкцией.

Спигги кто-то позвал, и он вышел, так и не ответив. Уолкер понимал, что ясного ответа на этот вопрос не было. Раны точно такого же характера, как и раны на теле Фишера. Именно такие же. Уолкер тысячу раз рассматривал фотографии в деле и читал описание патологоанатомов. Убийца ученых все-таки появился. И появился неожиданно. Агенты в холле его не заметили. Очевидно, заметили агенты в ресторане. И может быть, доктор Кузнецов.

Уолкер поднял голову. Дыра вентиляционного отверстия была обожжена, и решетка на ней отсутствовала. Почти то же они обнаружили в номере Кузнецова и в лаборатории Фишера. Что это значило – Уолкер не представлял. Одно он мог сказать точно. Каждая обожженная дыра означала появление убийцы. Если так, то убийца был в номере доктора Кузнецова еще сегодня утром.