Текст книги "Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях"

В современных условиях необходимо пересмотреть роль духовных начал в развитии сознания и самосознания, становления этноса-нации и нации-государства. Можно, конечно, повторять старые формулы, согласно которым «нация – историческая общность людей, складывающаяся в ходе формирования общности их территории, экономических связей, литературы, языка, некоторых особенностей культуры и характера»[424]424
  Философский энциклопедический словарь. М., 1982. С. 417.


[Закрыть]. Недостаток подобных формул тоже в том, что они затемняют роль сознательных, рациональных усилий духовных начал в развитии и этноса, нации. В самом деле, почему не сложились в этнонации многочисленные племена финно-угорской группы (чудь, меря, весь), почему австрийцы сложились в полноценную нацию, а баварцы – нет, почему белорусы стремятся к воссоединению с русскими в единую нацию, а украинцы – нет. Ответ должен быть философски обоснован, а не только идеологически. Здесь должен быть учтен весь драматизм исторических происходящих этнонациональных процессов. Этнонация – это постоянная мобилизованность по символам и историческому опыту на единство действий (солидарность) по сохранению своей самобытности. Политическая нация – это не стихия упорядоченности, а упорядоченность стихии. Это другой уровень социализации и организации этнонаций.

И, конечно, нация-этнос – это, прежде всего, общая память, традиции, позывные исторического прошлого «испокон веков». Как пишет X. Ортега-и-Гассет: «Общая слава в прошлом и общая воля в настоящем: воспоминание о совершенных великих делах и готовность к дальнейшим – вот существенные условия для создания наций… Позади – наследие славы и раскаяния, впереди – общая программа действий… Жизнь нации – это ежедневный плебисцит…». Этнонация – это способ организации человеческих сообществ, восхождение по ступеням порядка и духовности по пути из хаоса, которое концентрируется в этнонациональном самосознании и идентичности, культуре, традициях, путь от этноса, этнонации и гражданской нации – это отражение процесса возрастания рациональности и упорядоченности в жизнедеятельности людей и их общностей. На смену авторитетов традиций приходит авторитет прецедентов (М. Вебер). В этнонации главное место занимают обычаи и традиции, а в гражданской нации – конституция и законы.

Идентичность как способ порядка, самопознания и самоорганизации общности людей в современном мире строится на рациональности. Человек культурный соотносит себя с общностью, но при этом остается личностью.

«… Я полагаю, – заявляет С. Хантингтон, – что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой… Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций»[425]425
  Хантингтон С.П. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. С. 33.


[Закрыть]. Гражданская нация – это способ преодоления конфликта культур на основе социально-политической солидарности, общей духовности и общенациональных интересов.

Повторяю свою мысль о том, что этносы, этнонации – это локальные цивилизации. Можно отнести к этнонации определение, которое дает С. Хантингтон цивилизации: «Цивилизации определяются наличием общих черт объективного порядка, таких, как язык, история, религия, обычаи, институты, – а также субъективной самоидентификацией людей… Культурная самоидентификация людей может меняться, и в результате меняются состав и границы той или иной цивилизации. Цивилизации динамичны: у них бывают подъем и упадок, они распадаются и сливаются… цивилизации исчезают, их затягивают пески времени»[426]426
  Там же. С. 34.


[Закрыть]. Примерно такую же характеристику этносам-нациям, как известно, дает Л.Н. Гумилев.

В современном понимании понятие «нация» имеет два смысла: с одной стороны, это родовое этнокультурное сообщество – этнонация, а с другой, это политическое единство «нация граждан». «Нация граждан обретает свою идентичность не в этнически-культурных сходствах, но в практике граждан, которые активно используют свои демократические права на участие в коммуникациях. Здесь республиканская компонента (идеи) гражданства полностью освобождается от принадлежности к дополнительному сообществу, интегрированному через происхождение, общие традиции и язык»[427]427
  Хабермас Ю. Гражданство и национальная идентичность. Демократия, разум, нравственность. Московские лекции. С. 312.


[Закрыть]. Это западная традиция перехода к гражданской нации путем уничтожения этнонационального многообразия. Проще говоря, это другой социально-политический уровень этнонациональной и межнациональной интеграции людей, их общностей, который был характерен в XX веке. Индивид же на деле идентифицирует себя с этносом в процессе первичной социализации в семье, общине. Следующий уровень может быть этнонация, и она, объединясь с другими нациями-этносами, может в «органической солидарности» формировать нацию-государство. Может быть и так, что одна этнонация будет формировать нацию-государство, организуясь в политическую общность, а остальные будут интегрированы не в качестве этнонациональных меньшинств, но граждан.

