Текст книги "Служанка с Земли. Радужные грёзы"

Я стояла как громом поражённая. Оказывается, всё это время Кристиан не просто перекраивал законы Норгеша, он хотел, чтобы мы вернулись?.. Он поставил крест на своей карьере, рискнул жизнью лишь ради меня и Ладислава?

– Но Леандр… Причём здесь я? Я не давала никаких обещаний твоему отцу, и вполне вероятно, что Кристиан…

Я не знала, какие слова можно сказать в этой ситуации, но чувствовала, что должна сказать хоть что-нибудь. Мне было одновременно и тепло, и больно от мысли, что Кристиан пошёл ради меня и Славика на такие жертвы. Если вдуматься, Славик был для него никем, да и я… Кто такая я? Бывшая служанка, но более того. Леандр перебил меня, не дослушав:

– Я не знаю, что произошло между тобой и отцом, но после того, как я получил сообщение от Лиланинэль, что ты выходишь замуж за донтрийского князя, у отца опустились руки, он буквально постарел на несколько лет после того письма, стал резко выгорать и даже не пытается этого скрыть. К счастью, к этому моменту перевес в силах был уже на нашей стороне. Легран управление Норгшем взял в свои руки, а отец отошёл в сторону.

Я молча стояла, переваривая всё услышанное. Я понятия не имела, как на всё это реагировать. Кристиана я простила в глубине души уже давно, и известие о том, что его подкосила моя помолвка с князем Винсентом, мне радости не принесло. Наоборот, если я и хотела бы от всей души кому-то пожелать счастья в этом мире, так это Кристиану.

– Ты его любишь? – спросил Леандр, нахмурившись. Его выражение лица было слишком сосредоточенным, как будто бы от моего ответа что-то зависело.

– Кого? – не сразу поняла я. После слов Кьянто-младшего мысли в голове отчаянно путались.

– Донтрийского князя, разумеется! Все гудят о вашей скорой свадьбе…

Даже не знаю, кого сейчас Леандр имеет в виду – Винсента, с которым я вроде как рассталась, или же Валерна, который собрался на мне жениться после объявления своей текущей жены недееспособной на весь Донтрий. Если к Винсенту я ещё испытывала привязанность и благодарность за помощь и спасение от архангелов, то к Валерну у меня не было ни единого тёплого чувства, особенно после того, что случилось сегодня.

– Леандр, всё очень сложно… – попыталась объяснить я в двух словах то, что сложно было бы описать, будь у нас даже два часа.

– Ладно, это не моё дело. – Кьянто-младший неожиданно вскинул руку и покачал головой. – Элли, я верю, что ты поступаешь из лучших побуждений, и кого бы ты ни выбрала, я всё равно буду относиться к тебе хорошо. Если ты хочешь быть донтрийской княжной, то значит так тому и быть… Зря я попросил отца приехать сюда…

– Кристиан здесь?! – От этой неожиданной новости я почувствовала, как моё глупое сердце в груди пропустило удар, а затем забилось втрое быстрее.

Леандр удивлённо вскинул брови, глядя не меня. Кажется, моя реакция удивила нас обоих.

– Ну, я просто не видела его в обеденном зале… – предприняла я совершенно нелепую попытку оправдать своё поведение.

– Да он здесь, – кивнул Леандр и потёр пальцами лоб, на котором появилась морщина точь-в-точь такая же, какая появлялась у его отца, когда он о чём-то серьезно задумывался. – За пределами озера, над которым парит дворец. Я уговорил его прийти на всякий случай, но теперь уже не уверен, что это было хорошей идеей.

