Текст книги "Любовь – первая и единственная"

– Уэйн уже в пути, так что если не хочешь остаться и посмотреть, чему я успела научиться…

Она продолжала улыбаться – все той же неестественной, фальшивой улыбкой, с которой бросила ему вызов – даже после того, как дверь захлопнулась и по ее лицу потоком хлынули слезы.

Поздним утром она и вправду встретилась с Уэйном, но совершенно случайно. Ей хватило двух часов после ухода Рэна, чтобы обдумать случившееся и прийти к выводу, что она не должна больше видеться с Рэном… и со всеми, кому он близок.

– Привет, куколка, – усмехнулся Уэйн. – Кажется, нам пора распрощаться. Я сегодня уезжаю с «зелеными».

И тогда Сильвия приняла решение, воспользовавшись возможностью сбежать не только от Рэна, но и от всего, что с ним связано – от своей любви, своего стыда и страха, что он раскусит ее ложь.

– Я еду с тобой, – решительно заявила она, и добавила, прежде чем Уэйн успел возразить, – Сводный брат прислал мне денег, так что я не буду нахлебницей.

– Сколько он тебе прислал? – с интересом спросил Уэйн.

Час спустя, сложив все необходимые вещи, Сильвия заперла дверь квартиры и вышла к Уэйну, дожидавшемуся ее в машине.

Теперь она стала другим человеком. Рэн, ее любовь к нему, жизнь, которую она когда-то вела – все осталось в прошлом и будет благополучно забыто.

Седьмая глава

Шум в саду за окном отвлек Сильвию от воспоминаний. Она растерянно выглянула в пронизанную лунным светом темноту и торопливо отвела взгляд, заметив скрывшегося в тени Рэна.

Как долго он стоит там и смотрит на нее? Судя по одежде, он работал, должно быть, выслеживал браконьеров, которых тут наверняка не меньше, чем в поместье ее сводного брата.

Дрожа, она направилась к кровати. Пробило три часа утра, и проведя ладонью по щеке, Сильвия заметила, что ее лицо намокло от слез.

Что за глупость – стоять тут посреди ночи, оплакивая свое прошлое? Как же она завидует Рэну. Он-то небось и слезинки по ней не пролил.

Что случилось с ее характером, с силой воли, с данным себе обещанием никогда больше не позволить Рэну оскорблять себя, как в тот прошлый раз, когда они встретились как враги, после того как Сильвия позволила «зеленым» вторгнуться на землю Алекса и разрушить хорошенькую лужайку среди леса, которую сама же и помогала обустраивать… в отместку за разрушенную любовь?

Рэн возненавидел ее за это не меньше, чем она его. Она прочла это в его глазах, когда он провожал ее в Америку.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Сильвия.

– А ты как думаешь? – огрызнулся Рэн, но она и сама знала ответ. Он хотел убедиться, что она действительно уезжает.

Теперь она вернулась, вернулась, чтобы узнать, что не все меняется, и не каждая любовь проходит.

Ей уже не двадцать лет; и теперь она знает, что невозможно убежать от себя и от своей любви. У нее есть работа, обязательства, и вообще, что дало ей то, первое, бегство? Ведь она так и не перестала любить его?

В уютном полумраке залитого лунным светом сада Рэн прислонился к стволу дерева и закрыл глаза. Известие о том, что Сильвия является представителем Траста, вызвало в нем то же чувство горькой иронии, что и сообщение о неожиданном наследстве. Миллионером он, конечно, не стал, но его жизнь и планы на будущее совершенно изменились с тех времен, когда мать Сильвии обсуждала с Алексом детскую влюбленность своей дочери.

Естественно, Рэн знал о ее чувствах, как знал и то, что Сильвия в свои семнадцать лет была еще слишком юной и совершенно не готовой к серьезным отношениям.

– Так какого черта ее мать на меня наезжает? – в ярости воскликнул Рэн, меряя шагами пол библиотеки в доме Алекса.

Алекс сочувственно покачал головой.

– Мне трудно говорить об этом, Рэн. Ты мой друг и мой…

– Твой работник… – Рэн поморщился. – И, конечно, с точки зрения матери Сильвии я мало чем отличаюсь от слуги, – презрительно добавил он.

Алекс промолчал, не мешая другу выплескивать свой гнев.

