Текст книги "Подозрительная невеста дракона"

Глава 20

Арлета

От ладони, лежащей на талии, шло тревожащее тепло. Казалось, что оно обжигало кожу, забиралось в тело, трогало сердце, которое тревожно билось от близости графа. Чтобы отвлечь себя, я начала смотреть по сторонам. Обычно в канун Новогодья я помогала Шолле и Парче украшать дом и готовить праздничное угощение, поэтому никогда не видела предновогоднюю суету, царившую в Леверетте в это время.

Вокруг властвовал хаос! Народ суетился так, что с высоты коня казалось, что людское море волнуется и кипит. Люди несли подарки и засахаренные ёлочные веточки, которыми было принято украшать дома в Новогодье. На деревьях, заборах и повозках задорно покачивались разноцветные бумажные шарики.

Те горожане, что побогаче, покупали услуги бытового мага, который помещал в каждый фонарик искорку, что горела до конца праздников и радовала взгляды всех прохожих. Чем ярче светились дома и повозки, тем богаче были их хозяева. И по улочкам Леверетта текли яркие ручейки огоньков, звучали выкрики продавцов, поздравления и задорный смех.

Величественное зрелище, от которого веяло будоражащим настроением и самой хотелось спрыгнуть на землю, чтобы присоединиться к горожанам и окунуться во всеобщее безумие. Купить Тристе тряпичную куклу, голова которой была фарфоровой. А ночью потом тихонечко положить под подушку, будто подарок принесла фея Новогодья.

Или вон те леденцы! На еловой палочке, аромат которой ощущался даже здесь, красовались яркие звёздочки и нежные сердечки. Господин Кустер редко позволял покупать сладости, требуя, чтобы дочь и падчерица довольствовались домашней едой. Мы с Тристой не раз топили сахар, добавляли в него сок свеклы, но всё равно не получалось так красиво и вкусно, как у торговцев с улицы. Рот мгновенно наполнился слюной.

Внезапно господин Хартш подозвал торговца и купил всю коробку, но при этом предупредил, что это не для меня. Я равнодушно бросила, что ненавижу сладкое, но по губам дракона проскользнула улыбка, от которой меня бросило в жар. У меня вырвалось возмущённое:

– Вам будто доставляет удовольствие дразнить меня.

– На это мне нечего возразить, – шепнул он, и у меня по телу побежали мурашки. – Хорошо, выберете для себя самый красивый, но при одном условии.

Я собиралась гордо отказаться, сообщив, что давно выросла из конфетного возраста, но с губ сорвалось жалкое:

– Каком?

– Вы мне поможете, – прижимая меня к себе, хрипловато проговорил он. – Нужно раздать эти сладости работникам таверны. Справитесь?

– Зачем? – искренне удивилась я. – Неужели вам так понравилось там жить, что захотелось отблагодарить Склочную Ви и её подопечных?

Он странно глянул на меня и признался:

– Признаться, вы правы. Вряд ли я когда-нибудь забуду ту ночь и нежданную гостью.

Я вспомнила, как ворвалась к мужчине, попросила отказаться от барышни Кустер, и потупилась.

– Вы покраснели, – заметил мужчина. – Почему? Вам неловко вспоминать, как наговаривали на себя? Или до сих пор злитесь за монетку?

– Не злюсь, – встрепенулась я и, чтобы сменить тему разговора, указала на самый большой леденец. – Хочу этот.

– Угощайтесь, – он смотрел так, будто видел меня насквозь, и это безумно нервировало.

Хотелось отбросить его руку, спрыгнуть с коня и убежать к своей сестрёнке, но я не могла этого сделать. Ведь мы договорились о фиктивном браке, который был не только моим спасением, но и возможностью отобрать у отчима Тристу. Спасти мою бедную сестрёнку, сделать всё возможное, чтобы она избежала горькой судьбы мамы…

И моей.

Я прикусила леденец, надеясь, что жизнь Тристы станет такой же сладкой и младшей сестре никогда не придётся вступать в договорной брак. Я желала ей счастливой жизни, яркой любви и гармоничных отношений. Чтобы она могла так же, как та розовощёкая девушка, что весело хохотала, скатываясь с ледяной горки в объятия молодого человека, откровенно показывать свою любовь. И злиться, как та богато разодетая женщина, что укоряла за что-то статного мужчину, не тревожась, что в ярости сменит ипостась.

