Текст книги "Неугомонная Джози"

Ах, Кен! Она целовала его снова и снова. Он исследовал языком линию ее губ, а она прижалась к нему, чтобы не сползти на пол. Его поцелуи были божественны, волшебны, и она просила еще и еще.

Глаза Кена открылись, и их взгляды встретились. Казалось, он перестал бороться с собой, поэтому Джози тихонько прошептала молитву для храбрости и медленно просунула руку между их телами. Ее рука скользнула вниз по его телу и остановилась там.

Он застонал. А затем, словно не мог больше ждать ни минуты, сбросил куртку, рубашку и перевязь. Девушка помогла снять ботинки и ремень. Молния на джинсах расстегнулась сама собой.

Для человека с раненым плечом Кен справлялся со всем потрясающе ловко. Удивительная грация движений, в восхищении думала девушка. Он вовсе не похож на парней, с которыми она выросла.

Оставшись в одних обтягивающих плавках, Кен сел рядом с ней на постель и наклонился к ее груди так нежно, что на глазах девушки выступили слезы. Затем повернул голову и дотронулся губами до ее сосков. Как ребенок, подумалось ей. О нет, это был не ребенок. Его губы, язык, зубы творили с ней невероятные вещи.

Он перевернул ее и коснулся там, где еще не касался ни один мужчина. У нее перехватило дыхание, глаза расширились от изумления. Он смотрел на нее, и она была готова поклясться, что еще ни у кого не видела такого восторженного выражения лица.

Желание проснулось в ней с той самой ночи, когда Кен вошел в ее хижину. Она ждала этих нежных прикосновений целых восемь дней. Нет. Она ждала не восемь дней. Всю жизнь она жила в ожидании этих волшебных минут. Всю жизнь ждала Кена.

Джози хотела доставить ему удовольствие. Положившись на интуицию и воображение, она задвигалась под ним. Его глаза сверкнули в темноте. Она улыбнулась и продолжила.

– Джози…

Она приложила палец к его губам. Как ему удавалось делать все так нежно? Каждое движение было наполнено лаской.

– Тебе только двадцать три!

– Не важно, я взрослая.

Да, подумал Кен. Она и правда, настоящая женщина. Сильная, чувственная, страстная.

– А тебе сколько? – прошептала она.

Ее рука опять скользнула между ними. Он откинул голову назад, закрыв глаза.

– Тридцать четыре, я же говорил.

– А ты еще ничего в свои тридцать четыре. О Господи, так, значит, ей всего двадцать три? Он чуть не засмеялся.

– Осторожней, милая. Плечо еще болит.

Она не останавливалась.

– Я ужасно рада, что ты жив.

Впервые за долгое время он был тоже этому рад.

– Скажешь, если я сделаю что-то не так, – прошептала она ему на ухо.

– Ты все делаешь замечательно и без моих указаний.

– Я же хочу, чтобы тебе было хорошо. Покажи, как надо.

Ни лукавства, ни извинений, ни робости. Сама искренность.

– О, – простонал Кен, перевернув ее на спину и накрыв одеялом. – Хорошо, я покажу. Я буду так осторожен, как только умею.

Джози обняла его за шею, по ее телу пробежали теплые волны, возбуждая неведомые чувства. Для нее это было еще одно новое восхитительное ощущение, и она бы желала, чтобы оно никогда не кончалось. Кен на мгновение замешкался под одеялом. Она не знала, что он там делал, но в следующую минуту он прижался к ней всем своим сильным телом.

У неё захватило дух: впервые она почувствовала обнаженную плоть мужчины.

– О, Кен…

– Знаю, Джози, знаю…

Облокотившись на левую руку, он целовал девушку, гладил и показывал, что ей надо делать.

Джози думала, что будет немного нервничать, ведь это в первый раз. Она слышала, что в первый раз бывает больно, иногда очень, иногда нет. Вообще-то она не думала, что будет неприятно. Однажды она подслушала разговор соседок. Бетси Крэндел говорила Мириам Оруэллер, сколько раз в неделю она занимается любовью. Джози, когда услышала число, открыла рот от изумления.

Сейчас она тоже открыла рот, но от наслаждения, внутри у нее происходило нечто волшебное. Джози не боялась. Она была слишком околдована происходящим, чтобы чувствовать что-то еще, кроме радости.

Вдруг послышался какой-то грохот. Это гром? Или лавина? Или конец света?

