Текст книги "Мой чужой папа"

Глава 43

Ася

Я чувствовала его тепло рядом, его руки на своём теле и дыхание. Спокойное, тихое, сонное. Он пришёл, вернулся ко мне. Мы решили поговорить после подписания договора, и это событие стало своеобразным рубежом, которого я ждала и боялась.

Хоть Леонид ни разу не показал мне, что жалеет о случившемся, я всё равно сомневалась. Всё-таки он женат, я с Борисом тоже всё ещё в браке, и Николаша… Мой сын хоть внешне и похож на босса, но это не его ребёнок.

Тысячи мыслей и сомнений рвали мне сердце на части, пока не вернулся мой мужчина. Леонид просто упал рядом и притянул меня к себе. Без громких слов, без объяснений, я вдруг поняла, что всё у нас будет хорошо, и наконец-то заснула.

Среди ночи я просыпалась к сыну. Он даже несколько раз громко вскрикнул, но Леонид спал как убитый. Единственно, стоило мне вернуться в кровать, как широкая ладонь собственническим движением притягивала меня к нему.

Я засыпала счастливой женщиной, а проснулась просто самой счастливой в мире. Леонид нежно целовал мою шею и грудь, его пальцы ласкали мои бёдра и слишком медленно приближались к сокровенному местечку. Не выдержав, я сама поддалась вперёд с тихим стоном.

– Сладкая, ненасытная девочка, – смеялся он, доводя меня до оргазма.

Я кусала губы и впивалась пальцами в его плечи, повторяя, как заведённая:

– Да, ещё… ещё…

Мне было мало его, я хотела ощутить тяжесть мужчины на себе, хотела почувствовать его внутри. Мне безумно нравилось это чувство наполненности и единения.

– Что же ты со мной творишь? – прорычал босс и ввёл в меня два пальца именно в тот момент, когда я кончила.

– Доброе утро, – прошептал он, целуя сосок и всё ещё находясь во мне.

– Доброе. – Мой голос звучал слишком хрипло.

– Мне нужно в офис. Вернусь через несколько часов. Отдохни. Сегодня вечером нам предстоит развлекать господина Ямагути.

– А…

– Ещё тебе нужно съездить к врачу. Плановое обследование. Мне вчера Дмитрий Деомарович напомнил.

– Леонид, я тоже хочу сделать тебе приятное, – краснея, призналась я.

– Ты даже не представляешь, как мне тяжело сдержаться. Я уже полчаса как должен быть в офисе.

Мужчина наклонился и поцеловал меня в губы. Тягучим, сладким поцелуем, от которого в голове не осталось ни мыслей, ни желаний, лишь нега.

Валяться в кровати было хорошо. После таких напряжённых дней, загруженных работой, те двадцать минут, которые я обнимала подушку Леонида и вдыхала аромат его парфюма, показались мне несколькими часами отдыха.

Николаша сладко спал, а я, оставив радионяню включённой, пошла вниз, на кухню. Я мечтала о чае и слоёных булочках, которыми баловала меня Зинаида. Только я даже поздороваться с женщиной не успела, как в двери позвонили.

– Я открою, – крикнула в сторону кухни и пошла в прихожую, на ходу плотнее завязывая пояс халата.

За дверью стоял Борис. Не задумываясь, я впустила его.

– Доброе утро. Это тебе, – муж протянул мне большой букет белых роз.

– Спасибо.

Не ожидала я такого от Бориса. Думала, он начнёт торопить меня с оформлением бумаг, а тут цветы.

– Через два-три дня я смогу поехать в ЗАГС и подписать все документы…

– Не надо, Ась. Я был неправ. Прости меня, пожалуйста. На меня словно затмение нашло. Я повёл себя по-скотски, но сейчас туман рассеялся, и я верю тебе. Ты мне не изменяла. Просто не смогла бы, ведь ты самая честная, нежная, светлая женщина, которую я когда-либо встречал.

