Текст книги "История древней Армении. От союза племен к могущественному Анийскому царству"

Вардан Мамиконян и Васак Сюникский

В этом месте рассказа летописцы повторяют то, что они уже писали о подозрительном поведении Васака. По словам Елисея, «Васак взял с собой тех, о ком знал, что их вера не была горячей, – глав семей Багратуни, Хорхоруни, Апахуни, Вахевуни, Палуни, Габехян и князя округа Урдз» (этот округ находился в области Бахк провинции Сюник). Вместо того чтобы идти сражаться, «он совершил явное предательство – коварно отступил в крепости, находившиеся на его землях». Елисей уверяет, что Васак намеренно разделил на части армянские войска, что он тайно продолжал поддерживать связь с персами и даже подстрекал их к нападению на армию Вардана Мамиконяна. Лазарь из Парпи тоже пишет, что Васак посылал письма подобного содержания персидскому министру Михр-Нарсе и командующему персидскими войсками, находившимися в Дербентском проходе, между Кавказом и Каспийским морем. Вардан Мамиконян попытался опередить противника, и боевые действия начались.

Узнав о приближении армянской армии, персидские войска, охранявшие Дербентский проход, пересекли Албанию, иначе Агуанию, перешли Куру и встали лагерем на южном ее берегу возле Халхала в провинции Ути, которая тогда была в зависимости от агуан. Там их атаковал Вардан Мамиконян, который одержал блестящую победу, хотя его войска численно были меньше. Тут рассказы Елисея Вардапета (современника этих событий) и Лазаря из Парпи начинают звучать как эпос. Каждый из героев того дня удостоен отдельного упоминания. В самом начале Вардан поручил руководство правым крылом своей армии своему зятю Аршавиру Камсаракану, которому помогал Муше Димаксеан, а левое – Хорену Хорхоруни, заместителем которого был назначен Хемаяк Димаксеан. Сам Вардан возглавил центр и начал атаку. Битва состояла из двух сражений, произошедших одно за другим. В первом из них, перед Халхалом, Вардан заставил персов отступить и с мечом наперевес преследовал их до Куры, в которой многие из персов утонули. Но большая часть персидской армии отступила к реке Лопнас. Там ее снова атаковали армяне или, по меньшей мере, правое крыло армянской армии, и возле этой реки произошло второе сражение. Похоже, армяне позволили увлечь себя в болотистую местность. В этом бою Муше Димаксеан был убит. Аршавир Камсаракан был вынужден спешиться, но сумел вытащить своего коня из болота, снова сел в седло и заставил вражескую конницу отступить. Он и Вардан Мамиконян яростной атакой определили исход сражения. Когда бежавшие персидские солдаты попытались переправиться назад через Куру на подручных средствах, воины этих двух армянских военачальников изрешетили стрелами импровизированную персидскую флотилию.

Одержавший полную победу Вардан, в свою очередь, переправился через Куру и начал рискованный поход на север. В этом дерзком походе он со своими людьми достиг ущелья, которое было границей между персами и гуннами, – по мнению Броссе, это было «ущелье Джор к северу от Дербента», – изгнал оттуда персидский гарнизон и поручил защиту ущелий агуанам. По другую сторону этой старинной исторической границы начиналась империя гуннов, которая тогда находилась в расцвете своего могущества, ведь это был тот самый 451 год, когда вождь гуннов Аттила завоевывал Галлию. Огромное гуннское государство простиралось от Дербента до Рейна, и на юго-востоке у него был тот же враг, что у армян, а именно – сасанидская Персия. Вардан Мамиконян через посредников-агуан заключил с гуннами договор о дружбе и добрососедских отношениях. Тем самым он начал ту дальновидную политику по отношению к монгольскому миру, которую, как мы увидим дальше, возобновил через восемь столетий после него царь Хетум, когда старался заключить с потомками Чингисхана союз против ислама.

Пока герой из рода Мамиконянов совершал эти подвиги на северной границе, Васак Сюникский пользовался его отсутствием, чтобы стать хозяином лучших армянских городов. По словам Елисея Вардапета, этот князь «отпал от святого союза и восстал против него». Васак сумел увлечь за собой часть знати. А у тех семей, о которых Васак знал, что они ни при каких условиях не примирятся с его политикой, например у Мамиконянов и Камсараканов, Васак велел забрать детей и держал их заложниками в крепостях подвластной ему провинции Сюник. В числе городов, которыми завладел Васак, Елисей Вардапет называет Гарни (возле Еревана), Ошакан (в области Арагацотн), Армавир и Арташат – короче, те, которые занимали господствующие позиции в провинции Айрарат. Елисей добавил, что Васак изгнал из этих городов семьи тех нахараров, которые были его соперниками и на стороне Мамиконянов. Приведенный ниже отрывок из летописи Лазаря подтверждает это.

