Текст книги "Записки Балканиста. 2019-2021"

Местная элита превращает Черногорию в антисербский анклав

Накануне светлого праздника Троицы в Черногории неспокойно. Власть намерена отобрать у Сербской православной церкви имущество, поэтому владыка Черногорский и Приморский Амфилохий призывает всех верующих собраться и не дать беззаконию свершиться.

В преддверии православного праздника Святой Троицы Черногорская и Приморская митрополия Сербской православной церкви выступила с обращением ко всем своим чадам «защитить Веру и святость, потому что митрополия и все епархии Сербской православной церкви в Черногории подвергаются опасности законом о свободе религии, который недавно был принят правительством страны».

Уловка 1918 года

Сам текст законопроекта был впервые обнародован еще в 2015 году и тогда вызвал шквал возмущения. В нем, в частности, имеется пункт, согласно которому приходы должны доказать, что владели церковным имуществом до 1918 года, то есть до года добровольного присоединения Черногории к Сербии с последующим образованием Королевства сербов, хорватов и словенцев, которое в интерпретации нынешнего режима Подгорицы именуется не иначе как «оккупацией». Понятное дело, что подобный юридический казус направлен исключительно против Сербской православной церкви. Нынешнюю структуру она обрела только в 1920 году, при слиянии в единую церковь всех православных епархий королевства и воссоздании порушенной за столетия османского владычества Сербской патриархии. До этого времени все храмы и монастыри края относились к самостоятельной Черногорской митрополии. Так вот, согласно законопроекту, имущество епархий, не способных подтвердить, что владели им до вышеупомянутого 1918 года, может быть национализировано государством. Последнее же вольно распоряжаться им по собственному усмотрению. И как оно распорядится, гадать не нужно.

«Мы исправим большую несправедливость, постигшую Черногорию в начале ХХ века – восстановим черногорскую автокефальную церковь, – заявил правящий страной уже три десятка лет президент Мило Джуканович в Никшиче, на предвыборной конференции своей Партии демократических социалистов (ПДС) – прямой наследницы Союза коммунистов Черногории. – Нравится это кому-то или нет, но мы будем над этим старательно работать. История пограничных епархий СПЦ, вопреки основным принципам организации православия во всем мире, служит для сохранения инфраструктуры Великой Сербии, в которую они верят. Там считают, что независимая Черногория – это ошибка, и время приведет нас к осознанию этой ошибки и необходимости вновь обратиться к строительству большой Сербии. Но нет, наши действия тщательно продуманы и направлены на исправление серьезной исторической несправедливости. Мы имеем четкое видение своего европейского будущего, и ничто не заставит нас повернуть вспять… Мы не будем жить под диктатом религиозной организации, которая представляет собой пережиток прошлого и не может понять, что ее время уже давно прошло, а все страны Западных Балкан имеют право на европейское будущее».

После этого вполне однозначного высказывания совсем не приходиться сомневаться в том, какими будут первые шаги, после того как закон, уже одобренный правительством Черногории, вступит в силу. Не случайно глава так называемой Черногорской православной церкви (ЧПЦ), в свое время анафемствованный аж Синодом Константинопольского патриархата «митрополит» Михаил «Мираш» Дедеич, человек с национальной символикой на повседневном клобуке, которого в некоторых городах Черногории встречают скандированием: «Уйди, сатана!», полностью одобрил новый законопроект, по-отечески назвав Джукановича «способным парнем».

«Он в первую очередь думал об этом (о восстановлении черногорской автокефалии), – не без бахвальства заметил Дедеич. – Но он – политик, и поэтому ему пришлось ждать подходящего времени. Иначе бы нас ждала вторая Сребреница! Сербская церковь всегда действует так, чтобы провоцировать массовые побоища!»

На грани религиозной войны

Кто кому что спровоцирует – оставим сие измышление на совести расстриги. Даже если находящаяся на подхвате у западных кураторов «независимая Черногория» и получит томос из рук Фанара, Дедеичу в любом случае придется уйти в тень: патриарх Варфоломей вряд ли простит ему то, как в ответ на анафемствование тот во всеуслышание называл его «турком». Но вот то, что именно Джукановичу и компании удалось развязать гражданский конфликт в стране, – это, к сожалению, свершившийся факт.