– Тебя это тоже беспокоит, – пришел к выводу Рэн. – Иначе ты не завел бы этот разговор.

– Да, в некотором роде, – спокойно согласился Алекс. – Хотя меня волнует вовсе не то, что ты якобы не ровня Сильвии. Я знаю твою семью, Рэн, и твою родословную, так что в вопросе, кто кого знатнее, пожалуй, Сильвия тебе еще и уступит. Но ты сам должен понимать, что эти проблемы мне до лампочки. Нет, если честно, я беспокоюсь совсем о другом, и наверное, должен был обсудить это с Сильвией, а не с тобой, но… понимаешь, она мне не родная сестра, мы даже не родственники, и, боюсь, я совершенно не способен понять психологию девочек-подростков. Короче… Сильвия вбила себе в голову, что любит тебя. Я считаю, что ради вас обоих эти чувства не стоит… поощрять. Она еще маленькая и неопытная, и я не хотел бы, чтобы она страдала… и ты тоже.

– Чего ты боишься? – взорвался Рэн. – Что я затащу ее в постель?

– Это настолько уж невозможно? – тихо спросил Алекс. – Я ни в чем тебя не обвиняю, Рэн; физически она уже взрослая, и любит тебя… или убеждена, что любит…

– Она увлечена мною, но долго это не продлится, – мрачно перебил его Рэн. – Это ты хочешь мне сказать? А я не должен прикасаться к ней, пока она не вырастет… или не разлюбит меня… Но как же мои чувства? Что, если я…? – Он покачал головой, злясь на себя и на Алекса. Даже больше на себя, потому что Алекс всего лишь выполнял свой долг сводного брата. – Ты прав, она еще ребенок, и чем скорее вырастет и забудет меня, тем лучше, – твердо сказал Рэн. – А что касается постели, – буркнул он, когда Алекс уже собрался уходить, – это не проблема.

Это и не было проблемой до тех пор, пока Рэна не начало тошнить от женщин, которые значили для него так же мало, как и он для них. Но даже находя в них какое-то утешение, он с большим трудом сумел сдержать данное себе и Алексу обещание. Были моменты, не такие уж редкие, когда Рэн готов был сдаться, как в тот раз, когда он вытащил Сильвию из грязного озера и отвез в свой коттедж. Господи, как же ему хотелось принять все то, что она так невинно ему предлагала, взять на себя роль не соблазнителя, а волшебника, превращающего детское увлечение в настоящую, зрелую любовь.

Но вопреки всем соблазнам Рэн постоянно напоминал себе о разнице в их возрасте, опыте и уровне жизни. Он любил свою работу и ни на что бы ее не променял, но вряд ли можно было ожидать от девушки, выросшей в роскоши, что она согласится переехать в жалкую хибару управляющего поместьем или дожидаться в одиночестве его возвращения с работы… Будь она старшее, опытнее… беднее… все могло бы сложиться по-другому. Так что Рэн упрямо боролся с искушениями и мог вполне гордиться своей самоотверженностью до того рокового дня, когда ему пришлось отвезти Сильвии чек от Алекса.

Увидев ее на пороге дома, в одной только мужской рубашке – рубашке, сквозь которую в лучах жаркого летнего солнца просвечивала пышная и упругая грудь, и даже темные кружочки сосков – увидев ее с другим мужчиной, очевидно, любовником, Рэн испытал такую вспышку гнева, обиды и ревности, что совершенно потерял голову.

Гораздо позже, когда уже ничего нельзя было изменить, убедившись, что в ее жизни не было других любовников, Рэн едва не свихнулся от чувства вины и отвращения к самому себе.

– Я люблю тебя, – с невинным видом сказала Сильвия. – Я хочу, чтобы мы были вместе…

Всю прошлую неделю Рэн обсуждал с Алексом, как бы уменьшить расходы на управление поместьем. В числе прочего Рэн предложил сдать в аренду его коттедж и переехать в хозяйский дом. Он знал, что если Алекс примет его предложение, ему даже некуда будет привести Сильвию. Трудно представить, как бы восприняла ее мать весть о том, что Сильвия будет жить в комнате для прислуги. А сама Сильвия еще так молода, так наивна… у нее вся жизнь впереди. Какое право имеет Рэн привязывать ее к себе? Пять или десять лет спустя она сама поймет, что совершила ошибку, и обвинит его в том, что он воспользовался ее юностью и неопытностью.