Узнав обо всем этом, Вардан Мамиконян со своими войсками и военной добычей покинул Агуанию и вернулся в Армению. При его приближении Васак спешно вывел своих людей из провинции Айрарат и отступил в Сюник, которым владел по праву наследования. Вардан привел свои войска зимовать в Айрарат, но оказалось, ему будет трудно прокормить там своих солдат: люди Васака израсходовали все запасы продовольствия в этом краю. И Вардан их расселил на зимние квартиры в малых городах и велел всем снова присоединиться к нему весной. До тех пор он оставил при себе лишь несколько отрядов из верных нахараров. Затем, пока позволяла погода, он совершил несколько налетов на земли Васака в Сюнике и во время этих вылазок проявил себя как суровый мститель.

Васак Сюникский и проиранская политика

Тогда Васак поехал к персидскому двору, «в зимнюю резиденцию» царя Йездигерда II. Не будем забывать, что этот князь по-прежнему был марзбаном, то есть пограничным наместником Армении по указу Йездигерда, и никогда не разрывал до конца отношения с персидским царем. Елисей Вардапет называет Васака отступником и предателем, но в то же время из его слов видно, что князь Сюника по-прежнему надеялся добиться такого компромисса, чтобы и права царя не были нарушены и Армения была автономной, а сам хотел остаться третейским судьей в спорах между враждующими сторонами. И Елисей фактически признал, что после этой поездки Васака Йездигерд II, чтобы устранить главную причину армянского восстания, подписал указ о веротерпимости, согласно которому в Армении христиане могли свободно исповедовать свою веру, а восставшие получили амнистию. Благодаря этому Васак, вернувшись в Армению, смог привлечь на свою сторону многих нахараров. Список его союзников, который приводит Елисей, интересен тем, что показывает, как велик был раскол среди высшей армянской знати. Среди тех, кто был готов доказать свою верность ктесифонскому двору, летописцами упомянуты: Артак Рештуни, Гадиш Хорхоруни, Гут, или Гют Вахевуни, Тир, или Тироц Багратуни, Манедж Апахуни, Артен Габехеан, или Габехян (либо Абехян), князь Нерсе, владетель округа Урдз (в области Бахк провинции Айрарат), Варазшапух Балуни и Манен Аматуни[168]168
  Этот список почти одинаков у Елисея и Лазаря.


[Закрыть]. Елисей уверяет, что Васак убедил этих нахараров отречься от христианства, но, возможно, это преувеличение, тем более в той же летописи он сообщает (и это подтверждает Лазарь из Парпи), что Васак везде приказывал нести перед собой крест и Евангелие и что многие христианские священники присоединились к плану князя Сюникского. Эти священники «клялись на святом Евангелии», что царь Персии разрешил всем исповедовать христианство. К тому же Васак показывал всем и каждому письма о помиловании, присланные от царского двора. О том же невольно свидетельствует Лазарь из Парпи: «Васак говорил: „Царь царей будет терпеть христианство в Армении, не будет мстить за убийство магов, не сохранит никаких воспоминаний о вашем восстании при условии, что вы прекратите прислушиваться к советам Вардана и поддерживать его, чтобы не погибнуть вместе с ним“».

Однако мы не можем судить Васака Сюникского столь же сурово, как летописцы, чьи хроники – наши единственные источники. Его примиренческую политику можно оправдать, поскольку ее целью было спасение Армении от войны, которая могла начаться в этой стране, и от жестоких репрессий. Однако эта политика была очень неудобна тем, что разделяла силы Армении в час решающей борьбы. В этом отношении Васак заслуживает упрек в предательстве, который адресуют ему Елисей Вардапет и Лазарь из Парпи[169]169
  «Он посеял раздор во всей Армении, разделив брата с братом и сына с отцом», – пишет Елисей.


[Закрыть].

