Текст книги "Заклинание для спецагента"

– Это вам так легко не удастся, – заметил Бобо.

– Еще как удастся!

– Не-а, не удастся! – вмешалась Лиз. – Вы ей чем-нибудь смогли помочь при всей своей вере?

* * *

Пока над ее головой шел спор, Фионна только ежилась от страха. Она смутно помнила, как ей помогли встать со сцены, как она покорно переставляла ноги, опираясь на Ллойда и Лору, под аккомпанемент сердитых криков. За разговором она едва следила – не имела никакого желания. Не открывая глаз, она почувствовала, как ее руки вытягивают вперед и смазывают чем-то прохладным. Ощутила кожей нечто знакомое: бинт, пластырь… Фи еле сдерживалась, чтобы не заорать в голос, не потребовать охрану из полицейских или священника-экзорциста. Пусть для миллионов поклонников по всему свету она была Фионной Кенмар, но под маской неистовой ирландки билось аристократическое английское сердечко Фебы Кендал. Фионна пламенно отдавалась магии, а Феба тем временем продолжала считать амулеты и заклинания чем-то вроде детской шалости – надо же чем-то дразнить Престарелых Родителей, не одобряющих ее профессию и друзей. А в самой-самой глубине души она всегда знала: шутки с магией для нее кончатся плохо. С самого начала она соблюдала все меры предосторожности, на всякий случай совершала все известные ей ритуалы, оберегающие от темных сил. Береженого Бог бережет. Никогда не наступай на трещины на асфальте. Просыпав соль, обязательно кинь еще щепотку через плечо. Загадывай желания на падающих звездах, на ресничках, на пламени свечи. Постарайся, чтобы черные кошки не переходили тебе дорогу. Да и белые тоже. Но несколько месяцев назад зло перешло в наступление. Потому-то она и отправилась в Новый Орлеан – с надеждой найти там сильных магов-защитников. Но клевреты тьмы нашли ее первыми. Они идут по ее следу совсем, как раньше. В ужасе Фионна начала раскачиваться взад и вперед.

Но сильные руки, обнимающие ее, прогоняют страхи прочь. Вокруг собрались все ее друзья. Они готовы помочь. Взрослые люди, избранные судьбой, чтобы уберечь ее от сил мрака. Фионна вновь почувствовала себя маленькой девочкой, плачущей в детской, где потушен свет. Взрослые все уладят… Но где им! Они же не понимают ничего! Она ни одной приметы не упускает из виду, совершает все ритуалы, даже если они кажутся идиотскими! И все впустую. Шмыгнув носом, Фионна расплакалась.

"Ой, мама, мамочка».

Слезы полились неудержимым потоком. Зло здесь. Оно последовало за ней в Америку. Буря эмоций в ее душе достигла масштабов истерики. К горлу подступил плотный комок отчаяния.

Она почувствовала, что ее трясут. Спокойный голос – знакомый голос! – прорвался сквозь марево паники.

– Фионна. Фионна.

А, эта ханжа староста. Элизабет Мэйфильд. «Что же это я – опять забыла о дежурстве в столовой? Да пошли они со всей этой занудью!"

– Фионна.

"Умолкни», – мысленно приказала она этому ровному, настырному голосу. «Умолкни». Элизабет – просто одна из личин, за которыми прячется обступившее ее со всех сторон зло. Надо их всех заставить замолчать, надо вспомнить заклинания из той книжки. «Умолкни, мерзкий голос».

– Фионна.

Она заткнула уши пальцами. Но две сильные руки схватили ее за запястья – «ой, больно!» – и потянули. Вскрикнув, она продолжала бормотать заклинания.

– Фионна, – не унимался голос: настойчиво нашептывал, все глубже ввинчивался в ее голову, все ощутимее, пока не проник, точно река расплавленного свинца, в самую душу. – Феба Кендал, если ты немедленно не откроешь глаза и не перестанешь дурить, я всем здесь расскажу, как пять лет назад ты разделась догола и прыгнула в Айсис [5]5
  Айсис – название, которое носит река Темза в районе Оксфорда.


[Закрыть] с Магдаленского моста. На Иванову ночь, на заре, если не помнишь.

