Электронная библиотека » Ольга Книппер-Чехова » » онлайн чтение - страница 13


  • Текст добавлен: 1 марта 2017, 11:30


Автор книги: Ольга Книппер-Чехова


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 13 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Шрифт:
- 100% +
37. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

6 сентября [1905 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, я опять больна и совсем лежу в постели. Опять болит сердце, и на этот раз еще сильнее, чем прежде. Вся левая сторона болит, болит позвоночник и поясница. Альтшуллер ездит каждый день, пичкает меня камфарой, дигиталисом и морфием. Я так хорошо начала себя чувствовать, была совсем здорова, всем хвастала, что я здорова, и вот совершенно неожиданно заболела, почти без причины, немного только поволновалась. Значит, все прежние лечения насмарку, вода, купанья в море и мышьяк – все к черту. Сегодня я не спала всю ночь – думала, помру, ночевала у меня наверху Екатер. Георгиевна[468]468
  Медсестра при Е.Я. Чеховой.


[Закрыть]
. Скажи Ване, что я больна. Мне так хочется быть здоровой и так хочется пожить еще хоть немного, я еще ничего не сделала…

Больше писать не могу. Будь здорова, целую тебя крепко. Твоя Маша.

Мамаша карты и письмо не получала.

Устроила ли ты абонемент Маклакову.


Письмо помещено в папку за 1916 г. (ОР РГБ, 331.105.18), но там нигде в осенних письмах о серьезной болезни М.П. не упоминается (мимоходом говорится о зубах), не упоминается об этом и в ее письмах к брату Ивану (хотя обычно она о подобных вещах сообщала подробно). Тогда как оно имеет прямые соотнесения с письмами сентября 1905 г. (в частности, в письме от 22 сентября М.П. беспокоится о билетах для Маклакова).

38. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

10 сент. [1905 г. Москва – Ялта]

Что с тобой, дорогая моя Машечка? С чего ты захворала? Мне так хочется видеть тебя, приезжай поскорее. Здесь поздоровеешь. Ты в Ялте закиснешь. Здесь все-таки разнообразие – то солнышко, то дождь, то ветер, право, лучше. Перед домом леса, рабочие гудят, бегают, в комнатах темно, просто красота, Джойка везде гадит. Машка ходит беременная, Марише не знаю что дать делать, я только о ролях думаю, целый день в театре. Вчера сорвала голос на репетиции, попробовала во весь темперамент первый раз. Ой, как страшно. Говорят, выйдет.

Вчера у Алексеевых читали 1 и 2 акты «Чайки». Лось[469]469
  Недавно принятый в труппу «актер со стороны» Антон Потапович Лось (1884–1914), который прослужил в МХТ два сезона.


[Закрыть]
– Медведенко, Савицкая – Маша, Лилина – Нина. Я ужасно переживала этот вечер, много усилий делала, чтоб не разреветься и не убежать. 7 лет назад, как раз 9-го сент. (мое рождение) я первый раз познакомилась с Антоном на репетиции «Чайки» в Охотн. клубе. Целая жизнь прошла с тех пор…

Сейчас прервала меня Ясюнинская, привезла роз, кот. разместились в 8 вазах – прямо роскошь. Она ужасно милая женщина, без психопатии, я тебе расскажу про нее[470]470
  Мария Александровна Ясюнинская первое письмо свое к О.Л. написала, будучи 17-летней гимназистской. Поселившись в имении мужа Красный стан, она регулярно отправляла О.Л. роскошные букеты из своего сада. Из нескольких сохранившихся писем М.А. к О.Л. смутно вырисовывается напряженная драма в ее семье, грозящая разрывом. После 1907 г. имя М.А. из переписки О.Л. исчезает; дальнейшая судьба ее неизвестна.


[Закрыть]
. Еще стоит у меня корзина с хризантемами и еще куст таковых, потом гвоздики, гелиотропы, без конца цветов, а сейчас мал. Андреева[471]471
  Мария Александровна Андреева-Ольчева (1883–после 1951 г.) с 1904 по 1908 г. служила во вспомогательной группе МХТ; всю жизнь оставалась страстной поклонницей О.Л. В фонде О.Л. в Музее МХАТ сохранились письма к ней М.А. разных лет (КЧ, № 560–607).