– Боря…

– Я знаю, что ты не могла мне изменить и уж точно не стала бы спать с боссом. Ведь это против правил, а ты не плохая девчонка, ты всегда поступаешь по совести. Давай начнём всё сначала? Забудем эти две недели, сотрём их! Возвращайтесь с сыном домой! Я ничего не тронул – детская всё так же ждёт его.

Муж шагнул вперёд, сокращая между нами расстояние, бережно взял мои руки, которые сжимали букет, и сказал:

– И я, я тоже тебя жду.

– Борис, прости, но я не могу, не хочу… Давай я подпишу документы, и мы разойдёмся?

Мне было стыдно перед Борисом. Ведь он думал обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Я изменила ему, переспала с боссом. Пусть не тогда, а сейчас, но всё равно сделала это, наплевав на нормы морали, на то, что он мой начальник. Я просто потеряла голову от этого мужчины и, кажется, совершенно не жалею об этом. Но даже не будь у меня романа с Леонидом, я всё равно не смогла бы вернуться к мужу. После всех тех слов в сторону Николаши, после его предательства и… Даже вспоминать всё не хочется. Я давно простила мужчину, но вместе с тем и отпустила его из своей жизни, из своего сердца. Я не смогу забыть всю ту боль, которую он причинил мне. Так зачем же мучить друг друга?

– Это из-за Золотова? – В глазах мужа появилась неприкрытая ярость, я даже отшатнулась от него. – Он тебе что-то наговорил? Наобещал? Не верь ему, Ася! – Боря уже тряс меня за плечи, пытаясь заставить меня одуматься. – Он жестокий человек. Ты знаешь, что он вчера свою собственную жену в тюрьму посадил?

Я не верю. Это неправда. В Борисе просто говорит злость и обида.

– Знаешь, что обвинил её в том, что она не делала, и только потому, что Вэл не хотела давать ему развод! Он не человек, а танк. Он переедет тебя и не заметит! Послушай меня, я люблю тебя и желаю добра. Возвращайся домой!

В конце голос Бориса стал мягким и нежным. Даже лёгкая улыбка коснулась его губ, делая мужа похожим на того мужчину, в которого я когда-то влюбилась. Только больше эта магия на меня не действует, потому что я верю только Леониду, его словам и поступкам. Пусть проработала я у него недолго, но успела понять, какой он, мой Горыныч. Босс даже когда злится и ругает подчинённых, остаётся справедливым и честным. Такой не станет делать гадости, унижаться. Что бы ни случилось вчера, я хочу услышать версию Леонида.

– Боря, я не вернусь.

Руки мужчины упали с моих плеч, он разом как-то осунулся и опустил взгляд.

– Ты уверена? Не передумаешь? – спросил он, стоя ко мне спиной, в нескольких шагах от двери.

– Уверена, – решительно заявила я, и в тот же момент произошла целая череда событий. Стремительных, необратимых, пугающих. Я не успела среагировать, даже дать минимальный отпор, когда платок с какой-то дрянью лёг мне на рот и нос.

– Прости, но тогда ты не оставляешь мне выбора.

Последнее, что я успела увидеть, оседая, это как Зинаида вышла из кухни и замерла с раскрытыми от ужаса глазами.

Глава 44

Лео

Когда я ощущал себя таким счастливым? Да, кажется, и не было никогда такого. Я впервые в жизни узнал, что такое крылья за спиной. Казалось, я смогу изменить этот мир, положить его к ногам Аси только за её улыбку. Но она и не требовала, а улыбалась мне нежно и искренне. Как никто…

Это и называют любовью? Тогда могу утверждать, что я влюбился впервые. Всё, что было до Аси, – лишь похоть и увлечения. Удобные отношения… Потому что настолько сильно хотелось развернуть автомобиль и вернуться туда, откуда недавно уехал. Где логика? Я ведь только что поцеловал Асю, посмотрел на мирно спящего малыша, но мне срочно хочется это повторить. Настолько сильно, будто я не видел их неделю!

Не выдержав, я махнул рукой на работу и, позвонив Глебу, предупредил:

– Не приеду. Проведи совещание, а я…

– Знаю! – обиженно буркнул он. – Будете отмечать договор с господином Ямагути. Дина уже заказала лимузин, ресторан и прочее.