Так, по зову митрополита Амфилохия, в эту субботу, в канун Троицы, верные чада Сербской православной церкви намерены собраться у храма Рождества Христова в Подгорице и пройтись маршем до парламента, чтобы воспрепятствовать одобрению депутатами скандального законопроекта.

«За тридцать лет власти Джукановича мы чего только не видели: и кражу голосов на выборах, и контрабанду сигарет под прикрытием государства, наркоторговлю, коррупцию, преступность, проникшие во все сферы нашего общества, теперь же он добрался до церкви, – заявил в своем обращении к народу один из лидеров просербской и пророссийской оппозиции страны Марко Милачич. – Цель всего этого плана по захвату церковной собственности одна – уничтожение Сербской православной церкви. Джуканович, если ты хочешь действительно что-то вернуть народу, то верни фабрики, побережья, захваченные компании, выплати налоги, а также мечты поколения, которое постарело вместе с тобой. И знай, если ты вломишься в наш духовный дом, мы придем в твой. Если ты трогаешь наши церкви, то жди гостей в своем дворе!»

Президент Сербии Александр Вучич уже выступил с просьбой к черногорским парламентариям не утверждать законопроект, поскольку «это неизбежно приведет к ухудшению взаимоотношений», чего сербский лидер не хотел бы. В то же время Александр Вучич объявил, что встретится с представителями черногорских сербов, дабы обсудить создавшееся положение. От черногорского правительства последовала нота в духе «мы не учим Сербию, как ей законы принимать, вот и суверенной Черногории давать советов не нужно».

По предварительным оценкам, даже несмотря на серьезное противодействие просербской и пророссийской оппозиций, закон о свободе вероисповедания может быть принят. За него, само собой, готовы проголосовать представители провластной ДПС, социал-демократы, а также партии нацменьшинств – коалиция албанских партий, Партия бошняков, Хорватская гражданская инициатива. Против – Демократический фронт, «Единая Черногория», «Демос». Полиция уже выступила с заявлением, что готова «обеспечить мир и стабильный порядок» в предстоящую субботу.

«Сербская церковь последовательно, в ходе военно-полицейской оккупации Черногории, незаконно зачислила в кадастр недвижимости 60 монастырей и 600 храмов, которые ранее были собственностью государства, – заявил Стево Вучинич, вице-президент Совета митрополии раскольничьей ЧПЦ, официально имеющей статус общественной организации. – Только Острожский монастырь – крупнейшая православная святыня этой части Балкан, ежегодно приносит доходы, исчисляемые десятками миллионов евро, которые уходят из страны и инвестируются в Сербию и Республику Сербскую. На эти средства также финансируется противодействие СПЦ независимости Черногории. Новый закон о свободе вероисповедания положит этому конец!»

Антисербский и антирусский форпост

Однако только тот, кто все меряет деньгами, везде видит корысть. На самом же деле готовящийся отъем церковного имущества создает прецедент с далеко идущими последствиями:

«Власти Подгорицы намерены внедрить механизм, который впоследствии может быть использован и Приштиной, – сказал глава Будимлянско-Никшичской епархии СПЦ, епископ Иоанникий. – Существует опасность, что по одному и тому же сценарию, под предлогом национализации, будут захвачены и все косовские святыни – Печская патриархия, Високи Дечани и Грачаница».

Таким образом, черногорский режим, откровенно игнорируя историческую правду о сербском происхождении своего государства, превращается в анклав по реализации антисербских идей, что, впрочем, было очевидно и из вышеупомянутых тезисов Джукановича. Не случайно сегодняшняя Черногория, вступившая в НАТО, а уже в июле ожидающая начала процесса интеграции в ЕС, системно поддерживала сепаратистское Косово даже вопреки собственным интересам: с сепаратистской территорией у этой республики имеются пограничные споры, да и черногорские албанцы ведут политику, не всегда лояльную интересам славянского большинства. Тем не менее еще в 2006 году инициировав политический разрыв с Сербией путем референдума, где за отделение высказалось лишь на 10 % больше проголосовавших, чем против, правящий в Подгорице около трех лет режим спровоцировал позорную охоту на ведьм под вывеской борьбы с «попыткой государственного переворота». Тогда, по легенде властей, местные оппозиционеры при помощи сербских боевиков по заказу агентов российских спецслужб в день выборов должны были убить Мило Джукановича и осуществить силовой захват власти. В ходе процесса, который строился исключительно на свидетельских показаниях и на одном фактическом доказательстве, где у стороны обвинения постоянно возникали нестыковки, а главные свидетели по нескольку раз отказывались от своих показаний, заявляя, что дали их под давлением, на скамье подсудимых оказались видные лидеры просербской и пророссийской оппозиции. И приговор, который шумно одобрили официальные представители НАТО, США и Великобритании, не случайно был зачитан в святой для каждого русского человека день – 9 Мая. То есть полностью подчиненная режиму черногорская Фемида четко обозначила, против кого теперь воюет по заказу своих хозяев: не только против Сербии.

