Текст книги "Каждый играет по своим правилам. Книга первая. Серия «Разорванные связи»"

– А почему вы уверены, что мистер икс все – таки существует?– спросила заинтересованно я его.

– А что остается думать при таком раскладе? Если это не я, а это точно не я. И не твой любимый дядюшка, в чем я пока до конца не уверен. Но, допустим, что это так. Тогда выходит, существует кто-то еще.

– Допустим, вы правы. Но с Полонским тесно работали вы и должны были почувствовать перемены, произошедшие в нем под чужим влиянием.

– А я и почувствовал. Только не придал этому значения, думал деться ему некуда.

– А он взял да делся,– задумчиво произнесла я, поддерживая изо всех сил нашу «задушевную» беседу.

– Выходит, что типа того,– прокомментировал хозяин кабинета. – Тут в дверь постучали. – Входи, – крикнул Власов. В кабинет вошел все тот же охранник.

– Григорий Яковлевич, просили передать, что в центральной гостиной обед накрыли для вас и вашей гостьи. – «Надо же, оказывается, я – гостья, а я все это время считала себя заложницей», – мелькнуло у меня в голове.

– Передай сейчас будем, – бросил он бойцу. И обратился ко мне: – Ну, а сейчас, Маргарита, прошу тебя отобедать со мной. Заранее говорю, что отказа не приму. Сама понимаешь, в противном случае, твой неугомонный дядя, не дай бог, еще заявит, что я тебя похищал, – засмеялся он. Мне было совсем не смешно, но я заставила себя улыбнуться ему в ответ.

– С удовольствием. Тем более, что давно уже под ложечкой сосет,– произнесла я, даже не представляя, как кусок полезет мне в горло. «Ну уж, как – нибудь справлюсь – решила я. – В конце концов, не отравят же меня прямо здесь».

– Вот и славно. А после обеда мои орлы доставят тебя в целости и сохранности ровно туда, откуда и забирали.

Мы отправились обедать. Разумеется, и его сногсшибательная гостиная, и сервировка стола, и все блюда были на недосягаемой высоте. У меня создавалась иллюзорное впечатление, будто я пребываю на приеме у какой-то царствующей особы. Ставили одни блюда, убирали грязные тарелки, подавали другие, при этом, казалось, что этому не будет конца и края. А вот по поводу собственного аппетита сомневалась я зря. Ела я от пуза, нахваливая деликатесы, и даже умудрялась при этом улыбаться. Внутри меня сжигала откровенная неприязнь к Власову, ведь до этого, так называемого, радушного гостеприимства, мне довелось побывать и на двух его объектах, то есть в «Черной пантере» и в казино, да и Витальку получить в образе растения. Стараясь ни чем себя не компрометировать, старательно изображала из себя самодовольную дурочку. Верил он мне или нет, это уж были его проблемы. Когда меня доставили обратно на стоянку супермаркета, сев за руль Лексуса, решила первым делом поехать прямиком к дяде. Но в мои планы вмешался непредвиденный звонок.

-Рита, это я Александр из «Чужого». Ты можешь сейчас выехать ко мне навстречу?

–Конечно, – ответила я, мгновенно плюнув на свои предыдущие планы.

–Ты где? – через тридцать минут он перезвонил снова.

– Возле поселка «Горняк».

– Припаркуйся на обочине и жди меня там. Скоро буду.

–Ок. – Съехав на обочину, заглушила я двигатель.

Саша на большом черном внедорожнике с тонированными стеклами подъехал минут через десять.

–Рит, разворачивайся и следуй за мной.

–Сань, стесняюсь тебя спросить, а куда мы направляемся?

–В закрытую психиатрическую лечебницу,– сухо бросил он на ходу.

Сердце мое ухнуло. Сашка взялся мне помогать в поисках Курбатовой, и я отправляла ему на мобильник ее фото. Резонно предположить, что он ее нашел, выходит, в психушке. Верить в это не хотелось, потому что он говорил, что после того, как земляне побывают в гостях у пришельцев, они уже не могут вернуться к нормальной жизни. Побывав там в самом лоне внеземной цивилизации, где те внедряют в наших женщин свои оплодотворенные яйца для их вынашивания, и плод созревает в течение двух наших земных недель, но после такого роженицы уже никогда не приходят в себя. Короче, у них едет крыша. Поежившись от этих мыслей, решила прекратить терзать себя заранее. Развернувшись через двойную сплошную, пристроилась в хвост за джипом.

