Текст книги "Коннектография"

Параг Ханна
Коннектография. Будущее глобальной цивилизации

Информация от издательства

Научные редакторы Руслан Хусаинов, Владимир Шульпин

Издано с разрешения Random House, a division of Penguin Random House LLC

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Parag Khanna, 2016 This translation is published by arrangement with Random House, a division of Penguin Random House LLC

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2019

* * *

Айеше, единственному компасу, который мне нужен

«Коннектография» опередила время и обозначила будущее геополитическое поле боя и новые способы перетягивания каната. Эрудиция и дар предвидения Ханны впечатляют… Книгу обязательно нужно прочитать следующему президенту.

Чак Хейгел, бывший министр обороны США

Попасть туда, куда вы хотите, вам поможет хорошая карта. В «Коннектографии» Параг Ханна исследует политический, экономический и технологический ландшафт и аргументированно объясняет, почему погоня за конкурентной связанностью – с городами и цепями поставок как ключевыми звеньями – стала новой гонкой вооружений XXI века. Этот инновационный подход – захватывающее дополнение к нашим непрекращающимся дебатам о геополитических проблемах и будущем глобализации.

Доминик Бартон, управляющий директор McKinsey & Company

Эта книга поистине монументальный труд, в котором умело сочетаются внимание к деталям и широкий взгляд на вещи. Ее ключевой тезис: инфраструктура – это судьба. Следите за цепями поставок, описанными в книге, и узнаете, каким будет наш мир.

Кевин Келли, соучредитель журнала Wired

Параг Ханна применил знания о связанности в новой неизведанной области, составив целый атлас о том, как старые и новые связи преобразуют материальный, социальный и интеллектуальный мир. Это глубокое, всеобъемлющее размышление о значении быстроразвивающегося мира без границ. «Коннектография» объясняет, почему прошлое больше не пролог к будущему. Никто лучше Парага Ханны не продемонстрирует вам все возможности нового гиперсвязанного мира.

Мэтью Барроуз, директор инициативы Стратегического прогнозирования Атлантического совета США и бывший консультант Национального совета по разведке США

Чтение «Коннектографии» – настоящее приключение. Глубокие профессиональные знания Парага Ханны позволили ему написать всеобъемлющую увлекательную книгу, основанную на географии, но при этом затрагивающую все сферы, объединяющие людей во всем мире. Глубокий анализ коммуникаций, логистики и многих других важных областей вызывает искреннее восхищение. Книга полна поразительных фактов, которых мы обычно не замечаем, и отражает результат многочисленных путешествий автора по миру. Рекомендованный им перечень сайтов и инструментов для составления карты самый обстоятельный из тех, что я когда-либо видел. Эта книга – бесценный источник информации для бизнесменов, ученых, людей искусства и представителей других сфер деятельности.

Марк Мобиус, председатель правления управляющей компании Templeton Emerging Markets Group

«Коннектография» представляет читателю новый увлекательный взгляд на общество, выходящий за рамки общепринятых понятий и подходов. Книга показывает мир как живую, реально существующую среду – потоки людей, идей и материалов, формирующие нашу постоянно меняющуюся реальность. «Коннектографию» обязан прочитать каждый, кто хочет получить представление о будущем человечества.

Алекс «Сэнди» Пентланд, профессор Массачусетского технологического института (медиалаборатория)

Новая книга Ханны – блестящее исследование геополитики цепей поставок и влияния пересечения технологий и географии на глобальную политическую экономику. Это интеллектуальное явление, блистающее оригинальными взглядами, стимулирующими утверждениями, малоизвестными фактами и тщательно обоснованными прогнозами. Весьма полезное чтение для желающих понять суть современного мирового порядка и китайского проекта «один пояс, один путь», вытеснившего проект США по восстановлению равновесия в Азии, став выигрышной стратегией интеграции всех экономик Евразии под патронатом Китая.

Чаз Фриман – младший, бывший председатель ассоциации China Policy в США и бывший посол США в Саудовской Аравии

Ханна описывает ближайшее будущее, в котором инфраструктурные и экономические связи вытесняют традиционные геополитические координаты как основные средства навигации по нашему миру, убедительно излагая свое видение. «Коннектография» не менее увлекательна и экспрессивна, чем древние карты, из которых он черпал вдохновение.