Пока черногорский парламент готовится принять антицерковный закон, местные «слуги народа» приняли другой, согласно которому любой местный военнослужащий, не желающий принимать участия в миссиях НАТО, будет уволен из рядов вооруженных сил. В свою очередь, черногорское Министерство обороны отчиталось, что по его запросу о помощи об установлении контроля над воздушным пространством страны, альянс готов в ближайшее время абсолютно бесплатно и на неопределенный срок установить на горе Беласица радар стоимостью 20 млн евро, зона покрытия которого составляет 500 километров.

«Это самое выгодное среднесрочное решение для контроля над черногорским воздушным пространством, которое еще больше укрепит суверенитет и безопасность воздушного движения в нашей стране», – говорится в сообщении оборонного ведомства.

«Этот “подарок”, на самом деле будет частью глобальной системы НАТО и также может являться признаком увеличения присутствия сил Альянса в регионе и использования аэропорта Голубовцы в военных целях. Возможно, это говорит и о начале создания военной базы в Черногории, хотя каждый военный объект в нынешних условиях может считаться базой НАТО, – прокомментировал новость черногорский оппозиционер Страхинья Булаич. – Все это направлено против России и Сербии. А Черногорию шаг за шагом превращают в натовский полигон».

И с последним утверждением, к сожалению, уже не поспоришь, поскольку режим Джукановича начал войну не только на политическом, но уже и на духовном фронте.

Алексей Топоров, журналист, постоянный автор портала «Балканист»

«За святой крест и золотую свободу»: как потомки древнего сербского рода отстаивают православие в Черногории

В свете полной луны волны реки Лим, чьё название переводится как «жестяная», отсвечивают тяжёлыми металлическими бликами, словно старые лезвия древних мечей. Наш путь лежит на северо-восток Черногории, в город Беране, жители которого издавна защищали свои земли на границе с Албанией и Косово, отстаивая свободу Сербии и Черногории.

Бетонные отбойники трассы и фонарные столбы расписаны тремя цветами сербского флага. Хотя в 2006 году волей черногорского правительства две страны были отделены друг от друга, местные сербы до сих пор считают Сербию своей родиной.

– Интересно, где здесь можно поесть?

Мы бродим по тёмным улицам города, почти все заведения уже закрыты. В маленьком кафе на одной из боковых улочек сидят двое мужчин и пьют сербское пиво. Лицо одного из них кажется смутно знакомым. Это же Горан Кикович, вспоминаю я.

Живущий в Черногории сербский историк занимается политикой и выпускает журнал «Глас Холмии», для которого пишет статьи о необходимости укрепления российско-сербских отношений. Горан сам не ожидал увидеть нас в Беране.

– Вы на крестный ход приехали? – спрашивает он, заказывая ракию «для братьев русских».

Жители небольшого Беране уже больше месяца дружно выходят на крестные ходы, которые заканчиваются молебнами у стен древнейшего монастыря Джурджеви Ступови. Люди участвуют в народных шествиях в знак протеста против принятого в декабре черногорским парламентом закона о свободе вероисповедания, который угрожает имуществу черногорских епархий Сербской православной церкви. В данном случае – их местному монастырю, который был основан в XII веке.

– Завтра пойдём все вместе, увидите сами, как это величественно. Мы не позволим превратить наш монастырь, который стоит здесь 800 лет, в отель или военный объект, – объясняет Горан Кикович.

Он рассказывает, что на крестные ходы выходят не только горожане, но и жители окрестных сел.

В одном из них, в Кралье, живут наши старинные друзья – потомки древнего боевого рода Васоевичей.

