Текст книги "Коннектография"

С нашими самыми глубокими представлениями об устройстве мира связан ответ на вопрос, какое взаимодействие наиболее значимо? Когда страны мыслят функционально, а не политически, они сосредоточиваются на оптимизации использования земли, труда и капитала, территориальном размещении ресурсов и выходе на глобальные рынки[26]26
  Ron Boschma and Ron Martin, “The Aims and Scope of Evolutionary Economic Geography” (Utrecht University, Jan. 2010).


[Закрыть]. Объекты инфраструктуры, обеспечивающие связи между странами, невзирая на государственные границы, приобретают особые свойства, становясь чем-то большим, чем просто автомагистраль или линия электропередач. Они превращаются в некие символы мира без границ. Такие связующие объекты инфраструктуры приобретают особый статус, легитимность, объясняемые их совместным строительством и использованием, и в результате становятся более реальными, чем закон и дипломатия. Профессор Йельского университета Келлер Истерлинг называет это «внегосударственным управлением».

Объекты инфраструктуры порой меняют своих владельцев. Мир переживает не просто этап усиленного развития инфраструктуры, но и новую масштабную волну ее приватизации, поскольку правительства стремятся генерировать денежные средства для сбалансирования бюджета и новых капиталовложений. Правительства повсюду передают объекты инфраструктуры частным компаниям или третьим лицам, которые управляют ими в соответствии с законами рынка. Иногда объекты инфраструктуры, построенные другой страной (или иностранной компанией), экспроприируются или захватываются местными органами власти. Когда российские государственные компании прокладывают трубопроводы и железные дороги, они хотят обеспечить международные транспортные коридоры, несмотря на пограничные споры, потому что, если инфраструктура не загружена и не эксплуатируется, ее существование бессмысленно. Конфликты, возникающие из-за распределения доходов, эксплуатационных расходов, контрабанды, в основном связаны с тем, кто больше всего выигрывает от использования объекта.

Связанность приобретает геополитическое значение, поскольку меняет роль и значение границ. Составляя карты на основе функциональной географии – транспортные маршруты, энергосети, финансовые системы, передовые оперативные базы, интернет-серверы, – мы также наносим на них точки, где будет осуществляться управление. Американские чиновники говорят о поддержке Китая так, будто в саму суть глобальной экономической системы заложен принцип американского лидерства. Но система нуждается только в одном – в связанности. Ей все равно, какая сила ее обеспечит в наибольшей степени, но именно эта сила станет самой влиятельной. Китай популярен в Африке и Латинской Америке, потому что предложил (и частично обеспечил) этим регионам качественное подключение к глобальной экономике. Концепции вроде «мягкой силы» – слабая замена взаимосвязям.

Отображение расширяющейся сети объектов инфраструктуры не теряет своей важности только потому, что не учитывает суверенных границ. Напротив, эти связующие линии устанавливаются сейчас, в отличие от случайных или произвольных границ, проведенных некогда в прошлом. Как говорил знаменитый архитектор Сантьяго Калатрава, «…то, что мы строим сегодня, – на века». Далеко не о каждой стране можно сказать то же самое. Тем не менее многие ученые продолжают считать политические границы определяющими, исходя из ошибочных представлений, что территория – основа власти, государство – единица политического устройства, а национальная идентичность – источник лояльности населения, и только государственная власть способна навести порядок в стране. Повсеместное распространение связанности приведет к краху подобных иллюзий. Такие факторы, как децентрализация (передача властных полномочий в регионы), урбанизация (рост и влияние городов), смешение рас (генетическое смешение населения в результате массовой миграции), мегаинфраструктура (новые трубопроводы, железные дороги и каналы, преобразующие географию) и цифровая связь (появление новых форм сообществ), потребуют создания более сложных карт.

МИР ЦЕПЕЙ ПОСТАВОК

Пора пересмотреть наши взгляды на организацию жизни человека на земле.

Существует один, и только один, закон, который действовал, когда мы были охотниками-собирателями, пережил все конкурирующие теории, империи и нации и остается лучшим проводником в будущее, – закон спроса и предложения.