– На всякий случай? – осторожно переспросила. – Леандр, о чём ты? Донтрий не враг Норгешу, честное слово. Уж за что-что, а за это я готова поручиться. Да и ты сам вот-вот женишься на Лиланинэль…

– Элли, ты многого не знаешь, – вновь перебил меня Леандр. – Я спешил, как мог, но, кажется, всё равно опоздал… Я хотел предупредить князя Валерна, что род Лунный Свет хотят свергнуть…

– Стой-стой, – я понизила голос и оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Неужели ещё один государственный переворот? Быть такого не может! – Донтрийцы сильные маги и всем довольны, у них даже смески имеют природную магию! Я ещё не видела никого, кто возмущался бы правлением рода Лунный Свет. И почему ты считаешь, что опоздал? По-моему, всё тихо-мирно…

– Да посмотри же ты в зал! – нетерпеливо рявкнул Леандр и рывком вытащил меня за локоть на середину коридора, чтобы я могла заглянуть туда. Я была настолько поражена поведением Кьянто-младшего, что безропотно подчинилась.

В богато украшенном всевозможными букетами обеденном зале цветами сидели норгешцы вперемешку с донтрийцами. Основная часть пира в честь приезда жениха младшей принцессы уже подходила к концу. На первый взгляд, всё выглядело пристойно, но чем больше я всматривалась в обстановку, тем сильнее смутно ощущала, что что-то здесь не так.

– Донтрийцы какие-то слишком весёлые… – пробормотала я задумчиво.

Действительно, будь зал полон лишь норгешцев или землян, то эта обстановка показалась бы мне нормальной. Но за то время, что я прожила во дворце, я хорошо уяснила, что выставление напоказ эмоций, а также многочисленные улыбки никак не являются признаками большого ума у донтрийцев. И уж тем более они не стали бы себя так вести с практически незнакомыми людьми.

– Вот-вот! Я шепнул князю Валерну, что его хотят свергнуть, а он похлопал меня по плечу и сказал, что я шутник! – озабоченно подтвердил Леандр. – Лиланинэль вначале упомянула, что это нехарактерное поведение для её отца, но потом сама стала много хихикать, и я больше не смог выудить из неё какой-либо информации. Элли, мне всё это не нравится, очень не нравится.

Пока вполуха слушала Леандра, нашла взглядом князя Валерна и похолодела. Прямо рядом с ним стоял пышный свежесрезанный букет, в котором красовались несколько веточек пьяной розы с крупными гроздьями нежных цветов. Взгляд метнулся по столам и стенам. Весь зал был то тут, то там празднично украшен цветами наркотического – для коренных жителей, конечно – дерева! Да донтрийцы сейчас вообще неадекватны и даже не понимают этого! Впрочем, я перевела взгляд на норгешцев и сглотнула, те настолько обрадовались тёплому приёму, что не стали себе отказывать в горячительных напитках.

– Леандр, что происходит? Донтрийцы в жизни бы не стали вредить самим себе и украшать зал пьяной розой, – осипшим голосом спросила я, понимая, что о чём-то точно не в курсе.

– Пьяной розой? Её здесь много? Просто не вынести? Ты уверена, что это последствия её действия? – закидал меня вопросами в ответ Леандр. Разумеется, он не знал ничего об этом растении.

– Да, это точно она, – я постаралась быть как можно более краткой. – И нет, её отсюда не вынести. Из-за её аромата донтрийцы пьянеют ещё сильнее, чем от бокала вина. Алкоголь им противопоказан в принципе. – А если ещё и добавить настоящий алкоголь, то даже предсказать последствия не берусь.

– А я-то думал… – Леандр прищурился и стал всматриваться в слуг.

Я сразу не поняла, что именно он ищет, а потом ахнула от накатившего осознания.

– Я приехал, чтобы предупредить князя Валерна лично, – тяжело вздохнул Леандр. – Тренстоны объединили свои силы с донтрийцами из рода Быстрой Реки. Норгешцы-водники всегда были похожи внешне на донтрийцев и решили этим воспользоваться.