Синим, пронзительно ярким утром мы выдвигаемся к ним в путь. Дорога усыпана огромными жёлудями, дубы здесь растут исполинские, под стать характеру местных жителей, которые разительно отличаются от «курортных» черногорцев. В отличие от тех, кто живет на доходы от туризма на побережье, северяне не гонятся за прибылью, у них совсем другие ценности в жизни.

Из окна небольшого домика Микана Перовича, писателя и хранителя этнографического музея Кралье, видны острые пики горного хребта Комови, на склонах которого сербы сражались с турками и албанцами.

Микан показывает остатки сена.

– Продал три стога, чтобы выпустить монографию, где собрал сведения о всех добровольцах, ушедших на фронты Первой мировой войны из этих мест.

Микан, несмотря на возраст и только что перенесенную операцию на глазах, через пару часов собирается на небольшой крестный ход, который пройдёт недалеко от Беране в соседнем городке Андриевица.

– Мы просто защищаем свои корни. Церковь в нашей жизни занимает огромное место. В нашем селе Кралье вокруг церкви крутится вся жизнь. Неужели мы позволим кому-то её отобрать?!

Микан рассказывает, что эти красивые горы, окружающие Кралье, буквально политы кровью сербов, защищавших свою родину.

– Мы же здесь веками живём как под прицелом, район приграничный, сколько здесь нашего народу погибло в разное время, страшно представить. Каждая война оставила в этих местах свой след. Некоторые семьи до сих пор не знают, где похоронены их предки. Мой дед умер там, в горах, в 1917 году, а отец погиб, когда мне было четыре года, во Вторую мировую войну. Понимаешь, мы никогда не были оккупантами. Мы всегда были вынуждены защищаться от кого-то, – говорит писатель.

Он рассказывает о том, как его предки однажды спасли мусульманскую семью во времена турецкого ига. Им дали дом в селе, приняли, как своих, и потомки той семьи породнились с местными сербами.

Тем временем в дом заходит Милутин «Хари» Джуркович, сельский художник и председатель местной общины.

– Собираемся, собираемся, люди. Вы про закон говорите? Да какой это закон! – возмущается Милутин.

– Это дискриминация Сербской православной церкви. Она существовала испокон веков, а сейчас эти власти хотят присвоить себе наши церкви и монастыри, которые строили еще Неманичи, наши сербские князья. И эти древние храмы они хотят отдать своей так называемой черногорской «церкви», которую зарегистрировали в каком-то полицейском участке. Мы не позволим! Не бывать этому! Понимаете, вся деятельность властей направлена против православия и против сербов. Против нас, против нашего самого большого в Черногории чистокровного сербского рода, – объясняет Милутин, горько признавая, что для жителей северо-востока Черногории снова настало время испытаний.

Мы спускаемся по горной дорожке к церкви Святого Вознесения Господнего, которая стоит здесь с 1904 года.

– Пойдём, Драгишу навестим, – говорит мне Микан Перович.

Когда в 2017 году Мило Джуканович против воли народа затащил Черногорию в НАТО, Драгиша Джуришич, житель маленького села Кралье, взволновал мировую общественность своим заявлением о том, что готов безвозмездно уступить несколько гектаров своей земли Российской Федерации для строительства военной базы. Тогда мы сидели в его гостеприимном доме, пахнущем свежим хлебом, пили чистую как слеза черногорскую ракию и вместе мечтали, как оживёт с приходом русских это красивое село, откуда разъехалась почти вся молодёжь.

Микан внезапно сворачивает к кладбищу, и я понимаю, что навещать Драгишу мы будем не у него дома. Я издалека узнаю добрый прищур глаз и светлую улыбку на эмали фотографии.

Чёрная мраморная плита тёплая на ощупь, золотые буквы сияют на солнце. «Где Лим течёт веками и шумят его потоки, у подножья Комови лежит Кралье, моё село», – написано на памятнике большого патриота своей родины…

Тем временем у церкви Святого Архангела Михаила в Андриевице собирается народ с хоругвями и крестами. Я с удивлением замечаю огромное количество молодых людей спортивного вида. Это местная гандбольная команда. Парни ходили в эту церковь с детства, поэтому не остались в стороне, когда народ поднялся на борьбу против закона, который передаёт права собственности на имущество церкви государству.

В толпе снуют дети, люди постарше степенно курят в ожидании начала, обсуждая последние новости.

