Текст книги "Записки Балканиста. 2019-2021"

«Будем чтить святого Савву до последнего серба на земле». Как в Сербии отмечают день покровителя школьного образования

27 января сербский народ отмечает День святого Саввы – первого архиепископа Сербской православной церкви и создателя первого сборника церковных правил и светских законов. В 1840 году в этот день было решено отмечать всеобщую школьную славу, и с тех пор святитель, снискавший всенародную любовь на многие века, «официально» стал покровителем школьного образования.

«Обязательно приходите на праздник святого Саввы! Я там буду петь вместе с церковным хором!» – сообщила классная руководительница сына Ясмина Радич. Сербское образование тесно связано с православными традициями, которыми живёт вся страна, поэтому нет ничего удивительного в том, что наша стильная, занимающаяся йогой учитель английского поет в церковном хоре Валевской епархии.

На улице хмурый понедельник, а в гимназии тепло, уютно и пахнет горячим хлебом. Славски колач – праздничный каравай, который пекут только на Савиндан, уже остывает на столе в актовом зале. Директор Валевской гимназии Предраг Евтич проверяет, все ли готово для праздника.

Святого Савву почитают в гимназии с момента ее основания в 1870 году.

Святой Савва (в миру – Растко) был третьим сыном основателя династии Неманичей великого жупана (правителя) Рашки (исторической области Южной Сербии) Стефана Немани. Встретив в 17 лет русского инока, Растко решил посвятить жизнь служению Богу и тайно отправился в русский монастырь Св. Пантелеймона на Святой горе Афон. Разгневанный отец отправил за сыном дружину, пригрозив войной грекам, если не отправят Растко домой, однако тот успел принять монашеский постриг и убедил родителя смириться с его выбором. Впоследствии и сам Стефан Неманя принял монашество под именем Симеона. Вместе они воссоздали на Афоне Хиландарский монастырь, который стал духовным центром сербского народа на многие века.

«Мы вместе с нашими учениками идём православной дорогой. Следовать ею будут и новые поколения гимназистов. Сегодня мы празднуем День святого Саввы ровно так же, как это было тогда, когда я сам был учеником. Это торжественное мероприятие, подготовленное нашими учителями, учениками и духовенством, всегда собирает полный зал наших друзей и бывших учеников. Иногда люди пессимистично заявляют, что, дескать, сербов становится все меньше – “под одно сливовое дерево все поместятся“, – но я точно уверен, что всегда, что бы ни случилось и до последнего серба на земле, мы будем почитать нашего святого Савву. Его икона будет объединять нас и в радости, и в горе, в надежде, в нашей православной вере», – говорит директор Валевской гимназии.

Зал потихоньку заполняется. Пришли скромные, молодые батюшки Валевской епархии. Гимназисты всех поколений по обычаю целуют им руки, прося благословение. Священники проверяют, все ли на месте для торжественного обряда. На столе стоит метровая славская свеча и тарелка с житом (перемолотым сладким зерном пшеницы), символизирующая достаток. Рядом пышный славский колач, вода и красное вино.

Молодой батюшка зажигает ароматный ладан и говорит: «Давай я вот так подержу кадило, чтобы на фотографии дым подчеркнул атмосферу. Будем работать в команде!» Он улыбается и терпеливо ждёт, пока я щелкаю кадр за кадром.

Сербское духовенство всегда меня поражало какой-то невероятной близостью к жизни и обычным людям, но этот момент покорил меня окончательно.

Церковный хор «Хаджи Рувим», названный в честь архимандрита монастыря Боговаджа, поёт молитву, которую стоя слушает весь зал.

«Помолимся об учениках, профессорах, наставниках гимназии», – окропляет собравшихся ароматным пучком базилика со Святой горы Афон один из батюшек.

После начинается церемония преломления колача. Батюшка надрезает каравай, а директор вместе с учениками и ветеранами символически передают хлеб по кругу под молитву о благополучии, мире и здоровье всех собравшихся.