Я вспомнила Адель, вторую жену лорда Кьянто, её хрупкую талию, длинные светлые волосы и водянистые глаза. Да, она действительно внешне очень сильно походила на местных донтриек. Разве что кожа ещё чуть более бледная да магия… у норгешцев она проявляется лишь у мужчин. Но в зале среди обслуживающего персонала девушек не было вообще. Любой достаточно загорелый норгешец из рода Тренстон мог вполне себе сойти за чистокровного донтрийца. Да, он не смог бы управлять лианами на дверях и выращивать мяту в ванной комнате, управлять лесным ветром, но дворец парил над озером, и в целом магии воды было бы достаточно, чтобы проникнуть сюда. А если добавить, что кто-то из рода Быстрой Реки им ещё и помог… Что-то словно назойливая муха меня беспокоило в словах Леандра, но всё никак не могла понять, что же это.

– Вон тот слуга, что активно подлил вино моему помощнику, – подтвердил мою догадку Леандр, – из этого же кувшина наливает сейчас вино князю Валерну и целенаправленно его спаивает. Скорее всего, именно наши водники и вставили во все букеты ветки пьяной розы, узнав о том, как она действует на донтрийцев из уст представителей рода Быстрой Реки. Так как я и так был приглашён на день рождения Лилининэль, мы решили, что это моё прибытие в княжеский дворец не вызовет никаких подозрений…

Словно затвор пистолета у меня щёлкнуло в голове: «Род Быстрой Реки! Розалианна! Винсент! Да его же тоже наверняка опоили!»

Я резко развернулась на каблуках и кинулась в свои покои. Терани уже должна была вернуться с Ладиславом после прогулки, а если в Донтрии затевается государственный переворот, то надо как можно скорее найти малыша.

– Элли, ты куда? – спросил Леандр, догоняя меня.

– Найти твоего брата как можно скорее, – бросила я через плечо, на душе было тревожно. – Если всё так, как ты говоришь, то ему грозит опасность. Тренстоны не смирились с тем, что Кристиан не отдал им Ладислава, и ищут любой способ… – закончить фразу я не смогла, так как в горле встал сухой ком. Славик давно стал для меня родным, и потерять ещё одного ребёнка я просто не могла.

– Хорошо, хватай его скорее и постарайся выйти из дворца! Отец на той стороне озера, он не в курсе, что всё уже началось, но если увидит, что требуется помощь, то вступит в бой.

Леандр на миг замялся, а я отметила, что за то время, что мы не виделись, мальчишка по-настоящему повзрослел. Сейчас передо мной стоял уже не тот Леандр, который боялся признаться одногруппникам, что работает по ночам в кузнице на простолюдинов. Сейчас передо мной стоял уверенный в себе молодой мужчина, настоящий сын Кристиана Кьянто. Генерал мог бы гордиться им.

– Я не знаю, что именно задумали Тренстоны и род Быстрой Реки, но почти уверен, что ничего хорошего. Мне надо вернуться в обеденный зал. Во-первых, моя длительная отлучка может вызвать подозрения, а во-вторых, там Лиланинэль. Элли, извини, но я не могу её оставить беззащитной, – и он посмотрел на меня так умоляюще, что я поняла: Леандр действительно любит свою невесту.

Я кивнула ему, так как драгоценные секунды утекали, словно песок сквозь пальцы, и мы бросились в противоположные стороны. Последний коридор к своим покоям я пронеслась бегом, не сбавляя темпа, слуг не было видно нигде. «Похоже, все донтрийцы под воздействием пьяной розы находятся сейчас в обеденном зале», – кольнуло у меня сердце в недобром предчувствии.

Приоткрытую дверь в свои покои я увидела ещё издалека, и это очень сильно мне не понравилось. «Всё эти дурацкие лианы вместо нормальных дверных замков», – чертыхнулась я, дергая на себя ручку двери. В глаза бросилась валявшаяся без чувств Терани. Два пальца на шею – пульс есть, значит, жива. Перешагнула её тело и огляделась. Слишком громкий шум водопада и вода, вытекающая из-под ведущей в ванную комнату двери, сразу же дали мне понять, что объединившиеся рода решили потопить ненавистный княжеский дворец.

