Текст книги "Сосед"

Глава 12

Клара внезапно обнаружила область жизни Джоша, которую он жестко контролировал.

– Повтори правила с седьмого по девятое еще раз, – сказал ее сосед с пассажирского сиденья. Они сидели в «Корвете» Джоша уже пятнадцать минут, пока он разрабатывал план действий. Клара медленно вдохнула через нос, а затем повторила правила дорожного движения монотонным голосом человека, для которого слова потеряли всякий смысл.

– Не нажимать на тормоза. Никаких тормозов. Необходимо всегда носить подходящую обувь. – Она наклонила голову и вцепилась в руль на десять и два часа. – Мы можем ехать? Обещаю, буду соблюдать все правила и никоим образом не подвергну опасности этот автомобиль. Ни при каких обстоятельствах я не включу дальний свет без разрешения.

По крайней мере, гложущая ее изнутри нервозность уступила место раздражению и скуке. Возможно, Джош специально предложил повторить правила, чтобы она почувствовала себя в безопасности. Так или иначе, повторение дало положительный эффект.

Джош пристегнул ремень безопасности и проверил его.

– Не вижу энтузиазма по поводу правил, но мы можем начинать.

Не совсем вотум доверия[19]19
  Вотум доверия – голосование парламента, где депутаты решают доверять действующему правительству или нет. В данном случае, используется в смысле «показатель доверия».


[Закрыть], но лучше, чем ничего. Клара краем глаза взглянула на него.

– Ты странный в машине.

– Прошу прощения? Не думаешь, что сейчас не самый подходящий момент, чтобы высказать все владельцу чрезвычайно ценного автомобиля?

– Ей-богу, странный, – пробормотала Клара, поправляя под себя зеркала. Она уже четыре раза ставила их в разные положения. Клара завела машину и от урчания двигателя подпрыгнула. Теперь ей хотелось оттянуть начало поездки.

– Знаешь, Джош, приятно видеть тебя таким увлеченным. Тебе и вправду дорог этот старый «Камаро», да?

– Это «Корвет», – сказал он, постучав костяшками пальцев по подлокотнику. – И ей не нравится, когда ее называют старой. Давай уже покончим с этим.

Вот и все, конец отвлекающим маневрам. Клара собралась с духом и медленно выехала с парковки. Взгляд Джоша метался между ее лицом и дорогой. Она прикусила щеку изнутри.

– Ты заставляешь меня нервничать еще больше.

– Извини, – Джош откинулся на спинку сиденья. – Никто никогда раньше не просил меня быть хорошим парнем.

– Что ты имеешь в виду?

Улица, на которой они жили, не была загружена, но нужно было объехать все машины, припаркованные вдоль тротуара. Каждый раз, преодолевая новое препятствие, она едва дышала.

– Я имею в виду всю эту ситуацию, в которой я герой, спасающий барышню из беды по первому зову. Для меня это в новинку и немного тревожно.

– Я не барышня, – Клара крепко держалась за руль. Она незаметно вытерла одну за другой вспотевшие ладони о свой комбинезон.

– А кто же еще? Молодая незамужняя женщина знатного происхождения.

Клара покачала головой, когда они приблизились к светофору.

– Это из словаря Мерриам-Вебстер[20]20
  Merriam-Webster – американская компания, издатель справочников и лексических словарей.


[Закрыть]?

– Моя мама читала сказки, когда я был маленьким. А я потом искал слова, которых не знал.

Клара улыбалась, пока они не достигли перекрестка.

– Клара, эй! Ты в порядке?

Ее глаза начали слезиться. Она подняла подбородок, чтобы не потерять из виду дорогу. Джош покопался в бардачке и извлек оттуда пачку салфеток.

– Уверена, что хочешь продолжить?

– Уверена, – сказала она дрожащим голосом. Клара не стала отвлекаться на салфетки, и Джош сам осторожно промокнул слезы на ее щеках. Ее лицо зарделось.

– Спасибо. Это скоро пройдет, правда. Я справлюсь. – Она расправила плечи. – Я чувствую, победа уже совсем рядом, осталось только протянуть руку. Наверное, это звучит глупо.

– Отнюдь. Я почти уверен, что ты самый умный человек, которого я когда-либо встречал, правда.