Съехав с трассы, мы оказались на узкой дороге, но асфальтированной до самого «Горняка». Летели на большой скорости. Центральную улицу, которую с двух сторон ровными рядами ограждали аккуратные двух и трехэтажные дома из красного и силикатного кирпича за новенькими разноцветными заборами, мы пролетели, не сбавляя скорости. Благо она была пустынной, только пару раз меня напугал выводок утят чинно пытающихся пересечь дорогу стройным рядком, но перед каждой машиной отступающих от своих намерений. Хотя я, ожидая рокового столкновения, даже зажмурилась перед тем, как потягаться с ними. На мое счастье, они оказались умнее.

«Зажиточный поселок для простых горняков… даже утки у них под стать своим хозяевам, – рассуждала я. – Похоже, от старых владельцев осталась лишь одна вывеска «Горняк». А сейчас коттеджный поселок нуворишей».

Покинув поселка, мы уже мчались по проселочной дороге в сторону леса. Перед тем как нырнуть на ухабистую дорогу, тянущуюся сквозь лесную чащу многовековых дубов, Сашка, наконец, притормозил и соизволил выбраться из своего джипа. Я тоже вылезла из своей машины.

–Ты как там?

–Еще долго? – ответила я вопросом на вопрос.

–Есть еще. Но машины скоро придется бросить.

–В смысле бросить? – опешила я.

–Не волнуйся, – усмехнулся он. – Там их никто не тронет.

–Саш, меня волнует другое. Мы туда едем, потому что ты там нашел Курбатову? – заикаясь от волнения, спросила я.

–Сложно сказать. Вот ты и определишь это, – бросил он и, резко развернувшись на месте, побрел к своему внедорожнику.

«Что это значит? – думала я, усаживаясь в свою машину. – Я отправляла ему фото Ольги. Он что сомневается или не хочет говорить мне в лоб, предпочитая подготовить меня к неизбежному?» Тяжело вздохнув, я завела мотор и двинулась за джипом. Проехав с полчаса по грунтовой укатанной, но полной рытвин и ям лесной дороге, Сашка повернул направо. Я за ним. Здесь путь был хуже прежнего, видно, сюда заезжали совсем редко. Я едва двигалась с черепашьей скоростью. «Хорошо ему на внедорожнике,– ворчала я себе под нос. – А у моей тачки лишь бы выдержали подвески эдакую экзекуцию».

Саня, видя, как я плетусь кое – как на своей «телеге» вовсе не предназначенной для такого бездорожья, притормозив, выглянул в открытое окно.

–Потерпи. Через пятьсот метров будем на месте.

«Надо же какой заботливый! – продолжала я разговаривать сама с собой. – А заранее предупредить, что ехать по такому бездорожью, нельзя было? Или в его понимании каждый уважающий себя человек разъезжает на внедорожнике?» И тут, потеряв бдительность, одним колесом угодила в глубокую яму. И сколько я не буксовала, выбраться не удавалось, колесо еще больше зарывалось в мокрую жижу, оставшуюся после дождя. Ничего не оставалось, как посигналить напарнику.

Сашка, услышав сигнал «Sos», быстро подкатил ко мне задним ходом. Вытащив из багажника трос и прикрепив его к машинам, так же быстро вытащил из ямы. Через несколько минут мучения мои закончились, лес вдруг резко оборвался и мы выехали на пустынный крутой берег реки. Выбравшись из машины, первым делом, я размяла ноги, отметив, что под обрывом у берега пришвартован небольшой катер. Вопросительно взглянула на Сашу.

– Катер ждет нас. Давай спускаться вниз, – скомандовал он.