Зеленые, налитые кровью глаза Фионны распахнулись, вперив ненавистный взгляд в бесстрастные зрачки Лиз.

– Попробуй только! Ах ты сука драная, двуногая, лицемерная, я тебе покажу, как нос в чужие дела совать…

Лиз распрямилась, кивнула Найджелу Питерсу.

– Теперь с ней все будет в порядке.

– Боже, как вам это удалось? – воскликнул Питере, изумленно разглядывая певицу. Та, опомнившись, умолкла, нервно вскинула голову.

– Государственная тайна, – отчеканила Лиз. Но во взгляде, которым она наградила Фионну, ясно читалось: еще одна истерика, и секрет будет разглашен. Скрестив забинтованные руки на груди, звезда с вызовом уставилась на Лиз. Та встряхнула головой. С времен их первого знакомства упрямства у Фионны-Фебы не поубавилось. Лиз оставила старую подругу на попечение Лоры и Найджела, которые тут же заспорили между собой о том, отправить ли Фи отдыхать или продолжать репетицию.

– Давайте работать, – заявил Во Локни, поигрывая своими палочками. – Разве можно без прогона.

– Нет, – процедил Ллойд, прижимая Фионну к себе так крепко, словно ее пытались отобрать у него силой. Певица вновь зажмурилась. – Все отменяется. Фи не в себе. Пусть отдохнет сегодня.

Музыканты и прочие тут же запротестовали.

– Да ты что! – пробасил Майкл Скотт, испепеляя Ллойда взглядом. – Мы и так на грани лажи. Должен же я хотя бы к местной акустике приноровиться?!

– Что, вообще концерт отменим? – поинтересовался Во Локни, озадаченно рассматривая Фионну.

– Не понимаю, из-за чего весь шум, – недовольным тоном протянула Робби Ундербургер. – Я пороховым порошком хуже обжигалась.

При слове «обжигалась» Фионна испуганно прижалась к мускулистому телу Ллойда. Робби прикусила губу, точно ей больно было смотреть на эту парочку. Да и Эдди Винсент посмотрел косо и пробормотал:

– Креста на вас нет. Вы бы хоть обвенчались, что ли…

– Энергия ненависти уже улетучилась, – сообщила Лиз, как только они с Бобо уединились в сторонке. – Куда она делась?

– А откуда взялась? – парировал Бобо. – Мы весь стадион облазили, так? Входы проверены?! Проверены. Везде чисто. Что-то мы проглядели. Может, она с улицы просочилась? Через вентиляцию или типа трещину в стене? Но в нейтральное пространство темная энергия не может попасть без приглашения. А единственные магические причиндалы здесь принадлежат мисс Фионне. Такие вещи метят своих хозяев. Пятен на душе я ни у кого не разглядел…

– Они что, слишком глубоко для вас запрятаны? – спросила Лиз.

Бобо наградил ее красноречивым взглядом.

– Для наших методов наблюдения, мэм, нет недостижимых глубин. Большего я вам сказать не вправе.

– М-да, странный случай. Ни с чем подобным мне еще сталкиваться не приходилось, – задумчиво проговорила Лиз, решив оставить соперничество между их ведомствами на потом. – Неужели ее действительно преследует какой-то злой дух?

– Без понятия, мэм, – отозвался Бобо. – Тут нужны эксперты. Я кое-кого знаю. В течение часа соберем пару дюжин консультантов. Есть одна жрица сантерии. Местные виккианки обязательно захотят помочь, опять же евангелические целители… Пара шаманов, наверно, не помешает.

У Лиз отвисла челюсть:

– В этом городе есть хоть один человек, с которым вы не знакомы?

Глава 10

В студии САТН-ТВ грузный, чисто выбритый мужчина, одетый в неброский черный камзол и такие же штаны до колен, решительно придвинулся к самому объективу камеры. Широкие белые манжеты и белый воротник, а также шляпа в форме усеченного конуса придавали ему сходство с пуританином из первых американских колонистов, но призывал он не к свободе вероисповедания, а к… Впрочем, послушайте сами.

