Текст книги "Соблазнить шпиона"

Глава 19

Маркиза, наклонившись, шепнула Стентону на ухо:

– Поведи леди Алисию на бал. Я поняла, что мне не так уж теперь интересны такие развлечения. А я, наверное, пойду в свою комнату и упакую вещи. Может быть, мы увидимся на Рождество, если ты найдешь дорогу в Уиндем в этом году.

Леди Уиндем прошуршала юбками, проходя мимо него в дом, но задержалась около Алисии. К большому удивлению Стентона, его мать запечатлела поцелуй на щеке его любовницы.

– Вы выглядите очаровательно, моя дорогая, – сказала она. Потом, наклонившись, прошептала что-то, похожее на «Удачи тебе, детка».

Помахав сыну на прощание и улыбнувшись улыбкой, совершенно встревожившей его, маркиза удалилась.

Алисия наблюдала за ним широко раскрытыми глазами. Стентону казалось, будто она ждет, что он, как обычно, не одобрит ее туалет.

Вместо этого Уиндем щелкнул каблуками и отвесил низкий поклон.

– Миледи, вы выглядите… потрясающе. Вдохновляюще. Как маяк в ночи, указывающий моряку путь домой, а викингам – путь для набегов.

Он сказал себе, что должен повести это сочетание огня, золота и плоти цвета слоновой кости в бальный зал, полный распутников и извращенцев, чтобы найти изменника. На кон поставлено гораздо больше, чем чье-то достоинство или сомнительное целомудрие.

Правильно. Он должен думать о миссии, а не о том, что она выглядит как сладкая приманка в блестящей обертке среди стада изголодавшихся мужчин.

Она все еще смотрела на него в ожидании.

– Я выгляжу…

Собравшись с силами, Стентон предложил ей руку.

– Вы выглядите готовой.

Алисия приняла предложенную ей руку.

– Конечно.

За маской она опустила ресницы, но у него возникло смутное чувство, что она разочарована.

Это было плохо, но он ведь не затем сюда явился, чтобы осыпать ее комплиментами. У них обоих здесь есть дело, и время не терпит.

Алисию настолько отвлекло необычное поведение Уиндема, что она не отреагировала на впечатление, которое платье «принцессы-шлюхи», рекомендованное Гарретом, произвело на гостей. Когда леди Алисия впорхнула в зал под руку с Уиндемом, толпа смолкла.

Алисия лишь смутно подозревала, что леди Давенпорт в маске с белыми перьями, очевидно, метала в нее полные ненависти взгляды, как стрелы из лука. «Сирены», все в масках и в вечерних туалетах приглушенных, но элегантных оттенков синего, обменялись многозначительными, едва заметными кивками, и даже принц-регент в маске орла повернул голову в сторону этой пары, и нижняя часть его лица отразила смесь неприязни и сожаления.

Но она могла смотреть лишь на Уиндема и чувствовала ледяной холод за его сдержанностью.

Только мгновение он был в ее власти, когда она стояла в проеме двери. Свет освещал ее со спины и падал на его лицо, и в тот первый момент она отчетливо увидела, какое впечатление произвела на него.

А теперь, в костюмированной толпе, она уже и так знала, что произвела впечатление почти на всех мужчин на балу, – ведь у нее были необходимые параметры фигуры и сверкающее платье.

Чего ей хотелось, так это увидеть улыбку, интимный взгляд Уиндема, но ничего этого не было.

Даже теперь, когда их разделяли всего несколько дюймов, когда она могла ощущать жар его тела кожей руки и плеча и почти голой грудью, от Уиндема не исходило ничего, кроме этого жара, который ее не грел.

– Вы очень красивый, – шепнула она ему, и это было правдой. – В самом деле, вы похожи на лихого разбойника с большой дороги.

Он даже не взглянул на нее.

– Благодарю.

Она не напрашивалась на комплименты, по крайней мере, не очень на них надеялась, но его сдержанность начинала ее раздражать. С раздражением она могла справиться. Печаль – это гораздо хуже.

Так что Алисия сняла руку с его локтя и живо присела в низком реверансе.

– Вы ужасный сухарь. Пойду посмотрю, может быть, лорд Фаррингтон расположен потанцевать.

Это наконец возымело действие.

– Нет.

