Текст книги "Без ума от виконта"

Глава 18

– Как это ничего нет? Что ты говоришь? Там должно что-то быть! – Джейн выхватила из пальцев Эдмунда пустотелую гипсовую деталь и заглянула в нее. – Может, у тебя просто пальцы слишком толстые? – Она подняла правую руку, намереваясь сама обследовать внутреннюю полость члена, цепь, которая связывала их, дернулась, и левая рука Эдмунда тоже подскочила вверх. – Ох, надо же! Забыла, что он у тебя в руке. Дай его мне.

Эдмунд отдал ей пенис, и Джейн запустила сначала один палец в его внутреннюю полость, потом другой… Какая досада, Эдмунд прав. Ничего там нет. Может, бумажка прицепилась каким-то образом к другому месту на туловище Пана или просто выпала?.. Джейн опустилась на колени и дотошно обшарила все вокруг статуэтки. Ничего.

– Я не знаю, но что, если бумажка находится внутри его тела. Ведь статуэтка полая.

– Если так, остается только один выход – разбить фигурку, – сказал Моттон.

– Хм-м, – процедила было Джейн с сомнением в голосе: она опасалась, что неизбежный в таком случае шум будет услышан, однако оркестр в танцзале продолжал играть, не говоря уж о весьма громких возгласах веселящихся гостей. Последний обрывок рисунка очень нужен им с Эдмундом. Ничего ради этого не предпринять – не выход из положения.

Джейн нанесла изваянию пробный толчок, проверяя, насколько легко будет его опрокинуть. Это оказалось совсем легко, возможно, потому, что лишенный пениса гипсовый божок стал несбалансированным. От ее слабого толчка он опрокинулся на спину. Разлетелся вдребезги по мраморному полу секундой позже того, как прозвучала последняя нота оркестра. Звук падения был ошеломительно громким.

– Ох! – вскрикнула Джейн.

Эдмунд вздохнул и сказал:

– Не волнуйся, этим уже ничему не поможешь. Ты видишь где-нибудь бумажку?

Джейн старательно осмотрела пол. Лорд Гриффин снабдил альков настенными канделябрами, однако некоторые осколки разбитого Пана вылетели за пределы круга света.

– Нет, но она могла отлететь куда-нибудь в неосвещенное место.

Джейн сейчас нужно было бы что-нибудь вроде палки, чтобы пошарить как следует по полу… Стоп!

– Слушай, Эдмунд, дай-ка мне пенис.

Моттон вручил ей осиротевшую часть Пана, и Джейн принялась сгребать им разлетевшиеся по полу осколки статуи в одну кучку.

– Я ничего не вижу, а ты? – Она подняла глаза на Эдмунда. – Как ты считаешь, мог еще кто-нибудь наткнуться на этого Пана раньше нас?

Эдмунд нахмурился.

– Я так не думаю, – ответил он. – Откуда они могли узнать, где надо искать? Не верится, что мы кому бы то ни было дали хоть малый намек на ключи к разгадке.

– Первый Пан разбился, второго мы вернули на то место, где нашли его, а третий… Ты не думаешь, что кто-нибудь мог обнаружить его неполноценное туловище в клозете на Харли-стрит?

– Сомнительно, однако могло быть и так. – Эдмунд свободной рукой поправил капюшон, который сдвинулся с головы Джейн ей на спину, и пристроил его так, чтобы он почти полностью прикрывал ее лицо. – Хотя вряд ли кто-то придал бы этому особое значение. В этом самом клозете столько всякого хлама. Кто обратит внимание на осколки Пана? Да никто.

– Верно. – Тем не менее последний обрывок рисунка отсутствует… но здесь его, может, и не было. – Кларенс мог использовать в качестве тайников несколько статуэток. Мама говорила, что он налепил их очень много.

– Хм… – Эдмунд повернул голову и взглянул на кучку мусора на полу. – Ты, значит, считаешь, что это не тот Пан?

– Я считаю, что это не он. Нам нужно продолжить поиски.

