Текст книги "Жестокий роман. Книга 1"

Хлоя с нетерпением ждала каждой встречи. Он водил ее в театры, где они посмотрели самые модные спектакли, на фильм о популярном Джеймсе Бонде, посетили почти все престижные рестораны Лондона. Пирс возил Хлою даже в свой загородный дом в графстве Беркшир и с необычайной гордостью показал своих лошадей.

Это были самые счастливые дни в ее жизни. Она была покорена его романтическим поведением. Пирс дарил ей огромные букеты цветов, дорогие подарки, прекрасно читал стихи и по-рыцарски ухаживал за Хлоей. Это вскружило ей голову, и она страстно влюбилась в него.

Трудно сказать, что именно подтолкнуло их к более близким отношениям. Очевидно, сыграли роль и неожиданность знакомства, и увлеченность Хлои, и его необычное поведение. За короткое время они много узнали друг о друге. За несколько часов, проведенных вместе, они успевали рассказать о себе больше, чем это случается порой за несколько месяцев.

Но все это было только начало. Хлоя очень изменилась за это время. Впервые в жизни она почувствовала уверенность в себе, обрела чувство собственного достоинства, ощутила себя настоящей женщиной. Она была счастлива и не скрывала этого. Их встречи были веселыми и беззаботными. Хлоя старалась не думать о том, чем все это кончится. Правда, все это время Джо старался удержать ее от слишком поспешных и необдуманных поступков, но она не обращала на него внимания. Мать тоже не одобряла ее связи с «этим человеком», как она его называла, но Хлоя уже давно не прислушивалась к ее словам.

Смутно угадывая причину их тревоги, Хлоя не могла примириться с тем, что они называют ее глупой, легкомысленной и слепой.

Иногда Хлое казалось, что ее близкие более всего недовольны тем, что Пирс намного старше ее. Его образ жизни, знакомства, слава, думала она, могут стать серьезным препятствием на пути к счастью. Впрочем, Хлоя не собиралась преодолевать препятствия. Ей просто было хорошо с Пирсом. Не считая себя главным в его жизни, она наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним.

– Я же только встречаюсь с ним, – повторяла она. – И вовсе не собираюсь за него замуж.

Ей казалось, что Пирс очень богат, да он и сам не отрицал этого.

– Я всегда поступал вопреки советам окружающих, – смеясь говорил он. – Вкладывал деньги в самые различные предприятия, и, к счастью, мои друзья оказались плохими пророками. Пока все идет хорошо.

Последнее время Хлоя часто бывала в его лондонской квартире на Слоун-стрит. Квартира была очень большой, но все в ней – непродуманным и хаотичным.

Повсюду стояли антикварные вазы, дорогие столы и шкафы, а на стенах висели фотографии знаменитостей.

Хлоя подолгу рассматривала их, радуясь известности Пирса. На одной из них королева пожимала ему руку после премьеры. На других красовались автографы Майкла Кейна, Джулии Кристи, Ванессы Редгрейв, Дженни Ашер и Пола Маккартни.

Но больше всего Хлоя любила бывать в загородном доме Пирса в Беркшире. В этом прекрасном доме в стиле последних Георгов были великолепная мебель и множество картин. И там Хлоя увидела немало фотографий, но все они меркли рядом со старыми мастерами, полотна которых Пирс собирал долгие годы. В небольшом кинозале Пирса Хлоя посмотрела почти все ранние фильмы с его участием.

– Это прекрасно, – говорила она. – Ты неотразим. Я так горжусь знакомством с тобой, что не могу поверить своему счастью.

Пирс, как всегда, целовал ее и, улыбаясь, говорил, что все это только слова, а на самом деле она насмехается над ним. Хлоя возражала, утверждая, что ничуть не лукавит и он действительно великолепно играет.

После первой ночи Пирс почти перестал распространяться о своей личной жизни. Он уверял Хлою, что рассказал почти все, а когда она спрашивала его о женщинах, он отвечал, что их было немного и они не сыграли значительной роли в его судьбе.