Его взгляд потеплел, но у нее не было времени обратить на это внимания.

– Моя тетя рискует, принимая меня на работу, и мне нельзя ударить в грязь лицом, понимаешь?

– Да. Может, тебе станет легче, если я спою? Знаешь, что-нибудь успокаивающее, – Джош начал напевать Walking on Sunshine[21]21
  Сингл американской поп-рок группы Aly & AJ.


[Закрыть].

Оказалось, у него совершенно нет слуха. Пытаясь подчеркнуть высокую ноту, он ударил по подлокотнику. Этот жест немного развеял онемение Клары.

– «Я раньше думала, любишь ли ты меня, милый, но сейчас я убедилась…»

– Ты ужасно поешь.

– Извини, что ты сказала? – Он приставил ладонь к уху. – Петь громче?

Клара слишком сильно нажала на тормоза и вздрогнула. Джош замолчал. Они доехали до выезда на автостраду. Клара притормозила, хотя знала, что зеленый свет означает, что можно ехать. Машина позади них протестующе засигналила. Клара попыталась сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Каждый раз, когда раздавался новый сигнал, она принимала его как удар в висок. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Ее руки тряслись на руле.

– Господи, Клара. Это не нервы, это ужас. Давай забудем об этом, – сказал Джош мягко, – я отвезу тебя куда скажешь. Вождение не стоит таких мук.

Клара стучала зубами, несмотря на летнюю жару. Когда она все-таки заставила «Корвет» ползти, пока другие машины проносились мимо них, краем глаза она поймала взгляд Джоша.

– Я справлюсь.

Он кивнул.

– Отлично. Тогда поговори со мной.

– О чем?

Она не должна быть за рулем. Кто-то, вероятно, уже вызвал полицию. Из того грузовика, наверное, сейчас выскочит парень, обругает ее и ударит по лицу.

– Сосредоточься на моем голосе, – сказал Джош. – Это работает на съемочной площадке, когда люди нервничают из-за камеры.

– Это была ошибка.

Кажется, Клара снова слышала крики Оливера вперемежку со скрежетом металла и визгом шин. Она еле сдерживалась, чтобы не заткнуть уши пальцами.

– Просто продолжай говорить.

– Я очень критична, – выпалила она.

Джош усмехнулся.

– Почему меня это не удивляет?

Ее глаза метнулись к зеркалу заднего вида.

– Серьезно. Я признаю это. Скажем, я знакомлюсь с человеком и через полчаса знаю все о его характере. Такое происходит постоянно. И мои гипотезы верны примерно в девяноста процентах случаев. Но иногда я ошибаюсь. К счастью. Некоторые люди похожи на айсберг, опасные и красивые части которого скрыты под водой.

– Хочешь сказать, я опасный и красивый айсберг?

Клара фыркнула.

– Скорее, ровный ледяной покров. – Ее взгляд перелетел с автострады на руки на руле, и обратно. – Я пытаюсь сказать «спасибо».

– Отблагодаришь меня потом как-нибудь.

– «Потом» может не быть. Я достигла своего предела.

– Хорошо, вот наши варианты. Ты можешь взять себя в руки или мы можем остановиться и поговорить про вчерашний вечер, когда мои руки были…

Клара тут же нажала на педаль газа. Джош нашел тему, которая нервировала ее больше, чем вождение. Он торжествующе завопил, потрясая кулаком в воздухе.

– Видишь, что творится? Клара Уитон летит по автостраде. Я уверен, тебе нужно издать какой-то первобытный вопль.

Клара не смотрела на него, но он обратил внимание, что ее руки на руле слегка расслабились, а щеки порозовели. Она даже предложила ему включить радио, главное, не слишком громко.

Беспокойство, наполнявшее машину, постепенно развеивалось. Он никогда не сталкивался с чем-то подобным. Наоми была абсолютно самодостаточной. В последний раз он беспокоился о ней, когда она решила проколоть язык на пляже Венис-Бич[22]22
  Venice Beach – один из знаменитых пляжей в Лос-Анджелесе, популярнейшая туристическая мекка.


[Закрыть].

Примерно через пятнадцать минут спокойной езды вдоль океана у Джоша появилась идея.

– Что ты думаешь о небольшой прогулке?

– Предлагаешь выбраться из твоей машины? – Клара рассмеялась. – С удовольствием.

