Текст книги "Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970–2010-х"

Глава 19. Бабские конторы

Девушек-группировщиц в городе называли «матрешками» – это слово было эквивалентом слова «пацанки». В Казани моего детства и юности они носили олимпийки, широкие клетчатые юбки, яркий макияж с яркими румянами и косую лакированную челку. Была также категория «подруга группировки», например, подруга «Чайников» – это девушка, которая была своей в компании, участвовала в посиделках и пьянках группировки, но не состояла ни с кем в сексуальных отношениях.

В свои школьные годы я часто встречал на районе «матрешек», но существование женских группировок ставил под сомнение. Углубившись в вопрос, я нашел свидетельства их существования. Такие группировки назывались бабскими конторами, обычно они существовали на территориях мужских группировок. Чаще всего пацанам такое соседство было ни к чему, поэтому, когда они узнавали о существовании бабских контор, жестоко их разгоняли. Хотя не бывает правил без исключений: одна из героинь этой главы рассказала, что их группировку в начале 1980-х организовали именно местные пацаны.

Вот названия некоторых женских группировок: БиТО («„Борисково“ и „Тяп-Ляп“ Одни»), РБК («Рабочинская бабская контора»), «Теремок» (на территории «Новотатарских»), «Брод», «Павлюхинская», «Тукаевская бабская контора», «Стандартный», «БК Финский двор», «Калуга», «Секс-сотник», «Душманы», БЗК («Бабская Зоргенская контора»), ПБК («Поселковская бабская контора»), ККД («Контора кировских девчат»). Такие группировки были в том числе в поселке Северный и при «Татарском дворе». В Набережных Челнах были «Кобры» и «Элитовские».

Фрагмент статьи «Казанские гопницы: жизнь без права на слезы» [106]106
  Николаева С. Казанские гопницы: жизнь без права на слезы // Отражение 1991. № 1 (8).


[Закрыть]

Одна из этих «контор» собирается на Кабане. Дечонки все вроде разные, а одеты словно в униформу: широкие юбки, яркие шапочки, куртки объемно-бесформенные со спущенными рукавами, волосы начесаны до предела, до которого можно только начесать. Соберутся кучкой, стоят: глаза пустые, ожесточенные. О чем они говорят? Кто куда ходил, кто кого видел, кто кого «щемил», кто у кого что снял, кто что зажал. Трудно понять постороннему человеку такие разговоры, пока не вникнешь в суть этой «системы».

Во главе каждой группировки стоит «авторша». Обычно ей лет шестнадцать-семнадцать, остальным меньше двенадцати. А у «авторши» бывает обычно «подруга». Они диктуют свои условия. Остальные все «шавки» и права голоса не имеют. «Авторша» дает указания. Сегодня пойти, к примеру, на «Брод» или к ЦУМу, «щемить» таких же девчонок-подростков, забирать у них деньги, вещи. Иногда бывают набеги на соседские «конторы», по масштабам, конечно, уступающие набегам «контор» пацанов…

1967 г.р. Айгуль К. (имя изменено)

Участница женской группировки «Татарского двора»

Парикмахер

Мы были девочки с «Татарского двора», собирались в парке ДК Ленина. Нас было человек пятнадцать-двадцать, главной была Света Куприянова. Света была старше нас всех и намного крупнее, остальным было по пятнадцать-шестнадцать лет. Собирались, танцевали, в выходные ездили в пионерлагерь «Солнечный». Нас образовали пацаны с «Татарского двора». Тогда там были Сакура, Старый, Газон, братья Фёдоровы, сейчас много кто уже умер от наркотиков. А девчонки вроде все норм. Мальчишки нас учили драться, а так ничего особенного не было. Никого мы не били, не убивали, не грабили.

С первого взгляда мы казались маленькими девчонками, но на самом деле были командой. Гоняли с танцплощадки чужаков, в основном девочек с «Грязи». Мальчишек не трогали, только девчонок и почему-то именно с «Грязи». Они наглыми были, тем более на чужой территории. А так там полная танцплощадка была народу, мы никого не трогали. Там каждый день кроме понедельника живая музыка была, ансамбль играл, а поглубже в парке был пятачок с татарскими танцами под гармошку. Мы были молодые, нас, может, и не боялся никто, но нам Куприянова такую уверенность придавала, что мы сами себе казались важными. Она была большая, как мужик, и голос у нее был мужской. Сейчас уже смешно, внутри-то каждая из нас наверно боялась. Бесшабашные были годы, но все равно было интересно.

Сборы были по вечерам в парке у лавочки, недалеко от танцплощадки. Общака не было, мы же малолетки были. И за курение получали, и если не придешь на сборы, тоже получали. На разборки не ходили, только парк свой охраняли. Он находился на территории «соцгородских», а «татары» с ними были друзья. К нам особо никто и не лез, видимо, знали что там наша территория.

Про шалав-группировщиц я не слышала, мы же только на своем районе были. Нас не насиловали, может, где и было такое, у нас все было красиво. Многие встречались с местными пацанами. Танька у нас была, встречалась с Владиком, он был смотрящий у «татар» на тот год, кличка Старый. Беспорядочного секса вообще не было, мы же салаги были. Четыре пары поженились, а Света вообще была лесбиянка. Пацаны ей за это не предъявляли, у нее была одна постоянная подруга, тоже Света. Впрочем, Куприянова ни у кого и не спрашивала разрешения.

Одевались в первую очередь скромно. Мы же маленькие были, молодые, денег совсем не было. Когда ездили в «Солнечный» на тренировки, конечно, в спорткостюмах, нас мальчишки со Светкой там учили драться. Устраивали спарринги, лапу били и все в этом духе. А так-то можно было и юбку надеть, но все ходили в штанах. Зимой шапка вязаная, «прощайки» и шарф мохеровый. У Светки была аляска, но она и постарше нас была. Девочки с «Грязи» вообще на каблуках приезжали, очень все красивые были, хорошо, нарядно одетые. Они просто приезжали танцевать, да и пацанов там было полно, хотели, наверно, познакомиться. Сейчас стыдно за все, но мы ничего не делали незаконного, охраняли свою территорию. Я недолго там была – одно лето и немного зимой. Потом я резко взрослая стала, работать начала и уже не бегала туда.

В группе [ «Казанский феномен» вконтакте] читала в комментариях про «северных» девчат. Но я про них не слышала, хотя сама всю жизнь на Северном живу и сын у меня тоже с «северянами» мотался. Пишут, что они были очень жестокие. Но в 1990-м я была уже замужем три года, могла про них просто не знать. На Северном сейчас очень спокойно, наркоманов нет, грабежей нет, у нас смотрящий правильный очень.

Всему свое время. Если это было, значит, так должно было. Некоторых вижу, все семейные, но две пары развелись, у двоих мужья умерли – наркота. Светка плохо кончила, у нее диабет был, она бухала, потом ноги ампутировали. Лет пятнадцать назад умерла. Жалко, так-то неплохая была, важная только очень.

Не нужно больше этих группировок. Сын мотался, потом год деньги им таскал. Мы его отговаривали сначала, потом решили – сам поймет. Он так потихоньку и отстранился, теперь в армии служит. Раньше гордились, если твой парень хулиган, а уж если отсидел, то звезда. А сейчас все по-другому, курить, пить не модно. Мир поменялся.

1978 г.р. Владимир Кастрюля Котов

Присоединился к группировке в 1993 году

Главный конструктор

Бабские конторы были на Новотатарке, на Квартале [107]107
  Речь не о группировках, а о Ново-Татарской слободе и Ново-Савиновском районе.


[Закрыть], возможно, еще где-то. У меня баба была в то время с «Новотатарки», с бабской конторы. Общий смысл у них тот же – пиздили баб не с конторы. Это было как осиное гнездо на территории улицы, пацаны пиздили их нещадно. В школьное время лично принимал участие в зачистке квартала от бабских контор, на болоте за рынком топили их.

1978 г.р. Альберт Хайрутдинов

Житель Казани

Адвокат

Я учился в Дербышках, в наших краях за бабские конторы не слышал, но была в 1994–1995 годах интересная ситуация. В Дербышках в то время было три улицы: «Бассейновские», «Гиповские» и «106-е». В одно время в районе «Бассейна» рядом с АТС организовалась новая улица – «Атэсовские». Было их немного, человек пятнадцать-двадцать, существующие улицы еще никак не отреагировали на их появление, как эти чудики подтянули к себе бабу, а именно Аню под погонялом Анька Пулемётчица. Анька эта училась в 141-й школе, была 1978 года рождения, лазила всегда с пацанами, одевалась в спортивку, короткая стрижка, прыгала в отмах не раздумывая – в общем, пацан в юбке. Но когда одна из улиц узнала про «Атэсовских» и о том, что с ними Анька Пулемётчица мотается… Разогнали их. Видел, к слову, Аньку эту лет пять назад, по крайней мере имидж ее не изменился.

1983 г.р. Радмила Хакова

Родилась и выросла в городе Набережные Челны

Писательница

Я не была в больших группировке (как «29-ки» или «48-ки»), меня очень по касательной это задело – в школе, в средних и старших классах. В средних нас, девятиклассниц, крышевали старшие, а мы крышевали младших – шестые-седьмые классы. Иногда из-за этого попадали в опорный пункт, иногда на собрание, но в основном это просто спускали на тормозах, ничего никому за это не было. Близко к группировке была Лена Смирнова, на которую я хотела быть похожей и которую хотела себе в старшие. Но моей старшей была Зуля, которая меня не отдавала. Лена училась в десятом или одиннадцатом классе. У нее был парень из группировки. Потом она что-то там не так сделала, и ее убили в подъезде. Вечером позвали покурить и забили, все пальцы переломали, изнасиловали. Об этом знала вся школа.

У меня был парень Айрат, у него был один глаз только – второй с рождения закрыт, и он был из 52-го комплекса. Он ко мне в 56-й ездить не мог, я сама к нему ходила. Потом меня у него увел его старший, очень классный и крутой Ильдар, тоже из 52-го комплекса. Он тогда ездил на красном «понтиаке», их в городе было всего два. Ильдар ездил ко мне в 56-й, и это каждый раз был как бы вызов. Но мы два месяца всего встречались, потому что его потом взорвали в этой машине в своем же дворе.

Аида К.

Экс-участница бабской конторы

Где-то в конце 1990-х была БиТО – женская группировка, «„Борисково“ и „Тяп-Ляп“ Одни». Тогда же была и РБК – «Рабочинская бабская контора», кажется, такая расшифровка была. На Рабочем квартале находилась. Потом многие вышли замуж и перестали играть в плохих девочек.

Братва к этому относилась не очень. Считалось, что эти женские собрания привлекают излишнее, совсем ненужное внимание нашей доблестной милиции. Узнав, что девчонка состоит в БиТО, готовы были голову ей оторвать, образно говоря. Вот просто представьте такую ситуацию: вам лет 20–25, вы с улицы, ходите на сборы, смысл ясен, в общем. И тут вдруг узнаете, что ваша девушка или, еще хлеще, сестренка или дочка друзей ваших родителей состоит в так называемой женской конторе. Ваша реакция? Вы по головке бы погладили?

VI
Группировки и власть

Глава 20. БКД, ОКОД, МСБ, «Форпост»

Незадолго до Всемирного фестиваля молодежи и студентов 1957 года в Москве появились первые оперативные комсомольские отряды. Их собрали в помощь милиции: они были призваны охранять правопорядок, условно сохраняя человеческое лицо. Нельзя было опозориться перед многочисленными иностранными гостями – напротив, нужно было показать, что Советский Союз не полицейское государство и сознательные комсомольцы при поддержке милиции сами ловят хулиганов и следят за спокойствием на улицах. В 1960-х подобные организации (БКД – боевые комсомольские дружины, ОКОД – оперативный комсомольский отряд имени Дзержинского, КООД, ОКО и еще несколько локальных вариантов) начали распространяться по всему необъятному СССР.

В столице Татарской АССР наиболее престижными считались дружины не при отделах милиции, а при вузах. Самой прославленной из них была БКД Казанского авиационного института. В честь ее бойца Артема Айдинова, погибшего в 1965 году от ножа хулиганов, даже названа улица города.

В 1970-х отпор БКД стали давать сначала на Теплоконтроле, потом на танцплощадке в парке Горького [108]108
  Танцплощадка в ЦПКиО имени Горького была главным местом социализации подростков и местом притяжения группировщиков со всего города в 1970-х и 1980-х.


[Закрыть]. В то же время комсомольские дружины, занимаясь охраной правопорядка, сами начали перенимать черты группировок. Парни ходили толпой по своей территории, любили почесать кулаки, могли отмутузить в отделе зарвавшуюся шпану, причем безнаказанно. Одним из методов их борьбы с группировками была провокация (когда самого маленького посылали вперед, а за углом караулили остальные). Бывали случаи, когда отряды БКД разных вузов дрались между собой, а к 1990-м в них даже сложилась идентичная группировочной неформальная иерархия с молодыми, старшими и стариками.

К 1980-м престиж этих отрядов падал параллельно с распространением группировок и разочарованием в комсомоле. Местные жители их не котировали – БКД в народе расшифровывали как «бей кого догонишь». Для пацанов же они тем более были врагами. Часто ряды окодовцев пополнялись отшитыми из группировок или теми, кому доставалось от гопоты, – все они жаждали мести. Основная масса участников – это все же приехавшие из районов и других городов на учебу. Тогда комсомольские отряды были реальной альтернативой группировкам и начали с ними бороться вместе с линейными отделами милиции.

Когда комсомол приказал долго жить в 1991-м, такие отряды не исчезли. В Татарстане они реорганизовались в новые формы: МСБ (Молодежная служба безопасности), МОСПО (Молодежное объединение содействия правоохранительным органам) и «Форпост». Тогда, как и их антагонисты, молодые дружинники не только следили за порядком, но и зарабатывали деньги, охраняя культурные и вузовские мероприятия, а также весьма доходные дискотеки и концерты. «Форпост» существует и по сей день. Сейчас его курирует правительство Татарстана.

Фрагмент из интернет-страницы «Форпост: наша история»

У нас есть позитивные примеры из истории 1960-х годов. Опыт создания комсомольских дружин Казанского авиационного института, Казанского государственного университета был признан одним из лучших в Советском Союзе. Он получил достойное применение на всей территории страны. Значительный вклад принадлежит БКД КХТИ, БКД КИСИ, БКД КГМИ, БКД КФЭИ и другим оперативным отрядам.

Во времена так называемого казанского феномена наряду с работниками милиции молодые ребята из оперативных комсомольских отрядов обеспечивали охрану общественного порядка. Они добросовестно выполняли свой гражданский долг, и сегодня многие из них работают в государственных органах управления, органах внутренних дел, возглавляют молодежные организации, передают свой опыт молодой смене.

Андрей Родыгин

Пресс-секретарь МЧС РТ

С 1960-х в Казани, да и в других городах, на земле работали Боевые комсомольские дружины, с 1970-1980-х – Оперативные комсомольские отряды дружинников. В 1990-е появилась молодежная служба безопасности, а затем МОСПО и «Форпост». Это было то же самое, что БКД в 1970-е или ОКОД в 1980-е. Молодые парни, чаще студенты, оказывали помощь сотрудникам милиции, а чаще гоняли гопоту самостоятельно. Таких парней и девчонок было слишком мало по сравнению с противоборствующей стороной, но они были!

Самое главное, что у многих из тех, кто был в МСБ, сформировался определенный образ мыслей, который, в свою очередь, сформировал конкретное поведение, образ жизни и четкую гражданскую позицию. Да, безусловно, кто-то вступал в БКД, ОКОД, МСБ, «Форпост» ради крыши, движимый инстинктом самосохранения. Но люди были всякие, как и на другой стороне баррикад. Были и отшитые с группировок. Кто-то пришел из чувства солидарности, кто-то так реализовал свой гражданский долг, а кто-то и социальный романтизм.

1957 г.р. Анвар Маликов

Командир ОКОД Казани в 1983–1985 годах, руководитель пресс-службы МВД Татарстана в 1986–1991-м (до 1990-го – ТАССР)

Когда я в 1974 году поступил в Казанский государственный университет, увидел, что есть команда, близкая мне по духу, – боевая комсомольская дружина (БКД). Мы представлялись как БКД КГУ, и это звучало весомо.

Законодательно ОКОДы не были формализованы, только ДНД – добровольные народные дружины, в которые можно было вступать с восемнадцати лет. Но я вступил в БКД, как и многие, в семнадцать. Попасть в дружину было несложно. Правда, создавался ореол, что в наших рядах только избранные, спортсмены.

В отряде много было выпускников престижных казанских школ, детей известных людей из творческой интеллигенции, технократии, власти. Романтики, которые были не против подраться за правое дело. А драться приходилось часто. Чувства самосохранения у этих ребят не было. Много было и иногородних студентов благодаря мифу, что всем бэкадэшникам дают общежитие, а тогда с этим было очень сложно. Лично я так и не получил общагу за все годы учебы.

БКД действовала под эгидой комсомольской организации, подчинялась комитету комсомола университета. Командир, комиссар, начальник штаба избирались на собрании отряда. В этом плане была полная демократия, но в остальном – единоначалие и жесткая дисциплина.

Всего у нас насчитывалось человек пятьдесят активных бойцов. Отряд делился на десятки, а те – на пятерки. Из-за большой проблемы с набором кадров и большой текучести в десятках на самом деле было по пять-семь человек. На следующий год я стал командиром десятки и сам набрал себе команду из своих знакомых. Так было принято.

Основной работой было патрулирование улиц. Каждая десятка выходила на дежурство по два раза в неделю. Пятерки шли отдельными маршрутами. Патрулировали центр от улицы Баумана до парка Горького. Чувствовали себя очень уверенно, даже вдвоем могли делать обходы. Прочесывали проходные дворы, заброшенные дома… Увидев любое правонарушение или шумных подростков, подходили и делали замечание. Милиция не совалась туда, где работали мы. Хулиганов задерживали и вели в свой штаб. Слава о БКД была такая, что нас боялись и беспрекословно подчинялись.

Нам положено было носить повязки с голубым полем, красной окантовкой и надписью «БКД КГУ». Но мы не любили их носить, предпочитали скрытое патрулирование. Какой смысл выставлять свое присутствие напоказ? Шпана должна знать, что мы можем появиться в любой момент.

Провокация была одной из излюбленных тактик. Один из наших, обычно самый маленький, шел вперед, туда, где кучковалась молодежь. Если до него докапывались, подтягивались остальные… Например, на улице Тельмана собиралась хамоватая молодежь. Мы часто туда захаживали. После одной хорошей стычки они всё поняли.

Как-то году в 1975-м перед университетом появились «бауманские», причем во главе с известным авторитетом. Зацепили кого-то из наших, тот прибежал к нам. Была большая драка, прямо перед Ленинской библиотекой. Авторитета мы скрутили и привели к себе. «Бауманские» ничего не смогли возразить. Не было никакой ответной реакции.

Помимо патрулирования нас постоянно привлекали для охраны порядка на многочисленных городских и своих университетских мероприятиях. Благодаря этому мы много чего и кого интересных повидали. Например, Эрих Хонеккер, последний лидер ГДР, когда посещал университет, прошел мимо меня, чуть не задев локтем…

В целом ОКОДы и БКД были серьезной силой. Но она держалась исключительно на нескольких вузах. Особо слава окружала БКД КАИ. Сильные отряды были у КХТИ, мединститута, послабее – у КИСИ [109]109
  Казанский инженерно-строительный институт.


[Закрыть]. Элитным считался отряд при горкоме комсомола. В нем состояли два десятка интеллигентных и бесстрашных бойцов, с которыми мы выезжали в рейды в самые отдаленные районы города и на дискотеки в заводских клубах. Заправлявшие там группировщики по отношению к нам вели себя тихо…

Но этот авторитет пошёл на спад пропорционально подъему группировок. Когда подняла голову банда «Тяп-Ляп», мы получили первый ощутимый отпор.

Геннадий Артемьев (из интервью «Бизнесу Online») [110]110
  БКД КАИ: «Тяп-ляп» боялся их до жути // Бизнес Online. 2019. 15 декабря. URL: https://www.business-gazeta.ru/article/450127.


[Закрыть]

Член БКД с 1972 года, командир спецгруппы ОБХСС в 1973–1975-м

В 1976 году нас по двести человек собирали и направляли в район «Теплоконтроля». Там уже молодежь начала диктовать свои условия, терроризировать магазины, частников, запугивать местное население. Настоящие бандиты. Мы приезжали туда на автобусах, очищали район от всех хулиганов. Привозили задержанных не в опорный пункт, а в фойе ДК имени Кирова. «Тяпляповцы», правда, на открытые столкновения с нами никогда не шли, потому что чувствовали за нами силу и понимали, чем для них это может обернуться. С нашей системой им было не справиться. Позже они начали свои сборища устраивать в Молодежном центре, мы их и оттуда выкурили, но они к тому времени уже силу почувствовали, с оружием огнестрельным стали ходить, перестрелки устраивать. Мы, бэкадэшники, даже не задумывались об опасности, знали, что мы правы и делаем полезное для общества дело. Разоблачать их начали к 1979–1980 годам, когда против их лидеров накопилось достаточно улик и показаний.

Олег М. (имя изменено)

Участник группировки «Тяп-Ляп» в 1970-х

Что за чушь? На «Теплый» бэкадэшники приезжали на моей памяти один раз, им даже с автобуса выйти не дали. Это было напротив дома № 5 на улице Модельной. Мы так раскачали его, что чуть не перевернули, и они смылись.

Я сам лично бил бэкадэшников на Баумана. Был момент, когда мы втроем ебнули пятерых – они за помощью, стали преследовать. Я откололся от двоих, забежал в проходной двор, но дверь оказалась закрытой. Меня зажали впятером, яйца отпинали, ментам сдали. Привезли в Бауманский отдел, продержали до часу ночи и отпустили. Меня вызывал до этого опер, как положено, спросил, где я проживаю, я сказал улицу, он повертел в руках ручку и отправил меня опять в обезьянник. Только потому, я так подумал, что я был тепловский.

1949 г.р. Сергей Антипов

Первый лидер группировки «Тяп-Ляп»

Был такой Толстый с Теплоконтроля. Он на танцы пришел в начале 1970-х в парк Горького – ему бэкадэшники рыло начистили. На следующие выходные «тепловские» толпой приехали, всех бэкадэшников там ебнули. Меня позвали в отдел и говорят: «Давай, возглавь БКД». Я говорю: «Я не комсомолец». Они: «Да это ерунда, это на щелчок сейчас. Если ты согласишься, мы тебя сразу и в комсомол примем, и в бюро обкома комсомола введем». А как я могу? Я всю жизнь с ними воевал.

Всю жизнь в разных лагерях… Я просто не думал, что этот гребаный Союз развалится и эти комсомольцы станут миллиардерами. Я просто не мог в то время это просчитать. А если бы мог, конечно бы, согласился. Сейчас бы миллиардером был, как Ходорковский и прочие. И не сидел бы сто процентов.

1957 г.р. Мурат Сиразин

Фермер

В КИСИ бэкадэшниками были только студенты дорожного факультета, и то иногородние. Мы их не видели, они в парке Горького дежурили и там развлекались. Хотя был скандал один раз: бэкадэшники избили парней с архитектурного факультета, и те выпустили огромную газету, изобразив, как бэкадэшники в фашистской форме пинают окровавленного архитектора.

В 1974–1975 годах я учился на первом курсе и был членом комитета комсомола института. Как-то из обкома комсомола пришла телега, что БКД КИСИ в парке Горького подрались с БКД КАИ. Требовали разобраться и наказать виновных. Шамиль Туишев, секретарь комитета комсомола КИСИ, предложил вызвать руководство наших БКД на ковер и всех наказать. Я предложил сперва разобраться, а потом принимать меры. Я сказал: «Я первокурсник, меня никто в лицо не знает. Давайте я на выходных пойду в парк Горького и проведу разведку боем». Все согласились.

Командиром наших БКД был тогда Сергей Шашурин, будущий депутат Госдумы. Он меня встретил, спросил, с какого я факультета, узнал, что я занимался боксом, и сказал: «По лицу никого не бей, солдатские ботинки не надевай: ими можно убить. Видишь, мы все в кедах и чешках ходим». И поручил мне, так как я новенький, быть на танцплощадке. Если начинается махаловка, я должен был художественно засвистеть.

Когда началась драка группировщиков, я так и сделал. БКД с повязками ворвались и увели шпану в чащу, там с ними проводили «профилактические беседы». По парку уже все ходили пятерками без повязок. Я остался на танцполе, там был офицер в штатском с женой, он ко мне подошел: «Ну ты молодец, я даже не успел милицию вызвать, как ты все безобразие кончил!» Разговорились, и он меня ввел в курс про ту драку. Потом я поговорил по душам со своими ребятами и решил внедриться к БКД КАИ. Пошел в милицейский штаб в парке, а там каисты привели человек двадцать пьяных мужиков и на них протоколы пишут.

Короче, я с каистами поговорил про драку и выяснил, что кисисты задержали пьяных дерущихся студентов из КАИ. А БКД КАИ решили освободить их при помощи кулаков. На следующем заседании комитета я доложил обстановку, Шашурина не вызвали, и в обком комсомола ушел отчет, что виновата БКД КАИ.

1957 г.р. Анвар Маликов

Командир ОКОД Казани в 1983–1985 годах, руководитель пресс-службы МВД Татарстана в 1986–1991-м (до 1990-го – ТАССР)

После неудачной аспирантуры я в 1982 году искал работу. Встретил знакомого из обкома комсомола. Он, зная мою биографию, сказал, что есть вакансия в Кировском райкоме ВЛКСМ – ищут командира ОКОД района. Давали общежитие, что для меня было существенно. Такой должности официально не было, меня оформили «подснежником» [111]111
  Подснежники – люди, фиктивно оформленные в организации; распространенная практика в советское время.


[Закрыть] на Пороховом заводе.

Актив окодовцев, отчеты о работе ОКОД района – все оказалось «нарисованным». По бумагам – чуть ли не тысяча человек, а когда я кинул клич на общий сбор – никто не пришел. Пришлось начать почти с нуля.

Поначалу работал в одиночку. Сам дежурил одновременно на трех дискотеках района – ездил туда-сюда на общественном транспорте. Там доминировали местные группировщики, но вели себя прилично. Иногда к ним приезжали в гости дружественные коллеги с других концов города.

Ходил по заводам. Через комсомольских секретарей я начал приглашать более-менее перспективных ребят, агитировал их вступить в ОКОД. Появились первые активисты, но многие из них оказались с «подкладкой»: один – судимый, другой – авантюрист через меру, третий приходил на дежурство выпившим.

Через год в районе появилось несколько более-менее дееспособных отрядов – на вертолетном, пороховом, кожевенном заводах, а также отряд под моим непосредственным началом. Но так и не удалось сдвинуть дело в Казанском институте физкультуры и спорта, на который я возлагал главные надежды.

1973 г.р. Андрей Борзихин (имя изменено)

Состоял в группировке «Хади Такташ»

В 1990 году наших троих молодых окодовцы уебали в парке Горького за памятником. Мы пошли туда на следующий день вечером, они там каждый день тусовались. Нас человек пятнадцать-двадцать было. Вдвоем с одним пацаном сели около Вечного огня, остальные за памятником спрятались. Смотрю – со стороны Калуги они идут толпой человек в тридцать, к нам направляются. Подходят, спрашивают: «Откуда? Кто такие?» Мы не говорим, стоим, улыбаемся.

Самый борзый, здоровый такой подошел близко к нам, а мы арматуры с рукавов подоставали. Пацан, который со мной был, как всек ему, а тот как заорет. Из-за памятника пацаны с арматурами выбегают, погнали их обратно в сторону Калуги. Только до остановки успели их догнать, вдруг два «бобика» ментовских из дворов вылетают и сразу к нам. Мы – кто куда, арматуры побросали прямо на остановке. Больше половины наших тогда забрали в Вахитовский отдел, окодовцы уж там изгалялись, такие смелые стали. Отпустили всех потом, по тридцать рублей штрафа родителям выписали.

Фрагмент статьи Анвара Маликова «„Казанский феномен“. Вернутся ли молодежные банды?»

Прекрасно все знали директора ПТУ, школ, они сигнализировали, что подростки не могут ходить на занятия…

Самые громкие звонки для власти я связываю с несколькими случаями, когда «линия фронта» прошла прямо перед зданием обкома КПСС. Однажды прямо в сквере на площади Свободы «рабочеквартальцы» закидали обломками кирпичей тусовавшихся здесь «тельмановских». Я прибежал туда из горкома комсомола, но оставалось только осмотреть усыпанный красными кусками сквер. А потом неподалеку, на тишайшей и ухоженной улице Большая Красная, по которой высшие партийные руководители пешком возвращались домой, на глазах одного из первых лиц обкома КПСС стая подростков налетела на паренька… <…>

Предметная работа пошла, когда были составлены списки группировок – всего их было 70–80, в том числе крупных и агрессивных – где-то 15. Потом появились списки активных участников. Лично мне в горкоме комсомола для работы дали «черный список» из трех тысяч человек с адресами, местами работы, учебы. Я должен был закрепить за ними «шефов-комсомольцев» – та еще была благоглупость! Но не пересажать же все три тысячи?

Я объехал практически все ПТУ и техникумы города, побывал в десятках школ, во всех инспекциях по делам несовершеннолетних… Не забуду никогда встречи с растерянными педагогами и с разъяренными родителями мальчишек, которых приходилось провожать в школу и встречать…

Милиция сосредоточилась на выявлении лидеров группировок, которые старались оставаться в тени. В районах города были созданы неофициальные сводные формирования правоохранительных органов под названием «Лидер». Была проведена большая и тонкая работа с привлечением агентурной сети. Выявили около трехсот главарей. Но тогда еще не было законодательства об организованной преступности. Тем не менее силовики почти всех их пересажали – по разным статьям, в том числе по которым раньше суды давали зачастую условные сроки.

Отношение к ОКОД

1981 гр. Илья З.

Был участником МСБ (молодежная служба безопасности) с 1999 по 2003 год

Врач-психиатр

Отец у меня 1941 года рождения. Всю молодость он прожил на Тельманке. Контора, не контора – но какая-то организация была уже в 1950–1960-х. В какой-то момент я узнал, что отец состоял в ОКОД, они же БКД. Он много рассказывал про стиль их тогдашней работы: прикидывались пьяными на танцах, сами провоцировали на драки некоторых, но основная деятельность тогда велась по стилягам. После двадцати лет отец переехал в Дербышки и, несмотря на окодовское прошлое, был весьма уважаем.

1976 г.р. Роберт Гараев

Cостоял в группировке «Низы» в 1989–1991 годах

На сборах мне объяснили так: ОКОД – это, по сути, группировка с ментовской крышей. В конце 1980-х в него ради защиты или мести вступали отшитые. Такие, затаившие обиду, были самыми опасными, потому что понимали систему изнутри.

В ОКОД шли в том числе те, у кого в биографии был косяк. Как-то к нам пришился паренек, который за короткое время стал для всех своим, – общительный, многих на районе знал и был к тому же лихим хулиганом. Где-то через месяц или два его отшили с жестокими пиздюлями и опустили. Малыш хвастался, как с разбега с ноги «разбил ему ебало». Выяснилось, что, когда тому пареньку было лет семь, над ним орально надругался педофил. То, что он утаил это от пацанов, было серьезным проступком. Тот факт, что парнишка был тогда ребенком и не мог ответить педофилу, в расчет не брался. Меня обескуражило, как вчерашнего друга и собутыльника пацаны моего возраста с удовольствием избили до полусмерти.

Дорога таким ребятам была в презираемый нами ОКОД. Окодовцы боролись с группировками вместе с милицией. Как-то они поймали меня на том самом пустыре, где проходили мои первые сборы. В отделении милиции вели себя вызывающе нагло и по-хозяйски: их старший и самый борзый поначалу кричал на меня и пытался запугать, а после запер в туалете и, пока другой держал меня, бил по почкам кирпичом, засунутым в валенок. На мои справедливые возмущения отвечал, что «ему это сойдет с рук», так как его орудие не оставляет каких-либо следов на теле жертвы. Я выдержал это испытание с достоинством, но окодовцев с тех пор ненавидел.