– Замечательно, – хмыкнул я, не собираясь разубеждать зама. Крутанул руль и, притормозив у большого цветочного магазина, открыл окно. Щёлкнув пальцами, дождался, пока сверкающая дверь распахнётся, и на тротуар выскочит девушка. Почуяв важного клиента, она услужливо спросила:

– Вам собрать букет?

– Сто роз и самую большую коробку конфет… А ещё игрушку! – кивнул я и протянул кредитку: – Побыстрее, пожалуйста.

Когда на заднем сиденье моего автомобиля снова воссел огромный медведь, я поймал в зеркале своё отражение и поразился глупой улыбке, поселившейся на моём лице. Я точно влюблён, иначе этого безумия не объяснить. В первый раз я и сам испугался мохнатого чудища, а сейчас представлял, как Ася обнимает его, или устраивается с ноутбуком, словно на подушке, чтобы составить мне вечером компанию и поработать над документами вместе. А в это время в детской сладко спит наш малыш… Я вдруг понял, что Ася и понятия не имеет о том, что он наш. Ведь моё нежное и чистое душой сокровище даже не представляет, какой сволочью был её муж. Надо рассказать своей женщине, что нас объединяет гораздо больше, чем она думает. Моя маленькая хрупкая женщина с чайными глазами и робкой улыбкой. Мой ангел. Моя нежная шоколадка…

Когда я тащил наверх в одной руке чудовище, в другой цветы и конфеты в зубах, то таял от охватившей меня эйфории. Вот только вместо Аси в холле нашей квартиры я увидел ненавистного дизайнера.

Выронив ношу, я шагнул к мужчине и молча врезал. Потому что он на моей территории. Потому что он посмел прийти сюда, когда моя женщина беззащитна. И, самое главное, потому что он напал на Асю!

Хрустнула челюсть, Борька рухнул на пол и замер без движения. Я надеялся, что не убил гада, поскольку проводить время в тюрьме, когда только понял, что такое истинная любовь, совершенно не улыбалось. Впрочем, в следующее мгновение я забыл и о дизайнере, и о тюрьме, и о своём беспокойстве.

Подняв безвольное тело Аси, посмотрел на её прикрытые глаза, на бледные до синевы губы, на тонкую струйку слюны на подбородке, и захотел добить суку, что подняла руку на моё.

– Ася…

Хриплый голос казался не моим. Что эта тварь в узких джинсах сделала с моей девочкой?

– Зина?! – стараясь не поддаваться панике, заорал я. – Где ты?

Но ответил мне лишь детский плач. Малыш…

Я ощутил себя самым беспомощным человеком в мире. Не знал, что делать, как правильно поступить. Осторожно уложив любимую на диван, дрожащими пальцами набрал номер скорой помощи. Пришлось признаться, что я понятия не имел, что произошло, почему Ася без сознания и как ей помочь. А кретин, который выжил после моего удара, в сознание не приходил. И выяснить, что он сделал с Асей, я не мог. Поэтому поднял всех, до кого дозвонился.

– Виктор, немедленно на мою городскую квартиру! – приказал я детективу и сразу набрал доктора. – Деомарыч, беда! Ася без сознания, скорая уже едет… Понятия не имею! Эта сука, её бывший муж, только мычит… Почему? Я ему челюсть сломал. Ну, извините! Не подумал до того, как ударил!

Минут через пятнадцать в квартире было не протолкнуться. Зину нашли за кухонной стойкой, тоже без сознания. Женщин увезли, меня же остановил Дмитрий Деомарович.

– Я присмотрю. Ты останься с сыном, Леванид. Поверь, всё будет в порядке. Полиция уже нашла тряпку, пропитанную хлороформом. Ничего страшного… Девочкам сделают вентиляцию кислородом, поставят капельницу. Я позвоню сразу, как Ася очнётся. Не отойду ни на шаг, будь уверен! Больше я тебя не подведу…

Я с трудом удержался, чтобы не броситься следом, но доктор прав – малыш надрывался уже полчаса, и я не мог его оставить.