– Я знаю одно место.

Джош указывал ей направление, и, проехав через несколько улиц, они вскоре оказались на пустой парковке у школы. Он выскочил из машины, чтобы помочь Кларе вылезти с водительского сиденья – боялся, что ее ноги ослабели и она упадет на тротуар. Хотя к ней и вернулся нормальный цвет лица, лоб был все еще в капельках пота.

Она положила свою крошечную липкую руку в его, и он крепко сжал ее. Клара вздохнула, коснувшись ногами земли.

– Надеюсь, меня скоро отпустит.

Прикосновение к ней заставило его волноваться.

– Несомненно.

Он не был уверен, относилось ли это к Кларе или к нему самому. Она встала, Джош на всякий случай отступил на шаг. Его соседка осмотрелась и встряхнула волосами.

– Почему мы здесь?

– В этой школе я учился, – Джош жадно вдохнул запах свежескошенной травы. – Моя семья переехала сюда из Сиэтла прямо перед девятым классом. Хочешь посмотреть?

Она кивнула, и он повел ее к зданию.

– Итак, каким же был Джош Дарлинг в восемнадцать?

Он смотрел завороженно, как ее длинные темные волосы развевались на ветру.

– Ну, Джоша Дарлинга тогда еще не существовало, но Джош Коннерс был тем еще придурком. Я так старательно прогуливал, что меня чуть не выгнали.

Она делала два шага на его один, чтобы не отставать.

– Ого, да ты бунтарь.

– Точно. И лентяй. Знаешь, в том кабинете, – он указал на угловое окно, – я месяц оставался после уроков. Потребовалось много уговоров, чтобы директор разрешила мне окончить школу.

– Кажется, все закончилось хорошо. – Клара запрокинула голову, подставляя свою фарфоровую кожу под лучи заходящего солнца.

– Ты не знаешь директора Карлсон. Я пытался представить ей свою жизнь как слезливую историю, но это было не так-то просто. Единственный ребенок в семье, лучик света для своих родителей. Они все время работали, чтобы оплачивать счета, но были хорошими и любили меня.

Джош сглотнул комок вины, застрявший у него в горле. Он не видел своих родителей со Дня благодарения два года назад. Его до сих пор мутило от индейки.

Клара остановилась и посмотрела на него.

– Директор не купилась на твою историю?

У него заныло в груди, когда он вспомнил про результаты полугодия, их отправляли всем родителям. Его характеристика небрежно лежала на кухонном столе, когда он вернулся из школы. «Неуспевающий, стремящийся к удовольствиям, ленивый, до крайности безрассудный». Это было почти десять лет назад, но он знал: с тех пор мало что изменилось. Если бы он снова увидел директора Карлсон, она написала бы аналогичный список. Может, еще бы добавила: «Обособленный, замкнутый, безнадежный».

Положив руку Кларе на спину, Джош обвел ее вокруг выбоины в асфальте.

– Не купилась.

О чем он думал, рассказывая о своих школьных бедах человеку с докторской степенью? Джош мог представить Клару восемнадцатилетней. Представительница золотой молодежи со всеми привилегиями и поддержкой, которых он был лишен всю свою жизнь.

Когда Клара входила в помещение, люди ее уже уважали. Когда Джош входил в помещение, люди недоумевали, почему на нем так много одежды.

– Не жалей меня, – эти слова прозвучали грубее, чем ему хотелось.

– Я и не собиралась.

Солнце зашло за горизонт, и вокруг бейсбольного поля загорелись огни стадиона. Клара побрела в ту сторону.

– А как насчет внеклассных занятий? Ты занимался спортом?

– Нет, но я был активным. – Он указал на небольшую рощицу и старую скамейку. – Занимался сексом вон там. Впервые уложил тут Оливию Дельвеккьо и узнал, что такое сквирт…

– Хорошо-хорошо, я поняла. Ты жеребец.

– Уже тогда я знал, в чем моя сила. – Он вспомнил свою последнюю встречу с Бенни. – Хотя, возможно, я принимаю желаемое за действительное.

– Что ты имеешь в виду?

Он опустил подбородок, рассматривая траву.

– Black Hat, студия, на которую я работаю, сделала мне отстойное предложение, когда мой агент попросил пересмотреть контракт.