Она взглянула с любопытством:

– Интересно. И даже немного радует. Вы хотите сказать, что не желаете, чтобы я танцевала с Фаррингтоном?

– Конечно. – Но он тут же все разрушил. – Вы уже отнеслись к Фаррингтону как к возможному подозреваемому. Потанцуйте с кем-нибудь, с кем вы еще не разговаривали. – Он обернулся, глядя на танцующих, как бы выбирая для нее следующую жертву.

Алисия глубоко вздохнула. Этот человек доведет ее до смерти.

Но, однако, кто не хотел бы такой кончины? Только посмотрите на этого высокомерного, упрямого болвана!

– Если бы вы были поменьше ростом, Уиндем, – пробормотала она, – было бы гораздо легче надавать вам оплеух.

Он оглянулся на нее:

– Что?

Она скрестила руки на груди.

– Я выгляжу прекрасно. Я знаю, что выгляжу прекрасно. Каждый в этом зале знает, что я выгляжу прекрасно. Можно заболеть от того, сколько раз я сегодня слышала это. Но не от вас.

Его светлость скользнул взглядом по ее телу с головы до ног и с ног до головы.

– Позвольте сказать, это правда. – Он снова обернулся к толпе, само спокойствие.

За его спиной Алисия улыбнулась. «Я видела это, лорд Уиндем. Я видела, как потемнели ваши глаза. Я видела, как сжались ваши челюсти. Теперь я могу читать ваши мысли и знаю, что вы считаете меня такой красивой, что не можете удержаться, чтобы не смотреть в мою сторону».

Алисия встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Благодарю, – шепнула она. Потом нырнула в толпу танцующих, снова готовая помогать Уиндему в его поисках. Время для фронтальной атаки у нее будет позже.

* * *

Леди Алисия счастливо улыбалась, заставив одного мужчину удивленно заморгать и пропустить па в танце, серьезно рассердив этим свою партнершу. Алисия послала ему завлекающий взгляд сквозь прорези в маске, потом засмеялась и пошла дальше. Сегодня вечером здесь мужчин было больше, чем когда бы то ни было. Если она хочет найти предателя для Уиндема сегодня, то ей лучше продолжить поиски.

Стентон наблюдал за тем, как Алисия флиртует с танцором. Она ни разу не оглянулась на него, что, возможно, и хорошо. Его руки непроизвольно сжались в кулаки, а она слишком наблюдательна, чтобы не заметить этого.

Он все еще чувствовал ее губы на своей щеке и то, как ее полная грудь прижалась к его руке, когда она наклонилась к нему. Он все еще ощущал запах ее волос и чувствовал теплую влажную ласку ее дыхания в ухе.

Его миссия отдалилась, кажется, на тысячи миль, и лишь одна навязчивая мысль занимала его разгоряченный желанием мозг.

Уиндем пребывал в глубоком волнении. Принц-регент поманил его с другого конца зала, и Стентон пошел к нему. Когда его правитель, который в один прекрасный день станет королем, улыбнулся ему понимающей и отнюдь не доброй улыбкой, он лишь слегка поклонился:

– Ваше высочество.

– Вы забываете свои обязанности лорда Хаоса, – напомнил ему Георг. – Пора начинать сегодняшний праздник.

Стентон ждал. Георг замыслил что-то недоброе, догадывался он.

– Мне очень понравилась ваша затея прошлым вечером. Говори только правду». Отлично. – Георг сделал большой глоток вина. Когда он допил вино, пустой бокал исчез в руке лакея в белой с золотом ливрее и тут же появился полный до краев бокал. Георг взял его, не отводя от Стентона острого кик бритва взгляда. – Исповедь полезна для души, – продолжал Георг. – Мне кажется, пора нам всем заглянуть в наши души, правда?

Стентон смотрел на принца, но замечал яркие волосы и переливающееся платье Алисии, кружащейся в объятиях незнакомца.

– Скажите правду, Уиндем. Скажите ей правду. Скажите, о чем вы думаете, когда смотрите, как она танцует. Скажите ей, чего вы на самом деле хотите, когда ложитесь с ней в постель.

Стентон не дрогнул.

– Я ей не лгу.

Георг снова улыбнулся; сверкнули белые зубы, но в этой улыбке сквозила горечь.