– Надо бы вызвать няню, – посмотрел в сторону лестницы Виктор.

– Больше никаких посторонних в моём доме! – зарычал я и ткнул в него пальцем. – Проследи, чтобы эта сука Борька не улизнул. А ещё отымей охранников жилого комплекса так, чтобы они месяц на жопу не сели! Мало открученных гаек – они ещё и нападение прохлопали!

– Не беспокойся, – хищно ухмыльнулся Витя. – У меня как раз месяц секса не было. Так что… кто не спрятался, я не виноват!

Когда все ушли, неожиданная тишина будто ударила по ушам. Я беспокойно побежал на второй этаж. Почему малыш замолчал?

Глава 45

Лео

На пороге детской я застыл и, при виде подёргивающего ножками малыша, облегчённо привалился к косяку. Всё хорошо. Николай либо высказал всё, что хотел, либо устал кричать.

Оттолкнувшись от стены, я направился к ребёнку и, осторожно вынув его из люльки, устроился с сыном на диване.

– И незачем нам чужие тёти, – строго посмотрел я в небесного цвета глазёнки малыша. – Мы и сами справимся. Мужики мы или кто?

Малыш зевнул и цапнул меня за палец. Я рассмеялся.

– Ого! Вот это хватка…

И тут розовое личико сморщилось, и малыш захныкал. Сердце ёкнуло, но я отмёл трусливую мысль вызвать няню. И, осторожно положив плачущего ребёнка обратно в люльку, сделал самое здравое в этой ситуации. Открыл интернет.

– Так-так-так, – листая страницы, бормотал я. Не знаю, кого я пытался успокоить, Николая или себя, но подействовало на обоих. Малыш затих, а я широко улыбнулся. – Подгузники! Точно…

И, скинув пиджак, быстро огляделся. Ага, вот вскрытая пачка, рядом с пеленальным столиком. Я закатал рукава и, вымыв руки в смежной ванной комнате, вернулся. Но при виде ряда бутылочек, тюбиков, пачек, салфеток и чёрт знает чего ещё, слегка завис.

– Без инструкции никак, – проворчал я. И, сверяясь с интернетом, выставил вперёд самое необходимое: – Влажные салфетки… О! Вкусно пахнут ромашкой. И ещё крем для попы. – Покосился на ребёнка с подозрением и повторил: – Для попы. – Передёрнул плечами: – Ну ничего, попа маленькая и своя… В смысле своего сына. Справлюсь.

Уложив уже орущего младенца на пеленальный столик, я дёрнул за боковинки подгузника и чуть не задохнулся от резкого запаха.

– Да, приятель, – едва дыша, прогундел я. – Я тебя полностью понимаю. Посадили бы меня в это… Я бы тоже был очень недоволен!

Действуя по инструкции, просмотренной в интернете, я приподнял крохотные ножки Николая и осторожно провёл салфеткой по сморщенной попке. Потом достал новую… и ещё. Пока в маленьком мусорном ведре не оказалась гора использованных, а сверху плюхнулась и упаковка.

– Ага, – пытаясь надеть на притихшего малыша чистый подгузник, зафиксировал я. – На одну смену нужна пачка салфеток и подгузник. Только удалось надеть похрустывающий предмет детского гардероба, как вспомнил: – Крем! Твою мать… Ой, – прижал ладонь ко рту. – Мы мамочке об этом не скажем, да? Мы же мужики, друг друга не сдаём.

Обещая себе следить за языком, я снял с ребёнка подгузник, порвав при этом, и тоже выбросил. Намазав попу кремом, достал второй подгузник, когда от малыша вверх устремилась тонкая струйка.

Не успел я отклониться, не успел… Рубашка тоже полетела в мусорку. Напялив подгузник, я вытер взмокший лоб и улыбнулся:

– Ну вот, ничего сложного.

А Николай ответил. Громко, с надрывом, будто я на него грязный подгузник надел. Испугавшись, что прищемил чего-то ребёнку, снова его раздел. Но малыш не унимался. Я взял Николая на руки и принялся его покачивать, как Ася, но и это не помогало. Уже готов был лезть на стену, когда ребёнок вдруг замолчал.