Она не успела ничего сообразить, как дверь с треском распахнулась, и в комнату ворвался морозный ветер. Прямо над ее ухом раздался громкий голос:

– Стой на месте, ты, грязный негодяй! И убери свои грязные лапы от моей дочери, или я размажу тебя по стене!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Я сказал, отпусти мою дочь. Сейчас же!

Дочь?

Кен мгновенно пришел в себя. Уже в следующую секунду он оценил ситуацию. Если Джози – дочь человека, который целится в него из двустволки, то это Саксон Маккой, а четверо стоящих в дверях парней – ее братья: Билли, Джеймс, Рой и Джей Ди.

Кену сотни раз приходилось попадать в затруднительные ситуации, но эта… Он взглянул на дверь, потом перевел взгляд на Джози. Ее глаза хмуро смотрели из-под нависших бровей, лицо выражало растерянность и смущение. Он поднялся и сел рядом. Кен вовсе не хотел, чтобы его убили голым, поэтому он начал осторожно шарить под одеялом в поисках хоть какой-нибудь одежды.

– Держи свои руки так, чтобы я мог их видеть, – угрожающе произнес Саксон.

Джози поднялась на локте и повернулась в сторону отца.

– Ты что, папа, думаешь, у него там оружие?

Отец окинул ее взглядом.

– Я знаю, что у него под одеялом, молодая леди.

Два брата ухмыльнулись, отец грозно взглянул на них, и усмешки тут же исчезли.

– Все в порядке, Джози, – сказал Кен. – Я сам всё объясню.

В другое время она бы обрадовалась тому, что человек, которого она любит, защищает ее от опасности. Теперь же она только разозлилась из-за того, что он прервал ее.

– Нет, не все в порядке. Мне кажется, ребята, я вам уже сказала, что приду домой, когда захочу. И закрой дверь, Джеймс. Где только тебя воспитывали?

Наступила неловкая пауза. Кен услышал звук взведенных затворов.

– Полегче, Джози, – шепнул он, – не зли их.

Старик кивнул сыну. Джеймс закрыл дверь.

– Так, – сказал Саксон, повернувшись лицом к кровати. В его голосе опять зазвучали угрожающие нотки. – А теперь ты скажешь мне, кто ты такой, черт побери!

– Это Кен Слейтер, папа. Он охотник за беглыми преступниками из Монтаны. Раненный, он пришел в мою хижину восемь дней назад. И я выходила его.

– Ах, вот как ты это называешь! – сказал один из братьев.

– Заткнись, Джей Ди, – прорычала Джози.

– Сама заткнись.

– Я первая сказала.

– А я второй.

– Прекратите! – крикнул Саксон. – Я либо вас убью, либо сам застрелюсь от ваших пререканий. А теперь оба заткнитесь, пока я и этот парень уладим одно дельце.

Дельце? – подумал Кен. Ему не раз приходилось выяснять отношения, но сейчас он не знал, как все повернется. Саксон Маккой с длинными седыми волосами и густой бородой напоминал медведя гризли. Имя вполне подходило к его характеру. Так называли древний воинственный народ, обитавший когда-то на Британских островах. Старик был огромным: массивные плечи, широкая грудь. Его сыновья, даром что молодые, выглядели не менее грозно.

Кен бросил взгляд на Джози, затем на стену, где под курткой висел револьвер. Добраться до него не было никакой возможности. Кен, однако, встал.

Взглянув на пять стволов, направленных прямо ему в грудь, он понял, что сейчас не до шуток. Позади послышался шорох. Рядом, завернувшись в одеяло, встала Джози.

– Разве вы не видите, что человеку надо одеться? – упрекнула она отца и братьев.

Прищурившись, старый горец с непреклонным выражением лица опустил ружье, затем снова поднял его.

– Мы с ребятами беспокоились о тебе. Поэтому и предприняли эту вылазку. Хотели убедиться, что с тобой все в порядке.

Джози ответила ему в тон:

– Ты прекрасно знаешь, я могу позаботиться о себе сама. Просто вам надоело готовить себе еду и стирать грязное белье, вот и все.

– Да ты кого хочешь, доведешь до белого каления, – съязвил Джей Ди.

– Мне уже, слава Богу, двадцать три. И я могу делать, что хочу.

– Нет, не можешь.

– Нет, могу.

– Не можешь.

Она показала ему язык, и он ответил ей тем же.

