Текст книги "Мексиканская любовь в одном тихом дурдоме"

Его бесславное падение кто-то вдруг прокомментировал музыкальной фразой из раннего Карлоса Сантаны. Из невидимого окна в ближайшей девятиэтажке или из салона безымянного авто внезапно вырвался на театральную площадь фрагмент забойной композиции 70-го года «Black Magic Woman»:

 
Ты свела с ума меня, черная детка,
Превратила сердце в горящую ветку.
Я возьму тебя грешной, волшебная женщина,
Не отстану ни в пекле, ни в небе развенчанном.
 

Мелочь, которая никак не задержала падение Колумба, зато кое-кого вдохновила. За считанные мгновенья воспрянула зеленым духом затоптанная клумба, что слева от входа в театр: наполовину осыпавшиеся пионы вновь дружно раскрыли солнцу тяжелые бутоны; ожил дохлый голубь, лежавший тут же поблизости; задумчивый прохожий подождал, пока вернется черная кошка и перебежит ему дорогу, – теперь, улыбнувшись, можно продолжить путь…

Плащ зацепился за крюк или штырь, торчавший из стальной этажерки лесов, смачно затрещал – и Колумб беспомощно выпал из него, будто кусочек фарша из виноградного голубца. Ударившись спиной и плечами о нижние доски, он поднял гулкое облако пыли.

Андрейченко и Лиля, словно и в самом деле ослепленные суматошной страстью, как ни в чем не бывало рвались вверх.

Упав, Колумб какое-то время лежал неподвижно. Потом, точно бессмертный терминатор, восстал из мусора и пыли. Не поднимая головы, тихонечко чертыхаясь, заковылял прочь…

Андрейченко догнал Лилю только у самой крыши.

– Гюго, мне так страшно… и холодно. Здесь такой ветер. Обними меня покрепче!

Андрейченко поднял девушку на руки и, осторожно ступая по шатким доскам, пошел в сторону слухового окна. Оно оказалось открытым. Нырнув в озвученный снизу мрак театрального чердака, они привыкали к темноте и, как неудержимые, целовали тела друг друга. Лиля потянула к себе Андрейченко, оступилась, и они, визжа и хохоча, полетели куда-то вниз.

Публика ахнула, когда после страшного шума и криков, сверху на Эйфелеву башню обрушились какие-то люди. Проломив крышу башни, они упали на ее верхнюю площадку и тут же обнялись. Актеры недоуменно таращились на взасос целующуюся парочку, а зал ликовал и вопил: «Браво!!»

9

Светлым июньским вечером Андрейченко стоял с Лилей Безсоновой на перроне железнодорожного вокзала. Тихо переговариваясь, ждали подхода поезда.

– Очень жаль, Виктор Андреевич, что Вы не едете со мной. Ведь победа наша общая!

– Главное, что мы победили с тобой, Лилек. Я до сих пор не могу успокоиться: нас включили в конкурсный просмотр лучших короткометражек! И где – в самих Каннах!!

– И теперь я еду в Канны. Виктор Андреевич, как Вы думаете, у меня… нет, у нас есть шанс получить первый приз?

– А почему бы и нет? Запад до сих пор влюблен в набоковскую Лолиту. А у нас, по-моему, замечательное продолжение ее истории получилось!

– Да, я тоже так считаю. А знаете что… – Лиля вдруг смутилась. Андрейченко почувствовал, как она краснеет, ему самому стало не по себе, когда он понял, что сейчас скажет девушка. – Виктор… Вы так заразительно играли своего героя, что я иногда думала, что ЭТО на самом деле происходит с нами. Однажды кто-то, увидев нас вдвоем после съемок, сказал мне, что мы…

– Не надо. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Ладно?.. А вон твоя мама идет.

– Да, вижу. А за ней… неужели это Колумб? Кстати, я так и не познакомилась близко с актером, игравшим Колумба. Никак решиться не могла… А в жизни он намного моложе, прямо мальчик… и гораздо красивей. Виктор Андреевич, вы знакомы с ним?

– Здравствуйте, Вера Львовна, – Андрейченко поздоровался с матерью Лили, потом, улыбнувшись, посмотрел на вставшего метрах в пяти от них Колумба. Он и в самом деле выглядел гораздо моложе и красивей своего персонажа.

– Вань, иди к нам, – тихо позвал юношу Андрейченко.

– Привет, па, здравствуй, Лиля.

Лиля глянула на них на обоих, потом сжала ладонями свое лицо… да вдруг как закричит на весь перрон: – Колумб, так ты сын Гюго?!

* * *

Опубликовано на сайте Kinoprostir.ua 24.06 12:17

«…Кинематографисты из Украины вопреки ожиданиям жюри и публики Каннского фестиваля воздержались от „помаранчевых“ красок и вместо рекламного революционного ролика предложили свою версию набоковской „Лолиты“, параллельно подняв ряд культурных и эстетических пластов… „Мексиканская любовь в одном тихом дурдоме“ из Украины – пожалуй, один из немногих удачных примеров любительского кино, снятого в постмодернистском жанре… Любопытно также и то, что украинская лента получилась „семейной“: в фильме снялись отец и сын со своими близкими друзьями. Заметьте: ни у кого из них нет кинематографического образования! Съемки велись в основном по выходным, естественной натурой послужили улицы их родного города (г. Сумы). Продюсером и режиссером выступил молодой член семьи, 19-летний Иван Андрейченко. Он же смонтировал фильм на домашнем компьютере… Отсутствие отточенного профессионализма в первой работе И. Андрейченко с лихвой компенсировалось его самобытным и неординарным видением мира, снискавшим заслуженные аплодисменты зрителей и жюри…»