Хлое хотелось верить ему, хотя она чувствовала, что Пирс чего-то не договаривает. Интуиция подсказывала ей, в нем есть нечто загадочное и непостижимое. Она угадывала в нем внутреннюю силу и одержимость, которую он, по ее мнению, скрывал от посторонних. Но она не слишком сосредоточивалась на этих мыслях. Ведь Пирс – актер, убеждала она себя, значит, в нем должна быть какая-то тайна. Самое главное, думала Хлоя, что он встречается с ней и, видимо, любит ее.

Первая ночь с ним оставила о себе не самые приятные воспоминания. Хлоя давно уже мечтала о близости с Пирсом, но вместе с тем немножко боялась этого. У них было уже вес – поцелуи, объятия, ласки. Когда они приехали в его квартиру две недели спустя после их первой встречи в ресторане «Ритц», Хлоя очень разволновалась и нечаянно разбила фужер. Пирс вошел в комнату после телефонного разговора и увидел, что она сидит на кровати вся в слезах.

– Эй, – весело сказал он, – что ты разбила?

– Твой фужер, – тихо ответила она, вытирая слезы. – Прости, мне очень жаль.

– Какие пустяки! Я же не раз говорил тебе, что мне нравится твоя неловкость. Ты напоминаешь мне щенка, а я очень люблю щенков.

– Я не хочу походить на щенка, – недовольно возразила Хлоя. – Я хочу быть похожей на… – она задумалась, – на изящную экзотическую кошку.

– Но ты не кошка, и я очень рад этому. А сейчас вытри глаза и подожди меня здесь. Я хочу заказать немного шампанского. Договорились?

Хлоя молча кивнула.

Пирс ушел, а Хлоя окинула взглядом комнату, чистую и аккуратную, Хлое почему-то казалось, что здесь бывает женщина, хотя Пирс отрицал это.

– Ну вот, – улыбнулся вошедший Пирс. – Садись на постель, мы сейчас немного выпьем и поговорим. А заодно выясним, хочешь ли ты вернуться домой. – Хлоя почувствовала, что он немного нервничает. – Обещаю не чинить тебе никаких препятствий, если ты захочешь вернуться. Я противник любого насилия.

– Хорошо. – Хлоя уселась на постель и сделала глоток шампанского.

Пирс подошел к ней и осторожно поцеловал ее в губы, словно проверяя ее реакцию. Затем поцелуи стали более страстными. Взяв у Хлои бокал, он поставил его на стол, а ее бережно уложил на постель.

– Не бойся, Хлоя. Ничего не бойся, – шептал он. – Я хочу, чтобы ты знала о моих чувствах. Ты мне нужна.

Ты очень красивая и привлекательная девушка и сделала для меня очень много.. Никогда еще я не чувствовал себя таким счастливым, как в эти недели. Я даже сам в это не верю.

Хлоя напряженно молчала, внимательно разглядывая его. Пирс начал медленно поглаживать ее грудь, пытаясь проникнуть под платье. Она решительно встала, сняла его и снова улеглась. Пирс начал страстно целовать ее грудь.

Хлоя закрыла глаза и, охваченная блаженством и сладострастной дрожью, крепко прижала его к себе.

Вдруг Пирс отпрянул и как-то странно улыбнулся.

– Не пугайся, – тихо сказал он. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Пожалуйста, не бойся меня.

Все произошло слишком быстро. Он ласкал, целовал Хлою, гладил ее волосы, говорил о своей любви, но вдруг все неожиданно прекратилось, прекрасные ощущения исчезли и осталась лишь горечь неудовлетворенного желания. Затем снова последовали признания в любви, поцелуи и слова благодарности за то удовольствие, которое она ему доставила.

Проснувшись рано утром, Хлоя увидела, что Пирс сидит на постели в своей шелковой пижаме и пристально смотрит на нее. Сквозь шторы пробивались первые лучи солнца.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

– Прекрасно, – ответила Хлоя, хотя это было не совсем так. Поздно вечером они сделали еще одну попытку, но и она оказалась неудачной. Сначала все шло хорошо, но потом слишком быстро кончалось. Хлоя не успела почувствовать ничего, кроме боли.

– Сейчас я организую легкий завтрак, – сказал Пирс, поглаживая ее руку, – а потом мы поговорим.

– Хорошо, – согласилась Хлоя, охваченная дурными предчувствиями. Все кончено, подумала она. Сейчас Пирс скажет ей, что они расстанутся навсегда. Ее утешало лишь то, что именно он лишил ее невинности.