Попытки ухода от этнонационального привели к усилению этнизации бывшего Советского Союза, что заставляет по-новому относиться к изучению и осмыслению закономерностей развития этнонациональных процессов. Недопустимо, чтобы этнонациональную, межнациональную сферу рассматривали через призму конфликтов. Этот однобокий подход замыкает этнонациональные процессы на вечное противостояние, решение этих проблем лишь за счет отрицания, угнетения, ассимиляции других.

Российская этнонациональная самобытность заложена вовсе не в имперских традициях и не в сепаратизме от России и русских, а в исторически оправдавшем себя межкультурном взаимодействии. Здесь межнациональные процессы носят не менее значительный в судьбах народов характер, чем этнонациональное развитие, и потому можно согласиться с утверждением, что «Россия никогда не была государством-нацией, и потом вопрос ныне заключался не в том, чтобы возвратиться к традиции, а в том, чтобы создать новую национальную индивидуальность»[428]428
  Саква Р. Российская политика и российское общество // Россия и современный мир. 1995. № 1. С. 153.


[Закрыть]. Имеется в виду создание индивидуальности российской нации.

Россия – это содружество наций-этносов, с одной стороны, и исторически формирующаяся нация-государство, единое межнациональное для всех. Россия может организоваться в нацию-государство только за счет сохранения самобытности каждой этнонации и обеспечив исторические перспективы для них в новой общности (гражданской) – российской нации.

Конечно, имеет место и глобальная, и долговременная мистификация вокруг терминов «нация» и «национализм». Но даже это не означает, что они вообще не являются научными и политически операциональными категориями[429]429
  Тишков В Л. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. № 3.


[Закрыть]. Здесь, прежде всего, смещение американских, западных и российских традиций понятийно-категориального аппарата в этнонациональной проблематике. То, что у нас называют национализмом, на Западе называют расизмом, нацизмом. Кроме того, в этом суть подходов антропологов, которые за индивидами не видят их общностей.

Социологические теории М. Вебера и других – это чисто мировоззренческие установки на природу и типы социально-исторических общностей. Это философия, а практика осмысления не всегда в России и далее на Востоке одинакова. Здесь немного другие реалии. «Современная социальная наука, – подчеркивает А.А. Ицхокин, – в ее «систематической» части, и прежде всего теоретическая социология есть максимально концентрированное и догматическое выражение западной и только западной мировоззренческой парадигмы»[430]430
  Ицхокин АЛ. Релятивистская теория социальной ценности и «свободная от ценности» теория социальной организации // Социологический журнал. 1995. № 3. С. 100.


[Закрыть]. Поэтому совершенно справедливо его замечание, что «нужна теория, в рамках которой «нормальны» обе модели миропорядка»[431]431
  Там же.


[Закрыть].

Вообще глупо утверждать господство одной философской школы. Это конец философии. «В истории человеческой культуры отсутствует единый универсальный шаблон философствования»[432]432
  Монджян К.Х. Введение в социальную философию. М, 1997. С. 3.


[Закрыть]. В обществознании возможно существование многих теорий. Это закономерно. Имеет место и обоснование теории как отрицание всех теорий. Так часто происходит в этнологии и в этнополитологии. В общественных науках часто субъективное мнение умело подавляет и сам объект изучения. Критерием истинности или ложности этнологических и этнополитических теорий, по-моему, является комфортность или дискомфортность существования и сосуществования этносов, этнонаций, многонационального сообщества и их представителей.

Мы уже подчеркивали, что в годы Великой французской революции складывается эта традиция истолкования понятий «нация», которая означала страну, государство. И тогда же были введены понятия «национализм», «принцип национальности», согласно которым каждый народ суверенен и имеет право на образование своего государства. «Нация» и «государство» по своему смыслу были сближены именно на базе доминанты этнического значения[433]433
  Французская буржуазная революция. М., 1941. С. 537.


[Закрыть], а не в отрыве от него. Этнос доминирующий не ушел, он получил статус нации, а остальные насильственно или добровольно ассимилировались, вынуждены были «сдаться».

В Германии и Австрии все же сохранялось этническое значение нации. В этом смысле от И. Шиллера, И. Фихте, К. Маркса и Ф. Энгельса терминология перекочевала в русскую и советскую литературу[434]434
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 54–55.