Сэр Мартин Соррелл, основатель и СЕО компании WPP

Новая книга Парага Ханны – бесценный путеводитель по изменчивым, запутанным мирам геополитики начала XXI века – от Лагоса, Мумбаи, Дубая и Сингапура до Амазонки, Гималаев, Арктики и пустыни Гоби. Провокационный пересмотр принципов современного капитализма основан на мегаинфраструктуре планетарного масштаба, межконтинентальных каналах связи и транснациональных цепях поставок, а не на традиционных политических границах.

Нейл Бреннер, директор лаборатории проблем урбанизации в Высшей школе дизайна при Гарвардском университете

Параг Ханна переосмысливает мир сквозь призму глобально связанных сетей цепей поставок. И хотя этот мир все еще полон опасностей – как старых, так и новых, – именно он способен обеспечить стабильность и устойчивое развитие.

Джон Аркилла, военный аналитик, профессор Школы переподготовки морских офицеров США

В современном мире есть множество глобальных географических регионов, не соответствующих традиционной геополитике государств. В «Коннектографии» Параг Ханна представляет не только новые методы картографии, но и совершенно новую карту мира – построенную на инновационных принципах, полезную и завораживающую.

Саския Сассен, профессор социологии Колумбийского университета

Пролог

Когда ты страстно чем-то увлечен, естественное желание – «заразить» этим своих детей. Я с детства собирал глобусы, карты и прочие географические артефакты. Поэтому неслучайно то, что в перерывах между написанием многих глав этой книги я вместе с дочкой собирал карту мира из тысячи фрагментов. Карта представляет собой проекцию Меркатора, названную так в честь фламандского географа XVI века, который для удобства навигации грубо исказил на картах масштаб высоких широт. Так что реакция моей дочери: «Гренландия такая большая!», вполне закономерна, как и вопрос, почему остров окрашен в оранжевый цвет? Легче всего было собирать Африку: пятьдесят четыре страны в виде отдельных пазлов с характерными особенностями вроде контрастных национальных цветов и названий городов. Огромные океаны мы оставили напоследок: это нудная, кропотливая работа с сотнями схожих фрагментов, различающихся лишь оттенками голубого. Параллельно мы выясняли, где находятся самые глубокие океанические впадины и самые высокие подводные горные хребты, нередко выступающие над поверхностью воды в виде островов, на которых живут люди.

Составив карту, мы осторожно наклеили на нее широкую прозрачную защитную пленку и повесили на стену. Немного отступив и взглянув на нее, я тут же представил, как когда-то континенты объединялись в один суперконтинент Пангея, и вообразил, как за следующие 50–100 миллионов лет они снова сгруппируются вокруг Арктики и сольются в другой суперконтинент под названием Амазия[1]1
  Амазия – рабочее название для будущего суперконтинента, который, по мнению ученых, может быть сформирован путем слияния Азии и Северной Америки. Прим. ред.


[Закрыть].

Но что, если мы соединяем континенты уже сегодня? Как будет выглядеть планета Земля с разветвленной удобной транспортной, энергетической и коммуникационной инфраструктурой, не оставляющей в мире изолированных уголков? Для обозначения такого мира я придумал термин – «коннектография».

Эта книга об ошеломляющих последствиях взаимосвязанности практически всех аспектов нашей жизни завершает трилогию о будущем мировом порядке. Первой была книга «Второй мир»[2]2
  Ханна П. Второй мир. М.: Европа, 2010. Прим. ред.


[Закрыть] – обзор новой геополитической ситуации, в которой несколько супердержав борются за влияние в крупных регионах мира, раздираемых противоречиями. Я утверждал: «Когда-то колонии завоевывали – сегодня страны покупают». Чтобы извлечь максимальную выгоду, мудрые государства практикуют многовекторное сотрудничество со всеми супердержавами, не создавая прочных союзов. Во второй книге трилогии «Как управлять миром»[3]3
  Ханна П. Как управлять миром. СПб.: Астрель; Neoclassic, 2012. Прим. ред.


[Закрыть] исследуется глобальная картина мира, Новое Средневековье, где, несмотря на борьбу за сферы влияния, правительства, компании, общественные объединения и прочие игроки сотрудничают в рамках так называемой мегадипломатии для решения глобальных проблем. Книга завершается призывом к «всеобъемлющей свободе через стремительно расширяющиеся добровольные связи» как пути к новой эпохе Возрождения. В «Коннектографии», заключительной части трилогии, рассказывается, как преодолеть этот путь – интеллектуально и буквально.