Несмотря на свою богатырскую стать, Сашка спускался довольно ловко и быстро, словно всегда только этим и занимался. Я же, хватаясь и цепляясь за висящие ветки и торчащие корни в вертикальной стене обрыва, осторожно сползала вниз, нащупывая ногами ниши и уступы, ставя на них свои ступни. Наконец, спуск был почти преодолен, и когда осталось метра полтора я, не находя очередного упора под ногами, просто спрыгнула вниз. Прыжок оказался жестким, но в последнюю секунду меня подхватил под руки Саня, который, как, оказалось, уже страховал меня там.

–Спасибо, – сказала я, отряхиваясь и разглядывая свои ладошки, расцарапанные в кровь.

–До свадьбы заживет, – улыбнулся Саша, глядя на меня сверху вниз.

Достав из кармана джинсов влажные салфетки, я протирала ими свои руки. Саша пошел к катеру, откуда старый, но еще крепкий дед в выцветшей тельняшке, сбросил дощатый трап. Я последовала его примеру. Погрузившись на старое судно, которое тотчас отчалило от берега, я подошла к мужчинам, тихо беседующим между собой в рубке. Заметив меня, Саша выскочил наружу, держа в руках темно– зеленый бушлат.

–Надень. Ты не смотри, что суденышко старое, Степаныч держит его в превосходном состоянии. Да и движки у него самые, что ни на есть современные, сейчас наберем обороты и буквально полетим по воде. Будет свежо.

–А чего только движки заменили? На вид – ржавое корыто. Или денег стало жалко? – с сарказмом спросила я.

–Не жалко, – спокойно ответил Саша, пристально взглянув на меня, словно строгий учитель на нерадивого ученика. – Нельзя этого делать, чтобы посторонних взглядов не привлекать. А так, плавает себе дед на старом суденышке, рыбачит там себе потихоньку. Вот и все дела.

Я пристыжено молчала. И чего сунулась со своим дурацким комментарием? Само собой, меня напрягла не очень комфортная дорога, но мне приходилось бывать и не в таких передрягах. Почему же я веду себя, как капризная дамочка? Потому, что с того самого момента, как только Саня сказал, куда мы едем и зачем, я сильно занервничала. Что если его подозрение, что очередная жертва пришельцев именно Ольга, окажется верным? Как жить дальше с этим знанием, что она ни жива, ни мертва, а зависла где – то между мирами. А главное, как ее малыш будет жить без матери.

Через полчаса реального полета по речной глади вниз по течению, вдоль которой тянулся сплошной стеной черный лес с обеих сторон, катер начал пришвартовываться к противоположному берегу реки. Скинув с себя бушлат, вслед за Саней, я сошла на берег по трапу, услужливо скинутого Степанычем.

Попрощавшись со стариком, мы полезли в непролазную лесную чащу. Я помалкивала, понимая, что объект такой же секретный, как и сама база «Чужого», и не должен быть видимым с реки. Но не могла себе представить, что сквозь колючие кустарники и бурелом придется пробираться еще пару километров вглубь. Стиснув зубы, я шла вслед за Сашкой. Теперь уже не только руки, но и ноги через мои любимые рванные джинсы были исцарапаны сучками, а я вся была покусана мошкарой, которая удивительным образом липла ко мне, словно я была обмазана медом. Измучившись, я перестала обращать на это внимание. Единственное, очень хотелось пить. Однако ныть, я не смела. Сам факт того, что Саша вел меня на их сверхсекретный объект, стоил многого. Подбадривая себя таким образом, я упрямо пробиралась сквозь чащу, следя лишь за тем, чтобы не упустить Саню из виду.

Наконец, лесной массив закончился, мы выбрались на опушку. Подняв голову, я обомлела, перед нами стоял каменный особняк восемнадцатого века, со всех сторон окруженный глухой стеной многовековых дубов и сосен. Сооружение походило на замок, были даже две высокие сторожевые, башни с двух сторон. Я застыла на месте, пораженная старинным темно – серым, почти черным каменным памятником архитектуры. Саня подошел ко мне, глядя на меня с нескрываемым сочувствием.

–У тебя есть еще салфетки? – спросил он. Я достала из кармана пакетик и протянула ему. Он достал из пачки одну и приложил ее к моему лбу. – У тебя кровь сочится из ссадины. Ты придержи пока салфетку рукой. Сейчас войдем внутрь, там обработают твои боевые отметины, заклеят лейкопластырем и будешь, как новенькая.