Слеза скользнула по моему носу и прокатилась по леденцу, который я посасывала.

– Неужели настолько невкусно? – заметив предательскую каплю, удивился господин Хартш. – Мне продали горькие сладости?

Он обхватил горячими пальцами моё запястье и потянул леденец к себе. Когда граф лизнул сладость, которая только что была в моём рту, я ахнула и, казалось, покраснела до кончиков ушей. Покосилась по сторонам – вдруг видел кто-то из знакомых!

А господин Хартш отстранился и, отпустив мою руку, аккуратно стёр пальцем слезинку с моей щеки. Сказал со всей серьёзностью:

– Сладко. Видимо, вас расстроило что-то другое. Доверьтесь мне, Арлета. Расскажите, почему вдруг заплакали.

Внезапно захотелось выложить ему всё, как на духу. Признаться в том, как тяжело живётся всеми призираемому оборотню, как горько видеть в сестре проблески родового проклятия и понимать, что моей милой Тристе тоже придётся пройти через боль и унижения. Но я не могла себе этого позволить, ведь граф внезапно стал моей надеждой на спасение от жадности и бесконечных укоров отчима.

Я с усилием улыбнулась и прошептала:

– Верно, я солгала. Я обожаю сладости. Этот леденец невероятно вкусный!

– И поэтому вы заплакали? – он прищурился так, будто мог прочитать по моему лицу всё, о чём я на самом деле думаю.

Я запаниковала – а вдруг это правда? Что, если господин Хартш действительно способен на это? Ведь он один из драконов его величества, которых боится всё королевство. Снова солгать язык не поворачивался, а сказать правду я не могла.

И тут меня выручил тот, кого некогда спасла я.

– Барышня Кустер! – радостно воскликнул молодой человек, который сидел в богато украшенной повозке рядом с молодой полноватой девушкой. – Как радостно, что мы встретились накануне праздника!

Глава 21

Эйр

В какой момент эта подозрительная девушка стала ещё очаровательнее? Арлета так мило покраснела, когда я попробовал её леденец, что захотелось подразнить её ещё чем-нибудь. Может, коснуться губами слезинки на её щеке? Или же обнять покрепче, якобы боясь её падения с коня?

То, что мы сидели так близко, возвышаясь над суетливой толпой, казалось сокровенной тайной. Будто ощутив мои намерения, девушка зарделась ещё сильнее и снова коснулась леденца пухлыми нежными губами. У меня тело будто молнией прострелило! Желание отвести её руку и заменить сладость нежным поцелуем было так сильно, что я сдался ему.

Но тут раздался восторженный мужской голос:

– Как радостно, что мы встретились накануне праздника!

Арлета встрепенулась при виде смазливого юнца, который восседал в богато украшенной к празднику повозке. Казалось девушка искренне рада видеть разряженного в меха и шелка молодого человека, а мне совершенно не понравилась широкая белозубая улыбка на его безусом лице.

– Простите, господин, – скрыв радость встречи, вежливо проговорила Арлета. – Вы знакомы?

Я прищурился, пристально разглядывая пару в повозке. Рядом с беззаботным богачом восседала девушка, которая считала себя как минимум принцессой. Она повернулась к своему спутнику и ревниво заныла:

– Откуда ты её знаешь? – Тут же одёрнула себя и выпрямила спину, будто следовала заученным недавно правилам. Проговорила высокомерно и с ленцой: – Дорогой, прошу, представь мне эту молодую особу.

Я внимательно присмотрелся к спутнице знакомого незнакомца моей Арлеты. Миловидное круглое лицо с аккуратным носиком портила чуть оттопыренная нижняя губы, будто девушка вечно была чем-то недовольна или привыкла капризничать. Впрочем, я знал, что некоторым мужчинам такое нравится. Сарча назвал бы её королевой и, соединив ладони, смотрел бы не дыша.

Мой слуга высшим проявлением красоты считал невысокий рост, пышную грудь и широкие бёдра. Говорил, что пухлые щёчки делают девушек особо очаровательными и обожал любоваться улыбками полнушек. Говорил, что их глазки, превращаясь в щёлочки, выглядят по-лисьи хитрыми. Но эта особа была, скорее, простодушной. А ещё очень избалованной, будто с младенчества привыкла получать любые игрушки, будто то куклы или люди.