[Закрыть]
принесла большую корзину, красиво убранную, с виноградом с юга, свежий, вкусный. Повезло мне сегодня, точно сегодня мое рождение. Мне жаль, что ты не видишь всех этих цветов.

О тебе спрашивают все, когда приедешь.

Кончаю, бегу. Целую тебя и мамашу крепко, ужасно хочу видеть. Екат. Георгиевне привет, я не знала, что она еще у тебя. Кланяйся очень Альтшуллеру, если он меня еще помнит.

Целую тебя крепко или нежно, как хочешь. Оля


Год по содержанию.

39. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

19-ое сент. [1905 г. Москва – Ялта]

Напрасно я ждала известий от тебя, дорогая Маша. Вчера наконец София Влад., зная, что я беспокоюсь о тебе, по телефону сказала, что получила письмо. Отчего ты захворала? Чем взволновалась? Племянником? Отчего ты мне ничего не пишешь ни о чем? Я даже не знала, что Николай у вас в Ялте[472]472
  Речь о старшем сыне Ал. П. Чехова от первого брака Николае (1884–после 1920 г.). Периодически появляясь в Ялте, он всячески шантажировал и запугивал М.П., требуя от нее денег, и, получив их, на какое-то время исчезал. 14 сентября М.П. подробно описала С.В. Чеховой, что случилось с племянником на этот раз: «Его в Одессе обокрали, места он себе не мог найти по случаю беспорядков, едва он не лишил жизни себя. Сам он мне об этом не писал, а написали чужие люди. Пришлось его взять к себе. Поместили его, с помощью Ф.К. Татариновой, в типографию Вахтина [?], и вот он теперь живет у нас и ходит на работу каждый день. Держит пока себя хорошо, но знает очень мало, совсем не образован. Не знает даже, что аршин имеет вершки. Первое время я с ним занималась, но теперь по болезни не могу, такая досада! Теперь боюсь, чтобы Александр не сделал бы мне какой-нибудь неприятности из-за Николая» (РГАЛИ, 2540.1.259).


[Закрыть]
.

Самое лучшее, собирайся ты поскорее с мамашей сюда, Майков рядом, и мы тебя выправим. Право!

Я очень соскучилась по тебе и мамаше. А ты, наверное, нет, правда?

Я вроде ошалелой уже. Дома только сплю и ем, ничего не знаю, что здесь происходит. Сегодня приехала в 6½ ч., успела поесть холодного, и опять на репетицию. Ездила с Лидией Петр. выбирать для «Чайки», и купчиху обшиваю. Была генеральная 1-го и 3-го актов. Пьеса, по-моему, скучна. Мне трудно играть, но, говорят, выходит образ. Играю в толщинке, фигура полная, но красивая. Очень трудная роль. Не знаю, как выйдет. У всех еще не очень ясно. Теперь пойдут генеральные «Детей солнца» и «Чайки». Мария Петр. репетирует Нину, не могу еще ничего сказать определенного. Будет хорошо. Конст. Серг. нервится, да и все мы, перед открытием[473]473
  Открытие сезона состоялось 30 сентября возобновлением «Чайки».


[Закрыть]
.

В квартире холодно, окна залеплены, леса еще не убраны. Столовая пустая, сегодня ругалась в Союзе. Стол и стулья должны были быть готовы, вдруг говорят, что через 3 недели. Отношусь равнодушно, в общем. Кабинетик обмундировываем помаленьку. Мариша славная.

Вчера обедали Чеховы и Володя и Влад. Митроф. Маша имела большой успех капустным пирогом, маринов. грибами и пирожным. Я все время питаюсь чудесным свежим виноградом с юга. Мал. Андреева привезла.

Живу только театром и ролями, это нехорошо. Никуда не хожу, только к маме.

Дрессирую Джойку, единственное близкое существо пока около меня.

Маша, приезжай скорее, а главное, напиши, как здоровье. Очень сухо пишешь. Целую тебя и мамашу. Оля


Год по содержанию.

40. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

22 сентября [1905 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, прости за долгое молчание. Конечно, ты сердишься и потому не пишешь, правда? Я давно от тебя не имею письма. Я все еще больна, хотя и чувствую себя лучше, боль в пояснице еще не прошла, продолжаю пить лекарства. О Москве боюсь подумать. Меня ужасает Маша, значит, приехать и не иметь прислуги, некому отворить дверей… Я больна, а мать инвалид. Спроси у нее – скоро ли она разрешится и когда можно будет нам приехать? Можно ли будет нанять на время родов и поездки в деревню хорошую прислугу? Меня это очень волнует.

«Драму жизни» я получила, merci. Мне кажется, что Кнут теперь написал бы гораздо лучше. Ты мне так и не написала, получил ли Маклаков билет в мой счет?[474]474
  Видимо, М.П., как пайщица, имела право на льготное приобретение билета в театр и право его передавать по желанию.


[Закрыть]

Вчера получила телеграмму от Гнедича насчет постановки у них «Вишневого сада». Телеграфировала Владимиру Ив., и он мне обстоятельно ответил[475]475
  Относительно постановки «Вишневого сада» в Александринке В.А. Теляковский записал у себя в дневнике 20 сентября 1905 г.: «…оказалось, что с наследниками Чехова не заключено условие. Когда я призвал Гнедича спросить об этом, он мне ответил, что это никогда не было его делом» (Теляковский. 1903–1906, с. 514). Премьера в Александринке 23 сентября.
  В тот же день 21 сентября Н. – Д. ответил М.П.: «Надо разрешить, но в том пункте условия, где говорится, что другие театры в столицах и окрестностях не имеют права известный срок ставить «Вишневый сад». Сделайте оговорку: кроме Московского Художественного театра, за которым это право остается в прежней силе. Кроме того обратите внимание, что авторский гонорар должен быть обычный, то есть десять процентов с валового сбора каждого представления. Немирович-Данченко» (ОР РГБ, 331.94.24).


[Закрыть]
. Дай Бог ему здоровья, я очень ему благодарна.

У меня сегодня много огорчений, об одном тебе напишу – у нас украли сегодня ночью все груши-дюшесы и много яблок. Мамаша терзается по этому поводу.

Льет дождь как из ведра, а вечером должна приехать Званцева со своими племянницами, нужно ее ждать, напросилась остановиться на три дня, чтобы отыскать квартиру. Комнаты почти все заняты, кроватей нет, а их трое. Надо подумать где кого положить. Очень это противно. Внизу у меня жильцы – Ананьина, Кузина и один господин. В октябре начну думать о поездке в Москву. У нас все еще стоит жара, только по вечерам прохладно.

Ну вот и все. Целую тебя крепко и прижимаю к своему трепещущему сердцу. Будь здорова. Мамаша кланяется и целует. Твоя Маша.

Я писала Варе[476]476
  В.А. Эберле.


[Закрыть]
, получила ли она мое письмо. Узнай.


На письме карандашом проставлен 1917 г. (ОР РГБ, 331.105.19), но по тону, по содержанию, а главное по сопоставлению с письмом О.Л. от 1 сентября это, несомненно, 1905 г.

41. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

1-ое окт. [1905 г. Москва – Ялта]

Не писала тебе, милая, потому что не было минуты, чтоб присесть к письменному столу. Я, можно сказать, живу в театре и прихожу передохнуть домой. И впереди все играть, играть… Бессмысленно. Мне кажется, теперь театры не нужны. Наступает какое-то страшное время. Говорят о военном положении Москвы, вчера эта ужасная, потрясающая смерть Трубецкого[477]477
  Речь о профессоре Московского университета философе кн. Сергее Николаевиче Трубецком, который внезапно скончался 29 сентября от кровоизлияния в мозг. Эта смерть произошла на фоне крепнущих студенческих волнений, в том числе в университете, ректором которого Трубецкой был назначен в конце августа.


[Закрыть]
, ждут всего… А мы вчера открыли сезон «Чайкой»… И не было отклика в зрительном зале… Было тяжело, грустно. На вызовы хоть не выходи. Играли ли мы плохо, нужны ли теперь злободневные пьесы – не знаю, не знаю.