– Вы оба, заткнетесь вы, наконец? Знаешь, девушка, наша стряпня, конечно, ни к черту, но зато мы жили тихо и мирно.

– Вот и я жила тихо и мирно, пока не пришли вы.

Кен уже надел джинсы и выступил вперед, глядя прямо в глаза Саксону:

– Джози сказала правду. Я охотник за преступниками из Монтаны. Был ранен недалеко отсюда. Мне просто повезло, что я наткнулся на эту хижину. А Джози выходила меня.

Саксон фыркнул.

Кен пытался взять себя в руки. С некоторым усилием ему это удалось.

Один из братьев, до сих пор молчавший, направился к Джози.

– Кажется, ты напрасно возвратила его к жизни, Джози. Папа, хочешь, я застрелю его?

– Не смей! – крикнула Джози.

Саксон опустил ружье, по-прежнему глядя на них.

– Джози, одевайся и подожди на улице.

Девушка побледнела. В глазах появились слезы.

– Папочка, пожалуйста, не трогай его. Я люблю этого человека.

От такого заявления Кену стало еще больше не по себе. Мало того, что он находился под прицелом пяти ружей, так еще и это.

– Послушайте, – сказал он. – Я уверен, что Джози не то имела в виду.

Одним движением ружья Саксон заставил его замолчать.

– Ты опозорил мою дочь. Я обязан отомстить независимо от того, любит она тебя или нет.

– Но, сэр, я должен объяснить…

– А не поздновато ли для объяснений? Стой спокойно. Мне нужно подумать.

Он почесал подбородок, окинув Кена оценивающим взглядом.

Кен давно знал, что своей смертью он не умрет. Восемь дней назад он смотрел смерти в лицо. Что ж, раньше ли, позже, умирать все равно придется. Однако, похоже, этот горец стрелять не собирался. Кен вздохнул с облегчением. Осторожно скосив глаза на парней Маккой, Кен заговорил:

– Видите эту рану в плече? Я жив только благодаря стараниям Джози. У меня два брата в Монтане, которых мне хотелось бы еще увидеть. Я тотчас же уеду из Теннесси. Вы меня больше не увидите. Так что давайте забудем об этом.

Сердце Джози упало. Забудем? Как он может так говорить? Она влюбилась первый раз в жизни. Ей хотелось быть с ним, а вовсе не забывать.

– Ты хочешь оставить меня? – прошептала она в отчаянии. – После того, что произошло между нами, ты хочешь оставить меня, забыть обо мне?

– Ну, Джози, девочка, – пробормотал Саксон, – не плачь.

– Да я не плачу, папа, не плачу. – Девушка закусила губу. Она никогда не плакала при своих братьях с тех пор, как умерла мать.

Джози встретилась взглядом с отцом. Он смотрел в растерянности, не зная, как быть. Она вздохнула и опустила глаза.

Помолчав, Саксон сказал:

– Кен Слейтер? Так, кажется, назвала тебя Джози?

Кен кивнул.

– Так вот, Кен Слейтер. Самое худшее, что я могу тебе пожелать, так это чтобы когда-нибудь у тебя была такая дочь, как моя Джози. Хотя, конечно, с другой стороны, эта девчонка – большая отрада в моей жизни. Видишь ли, вырастить девочку совсем не то, что вырастить парня. Не то чтобы девочек любишь больше… Их любишь как-то совсем иначе. Что бы ты делал, Кен Слейтер, если бы твоя дочь оказалась в подобной ситуации?

Джози посмотрела на братьев, которые переминались с ноги на ногу в дверях. Перевела взгляд на Кена. Гордо вскинув голову, он мужественно смотрел прямо в глаза отцу. Несмотря ни на что, девушке стало приятно: наконец-то она встретила человека, равного ее отцу.

– Ну, так что? – повторил Саксон. – Ты будешь отвечать?

– Возможно, мне бы тоже захотелось пристрелить парня, который оказался бы на моем месте, – спокойно произнес Кен. – Но так как у меня нет детей, я не могу сказать наверняка.

– Несчастный случай на войне? – спросил Саксон.

Легкая тень пробежала по лицу Кена, он покачал головой.

– Что-то случилось в детстве? – спросил кто-то из братьев.

Пожав плечами, Кен шумно выдохнул:

– Я же не сказал, что не могу иметь детей. Просто не хочу.

– Какого черта? – рявкнул Саксон.