– Любовь моя, – мягко обратился к ней молодой человек, и я с удивлением отметил, что произнёс он эти слова искренне, – разве ты не узнала барышню Кустер?

– Нет, – она ещё сильнее выпятила нижнюю губу, так и, лучась недовольством, что её спутник много времени уделяет другой девушке. Но вдруг округлила глаза и даже подпрыгнула на месте – Арлета?! Это же ты?

Протянула руку и заулыбалась так приветливо, что мгновенно преобразилась, растеряв всё высокомерие и недовольство. И её глаза действительно преобразились, действительно напоминая лисьи, как говорил Сарча. Арлета же смутилась резкой перемене, но всё же осторожно прикоснулась к меховой варежке богатой барышни.

– Простите, но я вас не узнаю.

Я недовольно поморщился – пахло ложью, замешанной на правде.

– Позвольте вам напомнить, – галантно отозвался молодой человек. – Мы встретились на празднике Зелёного лета.

Он как-то по-особенному посмотрел на Арлету, и она сначала побледнела, а потом её щёки окрасились в алый. Я заметил, что она задержала дыхание и нервно облизала губы. Этих двоих связывает какая-то история, которая произошла тогда? Неужели, их объединяли романтические чувства? Как он смеет напоминать об этом сейчас, когда рядом другая? Я зло сжал челюсти, сдерживая резкие слова. А ведь это юноша, искренне влюблённый в свою спутницу, мне только-только начинал нравиться.

– Мой отец виконт Нург представил меня господину Кустер на балу, – продолжил юноша. – Вы стояли рядом, но сейчас я понимаю, что ваши мысли в тот момент были где-то далеко.

– О-у, – Арлета облегчённо перевела дыхание и даже попыталась улыбнуться. – Простите, у меня плохая память.

Я сдержал вздох – ложь.

– Тогда позвольте вам напомнить, – тепло улыбнулся юноша и склонил голову. – Лорд Дерек Нург. А это моя невеста барышня Торелин Ризеган…

– Зови меня Тора! – радостно перебила его дочь господина Ризегана и снова протянула руку. – Мы же будем помолвлены в один день! В праздник Новогодья. Ты даже будешь в моём платье… Мы почти как сёстры. А я всегда мечтала о сестре!

– Да, – Арлета вежливо пожала ладошку будущей невесты и бросила быстрый пытливый взгляд на её спутника. – Это честь для меня.

Ложь.

– Я не так давно получил наследство от своей бездетной тётушки, – простодушно рассказывал Дерек. – Иногда приезжал сюда по делам, когда требовалось моё вмешательство. Отец сначала помогал, но потом заявил, что мне пора стать самостоятельным, поэтому пришлось переехать в своё имение насовсем.

– Пришлось? – надулась Торелин.

– О, я об этом ничуть не жалею, – поспешил исправиться Дерек. – Признаюсь, поначалу меня испугала подобная перспектива, потому что каждый раз в Леверетте со мной происходило нечто неприятное. Но когда я встретил свою дорогую Тору, то все беды прекратили меня преследовать!

– Я твой ангел хранитель, – с удовольствием подытожила она, а после повернулась ко мне: – Вы же тот господин, о котором все говорят? Человек, который спас моего отца? Дракон его величества, граф Эйр Хартш?

– К вашим услугам, – я на миг склонил голову.

Только собирался распрощаться, как она радостно потёрла ладони:

– Вы посланы нам небом! Из столицы к нам приехал знаменитый мастер мужского платья, привёз с собой несколько подходящих нарядов для Дерека, но этот эксцентричный человек отказался привезти их в наш дом, потребовал приехать в постоялый двор. Но как дочь благородного человека, я не могу ступить через порог этого заведения!

Я не удержался и покосился на Арлету, которой условности не помешали это сделать, и девушка ответила мне дерзким и вызывающим взглядом. Усмехнувшись, я незаметно прижал её к себе крепче и спросил Торелин:

– Чем же я могу помочь?

