Текст книги "Жизнеописания византийских царей"

27. Царь по какому-то подозрению сместил с поста друнгария виглы Евстафия Аргира и отправил в его имение в Харсиан. По дороге к Арану он был отравлен одним из своих людей, умер и был похоронен в Спини (это вершина Арана). Потом его сыновья, Пофос и Лев, имевшие достоинство манглавитов, перенесли и похоронили его в родовом их монастыре святой Елизаветы в феме Харсиана, освященном их предком турмархом Львом. Это тот самый, что получил имя Аргира, то ли из-за чистоты и святости тела, то ли из-за красоты и благородства облика, то ли из-за характера рода и собственного мужества[52]52
  Аргиры – знаменитый византийский род, давший немало полководцев и высших государственных чиновников. Слово Аргир (αργυρος) в переводе означает «серебро».


[Закрыть]. Ведь не было второго такого воина при царе Михаиле. Не раз вместе со своими людьми сходился он в бою с агарянами из Тефрики, обращал их в бегство и обрекал гибели, так что само имя его ввергало их в дрожь и трепет[53]53
  Имеются в виду войны императора Михаила III с павликианами.


[Закрыть].

28. Для обмена пленными явились из Тарса Авелвак и отец Самоны. Царь принял их, большой красой украсив Магнавру. Нарядил он и Великую церковь и показал агарянам всю ценную утварь. Недостойно это было для христианина выставлять на обозрение неверным и инородцам богослужебную утварь. Отец Самоны пожелал остаться с сыном, тот, однако, ему отказал и убедил вернуться домой и держаться собственной веры. «А я, – сказал он, – как смогу, скоро вернусь к тебе».

29. В день пятидесятницы венчает царь Лев своего сына Константина Руками патриарха Евфимия[54]54
  Пятилетний младенец Константин получил царское достоинство 9 июня 911 г. См.: Jenkins R., Grierson Ph. The Date of Constantine VII Coronation//Byz. 1962. Vol. 32. P. 135 ff.


[Закрыть]. Самона же отдал своего человека Константина, прежде служившего магистру и каниклию Василию, под начало августе. Сама царица и Лев так его полюбили, что даже Самона начал ему завидовать и клеветал, будто тот сблизился с августой. Царь принял [156] это за правду и послал людей постричь Константина в монастырь святого Тарасия[55]55
  Монастырь св. Тарасия находился на Босфоре, точное местоположение неизвестно (Janin R. Constantinople... Р. 437).


[Закрыть], и дело это поручил самому Самоне. Вскоре, однако, царь пожелал вернуть Константина и приказал Самоне перевести его в монастырь Спиры. А когда совершал царь выход в Даматри и завтракал в монастыре Самоны, увидел он Константина и тотчас о нем распорядился. И вот одели Константина в мирское платье, дали за завтраком в руки царский кубок, и вернулся он с царем во дворец. Самона же, видя, как растет царская любовь к Константину, сочинил вместе с великим китонитом и Михаилом Цирифоном письмо, наполненное клеветой на царя. Составив его с помощью секретаря Самоны Константина Родосца[56]56
  Константин Родосец – не только секретарь Самоны, но и известный писатель, автор нескольких поэтических произведений (см.: Downey J. Constantine the Rodian His Life and Writing//Studies in Honour of A. M. Friend. Princeton, 1955).


[Закрыть], они подбрасывают его в митаторий. Царь, явившись в Великую церковь и войдя в митаторий, нашел письмо в том месте, на котором молился. Он прочел его, весьма огорчился и принялся разыскивать того, кто бы мог это сделать.

30. Случилось лунное затмение. Царь же, призвал синнадского митрополита Панталеона, желая узнать у него, чем грозит затмение. Когда тот явился к царю, Самона спросил его: «Кому беда?» А тот сказал: «Тебе, но если переживешь тринадцатое июля, никакого зла не потерпишь». Царю же сказал, что грозит затмение второму лицу. Царь решил, что это относится к его брату Александру. Цирифон потом тайно сознался царю, что письмо написал Самона. Лев тотчас повелел Самону удалить из дворца, постричь его в монахи и отправить в монастырь Мартинакия[57]57
  Отставка Самоны случилась весной 908 г. (см.: Jenkins R. The «Flight»... Р. 234). В каком районе Константинополя находился монастырь Мартинакия, неизвестно.


[Закрыть]. Он сделал Константина паракимоменом, соорудил для него монастырь в Носиях и явился туда вместе с патриархом Евфимием и освятил его.

31. В октябре месяце[58]58
  Имеется в виду октябрь 911 г. (Васильев А. А. Византия и арабы. Т. 2. С. 168).


[Закрыть] произошло морское сражение между логофетом Имерием и агарянами Дамианом и Львом, стратигом же Самоса был Роман – будущий император[59]59
  Имеется в виду Роман I Лакапин, о котором подробно рассказывается далее.


[Закрыть]. Поражение потерпел Имерий, который едва спасся и чуть не погубил всех своих воинов.