Персидское вторжение 451 года

В мае 451 года персидский министр Михр-Нарсе переправился через Аракс и ввел войска в провинцию Пайтакаран, находившуюся в месте слияния Аракса и Куры. Эта провинция зависела от агуан, которые, как мы уже знаем, были союзниками армян. Оттуда он угрожал всей Восточной Армении. В противостоянии этой угрозе Вардан Мамиконян мог рассчитывать только на себя, поскольку Васак Сюникский придерживался нейтралитета, который был крайне выгоден персам. К тому же Васак своим примером мог убедить поступить так же многих нахараров, которые были так нужны на полях сражений. Но великий Мамиконян не дал себя сломить. «Заменив нахараров, последовавших за Васаком, их братьями, сыновьями или племянниками», он за несколько дней собрал армию, верную его делу. Местом сбора был Арташат в провинции Айрарат, которая была сердцем Армении. Елисей Вардапет перечисляет героев, которые пошли с Варданом; многие из них вскоре собственной кровью вписали свои имена в одну из самых прекрасных страниц эпической истории армян. Это были: «Нершапух Арцруни, Хорен Хорхоруни, Артак Палуни, Ваган Аматуни, «войска семьи Вахевуни», Татул Димаксян, Аршавир Аршаруни, Шмавон Анцеваци, Таджат Гентуни, Атом Гнуни, Хосров Габехеан (Габехян), Карен Сахаруни, Хемаяк и Газрик Димаксяны, Нерсех Кадшберуни, Фарсман Мандакуни, Аршен Эндзайяци, Айрук Селкуни, Врен Ташираци, Аперсам Арцруни, Хурс Серуанцтян, семейство Кохиан, семейство Акеаци, семейство Терпатуни, семейство Рештуни и все царские офицеры, каждый со своими войсками»[170]170
  Следует отметить, что ни Елисей, ни Лазарь не упоминают среди предводителей этого национального восстания Вагана Арцруни, чьи подвиги прославляет Товма Арцруни, делая его соперником Вардана Мамиконяна, и настолько сильным, что армянские повстанцы подарили Вагану «бывшую резиденцию царя Тиридата Великого в Гарни» и якобы провозгласили его царем, не вызвав этим зависти к нему у Вардана Мамиконяна. Товма единственный упоминает Вагана Арцруни и среди героев, павших в Авараире. Но мы уже знаем, что этот историк был склонен к преувеличениям, когда речь заходила о его семействе.


[Закрыть]. Этот список интересен для историков потому, что в нем перечислена элита армянских феодалов середины V века. И в любом случае он ценен тем, что содержит сведения о родословных всей этой блестящей и героической аристократии.

Битва при Авараире. Героическая смерть Вардана Мамиконяна

Сразу после Пасхи стало известно, что персидская армия движется в западном направлении и только что вошла в самое сердце Армении, пройдя через округа Гер и Зараванд, то есть через область Хой, северо-восточнее озера Урмия. Вардан Мамиконян немедленно повел свои войска навстречу персам и в пути сделал остановку в округе Артаз, сейчас это местность вокруг города Маку. По словам Елисея, «все войска (Вардана) шли в бой по равнине Артаз; их общее число, конницы и пехоты вместе, было 60 000 человек. Их сопровождали святые прелаты Ховсеп (из Хохоцима) и Левонд, а также много других священников, которые пожелали быть на поле боя в день сражения». Вардан поручил одному из своих помощников, Аранцару Аматуни, взять, по словам Лазаря, 300 всадников, а по утверждению Елисея – 2000 воинов и отправиться на разведку. В результате произошло авангардное сражение, в котором преимущество имели армяне.

Решающее сражение произошло в Артазе, возле селения Авараир, в центре равнины, орошаемой рекой Акчай, которая тогда называлась Дехмут и была границей между противостоящими армиями. Было 2 июня 451 года[171]171
  Дату приводит историк Вардан, и с ней согласен Броссе.


[Закрыть]. Преимуществами персов были численное большинство и боевые слоны. Вслед за каждым слоном шла тысяча солдат в доспехах. Йездигерд II послал против армян знаменитый отряд «Бессмертных», «подобный непобедимому быку или неприступной крепости». По словам Елисея, командующий персидской армией вызвал к себе Васака Сюникского, и теперь князь уже бесспорно предал свою родину: это он посоветовал, в каком порядке построить войска царя Персии. Васак, несомненно, находился в персидской армии, в центре отряда боевых слонов.