– Вы из столицы, – открыто улыбнулась она. – Мой Дерек слишком добрый, и люди часто этим пользуются, но вас этот мастер не обманет и не уговорит купить устаревший наряд. Умоляю, помогите! А мы с Арлетой подождём вас здесь.

Это был лучший повод проникнуть на территорию трактира, чем придумал я. Можно быстро осмотреть все повозки и не подвергать Арлету возможной опасности, поэтому я с лёгкостью согласился. Но стоило нам с Дереком отправиться к трактиру, как к повозке, где сидели девушки, подбежала бледная и растрёпанная служанка в тулупе нараспашку. Выдохнула:

– Барышня… Вам надо… Домой!

Арлета молча выпрыгнула из повозки и, схватив девушку за руку, побежала прочь.

Я шагнул было за ними, – что же там случилось? – но долг пригвоздил меня к месту. Я дракон его величества, и сначала исполню приказ главы ведомства, а уже потом помогу своей подозрительной невесте.

Глава 22

Арлета

Только увидела Шоллу, как сердце бухнулось в рёбра.

Беда!

Ни слова не сказав, я спрыгнула с коня и побежала домой, молясь про себя двуликим богам о том, чтобы мои подозрения не подтвердились. Но, увы, надежде не было суждено сбыться. В доме господина Кустера было темно и тихо, а Шолла испуганно замерла у ворот.

На ярко освещённых улочках шумел праздношатающийся народ, зевак становилось больше и больше. Казалось, только недавно наступило утро, а короткий зимний день уже подходил к концу. Горожане готовились встречать Новогодье и праздновать самую длинную ночь в году. Над головой быстро темнело небо, и над горизонтом уже поднимался круг бледной луны, от вида которой у меня по телу побежали мурашки.

«Только не сейчас, – в отчаянии покачнулась я. – Умоляю, двуликие, подождите ещё немного… Скоро я стану женой богатого человека, и скуплю для сестры все зелья, которые только найду!»

Сейчас я была готова на всё, лишь бы мой страх не оказался явью. На негнущихся ногах приблизилась к дому и протянула дрожащую руку, но не нашла в себе сил потянуть на себя дверь. Тут из дома раздался тихий стон, похожий на вой, и в груди закололо так, что стало трудно дышать, а по щекам полились обжигающие капли.

– Нет… – Голос внезапно осип. – Триста…

Дёрнула дверь, и та приоткрылась с протяжным скрипом. Пахнуло теплом, и меня закружили запахи еды, на миг потемнело перед глазами. Я поняла, что принюхиваюсь, будто зверь, но в человеческой ипостаси запах волка было не ощутить. Оглянувшись на служанку, я кивнула. Шолла понимающе закрыла ворота и заперла их. Сама осталась снаружи, я же скользнула внутрь дома.

– Трис, – позвала тихо и очень мягко. Если произошло самое ужасное, то сестрёнка, должно быть, сильно напугана. – Милая, где ты? Отзовись, пожалуйста!

Но в доме царила тишина, а стремительно сгущающуюся темноту разрывали лишь вспышки магических фейерверков. Я замерла, прислушиваясь, и когда снова раздался тихий стон, кинулась в ту сторону.

Триста сидела под столом. Малышка поджала под себя ноги и, невидяще глядя перед собой, тоненько подвывала, рыдая без слёз. Я забралась к ней и торопливо прижала сестру к груди.

– Тише, тише, всё хорошо.

А сама кусала губы до ноющей боли. Ничего не хорошо! Платье малышки было порвано в нескольких местах, а, значит, частичный оборот уже произошёл. Теперь назад дороги нет, оставалось только научить Тристу, как сохранить рассудок в полнолуние.

– Совсем ведь ещё крошка… – беззвучно шептала я, проклиная всех богов и жадного отчима.

Триста успокаивалась в моих объятиях и вскоре заснула. Я осторожно подняла её и отнесла в нашу комнату. Уложив в кровать, погладила щёку сестры и тяжело вздохнула.

«Что теперь делать?»

Может, следовать намеченному плану? Выйти за Хатрша и вдвоём с сестрой жить в его пустом доме. Я надеялась, что будущий муж в обмен на договорной брак поможет мне забрать Тристу у отчима. Но теперь, когда оборот начался, а до полнолуния оставалось всего ничего, не было времени на условности.