– Я человек непостоянный, но знаю любовь. Я буду любить мою Фицгерберт до своего смертного часа. Если бы я мог сделать ее своей королевой, я никогда не посмотрел бы в сторону. – Потом он пожал плечами. – Или не так часто, во всяком случае. Моя проблема в том, что она и я никогда не сможем быть искренними. Знать это мучительно.

Георг залпом осушил второй – или пятый? – бокал, Стентон не был в этом уверен. Принц вытер рот тыльной стороной ладони, потом показал на танцующих:

– Мне приятно видеть, как вы мучаетесь, Уиндем. Мне только хотелось бы, чтобы и остальная троица тоже корчилась передо мной от боли. – Он ухмыльнулся. – Ну вот. Я исповедался.

Исповедь. Стентон сухо поклонился Георгу:

– Благодарю вас, ваше высочество. Я тотчас выполню ваш совет.

Он повернулся и зашагал прочь.

– Не забудьте попросить, Уиндем! – крикнул вслед ему Георг. – Женщинам нравится, когда их просят.

Стентон не собирался просить никого и ни о чем. Рассказ Георга о страданиях любви только укрепил его решимость любой ценой избежать этого опасного чувства.

Разговор об исповеди породил одну идею в его голове. Он прошел к возвышению, на котором сидел Георг, и дал знак музыкантам, сидевшим на балконе, прекратить играть.

Они исполнили последний аккорд и затихли. Все лица обратились к Стентону.

Он откашлялся.

– Как ваш лорд Хаос, я уже объявлял, что каждый должен будет сказать правду. Теперь я заявляю, что все присутствующие здесь джентльмены должны высказать свои самые сокровенные фантазии… – Он помолчал, ожидая, пока затихнут крики удивления и похотливой радости. – Каждый джентльмен здесь должен рассказать леди Алисии Лоуренс о своем тайном желании.

Глава 20

Раздался громкий гогот самых пылких поклонников леди Алисии. Некоторые леди зашумели, протестуя. Стентон посмотрел на Алисию, но совсем не потому, что его интересовало, будет она возражать или нет.

Она выглядела очень раздраженной его поступком и надула губы, но послушно выступила вперед. Она подошла к помосту и повернулась лицом к толпе.

– Вы все слышали слова нашего лорда Хаоса. Я хочу услышать ваши тайные фантазии, милостивые сэры… – Она одарила их своей самой порочной улыбкой. – Но я не могу обещать, что не расскажу об этом леди, которой это касается.

Раздался смех, и Стентон вынужден был отдать должноеледи Алисии. Она, без сомнения, знала, как обращаться с толпой.

Лакей принес из другого помещения удобное. Кто-то написал табличку «Исповедь повесы» и приколол её к креслу. Алисия прошествовала к нелепому сиденью в сопровождении толпы джентльменов, которые затем разбросали у ее ног цветы, украденные в оранжерее лорда Кросса.

– О, леди Похоть! – крикнул ей один из мужчин. Стентон был почти уверен, что это Фаррингтон. – Вы готовы выслушать наши мечты?

Алисия уселась в кресло, но прежде бросила через весь зал ядовитый взгляд на Стентона.

«Ты за это заплатишь, – говорил этот взгляд. – Однажды, Бог мне свидетель, ты за это заплатишь».

Стентон ответил на это лишь тем, что переместился по залу так, чтобы хорошо видеть ее.

Алисия слегка расслабилась, когда Стентон оказался в поле ее зрения. Он прислонился плечом к колонне и скрестил руки на широкой груди. Она знала: Стентон наблюдает за ней.

И хорошо, потому что первый джентльмен, пошатываясь, уже навис над ней, закрывая ее своей массой.

Так не пойдет. Она резко хлопнула в ладоши:

– На колени, несчастный.

Окружающие засмеялись. Конечно, эти развратники находили это потешным. Алисия уже начала задумываться, знает ли эта толпа какие-нибудь рамки.

Возможно, какие-то достоинства все-таки нашли отражение в правилах высшего света.

Кающийся грешник неуверенно заморгал, но опустился на одно колено.

– О, леди Похоть! – промямлил он. – Моя тайная ме… меч… мечта… – Он сглотнул и наклонился вперед: – Могу я увидеть ваши соски?