– Ненависть, – произнес он, не пренебрегая (как и положено человеку его профессии) ни драматическими паузами, ни трагическим надрывом, – раскрепощает. Ненависть вас сделает свободными. Высшая свобода обретается, когда, заглянув в свою душу, ты позволяешь себе выплеснуть наружу пылающий в ней огонь. Да испепелит этот огонь твоих врагов и изгонит их во тьму внешнюю. Ненависть дает силу.

За спиной лжепуританина тесно сгрудились женщины с суровыми лицами, одетые в том же стиле. Они слаженно бросили по пригоршне какого-то порошка на горелку. Грохнул взрыв, повалил клубами ядовитый желтый дым.

– Вас обошли повышением на работе, потому что начальнику больше мил ваш сослуживец? – вопросил проповедник. – Так прокляните же своего соперника! И начальника тоже – прокляните! Довольно сносить несправедливости молча! Призовите гнев предвечных сил на головы своих обидчиков. Вступайте в наши ряды! Мы будем рады совершить для вас ритуал. Просто пожертвуйте нам сто долларов, и мы попросим за вас Сатану. Спасибо за внимание к нашей передаче и не забывайте: она выходит регулярно. Молитесь, как мы молимся за всех вас, и вы будете отомщены. Итак, наш адрес: САТН-ТВ…

Тощий человек в пиджаке-«сафари» дождался, пока ведущий передачи распрощается со зрителями.

– Стоп! Ну и ну, спикер Дауни. Что же это у вас – даже ножками никто не посверкает? Я думал, сатанизм – это.., ну, сами знаете.., голые девицы на алтаре?

– Как вы смеете! – взревел главный «пуританин», надвигаясь на режиссера, точно разъяренная грозовая туча. – Сокровенные обряды в балаган не превращают!

– Мы могли бы гарантировать вам черт-те.., прошу прощения, спикер, – ангел весть сколько зрителей в прайм-тайм, если бы вы чуть-чуть переработали вашу рекламу в духе.., э-э-э.., особых интересов взрослой аудитории…

– В духе мерзостных грехов, вы подразумеваете? – рассвирепел Дауни.

– Я просто поясняю вам, что больше нравится людям, – непоколебимо отрезал режиссер. – Этот ваш материал – строго для дневных эфиров, когда ящик включают одни скучающие домохозяйки да безработные: просто так, от нечего делать. Серьезные деньги – это вечер, при условии, если вы пойдете навстречу публике, или ночь – ну, тут вообще нужна клубничка. Просто подумайте над этим, хорошо? Все эти ваши фишки насчет поклонения злу явно отдают садомазохизмом. Так неужели нельзя как-нибудь.., ну, понагляднее, что ли?

К режиссеру бочком приблизилась одна из женщин. Ее пьянящей красоты не скрывала даже мешковатая одежда.

– Вы увлекаетесь.., этим?..

– Я… – смутился режиссер. На его лице явно выразилось смятение, борющееся с любопытством.

– Мы предпочитаем выпускать нашу передачу в эфир при свете дня, – не унимался Дауни. – Ночь – для исчадий тьмы вроде.., этой.., этой гнусной друидки! – Он ткнул в плакат Фионны Кенмар и «Изумруда в огне», который как раз вытаскивали в студию монтировщики. – Пламя Князя Нашего поддерживает в нас силы! Она же погрязла во мраке. Многие из наших зрителей ниспослали проклятия на нее с ее клевретами – но втуне! Проклятия отскакивают рикошетом! Она играет с вещами, которые выше ее скудного разумения! Огня, еще огня, больше огня – иначе ее не возьмешь!

– Ну, полно вам, – произнес, выйдя из темного угла, Аугустус Кингстон и дружески приобнял спикера Дауни за плечи. Если бы не тлеющий кончик сигары в зубах Кингстона, присутствующие могли бы поклясться, будто он прямо у них на глазах сгустился из полумрака. Запах его табака перебил сернистую вонь взрывчатого порошка. – Не переживайте вы так из-за мисс Кенмар. Ей от расплаты не уйти.

– Брат, она пускает по ветру энергию астрала, – пробасил Дауни, печально качая головой. – Ее намерения весьма предосудительны! Какая глупость – не использовать магию в личных целях!!!