32. Постигнутый желудочной болезнью царь Лев настолько обессилел, что, овладев собой, с трудом смог по царскому обычаю произнести: «Видите, как зачах и иссох я от болезни. Вряд ли пребуду с вами до дня христова воскресенья». Случился пожар в кирулариях Великой церкви, при этом сгорели все ящики и ларцы с бумагами и документами патриаршьей сакелы[60]60
  Кируларии – помещения, в которых хранились свечи; сакела – в данном случае сокровищница и одновременно архив патриарха. Принимаем во внимание поправку M. Крашенникова τυποϑεσυων («ящик для документов») вм. τοποϑεσιων (см.: ЖМНП. 1913. Т. 45. С. 187).


[Закрыть]. Одиннадцатого мая, в день третий, пятнадцатого индикта скончался царь Лев, передав царство своему брату Александру. Рассказывают, что, увидев приближающегося к нему Александра, Лев сказал: «Дурное случится через тринадцать месяцев»[61]61
  Император Лев VI скончался 11 мая 912 г. Через тринадцать месяцев умер и его брат Александр.


[Закрыть]. И горячо просил беречь его сына Константина.

Царствование Александра, сына Василия

1. Александр царствовал с Константином, сыном Льва, один год и двадцать два дня. Он вызвал Николая из Галакрин, низложил патриарха Евфимия и вторично посадил на патриарший трон Николая[1]1
  Как пишет сам Николай Мистик в письме к Римскому папе, из ссылки его возвратил не Александр, а Лев перед самой своей смертью (Nicholas I. Letters. Р. 242.494 ff.). О возможном объяснении этого противоречия см.: Попов Н. П. Император Лев. С. 167, прим. 3. Николай пробыл в изгнании более пяти лет.


[Закрыть]. Александр устроил силенций в Магнавре, велел доставить на него Евфимия из Агафова монастыря, воссел вместе с Николаем и совершил низложение[2]2
  Силенций (от лат. silentium) – род совещания высокопоставленных вельмож при императоре. Агафов монастырь находился на азиатском берегу Босфора (Janin R. Constantinople... Р. 439).


[Закрыть]. Будто дикие звери бросились сразу на священно-достойного мужа, рвали его почтенную бороду, толкали в шею, подвергли другим невыносимым мукам, при этом называли его вором, распутником и соблазнителем чужой жены. Но сей святой и достопочтенный муж все сносил спокойно и кротко, был отправлен в ссылку в Агафов монастырь и, закончив жизнь, был похоронен в городе, в собственном монастыре[3]3
  Подробное описание сцены низложения и избиения Евфимия содержится в «Псамафийской хронике» (Две византийские хроники. С. 71 и след.). Евфимий скончался 5 августа 917 г.


[Закрыть]. Ну а что касается патриаршего клирика, того, что рвал седины Евфимия, когда изгоняли его в Магнавре, то как вернулся домой, дом его в тот же час был предан незримому пожару. А дочь свою застал пораженной болезнью рук, уст и речи. И прожила она, прикованная к ложу и прося ежедневное пропитание, до царя Никифора-победителя[4]4
  Т. е. до Никифора II Фоки (963—969).


[Закрыть].

2. У Александра и раньше только и было дела, что, пользуясь небрежением брата Льва, жить в неге и заниматься охотой. Исполнению царских обязанностей он предпочитал беспутство и роскошь, а уж воцарившись единолично, и вовсе не совершал ничего доблестного и достойного упоминания. Став единодержцем, он назначил отца Иоанна (Лазаря прозвищем) ректором; уже после смерти Александра он бесславно расстался с жизнью, играя в мяч в Евдоме[5]5
  О карьере этого Иоанна-Лазаря см.: Guilland R. Recherches... Vol. 2. P. 214.


[Закрыть].

3. Точно также он обогатил и осыпал деньгами из казны Гаврилопула и Василицу из Славинии. Говорят, что не раз выражал он желание сделать этого Василицу царем, а Константина, сына Льва, оскопить. Этому его желанию воспрепятствовали сторонники Льва, говорившие, что он еще ребенок и слаб здоровьем[6]6
  Оскопить Константина (будущего императора Константина VII Багрянородного) означало лишить его права на престол. Евнухи в Византии не могли становиться василевсами.


[Закрыть]. В это время появилась комета с запада.. Назвали ее мечевой и говорили, что предрекает она пролитие крови в городе[7]7
  Речь идет о комете Галея, появившейся 13 мая 912 г.


[Закрыть].

4. Сей Александр увлекся обманщиками и чародеями, которые убедили: его, будто медный кабан на ипподроме как бы является его знаком. Он, – утверждали они, – сражается со Львом (то есть братом Александра), и намекали на его свинскую жизнь и неразумие. Обманутый ими, он восстановил у этого кабана отбитые зубы и детородный член. И вот, поверив такому обману, сей несчастный устроил ристания и украсил ипподром, забрав с этой целью из церквей священные покрывала и светильники. При этом он воздавал идолам честь, приличествующую только Богу. Потому-то и был вскоре сам лишен чести Богом.