– Слава, Славик, ты где? – позвала малыша, но он не отвлекался. – Где же мой маленький хулигашка? – назвала его нежным прозвищем, как называла только тогда, когда мы оставались с ним наедине.

– Мама, – услышала я тихое-тихое из-под кровати.

Откинула одеяло. Мокрый ребёнок сидел на попе, прижимая коленки к груди крохотными ручками, а детское личико выглядело опухшим от слёз.

– Мама, – Славик улыбнулся мне сквозь слёзы.

– Или ко мне, Слав, надо выбираться отсюда, – позвала я малыша, стараясь вложить в голос как можно больше спокойствия.

Дети – первоклассные психологи. Я очень нервничала, вода в комнатах пребывала с невероятной скоростью, а ещё надо было отсюда как-то выбираться, но для Ладислава я должна быть опорой и самой невозмутимостью.

– Вин-си, – произнёс малыш и затряс головой, отползая от меня под кровать ещё глубже.

Что-то очень сильно его напугало. Я обернулась на смежную дверь, ведущую к Винсенту, и решительно потянула за ручку. Открывшаяся картина была действительно не для детских глаз. На огромной двуспальной кровати, широко раскинув руки и не шевелясь, по пояс голый лежал младший князь. Вся его голова была в многочисленных порезах, как если бы слепой попытался побриться острым ножом налысо и сделал всё на ощупь. Тонкие струйки алой крови стекали по атласному покрывалу прямо в воду на полу, окрашивая её в бледновато-розовый цвет. Розалианна с горящими глазами держала некогда отрезанные и роскошные волосы Винсента в одной руке, а в другой сжимала окровавленный кинжал.

– Где ты, маленький мальчик? Сейчас добрая тётя Розалианна тебя быстро усыпит, иди ко мне! Ну, где же ты, маленький засранец, спрятался?! Должна же я как-то оплатить долг Томсона Тренстона, – приговаривала девушка, нагибаясь, чтобы посмотреть под кресло.

Когда Розалианна выпрямилась, и мы встретились с ней взглядами, девушка на миг замерла, а затем быстрым нервным движением выкинула из левой руки пряди Винсента, как будто это могло её хоть сколько-то оправдать в моих глазах.

– Ты его убила? – потрясённо спросила я. Почему-то в данный момент это было мне важнее всего. Подойти к кровати и пощупать пульс Винсента я не решалась, так как окровавленный кинжал в руке донтрийки был направлен в мою сторону.

– Кого? – Розалианна хохотнула, обводя взглядом комнату.

Я проследила за ней и отметила свой букет из веток пьяной розы. Похоже, в стремлении насолить Винсенту Розалианна явно перестаралась и сама надышалась этим растением. Пальцы донтрийки подрагивали, зрачки были неестественно расширены, а на щеках горел неестественный чахоточный румянец.

– Винса, что ли? Да не-е-е, зачем он мне мёртвый? Я лишь магии его лишила, он теперь, – она бросила взгляд на бывшего любовника и произнесла с какой-то особенной, непередаваемой интонацией, – беспомощный, мой маленький.

– Беспомощный? – эхом повторила я, отмечая, что грудь Винса вздымается, а значит, не всё потеряно.

– Агась, беспомощный, – Розалианна нехорошо заулыбалась и стала беспокойными движениями перекладывать окровавленный нож из правой руки в левую и обратно. Её глаза лихорадочно блестели, а дыхание участилось. – Он сам этого захотел! Он, представляешь… – она надрывно всхлипнула и утёрла рукавом нос, не обращая внимания на то, что пачкает лицо кровью ещё больше, – кричал твоё имя, когда меня брал! Эллис! Эллис! О, да, Эллис, ещё немного! – она сымитировала низкий голос Винса, пытаясь показать, как тот произносил моё имя, когда они занимались любовью.