Мы подошли вплотную к воротам объекта. Александр постучал железным кольцом по калитке и из ближайшей двери замка к нам устремился мужчина крепкого телосложения в синем комбинезоне.

–Здравствуй, Александр, – гулко поздоровался тот, отворяя калитку и впуская нас внутрь.

–Здравствуй, Николай, – ответил напарник и, показывая на меня рукой, добавил: – Она со мной. – Коля, с нескрываемым любопытством оглядел меня с головы до пят.

–Новый сотрудник?

–Почти, – буркнул в ответ Саня.

Оказавшись внутри особняка, я, проходя по каменным ходам, пыталась определить, не ошиблась ли я с веком постройки, слишком узкими и длинными были здешние коридоры и тоннели. Под высокими сводами потолка висели светильники в металлических оплетках, которые обеспечивали скудное освещение. Учитывая удаленность от любых жилых и промышленных объектов, выходит, что здесь имеется своя автономная электростанция или иной источник питания. Добравшись до очередной железной двери, Саша открыл ее, и мы вошли.

–Здравствуй, Саша, – встретила его дородная зрелая женщина с морщинистым лицом, точно в такой же синей робе, как и встретивший нас привратник – санитар.

–Здравствуй, Аннушка, – обнял он ее.

–Кого ты с собой привез, новую пациентку? – посмотрела она на меня в упор, отстранившись из его объятий.

–Нет. Она не пациентка. Скорее, профессионал.

–Научный работник или психиатр?– не унималась докторша.

–Анна, – перевел тему Саша. – Обработай, пожалуйста, ее раны. И дай нам выпить простой воды. Жажда замучила. – Доктор, нагнувшись к нижней полке массивного старинного дубового шкафа, достала оттуда бутилированную питьевую воду и подала Сане, тот передал ее мне. Отпив половину, я вернула бутылку с водой обратно ему. Анна начала обрабатывать мои ссадины. – Анна, мы прибыли по душу новенькой, ну, той, что укусил мутант, которую привезли сюда три дня назад.

Услышав такую новость, я вздрогнула, и, вскинув глаза на напарника, не сводила с него встревоженного взгляда. Лицо Сани оставалось непроницаемым, словно он вовсе не замечал моей реакции. Понятное дело, для него все происходящее – это обыденное дело. Но меня эта новость взволновала. «Что значит, укусил мутант?!» – пульсировало в моих висках.

–Пойдемте, – сказала доктор, закончив со мной. И первой пошла к двери.

За ней вышел Саня. Опомнившись, что осталась одна в комнате, я метнулась вслед за всеми. Шли вереницей друг за другом минут пять, внезапно узкий коридор завершился небольшим полутемным холлом, в который выходило пять массивных железных дверей с оконцами с металлической решеткой, из – за которых доносились странные звуки: повизгивания и приглушенные стоны. Все это мало походило на лечебницу, скорее, напоминало мне тюрьму. Внутри меня все холодело, неужели Ольга обречена весь остаток своих дней, провести здесь? Но доктор Анна не остановилась, свернув на боковую каменную лестницу, начала спускаться вниз в подвал. За ней спускался Саня. Я, совсем скиснув, уныло топала за ним.

Господи! Куда я попала? Какое– то средневековье. Наверное, раньше это была самая что ни наесть настоящая крепость со своими каменными сводами и стенами толщиной в несколько метров. Перед ней был вырыт глубокий ров, заполненный водой. И, запершись внутри, наши предки держали осаду, защищаясь от вражеских иноземцев. Похоже, позже в мирное время она служила тюрьмой, в которую бросали преступников и просто оступившихся жителей, которые вряд ли когда –нибудь выбирались отсюда живыми. Ни вентиляции, ни других признаков цивилизации, не считая тусклого освещения, здесь не наблюдалось. Кто же способен выжить в этих ужасных нечеловеческих условиях? Сгниет и сгинет тут любой без следа. У кого же такое заведение язык повернется назвать лечебницей?

Тем временем мы спустились в подвал. Пройдя метров десять по точно такому же узкому проходу, как и наверху, вдоль таких же дверей с решетчатыми оконцами, наконец, доктор остановилась перед одной из них.