Как только наступил рассвет, в лагере Вардана патриарх Ховсеп из Хохоцима и святой Левонд отслужили мессу и причастили военачальников. Вардан отдал последние распоряжения перед боем. Одну часть своих войск он доверил двум командирам – князю Арцруни и его помощнику Артаку, князю области Мокк, поручив им разделить войска пополам и занять позиции на флангах. Другую часть армии он отдал под начало Хорену Хорхоруни, помощниками которого были глава семейства Эндзайеци и Нерсех Кадшберуни. Третьей частью армии командовал Татул, князь Вананда, а заместителем его был Таджат Гентуни. И наконец, четвертую часть армии возглавил сам Вардан, взяв в заместители своего брата Хамазаспа Мамиконяна и «доблестного Аршавира», то есть Аршавира Аршаруни. Эти сведения сообщил нам Елисей Вардапет, который, очевидно, был современником этих событий и написал свою книгу, вероятно, около 470 года. У Лазаря из Парпи, писавшего немного позже (вероятно, ок. 490 г.), деление армии на составные части очень похожее, но он указывает другое их расположение на поле боя. По его словам, в центре стоял полк князя Арцруни, и у князя были два заместителя – не только Артак, князь Мокка, но и Аршавир Аршаруни; полк Хорена Вардан Мамиконян лично командовал левым флангом, заместителем Вардана был Папаг Аравехян, а уже арьергард Вардан отдал под командование своему брату Хамазаспу Мамиконяну.

Как выше было сказано, противников разделяла река Дехмут. Армянская конница переправилась через нее и атаковала позиции персов. Но ее левый фланг вскоре был отброшен назад и отступил в беспорядке. Вардан пришел ему на помощь и отбросил правый фланг персов под ноги их боевых слонов. К несчастью, численное превосходство персов было подавляющим: семь против одного армянина, как уверяют летописцы. К тому же, если верить Лазарю из Парпи, часть воинов Вардана тайно прислушивалась к пропаганде Васака Сюникского. Не будем забывать, что это были отряды феодалов, а в большинстве знатнейших феодальных семей часть родственников была на стороне Мамиконянов, а часть – на стороне «сюников». Часть войск, которые Вардан считал надежными, не подчинилась его приказу идти в атаку, другие отступили после первого же столкновения с противником. Персидские военачальники воспользовались этим и ввели в бой слонов, дав им в качестве поддержки «Бессмертных» – элиту своей армии. Великий Вардан заставил отступить «Бессмертных» и уничтожил сто сорок из них, потом столкнулся с боевыми слонами. Он, не колеблясь, бросился на штурм этой живой крепости и в этой отчаянной атаке погиб смертью героя. Некоторые авторы пишут, что он увидел между слонами своего личного врага, предателя Васака, и что, именно стараясь добраться до Васака, погиб в сражении с численно превосходившими врагами, а Васак спасся от его меча, «укрывшись среди слонов»[172]172
  Мы уже упоминали о той блестящей роли, которую Товма приписывает Вагану Арцруни, неизвестному более ранним авторам.


[Закрыть].

Вместе с великим Варданом пал на поле боя цвет армянской аристократии. Елисей Вардапет и после него Лазарь из Парпи перечисляют их как мучеников: «герой Вардан Мамиконян и с ним 133 человека; Хорен Хорхоруни и с ним 19 человек; храбрый Артак Палуни и с ним 57 человек; могучий Таджат из рода Гентуни и с ним 19 человек; ученый Хемаяк из семейства Димаксян и с ним 22 человека; знаменитый Нерсес из рода Хачберуни и с ним 7 человек; молодой Ваган из семейства Гнуни и с ним 3 человека; справедливый Аршен из семейства Эндзайеци и с ним 7 человек; крепкий телом Гарегин из рода Серуанцтян и с ним два его брата и еще 18 человек». По подсчету Елисея, на полях Авараира погибли 280 героев, которых он считает мучениками за веру; Лазарь ставил перед их именами слова «святой» или «благословенный». Всего со стороны армян погибло, видимо, 1036 человек, а персы и «отступники», чья армия была «в семь раз больше», потеряли, очевидно, 3544 человека[173]173
  Эти цифры одинаковы у Елисея и Лазаря. Броссе сокращает цифру 1036 убитых, взятую у Лазаря из Парпи, до 1026.


[Закрыть].