Спрос и предложение – это больше чем закон рынка, определяющий цены на товары. Спрос и предложение – это динамические силы, стремящиеся к балансу во всех сферах человеческой жизни. По мере создания универсальной инфраструктурной и цифровой связанности предложение наконец способно удовлетворить спрос, поскольку кто угодно и что угодно может оказаться практически в любой точке мира как виртуально, так и физически. Физик Митио Каку считает, что мы идем к «совершенному капитализму»[27]27
  Michio Kaku, Physics of the Future: How Science Will Shape Human Destiny and Our Daily Lives by the Year 2100 (Anchor, 2012) (Каку М. Физика будущего. М.: Альпина-нонфикшн, 2018).


[Закрыть]. Еще один термин для обозначения этого сценария – «мир цепи поставок».

Цепь поставок – замкнутая экосистема производителей, дистрибьюторов, поставщиков, которые превращают сырье (природные ресурсы или идеи) в товары и услуги, доставляемые в любую точку мира[28]28
  Более полное определение каналов продаж звучит следующим образом: совокупность организаций, людей, технологий, информации и ресурсов, участвующих в процессе перемещения продуктов и услуг от производителей к потребителям. «Глобальные цепи поставок» и «глобальная цепочка создания стоимости» часто используются как взаимозаменяемые, но второй термин иногда применяется для того, чтобы выделить процесс добавления стоимости, который не описывается в обычной терминологии теории спроса и предложения. Некоторые ученые предпочитают говорить о сетях создания стоимости, чтобы подчеркнуть широкий круг их участников и их взаимозависимый и взаимовыгодный характер.


[Закрыть]. Редкий момент нашей повседневной жизни – утренний кофе, поездка на работу, разговор по телефону, электронная переписка, завтрак или поход в кино – не связан с глобальными цепями поставок. Будучи на редкость универсальными, это не некие вещи в себе, а системы операций. Мы их не видим, зато видим их участников и инфраструктуру, то есть вещи, связывающие спрос и предложение. Позвеньевой анализ каналов продаж позволяет понять, как эти микровзаимодействия влияют на глобальные сдвиги. Мы свидетели последствий теорий свободного рынка Адама Смита, сравнительных преимуществ Давида Рикардо, разделения труда Эмиля Дюркгейма – мира, где капитал, труд и производство перемещаются туда, где нужен баланс между спросом и предложением. Если «рынок» – самая мощная сила современности, то цепи поставок – его мотор.

Цепи поставок и связанность, а не суверенитет и границы, – принципы человечества в XXI веке. Действительно, по мере того как глобализация набирает обороты, системы поставок расширяются, углубляются и крепнут до такой степени, что возникает вопрос, а не стали ли они более мощной организующей силой в мире, чем сами государства?[29]29
  В кратком, но авторитетном трактате Empire (Harvard University Press, 2000) американский ученый Майкл Хардт и итальянский диссидент Антонио Негри определяют глобализацию как неконтролируемый и всеохватывающий процесс, не имеющий определенной локализации.


[Закрыть] Цепи поставок – это своеобразные сети, опутавшие весь мир, словно клубок ниток. Это нечто вроде всемирного водопровода или дороги, по которым движется всё и вся. Цепи поставок способны к самовоспроизводству и органичному соединению. Они расширяются, взаимодействуют, продвигаются, разрастаются и диверсифицируются в результате коллективной деятельности. Вы можете разрушить какое-то их звено, но система быстро найдет ему альтернативу, чтобы добиться того же результата, как будто они живут собственной жизнью. Ничего не напоминает? А должно: ведь интернет – новейший вид инфраструктуры, на основе которого создаются новые цепи поставок.

Всемирная паутина появилась в 1989 году, в год падения Берлинской стены, что весьма символично, поскольку ознаменовало начало перехода от Вестфальского мира, положившего конец Тридцатилетней войне в XVII веке и определившего принципы международных отношений на следующие четыре столетия, к миру цепей поставок[30]30
  В этой книге термины «мир цепей поставок», «мир спроса и предложения», «система спроса и предложения» используются как синонимы.