Мария Петровна играла хорошо, просто, чисто, но публика, кажется, любит в Нине какой-то поэтический, то есть опоэтизированный образ подстреленной чайки, а у М.П. Нина – заурядная девушка, заурядно страдающая. Потом говорят, что ее и Мейерхольда было плохо слышно, Савицкая в Маше не нравилась, Тригорин тоже. Вообще не вышло, и странное дело, я это предчувствовала…

Неужели «Дети солнца» будут иметь успех? Т. е. для материальной стороны дай Бог, а для художественной – не пойму тогда ничего.

Горький очень недоволен был генеральной своей пьесы; теперь меняют декорацию и mise еn scène 2-го и 4-го актов. Недоволен актерами, хвалит сильно только меня одну. Вообще и Мария Федоровна мне так кадит в глаза, точно я ей не товарищ. Немировичу говорила, что Книппер стала большой актрисой. Превозносит меня и в глаза и за глаза. Что это – не знаю. И всем в театре всё об этом жужжит. Зачем это!

Что если наш театр кончается! Что же потом! Мне лезут мысли, куда себя тогда девать, чтоб зарабатывать кусок хлеба?! Вряд ли я смогу служить где-нибудь еще.

О «Вишневом саде» слышала[478]478
  См. коммент. 2 к предыдущему письму.


[Закрыть]
. Как-то больно еще слышать от посторонних людей о том, что было так недавно еще близким. Я вообще как-то странно удалена от памяти об Антоне, т. ч. мне иногда странным кажется, что я ношу его фамилию, фальшь какая-то. Когда я сижу над его книжками, когда я плачу над его пьесами, когда сижу на могиле, я чувствую, что это был мне единственный близкий человек, чувствую, что и я ему была близка, особенно за последний год, последние месяцы, когда его душа точно оттаяла, раскрылась, и я уже начинала жить новой жизнью, а тут свершилось что-то непонятное…

Кончаю вечером после «Привидений». Не знаю, зачем я пишу тебе все это…

Живу я очень одиноко, ко мне никто буквально не ходит. Я даже не знаю, что давать делать Марише; мне кажется, ей очень скучно жить у меня. А она мило шьет, вообще славная. Джойка, деспотка, не дает мне покоя. Дает уже лапу, исполняет Tout beau и pill и прыгает через руки. Но нахалка страшная. Пока я умываюсь, она грызет мои ноги, в претензии, что я надеваю туфли, с кот. даю ей играть. Гадит вовсю. Водила ее гулять на Патриаршие пруды.

Маша разрешится в феврале. Она просит пока оставить Аришку, которой просила давать те 2 р., которые ты прибавила Маше и еще 1 р., кот. ты даешь дворнику, т. к. Ариша будет дрова таскать. Понятно? А Маша уже не будет показываться на люди.

Обедаю я всегда совсем одна. Раз была Дроздова.

«Привидения» прошли отлично, публика принимала, аплодировала очень хорошо. Завтра я играю утром «Дядю Ваню», вечером «На дне». Славно?! Куда денется скоро мое норвежское здоровье! Кишки мои уже разладились. Боюсь опять боли в затылке.

Никого не вижу, только раза два, три был Маклаков и рассказывал, что делается на белом свете. Хочу хоть журналов выписать, да денег совсем нет. Не знаю, куда идет. Я тебе еще должна 150 р. Не пугайся. Когда я уезжала за границу, я в последний день испугалась, что беру в обрез денег, и просила в театре выдать в счет жалованья. Но наши капиталы были уже отвезены в банк, т. ч. Вишневский решил дать мне из авторских Антона и сказал, чтоб я с тобой рассчиталась. Когда ты приедешь, возьми в банке из моих денег, а так я не смогу тебе отдать, я еще с Ламановой[479]479
  Надежда Петровна Ламанова (по мужу Каютова; 1861–1941), художник-модельер, хозяйка модной мастерской.


[Закрыть]
не могу разделаться за «Вишневый сад». Даже стыдно.

Столовую мне не хотят делать, ни Егоров, ни Союз, надувают, как черти. Стоит твой стол и стулья, а когда ты приедешь, то комната будет пустая.