И когда он пришел к единственно правильному решению, она огорошила его сообщением о своих отношениях с Уэйном.

Рэн совершенно не ожидал такого поворота, но что-то в выражении ее глаз и в голосе заставило его поверить каждому ее слову. И он ушел, убеждая себя, что делает это ради нее, и что когда-нибудь, однажды сумеет ее забыть.

И, естественно, не забыл.

Теперь она вернулась в его жизнь, уже не девушка, а женщина, и какая женщина! Женщина, которую он любит… и которая ненавидит его в ответ.

Это ранило его даже сильнее, чем ее подозрение в мошенничестве… Понимает ли ее обожаемый Ллойд, как сильно ему повезло, и как много бы отдал сам Рэн за одно-единственное ее объятие и признание в любви? Отдал бы все, что у него есть…

Какой же он дурак. Она не любит его, она его презирает.

Увидев ее в окне на пути домой, он испытал сильнейший прилив желания. Теперь уже нет смысла ложиться: скоро рассвет, а если Рэну и хочется улечься в постель, то вовсе не для сна, и уж тем более не в одиночестве.

Сегодняшний поцелуй воскресил его любовь и страсть. Рэн понятия не имел, как сможет пережить следующие несколько месяцев. Он мрачно отвернулся, уходя от искушения, которым была для него спальня Сильвии, постель Сильвии, сама Сильвия.

Восьмая глава

– Привет, детка, это я, Ллойд.

Сильвия радостно улыбнулась, услышав голос начальника.

– Ллойд, – ответила она, – как дела?

– Замечательно. Слушай, мне тут придется смотаться в Англию по одному делу и я решил заскочить в Дербишир и проверить, как ты там управляешься в Хавертон-Холле.

Сильвия рассмеялась. Ллойд вел себя как ребенок, получивший в подарок новую игрушку. Каждый раз, покупая новое здание, он клялся, но ноги его там не будет, пока не закончится ремонт, и каждый раз не мог сдержать свое любопытство. Он даже не столько стремился узнать, как идут дела, сколько подсмотреть, словно мальчишка, заглядывающий тайком в коробку с рождественским сюрпризом. Сильвия знала, что сколько бы собственности ни купил Ллойд, он все равно продолжал влюбляться в свои новые приобретения, а Хавертон-Холл стоил того, чтобы в него влюбиться.

Этим утром у Сильвии были назначены переговоры с представителями ремонтной фирмы. Мастера этого предприятия прошли обучение в Италии, на фирме, услугами которой Сильвия пользовалась при восстановлении палаццо. Она видела образцы их работ и знала, что как бы дорого это ни обошлось, все затраты оправдаются.

– Когда приезжаешь? – спросила она Ллойда, продолжая улыбаться.

– Я заказал билет на сегодняшний рейс «Конкорда».

Сильвия услышала скрип открывающейся двери, но не обернулась. Присутствие Рэна она чувствовала кожей. С той ночи, когда он поцеловал ее и они поссорились, оба старались держаться подальше друг от друга. Следующим утром Сильвия обнаружила в своем кабинете пачку документов, полностью доказывающих, что Рэн сам оплатил все работы в Доме священника.

Она извинилась, очень коротко и сухо, и заявила, что он далеко не первый клиент, попытавшийся воспользоваться великодушием Ллойда.

– Лично я никем не воспользовался, – ехидно напомнил ей Рэн, прежде чем уйти.

С тех пор все контакты между ними были сведены к минимуму.

– Ой, Ллойд, как здорово! – искренне воскликнула Сильвия. – Я соскучилась по тебе. – Это было правдой. Она действительно скучала. – Слушай, мне надо бы повидаться кое с кем в Лондоне. Может, там и встретимся? Мне придется где-то переночевать. В «Аннабель»? – переспросила она и, шутя, добавила, – Ну разве это не романтично?

– Я много хорошего слышал об их дизайнере, – насмешливо ответил Ллойд. – Мой интерес к этой гостинице сугубо профессиональный.

Когда Сильвия закончила разговор, Рэн уже ушел. И слава богу, чем меньше она общается с ним, тем лучше. Ей было намного приятнее ужинать в одиночестве, чем мучиться от его присутствия, хотя иногда она и спрашивала себя, с кем он проводит вечера. Наверняка это Вики. Эта женщина названивала ему постоянно и нахально мурлыкала в трубку, когда к телефону подходила Сильвия: «Передайте Рэну, чтобы он мне перезвонил. Он знает мой номер».

