Текст книги "История древней Армении. От союза племен к могущественному Анийскому царству"

Глава 5. Армения в эллинистическую эпоху. Династия Артаксиадов

Контратаки против македонских завоевателей

Когда Персидская империя была завоевана Александром Великим, Армения разделила ее судьбу. Верная Армения дала своих воинов в армию последнего царя-Ахеменида Дария III. Арриан[81]81
  Арриан Флавий – древнегреческий историк и географ, римский государственный деятель. (Примеч. ред.)


[Закрыть] упоминает, что в битве при Арбелахе (30 сентября 331 г.) участвовало армянское войско под командованием сатрапов Оронтеса и Митраустеса; оба имени – иранские, переданные по-гречески. Победитель Александр включил Армению в свою империю, но сам никогда не вводил войска на армянские земли. Он ограничился тем, что в том же 331 году направил туда наместником перса Митрина, бывшего правителя города Сарды. После смерти Александра при распределении провинций империи между его полководцами, сатрапию Армения получил военачальник Неоптолем (323). Но в 321 году он был убит во время борьбы между диадохами[82]82
  Диадохи – полководцы Александра Македонского, после его смерти разделившие его империю в ходе серии войн, длившихся с 323 по 301 г. до н. э. (Примеч. ред.)


[Закрыть] и никем не был заменен, во всяком случае, никем из македонцев, потому что во время Трипарадизского раздела (321) Армения уже не упомянута в числе сатрапий, отданных македонским военачальникам. А в 316 году этой сатрапией управлял перс Оронтес, вероятно, тот, который был когда-то сатрапом Дария и упомянут в рассказе о сражении при Арбелахе[83]83
  Оронт из 316 г., несомненно, тот же человек, которого Диодор (Сицилийский, древнегреческий историк и мифограф. – Ред.) в нескольких местах называет Ардоат или Артаонт и чье имя Маркварт исправляет на Аро ант. И все же возникает вопрос: речь идет об одном и том же человеке или Ароант из 302 г. управлял лишь несколькими округами, например Софеной?


[Закрыть]. Примечательный случай: всего через семь лет после кончины Александра Армения вновь оказалась под властью того, кто управлял ею при Ахеменидах. Несомненно, Оронтес, как указывает Диодор, сумел стать другом македонского полководца Певкеста и был восстановлен в должности самими диадохами. Но любопытно, что в Армении сохранилась индоиранская администрация. Ее устойчивость была первым залогом автономии этой страны. Несомненно также, что при окончательном разделе Македонской империи в 301 году сатрапия Армения была включена в часть, которая досталась Селевку[84]84
  Селевк I Никатор (букв. Селевк Победитель, ок. 358–281 до н. э.) – бывший телохранитель Александра Македонского, диадох. (Примеч. ред.)


[Закрыть]. Но фактически Армения стала первой македонской провинцией, которая практически освободилась от власти наследников Александра, причем незаметно и без столкновений. «На протяжении III века в Армении много раз возникали местные династии, основанные аристократами из числа коренных жителей или мятежными сатрапами. Селевкиды то щадили этих местных князей, то сражались с ними, в зависимости от того, был князь сильным или слабым, но, даже победив, они требовали за победу лишь чисто формального почета». Однако в 302 году сатрап Ород еще не носил титул царя.

Мы мало знаем о правителях, которые тогда в Армении сменяли один другого. Есть датированная 228 годом запись, что один из Селевкидов, Антиох II Иеракс, нашел себе убежище в Армении у князя по имени Арсамес (в тексте он назван Арсабес), который на своих монетах именовал себя в греческой надписи царем: basileôs Arsamou. Немного позже засвидетельствовано существование двух армянских царств, которые оба были фактически независимы, хотя формально числились вассалами империи Селевкидов, главной преемницы империи Александра в Азии. Одно из этих царств называлось Армения, другое – Софена. Софена включала в себя в основном земли вокруг Харпута, ее столицей был город Арсамосата (Шимшат), а правил этим царством в 212 году некий Ксеркс – имя, разумеется, иранское. Селевкид Антиох III Великий твердо решил возродить во всей македонской Азии греческие порядки и для этого везде положить конец местным инакомыслиям и расколам. Свою борьбу он начал с нападения на Софену. Весной 212 года он привел свои войска к Арсамосате и осадил этот город. Ксеркс, не имея сил для сопротивления, стал умолять царя о милосердии. Антиох оставил его на троне и выдал за него замуж свою сестру Антиохиду, но вскоре эта царица убила своего мужа, и Софена вернулась под власть Селевкидов.