–Она здесь.

–Открыть можно? – спросил Александр.

–Конечно. Она находится внутри в клетке. Но ни в коем случае нельзя приближаться к ней на расстоянии вытянутой руки. Она очень агрессивна и опасна, – с таким напутствием она отперла замок на двери и открыла железную дверь.

Стоило нам войти, как женщина мирно лежавшая, свернувшись клубком, в клетке за железными прутьями на каменной лавке, устланной полосатым линялым матрасом, взвизгнув и мгновенно соскочив, в один прыжок достигла решетки, которая нас разделяла. Машинально отступив назад, я уперлась спиной в дверь.

–Не бойся, Рита,– произнес Саня, не оборачиваясь и приближаясь к клетке.

–Я и не боюсь, – ответила я. И, собравшись с духом, сделала несмелые шажки вперед, все еще прячась за Сашкину спину.

Доктор Анна приближалась к пациентке вместе с ним, в ее руках блеснул шприц. Думаю, в нем было что – то типа снотворного на случай нештатной ситуации. Женщина в клетке притихла. Меня это сильно удивило. Осмелев, я вышла из – за спины напарника.

То, что я увидела, привело меня в полный шок. Они называли ее женщиной. Но то, что предстало перед моим взором мало походило на человека вообще. Меня пронзила догадка, словно молния: выходит, если человека укусит мутант, то он сам превращается в мутанта! Кожа особи была неровной, бугристой желтушного цвета, волосы каштанового цвета всклочены и спутаны, словно их никогда не мыли и не расчесывали. С большим усилием над собой я старалась разглядеть ее по – лучше, хотя мне это было крайне неприятно. Она открыла свой большой рот и угрожающе оскалилась. Раздался мощный звериный рык, по ее крестцам потекли слюни. Она свирепо смотрела мне прямо в глаза и рвала руками решетку, пытаясь вырвать ее с корнями. От жуткого зрелища меня затошнило, я закрыла рот рукой, боясь, что меня сейчас вырвет. Но ее выбор, павший именно на меня, разозлил.

Внезапно, схватив меня в охапку, Сашка осуществил мощный прыжок к двери, вытолкав меня наружу. Последнее, что я успела увидеть, как в этот самый момент довольно грузная докторша, стремглав оказавшись прямо у решетки клетки, вонзила иглу шприца в бедро мутанта, и последняя тут же рухнула на пол по ту сторону решетки, словно подкошенная.

–Что случилось? – засверкала я глазами на Сашку.

–Она смачно плюнула в твою сторону, вот пока ее плевок не успел достичь цели, я убрал тебя из зоны его досягаемости. Думаю, не надо объяснять, что слюна ее также опасна, как и укус. Она теперь представляет угрозу для человека, типа гремучей змеи.

–Но почему она выбрала именно меня?

–Интересный вопрос. А как ты думаешь сама?

–Откуда мне знать, – недоумевала я.

–Может быть, она тебя знала раньше.

–Ты хочешь сказать, что это Ольга? Слава богу, это не она.

– Ты в этом уверена? Мутируя, в чем ты могла убедиться сама, они меняют свою внешность до неузнаваемости, в конце концов, полностью теряя человеческий облик. Поэтому я поспешил тебя сюда привезти, пока процесс не достиг своей конечной фазы, чтобы у тебя еще был шанс опознать ее.

–Саша, нет. Это точно не она. Конечно, женщина имеет отдаленное сходство с подругой: рост, комплекция, цвет волос. Но у Ольги темные глаза, а у этой светлые. И зубы. Несмотря на ее устрашающие клыки, коренные зубы ее мельче, чем у Ольги, хотя смею предположить, что они теперь тоже мутируют. Но судя по клыкам, они, наоборот, должны увеличиваться.

– Мне нравится ход твоих мыслей.

–Я рада. Но главное, это не Ольга. А что теперь ждет этого мутанта?

– Сначала постараются ей помочь. Сейчас разработали новую вакцину. После курса препаратов удалось приостановить скорость мутации. Если лечение будет успешным, ее переведут на второй этаж. Там в более комфортных условиях находятся пациенты, не предоставляющие опасность для окружающих. Понаблюдают за ней в течение ближайших пяти лет, если эффект будет стойким, вернут на большую землю.