Конечно, знает, – съехидничала про себя Сильвия, – как и любой другой мужчина, испытавший на себе сексуальное притяжение этой «разведенки».

Мастерская «Филлипса и Компании», реставраторов и мастеров позолоты, располагалась в дальнем конце узкой аллеи, в окружении нескольких старинных домов.

Проходя по внутреннему дворику, Сильвия чувствовала себя, как путешественница во времени. При виде узких елизаветинских зданий с выступающими вперед верхними этажами у нее вырвался вздох восхищения.

– Это собственность королевской семьи, – сообщил Сильвии руководитель фирмы Стюарт Филлипс. – Они очень тщательно следят и за порядком в домах и за тем, кто является арендатором. Мы смогли снять здесь помещение только после того, как отреставрировали один из королевских дворцов.

Час спустя, когда Сильвия подробно описала Хавертон-Холл и работу, которую требуется выполнить, Стюарт сказал:

– Мы можем взяться, но это обойдется вам очень дорого.

– Пускай дорого, – произнесла Сильвия и с улыбкой добавила, – лишь бы не чрезмерно. Здесь вам хватит работы на целый год.

– У нас очень много заказов, – вежливо заметил Стюарт.

– Нет, насколько мне известно. Я слышала, у вас крупный контракт сорвался из-за недостатка денег.

– Не знаю, кто вас информирует… – повысил голос Стюарт Филлипс, но Сильвия его перебила.

– Давайте будем честными друг с другом, – твердо предложила она. – Мы оба занятые люди, и у нас нет времени на пустые пререкания. Вы лучшие в своем деле, и я хочу, чтобы в Хавертон-Холле работали лучшие, но… есть ведь и другие фирмы…

– Мне нужны гарантии, что этот контракт будет доведен до конца, – нахмурившись, сказал Стюарт. – Я не хотел бы складывать все яйца в одну корзину…

– Гарантии будут, – заверила его Сильвия.

– Гм… Судя по описаниям, оригинальная отделка выполнялась на очень высоком уровне, особенно резьба по дереву. Кстати, сами описания сделаны великолепно; даже вся мебель перечислена и цветовое оформление каждой комнаты.

Сильвия знала, что благодарить за это нужно Рэна. Обычно ей приходилось перекапывать гору документов, чтобы составить четкое представление о том, как первоначально выглядело убранство дома. На этот раз Рэн сделал за нее всю грязную работу. Но Сильвия не стала рассыпаться в благодарностях. Она не собиралась давать ему ни малейшего преимущества.

К концу разговора со Стюартом Филлипсом Сильвия добилась от него согласия полностью сосредоточиться на работе в Хавертон-Холле, хотя ей и пришлось ради этого пообещать дополнительную оплату. Она всегда старалась уложиться в отпущенный бюджет, но никогда не гонялась за дешевизной. Дело того стоит, – заключила она, выходя из внутреннего дворика. – Хавертон-Холл этого стоит.

Сильвия должна была встретиться с Ллойдом в гостинице во время вечернего чая. Он обожал эту традицию.

– Ни в одной стране мира не подают вечерний чай, как в Англии, – счастливым тоном заявил Ллойд час спустя, когда Сильвия пришла к нему в номер.

– Надеюсь, что нет, – усмехнулась она, прежде чем перейти к своему рассказу о встрече с реставраторами.

– Ты уверена, что они не хуже итальянцев? – переспросил Ллойд, его голос внезапно стал деловым и даже настороженным.

– Даже лучше, – просто ответила Сильвия. – Видишь ли, первоначальную отделку дома делали англичане, выучившиеся в Италии, как и мистер Филлипс. И мне кажется, что их работа, хотя и итальянская по стилю, несет в себя явное английское влияние – там, где итальянцы изображали херувимов и аллегорические сцены, английские ремесленники помещали животных, птиц и картины природы.

– Почему бы тебе не остаться здесь на ночь? – предложил Ллойд, когда они закончили обсуждать мистера Филлипса и его команду. – Я могу позвонить и заказать для тебя номер.

Сильвия покачала головой.

– Нет, спасибо. Я пообещала маме, что переночую у нее.