Партизанская война армян. Хемаяк Мамиконян

Авараирская битва закончилась поражением армян, но все же спасла Армению. Сопротивление семейства Мамиконян заставило персов задуматься, что, желая навязать армянам зороастризм, Сасанидская империя напрасно тратит силы, в то время когда ей нужно противостоять гуннским ордам, угрожающим ей на дербентском направлении, и кидаритам, а затем хефталитам, угрожавшим ей со стороны Бактрии, на бывшей земле кушан. Васак Сюникский сразу воспользовался этим настроением и предложил себя в качестве посредника. «Он клялся царским указом и сам вместе с сопровождавшими его священниками гарантировал, что может добиться для армян прощения за их восстание и разрешения отстроить заново их церкви и исполнять в них все их обряды по древнему обычаю», – свидетельствует Елисей.

Эти предложения не были услышаны как раз потому, что исходили от Васака, которого националисты считали предателем. Когда персидская армия приближалась к городам и селениям, их жители убегали в леса или горы. Так возникли центры сопротивления. Источники указывают, что эти центры были в «мрачном краю Халтик», который у византийских географов называется Халдия (т. е. в горах с понтийской стороны, западнее области Лазика, находившейся на византийской территории), в «южных частях неприступной горной области Тморик» (местность вокруг горы Курики, севернее Ашиты) и «в глубоких пещерах Арцаха» (местности, где теперь главный город Шуша) – короче, во всех концах страны. В этих местностях конница, главная сила персов, теряла свои преимущества. А укрепленные замки надо было осаждать один за другим, и Елисей, например, упоминает об успешном сопротивлении персам замка на горе Капуйт («синего замка») в провинции Айрарат. В Тморике защитники замков поступили наоборот: решили, что внутри стен будут в опасности, ушли в горы и стали вести партизанскую войну, не давая покоя оккупационным войскам. Кроме того, горцы из Халтика «спускались по долинам Таика и вели войну против персидских колонн, стремившихся дойти до границы с Византией. Елисей и Лазарь очень ярко рассказывают об этой войне засад и внезапных нападений в ущельях и горных проходах. Они описывают ярость партизан, когда те после прохода персидских колонн обнаруживали свои церкви сожженными, и возмездие, которое партизаны обрушивали на все одиночные персидские отряды, бывшие им по силам.

Вскоре восстание охватило весь Таик. Этому способствовала близость границы с Византией: хотя император Маркиан официально соблюдал нейтралитет, оттуда легко могло прийти подкрепление. Один из братьев великого Вардана, Хемаяк Мамиконян, возвращаясь из безуспешной поездки в Константинополь, как раз в это время оказался в Таике. Он вместе с двумя своими спутниками, Артеном Кабехеаном и Вараз-Шапухом Палуни, встал во главе местного восстания. К нему присоединились многие беженцы – нахарары, горожане и крестьяне. Но Васак Сюникский, ненавидевший семью Мамиконянов, со всей ожесточенностью, характерной для ненависти феодала к соперникам, явился туда с колонной персидских войск, чтобы оживить прежнюю вражду. Во время одной из стычек Хемаяк Мамиконян был убит. Это случилось возле деревни, которую Лазарь из Парпи называет Ордшенхах; Сен-Мартен полагал, что смог найти ее, и считал, что это был Артанудж, который находится между Таиком и Кларджетом.

В это же время другие повстанцы, на востоке Армении, обосновавшиеся в горах среди лесов Арцаха, установили связь с гуннскими племенами, кочевавшими к северу от Кавказа, за Дербентским проходом. Лазарь утверждает, что по просьбе этих армян отряды гуннов совершили несколько налетов на границу Персии. Несомненно, они двигались к устью Куры, туда, где она впадает в Каспийское море, поскольку Елисей сообщает, что один из гуннских вождей поселился в Бахасакане, рядом с Агуанией.

Правление Марзбана Адхур-Хормизда. Падение Васака Сюникского

Становилось ясно, что насильственная дехристианизация Армении невозможна. И Йездигерд II, несмотря на свою набожность, был вынужден это осознать. Он отнял должность марзбана у Васака Сюникского, который явно был слишком непопулярен, и передал ее стороннику примирения, иранцу, имя которого в армянских хрониках записано «Адрормизд», а на языке пехлеви звучало «Адхур-Хормизд» (451–465).