–А если эффект окажется временным?

–Если эффект окажется временным, и запущенные процессы, протекающие в ее организме, необратимы, то ее усыпят.

–Правильно ли я понимаю, что это не совсем лечебница, скорее, научная лаборатория?

– Если тебе так угодно, можешь считать и так. Но наша цель – изучать непознанные явления внеземного происхождения, их истинную природу, самих пришельцев и их намерения относительно нас и нашего мира. Пойми, не мы врываемся в их жизнь. Они врываются в нашу. А вот с какой целью они это делают, определять в каждом конкретном случае и является нашей задачей, чтобы обезопасить нашу планету от катастрофических разрушений, а людей от смертоносных вирусов и неизлечимых болезней.

Раньше такую речь я посчитала бы пафосной, но после увиденного здесь собственными глазами, возразить мне было нечего. Более того, потрясенная тем, что едва сама не стала жертвой мутанта, я предпочла больше не задумываться над тем, сколько еще тайн и сломанных судеб хранит в себе этот мрачный каменный замок средневековья. Подобные мысли лишь напоминали о скоротечности человеческого бытия. После прохождения боевого крещения я уже лучше понимала, откуда выработалось такое циничное хладнокровие и, казалось бы, такая бездушная черствость у Александра. В противном случае, он просто не смог бы работать в «Чужом». Ведь ему и его товарищам каждый раз приходится принимать непростые, зачастую, жесткие решения: усыплять, замораживать, разрушать любые субъекты, представляющие опасность для окружающих. Вскинув головой и передернув плечами, словно, скидывая с себя бремя тяжелых дум, я покидала зловещий особняк.

Вернувшись домой, тут же упав в постель, проспала мертвецким сном двенадцать часов кряду. Проснувшись на следующий день ближе к обеду, прислушалась – тихо, соседа в квартире не было, потопала в душ. Взглянув на себя мимоходом в зеркало, отшатнулась, выглядела я, мягко говоря, непрезентабельно. А если быть точнее, выглядела так, словно только что вернулась с поля боя.

Приняв душ и обработав свои ссадины и царапины, снова взглянула на себя самокритично в зеркало. Нет, для встречи с дядей посвежела я, явно, недостаточно. Придется сделать легкий «тюнинг», иначе, учитывая то, где, а главное, у кого в гостях я побывала до вчерашней поездки, дядя Лева не поверит, что прием у Власова был хоть и принудительным, но все – таки не кровожадным. Наведя марафет, отправилась на кухню приготовить себе кофе.

Оделась поприличнее, желая ничем не вызвать подозрения дяди, что я хоть как – то могла пострадать от рук бойцов его недруга.

– Дядя Лев, привет, – набрала я его.

– Рита, ну, наконец – то!

– Я еду к тебе.

– Что-то случилось?

– Да.

–Я в офисе.

– Скоро буду.

Проходя мимо большого зеркала в холле, увидев мельком изображение незнакомой красотки, фыркнула, представив удивленную физиономию Громова. Похоже, переусердствовала. Очутившись в приемной, кивнула секретарю.

–Добрый день.

–Добрый день, Рита. Лев Вениаминович ждет тебя.

Я вошла в кабинет. Дядя сидел за своим рабочим столом и беседовал с кем-то по телефону. Увидев меня, резко оборвал собеседника.

– Я перезвоню. – И со славами: – Рита, ну, неужели обязательно должно что– то случится, чтобы ты пришла ко мне,– он встал из-за стола и пошел ко мне навстречу. Совершив обязательный ритуал с обниманием и поцелуями в обе щеки, он, наконец, выпустил меня из своих объятий. – Рита, что случилось? На тебе нет лица. Садись вот сюда, – усадил он меня на диван, сев рядом.

Я рассказала ему все, что случилось со мной позавчера в «гостях» у Власова, включая и то, что тот подозревает в убийстве Полонского самого дядю Леву. Об этом я рассказала намеренно, пытливо изучая его реакцию на то, что он тоже в злополучном списке наряду с остальными. Напоследок поведала о том, каким отменным обедом накормил меня Власов.