Подобные церемонии проходят сегодня во всех школах страны, больших и малых.

«Благодарная Сербия преисполнена любви к своему пастырю святому Савве. Весь народ славит сегодня имя отца своего святого Саввы», – запел школьный хор. На предыдущем празднике эти ученики зажигательно исполняли рок-композиции, а сейчас трогательно и возвышенно поют гимн самому любимому святому сербского народа, который создал систему образования, строил школы, больницы и церкви. Святой Савва оставил огромное наследие, которое заложило фундамент сербского самосознания.

В 1219 году в Никее Вселенский патриарх Мануил рукоположил Савву в архиепископа. С тех пор Сербская православная церковь стала автокефальной и получила благословение на то, чтобы владыку избирал и посвящал в сан собор сербских иерархов. В том же году архиепископ Савва создал свое знаменитое Законоправило – первый сербский сборник церковных правил и светских законов. В 1221 году в Жичском монастыре святитель венчал на царство своего брата Стефана Первовенчанного, а впоследствии и его старшего сына Радослава.

Протонаместник Слободан Алексич даёт простые, но важные наставления: «Помните о том, кто вы, помните, куда идёте, берегите память о своих предках, любите свою родину». Его внимательно слушают мэр города, горожане, учителя и ученики.

«Великие люди – дар Божий миру», – считал святой Савва. Во исполнение этого завета гимназисты подготовили спектакль о знаменитых сербских деятелях науки и культуры.

«Становитесь на колени перед Богом, а не перед людьми», – цитируют дети кого-то из известных, а я думаю, что в такие моменты, наверно, и укрепляется инат – знаменитая сербская непоколебимость и приверженность своим принципам.

«Этот день для нас очень важен. Мы воспитаны в православной вере и прекрасно понимаем, сколько святой Савва сделал для процветания Сербии. Мы, актёры, стараемся поддержать атмосферу праздника и укрепить более молодые поколения в их вере. Мы стараемся сделать этот праздник интересным, чтобы нашу сербскую традицию берегли и дети», – рассказала Доротея Вукович, исполнявшая в спектакле роль сербской поэтессы Десанки Максимович.

Торжественная церемония закончилась. К нам подошла Ясмина Радич. «Пойдемте пробовать жито и каравай!» – пригласила она всех в фойе, где были накрыты столы. Учителя гимназии шутили вместе с учениками, ведь Сегодня выходной, и можно быть не такими строгими. Ветераны радовались общению. А я вспомнила завет святого Саввы, который цитировали гимназисты во время выступления. Единственной благодарностью в конце каждого дня и перед концом жизни должны быть слова «Господи, спасибо за все».

Мирской путь Савва окончил в городе Тырново (Болгария) в 1235 году, 14 (27) января. В 1237 году король Владислав перенёс его мощи в сербский монастырь Милешево. В 1594 году, чтобы сломить дух восставших против осман сербов, Синан-паша сжёг на костре мощи святого Саввы в Белграде на холме Врачар. Сегодня на этом месте стоит крупнейший на Балканах православный храм Святого Саввы.

Катарина Лане, журналист

Набожные фашисты и крупнейшая ошибка Ватикана

Борьба с православием – одной из скреп национальной идентичности сербского народа и связующим звеном сербов с русским миром – сегодня переходит на новый уровень. И тут, на фоне событий в Черногории, логично вспомнить, как менее сотни лет назад националисты Хорватии (страны, которая сегодня является членом ЕС и, по версии Запада, эталоном демократии) при поддержке Ватикана насаждали в стране диктат католицизма, физически истребляя тех, кто держался за веру отцов.

Следует отметить, что автор не проявляет религиозной нетерпимости и не придерживается языка ненависти – речь идет о восстановлении исторической справедливости.