– О, вы более чем абсолютно правы, друг мой, – учтиво ответил Кингстон. – Не могу не повторить то, что говорю всегда: я и все мои сотрудники, – он указал сигарой на продюсера, который брел вслед с видом обеспокоенной сторожевой собаки, – очень ценим вашу помощь в том, что касается обезвреживания вздорных бабенок типа этой самой Кенмар. Да, у нее есть обереги. Порядочные люди, ваши единомышленники, твердо решили поступить с ней по справедливости – стереть ее в порошок. Но горстка мерзавцев ставит им палки в колеса. И все же в конце концов все препоны рухнут. Против мощи чистого зла не устоять никому.

Глаза Дауни под полями его старомодной шляпы обрадованно сверкнули.

– Мы не прекратим борьбы, брат.

– И мы тоже, клянусь. Ну, давайте, с Чертом, – произнес Кингстон, фамильярно улыбнувшись. – Нам пора ставить декорации для дневного телемарафона.

– Просто стоят, как истуканы, и все, – пожаловался режиссер, провожая взглядом воронью стаю сатанистов. – Картину перед объективом поставить – и то интереснее было бы.

– Зато они выколачивают деньги из лохов, – заявил Кингстон. Переложив сигару в другую руку, взял режиссера под локоток и вывел в шумный предбанник, где рыжая девица в наушниках несла вахту у суперсовременной цифровой АТС. – Видишь? Телефоны звонят не переставая. Так что ты их не сбивай: пусть делают по-своему, а подать их позавлекательнее – уже твое дело. На эту неделю с прайм-тайм у нас все тип-топ. Специальные репортажи. Попозже, возможно, нарисуется один совсем уж специальный… Ну, валяй – вера без дел мертва.

Режиссер слушал недоверчиво. Хлопнув его по спине, Кингстон направился в свой кабинет.

Вообще-то парень прав. Как было бы хорошо, если бы удалось получить вожделенную энергию высшей пробы по нормальным каналам, но где уж там! В этом-то захолустье! Вдали от штатов северо-запада! Но у Кингстона и его союзников был план, как пробиться в высшую лигу потусторонних сил, – и ключом к его осуществлению была эта сильно праведная певичка.

– САТН-ТВ, пожалуйста, ждите ответа, – щебетала телефонистка, нажимая карандашом на кнопки, загорающиеся в знак вызова. – САТН-ТВ, пожалуйста, ждите ответа. САТН-ТВ, да, мистер Лунн! Он ждет вашего звонка. Сейчас соединю. – Щелкнув переключателем, девушка откашлялась и провозгласила:

– Мистер Кингстон, мистер Лунн на третьей линии.

* * *

Кингстон вошел в свой кабинет, опустился в гигантское вращающееся кресло, обитое черной кожей, и, оттолкнувшись пятками от пола, отвернулся от мониторов, транслирующих картинку из «Студии Один».

– Элдридж! Рад вас слышать.

– Сколько еще ждать, Аугустус? – вопросил Элдридж Лунн. Он не столько разговаривал, сколько глухо, порявкивал, точно медведь, которому не дали насладиться зимней спячкой. – Тут люди уже интересуются – и все ко мне, ко мне. Им нужны результаты!

Еще раз оттолкнувшись от пола. Кингстон закинул ногу в начищенном ботинке на свой добротный письменный стол черного дерева, срубленного браконьерами.

– Не беспокойтесь, Элдридж, все идет по графику. Завтра вечером нам всем удастся великолепно подзарядиться. Не могу дождаться, когда соберется весь Совет. Прямо не терпится увидеть вас всех здесь.

– Это первое серьезное полевое испытание системы, вы не забыли?

– Как я мог забыть! Это большая честь – нажать на кнопку чемоданчика, так сказать, и в успехе я не сомневаюсь. Только что я наблюдал за работой кое-кого из числа нашей паствы, они генерируют ток для нашего насоса, так сказать. Технология, не побоюсь громкого слова, гениальная. Одних реакций, которые мы получаем от психически больного меньшинства, достаточно для нормальной работы машин. Судя по приборам, поток энергии уже восьмипроцентный – а ведь пока мы обходимся силами всего одного города. Элдридж, это настоящее чудо техники. Как мы только раньше не додумались! А уж когда прибавится Интернет, мы сможем взорвать к ангелам собачьим, так сказать, все, что нам приглянется. А поскольку именно в том наша цель и состоит – все сработает, как часы.

