Текст книги "Капризы мисс Мод"

– Простите меня, – сказал чей-то голос. – Одну минуту.

Мод и ее собеседник были так увлечены своими делами, что никто из них не заметил появления третьего лица. Это был молодой человек с мышиного цвета волосами и веснушчатым, плохо выбритым лицом, о котором нельзя было решить, было ли оно трусливым или наглым. На нем был котелок, вызывающе надвинутый на бок, а в руках у него маленький чемоданчик, который он поставил на стол между ними.

– Огорчен, что вторгаюсь, мисс! – Он галантно поклонился Мод, но я хотел бы сказать здесь несколько слов м-ру Спенсеру Граю.

– Я думаю, вы ошибаетесь, – сказала она холодно. Ей сразу не понравился молодой человек. – Это – мистер Раймонд.

Джоффрей приобрел дар слова.

– Конечно, я Раймонд! – вскричал он с раздражением. – На каком основании вы являетесь сюда и тревожите нас?

Молодой человек не смутился. Он продолжал, словно его никто не прервал. Он вынул грязную карточку.

– Взгляните на это, – сказал он. – Господа Виллоби и сын, стряпчие. Я – сын. Мне поручено это дельце. Я следил за вами много дней, мистер Грэй, чтобы вручить вам эту бумагу. – Он открыл чемоданчик с видом фокусника и извлек из него бумагу официального вида. – Будьте свидетельницей, мисс, что я вручил эту бумагу. Вы, конечно, знаете, что это такое, – обратился он к Джоффрею. Это – иск о нарушении обещания жениться. Наш клиент – мисс Синклер из Королевского театра – ищет с вас десять тысяч фунтов. Если вы спросите меня, – продолжал молодой человек с веселой откровенностью, оставляя профессиональные манеры, – я скажу вам, что это не пустое дело. Это лучшее из дел о нарушении обещания жениться, которые мы имели в течение многих лет. – Он снова стал официален. – Ваши поверенные, без сомнения, снесутся с нами и если вы послушаете моего совета, – заключил он со свойственной ему быстрой сменой манер, – вы должны были бы поручить им урегулировать это дело миром.

Джоффрей встал с видом оскорбленной невинности.

– Что вы, черт возьми, хотите сделать? – спросил он. – Разве вы не видите, что ошиблись. Я не Грэй. Эта леди сказала вам, что я Джоффрей Раймонд.

– Тем хуже для вас, – сказал невозмутимо молодой человек. – Вы ухаживали за нашей клиенткой под вымышленной фамилией. Мы имеем письма, свидетелей и целый ряд улик. Что, например, вы думаете насчет фотографической карточки? – Он снова нырнул в чемоданчик. – Узнаете ли вы это, мисс?

Мод взглянула на фотографическую карточку. Это несомненно был Джоффрей. Карточка, очевидно, была недавно снята, потому что она показывала позднейшего Джоффрея, пополневшего, во весь рост, при чем поперек его полных ног была сделана быстрым почерком надпись: «Малютке от толстяка».

Мод содрогнулась и вернула карточку молодому человеку в тот момент, когда Джоффрей, перегнувшись через стол, собирался схватить ее.

– Я узнаю, – сказала она.

Мистер Виллоби-младший спрятал фотографическую карточку в чемоданчик и собрался уйти.

– Этого достаточно на сегодня, я полагаю, – сказал он. Он снова вежливо поклонился и передвинул шляпу левей.

Наступило напряженное молчание.

Мод первая прервала его.

– Я думаю, мне надо идти, – сказала она.

Эти слова, казалось, вывели ее собеседника из оцепенения.

– Дайте мне объяснить!

– Тут нечего объяснять!

– Это было только… Это было только… мимолетное… Это было ничего… ничего…

– Толстячок! – пробормотала Мод.

Джоффрей следил за ней, как она подвигалась к дверям.

– Будьте рассудительны! – защищался он. – Мужчины не святые: это было ничего… Собираетесь ли вы покончить со всем… только потому, что я потерял голову?

Мод смотрела на него с улыбкою. Она почувствовала внутреннее облегчение. Мрачное помещение кафе более не угнетало ее. Она была готова поцеловать «малютку» за то, что та дала ей возможность покончить, с чистой совестью, с этой прискорбной главою в ее жизни.