Хоть бы только не забеременеть, внезапно пронеслось у нее в голове. А может, лучше, если это случится?

Пока Пирс занимался завтраком, Хлоя снова уснула. Проснулась она оттого, что он поцеловал ее в лоб.

– Садись, дорогая, – весело сказал Пирс. – У нас еще много дел. Апельсиновый сок?

Она молча кивнула, понимая, что не сможет проглотить ни кусочка. Взяв со столика стакан с соком, она съежилась в ожидании ужасных слов.

– Хлоя, посмотри на меня.

Она взглянула в его серые глаза, в которых светилась нежность.

– Как ты думаешь, чем у нас все закончится? – спросил он.

– Не знаю, – сказал Хлоя. – Скорее всего ничем.

– Для меня это было бы серьезной утратой, – заметил Пирс. – Скажи, пожалуйста, как ты представляешь себе свою будущую жизнь?

– Я уже говорила тебе, что хотела бы выйти замуж и родить много детей.

– Представь себе, что я хочу того же самого.

Наступила долгая пауза. Хлоя застыла, напуганная этими словами.

– Хлоя, – снова начал он, – по-моему, ты необыкновенная девушка, совершенно необыкновенная.

Ты очень молода, но вместе с тем кажешься мне взрослой и зрелой женщиной. Ты взрослее, чем другие девушки в твоем возрасте. К тому же ты очень красивая, сексуально привлекательная и милая.

Он отвергает ее, подумала она, но пытается сделать это деликатно. Пирс просто хочет утешить ее на прощание.

– Я… У меня возникло ощущение, что я искал такую девушку всю жизнь. Искал, нашел и вот теперь не хочу отпускать тебя. Но я знаю тебя лишь несколько недель. Это слишком короткое время. До абсурда короткое, чтобы принять серьезное решение. Выпей еще немного сока.

Хлоя послушно допила сок, а Пирс снова наполнил стакан.

– Дорогая, – продолжал он, – я очень боюсь потерять тебя. Ужасно боюсь. Я всегда принимал быстрые решения, но не знаю, готова ли к этому ты. Я уже просил тебя две недели назад и готов повторить это снова: выходи за меня замуж. Пожалуйста!

Оцепеневшая Хлоя молча взирала на Пирса. Прошло несколько долгих секунд. Затем она просияла от радости, издала тихий возглас удивления и бросилась ему на шею, осыпая его лицо поцелуями. Стакан опрокинулся, и апельсиновый сок залил белоснежную простыню.

Первое интервью с Ричардом Дэвисом, братом Джунивер, приведенное в книге «Показной блеск»

– Я возненавидел его с первой встречи и не мог понять, что она в нем нашла. Он был умным и рафинированным негодяем. Я чувствовал, что он не подходит ей. Они познакомились в Королевской театральной академии, и Джунивер сразу влюбилась в него. Она часто повторяла, что никогда не встречала такого человека. Я хотел, чтобы все оставалось по-прежнему. Конечно, я не слишком хорошо разбирался в театральных делах, не знал театральную богему, но люди должны оставаться людьми при любых обстоятельствах.

Она нарушила традиции нашей семьи, решив стать актрисой. Фермерами были наш отец, дед и прадед. Я тоже стал фермером. Однако наша мать была учительницей, и я думаю, что Джунивер унаследовала ее качества, то есть талант и интеллектуальные способности. Вы бы слышали, как она говорит! Как пишет. Она так и сыплет цитатами – от Шекспира до современных писателей. Не думайте, что она делает это специально, желая поразить вас или похвастать умом. Ей достаточно прочитать роль один-два раза, чтобы навсегда запомнить ее. Джунивер потрясающе перевоплощается. Никогда не забуду, как мы впервые увидели ее на сцене в театре Королевской академии. Там устроили спектакль для студентов. Она играла роль Сент Джоан в пьесе Ванбру, если не ошибаюсь. Когда она стояла на сцене и произносила монолог о пожизненном заключении, я сидел в зале и плакал. Особенно после слов: «Неужели я никогда не буду свободной?» Невероятно, но я действительно плакал. И мой брат тоже, и даже на глазах отца появились слезы. Это было чудесно: наша Джунивер стояла на сцене, а зрители плакали, тронутые ее игрой.