Артаксий I, основатель царства Армения

Антиох Великий поручил управление армянскими царствами двум своим «стратегам», носившим иранские имена – Артаксий (Арташес) и Зариадрис[85]85
  Город Зареаван назван в его честь.


[Закрыть]. Первый из них получил собственно Армению, второй – Софену. Когда в результате разгрома у Магнесии (189 г.) и заключения в Апамее мирного договора на условиях римлян империя Селевкидов была вынуждена отступить на всех направлениях, оба сатрапа провозгласили себя независимыми царями при согласии и под защитой римского сената. Отметим, что в 1940 году на берегах озера Севан была обнаружена надпись на арамейском языке в память о том, что царь Зариадрис ловил там рыбу.

То, что династия Артаксиадов в Великой Армении и династия Зариадридов в Софене были основаны одновременно, очень важно с исторической точки зрения: ведь это был первый раз, когда армянский народ, до этого находившийся сначала под властью мидян и персов, затем, по крайней мере формально, под властью греков, объявил о своей полной независимости. Мы не можем точно указать, где проходила граница между двумя царствами, но в любом случае одно из них, Софена, по территории было значительно меньше второго. Страбон сообщил нам лишь, что Артаксий и Зариадрис «объединили свои усилия, чтобы возвеличиться за счет соседних народов». И добавил, что с этой целью они отобрали у Мидии (в этом случае так названа Атропатена) Каспиану (предполагают, что это название означает Муганскую равнину, она же Фаунена или Фаунитида, и, видимо, речь шла об области между Джульфой и Хоем) и Басоропеду (видимо, позднейший Васпуракан или его часть). На севере Артаксий отнял у иберов, предков грузин, Гогарену (позже Гугарк), а также, по словам Страбона, Хорзену (или Хорзанена), по-армянски Хордзеанк, которую в этом случае надо искать возле истоков Куры, в областях Кох и Ардаган. Но нам известно, что на самом деле Хорзена находилась гораздо дальше к юго-западу, вокруг места, где сейчас находится Kyghy (Кыгы?) восточнее плато Дерсим, на реке Лишик-Су, южнее горного хребта Шайтан-Даг. У халибов, мосинехов и других понтийских горных племен, которые были суровы с греками, когда Ксенофонт проходил по этому краю, Артаксий и его союзник отобрали Каренитиду, по-армянски Карин, то есть область вокруг нынешнего Эрзерума, и находившуюся немного дальше к западу область Дерксену, по-армянски Дерджан или Терджан. Страбон упоминает еще в списке завоеванных ими земель Тараунитиду, или Таронитиду, иначе Тарон, то есть область Муш, отнятую у сирийцев (это значит, что победителям пришлось прогнать оттуда несколько селевкидских гарнизонов), и Акилисену, которая соответствует всему Дерсиму или его части, которая, вероятно, была отнята у Катаонии, то есть у соседнего царства Каппадокия[86]86
  Мы не считаем, как Теодор Рейнах (1860–1928, французский археолог, математик, историк, гебраист, нумизмат, филолог, музыковед, юрист, адвокат, публицист, редактор, политик, переводчик и общественный деятель. – Ред.), что Страбон в этом случае захотел символически приписать Артаксию и Зариадрису все территориальные приобретения армянского народа, сделанные после эпохи Ксенофонта вождями, чьи имена неизвестны.


[Закрыть]. Вероятно, Акилисена и, несомненно, Анзитена (Ханзит к юго-востоку от Харпута) были присоединены к Софенскому царству зариадридов.

Страбон привлекает наше внимание к лингвистическим последствиям объединения различных армянских областей двумя династиями – Артаксиадами и Зариадридами. «Благодаря этому объединению, – писал он, – все жители этих различных округов теперь говорят на одном и том же языке». Наблюдение Страбона показывают, что за полтора века, которые отделяли его от Артаксия, языковая арменизация Армении завершилась.