[Закрыть]. В результате Вестфальского договора 1648 года средневековый хаос сменил новый порядок в Европе, основанный на концепции государственного суверенитета. Но эта система не вечна, и ее реальное воплощение редко соответствовало теоретическим принципам. Динамика спроса и предложения, наоборот, всегда способствовала развитию нашей социальной организации. Пятнадцать тысяч лет со времени последнего ледникового периода[31]31
  В большинстве источников дата окончания последнего ледникового периода указывается как 11 800 лет назад. Прим. ред.


[Закрыть] общество самоорганизуется в различные политические образования, устанавливающие вертикальную иерархию власти с горизонтальными уровнями – от империй и халифатов до герцогств и автократий. Города и империи были связующим звеном истории, а вовсе не суверенные государства. Более того, упоминание о Вестфальском договоре как об отправной точке формирования системы равных суверенов противоречит истории как Запада, так и всего мира. В Европе средневековые порядки уступали место национальным государствам по мере строительства королями укрепленных сооружений, чтобы получить более полный контроль над рассредоточенным по территории населением и сельскохозяйственными угодьями, а также защитить границы от вторжения. Но европейские империи сохранялись на континенте и во всем мире вплоть до XX века. Хотя в зарубежных колониях и прошел процесс кодификации, это не сделало их суверенными. Только в период деколонизации после Второй мировой войны началось становление мировой системы как сообщества суверенных государств, хотя утверждение об их равенстве весьма условно.

Последняя четверть XX века стала поистине судьбоносной, поскольку инфраструктура, дерегуляция, фондовые рынки и коммуникации ускорили развитие глобальной системы цепи поставок. Глобализация подрывала национальный суверенитет сверху, так как правительства переключались с принятия национальных нормативных актов на соблюдение международных, и снизу, потому что децентрализация, капитализм и связанность укрепляли независимость и влияние ключевых городов, которые, подобно корпорациям, преследовали свои интересы, не обращая внимания на все более прозрачные национальные границы.

По мере усиления тенденции к разгосударствлению и приватизации объектов государственной собственности сети поставок становились новыми поставщиками услуг. В результате набирал популярность набор рыночных механизмов регулирования, где уменьшалась роль государства и увеличивалась – отдельных городов и провинций, конкурирующих как внутри, так и вне страны[32]32
  Сегодняшние комплексные глобальные цепи поставок, – включающие как государственные, так и коммерческие компании, – представляют собой то, что пионер в этой области исследований Джеймс Розенау назвал «сферами компетенции»: транстерриториальное, межюрисдикционное образование с низким уровнем институализации, со множеством частных и государственных операторов и органов управления, а также масштабной вовлеченностью широких слоев населения.


[Закрыть].

Мир, разделенный четкими государственными границами, кажется более упорядоченным, но не это делает его жизнеспособным. Скорее, это заслуга развитой инфраструктуры и цепей поставок, несмотря на дисфункциональную политическую географию. Как говорит экономист Роберт Скидельский, «войны и границы превращают капитал в редкий ресурс, тогда как стабильность и открытость способствуют его накоплению».

Устранение препятствий в цепи поставок и внедрение инноваций в какое-то из ее звеньев приносит огромную пользу мировой экономике. Так, по словам историка Марка Левинсона, появление грузового контейнера в 1950-х годах «…сделало мир меньше, а экономику больше». Простая стандартизация размеров коробки стимулировала и ускорила развитие глобальной сети поставок. В настоящее время, по данным Всемирного экономического форума, снижение международных таможенных барьеров хотя бы наполовину обусловит рост мировой торговли на 15 процентов, а глобального ВВП – на 5 процентов. Для сравнения: отмена всех мировых пошлин на импорт приведет к росту ВВП менее чем на 1 процент. Такие почтовые компании, как DHL, готовы безвозмездно делиться опытом с таможенными ведомствами развивающихся стран, чтобы ускорить процедуры обработки грузов на границах: внедрение электронной документации только в отрасли грузовых авиаперевозок способно сэкономить 12 миллиардов долларов ежегодно, не говоря уже об отмене бумажной волокиты, из-за которой чаще всего задерживаются грузовые рейсы. Сокращение времени простоя товаров на границах позволит производителям сосредоточиться на продажах на глобальных рынках, а не складировании запасов. Главный враг мира цепей поставок – неэффективность.