В тот самый вечер мы с ним и познакомились. Я хорошо помню его первые слова.

«О, – сказал он тогда, – вы должны гордиться ею».

Я уже говорил, что нам не нравился ее выбор, но тогда мы действительно гордились Джунивер. Матери он понравился, но отец придерживался того же мнения, что и я. «Капризный тип, – заметил он. – Капризный и чудаковатый. Что она нашла в нем?»

Мы так и не поняли, почему она решила выйти за него замуж. По-моему, Джунивер чувствовала, что этот брак не продлится долго, хотя делала все возможное, чтобы сохранить его. Она привезла Пирса даже в наш дом в Уэльсе, но это ничего не дало. Джунивер всячески пыталась защитить его и не выносила, когда его ругали. Думаю, она действительно любила этого негодяя.

Их свадьба прошла хуже, чем мы ожидали, но Джунивер была на седьмом небе. Она все сделала сама – сшила себе свадебное платье, выбрала музыку, написала текст. Один из друзей Пирса, кажется, Дэвид Монтегю, прочитал поэму. Джунивер тоже читала стихи. Я помню лишь одну фразу: «Началась моя новая жизнь!» Я стоял рядом с ней, смотрел на ее красивое лицо и думал: почему она выбрала Пирса?

Как мы и предполагали, все кончилось трагично.

Сначала все шло хорошо, но потом он стал дико ревновать Джунивер и завидовать ее успеху. Честно говоря, они ссорились почти каждый день. Мы с ужасом наблюдали, как уходит от нее счастье. А потом она забеременела, и произошел окончательный разрыв. Не знаю, что у них случилось, но он ушел от нес. Говорили, что Джунивер очень хотела сохранить ребенка, но Пирс бросил се, и она его потеряла.

Глава 15

1966

– Я хочу навестить еще одну большую любовь моей жизни, – сказал Джо, лукаво взглянув на Каролину. – Ту, что живет в Америке.

Каролина насторожилась. Такие шутки Джо обычно предвосхищали что-то неприятное.

– Кто это? – спросила она.

Джо усмехнулся, взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.

– Мне очень нравится твоя ревность. Она вдохновляет меня.

– Я не ревную тебя, – раздраженно возразила Каролина.

– Ревнуешь, – повторил он. – Речь идет об одной рыжеволосой красавице с необычайно длинными ресницами.

– Джо, перестань. Скажи сейчас же, о ком ты говоришь?

– Об Иоланте. Иоланта Дюграт. Это моя старая знакомая из Лос-Анджелеса.

– Ах да! – Каролина вздохнула. – Это та самая, что знала Брендона.

– Вот-вот. – Джо всегда поражало, как глубоко засел Брендон в ее памяти. Он неоднократно убеждал себя в том, что это всего-навсего первая любовь Каролины, но все оказалось намного сложнее. Брендон продолжал жить в ее сердце, был для Каролины реальностью, ибо воплотился в ее дочери. Той, с которой она так мечтала сблизиться в последние годы. Джо прекрасно понимал, что Флер не дает покоя не только Каролине, но и Хлое.

Более того, Джо сознавал, что Флер лишила покоя и его. Правда, эта мысль посещала его лишь тогда, когда он был под хмельком. Он никогда не говорил об этом ни Каролине, ни кому бы то ни было. Флер давно интересовала его, и он не мог забыть ее нежную кожу, темно-голубые глаза, упругую грудь, длинные красивые ноги. Его волновала чувственность Флер, проявлявшаяся во всем. К тому же она отличалась беззащитностью и смелостью, силой и нежностью, жаждой любви и умением преодолевать это. Джо вдруг заметил, что думает о Флер все чаще и чаще.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты покидал нас именно сейчас, – сказала Каролина. – Я очень обеспокоена тем, что происходит между Хлоей и Пирсом Виндзором.

– Уверен, что для тревоги нет никаких оснований. – Попытка Джо успокоить Каролину не увенчалась успехом. Да он и сам не верил в то, что это так. – По-моему, у нее это чисто школьное увлечение, и оно непременно пройдет со временем. Да и ему наскучит этот роман.

– Хотелось бы и мне верить в это, – призналась Каролина. – Но Хлоя не появлялась здесь уже несколько недель.