Я поцеловала спящую малышку и быстро спустилась во двор. Шолла, подсматривающая в щель ворот, быстро отперла их и подбежала ко мне.

– Барышня, что же делать? Если господин Кустер узнает, то…

– Не узнает, – осадила её причитания и сжала ладони служанки. – Не бойся, сегодня с ней уже ничего не произойдёт. А завтра я заберу сестру.

Понятия не имела, как я это сделаю. Придумаю что-нибудь, но ни за что не позволю отчиму посмотреть на мою дорогую Тристу, как на монстра, и этим разбить её маленькое сердечко! Выход я видела только один, ведь лишь мой фиктивный жених мог помочь нам, поэтому поспешила вернуться к трактиру.

Воспользовалась коротким путём и, проскользнув во двор, застала странную картину. Дракон его величества забрался в одну из повозок и увлечённо копался в тюках. Я собственным глазам не поверила! Подошла ближе и спросила шёпотом:

– Что вы делаете?

А в следующий миг была прижата к стене амбара.

– Лета? – хрипло выдохнул Эйр и ослабил хватку. – Двуликие! Да вы бесшумнее кошки!

– Я вас напугала? – невольно улыбнулась я, но тут же смахнула неуместную гримасу с лица. – Простите за любопытство, но вы что-то потеряли?

– Вас, – иронично хмыкнул он, не отрывая от меня пристального взгляда. – Вы куда-то сбежали, и я переживал.

– Не говорите, что искали мои останки, – вернула ему сарказм.

Он белозубо улыбнулся и подался ко мне, но вдруг побледнел и, отпрянув, прижал ладонь к носу. Глаза мужчины настороженно сверкнули:

– От вас снова… – Осёкся, а потом потребовал: – Расскажите, где вы были!

– Дома, – не стала скрывать я.

– Хм, – он нахмурился. – Допустим. Тогда следующий вопрос, от ответа на который будет зависеть наша судьба.

– Наша? – я приподняла брови. – Почему?

– Если скажете «нет», и это будет правдой, то я на вас женюсь, – прямо ответил он. – Если же солжёте, то мне придётся вас арестовать.

Сердце забилось быстрее, но я выдержала его взгляд.

– Задавайте свой вопрос.

Глава 23

А вот этого я не учла, когда собиралась выйти за дракона его величества. Его должность! Как отреагирует муж, когда узнает, кто я на самом деле?

«Если узнает», – прорычал внутренний зверь.

– Узнает, – беззвучно шевельнула губами, глядя в помрачневшее лицо Хартша.

Пусть мы знакомы совсем недолго, но у меня сложилось совершенно другое мнение, чем у окружающих людей. Все говорили, что господин Хартш беззаботный повеса, но я ни разу не видела, чтобы он бездумно тратил деньги. Его боялись, ожидая проявлений самодурства, часто сопровождающего людей, наделённых большой властью. Со мной мужчина вёл себя жёстко, но никогда не переступал грань дозволенного.

А ещё у него внимательный взгляд, умное лицо и пахнет так вкусно…

«О чём ты думаешь, Лета?!» – осадила себя и приготовилась к вопросу, который вряд ли будет простым.

Подозревает ли Хартш, кто я? Или снова будет обвинять, что замешана в каких-то делах с мистером Ризеганом? Может, припомнит ночь, когда я проникла в его комнату? Его любопытство явно связано с трактиром Склочной Ви, не зря же мужчина потратил серебро на лакомства для слуг и согласился пойти с женихом Торелин к мастеру по пошиву наряда? Такую услугу оказывают друзьям, а дракон его величества впервые познакомился с лордом Дерек.

Хартш подался ко мне, явно собираясь задать свой вопрос, как вдруг во двор ввалилась группа подвыпивших слуг. Смеясь и громко переругиваясь, они направились к нам. Мужчина дёрнул меня к себе, подсадил в повозку и принудил спрятаться среди мешков. Сам забрался следом и, поморщившись, зажал нос ладонью.

– Сюз, ты сегодня вернёшься?

– Не-а… Я еду в поместье старухи… Той, что померла.

– Не свезло тебе! Смотри, снег начинается… Застрянешь где-нибудь в сугробе. Может, ещё по кружечке? Не хочется искать твоё закоченевшее тело.