По свидетельству Елисея, новый марзбан, хотя был персом и исповедовал зороастризм, проводил политику умиротворения, особенно в делах религии. «Он отдал приказ вернуть каждому из епископов его епархию, позволил им открыто совершать церковные обряды по древнему обычаю и свободно появляться на людях. Чтобы возместить армянским крестьянам ущерб, нанесенный им персидской оккупацией, он уменьшил сумму налога и сократил число царских гарнизонов, живших в Армении». Он вернул домой изгнанников, беглецов и эмигрантов, священнослужителей и мирян, знатных и простолюдинов, и велел возвратить им конфискованное у них имущество.

Адхур-Хормизд даже проявил желание посоветоваться по поводу положения в Армении с ее главными прелатами или учеными, хотя те были непримиримыми противниками прежних указов царя. Многие священнослужители без колебаний откликнулись на приглашение марзбана и явились к нему, чтобы выступить в защиту своей веры, хотя могли ожидать кары за свои недавние поступки. В их числе к нему прибыли Сахак, епископ Рештуника, и Муше из Ахбага, священник из окружения Нершапуха Арцруни, которые разрушали алтари огня и наносили побои служителям зороастрийской религии. Васак прислал к марзбану удерживаемых им в Сюнике, в своих замках, патриарха Ховсепа из Хохоцима, святого священника Левонда и двух священников из Арадза в провинции Айрарат – Самуэля и Абрахама[174]174
  Елисей указывает, откуда родом были эти мученики.


[Закрыть], когда-то перевернувших алтарь огня в Арташате. Это был коварный, но лицемерный поступок: Ховсеп и Левонд, когда были захвачены в плен в одной из крепостей оккупационными войсками, просили, чтобы их судил царь Персии. К царю были отправлены также святой священник Аршен (Арсен) из Эхегеака и дьякон Хадшадш или Кадшадш. Кроме них пострадал Татик, епископ Базеана, который по доносу Васака был сослан в Хузистан (Сузиану).

Марзбан Адхур-Хормизд, вызывая к себе наиболее компетентных представителей армянской церкви, хотел лишь получить от них информацию, но Васак доставил к нему многих из числа самых скомпрометированных ее служителей, и из-за этого дело приняло другой оборот. К тому же Васак приказал передать персам малолетних заложников, которых захватил раньше, – детей из соперничавших с ним семей Мамиконян и Камсаракан.

И случилось то, что должно было случиться. Адхур-Хормизд, собрав вокруг себя вождей армянской церкви, принял их жалобы, выслушал всех, «правдиво записал и сообщил царскому двору все так, как услышал из их уст», а потом отправил их к царю, своему повелителю. К царскому двору он также отослал многих виднейших представителей армянской знати, а именно: Аршавира Аршаруни, Шмавона Андзеваци, Вагана Аматуни, главу семейства Гентуни, князя области Ашоц[175]175
  Турнебиз (Франсуа, 1856–1926, французский историк, арменовед. – Ред.) в своей «Истории» помещает Ашоца, или Ашоцка, не в Айрарат, а в провинцию Гугарк, но другие специалисты по Армении полагают, что эта область находилась в Айрарате.


[Закрыть], а также Папага Аравехяна, Врена, князя области Ташир (в провинции Гугарк) и Аперсама Арцруни. По словам Лазаря из Парпи, эти знатные господа тоже были «привлечены и соблазнены коварными обещаниями» Адхур-Хормизда, который гарантировал, что они сохранят свои титулы и владения.