Вот именно, какого черта? – подумала Джози. Кен вздернул подбородок.

– Есть причины. Личные.

Кен взглянул на Джози. Опять этот взгляд. Взгляд одиночки. Джози было не до улыбок. У нее возникло сильное желание обнять его и поцеловать перед отцом и братьями – и перед матерью, смотревшей на них с небес. Но девушка пересилила себя и улыбнулась. Билли присвистнул.

– Да, похоже, наша сестричка и правда повзрослела.

Саксон тряхнул головой. Его плечи расправились, глаза засветились решимостью.

– Ты должен поступить с моей дочерью честно.

Кен невольно переспросил:

– Честно?

Четыре ствола снова нацелились в его сторону.

– Ты ее скомпрометировал, обесчестил ее. И должен жениться на ней.

– Жениться! – вырвалось у Кена.

Ни один мускул не дрогнул на лице Саксона.

– Но я не… мы не… – Кен запутался в словах и беспомощно посмотрел на Джози. – Вы не можете заставить меня… Джози скажи им, они тебя послушают.

Темные зрачки ее глаз расширились.

– Джози!

Она опустила голову. Впервые в жизни ей не хотелось отвечать.

Кен тяжело вздохнул. В ушах звенело. Он медленно обвел взглядом братьев. То же каменное выражение. Кажется, они всерьез. Он слышал, что горцы живут по законам предков и выращивают кукурузу или делают мыло только в полнолуние. Но ему не верилось, что до сих пор существует обычай, когда женят против воли.

Значит, теперь он должен жениться на Джози. Если только Саксон не передумает.

Джози хлопнула в ладоши и посмотрелась в зеркало.

Они вернулись в Хоук-Холлоу час назад. У нее было время, чтобы привести себя в порядок. Она скрепила прическу заколками с жемчужинами. Непослушные волосы, казалось, жили собственной жизнью. Похоже, ее венчание не будет чем-то особенным. Непослушные завитки каждую минуту вылезали из прически, вились по лбу, щекотали уши и шею.

– О, мамочка! – прошептала она своему отражению. – Хотела бы я, чтобы ты меня увидела в этом наряде.

Она провела рукой по шуршащим складкам. Интересно, волновалась ли ее мать, надевая это самое платье в день своего венчания с Саксоном Маккоем? Бледно-розового цвета, оно было расшито сотнями крохотных розовых бутонов. Конечно, это не стандартный подвенечный наряд, но ведь и само венчание не такое уж обычное.

Сердце Джози бешено колотилось. Она приложила руки к груди и несколько раз глубоко вздохнула. Девушка, которую она видела в зеркале, была совсем молоденькой и казалась хрупкой и напуганной до полусмерти.

Джози даже не потрудилась накраситься, но губы и без помады приняли ярко-красный цвет, так сильно она их кусала в волнении. Она отступила на шаг. Луч солнца упал ей на лицо, позолотив нежную кожу. Глаза засияли. Она была неотразима.

Интересно, оценит ли ее Кен? О, он будет очарован и непременно захочет ее поцеловать. Конечно, это все гормоны, а вовсе не любовь.

И все же он достойный человек. Она не верила, что он мог заниматься любовью с какой-нибудь случайно женщиной.

Помнится, первые дни он только молчал. Потом начал с ней разговаривать, отвечать на вопросы. Позволил ей кое-что узнать о своей жизни. Даже раз или два улыбнулся. Правда, с тех пор, как отец заставил его жениться на ней, Кен все больше ходил хмурый.

О Господи, что она наделала?

Она слышала, как вернулся Джей Ди с мировым судьей Оуэном Крэнделом. Как только отец зайдет к ней, венчание начнется. Если она сама не отменит его.

– О, мамочка, – прошептала Джози, подняв глаза вверх, – что же я делаю?

Внезапно открылась дверь.

– Ой, ой, ой, – сказал отец, заходя в комнату. – Готов дать голову на отсечение, ты выглядишь сногсшибательно.

– Где Кен? – спросила она осторожно.

– Он ждет в гостиной с твоими братьями. Что с тобой, дочка? Ты похожа на птицу с раненым крылом.

Девушка провела руками по складкам платья.

– Мне кажется, я делаю что-то не то, папа.

– Теперь уже поздно, девочка. Надо было раньше думать, до того как отдаться незнакомцу.

Джози сузила глаза и гордо вскинула голову.

– В том-то все и дело. Кен вовсе не казался незнакомцем.