Артаксий построил себе столицу и назвал ее Артаксата; она стояла южнее места, где сейчас находится Ереван. По словам Страбона и Плутарха, он построил ее по советам и планам Ганнибала. «Она, – писал греческий географ, – стоит у входа на равнину Аракса, на своего рода полуострове, образованном изгибом этой реки, которая таким образом омывает стены с трех сторон, а с четвертой – перешеек „полуострова“ перегорожен рвом и стеной или укреплением, не говоря уже о том, что поблизости находятся укрепленные замки Бабирса и Олане, где цари Армении хранят свои сокровища». Зариадрис тоже построил или расширил много городов и замков, в том числе замок Томиса, который стоял на Евфрате, возле места, где позже располагался Алишин, но на левом берегу, и господствовал над рекой. Это, по словам Страбона, «местоположение, удобное и со стратегической точки зрения, и для торговли: там проходит путь караванов, которые идут от Галиса в долину Тигра»[87]87
  Страбон сообщает, как называлась столица Софены – Каркатиокерта.


[Закрыть].

Затем возникла достаточно серьезная (по видимости) угроза существованию молодого Армянского царства. Царь Сирии Антиох IV из рода Селевкидов попытался вернуть себе власть над Арменией (166). Царь Армении Артаксий стал сопротивляться. Имя царя – все то же, и, похоже, это был все тот же человек, но неясно, действительно это был прежний Артаксий или теперь правил один из его преемников, носивший это же имя. По свидетельству Диодора Сицилийского, Антиох IV «победил Артаксия и заставил его выполнить навязанные условия». По словам Аппиана[88]88
  Аппиан Александрийский (ок. 95 – после 170) – древнеримский историк греческого происхождения, писавший по-гречески. (Примеч. ред.)


[Закрыть], Антиох даже взял Артаксия в плен. На самом деле царь Сирии, вероятно, ограничился тем, что заставил царя Армении выплатить ему контрибуцию или выкуп. Но старания Антиоха IV восстановить власть и влияние эллинов закончились поражением везде, где он этот делал; Армения же после этого окончательно стала независимой.

Артаксий (если это был все тот же человек) в конце своего царствования попытался завершить объединение своего народа, уничтожив вторую армянскую династию – потомков Зариадриса, царей Софены. С этой целью он попытался договориться с царем Каппадокии Ариаратом V – предложил Ариарату разделить с ним Софену, а для этого устранить нового царя Софены Митробузана. Правитель Каппадокии отказался, и поэтому план не был осуществлен. Однако известно, что за защиту Ариарат отдал город Томису на левом берегу Евфрата, а как велико было значение Томисы, мы уже видели.

Здесь стоит сказать о тогдашних царях Армении то же, что и о царях Каппадокии и Понта: судя по их именам, часть их культурных традиций была иранской[89]89
  Имя Артаксий (Артаксиас) по-гречески или Арташес по-армянски происходит от персидского имени эпохи Ахеменидов Артакшатра, которое мы произносим Артаксеркс. Имя Зариадрис, по-армянски Зарех, находится в родстве с именем Зардушт, иначе Заратуштра. Имя Тигран или Дикран тоже иранское, а Ксенофонт уже утверждает, что так звали одного из армянских царей, и т. д.


[Закрыть]. Армения, Каппадокия и Понт побывали в составе Персидской империи, и в этих странах память о величии государства Ахеменидов была еще жива, тем более именно эти три страны входили в число тех, где не побывал Александр Великий. На всех трех противодействие македонскому покорению отразилось сильнее, чем прямые последствия завоевания других стран. Для них захват македонцами проявился только в смене наместников. И притом этих наместников, особенно для Армении, набирали из иранцев. Эллинизация таких «новоиранских» сатрапов проявлялась только в нескольких официальных деталях – например, в греческих надписях на монетах, и была чисто формальной уступкой новой моде. Вероятно (мы увидим это позже на примерах Тиграна Великого и его современника Митридата Евпатора, царя Понта), эти бывшие сатрапы более-менее иранского происхождения, превратившиеся в эллинистических «базилевсов», сами лично усвоили греческую культуру – говорили по-гречески и пользовались греческим языком как языком дипломатии и цивилизации (как раньше говорили по-персидски), умели почувствовать красоту трагедии Еврипида или беседы странствующего философа. Труднее определить, в какой мере у этих первых царей Армении армянская культура по-прежнему была смешана с иранской. Ведь народ Армении был в большей степени нацией, чем народы Каппадокии и Понта. Именно это соотношение армянского и иранского начал мы будем рассматривать, когда перейдем к армянскому язычеству и общественному строю дохристианской Армении.