Дорожная карта книги включает несколько взаимосвязанных тем. Во-первых, связанность заменила разобщенность как новая парадигма глобальной организации мира. Общество переживает фундаментальные преобразования, и сегодня инфраструктура говорит об устройстве мира больше, чем политические границы. На достоверной карте мира должны быть нанесены не только страны, но и мегагорода, автомагистрали, трубопроводы, железные дороги, интернет-кабели и прочие символы зарождающейся глобальной сетевой цивилизации.

Во-вторых, сегодня децентрализация – самая могущественная политическая сила: в мире повсюду разваливаются империи и власть перетекает из столиц в провинции и города, стремящиеся к автономии в финансовых и дипломатических вопросах. Но у децентрализации есть один важный спутник – агрегация. Чем меньше политические образования, тем сильнее их стремление влиться в крупные объединения, чтобы выжить. Эта тенденция наблюдается во всем мире – от Восточной Африки до Юго-Восточной Азии – по мере формирования новых региональных объединений в результате создания общей инфраструктуры и институтов. К примеру, Северная Америка действительно превращается в объединенный суперконтинент.

В-третьих, меняется характер геополитической конкуренции, перерастая из войны за территории в войну за связанность. Конкуренция за связанность напоминает затяжную борьбу за глобальные цепи поставок, энергорынки, промышленное производство, финансовые потоки, технологии, знания и таланты. Это переход от войны между системами (капитализм против коммунизма) к войне внутри одной коллективной логистической системы. Хотя угроза военных столкновений остается, затяжная борьба становится повседневной реальностью – и выиграть можно только путем эффективного планирования экономики, а не ведения военных действий.

По всему миру строятся тысячи новых городов и создаются специальные экономические зоны (СЭЗ), чтобы помочь региональным сообществам закрепиться на карте глобальной борьбы. Еще один способ этого добиться – учреждение инфраструктурных союзов: физическое взаимодействие через границы и океаны, тесные партнерства в цепи поставок. Реализация этой стратегии Китаем возвела инфраструктуру в ранг глобального блага наравне с гарантиями безопасности от США. Геополитика в связанном мире смещает акценты на системы материальной и виртуальной инфраструктуры.

Связанность – ключевой фактор глубинного перехода к более сложной глобальной системе. Экономики более интегрированы, население более мобильно, киберпространство сливается с физической реальностью, а изменения климата вносят коррективы в наш образ жизни. Интенсивные – и часто неожиданные – потоки обратной связи между этими явлениями невозможно расшифровать. И хотя связанность делает мир более сложным и непредсказуемым, одновременно она создает основу для его устойчивости.

Именно в сложные времена люди больше всего хотят знать, что будет дальше. Лучшее, что мы можем предпринять, – это взяться за разработку возможных сценариев. Во времена холодной войны они помогли понять, как стабильность может внезапно мутировать и перерасти во враждебность, а мир – уступить место войне. Сегодня сценарии показывают, каким будет мир в условиях нехватки электроэнергии, обострения борьбы за природные ресурсы, усиления миграционных процессов, введения ограничений, перенасыщения развивающихся рынков, перераспределения капитала, неравенства, порождающего масштабные политические волнения, или очередной попытки правительств повысить уровень жизни и количество рабочих мест. Нетрудно найти подтверждение любой из этих тенденций.

Таким образом, хорошие сценарии содержат не столько прогнозы, сколько процессы: чем разнообразнее перспективы, тем качественнее сценарий. Когда «смерть глобализации» и «век гиперглобализации» предсказываются с одинаковой уверенностью, составление адекватного прогноза – это не вопрос выбора из двух возможных сценариев, оптимистичного или пессимистичного, а разработка нескольких вариантов развития событий. Сегодня нам не приходится выбирать между тяжбой сверхдержав, глобальной взаимозависимостью и мощными частными сетями – все эти явления существуют одновременно.

Я объединил в этой книге элементы сотен сценариев с результатами собственных исследований и наблюдений за два десятилетия поездок во многие уголки мира и анализа глобальных событий. Благодаря феноменальным улучшениям в области визуализации данных некоторые из этих результатов отражены в уникальных картах и графических изображениях, использованных в книге и приложении Connectivity Atlas, доступном по адресу https://atlas.developmentseed.org/. Какой бы облик ни приобрел мир в ближайшие десятилетия, хорошая карта по-прежнему будет нужна.

Примечания к картам

Первые известные географические карты – древняя вавилонская карта мира (Imago Mundi) и карта Земли древнегреческого философа Анаксимандра в виде омываемого водой круга с центром в Дельфах[4]4
  Местонахождение омфала, древнего культового объекта (байтил – камень-фетиш), считавшегося пупом земли. Прим. ред.