– А я вижу ее постоянно.

– Я знаю, но ты же сам сказал мне, что она встречается с ним почти каждый вечер. Это пугает. Не понимаю, о чем ты думал, познакомив ее с ним.

– Я этого не делал! – возмущенно воскликнул Джо. – Она сама с ним познакомилась. Я же рассказывал тебе всю эту историю. Она пролила вино на его костюм.

– Ты прекрасно понимаешь, Джо, о чем я говорю, – с раздражением сказала Каролина. – Она никогда не познакомилась бы с этим человеком, если бы не ты.

– Ну ладно, прости меня. – уступил Джо, – «Простите меня за то, что я живу», – как недавно сказал мистер Джордж Харрисон. Но мне, вес равно нужно поехать в Лос-Анджелес и собрать материал для серии статен. Кроме того, я должен повидаться с некоторыми людьми в Нью-Йорке.

– Ты сможешь увидеть… Флер? – взволнованно спросила Каролина.

– Сделаю все возможное, – ответил Джо.

– Я безумно рада, что вы приехали в Нью-Йорк, Джо, – сказала Флер.

Джо позвонил ей в офис и пригласил на обед, но она предложила устроить небольшой пикник в Центральном парке. Флер принесла цыпленка, сыр, ветчину, а Джо – бутылку вина и полдюжины банок пепси. Он знал, что она любила этот напиток.

Флер была в джинсах и белой майке, а волосы она собрала в пучок на затылке. Флер загорела, а ее глаза казались еще темнее, чем прежде. В Нью-Йорке стояла невыносимая жара, и поэтому они решили укрыться в тени дерева. Джо впервые заметил, что от солнца у нее на носу появились мелкие веснушки, отчего она стала еще моложе. А какие восхитительные у нее зубы! Как у всех американцев. «Как это им удается, – подумал Джо, – добиться такой удивительной белизны? И какие удивительно ровные! Даже у Хлои они не такие ровные».

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал Джо, любуясь своей собеседницей.

– Спасибо, – сказала Флер, приняв это как должное. – Вы хорошо сделали, что заехали ко мне.

– Да, я подумал, что следует присмотреть за тобой, – пошутил Джо.

– Зачем? – спросила она, не поняв шутки. – Я уже взрослая.

Это была чистая правда. Джо внимательно посмотрел на нее, словно желая убедиться в том, что она действительно взрослая. В ее облике появились холодная сдержанность и самоуверенность, чего не было раньше.

Она даже держала себя иначе – слегка отстранение.

Сколько же ей лет? Двадцать один? Джо старался не думать о том, почему Флер так быстро повзрослела, ибо эти мысли не доставляли ему удовольствия.

– Да, я знаю, – грустно сказал он. – Но Каролина все еще беспокоится о тебе, считает тебя маленькой.

– И совершенно напрасно, – ответила Флер.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Утром я вылетаю в Калифорнию.

– Боже! – воскликнула она, и ее голубые глаза засверкали. – Как бы я хотела тоже поехать туда. Кажется, я начинаю кое-что понимать. Но мне необходимо поехать туда хотя бы еще один раз. По-моему, все гораздо хуже, чем я предполагала.

– Ну что ж, поедем со мной, – неожиданно предложил Джо и вдруг испугался своей безответственности. Однако такая перспектива волновала его воображение.

Флер задумалась, а потом решительно покачала головой.

– Я не могу, Джо, – грустно сказала она. – Не могу, к сожалению. У нас в разгаре шесть рекламных кампаний, и я участвую в них. Мне и сейчас следовало бы быть на работе, хотя сегодня суббота. Кроме того, у меня нет свободных денег на билет. Я уже решила поехать туда в конце года.

– Флер, извини, но я хочу спросить, нужны ли тебе деньги? Твоя мать…

– Нет, – резко отрезала она и помрачнела. Джо заметил холодный блеск в ее глазах. – Нет, деньги мне не нужны. Я сейчас очень неплохо зарабатываю. Спасибо, – добавила она несколько мягче.

– Хорошо. Просто мне неприятно думать, что у тебя могут быть какие-либо проблемы.

– Нет, Джо, у меня нет никаких проблем, правда. А теперь скажи мне, пожалуйста, ты увидишь там Иоланту?