Отметим также, что эти древние цари из рода Артаксиадов, видимо, были действительно любимы своим народом, поскольку память о них сохранилась в немногих дошедших до нас отрывках армянских стихотворений языческой эпохи[90]90
  Льюис Х. Грэй (1905–1965, английский физик. – Ред.) нашел в отрывках одного стихотворения языческой эпохи, которое сохранили Моисей Хоренский и Григор Магистрос (Пахлавуни, ок. 990–1059, армянский государственный деятель, поэт, философ, переводчик и пропагандист античной литературы. – Ред.), имя Арташеса, иначе Артаксия I.


[Закрыть].

Тигран Великий: армянская империя

Но вот Иран после примерно 200 лет упадка вернулся на политическую арену в облике Парфянского царства Аршакидов. Парфяне отняли у эллинистических Селевкидов Мидию и Персию, затем (140 и 129 до н. э.) Вавилонию и бывшую Ассирию. Казалось, они должны были восстановить великую империю персидских Ахеменидов. И действительно, царь Парфии Митридат Великий (123–88 до н. э.), казалось, был арбитром в делах государств стран Ближнего Востока. Его современником был царь Армении Артавазд II (ок. 123–95 до н. э.). В конце царствования Митридата парфяне напали на Артавазда и, очевидно, разбили его войско, поскольку нам известно, что они взяли в заложники наследника Артавазда, будущего Тиграна Великого.

Когда умер Артаксий (примерно в 95 или 94 до н. э.), Тиграну, очевидно, было около 45 лет (он родился между 141 и 139 гг. до н. э.)[91]91
  Цифры взяты у Люсьена.


[Закрыть]. Чтобы получить свободу, он был вынужден уступить парфянам семьдесят долин в пограничных областях. Благодаря этой уступке Тигран смог взойти на трон Армении. И был твердо уверен, что эта беспомощность его страны будет временной. Энергичный, честолюбивый, остро чувствовавший, что он великий человек, этот царь был намерен сделать Армению первой страной Леванта[92]92
  Левант – общее название стран восточной части Средиземного моря (Сирия, Ливан, Израиль, Иордания, Египет, Турция и др.). Определения слова «Левант» разнятся по странам и эпохам. Левант описывали как «перекресток между Передней Азией, Восточным Средиземноморьем и Северо-Восточной Африкой». (Примеч. ред.)


[Закрыть].

Возрождая планы Артаксия, он начал с нападения на царя Софены Артанеса. Момент для этого был благоприятный. Каппадокия, когда-то защищавшая царей Софены от действий Артаксия, больше ничего не могла сделать для своих бывших подзащитных. Она так обессилела от войн, которые вела против Понтийского царства, что даже за плату вернула царю Софены город Томису. Артанес, предоставленный сам себе, не мог сопротивляться атакам Тиграна, был побежден и убит. На нем прекратилась династия Зариадридов, а Софена и зависевшие от нее округа (Акилисена и др.) были присоединены к Великой Армении. Так закончилось раздвоение Армении, и, как верно отметил Страбон, армянский народ стал политически единым[93]93
  «Так Тигран стал единственным хозяином всей страны» (Страбон, XI, 14, 15). Отметим также, что Тигран, видимо, ввел в Гогарене военное управление для защиты северных границ Армении. По словам Агафангела (Армянского, армянского историка V в., одного из первых по времени исторических писателей Армении. – Ред.), глава этой военной администрации назывался «бдеашк со стороны Маската».


[Закрыть].

Когда единство Армении было достигнуто, Тигран оказался втянут в мировую политику, а именно – в конфликт между противниками, между которыми лежал весь Восток, Римом и царем Понта Митридатом VI Евпатором. Митридат в это время хотел отнять трон у царя Каппадокии Ариобарзана, контрагента римлян. Чтобы достичь своей цели, царь Понта стал добиваться поддержки Тиграна и отдал ему в жены свою дочь Клеопатру, «принцессу, которая была в три раза моложе Тиграна, но отличалась открытостью ума и мужской смелостью». Разумеется, в союзе, который тогда заключили два монарха, Митридат был зависимой стороной, почти подопечным Тиграна. Царь Армении в качестве третейского судьи прислал в Каппадокию армию, которая изгнала Ариобарзана и возвела на трон вместо него Гордия, поддерживаемого Митридатом (93 до н. э.). Но в Каппадокию сразу вошла римская армия под командованием Суллы, выгнала Гордия и вернула Ариобарзана. Тиграну связало руки соглашение, которое Сулла заключил с парфянами, что граница между двумя империями проходит по Евфрату. Вхождение этой иранской империи в римскую систему не позволило царю Армении немедленно ответить на политику сената.