[Закрыть] – датируются VI веком до нашей эры. Впоследствии греческий астроном Птолемей разработал сетку координат – долготы и широты, – исчисляемых в градусах, что позволило гораздо точнее определять местоположение объекта. Тем не менее византийские и исламские карты очень долго оставались скорее теологическим, чем географическим артефактом из-за ориентированности на святые для этих религий места. Благодаря Крестовым походам и освоению Великого шелкового пути европейские ученые уточняли географические и климатические данные и ежегодно составляли около тысячи обновленных mappa mundi (карт мира). Карты великого энциклопедиста XV века Леонардо да Винчи содержали элементы современных атласов с цветами и затенением для отображения особенностей рельефа местности.

Однако, несмотря на развитие техники изготовления карт, объем представленной на них информации все еще был ограниченным. В течение многих десятилетий после первого кругосветного плавания Фернана Магеллана (1519–1522) на карты продолжали наносить рисунки морских чудовищ и латинскую фразу hic sunt dracones («Здесь живут драконы») на территории Восточной Азии. На картах Африки середины XVII века по-прежнему красовались расплывчатые наброски обезьян и слонов, что свидетельствовало о недостатке знаний о доколониальном обществе в Южном полушарии. На Западе почти ничего не знали о Гавайях и островах в южной части Тихого океана вплоть до путешествий Джеймса Кука в середине XVIII века. На тот момент наиболее важными обозначениями на картах были морские течения, во многом определявшие маршруты мореплавателей.

Современные карты не содержат искажений, присущих их предшественницам. Например, проекции Галла – Петерса и Хобо – Дайера используют равновеликие методы масштабирования, позволяющие соизмерять площади континентов, чтобы, скажем, Гренландия не казалась такой же, как Африка, площадь которой в четырнадцать раз больше. Но, несмотря на это, современные карты, особенно политические, не отражают реального положения вещей, хотя мы и приписываем им невероятную точность, забывая, что карты один из ключевых инструментов пропаганды в истории.

Карты обманчивы и опасны. Конкурентная картография – это многовековая борьба, поскольку картографы продвигают националистическую версию реальности. То, что отражено на карте, существенно влияет на формирование нашего мировоззрения. На картах Израиля границы государства нанесены как юридически установленные, в то время как его соседи либо вообще не указывают Израиль на своих картах, либо называют Палестину «оккупированной территорией». В 2014 году даже издательство HarperCollins выпустило «Ближневосточный атлас» без Израиля, чтобы пощадить чувства покупателей на арабских рынках. Индия и Китай продолжают выпускать карты с противоречивым расположением своих границ в нескольких секторах, где до сих пор периодически происходят столкновения. Google Earth до настоящего времени при разработке карт придерживалась нейтралитета, показывая спорные территории как таковые. Но когда в 2010 году Google Earth ошибочно приписала часть русла реки Сан-Хуан Коста-Рике, Никарагуа чуть было не объявила войну одной из немногих стран в мире, у которых нет армии!

Увы, границы меняются так часто, что уже сами по себе становятся лучшим напоминанием о том, что в мире нет ничего постоянного. Действительно, со временем даже краеугольные культурные символы, которые мы ассоциируем с направлениями компаса, изменили свое значение. Тридцать лет назад Восток означал Советский Союз, а холодную войну часто называли «конфликтом между Востоком и Западом». Но сегодня уже никто не скажет «Восток», подразумевая Россию. Настоящий Восток – это ориентирующаяся на Китай Азия, где проживает более половины населения планеты и сосредоточена треть мировой экономики. Аналогично термин «Запад» использовался для обозначения лишь иудео-христианских стран Западной Европы или, в более широком смысле, стран – членов НАТО. Но сегодня, говоря о Западе, мы подразумеваем почти тридцать стран Европейского союза, а также Северную Америку и весь Южноамериканский континент – третий столп западного мира[5]5
  В книге «Столкновение цивилизаций» (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order) Сэмюэл Хантингтон оставил открытым вопрос о том, принадлежит ли Латинская Америка к странам Запада или представляет собственную уникальную цивилизацию. (Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. СПб: Мидгард, 2006.)