[Закрыть]. То же можно сказать о Швейцарии и Бельгии, что, не отрицая этнического значения нации, в большей степени подчеркивает ее этнический смысл Э. Ренан[435]435
  Ренан Э. Что такое нация? // Соч., 1888.


[Закрыть]. Близки к такому пониманию были К. Каутский и А. Бауэр, через которых эта терминология дошла до социал-демократов России, а затем и до большевиков. В этом плане подходы К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина с И.В. Сталиным не совпадали. Первые говорили о нации-государстве, а другие – о нациях-этносах.

В рамках подходов «поиска наций» находится выстроенное Э. Смитом этническое древо наций, этноисторическая интерпретация М. Хроха[436]436
  Hroch М. Social Preconditions of National Revival in Europe. Cambridge, MA, 1985.


[Закрыть]. Эти подходы близки и к подходам многочисленных российских специалистов. Нациообразующие признаки у И.В. Сталина как бы привязаны друг к другу одной цепью классового подхода, и нация-этнос из живого организма превращается в «историческую недвижимость».

«Этнос – исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающая единым языком, общими чертами и стабильными особенностями культуры, психологии… Ибо этносы, возникнув еще в первобытном обществе, консолидируясь и развиваясь, представлены в мировой истории такими типами, как племя, народность, нация»[437]437
  Кравченко C.A., Мнацаканян M.O., Покровский H.E. Социология: парадигмы и темы. М., 1997. С. 251–253.


[Закрыть]. Подход не очень отличается по структуре и динамике от сталинского. Или по-другому: «Человеческая история – это история не только государства, выдающихся личностей и идей, но также история народов-этносов, которые образуют государства, выдвигают из своей среды выдающихся деятелей, создают культуры и языки, трудятся и воюют, делают великие и малые изобретения, совершают героические подвиги и трагические ошибки»[438]438
  Этнология: Учебник для высших учебных заведений // Под ред. Г.Е. Маркова и В.В. Пименова. М., 1994. С. 361.


[Закрыть]. Люди в ходе длительной совместной жизни осознают себя представителями одной этнонациональной исторический общности, в рамках которой они вырабатывают самобытные формы организации, самоорганизации своей жизни, общие ценности и идеи, мощный потенциал этнической солидарности и мобилизации. Соответственно этнос-нация – это мощная социальная, мобилизационная и духовная система человеческого развития, и от этого не следует отказываться.

Для немецкого историка А. Каппелера «национальное самосознание и национальные движения являются продуктом длительного развития, и их легитимность вытекает из истории»[439]439
  Каппелер А. Россия – многонациональная империя. Возникновение. История. Распад. М., 1996. С. 7.


[Закрыть].

Л.Г. Ионин дает понятие нации как «конечной общности на основе судьбы»[440]440
  Ионин Л.Г. Социология культуры. 2-е изд. М., 1998. С. 158.


[Закрыть]. Примерно в это время проявился более комплексный подход другого ученого, философа, теолога – Н.А. Бердяева: «Ни раса, ни территория, ни язык, ни религия не являются признаками, определяющими национальность, хотя все они играют ту или иную роль в ее определении. Национальность – сложное историческое образование, она формируется в результате кровного смешения рас и племен, многих перераспределений земель, с которыми она связывает свою судьбу, и духовно-культурного процесса, созидающего ее неповторимый духовный лик… Тайна национальности хранится за всей зыбкостью исторических стихий, за всеми переменами судьбы, за всеми движениями, разрушающими прошлое и созидающими будущее. Душа Франции средневековья и Франции XX в. – одна и та же национальная душа, хотя в истории изменилось все до неузнаваемости»[441]441
  Бердяев Н.А. Русская идея и судьба России. М., 1997. С. 306–307.


[Закрыть].

Наиболее разумно сочетаются нация-этнос и нация-государство у А.И. Вдовина, который пишет, что гражданский или государственный, культурный или этнический типы общностей в действительности перекликаются между собой и не взаимоисключают друг друга[442]442
  Вдовин А.И. Указ, соч.; Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996.


[Закрыть]. Такова и логика исторического развития, генезиса этих явлений.

Еще в 1880 г. французский философ Э. Ренан писал: «Нация не является чем-то непреходящим, нация – это великая солидарность, созданная чувством самопожертвования того, что уже имело место в прошлом, и того, что предназначено для будущего». Это этап фиксации этнически и политически оформленной французской нации.