Тигран и его союзник Митридат стали ждать момента вернуться к своим планам и дождались его, когда Союзническая война на время ослабила Рим. Тогда они возобновили прежнее соглашение. Интересно, что Тигран не собирался расширять свое царство в сторону Малой Азии. Земли, которые можно было завоевать в этом направлении, он отдавал Митридату, а сам ограничился тем, что забирал захваченные там богатства. Эта интересная подробность указывает на то, что, по мнению Тиграна, Великая Армения, которую он создавал, должна была расширяться только на юг и восток за счет государства Селевкидов или Парфии. На западе он действовал так, чтобы Понтийское царство в будущем заняло всю Малую Азию и стало буфером между Арменией и римским миром. Однако, похоже, именно армянская армия, которой командовали полководцы Митраас и Багоас (Багой), во второй раз захватила Каппадокию, опять выгнала оттуда Ариобарзана и посадила на трон этой страны сына Митридата Ариарата Филопатора (90 до н. э.). Но к этому времени в Италии закончилась Союзническая война. Рим, который наконец избавился от этой помехи, направил ультиматум Митридату, и тот был вынужден подчиниться. В 89 году до н. э. царь Понта понял, что недостаточно вооружен для борьбы, отозвал своего сына из Каппадокии, и ее царем снова стал римский ставленник.

Тигран тогда ничего не сделал, и это бездействие говорит о многом. Когда в Малой Азии началась открытая война между Митридатом и римлянами (88 до н. э.), царь Армении тоже бездействовал. На самом деле (это очень заметно в соглашениях между двумя союзниками) он практически потерял интерес к этой борьбе, поскольку теперь боевые действия шли в Малой Азии и Греции. Пока понтийские армии терпели от Суллы поражение при Херонее (86 до н. э.) и Митридат по Дарданскому мирному договору вынужденно уступал Риму или клиентам Рима все, что завоевал раньше (85 до н. э.), Тигран завершал превращение Армении в господствующую страну Леванта.

В первую очередь армянский монарх воспользовался упадком парфянской империи Аршакидов. Мы уже знаем, каким крупным государством стала Парфянская империя при Митридате II Великом (123–88 до н. э.) – том, кто в 92 году до н. э. заключил с Суллой соглашение, согласно которому Евфрат был признан границей между Парфией и зоной римского влияния. Но при следующем царе из рода Аршакидов Артабане II (88–77 до н. э.) в парфянский Иран с северо-востока стали вторгаться, во-первых, племена сака, то есть скифы, а во-вторых, тохары – другой кочевой народ из Центральной Азии, который опустошил Хорасан. Следующий после Артабана II аршакидский царь, Синатрокес, был посажен на престол одним из этих племен – сакарауками (Saka Rawaka). Сын Синатрокеса Фраат III (70–57 до н. э.) начал свое царствование в опаснейших обстоятельствах. Казалось, империя Аршакидов вот-вот распадется на части из-за угрозы вторжения туркестанских степняков.

Тигран использовал этот выгодный для него момент: армянская армия вошла в провинцию Адиабена, бывшую Ассирию, и дошла до Арбел и Ниневии. Парфяне были вынуждены вернуть Тиграну семьдесят долин, которые они получили от него в 95 году до н. э., и вдобавок отдать ему северную часть Месопотамии. Так Тигран распространил свою власть на область Гордиену в горном массиве Хемсдинан к югу от Ботан-Су (в Гордиене жили кардуки, предки курдов), а также на Адиабену, то есть в прошлом – коренную Ассирию, на Арзанену, то есть область Ардзен в верховьях Тигра, на область Мигдонию с главным городом Нисиооб и на область Осроену, где главным городом была Эдесса (Орфа). Согласно феодальному принципу, по которому было организовано общество в Армении Артаксиадов так же, как в Иране – Аршакидов, наследственные правители этих областей, носившие титул «царь», сохранили короны на голове, но стали вассалами нового Великого Царя. Или, если это звучит лучше, они сменили сюзерена – перешли от Аршакида к Артаксиаду, который благодаря этому стал царем царей. Даже царь Атропатены (область на землях нынешнего Азербайджана, главным городом которого был Тебриз) тоже принес клятву верности Тиграну и стал его зятем. Армянские войска далеко углубились на территорию Парфии, прошли по Мидии до ворот Экбатаны (Хамадана) и сожгли дворец аршакидского сатрапа. Лишенные господства парфяне были вынуждены заключить союзный договор со своим победителем. На севере Тигран таким же образом сделал своими вассалами иберов (грузин) и албанов (жителей Ширвана и Карабаха).