[Закрыть]. И в самом деле, благодаря действиям многих стран прежнего Юга, то есть «третьего мира», таких как, например, Индия, обогнавшая по темпам роста экономики стран Запада, дипломатический союз Южного полушария практически распался. «Старым миром» некогда называли Европу, а «новым» – Америку. Теперь Запад стал «старым миром», а Азия – «новым». Увидев по приезде в Сингапур, насколько стремительно развивается Азия, один журналист глубокомысленно произнес: «М-да, нынче современность начинается на Востоке и распространяется на Запад». В новом поколении появилась ранее не существовавшая идентичность – «северяне», это люди, рожденные в Арктике, на территориях выше 66-го градуса северной широты, численность населения которых растет по мере потепления планеты.

Карты – самый древний пример инфографики, но без учета инфраструктуры они теряют ценность. По мнению Кеничи Омае, ведущего консультанта в области стратегического менеджмента, карты – это «картографические иллюзии», поскольку они в очень малой степени отражают нашу способность преодолевать географические расстояния с помощью технологий. В приличном обществе замалчивание расценивается как ложь, то же можно сказать о картах. Завершая всестороннее исследование истории картографии, британский историк Джерри Броттон указывает на парадокс: «Мы никогда не познали бы мир без карт, но они не могут достаточно точно его представить»[6]6
  Jerry Brotton, History, Introduction.


[Закрыть]. Но мы можем хотя бы попытаться. Мир нуждается в картах как никогда, но более качественных, чем раньше. Карты эволюционировали от предметов искусства и теологических артефактов до коммерческих и политических объектов; теперь они должны точно отображать демографию, экономику, экологию и инженерные технологии.

В начале холодной войны 64-й топографический инженерный батальон армии США исследовал сильнопересеченную местность (джунгли и минные поля) от Либерии до Ливии и от Эфиопии до Ирана, чтобы составить более точные карты для военных операций и размещения складов боеприпасов. К началу войны во Вьетнаме эти карты постепенно были заменены спутниками – настоящая революция в картографии, позволяющая взглянуть на карты как на живое, движущееся изображение мира. В отличие от двумерного изображения на бумаге, в трехмерных изображениях, на цифровых экранах или голограммах мы видим мир с пронизывающими его взаимосвязями и тенденциями. Картография совершила рывок от рентгена до магнитно-резонансной томографии (МРТ).

Лучшие карты сочетают физическую географию с линиями связи, созданными человеком. Это постоянно обновляемые мгновенные снимки, отображающие особенности земной поверхности и фактическую силу тяжести. Каждый раз при обновлении на них появляются новые месторождения природных ресурсов, объекты инфраструктуры, демографические тенденции и прочие изменения. Программа мониторинга авиарейсов GeoFusion, доступная пассажирам компании British Airways, использует данные системы WorldSat в режиме реального времени, чтобы в мельчайших деталях показать коричнево-зеленую почву сельскохозяйственных угодий, зубчатый профиль горных хребтов и обширные серые пятна городов. Сенсорный экран позволяет увеличивать или смещать изображение. Рекомендую установить это приложение на iPad ваших детей, чтобы они могли убедиться, что земля круглая, а не плоская.

При прокладывании пути в GeoFusion становится очевидно, что разделение мира на отдельные политические образования глубоко вторично по сравнению с ростом популярности урбанизированных прибрежных территорий. К 2030 году более 70 процентов жителей планеты переберутся в города, расположенные в радиусе 70 километров от побережья морей или океанов. Хотя тенденция селиться в долинах плодородных рек и на океанских побережьях известна с древних времен, плотность населения, экономическая мощь и политическое влияние современных прибрежных мегаполисов превращает их – в большей степени, чем многие государства, – в ключевые единицы человеческой организации.

Для нас как урбанизированного биологического вида изображение городского ландшафта на основе баз данных не менее важно, чем правильное отображение размеров городов. В 1980-х годах компании, развивавшие технологию GPS, начали методично объезжать и геокодировать дороги по всему миру, создавая базы данных для навигационных инструментов, ныне присутствующих на приборной доске практически каждого нового автомобиля. Google вскоре присоединилась к проекту, добавив в базу данных множество спутниковых снимков улиц. Сегодня цифровым картографом может стать кто угодно: карты переместились из энциклопедии Britannica в вики-энциклопедии. Например, OpenStreetMap организовала миллионы людей на съемку видов улиц с возможностью отмечать на них любые объекты, сообщать местные новости и делиться актуальной информацией – от простой передачи данных до доставки продовольствия в районы гуманитарных катастроф[7]7
  Maptitude, StatPlanet и iMapper – это программы для отображения культурной и экономической информации на картах. Проект Google’s Tango – платформа дополненной реальности, превращающая мобильные устройства в трехмерные картографические инструменты, постоянно сканирующие ближайшее окружение и даже умеющие «видеть» сквозь стены. Здесь и далее примечание автора, если не указано иное.