5. Когда после поражения от агарян вернулся логофет Имерий, он удалил его в дворцовый монастырь под названием Кампа[8]8
  Имерий возглавил в 911 г. экспедицию против критских арабов, но потерпел в 912 г. поражение у о-ва Хиос. Нам неизвестны другие упоминания «Дворцового монастыря Кампа».


[Закрыть] да еще осыпал [158] угрозами, ибо Имерий проявлял вражду к нему еще при царе Льве, брате Александра. Через шесть месяцев изгнанный Имерий скончался в скорби и муках.

6. Архонт Болгарии Симеон отправил к Александру мирное посольство, сообщая, что рад был бы миру, а также, что любит и почитает царя, как и при императоре Льве. А тот в неразумии своем и глупости с позором отослал послов, при этом прибег к угрозам, думая устрашить Симеона. Мир был нарушен, и решил Симеон поднять меч против христиан[9]9
  О хронологии этих событий см.: Каждан А. П. К вопросу о начале второй болгаро-византийской войны при Симеоне//Славянский архив. M., 1959. Т. 1. С. 24 и след.


[Закрыть].

7. Александр же, позавтракав и выпив вина в самый зной, пошел поиграть в мяч. Был, однако, поражен мечом Божиим и вернулся в крови, текшей из носа и детородного члена. И через два дня скончался, шестого июня, в воскресенье, первого индикта, опекунами оставив патриарха Николая, магистра Стефана, магистра Иоанна Эладу, ректора Иоанна, Евфимия, Василицу и Гаврилопула, царство же передал сыну Льва Константину. Похоронили же Александра в царских гробницах и положили вместе с его отцом Василием[10]10
  В «Псамафийской хронике» сказано: «Александр, страдая от гниения и болезни срамных частей, умер постыдной смертью на тринадцатом месяце своего правления» (Две византийские хроники. С. 75).


[Закрыть].

Царствование Константина, сына Льва

1. Константин, которому, когда умер его отец Лев, исполнилось семь лет, был оставлен своим дядей Александром царствовать под началом опекунов. Он царствовал под опекунами и со своей матерью – семь лет, вместе со своим тестем Романом и в подчинении у него еще двадцать шесть лет, самодержцем был пятнадцать лет, так что всего его царствование длилось пятьдесят пять лет. Получив власть во дворце, патриарх Николай (он исполнял опекунские обязанности совместно с магистром Стефаном и Иоанном Эладой, тоже магистром) принял заботы о государстве и ежедневно пекся о делах, касающихся царства.

2. Так обстояли дела в государстве, когда доместик схол Константин Дука получил известие от столичных вельмож, которые ценили его как человека мужественного, разумного и способного хорошо управлять царством, сообщавших, что он может прийти и без труда взять власть в свои руки. По утверждению же некоторых людей, это патриарх Николай, не зная, что распоряжением Александра ему поручалась опека над властью, отправил Артавасда (коему пристало священнодействие) к Константину Дуке с повелением явиться в царицу городов и захватить царскую власть. За доставление этого письма назначен был Артавасд первым среди иереев славной Софии, он – родитель Андрея, который в наше время превзошел живописное искусство лучше Апеллеса, а также Агафарха, Ираклида и Филина, византийцев.

3. А он, поскольку и прежде мечтал о царстве и домогался короны, как только смог быстро прибыл в столицу вместе с немалым числом своих отборных воинов. Он прошел ночью через ворота протовестиария Михаила (вблизи акрополя) в дом своего тестя Григоры[1]1
  Ворота протовестиария Михаила находились в «морских стенах» Константинополя (см.: Janin R. Constantinople... Р. 278; о доме Григоры – ibid. P. 330).


[Закрыть] и вместе с товарищами провел там бессонную ночь. Асикрит Никита (тот самый, что потом стал протонотарием) сообщает о прибытии Константина патрикию Константину и монаху Эладику, и оба они той же ночью явились к Дуке, посовещались и еще до рассвета с факелами и в сопровождении большого войска и толпы подошли к воротам ипподрома, провозглашая царем Константина. Копьем, пущенным теми, кто находился внутри ворот, был убит конюший Константина. Итак, Константина там не только не приняли, но и прогнали, и он, словно одержимый каким-то бесом, утративший из-за жажды власти твердость рассудка, печальный и мрачный, ушел от ипподрома, сочтя убийство конюшего дурным знаком для себя. Сопровождаемый славословиями, он пошел оттуда к Халке и, пройдя через Железные ворота Халки добрался до Экскувитов[2]2
  Совершив неудачную попытку захватить ипподром (ипподром, как известно, сообщался непосредственно с Большим дворцом), Константин Дука отступил и направился на площадь Августейон, с которой проник во дворец через Халку, при этом ему удалось дойти до триклиния экскувитов, находившегося недалеко от Халки, уже внутри дворцовой территории.


[Закрыть]. И вот тут магистр Иоанн Элада, отобрав воинов из этерии[3]3
  Этерия – императорская гвардия, состоявшая преимущественно из чужеземных наемников.