– Конечно.

– Тогда спроси ее; где можно найти Кевина Клинта и Хилтона Берелмана? Вдруг она что-нибудь знает о них. Я уверена, что в Нью-Йорке их нет. Я уже искала их, даже ходила по тому адресу, который мне дала старая Наоми. Никто не знает, где их можно найти. О них даже никто не слышал. Я написала Иоланте письмо несколько недель назад, но она почему-то не ответила.

– Флер, ты в самом деле думаешь…

– Да, Джо, я должна довести это до конца. И непременно сделаю это. Для меня это очень важно. Удивительно, что ты этого не понимаешь. – Она посмотрела на Джо и тяжело вздохнула. – Сколько раз нужно повторять это? Я должна выяснить, что там произошло.

Конечно, все уже давно забыли моего отца, но я не могу забыть его.

– Твоя мать тоже не забыла его, – осторожно заметил Джо.

– Возможно, но память о нем проявляется весьма странно.

– Она просто не похожа на тебя, – заметил Джо с легким упреком. – Она не выставляет напоказ свою душевную боль.

– Приятно слышать, что у нее вообще есть душа, – съехидничала Флер.

Наступила неловкая пауза.

– Тебе будет очень больно ворошить прошлое, Флер, – сказал наконец Джо.

– В этом же убеждает меня Иоланта. Но мне и сейчас очень больно. Надеюсь, что хуже не будет.

– Я тоже надеюсь, – мягко ответил Джо.

– Да, хуже не будет, так как это невозможно. Кстати, зачем ты едешь в Лос-Анджелес?

– «Санди таймс» заказала мне серию статей о так называемом калифорнийском мифе.

– О каком мифе?

– Существует миф о том, что все происходящее в Калифорнии сегодня непременно отзовется в Британии завтра.

– Вот оно что! Это довольно старая мысль.

– Да, действительно старая. Но я обязательно передам Иоланте твою просьбу. Она и мне давно не писала, даже не поздравила меня с днем рождения. На нее это не похоже.

Приехав к Иоланте, Джо не застал ее дома. Ему сообщили, что она лежит в больнице штата. Он тут же отправился туда и нашел ее в ужасном состоянии. Ее лицо было мертвенно-бледным, поседевшие волосы стали редкими.

– Это так глупо, – сказала она. – Все говорят, что я тяжело больна, а я чувствую себя прекрасно. Я уже предупредила, что на следующей неделе отправлюсь домой.

.Джо гладил ее по руке.

– Конечно… Не позволяйте им обвести себя вокруг пальца.

– Что ты здесь делаешь, Джо?

– Собираю материал для статей, – охотно ответил он. – Я уже пользуюсь некоторым авторитетом в своем деле.

Она пожала его руку.

– Молодец! Я всегда верила, что ты добьешься успеха. Как поживает моя маленькая Флер?

– Прекрасно, по-моему. Конечно, я очень редко вижу ее, но думаю, что у нее все в порядке. Она любит свою работу и весьма преуспевает, судя по всему. Правда, работать приходится очень много.

– Очень рада, что у нее все хорошо. Бедняжка!

– Она сказала, что написала вам письмо несколько недель назад, – осторожно сказал Джо.

– Да, Флер спрашивала меня о Клинте и Берелмане и просила помочь ей в этом деле. Я просто не знала, как к этому приступить, а потом неожиданно заболела.

Но вообще-то, Джо, мне не хочется, чтобы она разыскивала их. Попробуй отговорить ее от этого. Пусть она успокоится.

– Хорошо, – кивнул Джо, – но и вы тоже попытайтесь внушить ей это. Кстати, кто они такие?

– Клинт был театральным агентом, а Берелман искал молодых талантливых актеров. Они ужасные люди.

– Они были каким-то образом связаны с Брендоном?

– Да, и вполне определенным, – ответила Иоланта. – Именно они привезли его сюда. Но… – Она сморщилась от боли. – Джо, дорогой, вызови сестру, пожалуйста. Пусть сделает мне укол.

Немедленно пришла сестра. После укола Иоланта немного успокоилась.

– Сейчас гораздо лучше, – тихо сказала она, – Думаю, мне нужно немного поспать. Приходи завтра, дорогой. Я хочу еще поговорить с тобой.