Зная, что у Ллойда вечером назначен деловой ужин, Сильвия ушла сразу после пяти, договорившись встретиться завтра в десять утра.

Из гостиницы она направилась прямиком к матери и покорно вытерпела ее знойные объятия.

– Милая, я сегодня вечером иду играть в бридж. Я, конечно, могла бы отказаться, но…

– Ничего страшного, – с улыбкой успокоила Сильвия свою маму.

– Что ж, зато мы сможем вместе поужинать и ты расскажешь мне последние новости. Как там дорогуша Рэн? Это так потрясающе, его наследство… его титул…

Улыбка Сильвии увяла.

– У Рэна все хорошо, – сказала она и равнодушно добавила, – Мы редко видимся: заняты очень.

– Ой, милая, какая жалость, – воскликнула мама.

– Я… – Сильвия уставилась на нее в упор. – Когда-то он тебе страшно не нравился. – «И мои чувства к нему», хотела она добавить, но не добавила.

– Но, милая, это же было до…

– До чего? До того, как он унаследовал титул?

– Конечно, ведь это все меняет. – Под насмешливым взглядом Сильвии мать начала оправдываться. – Теперь Рэн самый подходящий мужчина.

– Мама! В наше время женщинам не нужны подходящие мужчины. Мы сами о себе заботимся.

– Каждой женщине нужен любимый, Сильвия, – печальным голосом ответила мама. – Я все еще тоскую по твоему отчиму.

Внезапно Сильвии стало стыдно. Быть может, ее мать старомодна и витает в облаках, но она искренне любила и родного отца Сильвии и своего второго мужа, отца Алекса. А сама Сильвия, несмотря на постоянную занятость, частенько чувствует себя одинокой.

– Ты давно виделась с Алексом и Молли? – спросила она, желая перевести разговор в более приятное русло.

– О, да, – торопливо ответила мама, – они пригласили меня в «Отель-Плейс» на Рождество.

Несколько часов спустя, укладываясь спать пораньше, Сильвия вспомнила о Рэне. Вряд ли он ложится в постель в одиночестве. Рассердившись, она прикрыла глаза. Какая ей разница, с кем и как Рэн проводит ночи?

Какая ей разница?

Очень большая, вот только никто в мире об этом даже не догадывается.

Она знала правду еще до того, как Рэн поцеловал ее. Знала, как отреагировало ее тело, органы чувств, все ее существо в тот момент, когда она увидела его снова. Ее детская наивная влюбленность, которую она так упорно пыталась забыть, вопреки обстоятельствам и собственной воле переросла в настоящую, зрелую любовь. Она желала Рэна – быть с ним, любить его, разделить его жизнь, вырастить его детей – желала этого с такой силой, что иногда само это желание казалось ей невыносимым.

Живи одним днем, – вот ее сегодняшний девиз. Вытерпеть эту единственную минуту, этот час, и продолжать, продолжать внушать себе, что вскоре все изменится, что с восстановлением Хавертон-Холла будет покончено, и она сможет уехать от Рэна и привести в порядок свою жизнь. Так говорила Сильвия, но в глубине души сама не верила себе.

– Сначала надо будет заскочить в Дом священника, – предупредила Ллойда Сильвия. – У меня нет с собой ключей от Хавертон-Холла.

– Ничего страшного, – успокоил ее Ллойд. – Кстати, как вы поладили с Рэном?

– Он клиент Траста, – серьезно сказала Сильвия.

– И только поэтому ты в него не влюбилась, – усмехнулся Ллойд.

Сильвии каким-то чудом удалось выдавить ответную улыбку. Ллойд не хотел ее обидеть. Он заботился о ней как о дочери и часто, полушутя, намекал, что пора бы ей наконец влюбиться. Он понятия не имел об их с Рэном отношениях и о ее истинных чувствах.

– Какие красивые здесь места, – заметил он, когда они ехали по Дербиширу.

– А в Хавертоне еще красивее, – поддразнила его Сильвия.

Ллойд тут же переключился на дом и его архитектуру.

У Сильвии екнуло сердце, когда, подъезжая к Дому священника, она заметила «лендровер» Рэна. Рядом стояла еще одна машина, и при виде ее сердце Сильвии екнуло еще сильнее. Похоже, после ее отъезда Рэн и Вики не теряли зря времени, используя опустевший дом как место для свиданий.