Зверства усташей и их тесное сотрудничество с Ватиканом – один из самых неприятных для Европы вопросов; воистину незаживающая язва Евросоюза. Не секрет, что британская и американская разведки поддерживали многих профашистских лидеров, в том числе идеолога хорватского национализма Анте Павелича, возглавлявшего Независимое государство Хорватия (марионеточное государство, образованное усташами – хорватскими националистами – при поддержке стран оси; просуществовало с 1941 по 1945 г.). Тем не менее тот факт, что и католическая церковь не только оказывала всестороннюю поддержку движению усташей (многие католические функционеры поддерживают их и сейчас, демонстрируя политику ревизионизма), но и, как утверждают источники, способствовала бегству Павелича от правосудия, не столь широко известен. Его не принято обсуждать в демократической прессе.

Примечательно, что после победы над фашизмом Святой престол не признал своих ошибок. В Ватикане пытались канонизировать папу Пия XII, поддерживавшего хорватский фашизм, причислили к лику блаженных кровавого кардинала Алоизия Степинца (об этом человеке следует рассказать отдельно, но примечательно, что ватиканский вестник L’Osservatore Romano называл суд над кардиналом в 1946 году «процессом над католической церковью») и регулярно выказывают поддержку сегодняшним хорватским националистам, пытающимся обелить своих кровожадных предшественников.

В статье Джулии Горин «Братская могила истории: кризис идентичности Ватикана во Вторую мировую войну», опубликованной в 2010 году в издании Jerusalim Post (и спровоцированной попытками канонизировать папу Пия XII), рассказывается, как лидер усташей Анте Павелич, который критиковал Гитлера за слишком мягкую политику в отношении евреев, несколько раз посещал предстоятеля католической церкви.

В статье немало шокирующих подробностей, изобличающих практику насильственного обращения в католическую веру. Православных священников и прихожан, евреев и цыган убивали на месте – методами, достойными Средневековья, – или же отправляли в концентрационные лагеря, в которых погибли сотни тысяч человек. Причем даже отречение от своей веры не означало спасения от мученической смерти.

Автор пишет о том, как в августе 1941-го в одной из церквей Загреба шеф городской полиции Божидар Короушски собрал и насильно обратил в католицизм более тысячи сербов, после чего объявил: «Теперь, когда вы все стали католиками, я могу гарантировать спасение ваших душ, но не могу гарантировать спасение ваших жизней», после чего всех безжалостно истребили.

Чтобы перечислить все зверства усташей, понадобится несколько томов, однако для того, чтобы охарактеризовать их и их лидера, достаточно привести пример, описанный одним из журналистов, обслуживавших режим Муссолини. Во время интервью с хорватским поглавником (диктатором) журналист обратил внимание на огромный сосуд с тем, что он принял за устрицы, и поинтересовался, пойманы ли они в Далмации. На это Анте Павелич похвастался, что это 40 фунтов глазных яблок, вырезанных у сербов и присланных ему в качестве подарка.

В своей книге «Хорватский вопрос» Анте Павелич перечислил главных врагов хорватов – сербское правительство, международное франкмасонство, а также евреев и коммунистов. Все, кто мог показаться усташам причастным к этим категориям (и не только), варварски истреблялись. В целом и сама личность Павелича, и ее значение для хорватского национализма изрядно напоминают ситуацию с культом Бандеры на Украине.

Попытки возвысить и обелить фигуру фашистского палача – это ключевое звено в стараниях не только оправдать зверства своих предшественников, подвести под них «философско-идеологическое обоснование», не пересекающееся напрямую с фашистской доктриной, но и объяснить сегодняшний шовинизм и готовность проливать кровь. Причем украинский опыт в Одессе и на Донбассе, и хорватский опыт в Сербской Краине наглядно демонстрируют, что национализм сегодня, при сопутствующих обстоятельствах, вполне готов скатиться в не меньшее безумие, чем зверства усташей и бандеровцев в годы Второй мировой войны.