Цепи поставок, как правило, объединяют множество игроков, порой никогда не видевших друг от друга и разделенных огромными расстояниями, поэтому они используют то, что менеджеры называют «единой версией правды», – обмен информацией в режиме реального времени, позволяющий каждому участнику следить за перемещениями своего продукта[33]33
  Такой набор инструментов, как электронный обмен данными, позволяющий объединить данные поставщика, покупателя и статистику рынка для прогнозирования объема и колебаний спроса, а также сенсорная сеть мониторинга запасов, сокращение неоправданных расходов и повышение эффективности, первоначально разрабатывался как составляющая процесса оптимизации производственной деятельности под названием «Шесть сигма».


[Закрыть]. По словам СЕО[34]34
  Здесь и далее генеральный директор компании. Прим. ред.


[Закрыть] розничной сети супермаркетов Walmart Дугласа Мак-Миллона, он управляет «высокотехнологичной компанией», которая постоянно обменивается данными об объемах продаж и складских запасов через интернет с такими крупными поставщиками, как Procter & Gamble. Компания Unilever регулярно отслеживает спрос в регионах и учитывает его в работе своей глобальной производственной системы, чтобы скорректировать доставку товаров на рынки. В связи с высоким спросом со стороны работодателей в сфере розничной торговли, оборонной промышленности, информационных технологий и прочих отраслях программы МВА теперь включают управление цепями поставок в состав базовых компетенций[35]35
  Академия снабжения при консалтинговой компании Accenture приглашает менеджеров из компаний, входящих в рейтинг Fortune 1000, записаться на свои обучающие онлайн-курсы, основанные на реальных деловых ситуациях и ориентированные на достижение такой оптимизации.


[Закрыть].

Перемещения обычных людей в поисках лучшей жизни – красноречивое доказательство того, что мы вступили в мир цепей поставок. В 1960 году всего 73 миллиона человек жили за пределами родной страны; в настоящее время численность эмигрантов достигает 300 миллионов человек и продолжает стремительно расти. Мигранты обосновались на всех ступенях глобальной экономической лестницы – от топ-менеджеров транснациональных корпораций до малоквалифицированных рабочих из стран третьего мира, которые постоянно или временно работают за пределами своей страны. Если раньше считалось, что миграционные потоки движутся с юга на север, то сегодня половина транснациональных мигрантов ищет страны с высокими темпами развития и наличием рабочих мест. Многочисленные группы индийской и африканской молодежи перемещаются по всему постколониальному миру, чтобы восстановить находящиеся в упадке государства, а страны Персидского залива значительно выиграли от притока рабочей силы из Азии. Там, где требуются строители, горничные, няни для детей и сиделки для пожилых людей или работники других остродефицитных специальностей, границы не преграда.

Американцы тоже присоединились к глобальным эмигрантским ордам. Более шести миллионов американцев сейчас проживают за рубежом, и это самый высокий показатель за всю историю США. Согласно опросам, процент американцев в возрасте 18–24 лет, планирующих выехать за границу, увеличился с 12 до 40. Причем это уже не только инвестиционные банкиры, студенты по обмену, журналисты и волонтеры Корпуса мира, но и представители многочисленной прослойки американского общества, ставшие экономическими мигрантами после финансового кризиса.

Там, где цепи поставок не идут к людям, люди перемещаются к ним. Открытие месторождений золота в XIX веке превратило близлежащие деревеньки в шумные города; именно благодаря золотой лихорадке появились Сан-Франциско, Йоханнесбурги другие. За последнее десятилетие 50 тысяч канадцев переехали в Форт Мак-Мюррей – нефтяную столицу страны в Альберте, чтобы работать на нефтеносных песках. В Африке сотни тысяч шахтеров стекаются на шахты по добыче вольфрама, колтана и других минеральных ископаемых, используемых в производстве мобильных телефонов, даже невзирая на то, что их ждет поистине рабский труд. Цепи поставок – это потенциальный путь эвакуации из крупнейшего государства Черной Африки Конго и граничащих с ним небольших стран. Через несколько десятилетий мы все еще будем жить в государствах с номинальными границами, но при этом почти все население мира расселится вдоль инфраструктурных коридоров и цепей поставок, физических и виртуальных.