Дядя Лева слушал, не перебивая. Когда я закончила, он внимательно взглянул на меня, по всей видимости, пытаясь прочитать в моих глазах, какое впечатление оказал на меня этот вояж. Как всегда в подобных случаях я смотрела на него широко распахнутыми искренними глазами, не выражающими ровным счетом ничего, потому что сейчас меня интересовало другое – его собственная реакция на обвинение. Он, понимая, что ничего большего от меня не дождется, взмахнул своими руками, точно крыльями, ударив ими себя по коленям.

– Вот шельмец, чего удумал, а? А ты, Ритуля, молодец. Порадовала меня старика, как это ловко ты ему ввернула про парк. Он никогда на это не пойдет. А мы доберемся до участков первыми и точно разобьем там центральный городской парк.

– Дядя Лев, как ты думаешь, зачем на самом деле я ему понадобилась?

– Думаю, он давно тобой интересуется. Хотел понять, что ты из себя представляешь. А тут и повод подвернулся.

– Не поняла. Что значит, давно интересуется? Ты считаешь, мне понятней от этого стало?

– Ты интересуешь его, как мой преемник.

– Дядя Лев, даже стесняюсь тебя спросить, а мое согласие стать твоим преемником тебя не интересует?

– Рита, ты даже не представляешь, на что способна. Я должен спокойно уйти на отдых, зная, что передал свое дело в надежные руки.

– Боюсь тебя разочаровать, но я не готова даже к мысли о том, чтобы заниматься бизнесом. Где бизнес и где я?

– Знаю, знаю. Не волнуйся, я подожду.

–Чего подождешь?

– Придет время, когда ты сама поймешь и почувствуешь, что готова. После окончания дела Полонского мы с тобой еще вернемся к этому разговору. У меня есть мысли уже сейчас ввести тебя активнее в свои дела.

– Ты что же, решил меня на вакантную должность Полонского пристроить? – усмехнулась я. – Говорю тебе: у меня другие планы. – Он тут же воспользовался тем, что в дверь постучали.

– Входите, – слишком поспешно воскликнул он, явно не желая продолжать разговор. – Вошел Громов. – На ловца и зверь, – оживленно произнес дядя.– Гера, у тебя что-то срочное?

– Нет, Лев Вениаминович, если вы заняты, то вопрос терпит.

– Мы уже закончили. Вы идите с Ритой, у нее есть важные новости.

– Пойдем, пообедаем, – сказал Громов, когда мы покинули кабинет.

– Куда?

– В ресторан «Баворо». Поедим, заодно и тебя послушаем, что у тебя там приключилось.

На следующий день позвонила Лялька.

– Ритка, ты только не падай. Лучше сядь.

– Ляль, говори уж. Я и так сижу.

– Мне только что позвонили с неизвестного номера и сообщили, что наша Ольга жива.

– Ты уверенна, что тебя не разыграли?

– Так почем я знаю! За что купила, за то и продаю, – сказала обиженно Лялька. – Неизвестный мужской голос. Знает и твой номер, сказал, что сегодня ровно в двенадцать часов дня перезвонит. И если нас интересует ее судьба, то обеим надо быть на связи.

– Ты где, у себя в магазине?

– Где же мне быть еще?

– Жди, к двенадцати буду.

– Ты куда, как угорелая, помчалась? – перехватил меня на выходе из квартиры Герман.

– К Ляльке. Ей кто-то позвонил от Ольги. Обещал перезвонить.

– Подожди. Я с тобой.

Прикатили к магазину. Лялька ждала, нервозно нарезая круги по салону своего бутика. Увидев меня вместе с Громовым облегченно вздохнула. Мы прошли в ее рабочий кабинет, еле втиснувшись втроем в маленькое помещение без единого окна. Дверь пришлось закрыть, и почти сразу же в комнате повисла духота. Но мы с Лялькой находились в состоянии крайнего возбуждения, и нам было не до комфорта.

– Ляль, он, что выкуп просил? – спросила я.

– Ничего не просил. Сказал, когда перезвонит, то сообщит что-то важное.