Губы Эдмунда сжались в тонкую, прямую линию. Помолчав, он произнес:

– Я надеялся, что мы с этим покончили.

– Увы, это не так. Ну, идем.

Джейн отодвинула занавеску в сторону и вышла из алькова. Первое, что она увидела, был оскорбительно понимающий взор мистера Паддингтона.

– Ну как, получили удовольствие?

Капюшон и маска, к счастью, скрыли от посторонних глаз, как сильно покраснела Джейн. Эдмунд не удостоил ответом замечание Паддингтона, взял Джейн под руку и повел в соседнюю комнату.

– Я буду счастлив получить свое, когда он кончит с вами, мистрис! – проорал Паддингтон им вслед. – Я мужчина сильный, сами убедитесь!

– Сильный? – произнесла женщина, которая стояла с ним рядом. – Да уж! Сильный на секунду!

Эта реплика вызвала общий хохот окружающих.

– Чем ты недовольна? – спросил Паддингтон. – Подождать не можешь, да?

– Хвастун ты, вот что! – выкрикнула женщина. – Я все еще жду не дождусь!

Моттону очень хотелось подойти к Паддингтону и вбить ему в глотку его собственные зубы, однако он не мог позволить себе такую роскошь.

Он привел Джейн в соседнюю комнату и остановился словно вкопанный. О Господи, то была комната для оргий. Парочки предавались различным способам сексуальной близости на множестве шезлонгов, расставленных в довольно обширном помещении. Беглый взгляд не обнаруживал в этих совокуплениях ничего необыкновенного, но ведь ночь только начиналась.

– Нас никто не заставит заниматься этим? – едва слышно спросила Джейн – она подступила к Моттону очень близко, почти прижалась к нему.

– Нет. – Однако мог ли он в этом поклясться? – Мы отсюда уйдем. Должен найтись иной способ обнаружить отсутствующий листок.

Джейн тряхнула головой, но голос ее прозвучал не очень уверенно:

– Н-нет. Нам нужно…

Договорить ей не удалось. Весьма дородный лысеющий мужчина в таком же балахоне и такой же маске, как у них, ухватил за локоть ее, а потом и Эдмунда.

– Привет, вот вы где, оказывается! Я слышал, что у нас сегодня будет двое новеньких, но у меня не было времени отыскать вас. – Мужчина слегка пожал плечами, как бы извиняясь за свою оплошность. – Я съел что-то для меня неподходящее. Был, как понимаете, приклеен к отхожему месту. Ужасная неприятность, такое неудобство столько времени проторчать в этих, как говорится, удобствах. – Он отвернулся от Джейн и прикрыл ладонью рот, из которого несло тошнотворной вонью… но увы, скопившиеся в организме миазмы почти тотчас нашли выход на другом конце туловища. – Самое лучшее, если я устрою вас прямо сейчас, до того как мне приспичит отлучиться снова. Идемте.

Он не дал им возможности отклонить предложение и немедля начал подталкивать к двери, после чего они поднялись по нескольким ступенькам и повернули за угол. Остановился их провожатый у двустворчатой двери.

– Вам сюда. Вы можете подождать в церемониальной комнате, тогда я не должен буду оставаться возле вас до тех пор, пока не наступит назначенное время.

– А когда оно наступит? – спросил Моттон. Лучше все-таки знать, сколько у них в запасе времени до того, как им понадобится сбежать отсюда.

– В полночь, разумеется. – Мужчина достал из кармана часы. – А она наступит примерно минут через двадцать. – Он распахнул дверь. – Только не забудьте… – Не договорив, мужчина прижал ко рту ладонь, лицо у него приняло зеленоватый оттенок. Он махнул на прощание рукой и выскочил за дверь.

– Бедняга, – поморщившись, произнесла Джейн. Потом, сдвинув брови к переносице, обратилась к Эдмунду: – Я что-то не поняла, о чем мы не должны забывать.