Урбанизация тоже один из признаков продвижения к миру цепей поставок. По утверждению Нейла Бреннера из Гарвардского университета и Солли Анджел из Нью-Йоркского университета, к концу нынешнего столетия общая площадь городского пространства утроится. Большинство населения планеты уже живет в городах, и примерно 150 тысяч человек переезжают в них ежедневно, особенно в развивающихся странах, где, по прогнозам, к 2030 году в городах поселится два миллиарда человек. Оценка темпов урбанизации даже более показательна, чем миграции, поскольку вновь прибывшие в города вливаются в ряды занятых в цепи поставок товаров или услуг, не пересекая границы страны.

Действительно, хотя большинство людей никогда не покидают страну своего рождения, урбанизация резко повышает степень их связанности, независимо от местонахождения. Образ жизни любых двух городских жителей с разных континентов более сходен, чем жизнь двух сограждан, один из которых живет в городе, а другой – в сельской местности. С точки зрения доступа к базовым услугам у жителей Джакарты гораздо больше общего с жителями Лондона, чем с соотечественниками с удаленных Молуккских островов. Даже обитатели трущоб Дхарави в Мумбаи или Киберы в Найроби зарабатывают гораздо больше, чем безземельные крестьяне, к числу которых они некогда принадлежали.

Мир, в котором у людей больше общего с людьми в других странах, чем с жителями собственной страны, явно носит признаки мира цепи поставок. Как говорит профессор Колумбийского университета Саския Сассен, глобализация породила целый набор различных сетей, которые живут собственной независимой жизнью. Финансовые инвесторы в Нью-Йорке и Лондоне, а также инвестиционные пулы, создаваемые ими в азиатских странах; брокеры на товарных биржах Швейцарии и Сингапура и контролируемые ими природные ресурсы в Африке и Латинской Америке; программисты Бангалора и Кремниевой долины и их глобальные клиенты; немецкие и американские концерны-автопроизводители и их заводы от Мехико до Индонезии – все это трансграничные циклы производства, соединенные цепями поставок. Заметьте, не страны в целом задействованы в цепочке создания стоимости, а отдельные субъекты, находящиеся в кругах, которые замыкаются на глобальных центрах. Постепенно такие места, как центры производства одежды в Дакке и Аддис-Абебе, начинают чувствовать оторванность от собственной страны, хотя и становятся ключевыми факторами ее роста, поскольку принадлежат как к глобальным цепям поставок, так и к своей стране.

Глобальные цепи поставок настолько синхронизированы, что могут служить сейсмографом колебаний связанности. Подобно землетрясениям, вызывающим повторные мощные толчки, финансовый кризис 2008 года в пять раз сильнее сказался на динамике мировой торговли, чем на мировом ВВП. Сначала кредитный кризис вызвал резкое падение спроса на товары длительного пользования. Затем началось уменьшение запасов «по вертикали» в связи с одновременным снижением торговых оборотов по большинству товарных позиций, сократив производственные циклы в промышленности от Германии и Кореи до Китая. Сценарий повторился в 2014 году, когда рухнули цены на нефть и снизился приток инвестиций в нефтяные месторождения от Форта Мак-Мюррей до Малайзии. Даже богатый нефтью султанат Бруней заговорил об урезании расходов. Цепи поставок – это линии передачи: они влияют на все свои звенья, но равномерно по всей системе[36]36
  В книге «Антихрупкость: как извлечь выгоду из хаоса» (М.: КоЛибри, 2015) Нассим Талеб с помощью принципа выпуклости показывает, что эффект деградации (разрушения) уменьшается в среде мелких структурных единиц, в отличие от одной крупной организации, равной сумме меньших единиц.


[Закрыть].