Я замер и с изумлением смотрел, как он чмокает, прижимаясь к моей коже маленькими губами. Осенённый мыслью, я покачал головой:

– Раз в два часа! И как я мог забыть, это же в договоре прописано… Ты же просто голодный. – Снова опустил взгляд на свою обнажённую грудь и пригорюнился: – И что же делать? Я тебе тут не помощник. Нам поможет Алиса!

Удерживая ребёнка одной рукой, подхватил сотовый и через десять минут уже знал, чем можно накормить ребёнка, если мамы дома нет. А через полчаса примчался курьер и не только привёз мне смеси и всё сопутствующее, но и показал, что, как и куда добавлять. Ещё через полчаса я уже дремал на диване в детской, а Николай, лениво посасывая остатки смеси, уткнулся лобиком в моё плечо.

Встрепенувшись, я проснулся и увидел, что малыш спит, а в бутылке ещё осталось немного белой жидкости. Сунув себе в рот соску, попробовал, чем кормлю ребёнка. У Аси из груди молоко вкуснее…

При воспоминании, как слизывал капли с отвердевшего розового соска, в штанах стало тесно. Я посмотрел на Николая и вздохнул:

– Да, сложно нам без мамы.

Раздался звонок, и я, бережно переложив спящего малыша в люльку, ответил.

– Это Светлана, – представилась женщина. – Я врач-сексолог, вы приходили ко мне на приём. Простите, что беспокою, но я волнуюсь о вашем состоянии. Скажите, подействовало ли лечение?

– Нет, – с удовольствием ответил я.

– Я же вас предупреждала, – вздохнула Светлана, – что таблетками не отмахнётесь. Тут нужна серьёзная и долгая работа…

– Именно так, дорогой доктор, – не выдержал и рассмеялся я, – и я планирую очень серьёзно, долго и часто над этим работать. Не переживайте, пожалуйста!

– Но…

Я отключился и снова засмеялся. Моя «болезнь» оказалась моим лекарством, спасением и любовью всей жизни. Лечиться? Да мне хотелось проникнуться любовным вирусом так, чтобы точно никогда не исцелиться от Аси.

Телефон снова ожил, и при виде высветившегося номера я чертыхнулся. Ответил:

– Да, господин Ямагути. Разумеется, я буду. Задержал небольшой форс-мажор… Да, часа вполне достаточно. Спасибо за понимание.

Я опустил руку и озадаченно посмотрел на ребёнка. Нет, от своих слов я не отказываюсь – никаких нянь! Но как же быть?

– Нам поможет интернет, – хмыкнул я.

Через десять минут взмыленный курьер, который учил меня делать смесь, уже цеплял на мой торс странное устройство, больше всего похожее на стропы без парашюта. Последним, видимо, был я. Когда молодой парень, которому явно было не больше двадцати, ловко уложил среди лямок ребёнка, я заволновался:

– А это не вредно?

– Что вы, – отмахнулся парень. – Я сам так в школу ходил, когда мама заболела и не с кем было младшего брата оставить. Средних соседи разобрали, так что я даже отдохнул. Такие малыши почти всегда спят, а чувствуя тепло, ведут себя спокойнее.

– В школу с ребёнком, – пробормотал я и присмотрелся к парню: – У тебя какое образование?

– Пока только среднее, учусь заочно на юриста, – улыбнулся он. – А днём помогаю маме с братьями и сестрой, работаю курьером, доставщиком и почтальоном…

– Знаешь, у меня в компании есть вакансия, – я протянул ему визитку. – Моему адвокату очень нужен помощник. Видится мне, вы чудесно сработаетесь.

Он прочитал название, и пальцы парня задрожали. Посмотрел на меня колко:

– Это шутка такая?

– Шутки Миша любит, – я взял со столика бейдж с пропуском и показал фото. – А я не очень. Золотов…

Раздался звонок, и в квартиру заглянул новый водитель:

– Леонид Григорьевич, машина внизу.