После покорения Тиграном Осроены его признала своим сюзереном и Коммагена (страна с главным городом Самосатой). В результате чего Сирия упала ему в руки, «как спелый плод». В ней Селевкиды потеряли всякий авторитет из-за противостояний внутри их семьи, и страна барахталась в болоте анархии. Последний энергичный Селевкид, Антиох XII, был побежден и убит набатеями, арабскими племенами из Каменистой Аравии (84 до н. э.). Жители Дамаска, чтобы иметь защитника в эти дни безвластия, подчинились вождю этих набатеев Аретасу (аль-Хариту). Другой арабский вождь, Сампсикерам, поселился в городе Эмесе (Хомс). По его примеру другие эмиры, явившиеся из пустыни, тоже стали выкраивать для себя государства и делаться князьями городов во внутренних землях, а более эллинизированные города, например Антиохия и Селевкия, объявили себя свободными.

Сирийцы (или, по крайней мере, их значительная часть), устав от анархии, обратились к Тиграну и предложили ему корону своей страны (приблизительно в 84 г. до н. э.). Армянские войска вошли в Сирию. Один отрывок у Аппиана позволяет предположить, что Селевкиды оказали какое-то сопротивление. На самом же деле глава их семейства Филипп в это время исчез с места действия – несомненно, бежал в Киликию (ок. 84 г. до н. э.). Похоже, вскоре Тигран отправил за ним погоню, схватил его и казнил, а заодно присоединил к своему государству Киликийскую равнину (ок. 83 г. до н. э.). Армянский завоеватель занял Антиохию и другие города Северной Сирии; по всей видимости, это произошло мирно. Перед ним закрыл ворота только один город – Селевкия Пиерия, который стоял на берегу моря; не имея кораблей, Тигран не смог его захватить. В Птолемаиде (Акре) какое-то время держалась правительница из рода Селевкидов Клеопатра Селена, вдова царя Сирии Антиоха X, но в 71 году до н. э. Тигран положил этому конец. Он привел к Птолемаиде сильную армию (300 000 человек, по свидетельству Иосифа Флавия[94]94
  Флавий Иосиф (ок. 37 – ок. 100) – еврейский историк, военачальник и политический деятель. (Примеч. ред.)


[Закрыть]), захватил город и взял в плен Селену. Те финикийские города, которые отказались признать его власть, видимо, были покорены тогда же (об этом написал Плутарх). Однако Тигран не пытался прогнать из Дамаска набатеев и не делал попыток подчинить себе династию Асмонеев, правившую в Иудее.

Это осознанная сдержанность показывает, что основатель Великой Армении, которого греческие и латинские историки описывали как правителя, не способного как раз сдержать себя и не знающего меры, был намерен поступить наоборот – ограничить себя. Не позволяя себе выйти за пределы приморской Сирии, Тигран не терял из виду свою родину, которая была основой его величия и ради которой он стал великим. Сирия так же, как до нее Северная Месопотамия и Атропатена, должна была стать лишь одним из внешних склонов армянской крепости, из которой он черпал свои ресурсы. Любопытно и странно, что он таким образом восстанавливал, сам того не зная, древнюю империю Урарту в ее самом большом размере, который она имела при царях Ишпуини и Менуа: так сильно географические условия определяют поведение на родов.

Стране, ставшей империей, протянувшейся до места, где теперь находится Акра (Сен-Жан-д’Акр), и контролировавшей Месопотамию, была нужна новая столица. Артаксата на Арксе, возле нынешнего Еревана, находилась слишком далеко на севере. Тигран переместил свою резиденцию в самый центр своих владений. Она находилась посередине пути между Арменией и сирийско-месопотамской частью империи. Новая столица получила имя Тигранакерт. Идут споры о том, где она стояла. Страбон (XI, 14, 15) писал, что она находилась в Мигдонии, а Евтропий[95]95
  Евтропий Флавий – римский историк и политический деятель. (Примеч. ред.)


[Закрыть] – что в Арзанене. Местом, где она находилась, хотели считать Тель-Эрменом к юго-западу от города Мардин. Страбон (XI, 12, 4) сообщает только, что над Тигранакертом так же, как над Нисибом, возвышалась гора Масиос (горы Мардин и Мияд на плато Тур-Абдин). Леман-Хаупт считал, что столица Тиграна находилась между Арзаненой и Софаненой и позже называлась Мартирополис и Майяфарикин[96]96
  Живший в XVII в. армянский историк Аракел Тавризский считал, что «Тигранакерт – это Амид».