Она показала ему свою слабость, настал его черед показать свою. Несмотря на все его громкие заявления и вирусные видео с его участием, никто из боссов не спешил ради него лишний раз открывать чековую книжку.

– Правда? Я думала, они из кожи вон лезут, только бы удержать тебя.

Она села на скамейку трибуны. Боже, все, что она делала, выглядело так изысканно и благородно. Джош сел рядом.

– Это моя вина. Я подписал тот ужасный контракт несколько лет назад, даже не прочитав. Я опьянел от мысли, что кто-то считает меня талантливым хоть в чем-то. И теперь теряю доход. Я мог бы продавать именные товары…

Он взъерошил волосы.

– Товары? – голос Клары повысился на тон. Ее смущение заставило Джоша забыть о жалости к себе, настроение у него явно улучшилось. Она была хорошей, его новая соседка.

– Не волнуйся, Уитон. Стоит только попросить, и ты получишь не копию, а оригинал.

Клара тихо ахнула, когда поняла, что он имеет в виду под именными товарами и оригиналом, и плотнее запахнула края своего кардигана.

– И что ты будешь делать? Наймешь адвоката?

Джош восхищался ее способностью деликатно менять тему, но упоминание адвоката опять его расстроило.

– Нет. Я не могу позволить себе адвоката достаточно хорошего, чтобы выступить против Black Hat. Ты же в курсе, что в порноиндустрии не все чисто и есть люди с плохой репутацией?

– До встречи с тобой я не слишком интересовалась порно.

Он так и думал.

– Я всего лишь актер и не могу ни на что повлиять, даже при солидной фанатской поддержке. К тому же основная аудитория большинства порносайтов – мужчины. Я вынужден плясать под дудочку продюсеров и руководителей студии.

– Это так несправедливо! Почему крупные студии не инвестируют в контент для женской аудитории? – Она сморщила нос. – По-моему, они плохие бизнесмены.

– Хочешь сказать, если бы студии вкладывали в правильное порно, ты бы его смотрела? – Джош приготовился к эмоциональной реакции Клары.

– В настоящий момент этот вопрос несущественен. – Она скрестила ноги.

– Черт, как ты это делаешь? Любую чушь можешь произнести так возвышенно.

Она прищурилась, глядя в темнеющее небо.

– Не любую.

– Ты только что снова это сделала.

Она даже подмигнула ему. Посадите эту девушку за руль на пять минут, и она вдруг окажется плутовкой. Он не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то так сильно его удивлял. Клара наклонилась, чтобы сорвать травинку.

– Если ты не сможешь заключить новый контракт на выгодных условиях, ты уйдешь?

Джош закрыл лицо руками и вздохнул.

– Понятия не имею.

Этот вопрос не давал ему покоя несколько дней.

– Многие люди меняют карьеру, даже проработав в одной области лет двадцать, – сказала Клара. Она была прирожденным дипломатом. – Нужно составить список. Или два. Жаль, я не захватила блокнот. Какие у тебя основные навыки?

Джош положил руку на ее голое колено. Наполовину вызов, наполовину флирт. Он не давил сильно, только чтобы вызвать мурашки по коже. Вспомнив ее, распластавшуюся на диване прошлой ночью, он почувствовал прилив адреналина. Клара не смотрела вниз, но Джош ощутил напряжение в ее теле. Она положила свою руку поверх его, и он ждал, что сейчас она его оттолкнет. Как ни странно, она не торопилась этого делать. В какой-то момент он даже поверил, что сейчас она направит его руку выше, пальцы скользнут под шорты и будут ласкать ее бедро едва касаясь, как тихий ветерок. Она резко вдохнула, но не пошевелилась. Сейчас Клара поставит его на место. Просто собирается с силами.

Она неотрывно смотрела на стадион, прикусив нижнюю губу. Возможно ли, что Кларе Уитон нравился секс в общественном месте? Это предположение тут же вызвало у него эрекцию, но прежде чем он успел его озвучить, она откашлялась и переложила его руку со своей ноги на его.

– Что-нибудь еще?

Пока его сердцебиение успокаивалось, он задумался.

– Вождение. Я мог бы стать водителем грузовика или доставщиком пиццы, – Джош шутил только наполовину. Он любил пиццу.