[Закрыть] и гребцов, отправил их с оружием против Дуки. Они подошли к Халке, в завязавшемся бою много воинов, став жертвой меча, пало с обеих сторон, и потоками крови залили место боя. Пал Григорий, сын Дуки, племянник Михаил и армянин Куртикий. [160] Увидев это, Константин Дука среди всеобщего замешательства погнал своего коня. Тот, однако, поскользнулся на плитах мостовой и сбросил всадника на землю. Кто-то настиг его, упавшего и брошенного своими (все его люди рассеялись), и мечом отрубил голову, которую на виду у всех во избежание обмана доставили царю. Существует и другой рассказ о мятеже Дуки. Якобы некий Николай, которому был доверен сбор налогов в Халдии, явился в Сирию, отрекся от нашего благочестия и, находясь там, занялся астрономией, или, верней, астрологией. Он нанес письмена на выкрашенную черной краской ткань и отправил ее логофету Фоме, однако арабский переводчик Мануил отмыл ткань в воде и на ней выступила надпись: «Не пугайтесь рыжей птицы Дуки, он бессмысленно восстанет и тотчас найдет погибель».

4. Так окончился заговор Дуки. Его тесть Григора вместе со Львом Хиросфактом[4]4
  Лев Хиросфакт – не только высокопоставленный вельможа, но и значительный византийский поэт, автор церковных и светских стихотворений, писем и т. д.


[Закрыть] бежали в Божью церковь Святой Софии, их извлекли оттуда силком и постригли в монахи в Студийском монастыре. Константина же Эладика били бычьими жилами, одели в лохмотья, посадили на осла и провели в процессии через город и по приговору отвели и заключили в Далматов монастырь[5]5
  О Далматовом монастыре, одном из старейших в Константинополе, см.: Janin R. La Geographie... Т. 3. Р. 86.


[Закрыть]. Льва же Катакалита и Авессалома, сына Аротры, ослепили и отправили в ссылку. Константина же, сына Евлампия, и его людей эпарх Филофей, сын Лампуда, наказал усекновением у меты на ипподроме. Долго разыскивали асикрита Никиту и Константина Липса, но не нашли, ибо они бежали. Известного же Эгида и многих его людей, храбрецов, распяли на крестах, установленных от телки в Хрисополе до Левката. И, наверное, многих знатных людей безвинно и беспричинно убили бы эти опекуны, если бы кое-кто из судей не удержал их от предосудительного порыва, говоря, что царь еще дитя, как же без его приказа дерзаете это делать? Жену Дуки они постригли и отправили в ее имение в Пафлагонию, сына Стефана оскопили[6]6
  Восстание Константина Дуки (июнь 913 г.) – одно из самых значительных внутриполитических событий начала Х в. Подробные рассказы о нем содержатся также в «Псамафийской хронике» и «Житии Василия Нового» (см.: Вилинский С. Г. Житие св. Василия Нового. С. 291 и след.). Автор последнего произведения решительно заявляет, что восстание было инспирировано Николаем Мистиком, а самого Константина Дуку изображает в восторженных тонах. Подробное сравнение версий см.: Две византийские хроники. С. 135; Polemis D. The Doukai. P. 21.


[Закрыть].

5. В августе месяце архонт Болгарии Симеон с огромным воинством двинулся в поход на ромеев и подошел к Константинополю. Он окружил город валом от Влахерн до Золотых ворот и возмечтал без труда взять столицу. Когда же увидел, как крепки стены, как неприступен город благодаря множеству гоплитов, камнеметных и стрелометных машин, заколебался в надеждах, отошел к Евдому и запросил мира. А когда опекуны с радостью согласились, посылает Симеон магистра Феодора для переговоров о мире. Патриарх же Николай, Стефании магистр Иоанн, захватив с собой царя, пришли во Влахерны, привели туда двух сыновей Симеона и стали трапезничать с царем во дворце. Патриарх же Николай отправился к Симеону, и Симеон склонил перед ним голову. Как рассказывают, патриарх, сотворив молитву, вместо венца водрузил на его голову свою накидку. Ублаженные бесчисленными и богатейшими дарами Симеон с сыновьями, хотя и не было меж ними согласия по поводу упомянутого мира, вернулись в свою землю[7]7
  Осада Константинополя Симеоном и мирные переговоры с болгарами датируются августом 913 г. Не случайно, что именно Николай Мистик отправляется с посольством мира в лагерь Симеона. Патриарх был самым ярым сторонником мирных отношений с Болгарией, ведь болгарская христианская церковь была подчинена константинопольскому патриархату. О страстном желании Николая Мистика жить в мире с Болгарией свидетельствуют многочисленные письма патриарха царю Симеону. Большинство современных исследователей, излагая этот эпизод, с нашей точки зрения, неправомерно следуют не Продолжателю Феофана, а перелагавшему его Скилице. Последний локализует сцену «коронации» Симеона не лагерем болгарского царя, а Влахернским дворцом. Сам эпизод весьма любопытен. Описанные события привлекали большое внимание и по-разному интерпретировались современными исследователями (ср.: Doеlger F. Bulgarisches Zartum und byzantinisches Kaisertum // Doеlger F. Byzanz und die europäische Staatenwelt. S. 140 ff.; Вожилов И. Цар Симеон. С. 106 сл., Karlin-Hayter P. The Homily on the Peace with Bulgaria and the «Coronation» of 913 // JOB. 1968. Bd. 17. S. 29 ff.). «Коронуя» Симеона, стремившегося получить титул василевса, патриарх Николай прибегает к хитрой уловке и вместо царского венца возлагает на голову Симеона малозначимый предмет – накидку, покрывающую головной убор патриарха, и, таким образом, делает недействительным сам акт коронации. Вполне, однако, вероятно, что «хитрость патриарха» – позднейшая выдумка, имеющая целью дискредитацию Симеона в роли василевса (см.: Ostrogorsky G. Die Krönung Symeons von Bulgarien durch den Patriarchen Nikolaos Mystikos // Известия на българския археологически института. 1935. Т. 9. С. 275 сл.). О различных толкованиях этого эпизода см.: Malich В. Der sogenannte Wirtschaftskrieg. S. 76 ff.