Не желая беспокоить Рэна, Сильвия открыла дверь своим ключом, но в прихожей, как назло, столкнулась с Рэном и Вики.

– Привет, – добродушно поздоровался Ллойд, но прежде чем Рэн успел ответить, раздался телефонный звонок.

– Простите, я на минутку, – извинился Рэн и бросился в библиотеку снимать трубку.

– Я даже не ожидала, что мы когда-нибудь встретимся, – игриво начала Вики, улыбаясь Ллоду и не обращая на Сильвию ни малейшего внимания.

– Ллойд, Вики Эдвардс, – автоматически произнесла Сильвия. – Ллойд мой начальник и…

– Так вы тоже работаете в Трасте? – поинтересовалась Вики.

– Он и есть Траст, – ответила Сильвия, раздраженная ее ужимками.

– Ой… как интересно, – воскликнула Вики и взяла Ллойда под руку, повернувшись к Сильвии спиной. – Вы должны мне все рассказать…

Сильвия и глазом моргнуть не успела, как Вики уже напросилась съездить вместе с ними в Хавертон-Холл. Ллойд явно не разделял неприязнь к ней Сильвии и смотрел на Вики масляными глазами.

Когда Рэн наконец присоединился к ним, Вики мурлыкала, как кошка.

– Так вы остановились в «Аннабель». Я слышала, там так шикарно…

– Еще бы, – восторженно отозвался Ллойд. – Мой номер это что-то особенное, правда, Сильвия?

– Да, – бесцветным голосом согласилась Сильвия. Краем глаза она заметила, как Рэн переводит взгляд с Ллойда и Вики на нее и хмурится все сильнее.

Она же не виновата, что его подруга, его любовница, так заинтересовалась Ллойдом… Сильвия и раньше сталкивалась с подобными ситуациями. Ллойд – очень богатый мужчина, и прямо-таки излучает обаяние. Однажды он даже пошутил на эту тему, заявив, что в обязанности Сильвии входит отгонять от него поклонниц. Для своего возраста он прекрасно сохранился и все еще хорош собой. У него густая серебряная шевелюра и веселые, сияющие глаза. Но предпочесть его Рэну… Наверное, этих женщин привлекает банковский счет Ллойда? – злобно подумала Сильвия.

Кончилось тем, что в Хавертон-Холл они оправились вчетвером в «лендровере» Рэна, причем Вики уговорила Ллойда усесться с ней на заднее сиденье.

– У тебя такая неудобная «тачка», Рэн, – заявила она и добавила приторно-сладким голосом, обращаясь к Ллойду, – Я постоянно ему твержу, чтобы он купил себе что-то поприличнее. Сколько я помню Рэна, у него никогда не было нормальной машины. А у вас, в Америке, такие замечательные автомобили… такие роскошные и удобные…

– Как раз для наших просторов, – с улыбкой согласился Ллойд. – Так значит, вы с Рэном старые друзья?

Вики поморщилась.

– Ну, знакомы мы довольно давно… А когда я приехала в Дербишир и случайно обнаружила, что Рэн мой сосед, мы решили восстановить старые отношения.

Как же, случайно, – с иронией подумала Сильвия, раздраженная поведением Вики. И что только Рэн в ней нашел? Должен же он понимать, что она из себя представляет… какое она ничтожество в сравнении с ним!

Когда «лендровер» остановился у Хавертон-Холла, Вики разыграла маленькое представление. Она бурно поблагодарила Ллойда за то, что он помог ей вылезти из машины, и оперлась о его руку, неуверенно ступая по гравию.

– Ты бы лучше носила туфли без каблуков, как Сильвия, – заметил Рэн.

– Без каблуков…? Нет, никогда. – Вики вздрогнула. – Я всегда ношу высокие каблуки, – призналась она Ллойду. – По-моему, это намного женственнее. – Вытянув ногу, она продемонстрировала ему стройную, изящную лодыжку.

– Великолепно, – восхитился Ллойд, – но лучше держись за меня.

Мы ведь не хотим, чтобы ты пострадала.

Проходя по дому, Сильвия злилась все сильнее. Стоило ей что-либо сказать, как Вики тут же встревала, стремилась привлечь внимание Ллойда к собственной персоне и при каждой удачной попытке окидывала Сильвию победоносным взглядом. Эта женщина была невыносима. Ведь Сильвия не пыталась соперничать с ней. Она всего лишь делала свою работу. Если любовнице Рэна так уж приспичило охмурить Ллойда, то это ее личное дело. Но лучше бы она занималась этим в другое время и в другом месте.