– Вера спасала нас в трудные годы и помогла нашему народу выжить. А сейчас мы стараемся сохранить для потомков то, что досталось нам от дедов, – говорит участник крестного хода Деян Вучевич.

Рядом с ним молодая женщина, которая тоже пришла поддержать протест верующих.

– Мы здесь все передаём огромный привет нашей братской России! – говорит Ивана Тайич.

– Понимаете, это наши святыни, – показывает женщина на церковь, освещенную солнцем. – Мы не хотим, чтобы ими распоряжалось государство. Сейчас оно объявило сербов Черногории разрушителями, но за этот месяц, с момента принятия закона, мы показали всему свету, какой сербы достойный и мирный народ. Президент Мило Джуканович заявил, что мы хотим «возвращения средневековья. Но наша мирная борьба – это желание жить в будущем, где чтят предков и берегут веру и традицию.

Батюшка благословляет участников, и крестный ход медленно выдвигается из Андриевицы в сторону села Мурино.

В колонне идет старая гвардия этих мест. Домой они поедут на такси, заплатив в складчину за поездку со своих небогатых пенсий.

А мы едем в село Виницка в гости к другим потомкам славного черногорского рода Васоевичей.

Семья Саичичей известна благодаря офицеру Александру «Лексо» Саичичу, который сражался на стороне Российской империи в русско-японской войне и командовал Амурским драгунским полком. Он был искусным наездником и фехтовальщиком, и в 1905 году, когда русские войска находились на Сыпингайских позициях в Восточной Маньчжурии, победил в дуэли на мечах японского самурая. Сабля Александра Саичича, которой он одолел японца, сейчас хранится в одном из военных музеев Москвы.

В уютном светлом доме на стене висят резные деревянные иконы и фотография красавца-офицера.

У стола (сербы нас встречают как родных) хлопочут белокурые хозяйка с дочерьми. Самая маленькая дочка листает книжку. Заглядываю через плечо и улыбаюсь. Она читает стихотворение русского поэта Сергея Калужанина, мужа знаменитой сербской поэтессы Десанки Максимович. Они похоронены на семейном кладбище в сербском селе Бранковина. Потрясает, конечно, столь тесное переплетение судеб наших народов…

Глава семьи Радослав Саичич ежегодно организует в этих местах торжественные мероприятия в честь своего предка, прославившего род Васоевичей, а ещё намерен открыть ресторан домашней кухни на горе Еловица. Готовят черногорские сербы исключительно: вяленое мясо тает во рту, а сливовая ракия, которую черногорцы, в отличие от сербов, не держат в дубовых бочках, пьётся мягко.

– За нашу победу! – говорит Радован Саичич, наливая «на посошок». Саичичи всей семьёй собираются на вечерний крестный ход.

– Вы знаете, я много тут протестов видел. Все мы протестовали против членства страны в НАТО, но настолько массовых шествий история Черногории не помнит.

– Мы с соседями два раза устраивали свой крестный ход, сельский. Тут живут обычные люди, мы занимаемся сельским хозяйством, по праздникам ходим в церковь монастыря Джурджеви Ступови. Ну сами подумайте, я тут родился, в той церкви меня крестили, потом я там крестил своих детей. И Лексо Саичич был там крещен. Понимаете, этот закон угрожает всему нашему сербскому самосознанию, которое основано на православной вере, – говорит Радослав Саичич.

В самом Беране толпы со всех улиц стекаются к мэрии. Здесь будет начало шествия. Я смотрю по сторонам и не верю глазам. Тут огромное количество детей всех возрастов.

Люди прибывают целыми поколениями. Молодая женщина ведёт за руку одетую как куклу маленькую девочку и жалуется подруге: «Я не знаю, что с ней делать! Уперлась и все! Надену, говорит, только розовые сапоги. Полчаса уговаривала, но нет, пришлось все-таки надеть розовые!»

Рядом с ними мальчик лет 12 несёт большую икону Николая Чудотворца.

– Это кто тебе такую красивую икону дал? – спрашиваю я.

Он в недоумении смотрит на меня.

– Это из дома икона, – говорит школьник. Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что да, многие несут именно домашние иконы: они резные, иногда в рамках. Кто-то берет с собой старинные фотографии предков.