– Ну, конечно, нет. Особенно после того, как вы с ним…

– Но мы с ним не…

– Ты имеешь в виду…

Джози покачала головой.

– Я все еще девушка. По твоей милости.

– В таком случае он…

Она кивнула. Саксон почесал в раздумье седую бороду.

– Почему же ты ничего не сказала раньше?

Девушка отвернулась.

– Ведь я люблю его и готова идти за ним хоть на край света.

– А ты, правда, хочешь выйти за человека, которого заставили на тебе жениться?

– Нет. Я хотела бы, чтобы он женился на мне по доброй воле. Мне кажется, в его сердце есть местечко для женщины вроде меня. Как подумаю, что больше не увижу его, мне становится очень больно, папа. И в то же время боюсь, что, если выйду за него, он возненавидит меня. А если не выйду, то буду ненавидеть сама себя. Ведь не факт, что после женитьбы он останется со мной? Не ты ли все время твердишь, что в наши дни также легко развестись, как сходить за хлебом? Если честно, то я еще не завоевала его сердце. А что, если мне это не удастся?

– Ах, Джози, Джози, девочка. Ты и правда, думаешь, что нужна ему?

Она кивнула. Саксон блеснул глазами и откашлялся.

– А знаешь ли ты, что ты похожа на свою мать?

Джози имела все основания гордиться замечанием отца, поскольку это была самая высокая похвала в его устах.

– Так что же мне делать, папа?

Помедлив, Саксон сказал:

– Я задал этот же вопрос твоей матери, когда она умирала. Что же мне делать, Эммелин? – спросил я. У меня на руках пятеро детей, трое из них еще совсем малыши, такие резвые и шаловливые, как все дети в этом возрасте. Знаешь, что она ответила?

– Что, папа?

– Прежде всего, надо слушать свое сердце, ответила она, а потом добавила, что брак со мной сделал ее счастливой. Еще сказала, чтобы я не беспокоился, потому что она будет наблюдать за нами с небес. Я послушался ее совета и должен сказать, мне до сих пор это помогало.

Джози опустила голову, внимательно слушая отца, ей было жалко этого огромного человека, оставшегося с пятью детьми на руках.

– Ты думаешь, и я должна слушать свое сердце?

Он кивнул и, немного помолчав, сказал:

– Я буду скучать по тебе, девочка.

Джози бросилась ему на шею, шепча, что, скорее, он будет скучать по ее стряпне.

– И по ней тоже, – пробормотал он хрипло, – по ней тоже.

Кен сжал зубы и подошел к окну. Отсюда была видна крыша соседнего дома. Снег таял, и вода стекала с крыши, капая на землю с сосулек. Ничего другого нельзя было разглядеть из этого окна.

Братья Маккой сидели в гостиной, кто где. Один стоял на пороге комнаты.

Они были молчаливее своей сестры. Лишь изредка перешептывались друг с другом. Совсем недавно старший, Билли, грозился убить Кена. А Рой, третий брат, сказал, что всадит ему пулю в лоб после церемонии. Кен чуть не задохнулся от гнева, услышав подобное заявление. Хотел было сказать, чтобы они это сделали прямо сейчас, но сдержался.

Уже по взгляду Саксона он понял, что дело серьезное. Двенадцать лет Кен гонялся за беглыми преступниками и поэтому привык соображать на ходу. Сначала он думал, что выберет удачный момент и улизнет. Однако не успел: до снегоходов было меньше мили. Сев позади Роя, Кен уже и помышлять не мог о побеге. Остаться наедине с Джози и урезонить ее тоже не удалось: она ехала на другом снегоходе вместе со своим отцом.

Кен нащупал в кармане пачку сигарет. Джей Ди дал ему прикурить.

– Расслабься, – бросил он. – Ты мог бы кончить гораздо хуже, поверь мне.

Кен нахмурился. Может быть, если бы он хотел жениться. Но женитьба не входила в его планы.

Он сделал несколько затяжек, прошелся до окна и обратно. Джеймс протянул ему пепельницу и буркнул:

– Мы не пепел, нас так просто не стряхнешь.

Ответить Кен не успел, в комнату вбежал огненно-рыжий малыш и с криком «Папа!» устремился к старшему брату.

Билли Маккой подхватил ребенка на руки и бережно прижал к груди. Странно, но мальчик не походил ни на кого из Маккоев. Должно быть, пошел в мать. Однако Джози ни разу не упоминала о том, что один из ее братьев женат.