[Закрыть].

6. Царь Константин, еще ребенок, искал мать, которую удалил царь Александр, и ее вернули во дворец[8]8
  Псамафийская хроника отдает инициативу изгнания Зои Николаю Мистику. После четырехмесячного изгнания царицы Николай вернул ее во дворец, постриг против ее воли в монахини и объявил ее своей духовной дочерью (см.: Две византийские хроники. С. 76). Впрочем, Зое хитрой уловкой удалось сделать обряд пострижения недействительным.


[Закрыть]. Завладев властью, она возвращает паракимомена Константина, а также Константина и Анастасия (т. е. братьев Гонгилиев). А по желанию Иоанна Элады возвращают и ближних [161] царя Александра: ректора Иоанна, Гаврилопула, Василицу и остальных. Августа назначает Доменика этериархом. Магистр Элада, постигнутый болезнью и приговоренный врачами, ушел из дворца во Влахерны и, томимый недугом, скончался. По совету этериарха Доменика прогоняет Зоя патриарха Николая вместе с его людьми, гневно сказав ему, чтобы заботился о своей церкви[9]9
  Смысл этих событий в бескомпромиссном соперничестве Зои с Николаем Мистиком. По свидетельству тон же «Псамафийской хроники». Зоя составила заговор против Николая, послала в его опочивальню отряд вооруженных воинов, запугала его и заставила искать спасения в алтаре церкви (Две византийские хроники. С. 76).


[Закрыть]. Вскоре паракимомен Константин клевещет августе на этериарха Доменика, будто замышляет захватить царскую власть и передать ее своему брату. Его назначили для вида патрикием, но когда он, как полагается, явился в церковь, чтобы помолиться, ему велели оставаться дома. Назначила Зоя Иоанна Гариду этериархом, а евнуха Дамиана друнгарием виглы. Доменик же с напрасными рыданиями вернулся домой.

7. Болгарин Симеон вновь опустошал Фракию, и августа вместе с вельможами пребывала в раздумьях, как обуздать его наглость. В это время попросил Иоанн Вога титул патрикия, пообещав поднять против Симеона печенегов. Добившись желаемого и взяв дары, он отправился в печенежскую землю. Иоанн заключил договор[10]10
  См.: Doеlger F. Regesten... Bd. 1. N 575 (конец 913 г.). Иоанн Вога – стратиг Херсона, упоминаемый рядом других источников. Д. Моравчик предполагает печенежское происхождение Воги (см.: Moravcsik G. Byzantinoturcica. 1958. Bd. 2. S. 92).


[Закрыть], взял заложников и вместе с ними вернулся в город, заручившись согласием печенегов переправиться и воевать Симеона. Явился тогда в город и Ашот, муж, знаменитейший своей силой, сын архонта архонтов. Он, говорят, мог взять железную палицу за оба конца и чудовищной своей силой согнуть ее в круг, и упрямая природа железа поддавалась силе его рук. Госпожа приняла его с большой честью и отправила обратно на родину[11]11
  Речь идет о визите в Константинополь армянского царя Ашота II (914—928). Ф Дэльгер датирует его 914 г . (Doеlger F. Regesten... Bd. 1, N 577).


[Закрыть].

8. В сентябре месяце третьего индикта[12]12
  т. е. 915 г.


[Закрыть] армянин Панкратук предал Симеону Адрианополь, который прежде назывался Орестиадой по имени сына Агамемнона Ореста, который в справедливом гневе из-за коварного убийства его отца Клитемнестрой умертвил ее вместе с Эгисфом; охваченный безумием, он избавился от болезни, лишь омывшись в месте слияния трех рек – Эбра, Арза и Артака. Он построил там город, который назвал своим именем[13]13
  Приводится известный древнегреческий миф о жене царя Агамемнона Клитемнестре, изменившей мужу с Эгисфом в то время, когда царь участвовал в троянской войне в Малой Азии. Совместно с любовником Клитемнестра убила возвратившегося мужа. Орест, сын Клитемнестры и Агамемнона, мстит за убитого отца.