– Неплохо. Продолжай. – Она явно ухватилась за шанс вернуть разговор в безопасное русло. Ее-то семья, наверное, наняла для нее карьерного консультанта, когда она еще ходила в детский сад.

– Налоги. Я прекрасно в них разбираюсь, – сказал он, невольно втягиваясь в игру. Потом встал и пошел между сиденьями на трибуне. – Ты бы видела, какой возврат НДС я получил в прошлом году.

Клара посмотрела на него и скривилась:

– Тебе придется снова учиться, чтобы стать бухгалтером. И на этой работе нужно носить галстук.

– Тогда забудем об этом.

То, что Клара заглянула в его прошлое, пытаясь выяснить, что он делал и кем был, не означало, что остальные последуют ее примеру. Относительный успех в полном иллюзий мире порно был равен провалу в реальной жизни.

Его голова пухла от попыток обдумать все эти «что, если» и «может быть». Он работал по дерьмовому контракту, застрял в умирающих уже несколько лет отношениях – все оттого, что обычно предпочитал путь наименьшего сопротивления. Единственное, в чем он был уверен, – ему по-настоящему нравилось работать в порно. И не только потому, что ему платили за секс (хотя и это было неплохо). Ему нравились люди, нравилось участвовать в создании того, что нравится другим. Он не умел планировать наперед, не обладал должным терпением, но Клара продолжала смотреть на него с надеждой. Как будто вместе они могли решить все его проблемы.

– Я неплохо разбираюсь в кинопроизводстве, – сказал он наконец, возвращаясь к ней. – Я же давно варюсь в этом. Не поверишь, как сильно монтаж влияет на конечный результат. Или, например, музыка. Знаю, это порно, знаю, какие эмоции оно вызывает, но я видел некоторые видео, которые куда ближе к искусству, чем большинство коммерческих блокбастеров. Продюсеры контролируют кастинги, изготовление декораций и даже следят за тем, чтобы мы соблюдали правила охраны труда и техники безопасности.

– Звучит многообещающе. – Она повернулась при первых признаках его интереса. – Ты должен что-нибудь снять.

– Кто бы меня нанял? У меня есть аттестат о среднем образовании с низкими оценками и опыт работы с анальными шариками. Не самое блестящее резюме.

Клара смотрела на него снизу, запрокинув голову.

– Не принижай своих достоинств. Я читала о тебе в интернете, если помнишь.

Он тяжело сглотнул. Как будто он мог такое забыть.

– В одном из заголовков, на который я определенно не кликала, говорилось, что на твоем сайте более миллиона подписчиков. Держу пари, эти люди заплатили бы за просмотр твоих видео.

Джош сел рядом с ней.

– Не знаю. Порноиндустрия обслуживает не женское удовольствие. Мой набор навыков… если это можно так назвать… Ты можешь быть да Винчи, но твои скульптуры из макарон никому не нужны.

– Ты художник и нашел способ зарабатывать на жизнь своим искусством. – Тут Клара покраснела. – Больше инициативы. Часто люди сдаются прежде, чем у них появляются проблемы.

Джош не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то говорил ему столь воодушевляющие слова, особенно на неудобную тему.

– Ты умеешь впечатлить.

Клара отмахнулась от комплимента.

– Нет, правда. – Он поднял пригоршню травы и пересчитал стебельки. – Ты такая противоречивая. Неделю назад ты меня даже не знала, а теперь сидишь здесь и рьяно защищаешь мое «искусство».

Она пожала плечами.

– Что я могу сказать? Я отчаянный оптимист.

– В этот момент птицы и какие-нибудь зверьки должны выйти из леса и подпеть твоей балладе о том, почему я не должен отказываться от мечты и проложить путь к славе.

Клара горько вздохнула и поправила шнурки.

– К сожалению, животные меня ненавидят.

– Да ладно? – Джош фыркнул и подскочил, чтобы помочь ей подняться.

– Они чуют мой страх, – в ее голосе не было ни тени шутки.

– Ты совершенно чокнутая, это так мило, – сказал он скорее себе, чем ей.

– Мило – не то слово.

Она пошла обратно к машине.

– Подожди! – Он подошел к ней и остановился. – Посмотри, что ты сделала меньше чем за неделю: переехала на другой конец страны, устроилась на новую работу, села за руль. Ну и наконец, пошалила с известным порноактером – На его щеках появились ямочки. – Насколько я вижу, Уитон, ты чертовски крутая.