Колонна идёт мимо нарисованных на стенах трехцветных сербских знамен. В толпе развеваются трехцветные флаги из тех времен, когда Сербия и Черногория еще были одним государством.

Молодой мужчина с силой размахивает знаменем. Рядом с ним подпрыгивает мальчишка.

– Папа, папа, дай понесу, – просит он.

Отец передаёт тяжёлое древко. Мальчик, с трудом удерживая в руках флаг, хочет поставить его на землю, чтобы взять половчее.

– Нельзя на землю ставить, ты что! – отец перехватывает знамя и помогает ребёнку махать шелковым полотнищем. Мальчишка в восторге, остальные смотрят на него с завистью.

– Милан, здравствуй! Не мерзни там! – немолодой мужчина с иконой кричит полицейскому, перекрывшему трассу для участников крестного хода.

Тот в ответ машет рукой и смеётся.

Огромная колонна, скандируя «Не отдадим святыни», движется к монастырю Джурджеви Ступови.

В толпе встречаем нашего старого друга Горана Киковича. Он радуется и показывает широким жестом на бесконечную реку людей.

– Видите, а? Это мой народ! – с гордостью говорит историк.

– Наш народ живёт здесь, на этой земле, со времен Неманичей. Мы не допустим, чтобы монастырь Джурджеви Ступови, который объединяет наших людей восемь веков, превратился в разменную монету в играх властей. Угроза монастырю – это угроза и духовности, и физическому существованию нашего народа. Люди восстали потому, что не хотят быть рабами и заложниками на своей земле, – говорит сербский историк и автор девяти книг.

Он рассказывает, что власти Черногории уже столько раз обманывали народ, что беранцы объявили Мило Джукановича персоной нон грата в своём городе.

– Его Демократическая партия социалистов в Беране несколько раз с треском проваливалась на выборах. Правительство ещё во времена коммунизма пыталось уничтожить Сербскую православную церковь. Но она преодолела тогда эти невзгоды. Сейчас нынешние власти снова хотят отобрать у церкви её имущество. С тем же правом они могут отобрать и моё личное! – говорит Горан Кикович.

Он приводит в пример выдержки из нового закона о свободе вероисповедания, которые разгневали народ.

– Пункт четыре: «перед назначением высших духовных чинов церковь обязана оповещать о своих намерениях правительство Черногории». Я это даже комментировать не стану, насколько это возмутительно, – говорит Горан Кикович.

– Пункт шесть: «святыни, составляющие национальное достояние Черногории, без разрешения правительства не могут вывозиться за пределы страны». То есть они могут что угодно провозгласить своим достоянием и выставить в музее Цетинье для туристов!» – поясняет Горан этот пункт.

Он указывает на пункт семь, который «запрещает злоупотребление религиозными чувствами в политических целях» и карает нарушение этого запрета штрафом в 20 000 евро.

– Под этот пункт можно подвести все что угодно, – уверен историк.

Пункт 15 разрешает регистрацию любых религиозных объединений, если они насчитывают минимум 50 последователей.

– То есть этим пунктом они ставят Сербскую православную церковь в один ряд с любой неправительственной организацией! – объясняет Горан Кикович.

– Пункт 16 гласит, что «в названии церкви не должно быть названий других стран и их государственных символов». Получается, что кроме Сербской православной церкви свое название придётся менять и Римско-католической? – задается вопросом он.

Кроме того, историк указывает на 21-й пункт, согласно которому государство без суда может запретить деятельность любой религиозной организации. То есть если правительство решит, что Черногорско-Приморская митрополия Сербской православной церкви угрожает государству, то у него есть право её запретить. А после того как власти поставят митрополию вне закона, они получат право распоряжаться её имуществом. Это право гарантировано 24 пунктом закона о свободе вероисповедания.

– 62-й пункт объявляет церковные объекты, построенные до 1 декабря 1918 года, а также земли монастырей, если отсутствуют документы о праве собственности на них, «национальным достоянием, которым распоряжается правительство. Все церковные объекты, построенные на народные деньги до 1 декабря 1918 года, это национальное достояние, которым также распоряжается правительство», – цитирует Горан Кикович.

Он напоминает, что за этот год государственные органы, которые занимаются недвижимым имуществом и землей, должны составить списки объектов и территорий, которые перейдут в государственную собственность Черногории.