– Не имею представления, – ответил тот и вдруг, окинув помещение взглядом, ахнул и прищурился: – Слушай, у меня есть хорошие новости, но есть и плохие.

Его голос прозвучал немного сдавленно.

– Что? – Джейн наконец огляделась по сторонам и громко охнула.

Помещение представляло собой амфитеатр. Справа от того места, где они с Эдмундом стояли, ряды сидений поднимались вверх, с левой стороны спускались к маленькой сцене, на которой высился гроб, изображенный на рисунке Кларенса.

Но то была не единственная примечательная вещь в помещении – отнюдь нет. Здесь было выставлено напоказ не меньше, если не больше сотни статуэток похотливого Пана. Они были повсюду: как бы строем маршировали вдоль стен, стояли на страже у дверей, окружали сцену.

– Неудивительно, что Клеопатра считала Кларенса одержимым, – сказала Джейн. – Как же нам найти именно того, который нам нужен?

Эдмунд порылся у себя в кармане.

– Мы можем просто разбить всех до одного. У нас есть двадцать минут. – Он вынул из кармана ключ для наручников, потом посмотрел на свои часы. Пятнадцать минут для нас безопасны. Я хочу убраться отсюда до того, как кто-нибудь придет. – Он освободил от наручника запястье Джейн. – Ты возьмешь на себя ту сторону комнаты, а я – эту.

– Нет, подожди. – Она коснулась ладонью предплечья Эдмунда, в то время как он освобождал свое запястье от наручника. – Если мы это сделаем, они узнают, что мы были здесь.

– Они об этом узнают при любых обстоятельствах. Наш объевшийся до расстройства желудка провожатый расскажет им об этом.

– Не сможет рассказать, если он все еще сидит в… – Джейн, не договорив, покраснела и махнула рукой. – Ты ведь знаешь, когда начинается церемониал.

– Предположим, однако нам по-прежнему необходим последний клочок рисунка, и у нас нет времени аккуратно отвинчивать и обследовать все эти проклятые пенисы.

– Но у нас нет и времени на то, чтобы толком осмотреть огромную кучу осколков после того, как мы разобьем статуэтки.

Эдмунд со стоном вздохнул.

– И что же ты предлагаешь? – спросил он.

– Погоди, я думаю.

Эдмунд в ответ только округлил глаза и снова посмотрел на часы.

– Думай побыстрее. У тебя есть три минуты на размышления, пока я проверю, нет ли второго выхода из этого помещения. – Он взвесил на руке наручники. – После чего намерен прибегнуть к чрезвычайной по быстроте форме кастрации.

Он решительным шагом направился через все помещение к маленькой, в одну створку, двери, почти полностью скрытой за целой фалангой Панов.

Джейн потерла лоб. Ей хотелось бы не слышать размеренное тиканье часов Эдмунда, отсчитывающих секунды, которые оставались до того момента, когда он начнет избавлять божков от их возбужденных гениталий.

Кларенс, надо отдать ему должное, очень тщательно подбирал ключи к тому, как можно добраться до очередного Пана, – он нарисовал магнолию грандифлора, и благодаря этому они с Эдмундом смогли определить местонахождение статуэтки в парке лорда Палмерсона, потом он использовал рисунок Клеопатры, чтобы обратить их внимание на галерею на Харли-стрит. Должно быть, он указал им возможность найти нужного им Пана и в данный момент. Он знал, что в этом помещении полным-полно божков, и нарисовал их целую толпу.

Вероятно, что гроб на сцене тоже не случайно появился. Кларенс имел на то причину. Ей следует начать поиски именно оттуда. Джейн начала спускаться по наклонной плоскости.

Эдмунд вернулся в помещение.

– Осталась всего минута до того, как я начну орудовать этой вот цепью.

– Так проведи эту минуту, помогая мне.

Джейн обошла гроб кругом, ведя рукой по его сторонам. На нем не было ни грифонов, ни Сатурнов – Кларенс изобразил их только на рисунке.

Эдмунд что-то буркнул себе под нос, однако присоединился к Джейн на сцене.