Цепи поставок – величайшее благословение и величайшее проклятие нашей цивилизации. Они позволяют вырваться из оков географии; развивать экономику, казалось бы, в совершенно бесперспективных местах; привносить идеи, технологии и деловую практику в регионы с неблагоприятным климатом и неплодородной почвой. Как метко заметил нобелевский лауреат по экономике и профессор Принстонского университета Ангус Дитон в своей книге The Great Escape[37]37
  Дитон А. Великий побег. Здоровье, богатство и истоки неравенства. М.: Изд-во Института Гайдара, 2016. Прим. ред.


[Закрыть], миллиарды людей вышли на глобальный рынок, несмотря на «плохую» географию и местные институции. Географическое положение больше не приговор: сегодня тропические страны не страдают от непродуктивного земледелия и низкой производительности труда, а страны, не имеющие выхода к морю, не обречены на роль отстающих. Сингапур и Малайзия строят современную экономику вблизи экватора, а глубоко континентальные Руанда, Ботсвана, Казахстан и Монголия демонстрируют невиданные темпы роста и развития экономики. Связанность предлагает странам альтернативу географической судьбе.

Цепи поставок – один из путей спасения для самых обездоленных слоев населения в развивающихся странах, чьи правительства сегодня из кожи вон лезут, чтобы их привлечь. В связи с этим развитие специальных (особых) экономических зон – районов или городов, созданных для привлечения инвестиций в конкретные отраслевые кластеры, – единственная значимая инновация в истории десятков государств с момента их формирования. СЭЗ представляют собой как локальные центры, так и узлы глобальной сети. Еще один признак перехода от политической карты мира к его сосредоточению вокруг цепей поставок – тенденция называть города не по именам основателей или близлежащих географических объектов, как, например, Джефферсон или Оушен-Вью, а по их роли в глобальной экономике – Дубай Интернет-Сити, экспортная зона обработки Бангладеш, Центр предпринимательства на Кайманах, Город знаний в Гуанчжоу, Малазийский мультимедийный суперкоридор и еще около четырех тысяч таких образований.

Судя по обычной карте, последние пять лет я посещал десятки несуществующих мест. Будь то индустриальные парки или «умные города», эти звенья цепей поставок появляются так быстро, что большинство из них не успевают наносить на карту. Раньше это были просто места, куда люди ходят на работу; сейчас это общины, где люди живут. Для сотен миллионов работников и их семей цепь поставок стала образом жизни, определяющим все ее стороны, возможностью подключиться к глобальной экономике. Наиболее быстро растут города с численностью населения около миллиона человек, обычно строящиеся в привязке к какой-то компании или отрасли. Эти новые «фабричные городки» мира цепей поставок способны вовлечь в продуктивную деятельность массу людей и обусловить экономический рост в масштабах, которых не обеспечит ни одна программа помощи.

Но есть и плохие новости: через цепи поставок рынок уничтожает мир. Это канал расхищения природных богатств, вырубки дождевых лесов и вредных выбросов в атмосферу. Будь то арктический природный газ, антарктическая нефть, месторождения лития в Боливии и Афганистане, леса в бассейне Амазонки и Центральной Африке, золотые рудники в Южной Африке и Сибири – практически нет шансов на то, что эти природные богатства останутся нетронутыми в мире цепей поставок. Правительства обычно не в силах защитить свое национальное достояние и охотно участвуют в его уничтожении. Ресурсы океанов тоже быстро истощаются из-за траления рыбы и морского дна; еще одна проблема – сброс в море нефтяных и промышленных отходов. Цепи поставок также служат каналом контрабанды наркотиков, оружия и людей, причем торговля людьми сегодня приобрела невиданный размах. Пять крупнейших в мире преступных группировок – японская «Якудза», русская «Братва», итальянские «Каморра» и «Ндрангета», мексиканская «Синалоа» – глобализировали свои операции по торговле фальшивыми деньгами, синтетическими наркотиками, проститутками, рогом носорога, ежегодные доходы от которых достигают миллиарда долларов. Без рынков, инфраструктуры и агентов, обеспечивающих функционирование цепи поставок любых товаров, нам было бы гораздо сложнее эксплуатировать друг друга и природу в глобальном масштабе. Судьба общества неразрывно связана с тем, как мы управляем цепями поставок.