[Закрыть]. Но цезарь Адриан, соорудив прекрасные здания, расширил город и переименовал его в Адрианополь. Расположен оп в трех днях ходьбы для быстроногого мужа от Филиппополя. Лежит же он у горы Гем, около которой три реки смешивают свои дождевые воды. Вскоре были отправлены Зоей с богатыми дарами патрикий и каниклий Василий и протоспафарий Никита Эладик, которые выкупили назад город.

9. Явился эмир Дамиан к острову Стровилу с военными кораблями и большим войском. И взял бы его, если бы не заболел и не умер, а сарацины вернулись ни с чем[14]14
  А. Васильев (Васильев А. Византия и арабы. Т. 2. С. 202, прим. 2) относит этот поход к 913 г. Аргументы А. Васильева малоубедительны. Если считать, что в данном случае наш автор излагает события в хронологической последовательности, поход следует отнести к 915 г.


[Закрыть]. Жители Эллады и Афин, непрерывно притесняемые Хаси, сыном Ювы[15]15
  Речь идет о византийском стратиге.


[Закрыть], не вынесли его мотовства и ненасытности, закидали камнями и жестоко убили в жертвеннике афинского храма.

10. Царица Зоя, видя, как вознесся Симеон и как теснит он христиан, задумала вместе со своими вельможами думу: заключить договор и перемирие с агарянами, а все восточное войско переправить, чтобы воевало и уничтожило Симеона. И вот послали в Сирию для заключения перемирия патрикия Иоанна Родина и Михаила Токсару[16]16
  Подробное описание этого посольства Иоанна Родина и Михаила Токсары сохранилось в арабских источниках. Главной его целью была организация обмена пленными. Послы были весьма пышно и торжественно приняты халифом в Багдаде 17 июля 917 г. Детальный пересказ известий арабских авторов см. в кн.: Васильев А.. Византия и арабы. Т. 2. С. 208 и след.; ср.: Doеlger F. Regesten... Bd. 1, N 578.


[Закрыть]. После этого тагмам роздали причитающееся им довольствие и вместе с фемами [162] переправили во Фракию (доместиком схол был тогда Лев Фока, коему скорей свойственно было мужество, нежели искусство военачальника). Во Фракии протопапа дворца Константин Кефала и Константин Малелий[17]17
  В нашем тексте Валелий, исправляем по: Gcorg. Cont. 881.


[Закрыть] вынесли святые и животворные иконы, все преклонили колена и, поклявшись умереть за общее дело, вместе со всем войском двинулись на болгар. Тагмой экскувитов командовал Иоанн Грапс, а иканатов – сын Марула. Стратегами были Роман Аргир, его брат Лев и Варда Фока, при которых находились Мелий с армянами и все другие стратиги фем. Кроме того, при доместике Льве состоял патрикий Константин Липе, его советник во всех делах. Двадцатого августа пятого индикта у реки Ахелой разразилась битва между ромеями и болгарами. По неисповедимому и непостижимому суду Божию дрогнули ромеи всем венском, и начались бегство всеобщее и крик ужасающий; одних давили свои, других убивали враги, и случилось такое кровопролитие, какого не бывало от века. Лев же спасся бегством в Месемврию. В числе прочих были убиты в схватке и Константин Липе, и Иоанн Грапс, и много других архонтов[18]18
  Болгары нанесли сокрушительное поражение византийцам в августе 917 г. Поздние хронисты (Скилица, Зонара) раскрашивают рассказ о поражении ромеев примечательными подробностями и деталями. Об этой битве см.: Златарски В. История... Т. 1. Р. 2. Бел. 385 сл.


[Закрыть]. И послан был на помощь Льву Фоке на реку Данувий со всеми кораблями патрикий Роман, друнгарий флота, а также и Иоанн Вога – привести печенегов, как говорилось. Друнгарию Роману было приказано переправить печенегов на помощь Льву Фоке против болгар, однако между Романом и Иоанном начались распри и споры, и печенеги, видя, как они враждуют и ссорятся между собой, вернулись домой. По окончании войны и возвращении в город Романа и Воги против них было возбуждено обвинение, и, что касается друнгария Романа, дело дошло до того, что его приговорили к лишению глаз, поскольку он по нерадению и, того более, злокозненности не переправил печенегов, но поспешно отступил и не взял на суда спасающихся бегством ромеев. И подвергся бы он этому наказанию, если бы приговор не был отменен стараниями патрикия Константина Гонгилы и магистра Стефана, пользовавшихся влиянием у августы. А поскольку возгордившиеся победой болгары подходили к городу, доместик схол Лев, этериарх Иоанн и Николай, сын Дуки, выступили с огромным войском против болгар во Фракию, в так называемый Катасирт. Ночью болгары неожиданно на них напали, доместик бежал, убит был Николай, сын Дуки, и много других вместе с ним[19]19
  Дата поражения при Катасирте неизвестна. Скорее всего, сражение имело место зимой 917/918 гг.


[Закрыть].