Васак Сюникский и сам отправился к персидскому двору одновременно с этими священниками и нахарарами из приверженцев Мамиконяна. Елисей и Лазарь утверждают, что он рассчитывал добиться, чтобы его за верность роду Сасанидов сделали царем Армении. Но был разочарован. Своей позицией третьей стороны в конфликте он добился того, что против него выступил грозный союз противников. Во-первых, его обвинили перед Йездигердом II в том, что, его зять Варазваган, без сомнения, вероотступник, уехавший к персам и живший там как фанатичный зороастриец, и, во-вторых, сторонники семьи Мамиконян легко и без малейшего сожаления скомпрометировали Васака, напомнив, что в прошлом он часто тайком договаривался с ними. Васак, оставаясь сторонником верности двору, при этом угождал и епископской «партии» националистов. Он даже заключил соглашение с Варданом Мамиконяном и присоединился к действиям, которыми восставшие хотели добиться ввода войск от императоров Феодосия II и Маркиана. Обо всем этом рассказал, разоблачая Васака, Атом Гнуни, один из армянских аристократов, ездившие с этой целью послами в Константинополь. Васака также обвинили в том, что он помогал в переговорах с гуннами из русских степей, когда восставшие добивались, чтобы эти кочевники нанесли отвлекающий удар. Знатные господа из «партии» Мамиконяна смертельно ненавидели Васака и, разумеется, с готовностью обвиняли его. Лазарь из Парпи повествует, что Йездигерд устроил торжественный прием для всех этих нахараров, еще вчера участвовавших в восстании против него, и самым угрожающим тоном велел им оправдываться. Один из них, Аршавир Камсаракан, взял слово от имени всех и назвал ответственным за все Васака, который тогда был царским марзбаном и их тайным сообщником. По словам Елисея, все заседания по этому делу проходили не в присутствии царя, а лишь по его повелению в присутствии его министров.

Когда расследование, которым по поручению царя руководил Михр-Нарсе, было завершено, Йездигерд пригласил армянских аристократов на пир. Васак, которого ничто не насторожило, пришел на этот праздник. «Соблюдая обычный придворный церемониал, он надел почетный наряд, который получил в дар от царя: на голову – повязку, а потом тиару, украшенную золотым шитьем, застегнул на себе массивный золотой пояс, украшенный жемчужинами и драгоценными камнями, вдел в уши серьги и надел на шею ожерелье, на плечи набросил мех куницы. Во всех этих регалиях он явился к царскому двору, где выглядел самым великолепным и роскошно одетым из гостей. Казалось, он торжествует победу над аристократами из «партии» Мамиконяна, которые находились под наблюдением охраны, словно обвиняемые. Но вдруг раздвинулся занавес, вошел один из царских глашатаев, приблизился к князю Сюникскому и прилюдно объявил ему: «Царь посылает меня к тебе. От кого ты получил все эти почетные знаки? Ответь мне сейчас же, если заслуживаешь их по праву!» А затем герольд перечислил ему при всех предъявленные ему обвинения.

Крах князя был драматическим: царский праздник превратился в суд. С Васака Сюникского тут же сняли княжеские одежды, нарядили его в одежду осужденных и отвели в ужасную темницу, где он вскоре умер от болезни. «Его внутренности воспалились, грудь была поражена недугом, глаза наполнились червями, черви выползали и из его ноздрей. От него пахло как от мертвого, и его слуги бежали от него. Тот, кто хотел с помощью преступных козней стать царем Армении, умер как пес и был выброшен как падаль», – сурово заключает Елисей.

Новым князем Сюникским Йездигерд II сделал зятя Васака, отступника Варазвагана.

Аристократов из «партии» Мамиконяна и священнослужителей, находившихся в заточении вместе с ними, Йездигерд II сослал в область Гурган, в древности – Гирканию, а потом запер в крепости Нишапур, в Хорасане. Служителей церкви мы перечислили немного раньше. Елисей Вардапет и Лазарь из Парпи добавляют к этому перечню список аристократов. В него входят все знатные роды Армении: «из семейства князей Сюникских – братья Бабген и Бакур, из семьи Арцруни – Нершапух, Шавасп, Шенгин, Мехруджан, Баркев и Таджат, из семьи Мамиконянов – Хамазасп, Артавазд и Мушех, из семейства Камсараканов – Аршавир, Татул, Варц, Нерсех и Ашот, из рода Аматуни – Ваган, Аранцар и Арнак, из рода Гнуни – Атом, из рода Анцеваци – Шмавон, Зуарен и Араван, из рода Аравехян – Пабак, Варазден и Тах, или Дах, из семейства Мандакуни – Сахак и Фарсман, из рода Тахираци – Врен, из семьи Рапсонянов – Бабик и Иукнан (вернее, Оган)».

Йездигерд II рассчитывал, что, удерживая в плену главных представителей армянской национальной «партии», приверженцев Мамиконяна сразу после того, как наказанием Васака он ослабил сюникскую «партию», он положит конец непослушанию хайских феодалов. На самом же деле персидская политика имела двойной смысл. Царь сурово наказал тех, кого считал ответственными за восстание 451 года. Но в самой Армении марзбан Адхур-Хормизд продолжал политику терпимости и прекращения религиозной вражды.