Тем временем колонна крестного хода, в которой участвуют не только беранцы, но и жители окрестных сел, прошла 20 километров и приблизилась к монастырю Джурджеви Ступови. Со звонницы монастыря лился колокольный звон, приветствуя верующих.

Я с интересом смотрела на молодую семью с двумя детьми, которые стойко прошли весь путь.

– Дети не жалуются, наоборот, они с нетерпением ждут воскресенья, чтобы снова выйти на улицу. Мы же их крестили в этом монастыре, ходим сюда на службы, всех батюшек знаем. Мы живём по-православному, для нас естественно, что мы участвуем в защите нашего монастыря, – рассказывают мама и папа Вуйовичи, поправляя на девочках шапки с помпонами.

Мимо нас прошел подросток на костылях с родителями, вдалеке вижу человека в инвалидном кресле. Эта борьба против закона объединила всех местных жителей. И такая история характерна не только для Беране. Крестные ходы идут по всей стране.

После торжественного молебна епископ Будимлянско-Никшичский Иоанникий, владыка с окладистой бородой и добрыми глазами, терпеливо общается со всеми желающими. Кто-то ищет благословения для важных дел, кто-то просит принять на исповедь. Епископ интересуется у подростков делами в школе, те фотографируются с ним. Черногорские сербы сами по себе очень высокие, но он, одетый в простую черную рясу, буквально на голову выше разношерстной толпы, – но не по росту. Ласковый с прихожанами, этот человек с отвагой офицера решительно и отчаянно защищает монастырь, который стал символом всего самого лучшего, что православие воспитывает в людях.

– Корни людей, которых вы сегодня видели на молебне, проросли в эту землю еще во времена средневекового сербского княжества. Мы здесь не представляем себе жизни без православия. Его искра сохранилась в наших душах и, не побоюсь этого слова, в генах, и во времена страшного коммунистического режима. Но даже тогда ничего подобного власти себе не позволяли. В то время отнимали земли, а сейчас хотят отобрать и сами храмы. Вместо того чтобы принять закон о реституции и вернуть церкви отобранные земли, они хотят захватить то, что осталось. Несмотря на то что принятый документ называется законом о свободе вероисповедания, на самом деле он угрожает этой свободе и вере. Это опасный удар на православие. Мы были свидетелями подобного на Украине. Люди прекрасно понимают, что происходит, поэтому они и выходят на улицы по всей стране, – объясняет владыка.

Он рассказывает о том, что эта беда объединила людей разных политических взглядов, возраста и социального положения, интеллигенцию и рабочих, стариков и детей.

– Сегодня здесь, в маленьком городке, на протест вышло около 20 тысяч человек. Это огромная цифра для такого города! В Никшиче накануне было 40 тысяч. А в Подгорице мы наблюдали и вовсе более 70 тысяч верующих. Но здесь не цифры важны. Главное, что люди едины в своём сопротивлении этому закону и что от борьбы они не откажутся. Но наша власть, которая вообще не имеет с народом ничего общего, игнорирует это возмущение. Такое поведение правительства нарушает принципы здорового современного общества. Они хотят убить двух зайцев: отобрать у людей свободу веры и захватить церковное имущество, подчинив себе церковь. И это противоречит Конституции, в которой церковь и государство независимы, – говорит епископ Иоанникий.

Невиданное народное единство священник объясняет характером людей, живущих в этих местах. Характером, который ковался в войнах.

– Понимаете, народ тут всегда был готов за веру жизнь отдать, и он отдавал. У вас говорят: «За веру и за Отечество», а мы говорим: «За святой крест и золотую свободу», – сказал владыка, подчеркнув, что беранцы готовы пойти в борьбе за свои святыни до конца.

На монастырский двор опустилась ночь. В небе сияла огромная луна, которая когда-то также освещала кровопролитные битвы на склонах горы Комови. Под её ясным светом отправлялся в далёкую Россию воевать с японцами сербский офицер Лексо Саичич. Этим вечером его потомки «воевали» с властями собственного государства, которое ни в грош не ставит мнение народа. Мифическая битва добра со злом происходит в Черногории сейчас, в реальном времени.

Каждый четверг и воскресенье жители Беране будут выходить на крестный ход до монастыря Джурджеви Ступови, пока не будет отменен закон о свободе вероисповедания.