11. Феодор, воспитатель царя Константина, видя, что паракимомен Константин старается сделать царем своего зятя Льва[20]20
  С. Рэнсимен предполагает, что паракимомен Константин собирался воавеспв своего зятя Львана царский престол, женив его на августе Зое (Runciman S. Romanus. The Emperor Romanus Lecapenus and his Reign: A Study of the Tenth-Century Byzantium. Cambridge, 1969. P. 63 ff.). Хотя подобные намерения Константина и Зои источниками прямо не засвидетельствованы, предположение С. Рэнсимена не лишено оснований.


[Закрыть], посоветовал царю Константину приблизить к себе друнгария Романа, как служившего ему при отце и человека преданного[21]21
  Подобно Василию I Роман (будущий император Роман Лакапин) происходил из самых низов общества. Его отец Феофилакт – армянский крестьянин – был, в награду за услугу, оказанную Василию I, зачислен в императорскую гвардию. Роман был весьма плохо образован, при Льве VI он служил на флоте, в 911 г. стал, стратигом Самоса, а вскоре затем и друнгарием флота. Роману посвящена только что цитированная монография С. Рэнсимена (см.: Runciman S. The Emperor Romanus).


[Закрыть], чтобы был с ним, оберегал его и чтобы иметь, когда нужно, союзника и помощника. Об этом не раз заговаривали с Романом, но он отказывался. Тогда царь Константин собственноручно написал письмо, скрепил его подписью и отправил Роману. Получив это письмо, Роман обещал выступить, как и положено, против паракимомена Константина и его родственников. Слух об этом широко распространился. Поскольку флот получил уже причитающуюся ему рогу, паракимомен стал требовать у Романа его отплытия. В то время как Роман с головой ушел в приготовления и оснащал суда, к нему явился паракимомен Константин и потребовал поторопиться с отправлением. [163] Тот встретил его раболепно и с готовностью обещал исполнить приказ. Когда же Константин спросил, нет ли у него мужей, собой видных и доблестных, способных служить гребцами на царской триере, Роман тотчас сделал знак рукой стоящим наготове людям подойти поближе (они были посвящены в замысел). И вот Роман, идя вслед за паракимоменом и приблизившись к дромону, схватил Константина и закричал: «Держите его». Люди Романа тотчас накинулись на Константина, привели на триеру друнгария Романа и отдали под стражу. Никто не выступил на защиту паракимомена, никто не пожалел этого человека, но все его люди обратились в бегство. Узнав об этом, августа Зоя призывает к себе патриарха Николая и своих сановников и, желая узнать о случившемся, посылает к Роману. Когда же посланцы царицы переправились, народ закидал их камнями и прогнал. Наутро Зоя, выйдя на террасу Вуколеона, воскликнула, обращаясь к сыну и ко всем: «Как мог случиться такой бунт?» И ответил ей воспитатель царя Константина Феодор, что случился он из-за того, что Лев Фока погубил ромеев, а паракимомен Константин – дворец.

И велел царь патриарху Николаю и магистру Стефану находиться при нем во дворце и отобрал власть от матери. Назавтра отправил он Иоанна Тувака удалить из дворца августу Зою. Но с воплями и рыданиями припала она к Константину, возбудила в сыне жалость и сострадание к матери, так что сказал царь сопровождающим ее: «Оставьте со мной мою мать». И они тотчас ее отпустили. Царь и патриарх призвали Иоанна Гариду и предложили ему должность доместика схол, поскольку боялись, что Лев Фока учинит мятеж. Лев, однако, поставил условие, чтобы назначили этериархами брата его жены Феодора Зуфинезера и его сына Симеона. Получив в этом клятвенные заверения, он отправился домой. Его родственники, однако, тотчас были удалены из дворца, явились ко Льву, и как он их увидел, охватили его страх и помрачение ума. Тотчас он отправился к Роману и рассказал, что претерпел. Они подружились, обменялись клятвами, что впредь будут иметь одну душу, стали сообщниками и единомышленниками и даже договорились заключить брачный союз между семьями, чем еще больше укрепили узы дружбы.

12. Двадцать четвертого марта[22]22
  919 г.


[Закрыть] отправляет Роман пресвитера Иоанна, своего ближайшего и верного, а также Феодора Мацука во дворец сказать в его защиту, что не ради мятежа я это сделал, но потому, что предвидел натиск Фоки и боялся, как бы не взбунтовался он против царя, лишь по этой причине решил я прийти во дворец и охранять царя. Не заручившись одобрением патриарха, велел Роману упомянутый воспитатель Феодор вместе со всем флотом явиться к Вуколеону. Посоветовавшись со своими (неволила его неволя), в четверг, в день благовещения пречистой деве Богородице, явился он при оружии со всем флотом в Вуколеон[23]23
  Вуколеон был своего рода дворцовой гаванью. Явившись туда с флотом 25 марта 919 г., Роман фактически становился хозяином положения.