Позже М. Вебер сказал: «Нация – это сообщество чувств, которые адекватно могут выразить получение собственного государства»[443]443
  Морозов А. «Нация» и «национализм» // Россия. XXI век. 1994. № 6–8.


[Закрыть]. Это – классическое западническое определение политической нации, а не этнической ее характеристики. Повторюсь, Запад ушел вперед в этих вопросах, успев уничтожить или ассимилировать многие нации-этносы в нации-государстве. Теперь наши хотят за несколько лет пройти эту дорогу – дорогу, достаточно кровавую.

В таком же духе рассуждает и X. Кон: «Нация – это продукт национализма как обязанности своему государству, как полная подчиненность человека национальному государству»[444]444
  Морозов А. «Нация» и «национализм» // Россия. XXI век. 1994. № 6–8.


[Закрыть]. Здесь тоже речь идет о политической нации, чисто этатическом варианте становления нации.

X. Кон дает нациообразующие факторы: общее происхождение, язык, территория, политическое единство и традиции, а также религия, и главное тут – «активная корпоративная воля». Это и есть национализм господствующей нации, которая присваивает данное право себе, отбрасывая десятки этносов, племен и языков, ибо его «активная корпоративная воля» становится наиболее активной и наиболее корпоративной, ибо она доминирует. Порой эту волю может проявить не только доминирующая нация-этнос. Тогда начинаются крики об экстремизме, сепаратизме и т. д.

Ясно, что если у нас реально сформирована нация-этнос, то в перспективе мы придем к нации-государству в персональной или коллективной форме. Как известно, еще В.И. Ленин писал, что «образование национальных государств… является тенденцией (стремлением) всякого национального движения»[445]445
  Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 24. С. 124.


[Закрыть]. Всякого? Если не создание своего государства, то хотя бы полноценное участие в его создании и приобщение к его атрибутике, суверенитету, правам и гарантиям.

В Гааге находится штаб-квартира Организации непредставленных народов и наций (ОННН). Автор доклада по итогам «круглого стола» формулирует следующий вывод в отношении членов ОННН: «Эта группа народов, которая не имеет мест в ООН, существует с 1991 г. и была организована как частичный протест в ответ на нежелание их признания со стороны международного сообщества. Среди этих членов чеченцы, татары, башкиры, чуваши, гагаузы, абхазы, которые представляют собою самостоятельные народы бывшего Советского Союза, которые живут на территории государства, в котором доминирует другая этническая группа. Эти группы, которые якобы не получили независимость после распада СССР просто по причине невезения, а не потому, что они ее меньше заслуживают. Будет ли международное сообщество продолжать игнорировать эту группу народов, находящихся в опасности?»[446]446
  Carlei Р. Self-determination: Sovereignty, territorial intergrity, and the right to secession: Report from a roundtable held in conjunction with the U.S. Department of States Policy Planning Staff, United States Institute of Peace. Washington, 1996. P. 15.


[Закрыть]. Есть устав ООН, но есть и эти реалии, с которыми надо считаться, обустраивать лучше все этнонации внутри существующих государств, не давая повода им обособляться и формировать «корпоративную волю» на обособление и отделение.

Создание единой российской нации в рамках России не должно оборачиваться деэтнизацией существующих этнонаций. Нация-этнос – это социокультурное, духовное родство, единство культурного миропонимания и психологии восприятия окружающей действительности. И другое, когда «нация – это прежде всего согражданство, социальное сообщество граждан, составляющих государство»[447]447
  Тишков В А. Этнонационализм и новая Россия. Теория и мировой опыт // Свободная мысль. 1992. № 4. С. 19.


[Закрыть]. При этом невдомек, что сами граждане государства относят себя еще и к определенным этнонациям. Вопрос: захотят ли многие из них, находясь на современном, высоком уровне цивилизационного процесса, создав уникальную культуру мирового значения, возвращаться в первозданное патриархально-этническое состояние без перспектив социально-политического самоутверждения? Но такие неудобные вопросы почему-то «безнациональные» теоретики и политики даже не ставят и, вероятно, понимая, что они проповедуют западно-идеологический плагиат, который предлагается русскому и другим народам России. Это, бесспорно, вызывает широкое возмущение среди ученых и общественности. У русских философов и публицистов другие традиции, которые состыкованы с самосознанием и этнонациональными истоками народа (В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, И.А. Ильина и др.). Нельзя отбрасывать и эту методологию. Речь идет о перспективном развитии самих наций-этносов, которые, сохраняя и развивая свою соборность, объединяются в новую межнациональную, полиэтническую общность более широкого, социально-политического характера.