Кен обвел взглядом комнату. Когда они ехали сюда, он ожидал увидеть домик в стиле одной из тех хижин, какие показывают по телевизору: с провисшей крышей, загороженными досками окнами и стенами, обклеенными старыми газетами. Домик Маккоев не был большим, но он сверкал чистотой. Несомненно, в обстановке чувствовалась рука женщины. Была ли это Джози или жена Билли, Кен не знал.

Да и зачем ему это?

Кен стряхнул пепел и снова подошел к окну. По тому, как они носились со своей Джози, было понятно, что она всеобщая любимица. Кену захотелось свернуть ее маленькую хрупкую шею. Тоже мне, спасительница! Он бы предпочел смерть. Все лучше, чем сидеть здесь и слушать издевательства ее братцев.

Кен вернулся к пепельнице и потушил сигарету. Да, попал! Он стиснул зубы. Если Джози Маккой с ее длинными растрепанными волосами и тощей фигурой думает, что ей все это пройдет даром, то она ошибается. Никто не сможет его заставить сказать «да». Ни она, ни ее грубияны братья. Что они собираются сделать? Застрелить его?

Чудесно. Пускай стреляют.

Дверь открылась. Кен машинально обернулся и увидел Джози, идущую под руку с отцом. Она была маленькой, хрупкой и изящной, как балерина. Волосы заколоты на макушке, большие серые глаза светятся. Он никогда прежде не видел ее в платье, а уж в таком и подавно. Талия стянута, словно корсетом, глубокое декольте… Кен замер. Она что, специально надела бальное платье в свой свадебный день?

Кен закусил губу. Он снова боролся со своим желанием. В комнате наступила тишина. Саксон вложил руку Джози в руку Кена, кивнул и деликатно отступил.

Оуэн Крэндел, высокий тощий человек в изъеденном молью костюме и массивных очках, начал зачитывать из маленькой книжки, которую держал в руке. Не было ни хора, ни молитв, ни слов «Мы собрались здесь во имя Господне…». Мировой судья тараторил без остановки и, казалось, сам не понимал, что читает. Кен откашлялся. А ему чудилось, что удача начинает улыбаться ему.

– Джозефина Мари Маккой, согласна ли ты взять этого мужчину в законные мужья?

Кен в удивлении поднял брови. Так ее полное имя Джозефина? Джози не замедлила ответить «да».

– А ты, Кен Слейтер, – ведь так тебя зовут?

Кен хотел было ответить, что именно так и назвали его родители, но тут жуткая боль пронзила руку. Это напомнило ему о человеке, который в него стрелял.

– Так называют меня мои враги, – ответил он, глядя прямо в глаза судье.

Джози затаила дыхание. Низкий голос Кена заставил ее посмотреть на него. Почему он так ответил? Конечно, у него были враги. Никто просто так не бродит в метель по горам с простреленным плечом. Глядя на его квадратные скулы, прямой нос и упрямый подбородок, она думала, как называют его друзья. Да и есть ли они?

Оуэн Крэнделл откашлялся.

– В таком случае, – его простуженный голос слегка дрожал, – согласен ли ты, Кен Слейтер, взять в законные жены эту женщину?

Джози замерла: если Кен скажет «нет», она тотчас прервет церемонию и отпустит его. И все будет по-прежнему. Она останется с отцом, братьями, племянником и теми, к кому так привыкла. Но тогда ей некого будет любить, и никто не будет любить ее. Жизнь станет пресной и бессмысленной. Она повзрослеет и не сможет узнать истинного счастья. Так и будет прозябать в своей горной хижине.

Кен совершил ошибку, посмотрев на Джози. В ее глазах застыли слезы, губы подрагивали, она взволнованно дышала. Он вспомнил, какой податливой и страстной она была в его руках, и уже не мог отвести от нее глаз.

Саксон кашлянул. Кен закрыл глаза и тряхнул головой.

– Ну что ж, лучше свадьба, чем смерть, – пробормотал он.

Братья Маккой хихикнули, но сразу осеклись под строгим взглядом Джози. Она хотела что-то сказать, но мировой судья опередил ее:

– Это вместо «да»?

Кен хотел было пожать плечом, но, увидев краем глаза поднимающееся дуло ружья, поспешно подтвердил:

– Да, думаю, да.