– Вы не только потеряли голову, Джоффрей, – сказала она. – Вы потеряли и вашу фигуру!

Она быстро вышла.

Конвульсивным прыжком Джоффрей бросился за нею, но был остановлен благородной женщиною.

– Шесть шиллингов и два пенса, – сказала она.

На мгновенье это чудовищное требование отвлекло его от главной цели.

– Шесть шиллингов и два пенса за чашку шоколада и несколько пирожных? – вскричал он пораженный. – Это разбой!

– Шесть шиллингов и два пенса, пожалуйста! – сказала царица грабителей со спокойной холодностью. Она привыкла к подобного рода случаям. В «Приятном уголке» бывало немного посетителей, но большинство из них поступало точно так же.

– Вот! – Джоффрей протянул ей монету в пол соверена. – У меня нет времени спорить.

Грабительница не высказала никакого удовлетворения. У нее был вид человека не от мира сего. Все, чего она хотела, было спокойствие.

– Ваша сдача, – сказала она.

– К черту сдачу!

– Вы забыли вашу шляпу.

– К черту!

Джоффрей вылетел из комнаты. Он протиснул свое тело в дверь и грузно спустился по лестнице. На улице было оживленно. На тротуаре много пешеходов, но Мод нигде не было видно.

Глава XXVII

В своей спальне в «Карлтон-Отеле» Джордж Бэван укладывал свои вещи. Правильнее говоря, он начал укладываться, но в последние 20 минут сидел на краю кровати, вглядываясь в будущее, которое становилось все мрачнее по мере того, как он углублялся в него.

За последние два дня отгонять эти мрачные мысли становилось все труднее и труднее. Теперь, пред открытым сундуком, он дал волю своему чувству. Сундук напоминал ему о том, что он собирается в одиночестве отправиться в опустевший свет. Скоро он будет на борту парохода, и каждый оборот машины будет уносить его все дальше и дальше от места, где вечно будет находиться его сердце. Были моменты, когда муки его становились почти физическими.

Казалось невероятным, что еще три недели назад он был счастливым человеком, одиноким, быть может, но не так болезненно одиноким, как теперь.

Что теперь оставалось для него?

Всякий успех, который он будет иметь, будет лишь бледным повторением других успехов, которые он имел. Конечно, он будет продолжать работать, но…

Звонок телефона вернул его к действительности. Он поднялся, бормоча проклятия. Наверно, кто-нибудь опять вызывает из театра. Они делали это все время с того момента, как он объявил о своем намерении отправиться в Америку с субботним пароходом.

– Алло? – сказал он усталым голосом.

– Это Джордж? – спросил голос. Это звучало дружески, но все женские голоса звучат так по телефону.

– Это Джордж, – ответил он. – Кто говорит?

– Вы не узнаете моего голоса?

– Нет.

– Вы скоро его узнаете. Я большая болтунья.

– Это Билли?

– Нет, это не Билли. Ведь с вами говорит женщина, Джордж.

– Билли тоже женщина.

– Просмотрите список ваших женских друзей, и вы найдете меня.

– Я не имею друзей среди женщин.

– Нет?

– Нет!

– Это не хорошо.

– Почему?

– Вы сказали мне в саду две ночи тому назад, что смотрите на меня, как на товарища.

Джордж порывисто присел.

– Это… это вы? – Он запнулся. – Этого не может быть! Мод!

– Как вы догадливы, Джордж! Я хотела кое о чем спросить вас. Во-первых, любите ли вы масло?

Джордж заморгал глазами. Это не был сон. Он только что ударился коленом о телефонный столик, и боль была весьма чувствительна.

– Масло? – спросил он. – Что это значит?

– О, если вы даже не знаете, что значит масло, то все, я думаю, в порядке. Сколько вы весите, Джордж?

– Около 180 фунтов. Но я не понимаю…

– А сколько вы весили в это время в прошлом году?

– Думаю, столько же. Я всегда вешу почти одинаково.

– Как чудесно, Джордж!

– Да?

– Это очень важно. Были ли вы когда-нибудь во Флориде?

– Я был там однажды зимою.

– Знаете ли вы рыбу, которую называют «Помпано»?