В современных условиях теория этнонационального и многонационального развития определяется в том числе и теми глобальными процессами, которые происходят в современном мире. В этих процессах субъектами выступают не только отдельные нации-этносы, но и государства-нации, субэтнические и межэтнические образования. Мегаэтнический анализ проводит в своих работах С. Хантингтон (у него восемь региональных цивилизаций, каждая из которых является своеобразной культурной общностью, мегаэтническим организмом). Но в современном мире трудно удержать страну в рамках единой цивилизации.

Создавая однородную основу воспроизводства этносоциальных образований, информационная цивилизация в то же время определяет рост многообразия форм жизнедеятельности народов, путей перехода различных этносов на новый уровень этнонациональных связей, меняет традиционные свободы жизнедеятельности народов, осуществляет ломку архаичных, ориентированных только на прошлое этнонациональных ценностей. Этнонация – это явление не только исторического прошлого, но и настоящего, а также, бесспорно, будущего.

Возникают новые критерии идентификации этнонаций на основе глобального взаимодействия всех народов. Меняется этнонациональная структура человечества, формируется новая этнонациональная картина мира в рамках нескольких мировых цивилизаций, включающих народы с различной степенью этнического родства[448]448
  См.: Росенко М.Н. Этнонациональные процессы в современном обществе, СПб., 1996. С. 44.


[Закрыть].

Нередко мы проводим идентификацию общностей людей как «европейцев», «американцев», «россиян», «арабов», т. е. крупными категориями. Все они полиэтничны, многонациональны. Речь идет о соответствии этнонациональных процессов современным тенденциям развития человечества.

Но путь этнического, этнонационального становления длителен и долог. Веками люди формируют свою общность в результате совместного исторического творчества и сотворчества, в том числе растворяя и целый ряд субкультурных и этнокультурных преград, организовываясь в определенные социально-территориальные единицы общин, союзов, государств и далее. Базовой тут является этнонациональная общность с ее культурно-языковой и территориальной целостностью, самосознанием и идентичностью. И если речь идет о межэтнонациональной общности, то и здесь фактически в основе примерно те же этнообразующие признаки, но с более четким их социально-политическим единством. Согласен с позицией В.И. Козлова, который критикует Ю.В. Бромлея за то, что тот разделял как бы «этническое» и «социальное»[449]449
  См.: Козлов В.И. Этнос. Нация. Национализм. Сущность и проблематика. М., 1999. С. 16.


[Закрыть], ибо и то, и другое по природе своей есть, прежде всего, общность социальная.

Именно за счет доминирования социально-политических мотивов общности над социокультурными, языковыми и другими и создается общность этнонаций – советский народ, российский народ, многонациональный народ России, российская нация. Новый уровень этнонационального и межэтнонационального ни есть отрицание их родовой сущности. Как раз-таки в этом плане не нация-этнос, а нация-государство, скорее, «политический лозунг» (В.А. Тишков). И поэтому «нация как согражданство» в большей степени может остаться лозунгом, если не включать в это понятие и этнонациональное, а лишь будоражить нации-этносы. Нация-государство – явление менее консервативное, чем нация-этнос. Где могучий Советский Союз? А русские, хакасы, балкарцы как общности – вот они тут. Объявляя «конец нации», надо задуматься над тем, «по ком будет звонить колокол», и благими намерениями не разрыхлять свое Отечество.

Тайно или явно, но эти тенденции этнонационального и многонационального развития имеют место и сегодня и не только в иррациональном, но и в рациональном гражданском измерении. Наша задача направлять этнонациональное развитие народов России в русло задач общегосударственного развития, способствуя укреплению этнонаций, а также продолжению процесса возрастания масштабов общности людей, интеграции этих общностей в региональном, государственном и в мировом плане. Следовательно, исходя из этих тенденций, главная задача этнонациональной политики – способствовать солидарности, представительству и развитию этнонациональных и многонациональных общностей, их интеграции, гражданскому сотворчеству и солидарности в составе российской нации. Ее перспективы зависят от сплоченности этнонаций, их единства за счет мобилизованных на потенциал российского многонационального государства граждан страны. Этнонациональная самобытность народов не противоречит гражданскому единству Российской Федерации, а является потенциалом его укрепления.