– Но есть необходимое условие – прямой контакт с объектом, – возразил Лунн.

Кингстон раздосадованно затянулся сигарой. Над его головой повис зловещий дымный нимб. И дураку понятно – эти господа недооценивают САТН и организационные способности его генерального директора.

С Лунном и стоящими за его спиной представителями влиятельных кругов Кингстон общался не очень-то близко. Познакомились они в Сети, в приватном чате некоего сайта, посвященного практическим проблемам черной магии. Кингстон немало подивился, узнав, что в этом диком захолустье живет столько его единомышленников, хотя на данный момент успел лично познакомиться с одним только Лунном. Прочие держались в тени, выжидали, пока Кингстон делом докажет, что достоин их общества. Членством в Совете Старейшин Сил Непроглядной Тьмы, как называли они свою организацию, Кингстона манили, точно пряником, – но безжалостный кнут уже был занесен над его спиной на тот случай, если он провалит задание.

Кингстон делал все от него зависящее, чтобы оправдать доверие. Ему страстно хотелось войти в их круг. С самого раннего детства он грезил о власти надо всем миром. Теперь, во взрослом возрасте, он удовольствуется абсолютной властью над всеми, кто в его власти, – что ему и пообещал Совет. Это большие люди. По сравнению с его заочными друзьями все сатанисты, черные маги, адепты смерти, злодеи, которых показывают по Си-эн-эн, – просто мальки. Лунн и его сотоварищи поставили на службу злу высокие технологии. Единственная загвоздка – в энергии. Без энергии – никуда. Проще всего ее получить от взрыва эмоций у максимально возможного количества людей одновременно. А на концертах Фионны Кенмар с энергетикой все в порядке. Это Кингстон знал по себе. Если в кульминационный момент со звездой что-то стрясется, энергетический выброс будет просто колоссальным. Как раз то, что нужно Лунну и его друзьям. А организует это для них он, Кингстон.

– У нас есть прямой контакт, Элдридж. Я уже говорил. С Фионной Кенмар нас соединяет идеальный медиум-проводник. Наш человек гарантирует: связь установлена. Уже довольно давно. Мы провели испытания, и вот что я вам доложу – все они удались.

– Чудесно, – пропел Лунн. – Можно заявить, что она навлекла на себя кару за то, что якшается с магией. Она и не узнает, что все эти нападения – обыкновенная проверка оборудования, а ее узколобая вера вообще ни при чем. А нет опасности, что на вас выйдут? Через «проводника», а?

– Наш агент подобрал отличного сообщника, Элдридж. Ни одна собака никогда не докопается до его связи с нами.., или с вами. Все шито-крыто.

– Это означает, Аугустус, что всех нас ждет большое будущее. В особенности вас.

Откинувшись на спинку кресла, Кингстон закинул на стол вторую ногу и выдул в потолок длинную струю дыма. Приятно слышать, что твои таланты оценены по достоинству.

– Это наше общее дело, Элдридж.

– Что ж, обязательно держите меня в курсе, – произнес Лунн, стараясь скрыть звучащее в голосе сомнение. Кингстон понял: Совет опасается, как бы в последний момент он не отказался. Слишком многое эти люди поставили на карту.

– Непременно, – отозвался Кингстон. – И вот еще что, Элдридж, смотрите завтра вечером Си-эн-эн. Они всегда оперативнее всех освещают то, что происходит ночью. Рад был вашему звонку. Привет супруге.

Глава 11

Вечером Элизабет пришлось выполнять обязанности хозяйки «раута». Она улыбалась и кивала откликнувшимся на приглашение Борея «специалистам», про себя дивясь той новой грани (очередной новой грани!), которой повернулся к ней крохотный Французский Квартал. Конечно, она знала по старым фильмам, что такое «умение жить на Юге», да и интерьер собственного номера уже оценила, но увиденное здесь впечатляло по-настоящему.

Во-первых, ей в жизни еще не доводилось присутствовать на совещаниях, которые происходили бы в обстановке такой роскоши – под стать дворцам или лучшим аристократическим домам Великобритании. Борей каким-то образом раздобыл ключи от люкса отеля «Ройал-Сонеста» (будучи спрошен, как ему это удалось так быстро, Бобо небрежно пожал плечами и дал свой дежурный ответ: «Я тут одного знаю…»). Если быть конкретнее, по стилю люкс напоминал лучшие из закрытых клубов Лондона, правда, декорирован он был в более светлых тонах. Гостиная размером с волейбольную площадку была уставлена пухлыми диванами и креслами. Тут и там стояли небольшие столики, накрытые белыми парчовыми скатертями. Окна, обрамленные пышными драпировками, выходили в просторный внутренний дворик отеля. Хрустальные люстры освещали зал рассеянным светом. В дальнем конце гостиной, у окна, стоял кабинетный рояль черного дерева.

Но, по-видимому, эта роскошь никого, кроме Элизабет, не изумляла. Приглашенные держались непринужденно и больше интересовались баром с богатым ассортиментом напитков. Бар этот скрывался за потайной панелью – художественным панно размером во всю стену. Элизабет тоже порадовалась бару: по рассказам друзей она знала, что янки любят устраивать приемы на широкую ногу, но насчет алкоголя жмутся – не выставляют на столы ничего крепче кока-колы, словно на детском празднике. Глаза Фебы-Фионны, вероятно, лучезарно засияли бы при виде приветливого блеска стойки красного дерева, уставленной бутылками всех цветов и размеров, но бедняжка, вся дрожа, сидела сиднем в своем люксе под охраной Ллойда. Элизабет сочувствовала подруге – но испуг ей полезен: меньше будет сумасбродничать. Беда ведь не только в кознях сверхъестественных сил:

Фионна запросто может сама себе все испортить, дай ей только волю. Пусть раз в жизни попробует обойтись тем, что можно заказать в номер.

Ожидая припозднившихся участников, Элизабет не могла не разглядывать собравшихся во все глаза, сдерживая легкую усмешку.

У нее на работе тоже бывали совещания, куда иногда приглашали и нештатных консультантов. Но те консультанты четко делились на две категории – чопорные ученые сухари и нагловатые чиновники. И самым трудным на этих совещаниях было не заснуть во время тягучих лекций и прений о регламенте. Это же сборище – а чего еще ждать от Нового Орлеана? – скорее напоминало бал-маскарад.

Элизабет обзавелась порцией сладкого коктейля (бармен в ливрее назвал его «Сейзерак») и вернулась к изучению союзников Бобо.

"Несколько моих друзей», – сказал тот, говоря о предстоящем совещании. Элизабет попыталась вообразить себе образ жизни человека, у которого такие друзья. Собери сама Элизабет в одной комнате всех чудаков и сумасбродов, которые ей когда-либо попадались, ее коллекция оказалась бы вполовину скучнее и меньше, чем толпа в этом зале.

Тут было много чернокожих мужчин и женщин, державшихся поодиночке или собиравшихся по двое – по трое. Вот кучка наряженных в ярко-лиловые халаты, а эти все в белом, головы обвязаны замысловатыми тюрбанами. А этого щуплого джентльмена в джинсах и кожаном жилете она запомнила еще по вчерашней ночи. В руках он вертит резную деревянную трость удивительно тонкой работы, а на голове у него соломенная ковбойская шляпа, украшенная длиннющими перьями.

Представители белой расы не уступали по пестроте одежд никому. Из общего ряда выделялись лишь двое пожилых джентльменов в чопорных костюмах – каким только ветром их занесло из делового центра города? Джентльмены стояли в углу, тихо беседуя между собой. Зато на диванах развалились бородатые господа в вышитых плащах, которые точно забрели сюда с конвента ролевиков – или прилетели на машине времени с пира викингов. Ну а монументальная блондинка в черном платье до пола, унизанном мерцающими стразами, наверняка явилась прямо со знаменитого местного карнавала «Марди Гра» (где же она прошлялась несколько месяцев, а?). Попадались в толпе и субъекты, чья оливковая кожа, длинные черные космы и бисерные ожерелья выдавали в них индейцев с Великих Равнин.