Чудовищность преступлений поглавника зачастую шокировала даже режим Муссолини, тем не менее этот человек казался Ватикану вполне подходящим для ведения дел. Марк Ааронс и Джон Лофтус в своей книге «Несвятая троица: Ватикан, нацисты и швейцарские банки», выдвигают немало доказательств (так никем впоследствии и не оспоренных) поддержки Ватиканом движения усташей и Анте Павелича лично.

После капитуляции Германии Анте Павелич вместе с потоком беженцев двинулся в Австрию, где, по мнению авторов, надеялся связаться с Ватиканом и британской разведкой, чтобы организовать эвакуацию свою и своих соратников. Практичные и склонные к бюрократии англичане слишком долго думали, что же делать со своим бывшим агентом, поэтому хорватского поглавника приютили в Риме.

Великобритания давно возмущалась этой дружбой. Марк Ааронс и Джон Лофтус в деталях описывают дипломатический конфликт: «Бюрократы из британского МИД с возмущением отнеслись к сношениям между Папой и “печально известным террористом и убийцей“, называя Пия XII “величайшим моральным трусом нашего века“. В ответ в Риме оправдывались, что принимали Павелича не в качестве главы хорватского государства, а как частное лицо».

В то же время, по мнению авторов, британцы явно лицемерили, так как именно британская разведка перед войной активно пользовалась услугами Анте Павелича, несмотря на его репутацию. Впоследствии совместными усилиями Ватикана, британской разведки и ЦРУ была создана любопытная формулировка, оправдывающая сотрудничество с лидером усташей и базирующаяся на том, что «в борьбе с СССР все средства хороши», поэтому сотрудничество велось именно с ним, а не с Тито:

«Преступления Павелича не могут быть забыты, но он должен отвечать перед хорватским народом… В то время как Павелич, вероятно, виновен в гибели 150 тысяч человек, Тито является агентом Сталина, ответственного за гибель десятков миллионов человек на Украине, в Белоруссии, Польше, Прибалтике и Балканах за 25 лет».

«Безупречная» логика, ничего не скажешь.

Издание Jerusalim Post цитирует рассекреченный в 2000-х годах официальный документ разведки США: «Павелич был спрятан в католическом монастыре в Риме. 12 сентября 1947 года офис американского контрразведывательного корпуса сообщил, что «контакты Павелича настолько серьезны и его нынешняя позиция настолько компрометирует Ватикан, что выдача субъекта может нанести ошеломляющий удар по Римско-католической церкви». Из Рима Павелич бежал в Аргентину, где стал советником президента Хуана Перона по вопросам безопасности, который выдал тысячи виз для усташей.

Израильская журналистка Джулия Горин выбрала для своей статьи невероятно удачную формулировку «братская могила истории». В этой могиле – миллионы фактов и доказательств, поступков и жестов, способных взорвать картину реальности, сотканную в эпоху постправды и расползающуюся по швам, готовясь уступить место чему-то новому.

Это новое не наступит без признания ошибок. Не столько потому, что мы можем повторить свое прошлое. Нет, обстоятельства слишком изменились, чтобы ревизионизм мог стать чем-то большим, чем фантомные боли разномастных фриков, не способных вписаться в новое время и продолжающих лелеять свои безумные мифы о национальном доминировании. Признать ошибки нужно для того, чтобы наконец провести беспристрастную оценку новейшей истории и освободиться от призраков прошлого.

И для того, чтобы все эти ужасы никогда больше не повторились. Увы, по итогам последних десятилетий стоит признать, что мы в этом здорово сдали назад.

Юрий Ковальчук, журналист, постоянный автор портала «Балканист»

Брат Милоша Биковича: «Не знаю, что для меня священнее – мощи святых, русские церкви или разговор с простым русским человеком»

В России немногим известно, что у популярного сербского актера Милоша Биковича есть старший брат – игумен монастыря Йованья отец Михайло. Несмотря на столь разные жизненные пути, оба Биковича – каждый со своей стороны – работают над укреплением братских уз Сербии и России. Рассказ отца Михайло о том, как он посвятил жизнь служению Богу и почему испытывает безусловную любовь к русским, записала Катарина Лане.