– Осталось полминуты.

– Ох, успокойся, прошу тебя.

Кларенс оставил пометки на боковой стороне гроба, но не мог же он раскрыть все до конца, не так ли? И какова была его главная цель? Он, безусловно, хотел, чтобы именно они отыскали последний фрагмент его рисунка.

Мама без конца твердила о том, что для художника должно быть главным: тщательно выбрать предмет изображения, изучить его до мельчайших подробностей, уловить игру света, который падает на него.

Джейн помолчала и окинула испытующим взглядом ряды сидений. Потом огляделась по сторонам… Группа Панов, можно сказать, уставилась на нее. У одного из божков на губах была улыбка.

– Время истекло, – произнес Эдмунд. – Начнем. – Он взмахнул цепью, как бы проверяя тяжесть возможного удара. – Начнем вот с этих…

Джейн схватила его за руку.

– Подожди. Я знаю, где находится обрывок.

– Ты знаешь?!

– Думаю, что да.

Джейн взяла в руки улыбающегося Пана и отвинтила его пенис. Боже милостивый, сделай так, чтобы обрывок рисунка оказался здесь! Если этого не случится, ей придется собраться с духом и помочь Эдмунду обследовать столько статуэток, сколько они смогут. Она протянула Эдмунду отделенный от статуи увесистый член.

– Так и есть!

С этим восклицанием Эдмунд достал из пениса свернутую бумажку и сунул ее себе в карман.

– Какая удача, вот здорово! Теперь поставим орган на место и поскорее уйдем отсюда, пока… ох, черт возьми!

Джейн услышала звук отворяемой двери. Эдмунд тотчас присоединился к ее усилиям вернуть статуэтке первоначальный вид, но выглядело это так, словно он показывает ей, как женщине следует ласкать член мужчины – его, Эдмунда, член.

– Вот так, любовь моя. – Последние два слова он произнес по-французски – mon amour – и снова перешел на английский. – От основания к кончику, твердой рукой – ах!

Он обернулся и состроил полную удивления мину. Джейн тоже обернулась и увидела их давешнего провожатого, вернувшегося наконец из сортира.

– Итак? В чем дело, мсье? – произнес Моттон.

– Вы намерены подготовить леди, не так ли? Хорошо, хорошо. Я уверен, что буду первым в очереди, – после вас, разумеется. – Мужчина прикрыл рот ладонью и громко рыгнул. – Гм, надеюсь, мне больше не придется отлучаться.

Первым в очереди? Неужели он имеет в виду… Джейн почувствовала приступ тошноты. Как бы ей самой не пришлось сию минуту бежать в туалет.

– Разумеется. – Эдмунд взглянул на часы. – Но время еще не пришло, не так ли?

– О нет. В вашем распоряжении еще по меньшей мере пять минут. Я только хотел напомнить вам о том, о чем из-за всех моих… э-э… затруднений забыл сказать. Вашу одежду вы можете оставить в гардеробной за сценой.

– А-а, в гардеробной.

Эдмунд кивнул с таким видом, словно в точности знал, о чем толкует его собеседник, и что его самого это ничуть не беспокоит. Джейн сжала руки в кулаки и засопела. Она не собиралась падать в обморок. Во всяком случае, надеялась, что этого не произойдет, но при мысли о том, что ей придется раздеться и, возможно, заниматься чем бы то ни было в присутствии и при участии этого весьма неприятного джентльмена… Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать готовый вырваться у нее стон.

– Да. Вы ее сразу увидите, если заглянете вон за ту статую. – Мужчина ухмыльнулся. – Но может, вы уже обнаженные под этими вашими балахонами? Некоторые так и поступают, только это холодновато, особенно для леди. – Он кивнул Джейн. – Вы не бойтесь, если на вас надето что-нибудь очень дорогое, никуда оно не денется, вам его отдадут потом.

Джейн подняла глаза на Эдмунда. Понимает ли он, в каком она отчаянном состоянии?