[Закрыть]. Где бы она ни находилась, главным был выбор местности, и она была выбрана удачно как в стратегическом, так в политическом и торговом отношении. Город Тиграна был поистине геометрическим центром империи, простиравшейся от предгорий Кавказа до границ Палестины, от преддверия Каппадокии до окраин Мидии. Тигранакерт контролировал большой торговый путь, который начинался в Антиохии, проходил через Зевгму, Эдессу, Нисиб и Арбелы к парфянским Экбатане и Гекатомпилу, затем в Бактриану и Индию.

Армения при Тигране Великом

Чтобы населить свою столицу людьми, Тигран переселил туда 300 000 человек из своих многочисленных провинций, в основном из соседних Адиабены (Ассирии) и Гордиены. С этой же целью он в 78–77 годах до н. э. захватил Каппадокию и переселил в Тигранакерт жителей Мазаки, которые, как уточняет Плутарх, были греками. Так же он поступил в Киликии с жителями греческой колонии Соли. Тот же автор сообщает, что Тигран еще переселил в окрестности своей столицы «арабов-скенитов» (т. е. живущих в палатках), которых этот царь оторвал от кочевой жизни, «чтобы использовать их в торговле», то есть сделать караванщиками на большом торговом пути, проходившем под Тигранакертом. Значит, было два типа населения – городские жители самой новой столицы, которую ее основатель хотел сделать школой греческой культуры, переселив в нее греков-колонистов из Малой Азии, и сельское население ее окрестностей, которое он создавал, заставляя перейти к оседлости арабов-кочевников с плато Джезире или из Сирийской пустыни.

Историки классической эпохи позволяют нам также бросить взгляд на устройство новой империи. Она была скопирована с монархических государств иранского мира, парадный церемониал был таким, как в Сузах и Персеполе. «Целая толпа царей составляла свиту Тиграна. Четыре из них постоянно были вокруг него, как судебные приставы или телохранители. Каждый раз, когда он выезжал верхом, эти цари бежали перед ним пешком, одетые в простые туники. А когда он давал прием, они стояли вокруг его трона, скрестив руки». Так полагалось вести себя правителям-вассалам перед Великим Царем, и это показывает, как сильна была традиция Ахеменидов в странах Востока. Нужно ли удивляться, что она заставила подчиниться Тиграна, если Александр Великий, как мы знаем, подчинился ей настолько, что требовал от греков такого же поклонения? Следуя тем же иранским обычаям, Тигран появлялся на людях в роскошнейшем наряде, «одетый в бело-красную полосатую тунику, закутанный в пурпурную одежду с длинными складками, в высоком головном уборе, украшенном звездами».

Была ли территория самой Армении разделена на «стратегии», как полагает Теодор Рейнах? Позже, во времена Плиния (после 79 г. н. э.), этих административных единиц там было до ста двадцати, но Адонц отметил, что Страбон не упоминает о «стратегиях». Значит, они появились уже после Тиграна – видимо, лишь при первом армянском Аршакиде, Тиридате. Напротив, по мнению Маркварта, именно Тигран установил должности четырех «вице-царей» пограничных областей. Такой правитель назывался бдеашх, бидашх или бдешх[97]97
  Об иранской этимологии этого титула писали А. Пальяро и Кристенсен.


[Закрыть]. С этой должностью сочеталось владение большими поместьями в управляемом регионе. Мы знаем имя одного из этих пограничных наместников, которому Тигран поручил управлять Сирией, его звали Мегадат. Этот человек управлял хорошо: по свидетельству Юстина, примерно 14 лет армянского владычества в Сирии были спокойными и этим резко отличались от беспорядочных метаний последних царей из рода Селевкидов. «Сирия отдохнула. В эти 14 лет она, хотя и униженная чужеземным господством, знала покой, безопасность и процветание».

Какое место занимала греческая культура в империи Тиграна и при его дворе? Супруга этого царя Клеопатра, дочь Митридата Евпатора, была, как и сам Митридат, очарована эллинской цивилизацией. Она привлекала в Армению греческих артистов и литераторов, в том числе афинского ритора Амфикрата и историка Метродора Скепсийского, написавшего биографию Тиграна. Обоим она, когда они умерли, устроила великолепные похороны. Лучшее доказательство любви тигранакертского двора к греческой культуре оставил нам Плутарх: позже Лукулл, захватив этот город, обнаружил там труппу актеров, приехавших туда играть греческие трагедии. Кроме того, принцев в семье Тиграна воспитывали по-гречески. Его сын, будущий царь Армении Артавазд III, даже стал выдающимся писателем, а писал он на греческом языке.