Клара застенчиво улыбнулась, и ему захотелось схватить ее за лямки этого нелепого комбинезона, притянуть ее к себе и впиться наконец в эти клубничные губы, о которых он мечтал с тех пор, как она появилась в его жизни.

– Наверное, нам следует вернуться.

Ему нужны были двери между ними, которые можно закрыть.

– Да, конечно.

Клара отряхнула комбинезон, и Джош старался не замечать, как ее руки скользят по ягодицам. Черт, если он не будет осторожен, то в конечном итоге влюбится в свою соседку.

Глава 13

Через две недели после добровольного перехода на неполную занятость Джошу стало скучно. Это было опасно – иметь столько свободного времени в непосредственной близости от Клары Уитон.

Впервые он заметил проблему, обнаружив, что идет в душ сразу после нее. Когда он входил в их крошечную ванную, где еще стоял запах ее мыла, он будто оказывался на цветочной поляне. И Джош представлял себе Клару – голую, мокрую, покрытую мурашками. Усилием воли приходилось останавливать погружение в мечты.

Это странное поведение можно было объяснить и его необычно долгим воздержанием. Романтические отношения с Наоми закончились несколько месяцев назад, а секса на съемках не хватало для удовлетворения всех его потребностей. Он не работал правой рукой так много с тех пор, как был подростком.

Однако голод Джоша был не только физический, но и эмоциональный. Он так отчаянно нуждался в разговоре, что вставал пораньше специально для того, чтобы поймать Клару перед уходом на работу.

В отличие от Джоша, та любила утро. Они встречались на кухне, и она включала поп-музыку, чтобы веселее было готовить кофе и паковать обед.

Он никогда в жизни не видел столько контейнеров для еды. У нее были даже маленькие контейнеры для соусов – такие крохотные, что Джош мог поместить три из них на ладони. Они были милыми, ее детские контейнеры.

Клара уходила ровно в семь тридцать, и у него совсем падало настроение. Сидя без дела, он чувствовал себя настолько бесполезным, что на третий день предложил отвезти Клару в ее офис в Малибу. Ему больше нечем было заняться. А по вечерам он забирал ее домой. Джош, по сути, стал шофером для своей соседки, но это давало ему пусть маленькое и странное, но все же ощущение своей нужности.

Большую часть дня он все же проводил наедине с собой среди вещей Клары, которыми она обставляла дом. Каждый день к их дверям доставляли очередную коробку. И хотя изменения были незначительными, они коснулись каждой комнаты. Новые подставки под горячее и прихватки теперь хранились в особом ящике на кухне. В ванной появились маленькие полотенца для рук, а также корзина с засушенными цветами и веточками. У нее, может быть, и докторская степень по искусству, но там, откуда он родом, подобное дерьмо таковым не считалось.

Клара даже купила занавески для его спальни. Однажды он открыл дверь и обнаружил, что они висят – очаровательные и бесполезные. Даже работая полный день, она каким-то образом находила время превращать пещеру Эверетта в нечто похожее на дом. Этим она тоже неумышленно давила на больное место – его застопорившуюся карьеру.

Он начал бегать после обеда – нужно же было хоть чем-то заняться, а накопившаяся энергия требовала выхода. Во время долгих пробежек к океану он пытался думать о своем будущем. Представлял, как обсуждает с коллегами совместные проекты по кинопроизводству. Но даже если бы нашелся тот, кто дал ему денег на свое кино, Джош понятия не имел, что будет снимать.

Он вернулся с последней пробежки и сразу наткнулся на пять разных корзин для белья. Он понял, что у Клары стирка и, должно быть, закончилось чистое нижнее белье. Весь дом был наполнен приятно пахнущей влажностью, исходящей из маленькой прачечной рядом с крыльцом. Он сжал кулаки и немедленно открыл окно.

Сегодня, как и каждый вечер на этой неделе, Клара лежала на диване, обложившись документами. Джош даже не представлял, какой груз дел она взвалила на свои плечи, согласившись на эту работу. Часть документов она читала дома. Джош переставил ее корзины для белья, чтобы открыть проход к кухне.

– Не обязательно разделять одежду на столько куч, – сказал он.