– Хорошо. Леди должна подготовиться. – Эдмунд указал на дверь. – Не будете ли вы так любезны?

Мужчина рассмеялся и ответил:

– Само собой. Поначалу все они стесняются, но стоит им отхлебнуть глоток-другой из чаши дьявола, как их уже не остановишь, а? – Мужчина направился к двери. – Вы только не теряйте времени. – Он снова посмотрел на часы. – Теперь уже слуги в любую минуту могут принести чашу.

– Ну что ж, мы поторопимся. Благодарю вас.

Непрошеный доброжелатель закрыл за собой дверь, и Моттон тотчас схватил Джейн за руку. Он никоим образом не мог допустить, чтобы она оказалась причастной ко всей этой постыдной и непристойной истории.

– Идем. Эта дверь ведет на лестницу для прислуги, по ней мы спустимся к выходу в проулок. Остается найти Джема и карету и удалиться из этого места как можно скорей.

Джейн приподняла свободной рукой подол юбки, чтобы легче поспевать за Эдмундом.

– Как ты думаешь, не нарвемся мы на слуг, которые несут напиток дьявола?

Моттон уловил в ее голосе тревожные нотки.

– Надеюсь, что нет, а если и да, то ведь они будут обременены кувшинами или бочонками. Нам легко будет проскользнуть мимо них. – Он помедлил, прежде чем отворить дверь, и добавил: – Если придется с ними подраться, не вмешивайся, но если не удастся, воспользуйся ножом, который я тебе дал.

Джейн кивнула. Это хорошо. Эдмунд надеялся, что она поведет себя толково.

Он открыл дверь, и они вышли.

До двери на улицу было два лестничных пролета. Они благополучно миновали первый, но на площадке перед вторым их встретили двое слуг Гриффина, мужчины плотного сложения, которые несли большой открытый бочонок с неким напитком, на вид вроде бы элем, однако от него пахло и еще чем-то очень терпким. Третий слуга, видимо, старший по должности, держал в руках большую, богато изукрашенную чашу. Именно он и обратился к Эдмунду:

– Инициация происходит на верхнем этаже.

Черт побери, это никакой не слуга, это Хелтон – Вельзевул собственной персоной.

– Инициация? – Моттон на сей раз пустил в ход не французский акцент, а шотландский, в надежде на то, что вызовет сомнения у мужчины на верхнем этаже и у Хелтона, когда они просмотрят и сравнят списки. – Но мы здесь присутствуем не ради инициации. – Он подтолкнул Джейн вперед, чтобы дать ей возможность сделать рывок к свободе. Для него самого обстоятельства не столь уж опасны. Трое против одного, это так, но двое из них обременены бочонком – достаточно тяжелой ношей.

Он намотал конец цепи на руку, скрытую под плащом. Лестничный пролет предпочтительнее для стычки, но надо быть готовым к тому, что такой вариант окажется недоступным.

Хелтон окинул его испытующим взглядом и произнес:

– Вы одеты для инициации.

– Это ошибка. – Эдмунд пожал плечами и улыбнулся, как он надеялся, самым примирительным образом. – Это единственные костюмы, которые мне удалось заполучить, я слишком поздно узнал о сегодняшнем маскараде.

Хелтон тоже улыбнулся – пренеприятнейшей улыбкой.

– Ну что ж, ошибки случаются. Мой хозяин не будет против такого случая. Даже обрадуется, я в этом уверен.

– Нет, я… – Моттон, спохватившись, указал на Джейн. – То есть мы… Нам сегодня предстоит совершенно иное свидание. – Он подергал бровями. – Если вам понятно, что я имею в виду.

Хелтон злобно прищурился.

– Мне до вашего свидания не больше дела, чем до кучки крысиного дерьма. Мало того, мой хозяин заставит меня съесть крысиное дерьмо, если я сегодня не представлю ему кого-то для инициации. Идемте со мной немедля!