Ты не сердишься, что Вишневский дал мне из авторских? Попробую записывать, куда идут деньги. Себе ни одной тряпки еще не шила.

Я все мечтаю, что на будущ. год девочки будут у меня и я перееду этажом выше. Мне нужно иметь около себя существо. Отчего у меня нет ребенка! Как это жестоко!

Ну, я расписалась: прости, если письмо нелепое. Когда же наконец приедете вы? Это бессовестно. Мамашу обнимаю, целую и люблю.

Пиши, когда приедешь. Оля


Год по содержанию.

42. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

2 октября [1905 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, как-то прошла «Чайка»? Довольна ли ты? Хотя бы словечко одно, хотя бы телеграмму коротенькую! Впрочем, все равно. Жаль, не получаем вот уже целую неделю газет из Москвы, ровно ничего не знаю, что делается у вас, волнуемся и боимся за вас. Доходят слухи довольно нелепые – ничего нельзя понять.

Здоровье мое несколько лучше. Дома устроили обливание, и Альтш. хочет начать лечение электричеством, потому что боль в спине не проходит.

Начала выезжать, была на Учанг-Су. Вчера ездила на Эреклик, дышала сосной и грелась на солнышке. На этой неделе поеду в Гурзуф – привести его на зимнее положение. Учитель уже там жить больше не будет – он умер бедняга, после тифа сделалась скоротечная чахотка[480]480
  Речь об учителе земской школы в Гурзуфе Николае Алексеевиче Винокурове-Чигорине.


[Закрыть]
… Грустно!

Только недавно жиденок Эфрос принес мамаше карты и твое письмо от 22-го августа. За карты мамаша очень, очень благодарит и кланяется. В Москву она еще не просится.

Цветут розы, гвоздики и скоро расцветут хризантемы у нас в саду. Всё опять зазеленело от дождей и снова весна…

Я влюблена… Предмет мой женат и имеет много детей.

Целую тебя крепко. Твоя Маша


Датируется временем возобновления «Чайки» в 1905 г. Ошибочно помещено в папку 1908 г. (ОР РГБ, 331.105.10) с приложением конверта, который к данному письму не относится.

43. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

19-ое окт. [1905 г. Москва – Ялта]

Вот так дни были у нас, милая Маша! Да и сейчас жутко. Даже не знаешь, с чего начинать, да и расписывать нет времени. Бежать надо уже в театр. Мы не играем с 14-го. Вся жизнь была остановлена, ни воды, ни электричества, ни конок, ни магазинов, ни молока. В городе по вечерам темнота, жуть, мелькают тени; извозчики, того гляди, наскочат друг на друга. Мне, по своему одиночеству, приходилось одной разъезжать. Было страшно.

В переулках еще вставляли керосиновые лампы в фонари, а Тверская как гроб, все забито наглухо, темно. Хорошо, что стычек не было. Состояние напряженное, нервное, полнейшая неуверенность в том, что будет. Нелепые слухи, которым невольно придаешь веру. Я рада была, что мамаши не было здесь это время. Мама требовала, чтоб я переехала к ней, т. к. я одна во всем нижнем этаже. Но я все-таки осталась. Из училища напротив растаскали все инструменты для толпы. Одну ночь ждали взрыва, т. ч. вся прислуга не ночевала, а мы ничего не знали. Рядом типография Левенсона[481]481
  В Товариществе скоропечатни А.А. Левенсона печатались театральные афиши и программки.


[Закрыть]
все время мутит; часто стоят казаки. По вечерам все боятся показываться на улицах, боятся черной сотни.

Зато вчера что было в Москве! Еще ночью узнали о манифесте[482]482
  Речь о манифесте 17 октября, «даровавшем» России конституцию.


[Закрыть]
, и в клубах до утра сидели, и говорилось много и горячо. С утра все зашевелились. Все открылось, улицы запружены народом, лица оживленные. Всюду митинги, на площадях ораторы, красные флаги. В театре оживление, поздравления, крики «ура». Решили частью идти на улицы, конечно, и я. Двинулись с толпой по Тверской к генер. – губернатору, с красными флагами, пели «Марсельезу», водружали всюду красные флаги, лица сияющие, солнце как раз выглянуло и осветило эту тысячную ликующую толпу. Впереди несли белые полотна, и на них красными буквами: «Свобода», «Амнистия». Дурново выходил[483]483
  П.П. Дурново, московский генерал-губернатор в июле – ноябре 1905 г.