Итак, империя Тиграна, армянская в своей основе, была причастна к двум великим культурам своей эпохи. Хотя придворный церемониал и феодальная организация государства были унаследованы от державы Ахеменидов, в царскую семью и в среду придворных начинала проникать греческая культура, действие которой усиливалось тем, что частью империи стала селевкидская Сирия.

Армия империи стала, возможно, самой сильной на Востоке. Так же как империя, она была феодальной: основой войска были отряды, приведенные по первому или второму вызову царя землевладельцами, которые соответствовали позднейшим европейским баронам и назывались мегистаны. Именно из них набирали знаменитых катафрактов – тяжеловооруженных всадников в железной чешуйчатой броне на конях, покрытых такой же броней. Кавказские албаны тоже поставляли в армию армянского завоевателя таких бронированных всадников (кирасир древности), а Иберия (Грузия) присылала столь же знаменитых легковооруженных конников с копьями (далеких предшественников улан). На востоке царь Атропатены (Азербайджана), зять Тиграна, мог предоставить тестю 40 000 пехотинцев и 10 000 всадников. Жители Гордиены (курды) присылали свои горные войска, арабы – конные отряды, которые использовались для разведки. Мы еще не упоминули наемников-греков; состоявшие из них части, разумеется, были прекрасно подготовлены, и главное – были источником командных кадров для остальной армии. Общая численность армии могла достигать 500 000 человек. Военная казна хранилась в крепостях Олане и Бабирса, в самой недоступной части Верхней Армении.

Была ли жизнеспособна империя, которую создал Тигран Великий? На этот вопрос отвечали «нет», потому что она не выжила. Однако отметим, что ее существование отчасти соответствовало природе вещей. Географически армянский горный массив самой природой создан, чтобы с него вести наблюдение за Верхней Сирией, Джезире, Курдистаном и Азербайджаном. Кроме того, в годы, когда рушилось эллинистическое государство Селевкидов, Тигран, по свидетельству Юстина, был для греческих общин Сирии и Месопотамии благосклонным покровителем, желавшим лишь одного – самому усвоить греческие обычаи. Царь Армении не сочетал с этой любовью к греческой культуре виртуозную ловкость в государственных делах, которой отличался его тесть Митридат Евпатор, но не был и кровожадным деспотом, каким был Митридат, которого в трудные для него времена должны были опасаться даже самые верные ему греки. Теодор Рейнах, в других случаях очень суровый к армянскому царю из рода Артаксиадов, пишет: «Нет никакого сомнения, что Армянская империя, если бы просуществовала дольше, быстро эллинизировалась бы, как Понт и Каппадокия. Греческая культура, которая была очень сильна в Сирии и Месопотамии, сыграла бы роль мощной закваски, которая преобразует по своему подобию остальную часть вещества. Греки чувствовали это. Они покорно приняли власть Тиграна как необходимый переход к новой победе своей цивилизации»[98]98
  На самом деле при армянском дворе после царствования Тиграна по-прежнему были приняты греческие обычаи, но в армянском языке и армянской литературе греческое влияние стало заметно лишь намного позже, в христианскую эпоху. «Так же, как славянские языки, армянский не заимствовал греческие слова напрямую до тех пор, пока христианская вера не принесла с собой новые слова для обозначения новых понятий» (Мейе. О парфянском влиянии на армянский язык).


[Закрыть]. Лучше сказать нельзя, и в этих словах видно, чем отличалась армянская возможность, которая не осуществилась, от парфянской, которая стала реальностью. Армения, «как Каппадокия и Понт», выбрав греческую культуру, вошла в средиземноморский, то есть европейский, мир. Парфянская империя, несмотря на поверхностное увлечение греческой культурой, осталась верна духу старого Ирана и хранила в чистоте традиции империи Ахеменидов. Правда, слишком быстро усваивая греческую культуру, Армения могла, как Понт и Каппадокия, потерять свое национальное своеобразие – утратить свой язык и национальную идентичность. И поэтому, несмотря на все превратности истории, в конечном счете, возможно, было лучше, что Армянская империя исчезла и от нее уцелела одна лишь Армения.