– Иду.

Я подхватил сумку с приготовленной смесью, которую Николай потребует примерно через час, баночку с порошком, несколько подгузников и пачек влажных салфеток. Я замер на пороге и закатил глаза:

– Крем для попы!

Глаза водителя округлились, но это ничто по сравнению с метаморфозой, которая произойдёт при виде меня с господином Ямагути. Такого подарка от новоприобретённого партнёра японский бизнесмен явно не ожидал.

Глава 46

Ася

Открыв глаза, я долго пыталась прийти в себя и осознать, где нахожусь. Голова кружилась, и белый потолок крутился, как картинки в калейдоскопе. Мысли тоже путались, и я кое-как привстала, чтобы оглядеться.

Свежий ремонт, светлые стены, уже знакомый потолок и больничная мебель. Я в больнице?

Дверь открылась и в палату заглянула медсестра.

– Здравствуйте, Ася. Как вы себя чувствуете?

– Нормально, – облизала я пересохшие губы. – Где я? Как я здесь оказалась?

– Я сейчас вызову Дмитрия Деомаровича. Он просил сообщить, как только вы очнётесь.

– Хорошо. – Я обессиленно упала на подушки, знакомое имя успокоило.

Значит, со мной всё нормально, Лео устроил меня в клинику. Я в безопасности. Тут Борису меня не достать. Обрывки событий начали таранить мой разум, отчего тут же разболелась голова. Я поморщилась и приложила пальцы к вискам. Мягкие круговые движения помогли облегчить состояние. Сейчас бы таблетку от головной боли и… Ах…

Боль в груди нарастала с каждой секундой, с сосков закапало молоко. Как же больно! Я осторожно притронулась к груди – каменная. Господи, а Николаша как без кормления? Сколько я вообще нахожусь здесь?

Меня забила нервная дрожь.

– Зина позаботится о ребёнке, – успокаивала я сама себя. Мне необходимо сцедить молоко и узнать, что происходит! Где же врач?!

Дмитрий Деомарович появился спустя целую вечность и тут же забросал меня вопросами о моём самочувствии. Ещё до конца разговора он вызвал медсестру, продиктовал список необходимых лекарств и велел помочь с молокоотсосом.

– Если потребуется, делай компрессы, но осторожно, чтобы не воспалились молочные протоки! – инструктировал доктор.

Девушка быстро всё записала, кивнула и побежала выполнять поручения.

– Леониду я позвонил. Он уже едет. Не волнуйтесь.

Мужчина похлопал меня по руке и уже собирался уйти. Испугавшись, я ухватилась за него.

– Но что произошло? Я помню только, как мне ко рту приложили какую-то тряпку с ужасным запахом.

– Хлороформ, – кивнул врач. – Борис хотел вас усыпить, но переборщил с дозой. К тому же у вас сейчас ослабленный организм. Вы пока не отошли от родов, кормите грудью, да ещё нагрузки по работе. Я уже сказал Леониду, что вам необходимо восстановиться. Желательно провести неделю-другую на море.

Я смутилась. В глазах окружающих мы с боссом пара. Моя хватка ослабла, я отпустила мужчину, и он поспешил откланяться, оставив меня в растрёпанных чувствах.

Доктор и сам не знал, какую бурю чувств поднял во мне неосторожными словами. Я и босс – пара. Это льстило и пугало. Ведь мы так и не определились. Решили поговорить обо всём после подписания договора с господином Ямагути, но не успели.

У меня ничего не поменялось. Я всё так же хочу развестись с Борисом и млею от прикосновений Леонида. А у него? Готов ли Лео к таким серьёзным переменам в своей жизни? К тому же речь идёт не только обо мне и о нем. В наших отношениях есть и третья, можно сказать, решающая сторона – Николаша. Если Леонид не примет его, я не смогу быть рядом с боссом. Мой сын – это самое дорогое существо во всей вселенной, и я никогда не предам его! А если примет? Долго играть в свидания не выйдет, ребёнку нужна стабильность, семья. Что, если Горыныч не готов? Что, если не готова я?