За все время поисков Ольги это была первая серьезная зацепка, так что выбирать не приходилось. Молча стали ждать звонка. На стене напротив стола висели настенные часы – стрелка неумолимо приблизилась к двенадцати. Но звонка не было. Мы с Лялькой на взводе, нервозно переглянулись, но остались сидеть на своих местах. Пять минут первого раздался звонок на телефон подруги. Она взяла его в руки и, включив громкую связь, положила перед собой на рабочий стол.

– Колыванова? – спросил мужчина на том конце трубки. Голос явно изменен. Было ощущение, что говорит он как – то в нос, возможно через салфетку или, прикрыв рот рукой.

– Да, я слушаю, – ответила Лялька.

– А Анохина с тобой? – Я кивнула ей.

– Она рядом.

– Ваша подруга Ольга пока жива.

– Что значит пока? – испуганно воскликнула подруга.

– Все подробности при личной встрече. Пусть Анохина послезавтра в четыре часа дня подъедет одна. Адрес я сейчас сброшу. И предупреждаю, никаких ментов.

Он быстро отключился, видно, опасаясь, чтобы не отследили его местонахождение. Тут же пискнуло сообщение, смс с адресом пришел уже на мой телефон. Мы склонились с Германом над моим телефоном и начали читать смс. Встреча была назначена у черта на куличках. Бесконечное количество поворотов то вправо, то влево, то прямо, короче, поплутать предлагалось от души, авось и заблудиться в каких то непонятных лесных дебрях.

– Бред какой-то, – машинально прокомментировала я, отрываясь от мобильника.

– Так, Марго,– впервые вмешался в разговор Громов. – Ты никуда не поедешь. Это очень опасно.

– Не уверена, что я тебя послушаю. Это первая и пока что единственная зацепка, ведущая к Ольге.

– Одну я тебя не отпущу. Поедем вместе.

– Герман, ты сам слышал его условия. Он требует меня одну. Все будет нормально. Скорее всего, он хочет выкуп за нее.

– Даже не спорь. В любом случае я буду тебя сопровождать. – Подумав, он добавил: – Сделаем так. Я смотаюсь к знакомым парням, договорюсь с ними кое о чем. Мы с тобой послезавтра сначала поедем к ним. Там закрепят на твоем теле микрофон, и ты будешь все время у нас на прослушке. Я с группой захвата поеду за тобой. У меня нехорошее предчувствие.

Лялька, побледнев, смотрела на нас, вытаращив глаза, в которых читался животный страх.

– Ритка, – взвыла вдруг она. – Да ну, этого психопата к черту! Еще неизвестно, есть ли там Ольга вообще. Герман прав, нельзя рисковать,– на ее глаза навернулись слезы.

– Послушайте,– прикрикнула я. – Кончайте оба ныть.

Лялька растерянно переводила взгляд с меня на Громова и обратно, ничего не решаясь больше говорить, промокая свои глаза бумажным носовым платком. «Как будто на войну меня провожают»,– чертыхалась я про себя.

Выполнив все манипуляции с микрофоном под монотонный гул очередных нотаций и рекомендаций Громова, я направилась к своей машине. Садясь за руль, на какое – то мгновение я растерялась, ощутив холодок внизу живота, успев заметить, что все ребята вооружены, включая Громова. С усмешкой подумала: «Я что, одна считаю себя бессмертной? Пожалуй, надо быть осмотрительней, потренироваться в стрельбе и на подобные операции возить с собой травмат, что пылится у меня в сейфе. Кстати, подарок Никонова. Хоть какая – никакая, а все – таки пушка».

Выехали из города. Я впереди на своем Лексусе, напарник с четырьмя крепкими боевыми парнями в микроавтобусе, нашпигованном аппаратурой, за мной следом. Вскоре я забыла о своей минутной слабости, мчась на огромной скорости навстречу неизвестности, думая об Ольге и ее сынишке. Передо мной всплыло растерянное лицо Вани, который ждал свою маму. И какие тут могут быть сомнения?!

Герман время от времени проверял связь. Все шло в штатном режиме. У меня зазвонил мобильник. На дисплее отразился номер детектива из «Места встречи».

– Алло, – отозвалась я на вызов.