– Типун тебе на язык.

Повозка, в которой мы сидели, покачнулась и тронулась с места. Я в панике вцепилась в руку Хартша, не понимая, почему дракон его величества прячется от простых слуг, как мужчина вдруг зажал мне рот ладонью. Я сопротивлялась, хотела выскочить, ведь мне никак нельзя покидать Леверетт.

– Пус-с-стите…

Вряд ли у Тристы снова начнётся этой ночью переворот, но всё же маленькая вероятность была. К тому же нам нужно было поспешить вернуться в дом Ризегана, чтобы успеть переодеться к балу, на котором объявят о нашей помолвке. Но этот человек не выпускал меня и, удерживая силой, шипел на ухо:

– Тише, Лета, прошу.

При этом ему самому становилось всё хуже, я слышала, как из его горла раздавался хрип.

– На вас лица нет, – убеждала, мыча через его ладонь. – Побелели, как…

– Да безликие вас побери, – зло выругался Хартш и, убрав руку, приник к моему рту губами.

Я замерла от неожиданности и, распахнув глаза, два стука сердца смотрела, как этот человек яростно целует меня. Заткнул таким образом? Как он посмел? Дёрнулась, пытаясь вырваться из его объятий, но мужчина был намного сильнее. Вторая попытка тоже ничего не принесла, а третьей я не стала делать.

Нет, не потому что мне понравилось…

«Не лги себе», – рыкнул зверь.

Ладно, понравилось. Очень понравилось! Но я бы ни за что в этом не призналась, ведь Хартш сделал это не потому, что хотел поцеловать, а чтобы молчала и позволила незаметно ему проследить за возницей. Зачем богатому столичному магу прятаться в повозке? Что особенного может быть в этих тюках? Что скрывает в себе поместье, которое унаследовал спасённый мной молодой человек?

Какая разница? Все вопросы таяли в тепле настойчивых губ Хартша, как нежный шоколад, и растекались сладостью по нёбу. Горячий язык мужчины бесстыдно ласкал мой, и от этого прикосновения по телу будто молнии пробегали. Я уже и не думала кричать, сопротивляться или вырываться, но поцелуй всё продолжался и продолжался.

– Куда ты в такую пургу, Сюз? – прогрохотал где-то голос стражника.

Ответ я не разобрала, да и не хотела. Обвив руками шею мужчины, наслаждалась его жадными ласками, будто потеряла разум, словно позабыла обо всём на свете. Сама себя не узнавала!

Хартш тоже изменился, щёки его порозовели, дыхание выровнялось, а глаза закрылись, и лицо приобрело невероятно мягкое и нежное выражение, от вида которого внутри всё замирало. Я и не предполагала, что дракон его величества может быть таким. Впрочем, неудивительно, учитывая репутацию этого молодого человека.

В груди неприятно кольнуло, и я вдруг отпихнула Хартша, ненавидя каждую из благородных дам, которых он целовал до меня. Завидуя всем им так, что на глазах выступали слёзы. Теперь мне до смерти не хотелось становиться ширмой этого мужчины и прикрывать его интрижки от общества, потому что я поняла одну простую вещь.

Хартш мне понравился. Очень! И в этот момент я позволила себе новую мечту, об исполнении которой не могло быть и речи. Ведь я оборотень, и когда мужчина узнает об этом, то в лучшем случае с позором выставит меня за порог. А в худшем – арестует.

– Извините за неподобающее поведение, – прошептал Хартш, – но мне было необходимо, чтобы нас не заметили.

– Вы добились своего, – едва не плача, буркнула в ответ.

Чтобы он не заметил моего смятения, отстранилась и, обхватив колени, уставилась в темноту, которую прошивали белесые вихри. Снегопад усиливался, и праздничные огни города таяли в нём так же быстро, как мои надежды на счастливую семейную жизнь.

– Лишь безумец отправится в дорогу в такую пургу, – проворчала себе под нос, но Хартш услышал.

Усевшись рядом, шепнул мне на ухо:

– Вот именно. И я обязан проследить за этим безумцем.

– Я-то вам зачем? – резонно заметила я. – Хотели под шумок избавиться от навязанной невесты, спихнув её по дороге в сугроб?