– Да.

– Расскажите мне о ней.

– Что вас интересует? Это просто рыба. Ее едят.

– Я знаю. Расскажите поподробнее.

– Здесь нет подробностей. Ее просто едят. Голос на другом конце провода одобрительно замурлыкал.

– Я никогда не слыхала ничего великолепнее. Последний человек, который рассказывал мне о «Помпано», впал в лирику относительно приправы из петрушки и топленого масла. Ну, хорошо, это так. Теперь еще один важный пункт. Как насчет обоев?

Джордж прижал свободную руку ко лбу. Разговор нервировал его.

– Я не понял! – сказал он.

– Не поняли чего?

– Я думаю, я не совсем уяснил, что вы сказали. Мне показалось, что вы спросили насчет обоев.

– Да, именно об обоях. Почему нет?

– Но, – сказал Джордж слабо, – это не имеет никакого смысла.

– Нет, имеет. Я думаю насчет обоев для нашего логовища.

– Моего логовища?

– Вашего логовища. Вы должны иметь логовище. Где же вы думаете работать, если не будете иметь его? Я думаю, что обои травянистого цвета будут самыми подходящими. И, конечно, у вас будет много картин и книг. И моя фотографическая карточка. Я специально снимусь. Затем, там будет рояль для вашей работы, и два или три, действительно удобных кресла. И это будет почти все, не правда ли?

– Алло? – сказал Джордж.

– Почему вы говорите – алло?

– Я забыл, что я в Лондоне. Я должен был сказать: вы здесь?

– Да, я здесь.

– Хорошо, но что все это значит.

– Что это значит?

– Все, что вы сказали насчет масла, «помпано», обоев, моего логовища и все такое. Я не понимаю.

– Какой вы глупый! Я спрашивала вас, какие обои вы бы хотели иметь в вашем кабинете после того, как мы поженимся.

Джордж бросил трубку. Она громко ударилась о стол. Он ощупью схватил ее.

– Алло! – сказал он.

– Не говорите алло – это звучит так резко.

– Что вы сказали только что?

– Я сказала: не говорите «алло».

– Нет, перед этим. Перед этим. Вы сказали что-то относительно женитьбы.

– Разве мы не собираемся пожениться? Наша помолвка объявлена в «Морнинг пост».

– Но…

– Джордж! – голос Мод пресекся. – Не говорите мне, что вы собираетесь бросить меня, – сказала она трагично. – Потому что, если вы собираетесь это сделать, дайте мне знать во время, так как я хочу учинить иск о нарушении обещания жениться. Я только что-то встретила знающего свое дело молодого человека, который мне это устроит. Он носит круглую шляпу набекрень. Отвечайте, да или нет? Женитесь ли вы на мне?

– Но…

– Но…

– Как насчет… Я думаю, как насчет… Я думаю, как насчет?..

– Разъясните, что вы хотите сказать?

– Но… другой! – с трудом выговорил Джордж.

Музыкальный смех донесся к нему по проводу.

– Как насчет него?

– Да, как насчет него, – сказал Джордж.

– Разве девушка не может менять своего намерения? – спросила Мод.

Джордж возбужденно взвизгнул. Мод вскрикнула.

– Не пойте! – сказала она. – Вы оглушаете меня.

– Вы переменили ваше решение?

– Разумеется!

– И вы, действительно, думаете… Вы, действительно, хотите… Я думаю, вы, действительно, хотите… Вы действительно думаете…

– Не говорите так несвязно.

– Мод!

– Что?

– Хотите выйти за меня замуж?

– Конечно хочу.

– Где вы? Я должен видеть вас. Где мы можем встретиться? Я хочу видеть вас. Ради всего святого, скажите, где вы? Я хочу видеть вас! Где вы? Где вы?

– Я внизу.

– Где? Здесь, в «Карлтоне»?

– Здесь, в «Карлтоне»!

– Одна?

– Совершенно одна!

– Вы будете одна не долго! – сказал Джордж.

Он повесил трубку и бросился в соседнюю комнату, где на спинке стула висело его платье. Ребро сундука задело его колено.

– Ладно, сказал Джордж сундуку. – Для чего ты здесь торчишь? Хотел бы я знать, кому ты нужен!