Глобальная система цепи поставок заменила все остальные суперсилы как гарантия устойчивости глобальной цивилизации. Ни США, ни Китай не способны в одиночку обеспечить новый порядок, как и разрушить его, поэтому они конкурируют в великой войне цепей поставок, которая перекроит карты мира XXI века так же, как это сделала Тридцатилетняя война в XVII веке. Великая война цепей поставок ведется не за покорение стран, а за физическое и экономическое подключение к самым важным поставщикам сырья, высоких технологий и быстрорастущим рынкам. Великая война цепей поставок – это не событие, не отдельный эпизод и не фаза какого-либо процесса, а почти установившийся миропорядок, где великие державы сознательно стремятся избежать дорогостоящих военных столкновений, которые могут закончиться поражением, поскольку нарушат основные цепи поставок. В великой войне цепей поставок инфраструктура, цепи поставок и рынки не менее важны, чем территории, армии и средства устрашения. Сильнейший игрок не всегда выигрывает, а самый подключенный – всегда.

Понимают ли США новую географию великой войны цепей поставок? Как критично заметил бывший председатель Американского географического общества Джерри Добсон, «…Америка перестала преподавать географию после Второй мировой и больше не выиграла ни одной войны»[38]38
  “Geography: Use It or Lose It,” remarks at the U.S. Department of State, May 25, 2010.


[Закрыть]. Теперь ей следует учитывать не только территориальные аспекты традиционной геополитики, но и стороны геоэкономики, а это поле боя гораздо тоньше и сложнее.

Вопросы, которые мы традиционно ставим перед правительствами – отношения между сверхдержавами, баланс между государственным и частным сектором, будущее экономического роста и неравенства, судьба экосистемы, – лучше всего изучать в рамках мировых цепей поставок. Это покажет, что изречение Маккиндера: «Тот, кто правит Хартлендом, владеет миром»[39]39
  Полностью цитата Хэлфорда Маккиндера, английского географа и геополитика, основателя теории «Хартленда», звучит так: «Тот, кто правит Восточной Европой, владеет Сердцем земли; тот, кто правит Сердцем земли, владеет Мировым островом; тот, кто правит Мировым островом, владеет миром». Понятия «Мировой остров» (the World-Island, то есть Евразия и Африка) и «Срединная земля» (the Heartland – Хартленд, то есть центральная и северная часть Евразии) были введены Маккиндером в 1904 году. Прим. ред.


[Закрыть], которым территориальная геополитика руководствовалась в XX веке, в XXI веке видоизменилось: «Кто правит цепями поставок, тот управляет миром».

В мире цепей поставок важно, не кто владеет (или заявляет притязания) территорией, а кто ее использует (или управляет ею). Китай добывает полезные ископаемые на территории, слишком удаленной от его границ, чтобы постоянно ее контролировать. Таким образом, китайцы предпочитают карты, отражающие фактическое, а не формальное положение дел, так как его можно изменить, в отличие от международного права. Давняя мантра юридического мира «Эта земля – моя» в мире цепи поставок стала звучать иначе: «Используй территорию или потеряешь ее».

ЗАКОНЫ ГИДРОДИНАМИКИ В ГЕОПОЛИТИКЕ

Философ XVII века Томас Гоббс, считающийся родоначальником теории международных отношений, полагал, что мир подчиняется простым законам механики. По его мнению, все явления можно свести к взаимодействию движущихся физических объектов. С тех пор геополитика обрела статус неизменной основы мирового порядка, универсальной логики, на которой строится любая человеческая деятельность. Контроль над территорией – превыше всего. При столкновении двух сил одной нужно уступить.

Однако физику классической геополитики вытесняет более сложная наука. Аналогичная ситуация уже существовала сто лет назад, когда квантовая механика бросила вызов изящному рационализму классической физики Исаака Ньютона со всеми ее законами. Атомы не поддаются количественной оценке и находятся в постоянном движении; невидимые объекты существуют в пространстве; гравитация значит больше, чем местоположение; нет причинно-следственных зависимостей, только вероятностные; все в мире относительно, а не абсолютно.