Болвану, очевидно, не хватало воображения. Алисия наклонилась вперед и набрала в грудь воздуха. Он чуть не пустил слюни.

– Но, дорогой, – она выдохнула, – вы разве не помните? Вы уже видели!

Он медленно поморгал.

– Ах, они были розовые?

Алисия положила руку на его лоб.

– Самые розовые, какие только бывают. – Она резко оттолкнула его.

Он шлепнулся на спину под издевательский смех своих сотоварищей, потом, пошатываясь, поднялся на ноги, маска соскользнула с его потного лица. Алисия встретилась взглядом со Стентоном и покачала головой. Не он.

Знай она, что произойдет дальше, она по-другому отнеслась бы к примитивной фантазии пьяного мужчины. Высокие и низкие, тонкие и толстые, мытые и немытые, все мужчины, которые здесь были, склоняли перед ней колени и рассказывали ей на ухо о своих сладострастных фантазиях.

Был лишь один способ, позволявший выдержать это: не отводить взгляда от Стентона…

И воображать его в каждой роли.

Знания Алисии расширялись с каждым признанием, произнесенным шепотом ей на ухо.

Оказывается, два человека – или больше! – могли делать друг с другом такое, что она не могла… или даже не хотела себе вообразить.

Хотя и акты самого дурного свойства каким-то образом казались довольно… интересными… если она воображала себе при этом безупречное мускулистое тело Уиндема, совершающее это с ней.

Некоторые мужчины были собаками.

Некоторые мужчины были волками.

Она смотрела на него через зал, позволяя своему уму свободно странствовать, выбирая самые приятные фантазии, которые она могла бы осуществить вместе с ним. Бальный зал куда-то исчез, голоса мужчин, окружающих ее и подбадривающих ее подданных превратились в шум моря. Никого для нее не существовало, кроме Уиндема.

На своем посту на противоположной стороне зала Стентон ощущал жар, который она излучала, как костер. Щеки ее пылали, а зеленые глаза затуманились, как дымящиеся джунгли. Когда она смотрела на него, глядя через плечо каждого мужчины, шепчущего ей на ухо, он ощущал напряжение ее желания.

Когда она облизнула губы, Стентон испугался, не застонал ли он вслух. Она слишком много значила для него, слишком сильно влияла на него, испытывая его выдержку, она была слишком яркая для его темноты.

Уиндем не мог больше выдерживать ее взглядов, ему не терпелось пройти к ней и унести ее от окружающих ее жадных развратников. Он отвел взгляд и постарался снова дышать ровно.

Взгляд Алисии потемнел от вожделения. Ее голова была занята им.

Уиндем ласкает ее там. Уиндем заставляет ее губы, оказаться там. Губы Уиндема всюду…

Потом она услышала этот особый тембр голоса с привычкой глотать мягкие согласные. Таинственный лорд шептал ей на ухо!

Она посмотрела на него, когда он выпрямился, и встретилась с ним взглядом. В синей бархатной маске, он выглядел обычно, не высокий и не низкий, с отступающей от лба линией волос, с пылающими щеками и покрасневшим носом, будто от долголетнего злоупотребления спиртным.

Казалось, он и сейчас был пьян и весел и не особенно расположен лукавить, но этого нельзя было сказать наверняка. Конечно, она не особо умела понимать психологию мужчин.

Заметно довольный ее особым вниманием, мужчина сально подмигнул ей, откровенно глянул в ее декольте и глубоко вздохнул.

– Если Уиндему когда-нибудь надоест… – Он собрался уходить.

Алисия слегка испугалась, оказавшись в обществе преступника, но всего лишь на мгновение. Потом она улыбнулась, наклонилась вперед и глубоко вдохнула.

– Но я ведь не знаю вашего имени, милорд…

Мужчина со щеками, как у бульдога, протолкался между ними.

– Проваливай, моя очередь!

Алисия взглянула на третьего лишнего.

– Я не хочу выслушивать ваш маленький грязный секрет, – фыркнула она. И встала, выискивая Стентона поверх голов толпы. Всего мгновение назад Уиндем стоял на своем посту. Он обещал неотрывно следить за ней. Куда же он подевался?

Лорд Бульдог положил свою лапу ей на руку.

– Вот это да! Вы должны меня выслушать. Лорд Хаос так сказал. – Он ухмыльнулся порочно и грязно. – Это потрясающая фантазия.