[Закрыть]
, сказал несколько слов, предложил красные флаги заменить национальными, но ему свистели. Двинулись дальше. Около Леонтьевского какой-то оратор крикнул, что стреляют. Толпа шарахнулась, послышался конский топот, – минута тишины и полной паники. Я решила, что пришел конец, и отбежала к тротуару, но за толпой не двинулась, боялась, что сомнут все равно.

20-ое окт. Ужасно беспокойно и тяжело. Уличные столкновения партий, выстрелы. Сегодня похороны убитого Баумана[484]484
  Н.Э. Бауман, один из видных членов социал-демократической партии, знакомый со многими актерами МХТ, был убит на улице в Москве 18 октября; его похороны вылились в многотысячную демонстрацию.


[Закрыть]
, ждут многого. Ужасы в Твери… Черная сотня… Революционная партия поднимается, всюду призыв к оружию, сборы денег на оружие. 18-го я была в университете на митинге, целый день была на улицах, ходила с Левой[485]485
  Л.В. Борнгаупт.


[Закрыть]
и Колей Рейсс. Видела и партию передовую, и национальную; по всей Тверской всё шествия, шли в тюрьмы, освобождать заключенных.

Продолжаю 27-го уже. Не могла присесть к столу.

Начали играть «Дети солнца»[486]486
  Премьера состоялась 24 октября.


[Закрыть]
. Хвалят исполнение, пьесу не очень. Мне скучно играть, хотя роль удалась. Убирался бы Горький с своей М.Ф. подальше от нас! Она возмутительно себя ведет все время. Приедешь, расскажу, всего не напишешь.

Вообще столько всего произошло за это короткое время, что нет сил писать.

Сборы в театре ужасные, только абонементные полны. Сегодня первый раз играли «Вишневый сад», и я вздохнула, играла с упоением, обливалась слезами. Завтра приступаем к «Горю от ума».

Приезжай скорее, писать не хочется, да и не напишешь.

Живу отшельницей, никто не ходит, никому не нужна стала.

Продолжать не стану, ибо у меня нос на квинту повешен, нервы нехорошие, и вообще много всего.

Целую мамашу и безумно хочу ее видеть. А ты, верно, думать обо мне отвыкла. Оля


Год по содержанию.

44. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

27 октября [1905 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, какая была мучительная отрезанность от всего света! Мы положительно истомились! Испытывали и страх, и радость, и недоверие – всё вместе! В Москве теперь хорошо, умно [?] и логично, у нас же и кругом творится черт знает что! Сегодня я получила от тебя телеграмму – ты зовешь в Москву, но можно ли теперь ехать с мамашей и с багажом, надежно ли? Одна бы я проскочила как-нибудь, а с ней боюсь. Ну как опять забастовка или что-нибудь другое в дороге приключится… Подожду немного, пока окончательно всё не успокоится. Думаю, что к половине ноября я уже буду в Москве. О дне приезда телеграфирую непременно. Хочется еще потому уехать, что жизнь в Ялте непомерно дорога, я прожилась в пух и прах!

Жаль покидать дачу и сад, очень жаль! Вероятно, для сокращения расходов придется совсем переехать в Ялту и уже жить на одном месте.

Благодаря воззванию Елпатьевского у нас не было еврейского погрома и потому Альтшуллер жив.

С каким наслаждением я читала сегодня московские газеты – только сегодня получила первый раз после забастовки!! Если бы ты знала, что было в Одессе и в Феодосии! Приеду все расскажу подробно. Пока же до свидания, русская гражданка (надолго ли?). Скоро, быть может, увидимся. Кланяйся Ване и Соне, как, должно быть, они боятся за Володю?!

Что Маклаков, как он себя теперь чувствует? Интересно бы знать. Передай мой поклон Варе и вообще всем знакомым моим. Отчего Варя не ответила мне на письмо?[487]487
  Об этом М.П. писала 22 сентября.