– Тебе да, потому что ты носишь только джинсы и футболки, – ответила она игриво, – но одежда разных цветов требует разной температуры воды и скорости стирки.

– Это все заблуждение.

– В смысле? – Клара взяла документ с дивана.

Наклонившись, Джош начал перебирать ее одежду.

– Идеальные условия стирки определяет состав ткани, а не цвет. Например… – Он поднял ее футболку. – Хлопок склонен к усадке. Его надо стирать в холодной воде и сушить на воздухе, независимо от цвета.

Он перекинул через плечо ее шорты.

– Лен мнется как сука, поэтому эти шорты лучше гладить сразу после того, как достанешь из стиральной машины.

Две пары колготок запутались вокруг его запястья. Джош разделил их и положил на подлокотник дивана.

– Нейлон лучше тоже сразу разделить и развесить, это поможет избежать подобной проблемы со статическим электричеством.

Закончив урок, Джош проследовал на кухню. Оттуда очень приятно пахло. В поисках источника пряного запаха он заглянул в духовку.

– А вот с полиэстером можно делать все, что хочешь, его трудно испортить, – крикнул он, разглядывая лазанью в духовке. – Можно мне немного твоей пасты?

– Конечно. Но это вегетарианская лазанья, и соус я приготовила из того, что нашла в холодильнике, – ответила Клара из комнаты.

В животе у Джоша заурчало. Еще один симптом. Клара приучила его к овощам за такое короткое время. Не иначе как обманом заставила его перейти на свое волшебное меню, которое состояло в основном из листовой зелени, ловко замаскированной. Скоро он будет просыпаться посреди ночи от невыносимого желания пожевать шпинат.

Клара неодобрительно покачала головой, когда Джош присел к ней на диван с дымящейся тарелкой.

– Как ты… Откуда ты так много знаешь о стирке?

– Моя мама всю жизнь работает в химчистке. Я все детство слушал эту чуть про типы ткани и способы стирки. И когда мы общались в последний раз, она все еще там работала. От нее всегда пахнет отбеливателем.

– В последний раз? Это было давно?

– Я не виделся с родственниками уже несколько лет. С тех пор как я рассказал им о своей работе. – Джош подул на вилку с кусочком лазаньи. – Они этого не поняли.

Чувство вины грызло его до тех пор, пока он не перестал отвечать на их звонки. В итоге он даже сменил свой номер и адрес электронной почты. Ему не нужны ни их лекции, ни их беспокойство. Джош прочистил горло.

– Думаю, они чувствуют себя виноватыми. Наверняка моя мама убеждена: води она меня почаще в церковь в детстве, я бы сейчас работал в банке или где-нибудь еще.

– Понимаю тебя.

Он опустил вилку и нахмурился. Клара была мечтой любого родителя – вежливая, воспитанная, прилежная. У нее-то какие проблемы?

Боль омрачила ее лицо.

– Моя мать сводит меня с ума тем, что каждую оплошность членов семьи она принимает близко к сердцу, за чужие неудачи переживает как за свои. Она как будто ведет список наших ошибок и считает, что мы все их совершаем специально. Под моим именем список был чист, пока я не бросила старую жизнь и не переехала сюда. Знаешь, было бы легче с ей общаться, если бы она немного снизила планку ожиданий.

Джош никогда не думал о цене, которую Кларе пришлось заплатить за свою свободу. Оказывается, они оба убегали от чего-то. Все-таки у них есть нечто общее.

– Я не злюсь на маму, – сказал он. – Я ее понимаю. Вряд ли есть родители, которые мечтают о том, чтобы их ребенок вырос и пошел сниматься в порно. Но все же быть главным разочарованием семьи нелегко. Думаю, если бы она и мой отец поддерживали меня, пусть даже не понимая и не принимая мою работу, мне было бы легче выносить отношение основной части общества, для которой люди моей профессии – как грязь под ботинком.

– Неужели кто-то действительно так относится к тебе?

– Ну, не все, конечно, знают, что я делаю. Я не хожу по улице и не раздаю визитки в форме члена.

Клара прикрыла рот рукой и округлила глаза.

– А у тебя есть такие?