[Закрыть]. И тотчас магистр Стефан ушел из дворца, а патрикий Никита, свойственник Романа, пришел во дворец и удалил оттуда патриарха Николая. Получив клятвенные заверения Романа, люди из дворца послали ему животворный и драгоценный крест, и он, преклонившись перед ним и дав клятвенные заверения, вместе с немногими из своих явился во [164] дворец, чтобы преклониться перед царем. И пришел он с царем в храм в Фаросе, обменялся с ним клятвами и был назначен царем магистром и великим этериархом. И вот тотчас послано было божественное повеление Льву Фоке не замышлять никакого бунта. Такте и паракимомен Константин получил приказ написать письма Льву с повелением оставить злоумышления и покориться царю Константину. Взяв письма, примикирий царского вестиария Андрей доставил их Льву, находившемуся в Каппадокии. Тот их получил, прочел, удалился в свое имение и успокоился.

13. На пятой неделе святого поста, в месяце апреле сватается царь Константин к дочери Романа Елене, отличавшейся не только телесной красотой, но и умом. А на третий день пасхальной недели, именуемой также Галилеей, их благословляет и венчает патриарх Николай. Назначив Романа василеопатором, он поставил вместо него этериархом его сына Христофора. Вскоре склоняется к восстанию Лев Фока, введенный в заблуждение вельможами и собственными воинами. При этом он увлекает за собой и паракимомена Константина, и братьев Константина, и Анастасия Гонгилов, и протасикрита Константина Малелия, убедив их всех в том, что совершает это ради царя Константина. Василеопатор же Роман от имени царя Константина изготовил хрисовулы[24]24
  Doеlger F. Regesten... Bd. 1. N 583 (апрель 919 г.).


[Закрыть] с целью сокрушить заговор. В них говорилось, что те, кто за царя, покинут Фоку и перейдут к царю. Он передал хрисовулы бесстыдной и наглой женщине Анне (ее звали также Василикой) и некоему клирику Михаилу, которых послал в войско Фоки. Они взяли хрисовулы и тайно стали распространять слухи о них по всему войску. Однако Михаил был пойман Фокой, нещадно бит и лишен носа и ушей (потом он, равно как и посланная с ним женщина, сподобился от Романа достойного воздаяния). Первым оставил Фоку и явился к Роману начальник отряда иканатов, сын Варимихаила Константин, он положил начало концу этого восстания. А с ним Валантнй и Ацмор именем, оба турмархи. Лев же Фока с огромным и хорошо снаряженным войском прибыл в Хрисополь и выстроил на страх горожанам воинов от каменной телки[25]25
  Каменная статуя телки находилась на полуострове Дамалис на азиатском берегу Босфора (см.: Janin R. Constantinople... Р. 451). Расстояние от этого места до Халкидона составляло примерно четыре километра.


[Закрыть] до Халкидона. И отправил тогда Роман на дромоне каниклия Симеона с подписанным письмом царя Константина такого содержания:

14. «Из всех подданных избрал я стражем моего владычества и царства не кого иного, как неусыпнейшего, благомысленнейшего и вернейшего Романа, ему доверил хранить меня с Богом и его счел вместо отца, поскольку он выказал мне свою отеческую любовь и родительское расположение. Льва же Фоку я всегда подозревал в замыслах против моей царственности, а ныне он самими делами выказал злой умысел и восстал против меня, чтобы отобрать власть. Потому и смещаю его с должности доместика. Говорю я: без моего согласия учинил он этот бунт, по собственной воле поднял восстание и себе хочет присвоить царскую власть»[26]26
  Doеlger F. Regesten... Bd. 1. N 584; (апрель—август 919 г.).


[Закрыть]. Об этом стало известно в войске, и воины начали покидать Льва и переходить к василеопатору Роману. Фока отчаялся, потерял всякую надежду и не знал, что делать. В конце концов он обратился в бегство и прибыл в крепость Атей, однако принят там не был и обосновался в месте, именуемом [165] Гоилеон, где и был схвачен. Роман же отправил Иоанна Тувака и его родственника Льва, чтобы доставить Фоку в город. Они его схватили и ослепили, хотя приказа такого не имели и совершили это собственной волей, чем навлекли на себя гнев василеопатора Романа.

15. В августе месяце был раскрыт заговор Константина Ктиматина, Давида Камулиана и Михаила, куратора Манган. Их провели ослепленных через город и отправили в изгнание. Привели в город и Льва, магистра и доместика схол, и провезли его на муле через агору.

16. Уличили и августу Зою, покушавшуюся на жизнь Романа отравленной пищей, приготовленной при помощи нотария Феоклита. И удалили ее из дворца, отправили в Петрий и постригли в монастыре святой Евфимии. Позвал на завтрак комит конюшни Феофилакт Феодора, воспитателя царя Константина, с его братом Симеоном. Во время трапезы явился туда с многими людьми друнгарий виглы Иоанн Куркуас, схватил их как злоумышляющих на Романа и выслал в Опсикий, в их имения[27]27
  Роман Лакапин с завидной последовательностью устраняет не только своих врагов, но и всех близких к малолетнему Константину, оставляя последнего без защитников и покровителей и открывая себе путь к неограниченной власти.


[Закрыть].

17. Двадцать четвертого сентября[28]28
  События все того же 919 г.


[Закрыть] возводится Роман в сан кесаря, а семнадцатого декабря в родительское воскресенье венчается царской короной царем Константином и патриархом Николаем.