Алисия стряхнула его руку.

– Ах, пожалуйста! У вас слишком мало воображения и мозг одурманен виски, так что я уверена, вы не придумали ничего другого, кроме корсета и щетки для волос в заднице.

Челюсть у него отвисла, а кустистые брови сошлись на переносице.

– Кто вам сказал?

– Ах, Господи Боже мой! – Алисия протолкнулась мимо него, пытаясь не выпускать таинственного лорда из виду. Где же Уиндем?

Хорошо, она просто будет следовать за мужчиной, пока ее не найдет Уиндем или она не натолкнется на него.

Лорд Заговорщик иноходью мчался среди танцующих вроде бы без видимой цели, будто не зная, чем заняться после того, как излил свои фантазии в ухо Алисии, подставленное с такой готовностью.

В высшей степени странно.

Она осмотрительно держалась на расстоянии от него, стараясь выглядеть насколько возможно естественно. Помещение было забито до отказа, и она предполагала, что список гостей разрастался сам по себе, по мере того как распространялись слухи о сатурналиях.

Лорд Заговорщик прокладывал себе путь к двери, ведущей на балкон. Алисию так и подмывало остановиться, но что скажет Уиндем, когда она расскажет ему, что потеряла этого типа из-за своей нерешительности?

К тому времени как она последовала за своей добычей на террасу, мужчина уже шел по садовой дорожке.

Очевидно, он был очень разборчивым, потому что шел зигзагами, выбирая подходящий куст, где ему поблевать.

Алисия осторожно следовала за ним, идя по той стороне дорожки, где было меньше растительности, чтобы сухие ветки не затрещали у нее под ногами. Пройдя глубже во тьму сада, Алисия поняла, что они не единственные гости, отправившиеся на свежий воздух.

Она достаточно долго жила рядом с пивной и хорошо понимала значение этих женских криков и мужского хрюканья и была рада, что тьма скрывает ее вспыхнувшее лицо.

Лорд Пьяница все еще не останавливался, так что Алисия, закусив губу, продолжала плестись следом. Уиндема рядом с ней удерживала только история о заговоре, и внезапно Алисии очень захотелось доказать ее правдивость. Теперь, узнав от леди Уиндем о его прошлом, она сделает все, чтобы Стентон поверил ей.

Вдруг рядом раздался крик, и Алисия испуганно вздрогнула. Звуки плотских утех и усиливающаяся темнота – от этого у нее по спине пробежала дрожь, это приходилось признать. Она никогда не была неженкой, но была бы счастлива, если бы лорд Пьяница направился обратно в дом.

Тут она и натолкнулась на него, лежащего поперек дорожки без сознания. Она поспешила к нему и опустилась рядом с ним на колени.

– Милорд? Милорд, вы можете говорить?

Нет, говорить он не мог, но мог храпеть. Сейчас ей не добиться никакого имени от него. Алисия с отвращением откинула его руку на гравий.

– Ах, заткнись, жалкий пьяница! Как мне теперь втащить тебя в дом?

Она встала. Ей ничего не оставалось, как вернуться в бальный зал и попытаться найти Уиндема. По крайней мере, она знала, что главный в этой таинственной истории никуда уйти не сможет.

Алисия повернулась и решительно зашагала к дому, забыв об осторожности.

Не сделала она и двадцати шагов, как дорогу ей преградила тень, появившаяся из-за кустов. Она так и подпрыгнула, внезапно отчетливо осознав, что расхаживает одна по чужому саду во тьме. А такого не могла позволить себе безнаказанно ни одна женщина, какого бы высокого происхождения она ни была.

– Не новая ли это сучка Уиндема? – Незнакомый мужчина шагнул к ней. – Он уже спустил вас с поводка? – Голос был ровный и бесстрастный.

Слабый свет из дома освещал его со спины, отчего лица было не видно, хотя человек ее видеть мог. Действительно, золотистое платье превращало ее в маяк, а темная одежда незнакомца отбрасывала на него пугающие тени.

Алисия сделала шаг назад, потом еще один, хотя и понятия не имела, куда ей идти. Прочь, это ясно, но куда? Ее цель валялась у нее за спиной, Уиндем, следящий за незнакомцем, без сомнения, ожидал, что она в бальном зале. Именно там она и должна была быть, поняла она теперь, подумав об этом.