– В таком случае я объявляю вас мужем и женой.

В комнате повисла тишина.

– Что ж, – нарушил затянувшееся молчание Саксон. – Полагаю, церемония закончена.

– Закончена, – эхом отозвался малыш, передразнивая дедушку.

Кен взглянул на бумагу, которую подписал, как только прибыл в Хоук-Холлоу. И каким только образом Оуэну Крэнделу удалось за такой короткий срок получить их тесты на кровь! Из своей практики Кен отлично знал, что любой закон можно обернуть себе на пользу. Похоже, Маккоям это удалось. Черт бы их побрал! – уныло выругался Кен, проведя пальцем по ребристой печати на документе.

Теперь Кен Слейтер был женат.

Половицы жалобно скрипели под ногами, когда Кен шагал из угла в угол. Семья Джози ушла несколько минут назад. Саксон был навеселе, ребята тоже.

Кен в ярости осмотрелся вокруг. Он уже пробовал открыть дверь, думая, что ее закрыли. Но она была не заперта. Пойти прогуляться и больше не вернуться? Да что толку! Их брачный союз официально зарегистрирован, скреплен печатью и подписями. Внезапная мысль пришла ему в голову, и он остановился посреди комнаты.

Может, удастся договориться с этой сумасшедшей? Он ворвался в спальню Джози как раз тогда, когда она выходила из душа. Она подошла к двери и медленно закрыла ее.

– Джози, – начал он, – ты же знаешь, это никогда не срабатывало.

За окном спускались сумерки. Девушка задвинула шторы и повернулась к нему.

– Что не срабатывало, Кен?

Он бросил на нее испепеляющий взгляд. Она не испугалась. Облизнув губы, провела рукой по накрахмаленной простыне, покрывающей мягкий матрас. Сердце Кена застучало сильнее, желание рвалось наружу.

Она все еще была в розовом платье с бутончиками, но туфли сняла. Ее лицо дышало свежестью, волосы рассыпались по плечам. Глаза таинственно мерцали в темноте. Перехватив его взгляд, она сказала:

– На свете есть нечто, от чего не убежать, Кен.

Что это могло быть? Неужели она читала его мысли?

– Я не люблю, когда меня заставляют, черт побери!

– Дай нам шанс, Кен, – Джози похлопала по матрасу. – Дай шанс нашему браку.

Она прилегла. В ее глазах ясно читалось приглашение.

Кен судорожно вздохнул. Очнувшись, он понял, что уже сидит на краю постели. Она придвинулась и поцеловала его. Не так, как раньше, а мягко, нежно и… робко. Черт, ну почему он не уклонился от ее поцелуя?

Она взяла его руку и медленно положила себе на грудь. Ладонь скользнула под лиф платья и накрыла вздрогнувшую плоть. Он уже сам целовал ее. Она застонала, коснувшись пальцами его щеки. Мышцы напряглись, страсть овладела всем его существом.

Вдруг за окном послышался шум. Кен вздрогнул и поднял голову.

– О нет, – протянула Джози. – Они решили поздравить нас.

– Зачем, черт возьми?

– Такой обычай. Новобрачных поздравляют народными песнями и веселым гуляньем. Не беспокойся, часа через два они уйдут.

Рука Кена все еще лежала на ее груди. Придя в себя, он вскочил и начал ходить по комнате. Что, черт возьми, происходит! Стараясь перекричать звук рожков и колокольчиков, он бросил:

– Быстро собирай вещи.

– Вещи? – спросила она, медленно поднимаясь.

Он решительно кивнул.

– Мы срочно уезжаем в Монтану.

– Но, Кен, уже поздно. Ты ранен и… сегодня был такой тяжелый день…

Его глаза угрожающе сверкнули.

– Через десять минут ты должна быть готова.

Не сказав больше ни слова, Кен вышел из комнаты.

Джози упала на матрас. Она увидела свое отражение в овальном зеркале. Поворачивая обручальное кольцо вокруг пальца, девушка осмотрела комнату, которая была ее в течение двадцати трех лет. Через десять минут она покинет ее как замужняя женщина.

Джози вскочила. Кен дал ей всего десять минут. Лучше быть готовой, иначе ее муж уедет без нее.

Она достала из-под кровати старый чемодан с одеждой. Открыв его, задумалась, что лучше взять. Упаковала кое-какие вещи, взглянула на часы. Оставалась еще одна минута. Минута до начала новой жизни.