Мы сидим в тишине и покое монастыря Йованья и греемся в лучах летнего солнца. Отец Михайло – высокий, большой и очень добрый человек. Стоит нам заговорить о России, как у него на глаза наворачиваются слезы. С добродушной улыбкой (благодаря которой он становится так похож на своего брата) отец Михайло вспоминает свою молодость.

«В 80-е и 90-е тут, в Югославии, среди молодежи царила американофилия. Я не был исключением. Помню, когда вышел фильм “Лучший стрелок“, я мечтал, что тоже стану военно-морским пилотом на американском авианосце. Кто-то пошутил, что американский авианосец не сможет войти в Адриатическое море. Помню, что от этого факта я расстроился. После 1999 года (бомбардировок НАТО Югославии. – Прим. ред.), когда американский авианосец все же вошел в Адриатику, я наконец осознал, о чем тогда так безрассудно говорил», – рассказывает отец Михайло.

В ту пору он еще был очень далек от тех ценностей, которым решил посвятить свою дальнейшую жизнь.

«Моя мама всегда очень любила Россию, невзирая на вашу власть, а я над ней все подсмеивался и говорил: “Россия, и чего? Посмотри какие у них машины, никакого дизайна! Посмотри на американские, на итальянские, посмотри на их компьютеры – все на кнопках, а у русских все на шестеренках да на кабелях!“ В то время я был как американские индейцы, которых обманули колонисты, и они продавали свои самые ценные вещи за стеклянные бусы», – вспоминает он.

Будущий настоятель монастыря пережил бурную юность, причем во многом благодаря собственной семье.

«Параллельно с этим я все искал покой, потому как моя семья жила довольно бурной жизнью: родители дважды разводились и дважды венчались; мы никогда не жили в родном городе, постоянно кочевали – то Германия, то Сараево, и родственников никогда не было рядом. Мы были предоставлены самим себе. Я все принимал очень близко к сердцу: и печали, и радости, – и все эти моменты оставили в моей душе глубокие следы. Когда мы приехали в Белград, я искал мира, которого не было у меня дома. В тот момент родился Милош, он на 16 лет младше меня. Когда ему было 6 месяцев, родители опять развелись», – говорил Михайло.

Поворотным событием в его жизни стала поездка в Триест, где «материалист» Михайло впервые испытал духовное откровение.

«Однажды, во время поездки за покупками в Триест, я вдруг (хотя сейчас-то я знаю, что в жизни не бывает случайностей) пошел гулять по городу и стал разглядывать архитектуру, хотя обычно глазел в витрины, потому что был в ту пору материалистом. Помню, жаркий был день. Дошел до конца улицы и увидел перед собой храм. Не имел тогда представления, что это за церковь, но подумал, дай-ка зайду, у церкви стены белые, там прохладно. Поднимаюсь по лестнице, а на входе надпись на кириллице. Думаю: ого, откуда русская церковь посреди Триеста? Присмотрелся – это на сербском. Удивился еще больше. Зашел внутрь, там прохладно. В тот момент в храме шла служба. Стою и чувствую, как одновременно с прохладой во мне воцаряется какое-то приятное ощущение. Оно охватывает меня целиком, я ощущаю, что на душе одновременно и радостно, и печально. И тут меня накрывают рыдания. А ведь три года до того у меня умерли родственники, и на похоронах я не мог проронить ни одной слезы, был словно камень», – вспоминает он.

Когда я вышел из храма, все вокруг стало казаться мне прекраснее. И даже о людях думать стал светлее. С тех пор я стал каждый день ходить в соборную церковь в Белграде, и когда хор начинал петь – от первого “Аминь” до последнего, – я не мог сдерживать слез. Я в ту пору не знал церковнославянского, не знал точно, о чем они поют, но душа-то не ошибается! Так я искал прохладу, а нашел покой«, – рассказывает отец Михайло.