Джо поцеловал ее в лоб.

– Ну конечно же, приду. Непременно приду.

Джо пошел к лечащему врачу и узнал, что у Иоланты рак груди с метастазами.

– Мы бессильны ей помочь, – сказал врач. – Мы можем только облегчить боль. Она очень милая женщина, – добавил он. – Вам следует послушать истории, которые она так любит рассказывать.

– Я уже давно знаю их, – ответил Джо.

Придя в больницу на следующее утро, Джо узнал, что Иоланта умерла на рассвете. Его сердце сжалось от жалости.

– Ей повезло, – сказала ему сестра, – Она почти не мучилась, так как умерла от сердечного приступа.

Это избавило ее от страшных болей.

Вернувшись к своей машине, припаркованной возле больницы, Джо опустил голову на руль и заплакал.

На похоронах было довольно много людей. Одних Иоланта когда-то обучала актерскому мастерству, другим помогала делать карьеру. Похороны широко освещались в печати. Джо тоже сделал некоторые заметки, чтобы потом написать статью об Иоланте. Вернувшись в гостиницу, он обработал свои записи и стал думать о том, что скажет Флер.

Он нисколько не сомневался, что она будет очень опечалена. Флер любила Иоланту, а кроме того, надеялась с ее помощью разыскать Клинта и Берелмана. Джо с самого начала сомневался, что ей удастся узнать подробности о гибели се отца, но не мог убедить в этом Флер, упрямую и настойчивую в достижении цели.

Может, теперь она успокоится, подумал Джо. Ведь после смерти Иоланты ей уже не подобраться к этим негодяям. Он был уверен, что никакие новые сведения не облегчат горя Флер и не принесут ей ничего хорошего.

Лежа на постели, Джо размышлял о Брендоне Фитцпатрике. Многое рассказала ему Каролина, но еще больше узнал он сам. Интересно, что их восприятие Брендона было совершенно различным. Для Каролины это был герой, нежный и любящий человек, похожий на сказочного принца.

Однако все, с кем разговаривал Джо, относились к Брендону иначе, считая его безнадежным неудачником, бесталанным, хотя и симпатичным человеком. Почти все осуждали его за честность и прямоту. Для Джо Брендон до сих пор оставался загадкой. Каролина и Флер безумно любили его, но Джо сомневался, что он этого заслуживал.

А что, если он все-таки был достоин такой любви?

Что все же представлял собой Брендон Фитцпатрик? И что с ним произошло? Эта загадка не давала Джо покоя. Почему-то ему казалось, что Брендон сознательно шел навстречу гибели. Его жизнь представлялась Джо таинственной, и со временем он решил разгадать все тайны. Если он не сделает этого, то обречет Флер на бессмысленные и опасные поиски. Да, непременно нужно узнать, кто предал Брендона, кто инициировал трагедию. Ясно, что в Голливуде кто-то ненавидел его и подтолкнул его к пропасти, из которой он уже не мог выбраться.

Джо сделал несколько глотков бурбона и вспомнил о Флер. Что же ему теперь делать с ней? Лучше всего отговорить ее от поисков. Но как? Нет, это невозможно. Флер никогда не отступится. Она так упряма, что обязательно разыщет не только Клинта и Берелмана, но и всех тех, кто причастен к смерти Брендона. Он должен быть рядом с Флер и помочь ей. Он обязан это сделать.

Джо проснулся в три часа утра в холодном поту, хотя в комнате было невероятно жарко. Он заснул одетый, забыв включить кондиционер. Джо приснился кошмар, будто он едет по скоростному Тихоокеанскому шоссе, а навстречу ему выходит пьяный, что-то кричит, размахивает руками и просит остановиться. Господи, подумал Джо, что за сон?

Он сбросил промокшую от пота одежду, включил кондиционер и улегся голым на постель. Чтобы отвлечься от мыслей о Брендоне, Джо начал просматривать только что написанные им статьи. Вспомнив похороны Иоланты, он убедился, что ничего не упустил, однако какое-то смутное ощущение не давало ему покоя. Неожиданно Джо вспомнил, что после похорон к нему подошел омерзительный тип и без всякого повода сказал:

– Привет! Перри Браун, рекламный директор. Каким замечательным человеком была Иоланта. Как это печально и ужасно! Вы автор книги «Скандалы», верно?