Дальше все произошло в считанные секунды. Хелтон схватил Джейн за руку и рванул к себе, а она споткнулась и навалилась на него всей тяжестью. Он громко вскрикнул и отпустил ее. Падая, Джейн ухватилась за край бочонка, тот повалился набок, и все пойло разлилось по полу.

Моттон не нуждался в дополнительном приглашении воспользоваться ситуацией. Размахнувшись цепью, он ударил ею Хелтона по голове. Тот свалился как подкошенный на пол, и Моттон увидел, что нож, который он дал Джейн, торчит у Хелтона в боку.

– Молодец, девочка!

Моттон выдернул нож из раны и повернулся к слугам, однако те уже решили, что создавшееся положение находится вне пределов их обязанностей. Они ринулись вниз по ступенькам с такой скоростью, словно за ними гнались все силы ада.

Эдмунд сложил нож, сунул его в карман и спустился по лестнице на ту ступеньку, где уже стояла Джейн, с ног до головы перемазанная пойлом Сатаны.

– С тобой все в порядке?

Она отбросила с лица пряди волос. Капюшон сдвинулся на спину, однако маска, как ни удивительно, была на месте.

– Думаю, что да. Побаливает локоть и… попка. Ушиблась, наверное, но надеюсь, что в жидкость, которой я наглоталась, не подмешан яд. В общем, ничего страшного, я в порядке. – Сдвинув брови, Джейн пригляделась к Хелтону. – Как он? Я его не у… не убила?

– Нет… к сожалению. Он… – Моттон не договорил, так как услыхал, что дверь наверху отворилась и кто-то… даже не один человек, а несколько вышли на площадку.

– Черт побери! – выкрикнул один из них, возможно, тот, у кого были неприятности с кишечником. – Сатана подвесит меня за яйца, если я упустил эту парочку. Как ты считаешь, они пошли этим путем?

– Хелтон погнался бы за ними и догнал, если бы так и было, – ответил еще чей-то голос. – Но, я думаю, надо проверить.

Моттон схватил Джейн за руку и зашептал ей на ухо:

– Идем, только давай как можно тише.

Джейн кивнула. Моттон накинул капюшон ей на голову, и они, ступенька за ступенькой, начали спускаться по лестнице.

Они уже дошли до двери, и тут сверху до них донеслись громкие крики. Преследователи обнаружили Хелтона, и только такие идиоты, как они, могли заспорить насчет того, каким путем сумели убежать напавшие на него. Возможностей было немного, если толком подумать. У Эдмунда и Джейн оставались в распоряжении считанные секунды.

Они выскользнули на улицу.

– О-ой! – Джейн ухватилась за голову. – Не пойму, что со мной.

– Это, наверное, от холода. Продержись еще немного. Мы почти уже в безопасности.

Эдмунд надеялся, что так оно и есть. Может, стоит спрятаться в зелени где-нибудь поблизости, избавиться от балахонов и уйти неузнанными, следом за первой волной преследователей, но зелени неподалеку что-то не видно, если не считать того, что лицо у Джейн позеленело от страха.

– Ох! – снова со стоном выдохнула она и принялась растирать себе грудь.

Господи, да что же это с ней?

Нет, им надо бежать отсюда немедленно. Эдмунд огляделся по сторонам. Слава Богу, удача им благоприятствует. Они уже у тех ворот, которые ведут в переулок, где их дожидается Джем с каретой.

Он снова схватил Джейн за руку, и они побежали. Миновали небольшой, мощенный гравием дворик и выбежали на улицу через калитку, возле которой их дожидался в экипаже Джем. Карета медленно подкатила к ним. Моттон рывком отворил дверцу, обхватил Джейн за талию, почти втолкнул ее в карету, вскочил туда сам и захлопнул за собой дверцу, не промедлив и секунды. Джем тотчас тронул лошадей, так что, когда дверь для слуг в доме лорда Гриффина отворилась еще раз, карета уже свернула из проулка на улицу.

– Черт возьми, едва успели, но теперь, думаю, мы в полной безопасности.