– Славный вечер, – сказала она, стараясь, чтобы голос не звучал испуганно. – Но я оставила свою накидку в доме. Если вы извините меня…

Тень мужчины не отошла в сторону, и в животе у нее похолодело от панического ужаса.

Тень придвинулась на шаг ближе.

– Лорд Хаос заявил, что каждый должен высказать вам свою тайную фантазию. У меня есть очень милая фантазия, которую хочу рассказать. Фантазия, в которой сучки в красных одеждах хорошо связаны, и рты у них заткнуты, и все их грязные привычки и своенравие выбивают до тех пор, пока они не поймут, где их место… – Он придвинулся ближе. – А где это место, Алисия? Где ваше место в этом мире? Вы не истинная леди, потому что вы больше шлюха, чем те неверные жены в доме. Вы – не честная шлюха, если такие бывают, потому что вы все еще настаиваете на своем праве рождения, том, которого вы лишились, пустив грязного конюха, чистящего навоз, между своих ног. Вы даже не знаете, где ваше место, правда, леди Алисия? Вы одинокая сука, без своей своры, подбирающая чужие объедки.

Он засмеялся – это был странный смех сумасшедшего.

– Я знаю, где ваше место, маленькая рыжая сука. Вы должны стоять передо мной на коленях, смиренно, готовая делать все ради этих объедков…

Он потянулся к ней, извиваясь как змея. Алисия быстро нагнулась и почти ускользнула от него, но безжалостная рука схватила ее за запястье.

Она наконец закричала, от страха забыв об унижении:

– Уиндем…

Дьявол закрутил ей руку высоко над головой, заставив встать на колени. Он выворачивал ее запястье так, будто хотел вырвать плечо из сустава.

– Скули, скули, сучка. Своему хозяину ты не нужна так же, как и никому другому на земле.

Господи, неужели ей никто не поможет?

– П-почему? – едва выговорила сквозь сжатые зубы Алисия. – Почему вы сердитесь…

Он встряхнул ее резко. От боли в плече у нее в глазах потемнело.

– Почему? А почему бы и нет? Разве ты не заслуживаешь такого обращения? Разве ты не леди, которая превратилась в шлюху? Разве ты не порочная, распутная сучка в течке, спаривающаяся без осторожности и сдержанности?

Алисия попыталась отрицать это, но слова не шли из ее сжавшегося от страха горла.

Что, если это правда? То, что он говорит?

Она хотела тела Алмонта почти так же, как хотела его предложения руки и сердца. Она хочет Уиндема так, что не может спать по ночам.

Что, если она ненормальная, от природы развратная? Что, если ее порочные желания и были истинной причиной того, что она не могла считаться дочерью родителей, относящихся к высшему обществу… Женщиной, с которой Уиндему захотелось бы провести всю жизнь.

В темноте послышались мужские голоса. Алисия смутно расслышала свое имя.

Мужчина изменил хватку, привлекая ее к себе. Каким-то образом она поняла, что он на самом деле не выше ее ростом.

– Грязная, бесстыжая сучка, – прошептал ей в ухо незнакомец. – Я не могу больше даже касаться тебя.

Он отпустил ее, и она скользнула вдоль его тела прямо к его ногам.

– Ага, – тихо сказал он. – Вижу, ты нашла наконец свое место.

Алисия откатилась от него, ее тошнило от страха и боли. Она не пошевелилась, услышав, как удаляются его шаги, и почувствовав, как свет множества фонарей проникает сквозь закрытые веки.

– Уиндем. – Ее прерывистый шепот был едва слышен, но чудесным образом она услышала его ответ.

– Я здесь, Алисия. – Большие руки ласково погладили ее волосы и осторожно проверили, нет ли ран. – Вы не ранены, – облегченно сказал он.

Каким-то чудесным образом она осталось цела… Ее плечо онемело от боли, запястье ныло, колени не гнулись после падения на гравий.

О том, что сказал сумасшедший, она не могла рассказать. Никогда, никому.

Сумасшедший читал ее мысли, вызвал в воображении ее самые глубинные, самые скрытые страхи и одной рукой низвел ее до состояния беспомощного животного.

Но она никому не может рассказать об этом.