Великолепное исследование. Мне оно очень понравилось. А не могли бы мы поработать вместе какое-то время? – И он вложил в руку Джо свою визитную карточку.

Правда, этот тип был далеко не единственным, кто стремился познакомиться с Джо во время похорон. В своем кармане он обнаружил много таких карточек – свидетельств голливудской бесцеремонности.

Джо показалось, что Перри Браун едва ли может быть директором солидного рекламного агентства. Видимо, он из тех, кто любит пускать пыль в глаза. Скорее всего он давно уже не занимается серьезным делом, а разносит всевозможные голливудские сплетни. Ну что ж, подумал Джо, если он знал Иоланту и читал его книгу, то, возможно, был знаком и с Брендоном Фитцпатриком. Надо позвонить ему утром. Вряд ли из этого что-нибудь получится, но стоит попробовать.

Перри Браун жил в районе Вествуда. Услышав Джо, он обрадовался:

– Джо! Как хорошо, что вы вспомнили обо мне.

Может, где-нибудь выпьем? Как насчет «Поло лаундж» в двенадцать? Отлично! Я закажу столик.

Однако их не пустили в ресторан отеля Беверли-Хиллз, так как Джо был без галстука. Чтобы попасть в бар, Джо пришлось предъявить свое удостоверение журналиста. Перри заказал себе вино, а Джо – пиво.

– Я очень рад, что вы позвонили, – сказал Перри. – Похороны были весьма трогательными. Признаюсь, я не мог смотреть на все это без слез. Этот город никогда не забудет Иоланту. Никогда.

Джо хотел было сказать, что этот город почему-то не вспомнил о ней, когда она мучилась от болей в больнице штата, по решил промолчать.

– Ну а теперь, Джо, скажите, чем я могу вам помочь? Я с огромным удовольствием поработал бы с вами, дружище. У меня здесь много полезных знакомств, и к тому же мне нравится, как вы пишете. Я читал почти все ваши книги. А над чем вы работаете сейчас? И для какой газеты?

– Я готовлю серию статей для «Санди таймс», – ответил Джо.

– «Санди таймс»! – воскликнул Перри. – Просто великолепно! Какое приятное совпадение! Совсем недавно я ужинал с Майклом Боксменом, и он выразил готовность помочь мне с публикацией, если у меня появится какая-нибудь идея.

Джо не сразу сообразил, что Майкл Боксмен – это Марк Боксер, и улыбнулся.

– Ну и как? Идея появилась? – спросил он.

– Я был слишком занят последнее время, – ответил тот. – Но я непременно сделаю это, Джо, непременно. Хотя мне не хотелось бы вторгаться в вашу область.

– Мистер Браун… – начал было Джо, но тот запротестовал:

– Нет, нет, Джо, просто Перри. Пожалуйста, сделайте одолжение.

– Ну хорошо, Перри, я сейчас собираю материал для новой книги. Она будет посвящена работе различных киностудий. Я подумал, что вы сможете помочь мне.

– О да, с удовольствием, Джо. Правда, это зависит от некоторых обстоятельств.

– Каких именно?

– От самых разных, – уклончиво ответил тот. – Нет, не думайте ничего такого. Конечно, я помогу вам, хотя уже давно не связан с киностудиями. Но у меня остались связи. Прежде надо решить главный вопрос: па какой гонорар я могу рассчитывать?

– Не знаю. – Джо бросил взгляд на собеседника. – Это зависит от некоторых обстоятельств.

– От каких? – насторожился тот. Джо заметил, что Перри вдруг стал похож на хищную птицу. – Понимаете, Джо, я дорожу каждой минутой. Иными словами, время – деньги. Не мне говорить вам, что журнал «Тайм» платит высокие гонорары за статьи. А предстоит большая работа.

– Неужели? – с неподдельным интересом спросил Джо. – Так на кого же вы там работаете? На прошлой педеле я подготовил для этого журнала небольшую статью и получил за нее всего пятьдесят долларов.

– Да? – Перри слегка растерялся. – Ну что ж, у каждого из нас свой опыт в подобных делах. Думаю, мы могли бы сойтись на пяти долларах в день. Как вы на это смотрите? Полагаю, это устроило бы нас обоих.