[Закрыть]
Спроси ее. Мамаша кланяется и целует. Я тоже. Твоя Маша.

Попроси Дельвига не беспокоиться о деньгах, приеду заплачу за квартиру.

Газеты у нас только от 21 октября. Жду завтрашнего дня с нетерпением.


Письмо хранится в папке недатированных (ОР РГБ, 331.106.11). Год устанавливается по соотнесению с окружающими письмами и по упоминанию домовладельца барона Дельвига, квартиру в доме которого М.П. вскоре покинет.

45. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

29-ое окт. [1905 г. Москва – Ялта]

Жду ответа на телеграмму[488]488
  См. предыдущее письмо.


[Закрыть]
, и, верно, не дождусь. Хоть бы письмо написала! Ведь время такое тяжелое, а от вас ни слуху ни духу.

Милая Маша, надо отправить в Ялту больного бедного техника, но не в санаторий, а так, чтоб ему найти занятие там, или урок (знает языки), или чертежником, вообще что-нибудь. У него жена и ребенок, которого они отдали уже, чтоб он не заболел с голоду и лишений. Умоляю тебя, устрой, повыспроси, это так все ужасно. У него кровохарканье. Жена уже всю осень просила работы, и ничего нигде нет. Скажи Срединым, Ярцевым, Татариновой, может, что наклюнется. Тогда соберу ему денег на дорогу.

Ответь мне сейчас же, очень прошу тебя.

Как мамашино настроение, здоровье.

Бунин поросенок, так и скажи ему. Мог бы зайти, сказать, что едет к вам, я бы послала чего-нибудь.

Газета «Новая жизнь» (издательница М.Ф. Андреева) уже конфискована первым номером, за приложение (программа соц. демокр. партии).

Зачем этой женщине искусство?!

Ты вообще приедешь в Москву или нет? Ивана давно не видела.

Целую тебя и мамашу крепко. Оля


Хранится в папке за 1916 г. (ОР РГБ, 331.77.34). Год устанавливается по изданию первой легальной большевистской газеты «Новая жизнь», которой фактически руководил Горький; просуществовала она с 27 октября по 3 декабря 1905 г.; вышло 28 номеров.

46. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

3 ноября [1905 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, наши письма, вероятно, разошлись – я писала тебе. Сейчас прошел слух, что в Москве разгромили будто половину Пречистинки, правда ли это? Какое мученье! Мы исстрадались тут – боимся за вас. У нас тоже уже плохо стало, страшно выходить из дому, хулиганы работают вовсю. Говорят, что в Питере опять забастовка! Боже, какая жуть! Значит, нужно подождать ехать в Москву – мы уже начали было собираться. Лучше бы уж всем быть в одном месте. Если так плохо в Москве стало, то не приехать ли вам всем в Ялту, все-таки менее опасно. Скажи Ване, не отправит ли он свою семью в Ялту – пусть только телеграфирует об этом.

Сделать для твоего техника в смысле занятий или уроков ничего нельзя – абсолютный застой в делах. Средин болеет сильно[489]489
  Речь о Л.В. Средине.


[Закрыть]
. Ярцев занят политическими делами[490]490
  Речь о художнике Григории Федоровиче Ярцеве (1858–1918), владельце дачи в Ялте. Вскоре он был выслан из Ялты как неблагонадежный элемент.


[Закрыть]
, Татаринова совершенно разорилась и теперь бедствует – все описано. Единственно еще можно было бы устроить его как больного на частной квартире или в санатории, собравши хотя рублей 30 в месяц, остальное можно было бы добавить из благотворит. общества. Завтра поговорю об этом с Альтшуллером – больше некого просить. Елпатьевский уехал. Я так волнуюсь известиями из Москвы, что даже не могу писать. Сердце прыгает, как птица в клетке. Как только все поуляжется, так и приеду в Москву. Ты мне откровенно напиши – можно ли мне ехать со старухой матерью в такое смутное время. Буду ждать твоего письма с нетерпением.

Целую тебя крепко и обнимаю. Твоя Маша


Хранится в папке недатированных (ОР РГБ, 331.106.11), но, несомненно, оно является ответом на предыдущее письмо.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации