Текст книги "Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970–2010-х"

Отошел я с согласия старших в 2006-м. Имею возможность посещать сходняки, но с предупреждением, что приду. Много родственников в кругу состоит – не хотят палиться, видать, я им добра не давал вступать. За какие-то их косяки сам тянул разговор, в основном через мировую. Вот такая молодость была.

Помню, что в Силикатном жили химики со всего Союза. Это осужденные люди, жили в общаге под присмотром ментов и работали на кирпичном заводе. Кто-то уехал после срока, многие остались и завели семьи. Старший брат говорил, что Силикатный держал все поселки до Йошкар-Олы. И называлось это все КПСС – «Куяр», «Пемба», «Сурок», «Силикатный».

Еще до казанских ради развлечения, а может, и по другим причинам поселок разделили на две части. Одну называли Бостон, другую – Вашингтон. Я тогда еще только в школу пошел. Каждая часть имела свой логотип – название на английском и корона. Воевали только по вечерам. Днем в школе или на чужой территории, на дискотеке друг друга не трогали. Пугалашки, дымовухи, поджиги – все шло в ход. Но когда приезжали на камазах залетные с враждующих поселков, то отбивались все вместе.

Сестра рассказывала, что вышла из местного ДК – стоит куча народу, и камаз с прицепом приезжих, и штакетника куча загружена. Всех подряд метелили без разбору штакетом. Это те, кто хотел сломать режим КПСС.

Ульяновск

1996 г.р. Алексей З.

Участник группировки с 2009 года

Это к нам в 1980-х из Казани пришло и фактически сформировало судьбы и менталитет многих людей. Я с тринадцати лет двигался и не знал, откуда у нас такая идеология, просто как данное воспринимал. Но дядя пару раз говорил, что это всё из Казани. И если в Казани от костра только искры сейчас, то у нас до сих пор костер. Как когда-то воровская идеология из России перетекла в Грузию и там расцвела. Аналогично и казанский феномен перешел в Ульяновск и здесь процветает в небывалых масштабах уже несколько десятилетий. У меня все поколение по мужской линии, начиная от дяди, который родился в 1970-х, и заканчивая моим младшим братом, который в начале 2000-х родился, были в группировках. У нас в городе это бич. Но смотря сейчас на потемневшую Москву и ее этническую преступность, я понимаю, что в Ульяновске так и должно быть и это плюс, а не бич.

Вот вам список активно действующих группировок Ульяновска: «Стародоманский» («Старовские»), «Сапля», «Пески», «Кузинские», «Связь», «УЗТС», «Вырыпаевские» (кстати, татарский район), «15-й квартал» – и это только районы Засвияжья. Железнодорожный район – там одна большая активно действующая группировка, называется «Центр-КамАЗ». В Заволжском районе: «Филатовские» (лидер группировки Филат – смотрящий за городом), «Маратовские», «Орловские», «Варфаломеевские», «Волчковские». В 2017-м даже с телеканала ТВЦ приезжали, сняли фильм о наших группировках.

Наши группировки похожи на казанские, но я вам расскажу, чего не было у казанских. У каждого возраста в Ульяновске есть свои обязанности, если так можно выразиться. Например, шелуха и пиздюки (у нас их называют сапера) должны тянуть народ вплоть до того, что подходить к школе доебываться: кто, чей? Не желает ли на район лазить пойти? Если эти обязанности не выполняются, на сборах могут наказать. Могут наказать одного человека (того, кто не проявляет активности в этом вопросе), а могут и весь возраст: ту же стенку на стенку устроить. Также стенку на стенку могут организовать из-за плохой посещаемости на сборах.

Был один интересный случай: шпана с одного небезызвестного района в 2012–2014 годах активно тянула народ с одной школы, причем так активно, что директор школы обратился в МВД. Шпана, ничего не подозревая, как и прежде, вела активные действия по пополнению своих рядов. На восходе солнца как обычно нагло доебывалась до таких же школьников, как и они сами, как буквально за считанные секунды у нее перед носом появились крупные, высокие мужчины в штатском, демонстрирующие свои красные корки. Активность группировки в этом вопросе на время прекратилась…

Я сам непосредственный участник, с тринадцати лет лазию. Где-то в 2009-м начал и до сих пор в игре. Сборы обычно три раза в неделю на территории школ, но нужно понимать, что у каждого возраста сборы проходят с разной частотой. Допустим, у молодых – три раза в неделю, а у средних – два. Возраста у нас такие: шелуха, пиздюки (сапера), молодняк, молодые, средние и старшие. В возрасте человек по тридцать и смотрящие. Общак так же, как и в Казани, каждый месяц сдаем. Наказывают так же: двое выходят и тот, которого наказывают, дерется против них. Либо он выходит, и в грудь бьют фанеру или плюшки по лицу [202]202
  Фанера – удар в грудь кулаком. Плюшка – удар в лицо полусжатой ладонью.


[Закрыть]. Стенка на стенку может быть: старший делит возраст пополам и погнали, а потом тормозит. Естественно, на кулаках, без ног.

За что наказывают? Это обширный вопрос. Допустим, в младших возрастах человек спалился за пьянку – накажут. Если его оскорбили и он не ударил, то в лучшем случае накажут, а в худшем – отошьют. Но при мне ни разу не отшивали, так декларируется. Курево, алкоголь, когда война дома – сидеть надо, кто спалится, что гулял, – потом на сборах накажут. Младшие возраста народ должны тянуть. На районах постановы – чужим больше троих нельзя гулять. Могут доебаться, особенно если это подростки гуляют.

Вот такая ситуация была – пацаненок лазил в одной группировке, а его батя – старший в другой. Когда он узнал, что его сын в соседней группировке, он сделал так, чтобы тот перешел в ту, к которой он сам принадлежит. Это я лично наблюдал, знал этого пацаненка.

Нижнекамск

1976 г.р. Валерий А.

Был участником группировки в 1993–1995 годах и семейки в 1996–1998-м

Был в соседней толпе (группировке по-нашему, по-нижнекамски) один старший. Погоняло имел – Краснуля, от фамилии своей. Раньше, еще до всяких контор, в своем классе был он «второй по силе», как тогда говорили. Хотя был он толст и издалека напоминал юлу (узкие плечи, широкий зад), но одноклассников и младших по возрасту поколачивал регулярно. Высокий, шагал по кварталу своей полубабской-полублатной походкой «руки в брюки – хрен в карман», в бордовой «вальтовке» с козырьком – за версту видать было.

В самом конце 1980-х, когда группировки в кварталах уже сформировались, приняли туда и его, да сразу в старшие. Как и его товарищей – кого на год старше, кого на год помладше… Все друг друга хорошо знали с детства, хотя и не всегда приятельствовали. Ведь толпа состоит не из друзей, а из возрастов: старики, старшие, молодые и пиштюки. Другого было не дано – не Казань (в столице были еще, помимо вышеперечисленных, шелуха, супера и средний возраст). Как правило, старшаки не больно жаловали своих старичков, молодые не любили своих старших, ну а молодые (так называли иногда себя пиштюки) вовсе ненавидели молодых, которые были над ними. За всякие пробивоны в тему и не в тему (за каждый зихер [203]203
  Зихер – проступок, косяк.


[Закрыть] пробивали ударом в грудак: например, руку пожал слабо при приветствии, или не заметил издалека, или вообще проигнорил). Если с кем-то вместе шли, второму до кучи могло прилететь. Если пиштюки вопреки запрету в одиночку вышли за квартал – тоже пробивон; за абсурдные задачи и мутные поручения, за высокие сборы в непонятный общак, за войнушки, устроенные какими-нибудь долбогребами с разных сторон из-за сущей ерунды.

«Двадцатьтретьевские» старшие часто заливали шары и гоняли своих молодых, как говорится, по беспонтовой [204]204
  Беспонтово – бессмысленно.


[Закрыть]. Многим это не нравилось, и осенью 1993-го пятеро молодых решили отпрыгнуть от толпы. Переманила их националистическая организация с татарским названием «Азатлык». Пообещали всем интересную жизнь и машину – «жигули-шаху»! Когда через пару дней про это прознали старшие, то сразу же заловили отступников, хорошо им накостыляли, упрятали в подвал их же дома, привязали к трубам и, прямо как в русской народной сказке, «давали им ума три дня и три ночи». Двоих, правда, через сутки отпустили. Один из них был мой друг еще с садика. Когда он пришел ко мне, его лицо было довольно сильно раскарябано: били ногами. Второй – Ивашко, был младшим братом одной девицы по имени Мира, которая в ту пору ходила с авторитетным старшим с соседнего квартала и они даже вовсю терлись пупками. Погоняло у него было такое же авторское – Князь. Он крепко дружил с оными старшаками и по просьбе Мирки ненавязчиво отмазал Ваньку.

Остальным же досталось: их не только лупили старшие, их друзья-товарищи из их возраста и даже молодые, которых заставили сотворить это бесчестие, но и не поили, не кормили, не отпускали по нужде – короче, заглумили их по полной. Их лица представляли собой одну сплошную кровавую гематому, и даже бича незабвенного Рокки Бальбоа из второй серии в подметки не годилась. После долгожданного освобождения ребята забыли про «Азатлык». Само собой, не было никаких заявлений в УВД, но отношение их к родной толпе, да и родной толпы к ним сильно поменялось.

Похищенные парни все время кучковались вместе, как будто задумали коварнейший план. Спустя несколько дней они шли через арку 23-го дома, как вдруг их окликнул чей-то грозный голос. Он принадлежал Краснуле, который вывел погулять своего пса – тощего кобеля породы немецкая овчарка.

– Пацаны, пацаны! – приговаривал Краснуля, снимая с ошейника своего пса увесистую металлическую цепь.

– Пацаны, идите сюда! Ну че вы как биши? – сказал он и начал хлестать по хребтам подошедших и тут же не успевших удрать страдальцев. – Стоять, вам пиздец, биши галимые! Хана вам, черти!

Утром следующего дня трое пацанчиков, пряча под куртками монтировки, зашли в седьмой подъезд 23-годома, поднялись на лифте на восьмой этаж и позвонили в знакомую квартиру.

– Здрасьте, а Серёжу можно? – спросил один из парнишек у матери Краснули, пока двое других притаились на лестнице. – Посоветоваться нужно с ним срочно!

Так как мать видела этого юношу ранее, да и иногда к ее сыну утром приходили пацаны за какими-то делишками, то особых подозрений они у нее не вызвали. Как только Краснуля, заспанный, вышел в подъезд в трусах и майке и достал сигарету со спичками, трое «неуловимых мстителей» выскочили на площадку и начали избивать незадачливого старшего, подбадривая друг друга воинственными кличами и забористой феней. Бедный Сергей забежал в хату, но преследователей это не остановило. Не остановила ни орущая мать, ни глупый лающе-воющий кобель, ни дикие мольбы самой жертвы. Били за все: и за инцидент с цепочкой, и за то, что в подвале Краснуля свирепствовал более других, отрабатывая на прикованных неудачниках удары руками и ногами, и за прошлые обиды… Совершив месть, ребятушки быстро выскочили из квартиры и убежали на улицу. Вот такое получилось «С добрым утром».

Обиженный и оскорбленный (а вернее отпизженный), Серёга тут же стал требовать сборов, на которых рассказал дружкам и старичкам о неслыханном беспределе, призывая всех к суровой мести. Парнишек, само собой, растворившихся из квартала, несильно искали пару дней, зная, что, скорее всего, Краснуля сам спровоцировал их и был неправ, как бывало не раз. После эти ребята отошли к группировке «Торпедовские», и проблем с ними в районе не было, в большей мере из-за отсутствия парней в родных дворах…

После этого первого звоночка Краснуля не успокоился и продолжил беспределить. Нашел других, над кем можно было децл [205]205
  Децл – мало; пришло из наркоманского сленга от слова «децилитр».


[Закрыть] поиздеваться. Причем опять своих же – молодых с 43-го дома. Мог беспричинно отвесить здорового пинка кому-нибудь из них, заставить рожать сигареты или бухло. А пьянский вообще становился невменяемым. Молодняк в этом случае старался вообще не попадаться ему на глаза, такой вымороз становился.

В один прекрасный день 1994 года молодой с кликухой Кашкан (очень, кстати, правильный и уважаемый пацан) восстал. И был за это бит Серегой. Не знаю как, но Кашкан вызвал на сбор старика и при нем предъявил Краснуле, в чем тот был не прав. Старшие вместе с Краснулей, конечно, отнекивались, но получили жесткий нагоняй и предупреждение от старика. Когда старичок уехал, старшие тут же захотели устроить пробивоны своим молодым. Но те пригрозили встать в отмах. Вечером Кашкана и пару его друзей Краснуля заловил и поломал. Кашкан успел пару раз приварить по ненавистной биче своего обидчика и пригрозил, что все молодое звено с радостью отойдет от таких дураков-старших.

На следующий день старичка вызвали уже сами старшаки, сетуя на неповиновение молодых и их решение отшиться. Но мудрый старик, выслушав обе стороны, принял такое же мудрое решение – отшить нафиг Краснулю, о чем торжественно и зло объявил. Краснуля сразу позеленел:

– Пацаны, братва, извините пожалуйста, такая херня больше не повторится! Кашкан, прости меня, пацаны, ну че вы молчите? – прокричал с отчаянием своим дружкам Серёга. Но те молчали под тяжелым взглядом старичка. А молодежь торжествовала.

– Короче, пиздить тебя никто не будет, отходных от тебя не нужно, но если я или кто-нибудь увидит тебя в квартале, все – капец тебе! Пшел вон отсюда! – сказал старик. Серёга, жалкий и никчемный, уныло побрел прочь.

– Чтобы с ним не здоровались больше, к себе его не подпускайте. Пацаны, из-за таких, как он, всегда проблемы и толпу нашу уважать не будут. Все понятно? То-то…

Когда военачальник удалился, старшаки забубнили несильно, дескать, из-за вас такая фигня, «друганю забрили». Молодняк же хором ответил, что туда ему и дорога. В итоге Краснуля пропал из квартала. Говорили, хотел прибиться к «63-му району» в другом конце города, да что-то не срослось. Может, «радио передало», кто он и что.

С середины 1990-х Серого вообще в квартале было не видно, только на работе мой старший мастер Дирин иногда рассказывал про Краснулю, которому тот приходился соседом по площадке. Дескать, Серёга сейчас похудел, пьет и курит безбожно, а может быть, и принимает наркотики. В общем, преставился наш герой в 2001 году то ли от передозировки герычем (в те времена наш город, как и Челны, захлестнула наркотическая лихорадка), то ли организм был безвозвратно ослаблен и не выдержал. Схоронили его на Нижнекамском кладбище, и почти никто из пацанов не пришел попрощаться.

Чебоксары

1974 г.р. Алексей А.

Участник группировки «Кадыково» с 1980-х годов

Самая крупная группировка Чебоксар – «Новоюжный», в нее входило семь-восемь микрорайонов: «Тридцатьпятка», «Восемнарик», «Газопровод», «Квадрат», «Кадыково», «Колейка», «Пролетарка», «Городок». Поселки Чапаевский и Кировский – у них тоже крупные группировки, много народу могли собрать. Потом Южный, потом чуть поменьше группировки: «Чулочек», «Агрегатка», «Комбинат», «Сварка», «Новый проспект»… Всего где-то в районе двадцати-тридцати.

От Казани практически ничем не отличалось. Начиналось все это в конце 1970-х. Ребята постарше рассказывали, что, когда в другой район заходили, постоянно дрались, особенно группа на группу, а если их было меньше, то обязательно с какими-нибудь потерями одежды. Если в другой район заходишь, можешь расстаться с аляской и с костюмом. Уже не зависело, принадлежишь ты к группировке или нет. Если ты не знаешь там никого или родственников у тебя нет из блатных, можешь лишиться всего.

Все в основном старались держаться кучно, дружно. Допустим, надо съездить в военкомат или в аптеку. Собираешь человек пять-шесть, и поехали. Даже если драка произойдет, то не только тебя побьют, но и ты кому-нибудь врежешь пару раз.

Милиция стала с этим бороться, мне кажется, уже ближе к концу 1980-х. Начали появляться комсомольские отряды. Ездили милиционеры с омоновцами и, если видели толпу подростков, подъезжали, без разбора всех в автобус загребали и там били. Могли до отделения довезти, могли просто ради прикола поиздеваться и привезти тебя в другой район. Высадят и говорят: «Вернешься живым или нет?» А с некоторыми районами мы были в состоянии войны.

Московская «Ждань»

Фрагмент статьи «„Ждань“ и „Коммунары“ (конец 1980-х годов)» [206]206
  Белановский С. А. «Ждань» и «Коммунары» (конец 1980-х годов) // Молодежные уличные группировки: введение в проблематику / Сост. Д. В. Громов. М.: ИЭА РАН, 2009. С. 124–131.


[Закрыть]

Рассматриваемая группировка получила свое название от находящейся на юго-востоке Москвы станции метро «Ждановская» (теперь «Выхино»). На территорию смежного Люберецкого района влияние группировки не распространялось. Численность членов «Ждани» на конец 1980-х годов составляла несколько сот человек (более точные сведения нам получить не удалось).

Группировка сформировалась из обычной шпаны под организующим влиянием лидеров из уголовного мира. К середине 1970-х годов (дата приблизительная) выходцы из колоний и других мест заключения стали организовывать подростковые группы, прививая им уголовные традиции. Таких групп становилось все больше, и к середине 1980-х годов на их основе сформировалась крупная группировка.

Рассматривая «Ждань», целесообразно провести сравнение с существовавшими в те же годы казанскими группировками. Типологически близкие, эти сообщества имели и собственную специфику.

«Ждань» состояла из множества отдельных команд, объединенных в одну группировку и осознающих свое единство. Каждая команда насчитывала до двадцати и более человек. Основной возрастной состав – от тринадцати до восемнадцати лет. Единого централизованного руководства не было.

Внутренняя структура групп практически полностью соответствовала структуре казанских группировок. Существовала жесткая иерархия, во главе которой стоял «король» (как правило, человек, который побывал в местах заключения). Проводниками его воли являлись доверенные лица и лидеры (наиболее сильные ребята). Существовала также возрастная иерархия. Как и у «казанцев», существовал набор поощрений и тяжелых наказаний (моральных и физических). Дисциплина отличалась меньшей жестокостью, хотя, в принципе, оперативное исполнение приказов, беспрекословное подчинение старшим – были основными правилами поведения внутри групп.

Из поведенческих принципов можно выделить следующие, общие с казанскими.

1. Агрессия прежде всего против слабых, малочисленных, беззащитных.

2. Обязательная сдача денег.

3. Правило «зоны не бойся, бойся стать бакланом или предателем».

4. Правило «девчонка – не человек, но девчонка кого-либо из членов группировки неприкосновенна».

В отличие от «казанцев», у которых известна хорошо разработанная обрядность (проводы в армию, женитьба, переход на более высокую ступень иерархии, похороны и др.), у «Ждани» такой обрядовости зафиксировано не было.

«Ждань» (как и любера, и «коммунары») никого в свои команды не втягивала силой. Но, если подросток по каким-либо причинам попадал в группу, выйти из нее он мог только через службу в армии или переехав в другой район.

Основным времяпровождением членов группы было дежурство на точках. Каждая команда размещалась на закрепленной за ней территории. Высматривались «чужаки» (подростки, не проживающие на данной территории), которых избивали и грабили. Спасти «чужака» могло только хорошее знакомство с кем-либо из лидеров группировки (как правило, имена лидеров всех команд, входивших в «Ждань», знал каждый группировщик). Команды ловили, насиловали и грабили девушек, как из других районов, так и местных. Причем принадлежащие к группировкам девушки помогали парням в этих занятиях. Эти девушки могли также самостоятельно грабить и избивать девушек чужаков, не входящих в группировку. Многие команды занимались мелким рэкетом, грабили частных торговцев, устраивали на рынках игру в «наперсток». <…>

Так, с конца 1970-х по середину 1980-х годов происходила война с люберами – жителями соседнего Люберецкого района.

По имеющимся у нас сведениям, первые победы были на стороне московской группировки. Это ей удавалось во многом благодаря тому, что к концу 1970-х годов группа «Ждань» была лучше организованна, и между командами внутри группировки практически не было серьезных конфликтов. Борьба со «Жданью» была одним из факторов, приведших к практическому исчезновению конфликтов внутри Люберецкого района и формированию единой субкультуры люберов. Последнее крупное столкновение между ждановскими и люберецкими (несколько сот человек с каждой стороны) произошло в 1986 году на территории «Ждани». Победа тогда была на стороне люберов. Однако это не обозлило ждановских, и между двумя группировками установились дружелюбные отношения.

Упомянув о люберах, надо отметить, что в целом различие «Ждани» и люберов было в том, что у люберов была сильна идеологическая составляющая, а «Ждань» была более склонна к криминальной деятельности.

Глава 28. Поездки в Москву, Ленинград и другие города

С середины 1980-х казанские, набережночелнинские, чебоксарские и йошкар-олинские пацаны начали устраивать выезды в Москву. Железнодорожные билеты стоили недорого. Парни надевали самую плохую одежду, чтобы вернуться назад уже в модных фирменных шмотках, которые они снимут с, как им казалось, сытых московских мажоров. Команды набирались спонтанно, часто ездили сборной солянкой из разных улиц. Местами концентрации казанских в Москве поначалу была площадь трех вокзалов и ее окрестности, но вскоре милиция поняла исходящую от гастролеров опасность, и «татары» переместились в кафе «Метелица» на Новом Арбате, парк «Сокольники», ВДНХ и в парк Горького. С конца 1980-х, когда появились первые рэкетиры и бандиты, характер экспансии изменился: помимо подростков в телогрейках из младших возрастов в Москву стали ездить старшие, местами притяжения которых были уже коммерческие точки, например колыбель кооперативного движения – Рижский рынок. Тогда же расширилась география поездок – Дагомыс, Таллин, Ленинград. Молодежь в начале 1990-х ездить перестала, зато на уровне взрослой оргпреступности появились серьезные связи.

На самом высоком уровне первым начал налаживать мосты с Москвой стал «борисковский» Леонид Дворников, он же Лёша Француз. По легенде, он вступился в ресторане «Арбат» за «бауманских» в драке с чеченцами, что сблизило с их лидером Бобоном. Опрошенные мною герои книги как один характеризовали Француза как человека коммуникабельного и делового, поэтому нет ничего странного в том, что дружба с «бауманскими» быстро переросла в деловые отношения и Дворников начал потихоньку подтягивать казанских в Москву.

Тех татарстанцев, кто тогда осел в столице, некоторые СМИ пытались назвать «Казанской группировкой», хотя на деле это было не совсем так. Те, кто приезжал к Французу, были уже самодостаточными персонами и занимали в своих группировках значительное положение, здесь они собирались скорее по принципу бригады или семейки. Не раз упоминавшиеся ранее «Севастопольские» по сути тоже были частью этой истории: их первый лидер Линар Речапов, как и Француз, был выходцем из «борисковских».

Один из героев этой книги Роман Лебедев в 1980-х мотался за улицу, в 1990-х работал в казанской милиции, а позже поступил на юрфак, переехал в Санкт-Петербург и стал криминальным журналистом Агентства журналистских расследований, а затем сценаристом «Улиц разбитых фонарей» и «Бандитского Петербурга». Среди своих жизненных достижений он особенно гордится тем, что приложил руку к знаменитой книге Андрея Константинова «Бандитский Петербург». По словам Романа, в ней он написал развернутую главу про представительства казанских группировок в культурной столице – «Казанское ханство».

В этой главе в том числе подчеркивается, что приезжавшие в Петербург казанцы были раздроблены: «Необходимо отметить, что в Питере настоящего казанского сообщества не возникло, все бригады действовали друг от друга достаточно автономно, являясь по сути филиалами группировок, находившихся в Казани. Например, „кировские“ с 1996 года держат в Питере две бригады, которые работают отдельно друг от друга. „Кварталовские“ работают тремя группами». Помимо московского и питерского пирога, казанские претендовали на участие в дележе доходов Таллина, Дагомыса, Тольятти, Ижевска (в основном из-за оружейного завода).

1972 г.р. Саша Фашист

Московский панк

Мне не повезло, я живу рядом с тремя вокзалами. В течение нескольких лет район был оккупирован сначала люберами, затем казанскими. Любера заняли Новорязанскую, Курский, Казанский вокзалы, круглосуточную пельменную на Лубянке. Появлялись в Сокольниках и Парке культуры. Затем они ушли в криминал, оставшихся лохов потеснили Казань и прочая мордва. Они заняли все вокзалы, общежитие Бабаевской фабрики на Верхней Красносельской, Новорязанскую улицу. К началу 1990-х Казани уже практически не было.

На Новорязанской улице оставляли на ночь троллейбусы, там ночевал всякий сброд – сначала любера, затем Казань. Оказаться ночью между троллейбусами и глухими стенами Новорязанской было смертельно опасно. Один раз там серьезно попал: получил белочкой [207]207
  Белочка – оружие в виде горла или дна разбитой бутылки с острыми краями; более известна как розочка.


[Закрыть] под дых и мне порезали нос, чудом убежал.

У меня друзья жили на Верхней Красносельской. Пока идешь по Краске, встречаешься с тремя-четырьмя бригадами. Если любера качались, ходили группами около десяти человек и доебывались в основном по неформальным причинам, то татары, хоть и переняли их стайл (широкие штаны и заправленные свитера), были обсосы. Но у них был упор на холодное оружие. Мы носили с собой отвертки – остальное отбирали менты, и на Красносельской во дворах были схроны с ножами на случай стычек, которые возникали порой по несколько раз в день.

1970 г.р. Роман Лебедев

Состоял в группировке «Тельмана Рабочий Квартал» в 1980-х, после армии работал в милиции

Криминальный журналист, сценарист

Если сравнить люберов и казанских, то были и интересные отличия, и очень интересные схожести. Отличия в том, что в Казани все-таки блатная романтика очень крепко стояла среди группировщиков, не обязательно было, конечно, в местах заключения находиться, но все равно блатная романтика довлела. А у люберов этого не было – у них был больше курс на здоровый образ жизни. А вот из общего – какая-то ненависть ко всему неформальному, ко всему, что как-то связано с заграницей, с какими-то новыми молодежными течениями, то есть для Запада – старыми, для нас – новыми. Панки, металлисты, много кого тогда было.

1972 г.р. Саша Фашист

Московский панк

Казанские переняли форму у люберов [208]208
  Здесь наш герой ошибается. Он видит ситуацию с московского ракурса, где любера появились раньше казанских. Он не учитывает, что казанская пацанская мода формировалась за восемьсот километров от Люберец.


[Закрыть]: пидорка [209]209
  Пидорка – вязаная шапка.


[Закрыть], стриженые налысо, но с блатной челкой, свитер на несколько размеров больше, заправленный в штаны-трубы, сшитые обычно мамой из материала для пальто типа «елочка», сумка типа спортивной из кожзама. В сумке холодное оружие, разрешенное. Серьезные ножи, телескопические дубинки, кастеты менты просто забирали себе. Широкие штаны были обязательными, «кишки» [210]210
  Кишки – ботинки.


[Закрыть] могли быть любые, но максимально убогие и дешевые, которые не жалко отдать жертве, ведь в основном кидали на одежду. Ну и так было удобно, не приходилось таскать криминал [211]211
  Пацаны надевали отобранные вещи на себя.


[Закрыть].

Были в Москве сутки, кидали, увозили стаф, снова приезжали. У всех – это прям стандарт – один и тот же прием: тебя останавливает ребенок, подходят двое постарше, потом еще один или двое, старшина пятнадцати-шестнадцати лет мог быть общим на несколько команд. Ножей к горлу не было, могли полоснуть по лбу, сразу кровь заливает глаза. Могли ебануть белочкой или ножом в бок, складным, с маленьким лезвием – убить не убьешь, но напугать – только в путь. Были еще шары металлические, облитые резиной, но я с этим не встречался.

1971 г.р. Рустем Х.

Состоял в группировках «Хади Такташ», «Зорге»

Работает в сфере городского хозяйства

Я ездил в 1988-м, там были с технаря пацаны. Я уже тогда с «Хади Такташа» ушел. «Зоргенский» Яшка был, покойный уже, с «Квартала» пацаны, всего нас трое-четверо было. Приехали в Москву. В то время кафе «Метелица» на Арбате было, в 1990-х и нулевых фешенебельное заведение, а тогда кафешка обычная, казанские там собирались. Собрались, посидели: «Айда пошли гулять». Я помню, люберов все искали, отпиздить их хотели. Потому что по тем временам они Москву на уши ставили. Ну как так: мы казанские вроде, а тут какие-то люберы? Давай на них посмотрим, что за люберы такие. Нашли, подрались, погнали их, а потом нас милиция погнала. А потом в той же «Метелице» встретились. В основном искали подростков более-менее хорошо одетых, заводили куда-нибудь во двор, отнимали, раздевали. Весь интерес был отнять одежду, деньги, погулять и обратно в Казань уехать.

1970 г.р. Роман Лебедев

Состоял в группировке «Тельмана Рабочий Квартал» в 1980-х, после армии работал в милиции

Криминальный журналист, сценарист

Я знаю один такой случай, смешной на самом деле. «Чайники» [212]212
  Участники группировки «Чайники» из Московского района Казани.


[Закрыть] по кличкам Сыр и Адидас поехали в Москву. На Казанском вокзале поцапались с каким-то агрессивными пацанами. Они вышли покурить, в Москве-то можно, старшие не увидят. Рядом стоят несколько ребят кавказского вида. И кавказские подходят: «Гоните сигареты, снимайте часы». Те: «Что?» До драки не дошло, начали орать друг на друга. Менты к ним подбежали, и они все вместе убежали через заборы.

– Вы откуда?

– Мы из Дагестана.

– А мы из Татарии.

– А, из Казани, сразу бы сказали.

Лапы друг другу перепожали и двинули в какой-то парк. Короче, дагестанцы вместе с татарами, так их будем называть, пошли вместе мочить люберов. Приехали в парк, смотрят – любера идут с какими-то пацанами подозрительными, ну, рожи какие-то знакомые. Сошлись, орать начали, и вдруг один из наших узнает одного из них. Любера в этом парке скентовались с татарами другими. Казанцы и здесь и здесь. И драка уже не получается. И вся эта толпа, человек сто, пошла на дискотеку несчастных москвичей раздевать.

1972 г.р. Саша Фашист

Московский панк

По ментовским сводкам на вокзалах тусовалось до полутора тысяч казанской гопоты. Был случай: они на несколько дней заблокировали Казанский вокзал. Это примерно 1989–1990-й, в прессе точно было [213]213
  Упоминаний этого события в прессе найти не удалось.


[Закрыть]. Представьте себе численность этой гопоты, если их на трех вокзалах было больше, чем приезжих.

Один раз после стычки с люберами в парке Горького устроили пробежку от Арбата до трех вокзалов. Мы с приятелями пили пиво на Садово-Черногрязской, когда на нас ломанулась человек триста казанцев с перебинтованными головами и палками в руках. Спас подъезд с домофоном, об этом случае писали в прессе.

1944 г.р. Георгий Дядя Жора Сауленко

Участник группировки «Тяп-Ляп»

Был такой Лёша Француз, он как в Москву уехал, поселился там. Я в это время работал на пивзаводе, он меня звал: «Давай, приезжай! Будешь директором ресторана на Арбате».

Фрагмент статьи «Казань криминальная» [214]214
  Постнов А. Казань криминальная // Независимая газета – Регионы. 2000. 16 мая. № 8 (52). Доступно на: https://www.primecrime.ru/news/2000-05-16_1239/.


[Закрыть]

А связал казанскую братву с московской Француз, Алексей Дворников из столицы Татарии. По воспоминаниям, кем он только не был: и крановщиком (на пивном кране работал), и винником (вином торговал), и даже двери новоселам художественно обивал утепленным дерматином. Когда у него завелись деньги, вполне достаточные для поездок в Москву по ресторанам – казанские рестораны сильно проигрывали во многих отношениях московским, – он и познакомился с некоторыми авторитетами Бауманского района. «Главарь у „бауманских“ Севастьян был, крупный такой парень». Вот ему, Севастьяну, и помог Француз отбиться от чеченцев в неравной драке в ресторане на Арбате, после чего москвичи приблизили его к себе. А уж он перетащил в Москву многих казанцев. Круг знакомых у Француза был широкий – это и Отари Квантришвили (убит), и Тайванчик, и Олег Каратаев, небезызвестный боксер (убит в Америке), и Паша-Цирюль (умер). Самого Француза тоже убили.