Элизабет не могла не обратить внимание на один момент, возможно, все эти люди действительно в дружбе с Бореем, но между собой, мягко говоря, не ладят. У каждого своя кучка. Косые взгляды и замечания вполголоса, перемежаемые деланно-громким смехом, наблюдались тем чаще, чем больше прибывало народу. Элизабет всерьез забеспокоилась, что подспудная напряженность с минуты на минуту перерастет в открытый конфликт.

Словно прочтя ее мысли, Борей встал и вышел на середину комнаты. Громко откашлялся, чем привлек к себе взоры и заставил всех примолкнуть.

– Ну что, начнем, пожалуй, а? – провозгласил он. – Оно конечно – в Новом Орлеане время течет не по прямой, да и пунктуальность не в моде, но, думаю, все те, кого здесь еще нет, либо раздумали приходить, либо заняты более важными делами.

По комнате пробежал тихий ропот: люди, как один, вытягивали шеи и оглядывались, явно вычисляя, кто просто не явился, а кого вообще не приглашали.

– Вначале позвольте мне выразить искреннюю признательность всем тем из вас, кто согласился прийти – тем более так срочно. Я бы охотно дал вам больше времени, но с временем у нас напряженка, в том-то все и дело. По большей части вы друг друга знаете – как минимум в лицо. Наверно, я никакой огромной тайны не открою, если скажу, что не все в этой комнате нежно любят друг друга или одобряют ряд практикуемых другими дисциплин. Сами понимаете, раз уж я счел необходимым поставить всех вас в это потенциально неловкое положение, значит, дело пахнет керосином. Проблема перед нами стоит серьезная. И решить ее мы должны экстренно.

Все навострили уши и подались вперед, пристально глядя на Бобо. Тот продолжал:

– Чуть попозже я представлю вам мою коллегу из Англии, мисс Элизабет Мэйфильд, но вначале расскажу вкратце, что и как. В наш город приехала рок-вокалистка из Ирландии Фионна Кенмар, чтобы завтра вечером дать концерт в «Супердоуме». Были сигналы, что она подвергается нападениям паранормального или экстрасенсорного характера Правда, существовала вероятность, что это просто рекламные трюки. Короче, нам с Элизабет поручили все проверить и, если эти нападения – не туфта, защитить ее. Не знаю, станет ли это для вас хорошей новостью или дурной.., но эти нападения – не туфта. – В зале зашептались. Борей слегка повысил голос. – Мы сами – очевидцы. Проблема вот в чем: то, что мы покамест наблюдали, вообще ни на что не похоже – ни я, ни мисс Мэйфильд еще ни с чем подобным не сталкивались. Вот мы и решили поделиться впечатлениями с вами, ребята, – вдруг кто-то что-то подскажет?

Однако вначале я попрошу Элизабет рассказать, что мы наблюдали до сего момента. Элизабет?

Вначале Элизабет пыталась отказаться участвовать в этой части совещания, боясь, что ее английский акцент затруднит общение, – но Борей настоял. Теперь же, описывая в подробностях события этого дня, она поймала себя на том, что проникается теплыми чувствами к теме и аудитории. Ей редко удавалось так свободно обсуждать вроде бы необъяснимые, паранормальные происшествия, не борясь со скептицизмом и недоверием. К своей радости и облегчению, она заметила, что многие из слушателей многозначительно кивают, когда она иносказательно описывает магические средства и методы, применяемые ею и Бобо.

Видел бы ее сейчас мистер Рингволл!

Когда она договорила, воцарилась тишина. Люди размышляли над услышанным.

– Вы говорите, что группа ирландская и что первые нападения имели место в Ирландии, – произнес наконец один из «бизнесменов» дружелюбным, но несколько занудным тоном. – Нет ли вероятности, что там она повздорила с каким-нибудь духом, который и увязался за ней сюда?

– У меня такая мысль была, – отозвался Будро, – но ни в помещении «Супердоума», ни среди членов группы я никаких признаков присутствия бестелесного духа не почувствовал. В каждом теле своя душа – и только одна.

– Жалко! – выкрикнул чернокожий джентльмен в соломенной ковбойской шляпе. – А то мы бы уговорили его остаться. Святые всякой помощи рады.

Вся комната встретила это заявление взрывом смеха.