Вскоре он решил всерьез посвятить себя церкви и встретил наставников, которые и открыли для него Россию с новой стороны.

«Когда я окончил школу, родители спросили, куда буду поступать. Я ответил, что на теологию. И так я встретил отца Тадея. Отец Тадей был учеником русских монахов, он много лет жил в Мильковом монастыре (этот монастырь король Александр Карагеоргиевич передал русским монахам, которые уехали из России после начала революции). И отец Тадей впитал в себя тот дух. И насколько он любил их, настолько и нас к этому приобщил. Это дух материнской любви, которая видит все раны – и телесные, и духовные – и каждого может утешить. И через отца Тадея, а еще раньше через мать и через своих профессоров (они все были русофилами), я почувствовал ту нить, которая связывает всех нас. Россия оставила печать в их душах, а через них полюбил ее и я. Я почувствовал, что есть народ, который очень нас любит, хоть у меня тогда и не было доказательств этого», – говорит он.

«Многие говорили мне: ты глупец, ты разочаруешься, когда приедешь туда. Честно признаться, я и сам боялся, когда впервые ехал в Россию в 2010 году. Между тем я не разочаровался, более того, она превзошла мои ожидания!» – рассказывает Михайло.

«Я и по сей день не могу сказать, что обладает для меня большей святостью: мощи святых, русские церкви и монастыри или разговор с простым русским человеком? Когда в России бабушка или дедушка слышат, что я из Сербии, они начинают плакать без причины. Как можно оставаться равнодушным, видя такую безграничную любовь?! Это чувство топит лед, тут встречаются сердца, это настоящее свидетельство того, что мы не просто братские народы, мы – один народ! Это с греками мы – братья, а с русскими мы – единый народ, у нас одна кровь и история, у нас те же глаза и лица, одно мироощущение и одна жертва!» – уверен он.

Со временем отец Михайло еще больше укрепился в вере, что русский и сербский народы больше, чем братья.

«Куликовская битва случилась в 1380 году, а Косовская – девять лет спустя. Кулик – русское название птицы, которая на сербском зовется кос. Это не совпадение! Мне стало ясно, почему мы с таким восхищением смотрим на Россию, когда я увидел, что и они смотрят на нас так же. Потому что мы знаем о том, что едины. Россия придает мне сил, даже когда дела идут совершенно безнадежно. Уже одна мысль о том, что Россия – где-то там, дарует мне мужество дожить до завтрашнего дня. И еще я все время жду, когда вы к нам приедете…» – вздыхает Михайло.

Его брат, популярный актер Милош Бикович, также трудится над укреплением отношений России и Сербии, правда, со своей стороны.

«Я и Милоша всегда жду. Он редко приезжает. В отличие от меня, он очень ответственный человек, и работа у него на первом месте, в то время как у меня она на пятом-шестом, и оттого между нами не всегда есть взаимопонимание. Я сержусь, я говорю ему: время идет, сегодняшний день уже не вернуть, я старше тебя на 16 лет. Туда-сюда – и будет поздно, когда ты наконец вспомнишь о том, что мы могли провести время вместе. Но, с другой стороны, я и его понимаю, у него дела идут в гору, он поймал волну, и на самом деле тут не так-то и просто притормозить. Есть ощущение ответственности, что нужно работать, и это выше его самого и его личных интересов. Он на своем, культурном уровне связывает Россию и Сербию», – рассказывает Михайло о брате.

Солнце клонится к закату. Отец Михайло говорит, что мечтает о том, чтобы в монастыре все время пел русский хор.

Его любимая русская песня – «Не для меня». В ней рассказывается о казаке, который идет на войну и прощается со всем, что так любит.

«Этими же словами можно описать и то, что чувствует человек, который посвятил себя Богу», – признается отец Михайло.

Катарина Лане, журналист, постоянный автор проекта «Балканист»