С этими словами Эдмунд поднялся с пола кареты и устроился на одном из сидений, после чего протянул руку Джейн, чтобы помочь и ей встать на ноги. Одно довольно резкое движение – и Джейн очутилась у него на коленях.

Моттон не думал, что рывок окажется таким сильным.

– Ой, извини, я не думал…

Джейн не дала ему договорить, прижав свои губы к его губам, и в то же время крепко ухватилась за его плащ. Она прижималась к Эдмунду изо всех сил, а он пытался уяснить себе, что с ней. Нельзя сказать, что ее энтузиазм был ему неприятен, но Моттону казалось, будто в нем есть отчаяние.

Его передернуло. Если Джейн не будет более осторожной, он вообще не сможет ей помочь. В эту минуту ее колено находилось слишком близко к весьма чувствительной части его тела.

Он взял ее за плечи и отодвинул от себя на расстояние, которое давало возможность хоть как-то разговаривать.

– Что-нибудь не так, Джейн?

Она задыхалась от волнения, билась в его объятии, стараясь снова прижаться к нему как можно теснее.

– Я хочу тебя. Прямо сейчас. Войди в меня. Я не могу ждать.

Его пенис, уже полностью заинтересованный в происходящем, весь обратился во внимание.

– О да, хорошо. Я рад и счастлив, что ты полна желания, и еще более был бы рад удовлетворить его, но не лучше ли подождать, пока мы не приедем домой? Мы будем в Моттон-Хаусе всего через несколько минут.

Джейн предприняла еще одну попытку уговорить его:

– Нет. Я не могу ждать ни минуты!

Господи милостивый, она почти рыдает. Что-то определенно не так. Что именно? Ведь с ней все было в порядке до тех пор, пока… о Господи!

– Скажи, много ли ты проглотила пойла Сатаны?

– Не знаю. Зачем ты об этом говоришь? Зачем вообще разговариваешь? Раздевайся!

Фаллос Эдмунда просто умолял его последовать требованиям Джейн. Как он может отказать ей, ну как? Она определенно сама не своя.

Эдмунд был не из тех, кто готов совокупляться в самых экзотических местах, но даже при том, что карету к таковым можно и не причислять, ничего подобного в его жизни пока не происходило. Даже мысли ни о чем подобном не возникало. Кровать – вот наиболее комфортабельное место для любовных радостей. Однако Джейн не могла ждать, пока они доберутся до кровати.

– Ох, мне так жарко! – почти простонала она. – Вся кожа горит, и то место, куда ты вошел прошлой ночью, набухло и совсем мокрое. – Джейн нервно задвигалась на коленях у Эдмунда и слегка приподнялась. – Я хочу тебя сейчас… Умоляю!

Ладно, все на свете когда-нибудь происходит в первый раз.

– Хорошо, но я должен предупредить Джема, чтобы он не ехал прямиком в Моттон-Хаус. – Было бы просто чудовищно, если бы Джем распахнул дверь экипажа в ту минуту, когда они с Джейн со всем пылом отдавались бы друг другу. – Сможешь ли ты вести себя спокойно, пока я буду говорить с ним?

– Да, только сделай это поскорей.

– На это уйдет не больше минуты.

Он постучал по крыше, и Джем тотчас замедлил движение кареты. Моттону, однако, понадобилось намного больше времени, чтобы высвободиться из объятий Джейн и приоткрыть дверцу экипажа.

– Мы с мисс Паркер-Рот должны кое о чем посоветоваться, Джем. Прокатись по городу, пока я не дам тебе сигнал править к Моттон-Хаусу, идет?

– Да мы уже совсем рядом с ним, милорд.

– Да, я знаю, но это дело поправимое.

Что такое? Вроде бы из глубины кареты донесся еще один стон? Но на улице слишком шумно, чтобы Джем его услышал.

– Очень хорошо, милорд. Как вы пожелаете.

– Отлично. – Моттон готов был поклясться, что услышал позади себя треск разрываемой материи. – Тогда погоняй.