Мне как врачу было очевидно, что одурманенная запахом пьяной розы Розалианна на фоне патологической ревности совершенно не управляет собой, а в её руках всё так же продолжает поблёскивать холодное оружие, которым она попыталась снять скальп с Винсента. От этого осознания мельчайшие волоски на моём теле встали дыбом. А вода в покоях всё пребывала и пребывала.

– Это всё он виноват! Нечего было кричать твоё имя! – Она агрессивно ткнула кинжалом в сторону Винсента, который, к моему облегчению, издал протяжный стон. – Я вначале просто хотела слегка укоротить его волосы и всё. Сделать его менее одарённым и симпатичным. Тогда бы ты от него отказалась, другие донтрийки перестали на него заглядываться, и он точно бы пришёл за утешением ко мне!

– Он поэтому не двигается? Потому что ты срезала все его волосы под корень? – затаив дыхание, уточнила я, не споря с сумасшедшей донтрийкой.

– Ага, это магический откат. Я решила, что он не заслуживает носить даже такую длину, как у тебя. – Она вновь махнула рукой с ножом в мою сторону. Я сглотнула от этого жеста. – И лорд Томсон Тренстон только рад будет тому, что у младшего князя теперь вообще не будет магии. Возможно, мне даже простят, что я не нашла ребёнка… – задумчиво протянула донтрийка. – Всегда можно сказать, что он утонул, а ты… – её глаза лихорадочно блеснули, что мне совершенно не понравилось, и я стала пятиться к двери, – здесь явно лишняя!

На этих словах Розалианна размахнулась кинжалом и понеслась в мою сторону. Наверно, мне на руку сыграло то, что я понимала, что жизни Ладислава и Винсента сейчас находятся в моих руках, а как врач в прошлом я неоднократно держала скальпель в руках, оперируя больных. Всё произошло за доли секунды. Вот Розалианна замахивается на меня ножом, вот я ловлю её дрожащую руку и чётко перенаправляю удар ей же в противоположное плечо, чтобы не задеть ни одного жизненно важного органа. Ещё через мгновение раздаётся оглушительный женский крик:

– А-а-а-а, ты меня убила!!!

– Не убила, – отчеканила я, и, не обращая внимания на истерящую донтрийку, так как она больше не представляла опасности, бросилась к постели с Винсентом.

Он как раз приоткрыл ресницы и сфокусировал на нас с Розалианной.

– Элли? – произнёс он, тяжело дыша, а второй рукой схватился за лоб и охнул. – О-о-о-о…

Донтрийка проследила за тем, как я бросилась к младшему князю и стала приподнимать его на кровати, помогая сесть.

– Но… он же страшный теперь! И совершенно без магии! – возмутилась она, а на лице её поселилось такое растерянное выражение, будто ей только что объяснили, что земля не плоская, а шарообразная. Она произнесла ещё что-то злобное и нечленораздельное и выбежала из покоев Винсента, громко всхлипывая.

– Кажется, ты в который раз смогла перевернуть мир Розалианны с головы на ноги, – хмыкнул Винсент, чуть морщась и приходя в себя. – Она была уверена, что к лысому донтрийцу не притронется ни одна женщина.

– Тебе бы только шутки шутить, – проворчала я, хотя ни улыбнуться не могла. Во-первых, от облегчения, что Винс всё-таки жив. Ну, подумаешь, волос нет – новые отрастут. А во-вторых, даже перепачканный собственной кровью и лысый Винс всё равно вызывал у меня улыбку. – Идти сможешь сам?

– А? Да… Элли, спасибо, что бы я без тебя делал…

Я оставила Винсента и метнулась в собственную комнату за Ладиславом. Вода всё пребывала и пребывала, мне уже было выше колена. Славик за то время, что я провела в смежной комнате, самостоятельно выбрался из-под кровати и держался за ножку мебели.