– А не порча ли это? – спросила полная негритянка в длинном кафтане и темно-лиловом тюрбане. – Кто-ни-то подсунул ей что-ни-то, что притягивает беды. А она это носит с собой, сама не зная, чего она носит.

– Нет, – пробасил один из длинноволосых белых, презрительно отмахнувшись. – Никогда не слыхал о порче, от которой бы что-то загоралось. Болезни – запросто, невезение – запросто, но пожар на глазах у толпы свидетелей? Тут нужен из колдунов колдун.

– Значит, вы не верите, что духи в состоянии поджечь грешницу? – спросил ветхий смуглый старик в безупречно отутюженном костюме. На столике перед ним Элизабет заметила потрепанную Библию.

– Ну, полно, полно, – вмешался Бобо, умоляюще воздев руки. – Никто здесь не называет мисс Фионну грешницей. Она грешна не больше, чем мы все.., не считая отдельных праведников… – Эта фраза заставила идеологических противников рассмеяться. – Давай те лучше пораскинем мозгами вместе – авось найдем правдоподобное объяснение.

Так началось обсуждение. Точнее, обсуждения. Группки собирались вместе, перетасовывались, вновь расходились в разные стороны. Рассматривались разные варианты. Бобо было приятно видеть, что его друзья способны отвлечься от своих философских разногласий и сконцентрировать общие усилия на решении проблемы. Пусть опасность угрожала всего одному человеку – и то чужестранке, последствия происходящего касались всех. Бобо часто приходило в голову, что подобный совет консультантов был бы очень полезен ККБ, но вашингтонские бюрократы были к этой идее глухи: разве им придумать, по какой статье проводить расходы. А зря. Это сборище не такое уж странное по сравнению с некоторыми из официальных «отрядов мозгового штурма». Тут кто-то схватил Бобо за руку.

– Эй, Борей! – окликнула его высокая индианка в вышитой блузке, звеня серебром и бирюзой, – а какие-нибудь зримые проявления были, кроме огня и царапин? Духи? Лица?

Тут пошел совсем уж конкретный разговор. Элизабет и Борей несколько раз подверглись перекрестному допросу о своих наблюдениях и ощущениях. Также их просили высказать свое мнение о ряде гипотез.

– Может, кто-то состряпал вуду-куколку этой девчонки? – громогласно вопрошала необъятная дама в цветастом платье.

– Как же, слыхали они в своей Европе про вуду! – раздался еще более громоподобный отклик. Кричал мужчина с горящими от негодования глазами. В следующую же секунду он извлек из кармана пожелтевший свиток и совершенно иным, деловитым тоном произнес:

– Другое дело – демоны. Ее наверняка преследует демон. Тут у меня есть списочек…

– Вы что?! – воскликнула какая-то женщина с кожей цвета кофе, обильно сдобренного молоком. Подскочив к человеку со списком, она достала из сумочки какой-то узелок и принялась посыпать бумагу загадочной белесой пылью. – Имена – и те имеют силу. А вы их сюда принесли!

Вырывая друг у друга бумажку, мужчина и женщина ожесточенно заспорили, не обращая внимания на окружающих. Те, впрочем, и сами перегруппировались и вернулись к своим разговорам.

Элизабет переходила от одной кучки людей к другой, прислушивалась, делала пометки в блокноте, сама отвечала на вопросы. С серьезностью врачей, собравшихся на консилиум, специалисты дотошно обсуждали разновидности паранормальных козней и атак, о существовании которых Элизабет доселе даже не подозревала. Надо попросить Борея пояснить некоторые термины.., впрочем, теория подождет. Сейчас главное – это Фионна и ее беда. Время не ждет.

На третьем часу обсуждения один из двоих мужчин в деловых костюмах – тот, что повыше, – вздохнул, поставил бокал на стол и заговорил, обращаясь ко всем присутствующим:

– Друзья, я все время наталкиваюсь на одну и ту же дилемму. На то колоссальное воздействие, о котором рассказал Борей, способна лишь очень могущественная сила – а такая сила не может не оставлять следов, указывающих на ее источник и направление. Закон сохранения энергии, понимаете? Серьезные последствия – серьезная и энергия, а откуда она исходит, я никак не могу понять. Неясно, как такое вообще возможно.