Он захлопнул дверцу и обернулся.

Боже милосердный, Джейн распростерлась на сиденье совершенно голая, раскинув ноги и приподняв ладонями груди. Никогда еще он не видел ничего прекраснее и соблазнительнее.

– Как тебе удалось раздеться?

– Скорее!

Джейн облизнула губы и погладила себя рукой по телу, потом протянула руку к Эдмунду со словами:

– У меня кожа очень горячая, я вся мокрая.

Эдмунд передернул плечами и поспешил сбросить с себя плащ.

– Сними свои панталоны. – Джейн медленно провела влажными пальцами по своему животу и поиграла с кучерявыми волосами у себя между ног. – Если я сама это сделаю, ты потеряешь все пуговицы.

– Уг-гу.

Он не сразу справился с застежкой, но наконец брюки сползли с него на пол.

– Да! – Джейн рванулась к нему так быстро и резко, что Эдмунд плюхнулся на соседнее сиденье, а она шагнула к нему, ухватилась за его жезл и села к Эдмунду на колени. – Да-а.

Она опустила голову Эдмунду на плечо. Он ласково погладил ее груди. Кожа у Джейн была очень горячая – прямо-таки не женщина, маленькая печурка.

Эдмунд подождал, он предоставил Джейн свободу действий. На ее поведение влияли не только собственные желания, но и афродизиак из напитка Сатаны, а Моттон не хотел, чтобы она делала то, в чем после станет раскаиваться – или винить его.

Слава Богу, что они благополучно сбежали. Только подумать о том, что Джейн, милую Джейн могли принудить к тому, чтобы она делала с другими мужчинами то, что делает теперь с ним…

– Ох… – Она качнулась назад, потом вперед. – Ох!

– Что такое?

Эдмунд потрогал кончиками больших пальцев ее соски; Джейн со свистом втянула в себя воздух и откинулась назад. Потом снова положила голову ему на плечо.

– Я не знаю, что делать. – Он уловил в ее голосе то ли разочарование, то ли недоумение. – Не знаю, как избежать боли. Помоги мне.

Эдмунд положил ладони ей на бедра.

– Приподнимайся и опускайся, Джейн. Вот так.

Он приподнял ее бедра, потом одним нажимом опустил их. Вверх и вниз. Вверх и вниз.

– Ах!

– Теперь найди ритм сама.

– Да.

Она поднималась и опускалась, волосы ее рассыпались по плечам. Она была прекрасна, а ее переменные движения доставляли истинное наслаждение Эдмунду, который уже был на грани окончания акта, но Джейн еще не могла достигнуть пика наслаждения.

– Ох-х, я не могу… Почему не…

– Ш-ш-ш. Позволь мне.

Эдмунд обхватил ее бедра, чтобы приостановить лихорадочные телодвижения. Потом дотронулся до чувствительного местечка у самого входа в нее.

– Ох! – Джейн бурно дышала, отчаяние и надежда смешались в ее взгляде. – Ох!

Эдмунд улыбнулся и легонько потеребил большим пальцем крохотный плотный бугорок. Джейн часто задышала и начала вскрикивать раз за разом, громче и громче. Эдмунд крепче сжал бедра и снова нажал на бугорок, а Джейн вся напряглась и снова вскрикнула. Он ощутил себя в ней и выпустил во влагалище Джейн свое семя.

– Ох…

Джейн расслабилась в объятиях Эдмунда, вся мокрая от пота и словно лишенная костей.

– Тебе лучше? – спросил он и погладил Джейн по спине.

– М-м-м. – Джейн поцеловала его в подбородок. – Гораздо лучше.

Так они пролежали несколько минут. Эдмунд услышал цоканье лошадиных подков, постукивание колес кареты. Надо бы велеть Джему поворачивать экипаж к дому. Он это сделает через минуту.

Или, возможно, не сделает. Джейн что-то вдруг засуетилась…

– Еще. – Она села. – Мне нужно проделать это все еще раз.