[Закрыть]. Теперь мы можем вставить в трехмерную карту обновленные снимки от двух десятков спутников компании Planet Labs размером с обувную коробку каждый и исследовать как природный ландшафт, так и планы городов.

Все это само плывет нам в руки. Сегодня карты Google – наиболее загружаемое приложение, отображающее реальную ситуацию куда лучше, чем компания Rand McNally[8]8
  Известный издатель географических атласов и производитель GPS-навигаторов. Прим. ред.


[Закрыть]. С расширением глобальной сенсорной сети под названием интернет всего (интернет вещей плюс интернет людей) карты будут постоянно обновляться, предлагая анимированные картины мира, актуальные событиям текущего момента – включая пять тысяч самолетов в воздухе и более десяти тысяч кораблей, бороздящих моря и океаны во всех направлениях[9]9
  В конечном счете мы сможем отказаться от спутниковой навигации и геолокации в связи с появлением более дешевой и при этом очень точной техники квантового считывания, определяющей местоположение объекта путем измерения влияния магнитного поля Земли на атомы.


[Закрыть]. Это артерии и вены, капилляры и клетки мировой экономики в рамках инфраструктурной сети, которая в итоге станет не менее эффективной, чем человеческое тело.

Картографическая революция практически не оставляет места воображению. Подводные видеокамеры передают точное изображение океанических горных хребтов и впадин, месторождений полезных ископаемых, рифовых систем, быстро увеличивая обследованную на данный момент площадь морского дна, доля которой составляет менее 0,05 процента. Система LIDAR, использующая лазеры для выявления и исследования изменений в атмосфере, а также поиска залежей полезных ископаемых глубоко под землей, позволяет составлять точные карты размещения природных ресурсов. Объединение демографических данных, климатических прогнозов и сейсмических моделей показывает, что более половины населения планеты проживает в азиатских странах Тихоокеанского бассейна вдоль вулканического пояса Тихого океана (Кольца огня) – в этой зоне находятся три четверти действующих сегодня на земле вулканов, происходит более 80 процентов самых мощных землетрясений и ускоренными темпами повышается уровень мирового океана. Мы не менее драматично, чем в лучших голливудских фильмах, можем анимировать будущее, а возможно, и саморазрушение.

Отображение сложной динамики во взаимодействии трех главных сил, формирующих облик планеты – человека, природы и технологий, – потребует нового вида географической грамотности. От глубин дождевых лесов Амазонки до центральных районов пустыни Такла-Макан в Китае – в мире еще немало мест, где память старейшин племени или особая интуиция кочевников, позволяющая ориентироваться в джунглях или в перемещениях песчаных дюн, – лучшая «живая карта». Но такие навыки умирают вместе с их владельцами, и нам приходится все больше полагаться на технологии. Новое поколение карт и моделей – нечто большее, чем набор красивых цифровых путеводителей. Они должны стать чем-то вроде средоточия информации об окружающей среде, политике, экономике, культуре, технологиях и социологии[10]10
  Некоторые называли эту зарождающуюся науку социографией.


[Закрыть] и основываться на изучении связей, а не разделения. Нам не нужно пользоваться статичными политическими картами мира, когда у нас есть QWERTY-клавиатура, программы распознавания речи, сенсорные интерфейсы и видеосвязь в режиме реального времени.

Нынешние «цифровые аборигены» – их еще называют миллениалами (или поколением Y) и поколением Z – нуждаются в новом инструментарии. Сегодня население планеты молодо как никогда: 40 процентов землян моложе 24 лет, а это означает, что у них нет личных воспоминаний о холодной войне или колониализме. Согласно опросу компании Zogby Analytics, эти «первые глобалисты» определяют связанность и устойчивость как свои основные ценности. Им не свойственны автоматическая лояльность к местной власти и чувство безопасности из-за наличия границ между странами. Например, в Америке миллениалы-латиноамериканцы высказались за полную нормализацию отношений с Кубой; миллениалы из Южной Кореи выступают за воссоединение с Северной Кореей. Они считают себя хозяевами своей судьбы и ратуют за мир без границ. К 2025 году все население планеты, скорее всего, получит доступ к мобильной связи и интернету. И по мере роста такой связанности мы должны корректировать наши карты.