– Нет. Хотя неплохой маркетинговый ход, кстати. Но люди все равно узнают. Эта тема почти всегда всплывает, например, на вечеринках. Мои приятели из средней школы думают, что это забавно. – Он издал тихий горький смешок. – Я не против насмешек от людей, пусть только держатся на расстоянии. Хуже те, кто считает, что моя работа превращает мое тело в общественную собственность.

– Хочешь сказать, к тебе пристают?

– Да, конечно. Ты когда-нибудь сталкивалась с парнем в метро, вроде как случайно, хотя было понятно, что он мог бы тебя обойти? Или у бара тебя обнимали невзначай за талию, чтобы освободить себе проход?

– Конечно.

– Тогда ты понимаешь. Меня часто трогают руками за места, о которых неприлично упоминать в обществе. Когда люди узнают, чем я занимаюсь, они перестают видеть во мне мужчину. В их глазах я вдруг превращаюсь в рождественскую ветчину. И каждый хочет отрезать себе кусок пожирнее.

– Мне очень жаль, – сказала Клара.

Джош уставился на свою еду.

– У многих дела куда хуже. Почти все мои коллеги-женщины сталкивались с домогательствами и оскорблениями.

Сколько раз Наоми приходила домой взвинченная, потому что кто-то опять к ней приставал? Пытался заставить ее делать то, чего она не хотела? Джош пытался защитить ее, но баланс сил иногда был не в его пользу, и, конечно, он не мог защитить абсолютно всех.

– Это не игра с нулевой суммой[23]23
  Игра с нулевой суммой – игра, в которой сумма всех выигрышей и проигрышей игроков равна нулю, то есть игроки платят друг другу и никакого создания или уничтожения благ не происходит.


[Закрыть]. Признание твоей боли не уменьшает чужую, – сказала Клара.

– Спасибо, но довольно о моей боли. – Он улыбнулся, давая понять, что ранен не смертельно. – Это мой предел разговоров о чувствах для одного дня.

Он поставил тарелку на бедро и потянулся за комиксом на журнальном столике.

– Я собираюсь провести остаток вечера с «Людьми Икс»[24]24
  Серия комиксов компании Marvel Comics про людей-мутантов, обладающих невероятными способностями.


[Закрыть].

Клара придвинулась ближе.

– Что там происходит?

– Мистик собирается украсть передатчик Форджа.

Мгновение спустя она задержала его руку, готовую перелистнуть страницу:

– Подожди-ка, я еще не дочитала!

Мурашки пробежали от его запястья к плечу.

– Увлекательнее, чем работа, да?

– Я скоро окосею, пытаясь найти что-то интересное в этих файлах. Джилл наняла меня для работы над предвыборной кампанией Тони Гренджер, и я теперь отлично понимаю, что совершенно некомпетентна, хоть и люблю возиться с бумажками. Из офиса Гренджер нам прислали тридцать коробок с документами, которые могут помочь в разработке PR-кампании. Юристы любят бумажную работу.

– Это я знаю, – сказал Джош. – Если я помогу тебе просмотреть эти скучные файлы, скажем, за тридцать минут, разрешишь ли ты себе потом сделать перерыв и посмотреть фильм? Боюсь, твои блестящие мозги скоро закипят.

– Черт возьми, это было бы потрясающе. – Клара протянула ему огромную стопку бумаг. – А кто выберет фильм?

– Конечно я.

– Почему же «конечно»?

– Потому что я спасаю тебя от ранней катаракты.

– Ну ладно. – Она возобновила чтение. – А ты можешь выбрать «Скорость»[25]25
  Американский боевик 1994 года режиссера Яна де Бронта с Киану Ривзом и Сандрой Буллок в главных ролях.


[Закрыть]?

Его брови встали домиком.

– Тебе нравится этот фильм?

– Нет. – Она что-то подчеркнула на бумаге. – Я люблю этот фильм.

– В смысле, Киану Ривза?

– Ты пытаешься свести мой отличный вкус в кинематографе до примитивной влюбленности в знаменитость?

– О нет. Даже и не думал об этом.

– Хорошо. Должна признаться, я фанат боевиков.

Клара потянулась за папкой документов у ног.

– Вообще-то я хотела спросить тебя об одной компании. – Она передала ему файл. – Название Black Hat тебе о чем-нибудь говорит? По-моему, я видела его в одной из статей, когда гуглила тебя.