Настало время геополитике пережить подобную революцию. Чтобы осмыслить современный мир, мы должны обобщить идеи, почерпнутые не только из теории суверенитета XVII века, но и из эпохи Просвещения XVIII века, империализма XIX века, капитализма XX века и технологий XXI века. Молодой, урбанизированный, мобильный, насыщенный технологиями мир гораздо проще объяснить в терминах неопределенности, гравитации, взаимозависимости и равновесия, чем в концепциях анархии, суверенитета, территориальной целостности, национализма и военного превосходства.

Один из наиболее важных выводов квантовой теории состоит в том, что само понятие изменений может меняться. Мы как раз переживаем такое «изменение изменений», и это не просто преобразование миропорядка от доминирования одной сверхдержавы к нескольким; скорее, мы наблюдаем его более глубокий переход от отдельных государств к системе со многими игроками. Древний мир разобщенных империй сменился хаотическим Средневековьем, за которым последовал современный порядок, основанный на концепции суверенитета, переходящий к сложной глобальной сетевой цивилизации. Структурные преобразования происходят раз в несколько десятков лет; системы меняются раз в несколько столетий. Структурные изменения усложняют мир, трансформации системы делают его комплексным. Международные отношения сложны, а современная глобальная сетевая цивилизация носит комплексный характер. Последствия финансовых событий дестабилизируют рынки, а корпорации нередко бывают влиятельнее некоторых стран, в то время как ИГИЛ, WikiLeaks и «Захвати Уолл-стрит» вполне квантовые по своей природе: они везде и нигде, постоянно трансформируются и способны к внезапным «сдвигам по фазе». Если бы у планеты Земля был аккаунт в Facebook, наверняка у него был бы статус «Все сложно».

Связанность – основная причина комплексного характера глобализации. Обычно о глобализации говорят в контексте ее действия в рамках существующего порядка, а не создания нового. Но связанность – это трансформация, зарождающаяся внутри системы и в конечном счете изменяющая ее. Связующие нас сети, пронизывающие все сферы жизни, – это не просто каналы взаимодействия, их полезность экспоненциально возрастает по мере увеличения количества узлов (по закону Меткалфа).

Ни одна супердержава не способна существовать вне системы. Показательно, что в отчете Национального совета по разведке «Глобальные тенденции 2030» США больше не позиционируются как предсказуемая стабилизирующая сила, а названы ненадежной переменной величиной. Насколько могущественной будет Америка в 2030 году? Будет ли стабильной обстановка в стране? Смогут ли США влиять на распределение сил на мировой арене? Ни на один из этих вопросов нет однозначного ответа, поскольку судьба Америки зависит не только от нее самой. В сложном мире даже США не всесильны.

Для дальнейшего анализа позаимствуем из физики еще один закон – закон гидравлического сопротивления[40]40
  Твердые вещества, жидкости и газы испытывают гидравлическое сопротивление, перемещаясь в открытом и закрытом пространстве. В гидродинамике гидравлическое сопротивление принимает форму вязкости, что означает сопротивление материала изменению своей формы.


[Закрыть]. Во взаимосвязанной глобальной системе множество видов потоков: ресурсы, товары, капитал, технологии, люди, данные и идеи, и немало разнообразных форм сопротивления: границы, международные конфликты, санкции, расстояния и законодательные акты. Потоки – это способ распределения колоссальной энергии нашей экосистемы и цивилизации, будь то сырье, материалы, технологии, рабочая сила или знания, в целях ее эффективного использования в любой точке планеты. Сопротивление – это препятствия и сбои в виде войн, эпидемий и экономических спадов. В конечном счете поток преодолевает любое сопротивление. Спрос уравновешивает предложение. Импульс преодолевает инерцию.

Это положение носит эволюционный, а не революционный характер. Как утверждает математик из университета Дьюка Адриан Бейджен в своем блестящем очерке Design in Nature, все системы обладают одним фундаментальным свойством – максимизировать потоки, то есть позволять частям системы соединяться с остальными ее частями. Этот базовый закон физики объясняет все – от форм кроны деревьев, биологической эволюции, наилучшей схемы размещения аэропортов до тенденции к глобализации. История зарождающейся сетевой глобальной цивилизации – это история постоянно расширяющихся потоков и сопротивлений.