– Я слышала, «Аннабель» потрясающая гостиница. Мне бы так хотелось увидеть ее… Я собиралась в Лондон на пару дней… Мне надо пройтись по магазинам, а здесь, в Дербишире, ничего не купишь. – Вики брезгливо повела плечами.

– Правда? Так почему бы тебе не поехать со мной? Сильвия собиралась отвезти меня в Манчестерский аэропорт и… – вежливо начал Ллойд.

– Поехать в Лондон и остановиться в «Аннабель»у тебя…? – Вики тут же ухватилась за его предложение. – Ой, как чудесно и как мило с твоей стороны. С удовольствием…

Сильвия, подозревающая, что Ллойд хотел предложить всего лишь совместную поездку, могла только удивляться наглости этой женщины. Сама она никогда бы не посмела вести себя так, как Вики. Но Ллойд, вместо того чтобы возмутиться, расплылся в улыбке.

Сильвия дождалась возвращения в Дом священника и, как только Вики удалилась «почистить перышки», отозвала Ллойда в сторону и шепотом его предупредила:

– Ллойд, Вики – подружка Рэна, и мне не кажется…

– Что касается меня, так я ее не держу. Если ей хочется съездить в Лондон с Ллойдом, пускай едет. – Сильвия закусила губу, услышав ответ Рэна. Он стоял в противоположном конце прихожей, но все же умудрился услышать ее слова.

– Боюсь, мне пора вернуться домой и сложить кое-какие вещички, – извинилась Вики, вновь спустившись на первый этаж. – Не хотелось бы заставлять вас ждать.

Сильвия мрачно смотрела, как она хлопает густо накрашенными ресницами в направлении Ллойда.

– Без проблем, – ответил он. – Нам с Сильвией и Рэном надо кое-что обсудить. У тебя куча времени, дорогуша.

– Надеюсь, в «Аннабель» мне понравится, – благодарно мурлыкнула Вики.

– Очаровательная женщина, – заметил Ллойд после ее ухода.

– Да, она такая, – согласился Рэн.

– Такая же очаровательная, как пиранья, – буркнула сквозь зубы Сильвия и решительно напомнила Ллойду, – Я подготовила сметы на несколько видов работ, если тебя это интересует. Я уже отправила в Нью-Йорк копии по факсу, но…

– Сильвия, ты такая умница, – добродушно улыбнулся Ллойд. – Я постоянно твержу ей, Рэн, чтобы она больше отдыхала… развлекалась… Когда ты в последний раз ходила по магазинам? – спросил он, прежде чем она успела слово вымолвить.

– В Италии, – ответила Сильвия.

– Да, знаю. Помнишь, я ведь был там…? Я отвел ее к Армани, – пояснил он Рэну. – И знаешь, что она сделала? Заявила, что все эти тряпки слишком дорогие. Ну что ты будешь делать с такой женщиной?

– Они и были слишком дорогими, – возразила Сильвия. И хотя Ллойд с удовольствием сделал бы ей подарок, она не могла воспользоваться его великодушием. Но все равно ей было больно узнать, что он сравнивает ее с Вики Эдвардс и наверняка находит менее женственной. Ясно, о чем думают они оба: что она не такая привлекательная, как остальные женщины. Ну и пусть думают, что хотят, – сердито решила Сильвия. Она здесь, чтобы работать, а не кокетничать и махать ресницами.

– Замечательная девушка, – услышала Сильвия голос Ллойда. – Вот только работает слишком много и слишком серьезно относится к жизни.

Высадив Ллойда и Вики у аэропорта, Сильвия, вместо того, чтобы сразу вернуться в Дербишир, направилась в Манчестер и остановила джип у бутика Армани.

Хорошенькая брюнетка, похожая на итальянку, принесла ей брючный костюм, выставленный в витрине.

Костюм был слишком дорогим для нее. Но все же… Вертясь перед зеркалом, изучая свое отражение, Сильвия призналась себе, что не может удержаться. Точно так же она не устояла перед блузкой в тон.

Так значит, она скучная, занудная и неженственная? Что ж, хотя она и не носит десятисантиметровые каблуки, и не умеет махать ресницами, но она все же женщина…