– Без меня у тебя была бы хорошая стрижка! – крикнула в ответ этому шутнику и балагуру.

Сейчас, когда я нашла целого и невредимого Славика, а Винсент очнулся и уже стоял на своих двоих, у меня отлегло от сердца, и появилась надежда, что мы выкарабкаемся из этой передряги.

Я взяла малыша на руки, обернулась к Винсенту, чтобы спросить, как быстрее выбраться. Он тоже явно что-то собирался сказать мне, но именно в этот момент прогремело сразу несколько взрывов. Мы синхронно обернулись к окну и увидели, как загорелись вокруг озера деревья, и что-то закричали люди, находящиеся на том берегу, а затем они стали метать ослепительные оранжевые шары и молнии. Пол под нами содрогнулся, на полотке поползла огромная трещина, сквозь которую на меня и Ладислава закапала вода. Малыш судорожно вцепился в меня от страха и вновь залился слезами.

– Скорее, нам сюда! – крикнул Винс и потянул меня куда-то коридорами.

Мы бежали, где-то обходя завалы, где-то уже подплывая под вещами. Винсент ругался, на чём стоит свет, всякий раз сожалея, что у него нет даже частички магии, чтобы облегчить нам путь. Он припоминал нехорошими словами всех членов рода Быстрой Реки и красочно описывал, что сделает с ними, как только у него на это появится шанс. Мы оба понимали, что можем вовсе не выбраться из дворца, что Винсент вполне вероятно лишился магии насовсем и навсегда, но его слова почему-то придавали мне духа, и мы двигались дальше.

Некогда величественный княжеский дворец, словно подбитый льдиной Титаник, прямо на глазах уходил вод воду, а сверху его заливал водопад. Мы уже не бежали и даже не шли, мы просто плыли. Винсент мощными движениями грёб передо мной, ища путь наружу, а я придерживалась позади и время от времени поправляла вцепившегося в мою спину и безумно перепуганного малыша. Наконец, перед глазами забрезжила последняя дверь холла, ведущая, собственно, к озеру. Именно в тот момент, когда я подумала, что самое сложное уже позади, прямо на наших глазах кусок куполообразного потолка треснул и обвалился, закрывая перед собой проход и добрых метров пятнадцать перед ним.

– Придётся нырять! – решительно скомандовал Винсент.

– Винс, я не могу! Ладислав не сможет столько без воздуха, да и мне будет тяжело, – закричала я, стараясь перекрыть шум льющейся воды и разрушающегося здания.

– Ладислав сможет! – перебил меня Винсент. – Давай его мне на спину, я быстрее проплыву с ним. Он сын Адель Тренстон, а значит, магия воды в нём есть. Поверь, из нас троих ему будет проще всех преодолеть это расстояние под водой без воздуха.

Не споря с князем, я просто как можно скорее передала ребёнка в руки Винса. Сердце бешено колотилось, но я понимала, что варианта лучше, чем проплыть под обрушившимся куполом, у нас просто нет. Первым ушёл подводу Винсент с Ладиславом. Я набрала как можно больше воздуха в лёгкие и погрузилась вслед.

Путь под водой мне показался бесконечным, голова давно кружилась, руки гребли из последних сил, а в какой-то момент лёгкие запекло от недостатка кислорода. Я увидела трещину, через которую вынырнули Винсент и Ладислав, обрадовалась, сделала ещё один гребок руками и за что-то намертво зацепилась ремнём. В панике попыталась разъединить и стащить с себя ненужный элемент одежды, но я уже слишком долго плыла под водой, а воздуха не было совершенно. Я почувствовала, что задыхаюсь, и поняла, что вот и пришёл мой конец.

«Теперь настоящая Эллис Ларвине может со спокойной совестью жить на Земле», – было моей последней глупой мыслью.