Все эти и другие вопросы мучили меня, пока мы с медсестрой справлялась с последствиями некормления. Таблетки помогли унять боль и головокружение, а молокоотсос улучшил состояние груди. Я даже успела задремать.

Разбудил меня тихий шёпот Лео:

– Смотри, наша мама спит. – Пальцы мужчины пробежали по моей щеке, убирая прядь волос.

Я открыла глаза и улыбнулась, а затем и вовсе чуть не рассмеялась. Босс выглядел непривычно. Кенгуру, сумка с необходимым для Николаши. Он смотрелся как… папа?

Я была поражена. Неужели он сам присмотрел за ребёнком? А где тогда Зинаида? И я вспомнила полные ужаса глаза помощницы, когда теряла сознание. Неужели Борис и ей навредил?!

– Леонид, а что случилось с Зинаидой? – промямлила я.

– Она в соседней палате, отлёживается. Деомарыч сказал, что ты в порядке. Сейчас подождём анализы, и если всё будет хорошо, мы с Николаем заберём тебя домой.

Он взглянул на сына, который молча рассматривал рубашку босса.

– Кое-кто не особо уважает смеси и скучает по аппетитной груди. Я его понимаю и поддерживаю!

На лице Леонида появилась мальчишеская задорная улыбка, на которую просто нельзя было не ответить.

– Спасибо, что присмотрел за Николашей.

Босс скривился.

– Не называй его так. Он ведь мужчина. Маленький, но уже мужик.

Я тихонько засмеялась. Неужели «Николаша» так ужасно звучит?

– Хорошо, не буду, – погладила я макушку сына. Мне ужасно хотелось взять его на руки и зацеловать.

Леонид словно прочёл меня.

– Не дам, я потом его в эту штуку сам не посажу. Дома мне помогал курьер, а на встрече Йоко.

– О боже! Ты ужинал с господином Ямагути и взял с собой ребёнка?!

– Мы сидели в VIP-комнате, поэтому микробов было по минимуму, а затем и вовсе гуляли по парку.

– По парку?

– Да, оказывается, мой новый партнёр очень много знает о детях и дал мне больше рекомендаций, чем гугл.

У меня слов не нашлось. Просто не могла представить, что босс так поведёт себя. Тот Горыныч, которого я знаю, вызвал бы няню, заставил бы Дину бросить все дела и заниматься моим малышом, раз Зинаида тоже пострадала. Я была уверена, что он не станет возиться с чужим ребёнком.

Медсестра перед приходом Леонида ответила на мой вопрос о времени. Четыре часа дня, уже суббота. Я прикинула, сколько была без сознания. Это, значит, Леонид был с Николаш… Ником больше суток! Сам? Кормил его, переодевал… менял ему памперс. С каждой секундой я всё яснее осознавала произошедшее, и из моих глаз брызнули слёзы.

– Спасибо, что позаботился о нём сам, а не всучил постороннему человеку.

Слова вырвались, в груди стало жарко от раздирающих эмоций, и я буквально зарыдала.

– Ася, не плачь, пожалуйста. Я бы ни за что никому не отдал Николая. Мы справились! Конечно, я многое гуглил и не всегда вспоминал про крем. И в детской пришлось проветривать, потому что я не сразу выбросил памперс и салфетки, но мы в самом деле сработались с парнем.

От его сбивчивого монолога мне стало ещё труднее бороться со слезами. Но теперь они были больше от радости. Лео принял моего сына как своего! Это очень-очень много значит.

– Нам нужно поговорить, – добавил он. – Я должен тебе многое рассказать и объяснить.

Я закивала, вытирая слёзы бумажной салфеткой, которую босс, словно фокусник, достал из кармана.

– Да, конечно. – Всхлипнув последний раз, я подняла взгляд, и голубые глаза буквально загипнотизировали меня.

Поцелуй был не просто жадный, он был многогранный. В нём было всё: нежность, страсть, желание не отпускать и наслаждаться друг другом.

А ещё он стал ответом на все мои вопросы и сомнения. Я поняла, что Леонид всё решил.